Красная площадь

Первый октябрьский парад

Среди множества нахлынувших забот была еще одна, о которой Ленин говорил мечтательно и радостно: приближалась важная дата - первая годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. По свидетельству современников, Ленин уделял большое внимание тому, чтобы годовщину Октября отметили празднично, радостно и чтобы центром праздника стала Красная площадь.

В канун праздника в Москве открылся VI Всероссийский чрезвычайный съезд Советов рабочих, крестьянских, казачьих и красноармейских депутатов. Горячо встреченный делегатами, Владимир Ильич выступил с речью, посвященной годовщине Великого Октября.

«Мы говорим: мы растем, Советская республика растет! - сказал под гром аплодисментов Ленин. - Дело пролетарской революции растет скорее, чем приближаются силы империалистов. Мы полны надежды и уверенности, что мы защищаем интересы не только русской социалистической революции, но мы ведем войну, защищая всемирную социалистическую революцию. Наши надежды на победу растут быстрей, потому что растет сознание рабочих».

Заканчивая свое выступление, Ленин под бурные аплодисменты, перешедшие в долго не смолкающую овацию, сказал:

«Мы говорим: будь, что будет, но какие бы бедствия ни накликали еще империалисты, они этим себя не спасут. Империализм погибнет, а международная социалистическая революция, несмотря ни на что, победит!»

Делегатам VI Всероссийского чрезвычайного съезда Советов было объявлено о сборе утром 7 ноября около Большого театра, откуда колонна во главе с Лениным направится на Красную площадь. А на Красной площади шла деятельная подготовка к празднику: стучали молотки и звенели пилы - сооружалась трибуна, а на Историческом музее и стенах Кремля развешивали флаги, кумачовые ленты, лозунги и венки.

К вечеру 6 ноября, когда в небе зажглись холодные звезды, Красную площадь охватило необычайное оживление. Несмотря на морозец, на площадь хлынуло множество народу. Встретить наступающую первую годовщину Октября собрались рабочие, красноармейцы, подмосковные крестьяне, служащие и школьники - всем им не терпелось поскорее испытать радость встречи праздника, быть всем вместе на главной площади страны. В канун праздника Октября газеты опубликовали предложение - устроить на Лобном месте всенародное сожжение некоторых символов старого мира: царя, попа, кулака и др.

По этому поводу газета «Беднота» писала: «Празднества начнутся с торжественного сожжения Старого Строя. Мы сожжем чучела: кулака, самогонщика, попа. Сожжение этих чучел произойдет поздно вечером с 6 на 7 ноября». В связи с этим газета призывала крестьян приехать в Москву и побывать на Красной площади.

К назначенному времени над Лобным местом поднялись сделанные из соломы и пакли большие чучела. Вокруг толпились тысячи людей: одни пели язвительные частушки, другие норовили запустить камнем в ту или иную зловещую фигуру, третьи с ненавистью смотрели на карикатурные чучела. Здесь когда-то проезжали мимо Лобного места в золотых каретах цари, а теперь торчало пугало самодержца.

В этом был глубокий смысл, и народ понимал значение происходившего.

В морозном воздухе вспыхнули огни. Пламя, разом охватив соломенные чучела, ярко осветило и Лобное место, и резные купола храма Василия Блаженного, и Спасскую башню. Послышались восторженные крики. Кто-то закричал «ура!», молодежь запела частушки, залились гармошки и рожки. А чучела, пожираемые яростным огнем, еще высились над Лобным местом. Вскоре полетели искры, и сгоревшие в огне чучела рухнули. И тогда над кремлевскими стенами, над Красной площадью в небо взвились разноцветные ракеты.

«Мы сожгли старое, а вот они будут строить новую, быть может, действительно осыпанную звездами жизнь», - писал в «Бедноте» о молодежи один из участников предпраздничной манифестации.

В ту звездную ночь произошло и другое событие, вновь показавшее, на что способен враг. В Александровском саду взрывом белогвардейской гранаты был уничтожен один из первых памятников, установленных согласно ленинскому плану монументальной пропаганды, - памятник Робеспьеру. Создала его молодая ваятельница Беатриса Юрьевна Сандомирская. Ленину понравился памятник. Проходя по Александровскому саду, он останавливался около него и радовался тому, что в тяжелую годину, когда во всем был недостаток, удается создавать памятники революционерам. «…Нам эти первые детища революции казались прекрасными, - писала позже Елизавета Яковлевна Драбкина. - И мы были абсолютно искренни, когда с воодушевлением говорили, что памятники эти будут стоять века!» И вот памятник Робеспьеру был уничтожен мстительной рукой белогвардейцев, уничтожен с умыслом в канун октябрьского праздника.

Наступило утро 7 ноября. Как всегда, точно в определенное время в кремлевском кабинете появился Ленин. Он крепко пожал руки работникам Совнаркома, от души поздравил их с великой годовщиной. Вспомнив о Парижской коммуне, Владимир Ильич сказал, что ее опыт сыграл огромную историческую роль. Парижская коммуна просуществовала всего 72 дня. А Республика Советов вступила уже во второй год.

В это время в приемной у ленинского кабинета появилась горько плачущая Б. Ю. Сандомирская. Девушка была потрясена гибелью своего произведения. Неожиданно из кабинета вышел Владимир Ильич. Увидев рыдающую девушку, он спросил ее, что случилось. Когда Ленин услыхал, что заплаканная девушка - автор скульптуры Робеспьера, которая так ему понравилась, он сказал:

- Что, запугать хотели вас белогвардейцы? Не бойтесь! Они ничего вам не сделают. Мы взяли власть навсегда!

Ленин посмотрел на часы - нужно было идти к Большому театру, где уже собирались для участия в октябрьской демонстрации на Красной площади делегаты VI Всероссийского чрезвычайного съезда Советов. Вместе с Я. М. Свердловым, В. А. Аванесовым, М. В. Владимирским, А. В. Луначарским, Н. И. Подвойским Ленин направился через Троицкие ворота к Большому театру. Ленин вошел в колонну делегатов и направился с ними на площадь Революции. Здесь состоялось открытие временного памятника Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу. Ленин выступил с речью, посвященной памяти Маркса и Энгельса, их всемирно-историческим заслугам перед международным пролетариатом.

С площади Революции Ленин направился на Красную площадь. Здесь все уже было готово к началу октябрьской демонстрации. Выстроились колонны рабочих, крестьян, красноармейцев, учащихся. Сверкали трубы духового оркестра. Тысячи людей с нетерпением ждали появления Ленина, всем хотелось скорее увидеть вождя, узнать, как он выглядит после ранения, достаточно ли окреп.

Со стороны Никольской улицы послышалась музыка, зазвучали песни, и по всей площади покатилось:

- Идут, идут!

Вместе с членами Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета шел Ленин. Следом за ними двигалась большая колонна делегатов VI съезда Советов. Торжественная процессия прежде всего направилась к кремлевской стене, к месту открытия мемориальной доски борцам Октябрьской революции. Обнажив головы и склонив знамена, участники шествия запели: «Вы жертвою пали в борьбе роковой…» На Красной площади стало тихо.

Мемориальная доска, выполненная скульптором С. Т. Коненковым, была затянута красным атласом. Ленин остановился около доски, посмотрел на Сенатскую башню, на заполненную народом Красную площадь. По его лицу пробежала тень. Неисчислимы горестные утраты, скольких героев революции уже нет, и вот в их память, в их честь всего лишь за год существования Советской власти созданы памятники.

Идея установления памятников принадлежала Ленину. После переезда Советского правительства в Москву Ленин изложил А. В. Луначарскому свой план монументальной пропаганды.

- Дело идет, - сказал Владимир Ильич, - о скульпторах и отчасти, может быть, также о поэтах и писателях. Давно уже передо мною носилась эта идея, которую я Вам сейчас изложу. Вы помните, что Кампанелла в своем «Солнечном государстве» говорит о том, что на стенах его фантастического социалистического города нарисованы фрески, которые служат для молодежи наглядным уроком по естествознанию, истории, возбуждают гражданское чувство, - словом, участвуют в деле образования, воспитания новых поколений. Мне кажется, - резюмировал Владимир Ильич, - что это далеко не наивно и с известным изменением могло бы быть нами усвоено и осуществлено теперь же.

А. В. Луначарский позже писал, как взволновали его слова Ленина. В трудный голодный фронтовой год, когда вокруг разруха и тиф, голод и огненное кольцо вражеских полчищ, Ленин думал о роли и месте искусства в революционной борьбе и строительстве нового мира.

Владимир Ильич продолжал высказывать свои мысли:

- Я назвал бы то, о чем я думаю, монументальной пропагандой… Наш климат вряд ли позволит фрески, о которых мечтал Кампанелла. Вот почему я говорю, главным образом, о скульпторах и поэтах. В разных видных местах, на подходящих стенах или на каких-нибудь специальных сооружениях, для этого можно было бы разбросать краткие, но выразительные надписи, содержащие наиболее длительные коренные принципы и лозунги марксизма, также, может быть, крепко сколоченные формулы, дающие оценку тому или другому великому историческому событию.

Поясняя свою мысль, Ленин заметил:

- Пожалуйста, не думайте, что я при этом воображаю себе мрамор, гранит и золотые буквы. Пока мы должны все делать скромно. Пусть это будут какие-нибудь бетонные плиты, а на них надписи, возможно более четкие. О вечности или хотя бы длительности я пока не думаю.

Еще важнее надписей, - продолжал Ленин, - я считаю памятники: бюсты или целые фигуры, может быть, барельефы, группы.

Четко определив задачу, Ленин изложил и план ее решения:

- Надо составить список тех предшественников социализма или его теоретиков и борцов, а также тех светочей философской мысли, науки, искусства и т. п., которые хотя и не имели прямого отношения к социализму, но являлись подлинными героями культуры.

По этому списку закажите скульптору также временные, хотя бы из гипса или бетона, произведения. Важно, чтобы они были доступны для масс, чтобы они бросались в глаза…

Ленин подчеркнул:

- Особое внимание надо обратить и на открытие таких памятников… Пусть каждое такое открытие будет актом пропаганды и маленьким праздником…

Вскоре гениальный ленинский план монументальной пропаганды начал осуществляться. Уже к октябрьским праздникам были установлены памятники Радищеву, Робеспьеру, Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу, открыты обелиск Свободы и мемориальная доска борцам Октябрьской революции. На открытие этой доски и пришел Ленин.

В чрезвычайно трудных условиях, когда на учете был каждый пуд цемента, каждое полено и даже гвоздь, Советское правительство изыскало необходимые средства, материалы и, что особенно важно, привлекло к реализации ленинского плана скульпторов, художников и поэтов. Автором доски на Сенатской башне стал будущий народный художник СССР, Герой Социалистического Труда С. Т. Коненков. В своих воспоминаниях он рассказал о том, как внимательно следил за изготовлением мемориальной доски Владимир Ильич. Едва оправившись от тяжелого ранения, он несколько раз интересовался тем, как подвигается эта работа, помог получить необходимые материалы.

В то праздничное холодное утро около Сенатской башни стоял и С. Т. Коненков, держа в руках специально сделанную им шкатулку, в которой находились ножницы и деревянная печатка с выгравированными на ней буквами «МСРКД» (Московский Совет рабоче-крестьянских депутатов).

Ленин взял из рук скульптора шкатулку, осмотрел ее и, посоветовав сохранить печатку, сказал:

- Ведь будут же у нас свои музеи… Передайте в Моссовет. Это надо сохранить.

На импровизированную трибуну поднялся председатель Московского Совета П. Г. Смидович.

- Год тому назад народ решил передать власть Советам, - сказал он. - Волею Совета, выбранного народом, мы открываем теперь памятную доску нашим павшим в борьбе за освобождение товарищам.

Совет поручает открыть эту доску вам, Владимир Ильич Ленин.

Ленин стал подниматься по ступенькам помоста. К нему поспешили делегаты съезда, участники демонстрации - все старались помочь Владимиру Ильичу, перенесшему тяжелое ранение.

Взяв в руки ножницы, Ленин разрезал красную ленточку, и тогда все собравшиеся на Красной площади увидели мемориальную доску, на которой было две надписи: «Октябрьская 1917 революция» - сверху и внизу - «Павшим в борьбе за мир и братство народов».

После открытия мемориальной доски оркестр исполнил траурный марш. С обнаженной головой демонстранты слушали траурную музыку. А затем прозвучала торжественная кантата, посвященная тем, кто отдал жизнь в борьбе за победу Октября. Площадь замерла, когда на трибуну поднялся Ленин.

Тысячи людей увидели Ильича, и Красная площадь пришла в движение, радостный гул покатился волнами от Сенатской башни к Спасской, по Никольской. Все вокруг взволнованно шумело, и в восторженном гуле звучали слова: «Наш Ильич», «Ура Ленину!», «Привет, Владимир Ильич!», «Ильич… Наш Ильич… Ильич…»

Приподняв руку с зажатой в ней кепкой, Ленин обратился к народу:

- На долю павших в октябрьские дни прошлого года товарищей досталось великое счастье победы. Величайшая почесть, о которой мечтали революционные вожди человечества, оказалась их достоянием…

Отмечая бесстрашие, с которым передовые борцы сражались в октябрьские дни 1917 года за счастье народа, Ленин призвал:

- Почтим же память октябрьских борцов тем, что перед их памятником дадим себе клятву идти по их следам, подражать их бесстрашию и героизму. Пусть их лозунг станет лозунгом нашим, лозунгом восставших рабочих всех стран. Этот лозунг - «победа или смерть».

И с этим лозунгом борцы международной социалистической революции пролетариата будут непобедимы.

Речь Ленина была встречена восторженно. После открытия памятной доски началась демонстрация. Среди людских потоков двигались разукрашенные автомобили, полные веселой детворы. В небе показались самолеты. Летчики сбросили праздничные листовки. Пестрыми потоками обрушились они на демонстрантов, на автомобили, на красных кавалеристов и армейские части.

Владимир Ильич, горячо приветствовавший демонстрантов, обратил внимание на колонну Красной Пресни: пресненцы на ходу изобразили живую картину: Свобода разорвала цепи рабства.

Ленин поздравил с октябрьским праздником героев прославленного рабочего района Москвы. Ему понравилось, как прошли перед трибуной, блеснув военной выправкой, будущие командиры Красной Армии.

Ленин уделял много внимания подготовке командных кадров для Красной Армии. 24 ноября 1918 года - в День красного офицера - на площадь ступили в парадном строю подразделения пехотинцев, пулеметчиков, кавалеристов - вышли молодые командиры Красной Армии.

Положение на фронтах тогда было тяжелое, враг рвался к Москве и Петрограду, потери в рядах красных войск большие, и отовсюду с фронтов поступали просьбы о присылке командиров. В связи с этим в Москве и других городах были созданы курсы по подготовке офицерских кадров для Красной Армии. Самых достойных посылали на курсы рабочие коллективы заводов и фабрик.

С Красной площади участники парада промаршировали на Советскую площадь, где с балкона Московского Совета к ним обратился с речью Ленин.

Владимир Ильич говорил о том, каким был старый командный состав, что новой армии нужны командиры новые, из народа. «Только красные офицеры будут иметь среди солдат авторитет и сумеют упрочить в нашей армии социализм. Такая армия будет непобедима», - закончил свое выступление Ленин.

В День красного офицера Ленин внимательно всматривался в лица молодых курсантов, очевидно мысленно представляя себе, как поведут они себя в бою, смогут ли увлечь за собой бойцов. Лица молодых курсантов были полны решимости и отваги - такие не дрогнут, не отступят.