Красные лучи

Глава 9

Погода, учитывая обстоятельства, была неплохая. Было ясно и холодно. С юга постоянно дул холодный ветер, завывающий в щелях. Это звучало так, будто настраивают фальшивый орган. Мы оделись очень тепло, но мне пришлось бы снять перчатки, чтобы взобраться на крутой гребень. Это была бы борьба моих пальцев на руках и ногах со скалой. Одна ошибка, и я пропал . Плохо было то, что мы были связаны веревкой, и мне пришлось пропустить ее первой. Я не мог доверять ей за собой. Когда мы заняли правильную исходную позицию, я ждал до самого последнего момента. При первых признаках рассвета, когда я увидел свои руки на расстоянии вытянутой руки, я дал добро. Она была напугана. Я был напряжен до предела. Для начала мы поднялись по небольшому леднику, полному трещин. Он входил в похожий на расщелину проход, выложенный зазубренными гранитными камнями. Время от времени мы слышали, как где-то поблизости падают камни. Не совсем обнадеживало.

Она была хороша. Очень даже хороша. В последнюю минуту я решил не брать ее с собой. Я мог бы связать и оставить ее в пещере. Но тогда я должен был подумать обо всех тех узлах, которые я освоил сам с течением времени, и я сдался. Я бы не стал рисковать. Это был мой единственный шанс.

Чтобы добраться до края скалы, нам нужно было пересечь гладкий, прочный кусок скалы, покрытый льдом. Мы носили джинсовые сапоги и имели с собой кирки. Вот почему я не хотел, чтобы она была позади меня. У меня также были все другие предметы первой необходимости, такие как веревка, скобы и молотки. В полиэтиленовой пленке на поясе я носил взрывчатку и детонаторы, а также несколько специальных батарей. Верхний кусок скалы, на который нам предстояло взобраться, свисал вперед и был широким вверху и узким внизу. Я сомневался, что с этой стороны скалы будут часовые, так как с этой стороны скала казалась неприступной. Поднявшись на вершину, мы укрывались среди скал и ждали, когда стемнеет. Затем я нанесу удар, чтобы разрушить установку и убить Диона Гермеса.

Мы перелезли через зазубренный скальный массив, а затем снова очутились в расщелине, из которой водопадом продолжали падать мелкие камни. В Швейцарии его называют бергшрунд.

Инес продолжала ворчать, что мы сошли с ума. Темно-серое небо стало молочно-белым, и я мог видеть на четыре метра вперед. Справа от нас был большой выступ снега, а над нами был выступ скалы. Я знаю, что камень — мертвый материал, но у меня сложилось впечатление, что этот камень насмешливо смотрит на меня.

Мы остановились. Она лежала на животе и тяжело дышала. Я лежал на спине и изучал навес. Первое, что я увидел, меня порадовало. Метров в пяти ниже края был уступ. Последние пять метров потребуют наибольших усилий, потому что эта секция наклонена вперед как минимум на двадцать градусов. Эту последнюю часть я бы начал первой. Она должна ждать у выступа. Другого варианта не было. Пришлось выбирать из двух зол. Если я отпущу ее первой, и она успеет, я могу ожидать шипастого сапога или кирки по черепу, когда буду перелезать через край. Я бы пошел первым, имея в виду, что она никогда не сможет спуститься вниз одна. У нее было достаточно опыта, чтобы не пытаться сделать что-то подобное, и я держу пари, что она все равно не решилась, чтобы сделать это. Это был риск, на который я должен был пойти. Я встал. - 'Пойдем.'

Она начала ныть. 'Я не могу это сделать. Я никогда не смогу этого сделать. Это невозможно.' Теперь она пожалела, что сказала мне, что она опытный альпинист.

Я показал ей стилет. «Вы должны смотреть на это таким образом», — терпеливо сказал я ей. — У меня есть работа. Я слишком далеко, чтобы сдаться сейчас. Если вы подниметесь, у вас все еще есть шанс пережить это; если вы будете спорить, у вас нет шансов. Тогда мне придется тебя убить. Как мне жаль.

Должно быть, по звуку моего голоса она поняла, что я имел в виду именно это, потому что больше ничего не сказала и приготовилась карабкаться. Я указал ей на кое-что еще, что я обнаружил. Едва заметная складка в скале, поднимающаяся справа налево и заканчивающаяся примерно в шести футах ниже уступа.

— Попробуй, — приказал я. «Вам придется снять перчатки, иначе вы не сможете».

— Но у меня замерзнут руки. Действительно, чем выше мы поднимались, тем холоднее становился ветер.

«Нет, если вы сделаете это быстро», — ответил я. «Они немного онемеют, но не замерзнут. И мы должны сделать это быстро. Потому что, если нас увидят среди бела дня на этом склоне, мы окажемся беззащитной мишенью для этих лазерных пушек. Так что поторопись и не болтай так много.

Я внимательно наблюдал за ней, замечая, как эффективно она использует каждый выступ для продвижения вперед. Теперь, когда она начала это, я был уверен, что у нее все получится. Она действительно была хороша. Когда она была всего в десяти футах от уступа, она внезапно остановилась.

«Там на пути кусок скалы», — крикнула она вниз. — Не очень большой, но я не могу его обойти. Что мне делать?'

Она звучала спокойно. У меня не было впечатления, что она хотела что-то сделать. Я закричал: «Вы уверены?»

'Я уверен. На этой скале лед. Он зеркально гладкий. Это невозможно.'

Но это должно быть преодолимо. — Оставайтесь на месте, — крикнул я. — Забейте скобу и ждите там. Я иду вверх.'

Я должен помочь ей. Расщелина в скале оказалась немного глубже, чем я себе представлял. Я мог получить достаточно поддержки. Подойдя к ней, я увидел, что она права. Это был трудный случай. Этот камень, по форме напоминающий арбуз, был просто не на том месте. Он выступал из скалы, прерывая складку, которая позволяла нам взобраться наверх. Вы не могли преодолеть это.

Инес ударила скобой о скалу и позволила повесить себя на веревке. Под ней зияла пропасть не менее тридцати метров. Я изучил ее лицо и спросил: «Тебе есть за что держаться ногами?»

— Я почти на цыпочках. Но если я не двигаюсь. .. '

— Тогда не двигайся. Я должен перелезть через тебя, чтобы взять эту чертову штуку. Тогда я помогу тебе справиться с этим. Тогда мы сможем взобраться на этот уступ.

— Ты не можешь меня отвязать? Если ты упадешь, мы оба будем там.

Я рискнул. Она никак не могла уйти: я не представлял, как она сможет снова спуститься вниз, если со мной что-нибудь случится. Я подумал об этом некоторое время, а потом решил, что это вряд ли риск.

Я отвяжу тебя, — сказал я. «Постарайтесь не злоупотреблять этим».

— Что, черт возьми, я могла сделать? — рявкнула она на меня. 'Я довольно сильно замерзаю здесь. Я не думаю, что я буду держаться намного дольше. Пожалуйста, поспешите!'

Я едва справлялся. Мне пришлось тщательно искать правильные места, чтобы забить скобы. Мне приходилось подниматься вверх дециметр за дециметром. Я начал с треугольника, двух скоб для ног и одной над головой, за которую можно было ухватиться. Я мог это сделать, потому что скала здесь была вертикальной, а не нависающей.

Теперь я поднялся над препятствием и поэтому должен был снова спуститься, чтобы найти складку на другой стороне, где я мог бы держаться на ногах. Только сейчас я действительно столкнулся с проблемой. Мне было трудно забивать скобы в каменной стене. Я забил последнюю скобу в стене и пропустил через нее веревку.

Мне пришлось бы довериться этой скобе, потому что мне пришлось бы висеть на ней всем своим весом. Пришлось бы спуститься по веревке и надеяться, что мои ноги найдут складку по другую сторону препятствия. Для этого мне пришлось бы держаться за это с моей сотней килограммов. Мне было трудно смотреть вниз, и мне пришлось искать складку на скале. Мне было трудно понять, насколько твердым или слабым был камень в том месте, где я воткнул в него скобу. Ты не всегда можешь это почувствовать. Я вспомнил, как видел, как она переходила дорогу. «Если ты еще можешь молиться, — сказал я ей, — сейчас самое время».

Я отпустил и теперь повис всем своим весом на веревке и на этой скобе. Скоба хрустнула и пошевелилась, но выдержала. По крайней мере, до сих пор . Я помахал ногами в воздухе, пытаясь пальцами ног найти складку в скале. Я не мог найти его. Мои ноги царапали скалу, но я чувствовал только гладкий камень. Скоба начинала скрипеть все страшнее. Я знал, что крепко сжимаю веревку, но мои пальцы так онемели от холода, что едва чувствовали ткань веревки.

Я все еще не мог найти складку. У меня появилась мысль, что я начинаю весить все больше и больше. У меня начали болеть плечи, казалось, что сухожилия растянулись на несколько метров. Я задыхался от разреженного холодного воздуха. Ты что-нибудь видишь?

Где теперь мои ноги?

Она была напугана. Она не думала, что я выживу. — Я не вижу ничего здесь. Я не смею вытянуться достаточно далеко!

«Лучше сделай это. В противном случае мне конец.

Это не было похоже на мой собственный голос. Я слышал ее движения. И мычание. Я задавался вопросом, действительно ли она молилась.

Она сказала: Ты слишком низко! Подтяни ноги, правую ногу! Вон там. Теперь налево, нет-нет, теперь направо. Чуть ниже, еще немного. .. '

Я нащупал. Я толкнул свой ботинок в отверстие, насколько мог, и вздохнул с облегчением. Теперь я снова был в безопасности. Остальное было детской игрой. Складка расширилась. Инес бросила мне веревку, и я закрепил ее несколькими скобами. Теперь она тоже могла безопасно пересечь камень.

Когда мы стояли на уступе в пяти метрах ниже выступа скалы, я увидел, что самое сложное осталось позади. Последний участок выглядел гораздо опаснее, чем снизу. Мы смогли подняться дальше без перерыва, используя скобы. Когда мы, наконец , достигли цели, я понял, что вовремя. Рассвет превратился в яркий дневной свет. Над нами кружили орлы. Я осмотрел на маленькое плоское место, где мы сейчас находились, и решил, что проведем здесь день. Это было прекрасно. Это была площадь около пяти квадратных метров со щебнем и валунами, а кое-где и сухая трава ичу . Прелесть заключалась в том, что местность была вогнутой и окаймлена большими валунами, так что образовывала естественную крепость. Мы были высоко над нижним плато, где стоял дворец и храмовый комплекс инков. Здесь нас никто не видел, кроме орлов.

Я нашел подходящее место среди огромных валунов, защищенное от пронизывающего ветра, и развязал веревку, которая нас связывала. Она дрожала от холода, и мы потерли руки, чтобы восстановить чувства. Через несколько минут она улыбнулась мне и подмигнула. Я ответил ей взглядом, холодным, как камни, на которых мы сидели. Она завернулась в шубу из ламы и спросила: «Что теперь?»

— Мы подождем здесь. Я должен буду подготовить все точно. Мне все еще нужно много информации от тебя, и я надеюсь, что ты больше не будешь пытаться мне лгать. Я все еще могу убить тебя. И я сделаю это, если ты заставишь меня.

— Ты не посмеешь выстрелить сейчас.

— Вы правы. Я сунул стилет в руку и показал ей оружие. — Не заставляй меня использовать его, Инес.

— Я не буду этого делать. Я знаю, когда я побеждена. Все, чего я хочу, это выбраться отсюда живой. Кроме того, я думаю, ты мне кое-что должен...

— Я тебе вообще ничего не должен. Но если ты не будешь работать против меня, я посмотрю, что я могу сделать для тебя с моим боссом. Это все, что я могу вам обещать.

Может быть, Хоук мог бы использовать ее. Двойной агент всегда полезен. Хотя в ее случае это был бы тройной агент. Ведь она уже была двойным агентом. Мы упростили себе задачу. У меня было с собой несколько сигарет и плитка шоколада. Я нашел хороший проём между скалами и стал осматривать плато внизу. Я сфокусировал бинокль на разбросанных гранитных постройках в полукилометре от нас. Скала Стервятника. Место, где когда-то правили последние инки и где они умерли. Завоевано испанцами. Четыреста лет назад.

Местность была не так уж плоха. Конечно, нам придется пересечь его ночью. От основания вершины горы, на которой мы находились, плато протянулось примерно на двести метров и было окаймлено стеной из белых гранитных камней. Это была сухая стена, скрепленная напряжением и трением, и инки работали только с каменными и бронзовыми инструментами. Стена тянулась по всей равнине, от одного края скалы до другого. Стена была около двух метров высотой и не имела бойниц. Инки не ожидали нападения с этого направления.

За стеной к первому гранитному зданию вел высохший ров. Там же я обнаружил площадку для вертолета. Теперь вертолета не было, и ни в одном из зданий не было места, чтобы его спрятать. Так что они не ждали тут. Прилетели из Куско, сделали свои дела и снова улетели. Этот вертолет меня немного беспокоил. Если он пролетит прямо над нашим убежищем, есть шанс, что нас обнаружат. Я не долго думал об этом. Инес похлопала меня по руке и сказала: «Посмотрите, вон то первое здание, должно быть, это передатчик».

Здание было низким и квадратным, с плоской крышей. Объект сиял в первых лучах солнца из темной квадратной дыры в крыше. Это была игла из нержавеющей стали с выпуклым верхом, которая медленно двигалась вверх.

— Антенна, — пробормотал я. — Не передатчик. Он находится в здании или под ним. Отлично. Это достаточно близко.

Антенна медленно поднялась. Она напоминала флагшток, за исключением выпуклой вершины. У основания антенна была толщиной около фута. Она была более сорока метров.

Ее холодный рот коснулся моего уха. — Думаешь, они сейчас транслируют?

— Откуда, черт возьми, я должен это знать? Вероятно. Я не думаю, что они подняли эту штуку для развлечения ».

Они будут что то транслировать. Направят лазерный луч на один из наших спутников и заглушат все программы. Захлестнут весь мир своей пропагандой. Мне было интересно, будет ли Хоук в Лиме смотреть это прямо сейчас. По крайней мере, теперь я знал, где находится передатчик.

Я еще ни разу не видел Диона Гермеса. Также никого другого. Ничто не двигалось между зданиями. Плато казалось совершенно безлюдным. Я тоже дыма не видел. Здания отапливались электрическими генераторами, которые уже давно были поставлены.

Потом я увидел движение. Я навел на него свой бинокль. Тонкая шеренга мужчин и женщин, вышла из ворот старого дворца. Она двинулась к стене. Они исчезали в глубине высохшего рва, появлялись снова и шли к стене.

«Это похоронная процессия», — сказала женщина рядом со мной. — По старой традиции. О Боже! Они собираются скормить труп стервятникам.

Теперь у меня на виду был человек, возглавляющий процессию. Это был Ли-Цзы, хорошо закутанный от холода. Он вел процессию, опустив глаза, перебирая костлявыми пальцами струны маленького ситара. Ветер был далеко от нас, поэтому мы не могли слышать музыку. Музыка меня тоже особо не интересовала. Дион Гермес шел позади Ли Цзы. Он играл на флейте, прямо как в доме Малибу. На нем была меховая шапка с ушами и тяжелое пальто из альпаки. Я внимательно посмотрел на него, заметив выпуклость под его пальто. Это была наплечная кобура. Гермес не стал рисковать. Даже не на похоронах.

Инес Граунт наблюдала за мной. Любопытным тоном она сказала мне: «Ты пугаешь меня, когда так смеешься. Тогда ты похож на волка.

— Это просто чтобы на тебя рычать. Заткнись и не отвлекай меня. Я тщательно убрал все свободные камни, чтобы она не ударила меня по голове сзади.

Тело было обнажено. Это была пожилая женщина. Она лежала на обычных носилках. Когда я изучил выцветшее лицо — ей, очевидно, удалили зубы изо рта, — я понял, что видел это лицо раньше, и я также знал, где. В Малибу. Я не знал ее имени, но узнал в ней одну из последователей ламы. Я вдруг вспомнил, что Хоук сказал о завещаниях. Эту старуху похоронят. Теперь Ли Цзы и Дион Гермес получат свою награду.

Процессия повернула налево, затем остановилась у высокого каменного алтаря, стоявшего на краю скалы. Я не замечал этого раньше. Они не тратили много времени на беднягу. Двое из них подняли носилки и позволили трупу соскользнуть на алтарь. У меня сложилось впечатление, что его использовали раньше, потому что я видел кости и какие-то останки. Мой желудок довольно крепок, но на мгновение я подумал, что меня сейчас стошнит. Все стояли обратив лица вниз, когда Ли Цзы заговорил. Только Гермес не смотрел в землю. Он продолжал нервно оглядываться. Я догадался, что он ждал вертолета. Мгновение он смотрел прямо в том направлении, где были мы. Я видел, что у него было недовольное и обеспокоенное выражение лица. Почему? Насколько он знал, у него все было под контролем.

Может не все? Я мог представить себя на его месте и представить себе его смятение. Я не погиб в огне, и его прикрытие в Соединенных Штатах было раскрыто. Он подозревал, что я преследую его, но не был уверен в этом. Если он не убил меня и не смог доказать это Кремлю, ему некуда было обратиться. Кроме того, он потерял Инесу Граунт. Он еще не мог этого знать, но скоро узнает.

Старый лама закончил свою речь. Обнаженная женщина лежала на алтаре, и я отвел от нее глаза. Она была очень старой, и в морщинистой плоти было что-то непристойное. Когда-то она была хорошенькой девушкой, подумал я, и я никогда не думал о такой смерти.

«Инки приносили сюда людей умирать, — сказала Инес. «Больных и старых. Только важные люди. Богатые семьи. В последние дни им давали наркотики и давали все, что они хотели. Сексуальное расслабление, все. Я думаю, что в конце концов их убивали безболезненно, инкская версия эвтаназии».

Естественно. Эвтаназия. Это было то, что Ли Цзы должен был продавать. Над нами зашуршали огромные крылья. Подняв голову, я увидел их. Это были грифы, поедатели трупов. Один из них пролетел прямо над нами. Его рот был жестоким и угловатым. Какое-то время он смотрел на нас холодным, пытливым взглядом. Ему было не интересно. Мы еще не умерли. Я смотрел, как стервятники разорвали тело старухи своими острыми клювами. Вскоре вокруг алтаря столпились двенадцать стервятников.

Я был рад, что с прибывшего вертолета не заметили нас. Он летел низко с востока, и ни пилот, ни пассажир не смогли нас увидеть. Самолет ненадолго завис над платформой, а затем приземлился в большом облаке пыли. Пассажир вышел, и пилот передал ему чемодан и портфель. Затем к нему присоединился пилот, и они пошли к ближайшему зданию. Я направил бинокль на пассажира. Было что-то знакомое в этой фигуре, в этом толстом заду. Он был замаскирован, имел бороду и выглядел необычно. Даже на расстоянии. Он был в солнцезащитных очках. Они уже почти подошли к зданию, когда произошло нечто забавное. Внезапный порыв ветра сорвал с него шляпу. Пилот рассмеялся и поднял ее. Когда я посмотрел на пассажира, я вдруг увидел его. Бахрома рыжих волос вокруг лысой макушки. Когда он наполовину повернулся, чтобы взять шляпу, я был уверен, что узнал его.

В последний раз я видел его с Хоуком, когда мы только начинали задание: Билл Фелан!