Кризисный центр "Монстр"

Глава 32, о трудных клиентах и ковриках

Утро следующего дня началось с внушительной взятки.

Войдя в двери кабинета, директор центра и его личная помощница увидели не тройку стандартных мышек на столе, а гигантских размеров крысу, расположенную на самом видном месте: в центре ковра. Рядом с добычей чинно восседал охотник – кот Филимон, фамильяр ведущего психиатра центра. Монструозный чёрный котяра уставился на демона зелёными глазищами, молчаливо испрашивая разрешения на заселение в его кабинет.

– Чёрт, а к Розе Моисеевне никак нельзя? – безнадёжно уточнил инкуб, взъерошивая свои идеально уложенные волосы.

Кот многозначительно покосился в сторону протопавшей к креслу и развалившейся в нём Феньки. Он постарался без слов объяснить, как мужчина мужчине, что дама желает обосноваться тут, а спорить с дамой – дело бессмысленное и потенциально опасное.

– Я заберу их в приёмную, – робко пообещала Элен, изо всех сил стараясь не расхохотаться в голос.

– Новость дня: в директорском кабинете поселилось кошачье семейство, – проворчал Эрл и обратился к коту: – Охотничьи трофеи впредь не таскать! Все разборки с соперниками устраивать исключительно вне стен учреждения! Вести себя прилично!

Кот величаво переступил с лапы на лапу и дёрнул хвостом, возмущённый, что его могли заподозрить в неприличном поведении. Эрл посторонился, освобождая проход к двери и иронично-галантным жестом предлагая котам и кошкам освободить территорию. Филимон царственно прошагал мимо него, а Феньке потребовалось отдельное хозяйское приглашение, чтобы неохотно сползти с директорского кресла и устроиться на пуфике в углу приёмной.

– Кто у меня сегодня? – протянул руку к графику демон, и Элен обратила внимание, что шеф выглядит усталым.

«Денни же сказал вчера, что наложенное на меня заклинание стоило ему уймы магии, – вспомнила Элен, – а ночью он не отлучался на свидание, сторожа мой покой в своём доме. Как преданной помощнице, мне следует дать шефу совет немедленно пойти и подкрепиться! Неизвестно, сколько ему потребуется сил для захвата безумной маньячки-демоницы, да и моя бабушка может выкинуть неизвестно что – сколько нужно магии, чтобы противостоять древней Бабе Яге?»

Однако язык намертво прилип к стиснутым зубам. Можно сколько угодно убеждать себя, что питание инкуба – это просто питание и ничего больше, как для неё тарелку каши съесть, но чувства, в отличие от разума, внушению не поддавались. Из пересохшего горла удалось выдавить только ответ на вопрос:

– Вначале первичный, ознакомительный приём. Трёхголовый Цербер.

– Что у него?

– Серьёзные разногласия голов.

– По какому поводу? – вздохнул психотерапевт.

– Мне трудно воспроизвести его объяснения, шеф. Клиент говорил, непрерывно перебивая самого себя и тремя пастями одновременно, категорически отказываясь принять человеческую форму и поговорить по-человечески, извини за тавтологию. Там какие-то философские категории из разряда смысла бытия.

– Чёрт, – второй раз за утро ругнулся психотерапевт. – Принеси мне кофе, что ли. Крепкого. Без сахара.

– И с коньяком? – подсказала Элен.

– Иди уже, нахалка. Никакого почтения к старому, могучему демону!

Она вышла на подгибающихся ногах, с сожалением думая, что будь её шеф действительно старым, злым и страшным, ей бы жилось куда как проще! Сварив кофе, выставив котов в парк на прогулку и пропустив к шефу первого клиента, она уселась разбираться с делами. Вторым клиентом был их общий с шефом инкуб, с которого надо было взять согласие на применение экспериментального препарата, а ещё надо было изучить результаты анализов дракончика, родившегося не огнедышащим.

Как раз когда Элен удостоверилась, что состав выдыхаемой газовой смеси одинаков у родителей и ребёнка, а, следовательно, проблема только в создании воспламеняющей искры, в дверь приёмной тихо, нерешительно постучали. В ответ на приглашение войти заглянула симпатичная, но сильно испуганная молодая девушка. Уставилась на неё широко распахнутыми карими глазами и выпалила:

– Вы человек?

Как же Элен не любила такие вопросы в лоб, когда нужно за секунду придумать правильный ответ, соответствующий мироощущению пока ещё незнакомого клиента! «Нравятся ли вам кладбища?», «Любите ли вы болтать с деревьями?», «Хотелось ли вам когда-нибудь спрыгнуть с крыши небоскрёба?» или «Скажите, я очень страшный?»

– Да, я человек, – ответила Элен. В конце концов, инициацию она не прошла, а саму себя она считает человеком и имеет право на самоопределение! – Но вы не бойтесь, я человек мирный и совершенно неопасный.

Девушка ошарашено заморгала, потом смущённо улыбнулась и шагнула в приёмную.

– Разве люди бывают опасными? – спросила она и сама же ответила: – Впрочем, конечно же, бывают.

– Да, атомную бомбу изобрели не драконы, – кивнула Элен. – Вы-то кем будете, если не секрет и если мой интерес не кажется вам агрессивно навязчивым?

Выражение лица девушки стало сочувствующим. Она осмотрелась в приёмной, мебель которой не имела острых углов, а стены были обиты мягким огнеупорным материалом, и сказала:

– Наверное, нелегко работать с неадекватными людьми... существами? Самые простые вопросы могут вызвать неожиданную реакцию.

Элен выразительно промолчала, и девушка спохватилась:

– Простите! Я – человек, но замужем за оборотнем. Как выяснилось... Спустя год после знакомства... И после свадьбы...

О, ясно: перед ней сидит жена змея-оборотня.

– Соболезную. Рассказывайте, – участливо предложила Элен, дружески улыбаясь посетительнице, и та разразилась пылкой тирадой, выплёскивая всё накипевшее.

– Не знаю, смогу ли я жить с этим. Он должен был рассказать мне обо всём до свадьбы, а не после! – подвела итог девушка, вытирая слёзы насквозь промокшим платком.

Протянув ей салфетку, Элен поинтересовалась:

– Что бы это изменило в вашем отношении к наличию у него звериной ипостаси? Развод в наши дни не является проблемой, а вам всё так же пришлось бы делать выбор: остаться с любимым человеком или решительно отвергнуть его из-за биологической принадлежности к иному, чем у вас, виду.

– Не надо речей про толерантность, я и без того не подвержена расовым предрассудкам, – поморщилась девушка. – Мне совершенно безразлично, какого цвета у человека кожа и какую религию он исповедует, но Ричард... он вообще не человек!

– Абсолютный человек в первой ипостаси, только более сильный, мужественный, более преданный своей паре и семье, чем большинство других. Оборотни крайне редко изменяют жёнам, поскольку их зверь не приемлет связи с посторонними самками. Для перевёртышей вопросы верности священны, для них супружеская измена – аномалия поведения, заслуживающая лечения в нашем центре, поскольку свидетельствует о серьёзном конфликте между двумя ипостасями. Разве это плохо?

– Но... но... он – змей!

– Если вы боитесь рептилий, то это совсем другая проблема, – серьёзно заявила Элен, доброжелательно смотря на вконец растерявшуюся девушку. – И с ней вам точно помогут справиться сеансы психотерапии.

– Я не боюсь змей, если только не вижу их в своей постели, – буркнула жена оборотня.

– Запретите супругу приползать в спальню на хвосте, введите обязательное правило «в кровать – только на ногах». Думаю, Ричард готов прислушаться ко всем вашим пожеланиям.

– Вы же понимаете, что проблема совсем не в этом? – тоскливо вздохнула девушка.

– Я понимаю, что совместная жизнь с любым мужчиной не складывается просто с самого начала, и вариантов всегда, при любых обстоятельствах, всего два: либо вы вместе ищите пути друг к другу и продолжаете оставаться парой, либо вы разбегаетесь в разные стороны. Если вы сомневаетесь, что выбрать, пообщайтесь с доктором Хэллом: хуже точно не будет, зато, вероятно, он сможет развеять ваши страхи и сохранить ваш брак. Вы же по любви замуж выходили?

– Ещё какой! Ричард с первого взгляда показался мне необыкновенным! Он выглядел как мужчина моей мечты...

– О, вам повезло, что вы столкнулись не с инкубом – обычно именно они выглядят, как Мечта Всех Женщин, – прозаично заметила Элен и сделала вид, что не замечает ошеломления женщины при её словах.

– Существуют и такие?! – пискнула та.

– Да, но в отличие от оборотней, демоны секса генетически не способны хранить верность. Выскочи вы замуж за инкуба – и вам пришлось бы не змеиной шкуркой любоваться, а стараться смириться с тем, что супруг регулярно «питается» от других женщин, и сами понимаете – каким образом «питается».

Девушка негодующе запыхтела, обмахнулась салфеткой и резко выпалила:

– Мой Ричард не из гуляк!

– Вот и я о том же, – согласилась Элен. – Записать вас с мужем на приём к доктору Хэллу?

– Пожалуй, запишите, – согласилась новая клиентка кризисного центра «Монстр».

Проводив трёхголового пса, психотерапевт задержался у столика своей личной помощницы и сухо предупредил:

– Во второй половине дня меня не будет. Поступают сведения об активизации охотников на ведьм, моё присутствие требуется в районе Анахайма. Не покидай территорию центра без охраны, вечером за тобой заеду.

Круто развернувшись, демон ушёл к себе, захлопнув дверь кабинета.

Обиделся на её слова, сказанные клиентке? Так она всего лишь озвучила всем известные факты! Могла то же самое слово в слово из книги зачитать! И вообще – нечего подслушивать чужие разговоры! Сам доверил ей клиентов набирать, вот и нечего теперь обижаться на используемые ею методы. Она честно предупреждала при устройстве на работу, что её квалификация в области психологии – десять академических часов и ни минутой больше!

...

Обеденный перерыв она провела с Маргарет. Они съездили навестить Викки, но в палату их не пустили, сообщив только, что девушка пришла в себя и нет оснований волноваться за её жизнь. Перекусить они зашли в кафетерий при больнице и встретили там стайку ведьм из ковена, организовавших тут круглосуточное дежурство. Подопечные верховной опасались, что маньяк может явиться завершить начатое, а трое полицейских из Иных, сидящие на посту в палате, без их девичьей помощи могут со злодейкой и не справиться. Телохранители Элен фыркнули, но возразить побоялись: стайка разозлённых ведьм опаснее отряда вервольфов!

Когда Элен с Маргарет шли от парковки к входу в кризисный центр, то увидели, как Фенька ловит в парке птичек, а Филимон лежит на траве, снисходительно поглядывая на юную подружку.

– Слышала, что он прогнал из парка Тигрёнка – фамильяра преподавательницы ведьминской академии? – спросила Маргарет. – Такая драка утром перед твоим приездом была, только шерсть клочьями летела! Двум охранникам пришлось перекинуться в звериную ипостась, чтобы разнять соперников, а то Филимон чуть не загрыз рыжего котяру. Ещё ночью хорошенько подрал уличного кота, случайно забредшего на территорию парка. Розе Моисеевне впервые в жизни поступают жалобы на её воспитанного питомца, а она только радуется, говорит, счастлива видеть, что у любимца не кратковременное увлечение, а настоящие чувства. Ты представляешь – даже у котов настоящие чувства, а мы с тобой как неприкаянные...

Фенька выскочила из засады, намереваясь ухватить беспечную птичку, но та ловко упорхнула прямо перед её оскаленной мордой. Разочарованно взвыть кошка не успела: с места бесшумно взвился Филимон, шарахнул по взлетевшей птичке большой когтистой лапой, и трепыхающийся трофей упал к ногам Феньки. Кошка с искренним восхищением посмотрела на кавалера и признательно лизнула его в морду. Кот растроганно заурчал и распушился, завился вокруг подруги, и парочка понеслась играть в догонялки, нежно покусывая друг друга и позабыв про добычу. Маргарет вздохнула:

– Слушай, ты помощница психотерапевта, так поведай, насколько это нормально – завидовать кошке? Мне уже пора идти к Розе Моисеевне? – и потянула застывшую подругу ближе к месту работы.

– Если пора, то пойдём вместе, – мрачно призналась Элен.

В просторном, сияющем витражными окнами холле на неё с радостным визгом наскочил светловолосый мальчик, в котором она узнала своего первого пациента: оборотня-феникса.

– Как дела, Финист? Вижу, ты ходишь без очков?

– Да, и всё вижу! Красный, синий, зелёный, кучу оттенков! Лёгкие оттенки пока плохо различаю, но хожу на специальные тренировки и скоро цветочувствительность восстановится полностью. Я к тебе пришёл, в гости, думал, уже не дождусь твоего возвращения.

Мальчик весело трещал, делясь впечатлениями от яркости мира, его родители благодарно улыбались, звали приезжать к ним в гости на выходных и подарили прекрасную картину, написанную мамой Финиста. Оказалось, она известная художница, а пейзаж рассветных гор, вручённый Элен, получил первую премию на выставке в Денвере этой зимой.

Вторая половина рабочего дня так и прошла под знаком возвращения пациентов. Пришёл с цветами инкуб, получивший утром дозу экспериментального «усилителя аппетита». Элен даже не сразу его узнала, настолько мужчина помолодел.

– Спасибо, госпожа биофизик, – проникновенно поблагодарил низший демон, которого правильнее было именовать демоном соблазна, а не инкубом.

– Побочных эффектов не было?

– Если и были, то не критичные и малозаметные, – заверил пациент.

– Не забудьте, что ваш курс лечения у мастера расписан на полгода.

– Да. Он будет выдавать мне порции вашей вакцины и стараться примирить меня с мыслью, что никто не живёт вечно, – чуточку грустно улыбнулся мужчина. – Не смущайтесь так, Элен, я понимаю, что в моём возрасте любой эффект омоложения временный, но я страшно благодарен вам за этот краткий возврат сил и вдохновения. Вы подали не просто стакан воды умирающему, а мощный энергетик. Теперь у меня есть время завершить свои земные дела и спокойно ожидать неизбежного.

«Шеф действительно очень умелый психотерапевт, – думала Элен, ставя в вазу роскошный букет. – Идеальный напарник для биофизика! Примирит со всем, что не в состоянии исправить современная наука. Только почему на меня так сильно накатывает печаль? Вначале при виде счастливого Финиста, теперь при виде букета... Враги ментальной магией воздействуют?»

После демона пришёл мужчина, отысканный Марко на Аляске и имеющий лишь малую примесь вампирской крови. Элен встрепенулась, поднимаясь из-за стола:

– Идём в лабораторию удалять клыки? Я сделаю анестезию и вы ничего не почувствуете, как я и обещала. Спасибо огромное, что не отказались от эксперимента! Он очень важен для ваших дальних сородичей, которые, в отличие от вас, не имеют возможности перейти на человеческий рацион питания. Поделитесь, пожалуйста, впечатлениями от работы вкусовых рецепторов в имплантах.

Частичный вампир замялся в приёмной, не выказывая желания идти вслед за ней. Элен посмотрела на стушевавшегося клиента и закрыла дверь.

– Вы что-то хотите сказать?

– Да. Видите ли, я передумал удалять клыки. За годы я позабыл, как удобен этот способ питания, а теперь вспомнил, и раз уж появилась возможность к нему вернуться... Знаете, когда достаточно раз в два дня вдоволь напиться крови, это здорово экономит время на завтраки, ланчи, обеды и прочее. И в финансовом выражении приличное уменьшение трат, и здоровье у меня поправилось, лишний вес уходить начал. Словом, я бы хотел продолжить эксперимент!

– Похвальное желание, – рассмеялась Элен. – Тогда садитесь и подробнейшим образом рассказывайте о своих успехах, проблемах и впечатлениях.

Клиент повеселел и проявил горячее желание сотрудничать в деле развития новой науки о физиологии Иных.

«Добровольность – лучшая основа любого эксперимента», – написала Элен сообщение главе клана вампиров.

«Если вначале не запугать принудительностью, то право на выбор ценится гораздо меньше, – ответил непоколебимый Марко. – Ещё могу заметить, что страх потерять нечто ценное сильно уменьшает претензии к маленьким огрехам этой ценности. Я к тому, что жди приглашения на свадьбу Джули. Кстати, в лаборатории центра найдётся работа для моего внучатого зятя?»

«Для студента отделения биофизики работа в нашем центре найдётся всегда! Посоветуй ему сразу уточнить график работы, а то с лёгкой руки нашего директора она мигом станет круглосуточной. Коврик для сна, конечно, выделят, но вряд ли Джули оценит такое брачное ложе».

«Давно говорю: бросай мастера и переезжай ко мне! У меня, знаешь, какие коврики есть?!»

И через секунду пиликнуло новое сообщение: «Поужинаем вместе? На коврике у камина?»

Элен не успела ответить: телефон в её руках засветился, завибрировал и сам собой набрал сообщение:

«Извини, но у меня пациенты. Место на коврике ещё отработать надо!»

– Что?!! – возмутилась Элен, смотря на выключившийся телефон. Дверь за её спиной открылась, и она зло прошипела, не оборачиваясь: – Грубо, шеф! Грубо и недостойно!

Профессионал психологии отношений, а ведёт себя, как собака на сене, и это ещё слабо сказано! Сам говорил, что законы природы изменить невозможно, а теперь мешает ей устраивать личную жизнь. Он что, отслеживает её переписку?! Сатрап! Рабовладелец!

– Не понимаю, о чём ты, – холодно прозвучал голос Эрла. – К тебе пациенты.

Резко обернувшись, она действительно увидела рядом с инкубом женщину с ребёнком. Женщина была молода и хороша той красотой, которую обычно именуют роковой, а тоненькая девочка рядом с ней безжизненно смотрела безучастным взглядом, сложив на груди хрупкие ручки, покрытые следами жутких ожогов. Такие же следы имелись на лице ребёнка и всех открытых участках тела. Элен раньше не доводилось видеть, чтобы у Иных оставались на теле такие отметины: при фантастической регенерации у них начисто заживало всё. Либо девочка совсем недавно упала в огонь, либо в её организме нарушены восстановительные процессы, либо она Иная лишь в очень малой степени.

Покраснев из-за того, что её резкую критику директора услышали посторонние люди, и отложив планы мести на более подходящее время, Элен приветливо улыбнулась и предложила посетительницам расположиться в креслах. Эрл не ушёл к себе, а остался стоять за девочкой, хмуро сведя брови и в кои-то веки не окутывая головокружительным обаянием всех и каждую.

– Какие у вас проблемы? – обратилась Элен к женщине.

– Мы оборотни из Аризоны, огненные саламандры, во второй ипостаси устойчивы к высоким температурам и способны жить хоть в кратере действующего вулкана, – заговорила женщина, оглянулась на девочку и по её щеке скатилась слеза. – Но моя дочь почему-то не унаследовала особенности рода и её обжигает даже пламя горящих дров. Мы берегли её всё детство, а сейчас она пошла в школу и хочет быть как все: скакать в пламени костра, купаться в кипящих гейзерах нашей долины, скользить с горы в потоке лавы. Понимаете?

– Да, я понимаю желание ребёнка влиться в коллектив сверстников, – кивнула Элен. Желание нырнуть в кипяток или вулканическую лаву всё-таки было трудновато понять.

– Мы с мужем подумывали всё бросить, переселиться в город людей, отправить её в человеческую школу, но дочь пока плохо контролирует способность к обороту. Если она превратится в школе, на глазах у людей, последствия будут катастрофическими! К нашему отчаянию, в школе долины дочь тоже в опасности. Вчера её случайно толкнули в огонь, когда она подошла ближе, чтоб посмотреть со стороны на веселье подруг. Счастье, что её быстро вытащили и рядом оказались взрослые...

Женщина залилась слезами, а Элен пробормотала: «Сейчас принесу мятного чая!» и понеслась в кабинет директора, потянув за руку Эрла. Захлопнув дверь (бедная дверь, сколько ею сегодня хлопали), она одними губами прошептала:

– Звук перекрой!

– Нас не слышат, – кивнул демон, – говори.

– Шеф, я не волшебница!!! Я даже не магиня, если ты забыл! Это только в кино вводят в кости железные сплавы, укрепляя скелет, или пропитывают кожу составом, который делает её пуленепробиваемой! А в реальности таких технологий нет и в обозримом будущем точно не будет! Необходимы десятилетия исследований и ещё десятилетия (возможно, столетия!) попыток воссоздать это уникальное природное свойство саламандр искусственным путём. А в настоящем времени я никак – совсем никак! – не могу сделать кожу девочки огнеупорной!

– Легче всего оказать помощь тому, кто меньше всех в ней нуждается, но от трудных случаев нельзя отрекаться сразу, не попытавшись сделать хоть что-то. Это были твои слова.

Элен со стоном закрыла лицо руками и опустилась на то металлическое кресло в углу, на которое её усадили санитары при первом визите в этот кабинет. Она поняла, в чём исток накатывающих приступов грусти: визиты благодарных пациентов сегодня словно подводили финальную черту под плодами её трудов здесь. Будто бы ставили заключительную точку: она сделала для Иных всё, что могла, ничего нового предложить не может, здесь её ресурс исчерпан. Ещё можно изучать физиологию неведомых официальной науке биологических видов, но воссоздавать утерянные ими способности – непосильная задача для неё одной. Всё чаще и чаще будут требоваться года исследований и коллективной работы больших групп учёных в хорошо оснащённых лабораториях, а она...

«Правда, что ли, враги ментальной магией влияют? Или я так расклеилась из-за несчастливо сложившейся любви?»

Её рук коснулись горячие ладони: Эрл присел перед ней на корточки, стараясь заглянуть в лицо. Зашептал горячо:

– Ты же не отреклась от дракончика, не способного дыхнуть огнём!

– Там я сразу знала, что делать! Поставлю пьезоэлемент на голосовые связки – и дело в шляпе!

– Пьезо... что???

– Кристаллы, между которыми при деформации проскакивает электрический разряд. Сожмёшь их немного – и между электродами проскочит искра. Наверняка ты видел газовые зажигалки, срабатывающие при нажатии на кнопку – это то же самое.

– Как он их сожмёт в горле? – недоумённо нахмурился Эрл.

– Я же говорю: поставлю элемент на голосовые связки. Дракончику для воспламенения выдыхаемой смеси надо будет просто издавать какие-то громкие звуки, например рычать, чтобы связки сильно завибрировали и пьезоэлемент сработал. Проще простого! А видоизменить кожу, сделав её неподверженной горению – невозможно, это уже из области магии, а не науки.

– Магия – тоже наука, не забыла? Расскажешь подробно, что именно не получается сотворить с помощью твоей науки – и я придумаю, как помочь с помощью моей.

Элен потеряла дар связной речи. Он предлагает объединить биофизику и магию?!!

– Насколько это возможно в принципе? – прохрипела она.

– Не попробуем – не узнаем, – ответил Эрл с шальной улыбкой.

Печаль развеялась, мысли о финале трусливо сбежали из головы. Когда он смотрит на неё так, и голова кружится не от инкубских чар, а от самой обычной человеческой нежности и любви, она сама готова искупаться в огненной лаве эксперимента ради! Даже не придётся подталкивать!

В памяти всплыла картина того, как Филимон сбивает желанную добычу к лапкам Феньки, и сейчас она почувствовала, что и ей словно бы помогли дотянуться до несбыточного.

– Ну что, возьмём ещё одного общего пациента, личная помощница?

– При одном условии...

– Каком? – насторожился демон.

– В этом деле я буду не помощницей, шеф, а равноправным партнёром!

– Договорились! Завтра же подпишем новый договор.

– Включающий в себя все положения крепостного права? – смешливо фыркнула Элен, уловившая нотки самодовольного предвкушения в демоническом голосе.

– И рабовладельческого строя, – без стеснения подтвердил инкуб. – Оказывается, в нём уйма плюсов!

С огненными саламандрами договорились, что они придут на обследование. Когда Элен села за компьютер, чтобы внести дополнения в график приёма, зазвучал сигнал видеосвязи и на мониторе появилось лицо главы вампирского клана. Пока Элен раздумывала, отвечать на вызов или нет, нахальный шеф перегнулся через её плечо, ответил на звонок и произнёс:

– Марко, тема ковриков исчерпана. Хорошего тебе вечера и спокойной ночи.

Стандартное пожелание прозвучало у демона открытой угрозой. Он явственно давал понять главе клана, что в его силах сделать вечер вампира отвратительным, а ночь – крайне нервозной. Сделав одиозное заявление, Эрл нажал на сброс звонка.

– А так можно было, да? Или ты реализуешь пункты будущего договора? – пробормотала Элен, но демону внезапно изменил его чуткий слух.