Кровь. Меч. Корона

Глава 45

«Покорённого врага жалеть — наибольший вред, что может себе полководец причинить. Жалость и милосердие он примет за трусость и малодушие, а жестокость примет за естественное право победителя. Всегда так было и будет, пока стоит мир и Империя. И если этим правилом пренебречь, то и твои собственные солдаты у себя спросят, а так ли справедлив наш полководец? Не слишком ли он заботится о враге?»

— «О воинской справе, ратной службе и стратегии», император Игнатий Законотворец,

Так покорился гордый Данкелд, что до самого последнего момента не верил в своё падение. Жечь и грабить было строго запрещено, под страхом смерти, поэтому город остался цел, но солдаты роптали. Особенно южане, которые сражались только ради хорошей драки и возможной добычи. Теперь они толпились во дворе усадьбы и требовали золота.

Мы вышли на крыльцо, Киган и я. Нас встретили криками недовольства.

— Золото! Где обещанное! Нам нужна плата! — кричали южане наперебой, потрясая оружием. Мне стало стыдно за своих земляков.

— Гибрухт сбежал, как трусливый заяц! — объявил король. — Он забрал казну с собой!

Я сомневался в этом, если честно. Но и не удивился бы, окажись это правдой.

— Лжёшь! Золото! Добыча! Плати! — кричали южане, перебивая друг друга, и я рассвирепел.

— Вы ведёте себя не как воины, а как базарные бабы! — прорычал я, и, к моему удивлению, во дворе повисла тишина.

— Мерзавец сбежал на север, в горы, — произнёс Киган. — Вместе с сыном, казной и моей короной. Мы отправимся за ним.

Солдаты молчали, и король продолжил.

— Будет трудно. И я пойму тех, кто откажется идти со мной, я выплачу им их долю жалованья, и они смогут вернуться домой. Со мной пойдут только добровольцы. Клянусь, тем, кто поможет мне в этом, последнем, походе, я буду вечно благодарен. И даже всё золото, что мы отберём у злодея, я поделю на всех поровну, а себе заберу лишь корону. Мне больше ничего не нужно.

— Я иду с тобой! И я! Мы тоже идём! — настроение толпы резко изменилось, и я не знал, в чём причина — в обещании богатой добычи или же в искреннем желании помочь королю.

— Благодарю вас, — произнёс король и поклонился своему войску. — Чем скорее мы выйдем, тем лучше. Но после такой славной победы мы должны отдохнуть.

— Ты уверен? — шёпотом спросил я, и король едва заметно кивнул.

Прямо во двор вытащили столы, собрали из запасов Гибрухта нехитрые угощения. Сюда же вынесли трон, на котором восседал Киган, принимая дары и клятвы верности от семей, что жили в Данкелде.

Вино тоже было, но немного, и оно быстро кончилось, король специально не стал угощать всех вином, чтобы солдаты не перепились и не задержали нас в городе. Мы собирались выйти уже к полудню, хоть и хотелось остаться подольше. Я давно не грелся у очага и не спал под крышей, как и многие в нашем войске.

Осадный лагерь свернули, обозы зашли в город, и король приказал нагрузить их свежими припасами перед тяжёлым походом. Всех раненых решили оставить здесь, в Данкелде, о чём объявили всем.

— Значит, ты решил оставить меня здесь, маленький король? — произнёс Чеслав Чёрный Ветер.

— Ты мне не нужен, рутен. Чтоб вести южан мне хватит Ламберта и Венделина, — ответил Киган. — Можешь считать, что я даю тебе шанс убраться из моих земель.

— Ты ещё не коронован, гаэл. А война пока не закончена, — процедил Чеслав, и я увидел, как хищно блеснули его глаза.

— Скройся с глаз моих, проклятый колдун, — произнёс Киган. — Твоё счастье, что ты ранен и не можешь держать оружие.

— Не верь этому змею ни на мгновение, Ламберт, — добавил полководец, прежде чем развернуться и уйти.

Но мои мысли были заняты другим. Я подошёл к Брианне, она смеялась и праздновала вместе со всеми. Сейчас она сидела за столом с воинами клана Мэй и слушала их рассказ о том, как я прогнал ведьму, но рассказ прервался, как только они заметили моё появление.

— Брианна, можно тебя на пару слов? — спросил я, отчего-то смущаясь, будто подросток.

— Да, конечно, — улыбнулась она.

Мы отошли в сторонку, подальше от любопытных взглядов. Брианна смотрела на меня, улыбаясь и наматывая на палец рыжий локон.

— Ты должна остаться здесь, — выпалил я.

Девушка помрачнела и скрестила руки на груди.

— Это почему, — глухо произнесла она.

— У меня плохое предчувствие, — честно признался я.

Пророчество Скатулы всё-таки врезалось в мою память. И если нам и впрямь было суждено быть битыми в этих горах, то я не хотел, чтобы Брианна рисковала своей жизнью ради нас с Киганом.

— Или ты просто устал от моего присутствия? — вдруг спросила девушка, не скрывая враждебности.

Я замялся, не зная, что ответить.

— Всё с тобой понятно, южанин, — фыркнула она и собралась уходить.

— Нет, постой! — я неожиданно для себя схватил её за руку. Её ладонь была сухой и горячей.

— Ну что ещё? — спросила она, но руку не вырывала.

— Ты всё не так поняла. Я хочу, чтобы ты осталась тут. Старуха сказала, что нас ждёт поражение. Я не хочу, чтоб ты рисковала, идя с нами в горы, — объяснил я.

Эти слова подействовали, я почувствовал, как расслабилась её рука.

— Тогда и ты не ходи. Пророчества не лгут, — попросила она. — Тебя ранили ночью. Ты можешь остаться.

— Я не могу. Я должен, — сказал я и выпустил её руку.

— Тогда пусть хранят тебя боги, — вздохнула Брианна.

Девушка вытащила из-за воротника деревянный амулет на верёвочке. Он изображал солнце в круге, окружённое символами. Брианна на несколько мгновений зажала его в ладонях, а потом надела на мою шею.

— Не снимай, — попросила она.

Я ношу этот амулет даже сейчас, спустя многие годы. Он напоминает мне о ней и том времени, что мы провели вместе.

— Не буду, — ответил я. — Ты останешься?

— Я буду ждать, — сказала Брианна.

И мы разошлись, не говоря больше ни слова.

Близился полдень, и мы собирались выходить. Я нашёл в конюшне Ветерка и погладил мерина по сильной шее. Он ткнулся мне мордой в плечо.

— Потише, здоровяк, — засмеялся я и угостил его сушёным яблоком.

Ветерок смотрел на меня большими глазами и фыркал. Я нашёл своё седло, висящее на перекладине неподалёку и принялся седлать коня. Выхлопал потник, накинул мерину на спину, но больше ничего не успел.

— Ламберт! Вот ты где! Я разве не говорил? — раздался голос Кигана.

— Что? — я взвалил седло себе на плечо и пошёл к коню.

— Мы идём пешком. Лошадей оставляем здесь, — сказал он.

Ветерок заржал и запрядал ушами.

— Ну тихо, здоровяк, — я сбросил седло и снова погладил его, чтоб успокоить.

— Лошади там просто не пройдут.

— Да, я понял, — ответил я.

Мне было искренне жаль расставаться с конём, я понял, что в самом деле привязался к нему. Ветерок снова ткнулся мне в плечо, а я обнял его.

— Да, прощай, дружище, — шепнул я ему напоследок.

Мы вышли за ворота Данкелда вместе с королём. Солнце стояло в зените, и нам пора было идти. В горы решились отправиться чуть больше полусотни, каждый нёс с собой мешок с припасами, воду, оружие — копьё, щит и меч, и тёплые шкуры, чтоб укрываться от холода. Я тоже взял себе одну, волчью. Я набросил её на плечи, она пахла дымом и кровью, и я понял, что эту шкуру сегодня сняли с мертвеца.

Нас не провожали, горожане и оставшиеся воины были заняты тем, что под руководством Чеслава восстанавливали укрепления после осады. Поэтому мы просто построились в походные колонны и отправились в путь, дальше на север, к горным пикам клана Линдсей.

Я шагал вместе со всеми, стараясь держать темп. Раненая нога, хоть шаман и перевязал её с какими-то припарками, быстро начала болеть, но рана не открылась, и я шёл, стискивая зубы от нарастающей боли. Я надеялся, что рана хоть немного заживёт, пока мы не дошли до земель Линдсей. Я представлял, насколько мучительными будут подъёмы, если нам придётся скакать по горам.

Шаман тоже отправился с армией, хоть мы и говорили ему остаться с ранеными. Но упрямый старик отказался наотрез и теперь бодро шагал, хоть и опираясь на палку. Он напевал себе под нос какие-то гаэльские мотивы и щурился, вглядываясь в горизонт.

Мы шли по свежему снегу, хрустящему под ногами. Он больше не таял, даже под лучами полуденного солнца, и я понял, что он будет лежать до весны. И пусть белый саван укрыл под собой местные холмы и пригорки, привнеся, наконец, хоть какое-то разнообразие, он превратил пейзаж в однотонную белую пустыню.

Изо рта валил пар, но волчья шкура неплохо спасала от холода, по крайней мере, пока мы продолжали идти. Довольно быстро мы нашли чьи-то следы, ведущие на север, и Киган изрядно обрадовался. Я надеялся, что мы нагоним Гибрухта и его сына до того, как они уйдут к клану Линдсей. За всё время, что мы шли, горы, казалось, не приблизились ни на шаг.