Крылья мрака

Глава 19

Они уселись у входа в пещеру, совершенно забыв о том, что должны «добывать серебро» для курдалагов. Не до ерунды им было. Полночь давно миновала, но до рассвета оставалось еще немало времени. Уроборос свернулся клубком рядом с путешественниками и молча поглядывал круглыми ясными глазами то на Лэсу, то на эливенера, ожидая, наверное, когда они созреют для разговора. Но минуты текли, а пленники все не могли собраться с мыслями. Тишину не нарушал ни единый звук.

Но вот наконец Лэса, до сих пор сидевшая абсолютно неподвижно, едва заметно пошевелилась, и уроборос тут же поднял голову. Иир'ова улыбнулась.

— Заскучал, малыш?

— Ну… нет, не так, — возразил Дзз. — Я тоже думал. О своем. В общем, я теперь уверен: вы не просто сбежите отсюда. Вы разобьете этих паршивцев с зелеными рожами в пух и прах.

— Ого! — эливенер всмотрелся в уробороса, не зная, можно ли относиться к его словам всерьез. Неужели Дзз обладает даром предвидения? — Почему ты так решил?

— Просто потому, что вы ничуть не похожи ни на суртов, ни на мой народ, — серьезно ответил уроборос. — У вас другая основа. Вы постоянно стремитесь вперед, у вас есть цель — и вас ничто не остановит. Вы дойдете до нее, чего бы вам это ни стоило. Ваша страна, наверное, просто удивительна, если в ней живут такие люди, как ты и Лэса!

— Ну, во-первых, мы родом из разных стран, хотя и с одного континента, — уточнил брат Лэльдо. — А во-вторых, если бы у нас все были такими, мы с Лэсой не очутились бы здесь. В том-то и проблема, что люди у нас в большинстве своем не такие. Наоборот, они куда больше похожи на суртов. Была бы крыша над головой да вкусный обед — а остальное их не интересует.

— Вот как? — недоверчиво передал уроборос. — Но почему?

Времени в запасе было хоть отбавляй, и Лэса с братом Лэльдо вкратце рассказали юному уроборосу историю своих жизней. Дзз, потрясенный выпавшими на их долю приключениями, то и дело задавал вопросы, требуя более подробных описаний монстров, Мастеров Нечистого, жизни в северных странах и степях… в общем, все трое и не заметили, как протекли три часа.

Сказителей остановил приход огородницы Бенет.

Она вышла из узкого ущелья, таща в левой руке немалую корзину, а правой придерживая лежавшие на ее плече длинные палки… впрочем, это оказались никакие не палки, а тонкие металлические посохи с небольшими, аккуратными круглыми рукоятками.

Бенет, поставив корзину перед путешественниками, небрежным жестом сбросила на камни посохи и сказала:

— Вот, скальные кошки стащили у суртов, прямо с закалки, и ко мне принесли. Я вставила камни… то есть в одну трость я вставила традиционный набор, а вот со второй пришлось обойтись иначе. Но не могла же я спорить с Великой Белой!

— Почему она — Великая? — спросил брат Лэльдо.

— Потому что самая мудрая и живет дольше всех, — пояснила Бенет. — У скальных кошек вообще-то по девять жизней у каждой, а о Великой Белой говорят, что у нее жизней то ли восемнадцать, то ли вообще двадцать семь, — толком никто и не знает. Но, конечно, она не бессмертна.

— Надо же… — задумчиво передала иир'ова. — А у нашего племени — одна жизнь, хотя мы той же крови. Да и та жизнь, что есть, не слишком длинна, — не больше ста лет… проклятые Мастера Нечистого! Это они виноваты. Из-за их мерзких экспериментов мы утратили свойство оживать после смерти!

— Ну, зато вы приобрели многое другое, — напомнил ей брат Лэльдо.

— Ты имеешь в виду разум? — насмешливо поинтересовалась иир'ова.

— Да, его.

— Но здешний скальный народ тоже весьма и весьма разумен, и при этом ничьи руки не вмешивались в их наследственность!

— Откуда тебе знать? — возразил эливенер. — Ты же не изучала их историю!

Лэса ненадолго задумалась. Да, такое могло быть… но едва ли. Скорее всего скальные кошки превратились в мыслящих существ, владеющих магией, в результате давней трагедии, погубившей почти все человечество, — ядерной Смерти…

Но сейчас не это было важно.

Сейчас им предстояло получить урок у огородницы Бенет — урок общения с растениями. И выяснить, для чего предназначены булатные посохи.

Порядок предстоящих занятий определила сама Бенет.

— Сначала вот это… — Она протянула Лэсе несколько странных амулетов на крепких кожаных шнурках и на тонких кованых цепочках, — возьми, ты сумеешь ими воспользоваться. А теперь — о посохах. Я вам расскажу…

…Огненный Народ испокон веку владели тайной булата. Этот сплав и сам по себе обладал многими необычными свойствами. Ничто не могло сравниться по силе с булатными мечами и ножами, их не могла коснуться ржа, они не теряли остроты, они как бы сами вели воина к цели, выбирая для себя жертву… Конечно, странно, что именно мирные сурты овладели в седой древности оружейными секретами, но так уж оно исторически сложилось, и рассуждать тут не о чем. Сурты ковали оружие и продавали его всем желающим. Вот и все.

Но однажды, давным-давно, в их Холмистую Страну забрел чужой человек, заказавший кузнецам не меч, но простой посох, даже без чеканки. Он подробно объяснил, что ему нужно, даже нарисовал, и еще он точно оговорил качество, размеры и тип огранки самоцветов, которые следовало вставить в набалдашник. Его заказ был выполнен в срок, но так уж получилось, что мастер, ковавший посох, зачем-то изготовил его копию, и даже отдал второй посох знатоку кристаллов, чтобы тот и в него вставил самоцветы. Теперь уже никто не помнит, почему тот мастер так поступил, и даже имя его давно забыто. А посохи продолжают выходить из мастерских суртов. Конечно, в очень малом количестве, — булат слишком дорог, изделия из него могут купить немногие. Но те, кто покупает, — остаются довольны. Посохи с самоцветами, как выяснилось со временем, дарят людям немалое здоровье.

Тот, кто придумал, как именно и какие именно самоцветы нужно разместить на загнутой ручке посоха, знал свое дело. Наверняка это был отличный специалист, занимавшийся лечением при помощи самоцветов. Стоило человеку неделю-другую походить с булатным посохом суртов — и он забывал обо всех болезнях, даже таких, лечить которые не брались и лучшие знахари. Со временем сурты украсили посохи скромной чеканкой, но она ничуть не ухудшила качества изделия, зато придала нарядность (и повысила цену).

Каким образом курдалаги узнали о том, что сурты умеют ковать посохи, — никому неведомо. Однако, захватив в плен кузнецов, рудознатцев и оружейников Огненного Народа, зеленокожие тут же потребовали изготовить эти целебные предметы. Конечно, не обошлось и без неувязки. В размерах посоха ничего нельзя было изменять — пробовали когда-то, да от любой перемены посох терял целебную силу. А тот чужестранец, что заказал первый посох, ростом, пожалуй, был вроде путешественников, ну, чуть пониже, — потому что для суртов посохи были явно длинноваты. Что ж тогда говорить о курдалагах? Они и вовсе мелкие, как мыши. Но это уже их проблемы.

И наконец надо сказать о самоцветах в посохах для путешественников, добавила Бенет. В рукоятке одного посоха — традиционная расстановка камней. Во втором, по требованию Великой Белой, — в основании ручки четыре самоцвета, как обычно, а вот на верхушку пришлось поставить только маленький хрустальный шарик, и все. Его дала сама скальная кошка. Бенет понятия не имеет, что это означает.

На этом Бенет оборвала рассказ.

— Хватит о железе, — заявила она. — Пора…

— Погоди, погоди, — остановил ее брат Лэльдо, — ты забыла самое главное. Мы ведь не можем вот так просто взять эти посохи под мышку и зашагать с ними в поселок!

Сурта улыбнулась.

— Извини, совсем из вида вон… Я потому и принесла их сюда, что это дело уробороса. Когда вы отойдете от поселка на безопасное расстояние, он догонит вас и принесет посохи. Ну, а теперь перейдем наконец к растениям. Скоро рассвет, как раз самое подходящее время. Итак, растение может защищать нас от врага, и растение может нападать на нашего врага, если мы знаем, как выразить свою просьбу…

Урок оказался не слишком долгим и безусловно нетрудным для молодого эливенера и степной колдуньи Лэсы. Через какой-нибудь час оба уже овладели искусством разговора с растениями, а для тренировки Бенет принесла полную корзинку цветов в горшочках. Когда львиный зев по наущению Лэсы ощутимо тяпнул брата Лэльдо за палец, а иир'ова едва увернулась от семян душистого горошка, метивших ей прямо в нос ради защиты эливенера, тихая огородница Бенет решила, что с путешественников довольно. Азы науки они усвоили, а остальное — дело практики. Вот сбегут из поселка, и будут по дороге тренироваться. Степь лишь казалась сухой и плоской — если смотреть на нее из поселка суртов.

Но на деле дальше к северу в степи вставали высокие, в пояс, травы, заросли кустарников… и вообще им лучше забирать на восток, к лесу. Если удастся, конечно.

Бенет настаивала, чтобы пленники пустились в бега прямо сегодня, ближе к полудню, когда сурты улягутся спать. Девушка считала, что тянуть нельзя. Она уже отнесла в дом путешественников небольшой запас еды и питья и рубаху для брата Лэльдо, — ту самую, что сшила жена Дрома, да не решилась зайти в дом чужеземного колдуна… Никто не знает, что на уме у курдалагов, твердила Бенет, никому не ведомо, чего от них можно ожидать. Да и серебром их снабжать, честно говоря, она бы не стала. Конечно, по пути к землям Других людей, буде они и в самом деле соберутся идти на них войной, курдалаги наверняка уничтожат и гнездовья птервусов, а ящеры — опасны… однако не лучше ли предоставить природе самой разбираться со своими детьми? А птервусы — такие же дети мира, как и все остальные живые существа. Пусть лучше сурты ведут себя поосторожнее да не ленятся выковать защитные шляпы для себя и своих детей.

Брат Лэльдо, выслушав рассуждения огородницы Бенет, сдержанно улыбнулся и кивнул, в общем соглашаясь со словами девушки. Можно было подумать, что Бенет с детства усвоила заповедь его родного Братства эливенеров — «Да не уничтожишь ты ни Земли, ни всякой жизни на ней». Правда, эливенеры сами частенько нарушали собственный принцип… ну, это дело их совести. К тому же Лэльдо не слишком жаловал хищников, насмотревшись на них дома, и считал, что их нужно все-таки уничтожать. В разумных пределах, чтобы не нарушать единства биоценоза.

— Я думаю, ты права, Бенет, — сказал он. — И мы, конечно, сбежим прямо сегодня. Но вот еще один вопрос… мы с Лэсой погадали на зеркале, взяли его у Десимуса…

— Я знаю, — кивнула Бенет. — Он мне говорил.

— Ну вот, мы увидели нечто странное…

Лэльдо и иир'ова подробно рассказали девушке о своем видении и спросили, как можно его истолковать.

Бенет покачала головой.

— Никак, — ответила она. — Гадание в зеркале не толкуется. Зеркало показывает не символические картины, зеркало умеет только отражать, и оно показывает то, что есть, и ничего больше. А это значит, что вам предстоит схватка. И вы должны быть готовы к ней.

— Ну, дела! — мысленно протянула иир'ова. — У нас же даже паршивого кухонного ножика нет!

Бенет рассмеялась.

— Кухонные ножики есть в вашем доме, ты забыла? Кто вам мешает прихватить их с собой? Да и брусочек для заточки там тоже наверняка найдется.

У эливенера вдруг вырвалось:

— Бенет, а ты не хочешь пойти с нами?

— Я? — испугалась молодая сурта. — Нет, куда мне… я не могу…

— Человек сам распоряжается собой, — напомнил ей Лэльдо.

Бенет грустно улыбнулась.

— Не всегда. Моя жизнь слишком убога… а чем беднее судьба, тем труднее чувствовать себя ее хозяйкой. Лучше возьмите еще и вот это, — сурта достала со дна корзинки объемистый кожаный мешочек, крепко затянутый льняным шнурком. — Это сушеный чеснок, в порошке. Что с ним делать — вы уже знаете, Десимус вам объяснял. Пригодится.

— Спасибо! — от всей души поблагодарил девушку молодой эливенер. — Чеснок ваш — и в самом деле волшебная луковка! — И тут он, вспомнив дневное происшествие, захохотал во все горло. — Нам бы еще козла с собой увести! — с трудом выговорил он сквозь смех.

Лэса и Бенет тоже развеселились не на шутку. Когда наконец все отсмеялись и вытерли выступившие на глазах слезы, Бенет заявила, что ей пора уходить, а путешественникам не худо было бы создать хоть какую-то видимость работы — ведь днем курдалаги проверят, что они сделали. И лучше не вызывать подозрений прежде времени.

На прощанье Бенет произнесла традиционную формулу пожелания доброго пути, принятую у суртов с незапамятных времен:

— Пусть вас ведет инстинкт, как собаку Павла!

— Спасибо, — отвесил девушке поклон брат Лэльдо. — А кто таков этот Павел?

— He знаю, — улыбнулась Бенет. — Просто у нас говорят так, и все. Может, и не было никакого Павла.

Огородница ушла, а пленники вернулись в пещеру, чтобы создать видимость деятельности и вынуть из стены хоть небольшой кусок камня.