Крылья мрака

Глава 35

Вокруг быстро темнело, и путники принялись устраиваться на ночлег, радуясь тому, что выбрались наконец в живые земли. Где-то неподалеку изредка чирикала невидимая птаха, в траве шелестели чьи-то торопливые лапки… не то, что в голых скалах или безжизненной степи, над которой только и летают, что ракши да птервусы! Впрочем, там тоже была жизнь, только невидимая и неслышимая… и чаще всего недобрая.

А здесь ни брат Лэльдо, ни степная колдунья не ощущали большого зла. Конечно, местные звери не были воплощенной невинностью. Одни охотились на других, как это было везде и всегда. Но охотились они только ради пропитания, только для того, чтобы поддержать жизнь — свою и своего потомства.

Первым в караул встал, как обычно, брат Лэльдо. Середина ночи оставалась Лэсе, поскольку она принадлежала к племени ночных охотников. А к утру ее снова сменит эливенер.

Укладываясь на мягкую траву, Лэса вдруг спросила, обращаясь к уроборосу:

— А куда ты деваешь вынутую почву?

Малыш Дзз хихикнул и загадочным тоном ответил:

— Это великая тайна нашего народа. Не скажу.

И тут же безмятежно заснул.

Брат Лэльдо тоже хихикнул.

— Вот так, — сказал он. — Догадайся сама. Если сумеешь.

— Ну, тут может быть несколько вариантов, — с улыбкой предположила иир'ова. — Он может просто уплотнять землю, заодно укрепляя стенки колодца…

— Это если он копается в земле, — перебил ее эливенер. — А если он буравит ход в камне?

— Да, с камнем этот номер не пройдет, — признала Лэса. — Но мы ведь и не видели, как он проникает в камень. Может быть, там-то и видно, куда все девается. Выбрасывает наружу, например.

— Может, конечно, — кивнул брат Лэльдо. — Ты давай спи, а я тут погуляю немножко.

Иир'ова не стала спорить и, свернувшись клубком, задремала. Но эливенер знал, что сон Лэсы чуток, как ни у кого другого. Случись что — она первой проснется и встретит любую неожиданность так, словно и не спала вовсе.

Брат Лэльдо, оставшись в тишине ночной рощи, стал прислушиваться, пытаясь уловить мысли и чувства живых существ. Но поблизости явно не было ни малейших признаков разума… зато почти сразу молодой эливенер уловил тихий плач. Какой-то маленький зверек неподалеку от путников страдал от боли…

Эливенер встал и отправился на поиски. Через две-три минуты он наклонился над затаившимся в траве существом. Лэльдо послал в сознание малыша волну утешения и покоя, а потом осторожно поднял затихшего зверька.

Это был зайчонок… да нет, не зайчонок, а взрослый заяц… надо же, подумал брат Лэльдо, какой маленький! На их континенте зайцы были раз в шесть крупнее, но имели четыре ноги, а этот клоп обзавелся шестью, добавив к ним голый, закрученный спиралью хвостик. Но уши у него были что надо, уж такие заячьи, что дальше некуда. Длинные-предлинные. И вдобавок к ним — роскошные усы.

Заяц скосил на Лэльдо желтовато-зеленый глаз и вроде бы окончательно успокоился, хотя по-прежнему страдал от боли. У него была сильно поранена передняя лапка. Кто-то вознамерился схарчить косоглазого, но малышу на этот раз удалось уйти.

— Сейчас я тебя вылечу, — пообещал молодой эливенер, возвращаясь к месту ночевки. Он уселся под деревом, прислонившись к спиной к стволу, и осторожно уложил зайчишку на колени. Потом подтянул поближе свой заплечный мешок и порылся в боковых карманах. Спасибо милой огороднице Бенет, она обеспечила беглецов немалым запасом целебных трав, антисептических средств, бинтов и прочего необходимого в пути. Ведь когда путешественники попали в лапы птиц ракши, а затем в руки курдалагов, у них отобрали все до последней нитки.

Выбрав пакетик с нужным порошком, брат Лэльдо осторожно присыпал рану на лапке зайца и прикрыл ее зеленым листком. Мягко сжав маленькую лапу в ладони, эливенер сосредоточился, передавая в тельце ослабевшего зверька теплую энергию жизни. Заяц сначала подозрительно скосился на брата Лэльдо, но уже через минуту уронил уши и мирно заснул, посапывая черным носом и изредка шевеля усами.

Лэльдо, улыбнувшись, снова начал прислушиваться к окружавшему его миру.

В ветвях деревьев спали птицы. В норках под корнями дремали маленькие ящерки, толстые уховертки… под влажными от ночной росы листками трав прилипли к стеблям ленивые слизни и улитки… Аромат ночных цветов, раскрывших лепестки навстречу лунному свету, слегка кружил голову. Тени ночных бабочек, треща крыльями, порхали над лужайками…

И никаких признаков опасности не ощущалось вокруг.

Но все-таки хищники здесь водились. Кто-то ведь чуть не отгрыз лапу зайцу, спавшему сейчас на коленях североамериканского целителя.

Однако это были простые и безыскусные хищники, охотившиеся по старинке, добывавшие пищу с помощью когтей и клыков… никаких следов ментальной агрессии брат Лэльдо не находил поблизости, как ни старался.

И чего это все народы на юге Европы так боятся севера, недоумевал молодой эливенер, чем им не угодили Другие, что дурного в этих краях?

А потом он вдруг поймал далекую, едва ощутимую ниточку злобы… нет, не просто злобы, а патологической ненависти ко всему миру…

Эливенер вздрогнул. Ниточка тянулась с севера.

Где-то там, на пути их троицы, простой и понятный мир кончался…