Кто ищет…

Глава 12

Узкое помещение для дополнительных занятий со стенами грязно-зеленого цвета, крошечными окнами и шатающимися стульями и столами. Раньше оно использовалось как подсобка, куда сплавлялась сломанная университетская мебель. Видимо, в новом статусе «аудитории для отстающих», она ничуть не изменилась. Может, оттого, что преподаватели редко практиковали подобные занятия? А если и практиковали, то только возмездно и на дому.

Аня тоскливо уставилась на доску с мельными разводами. Да… Рано она обрадовалась. Прошла пятница, другая, третья, а Виктор Андреевич остался на такой же дистанции, что и прежде. Если не считать составленных для нее вопросов с разъяснениями по материалам лекций. Во многом потому, что Аня добилась «аудиенции», но не представляла, что сделать, чтобы привлечь внимание Виктора как мужчины. Она одевалась поярче, пусть не в короткие юбки, которые терпеть не могла, а в летние платья с декольте или белые облегающие брюки с откровенными топами. Усиленно подводила косметикой глаза и губы, купила флакон духов с феромонами. Вот только дальше «боевого раскраса» и «амуниции» Аня идти не решалась. А все из-за того, что помимо нее на занятия ходили Люда и Лариса.

Они всегда устраивались на первых партах, правда на расстоянии друг от друга, и сосредоточенно записывали конспект. И если Лариса часто отвлекалась и утомленно вздыхала, то Люда упорно и методично строчила. Один раз Аня мельком глянула в ее тетрадь и поразилась, каким разборчивым, ровным почерком она пишет! Буква к букве, слово к слову, строка к строке — и все это почти без сокращений и исправлений! Даже позавидовала — собственный размашистый почерк оставлял желать лучшего.

Они собирались часа в четыре, потом два часа Виктор Андреевич читал лекции, которые записывали старшекурсницы. Аня же рассматривала свои задания и вздыхала — все это она знала и так. Вот и выходило, что надежды на занятия, перерастающие в свидания, таяли, превращаясь в скучные учебные посиделки. Мучительные, потому что любимый человек сидел на расстоянии двух метров, но совершенно не обращал на нее внимания.

Аня отвернулась к окну, выискивая что-нибудь интересное. Серое с прожилками солнечных лучей небо, линии электропередач и куцые верхушки тополей, добравшиеся на высоту четвертого этажа. На душе было не светлее, только помимо испорченных надежд, в ней плескалась неприязнь и раздражение к Сергею, накопленное за несколько недель. Она все-таки не сдержалась и стала отвечать на его приказной тон усмешками и подколами, в результате — он перестал обращать на нее внимание. Вообще. И теперь Аня чувствовала себя совсем одиноко — мама вся в заботах о женихе, он сам — в игноре.

Тогда она тоже свела общение с ними к минимуму. Самое обидное, что этого никто не заметил, либо не хотел замечать… Мама с Сергеем утопали в объятиях друг друга, не стесняясь ворковали при ней, чуть ли не целовались. Это раздражало еще и тем, что у самой Ани отношения не клеились. А так хотелось романтики, стихов при полной луне, алых роз и темноты кинозалов… Женька обеспечивал ее всем этим, но с ним все кончено… С Виктором, похоже, это и вовсе не светит.

Унылый вид за окном быстро наскучил, Аня резко повернулась в сторону Виктора Андреевича и поймала его взгляд. Сердце замерло — он смотрел на нее не как в тот раз, когда застал за разглядыванием пейзажа. Сейчас в его глазах отражались нежность и интерес. Так смотрят не на учениц, а на понравившихся девушек — это Аня знала не понаслышке. Или даже более, чем понравившихся… Несколько раз она ловила на себе подобные взгляды мужчин постарше. Обычно — с кольцами на безымянных пальцах. Она даже придумала им название «поухаживал бы, да жена не дает». Но если Виктору Аня все-таки небезразлична, почему он не решается сделать шаг навстречу? Не принимает обольстительных нарядов и макияж на свой счет? Уже есть кто-то под боком? Нет… Тогда бы Васька уже разнесла эту новость по универу. Пока она предавалась размышлениям, Виктор отвернулся, а потом его взгляд обрел прежнюю грустинку. Про то, что Аня смотрит по окнам, а не в листы с заданиями, он не сказал ни слова.

Ей же словно приделали крылья — хотелось взмыть над громоздким зданием университета, а потом камнем броситься к любимому, положить ему руки на плечи и прижаться к губам долгим поцелуем. А потом оторваться и с шутливым укором произнести:

— Что же ты раньше никак не реагировал, дурачок? Меня не волнует, сколько лет между нами — я тебя люблю!

«Люблю…» одними губами произнесла Аня. Странное чувство — смесь желания, страх больше никогда не увидеть его, стремление всегда быть рядом и при этом готовность отойти в сторону, если придется… Нет, про последнее она старалась не думать. И скорее лукавила, приукрашивая ощущения, чем и впрямь была готова оставить Виктора в покое.

Сейчас Аня уверилась, что глотать слезы ночами и тенью следить за личной жизнью преподавателя не придется. Раз он бросает на нее заинтересованные взгляды, значит, надо идти в атаку и добиваться своего. Причем, не откладывая на потом. Она с трудом дождалась, когда стандартные два часа окончатся. Ей казалось, что стрелки наручных часов нарочно еле ползут по циферблату. Наконец, Виктор сложил листы с лекциями в стопку и произнес:

— Всем спасибо, все свободны.

Лариса тут же захлопнула тетрадь и с выражением искренней радости покинула душное помещение. Люда задержалась подольше, аккуратно перелистала конспект, потом так же сложила все в сумку. Ане показалось, что при этом она не обращает никакого внимания на окружающих, словно не в аудитории сидит, а в своем замкнутом мирке. Наверное, так оно и было. Идя по жизни с клеймом «детдомовец», невольно закостенеешь и коконом отгородишься от насмешек и не менее противных соболезнований.

— Людмила, если вам что-то непонятно — не стесняйтесь, спрашивайте.

Люда вскинулась, словно только сейчас заметила преподавателя.

— Мне все понятно, — робко улыбнувшись, произнесла она.

При этом ее серые глаза заискрились, будто Виктор Андреевич не про учебу спрашивал, а сделал комплимент. Аня досадливо прикусила губу — в этот миг Люда показалась очаровательной феей из сказки. Легкий длинный сарафан с оборками, распущенные светлые волосы, застенчивая улыбка… На фоне такой девушки, Аня почувствовала себя несчастной дурнушкой с вечной непослушной копной на голове. Даже собственные серые глаза показались мутными. Хуже всего, что Виктор ответил такой же теплой улыбкой. То ли Ане мерещится, то ли он и впрямь воспылал к Люде отеческой любовью. А что, если не отеческой? И, похоже, она тоже к нему неравнодушна…

— Это хорошо. А вы сами из Твери? — произнес он, потирая переносицу.

— Да, почти. Из области. Зубцово, слышали про такое?

— Слышал, — Виктор Андреевич широко улыбнулся. — Я сам из Твери, а в Зубцово в отпуск поеду — к родителям. А ты не ездишь на малую родину?

Люда погрустнела, скрестила руки на груди.

— Нет. Мне там навещать некого, — с мелькнувшей льдинкой в голосе произнесла она.

— Извини, я не подумал, — он смутился, отвернулся к окну. — Тяжело одной?

— Виктор Андреевич, понимаю, что вы преподаватель, но давайте оставим этот вопрос без ответа, — ответила Люда и, не поднимая головы, покинула аудиторию. Ане показалось, что она сдерживается, чтобы не заплакать.

Виктор так и застрял взглядом в окне. Может, вспоминал о доме и переживал, что обидел студентку? Или огорчился, что не получилось завязать с понравившейся девушкой разговор? Мысль о последнем терзала Анино сердце, выклевывала терпение и покой. Все то время, что он говорил с Людой, она чувствовала себя третьей лишней. Обида разливалась внутри липким студнем. И ревность. Привлекая внимание, она со стуком положила ручку на стол.

— Вострикова, — не поворачиваясь, произнес Виктор, — а вы чего домой не идете?

Аня ляпнула первое, что пришло в голову:

— А мне нельзя домой…

— Почему?

— Потому что маме и отчиму нужно побыть одним, — на ходу сымпровизировала Аня.

— Что? — Виктор резко повернулся к ней. На лице — недоумение, просачивавшееся сквозь нахмуренные брови. — Кто тебе такое сказал?

— Это я сама понимаю. Да вы не переживайте, сейчас соберусь и пойду, поброжу по магазинам, — грустно улыбнувшись, она встала и принялась сгребать ручку и листки тетради в просторы сумки.

— И давно вы так бродите?

— Не очень… Просто сейчас подруга уехала к родственникам, а так мы с ней в кафе ходили.

Аня закончила сборы и направилась к двери, отчаянно надеясь, что Виктор не даст ей уйти просто так. «Если остановит и предложит помощь, значит, есть шанс», — мелькнуло в голове.

— Подождите! Я, конечно, не подружка, но могу составить вам компанию. По крайней мере, вы будете под присмотром, — в его взгляде, как и в тот раз, мелькнули жаркие искры.

— Только если вы перестанете называть меня на вы, — Аня расцвела. Наверняка, он заметил. Ну и пусть, больше она не собирается скрываться — переходит в наступление!

— Я пока что ваш преподаватель, к тому же — намного старше, поэтому никаких условий, — видимо, Виктор принял ее слова за шутку и решил поддержать ироничную ноту разговора.

— Вот именно поэтому мне неудобно слушать от вас выканье.

— Ох, Анюта, — покачивая головой, рассмеялся он. — Вы меня провоцируете на преступление.

— Раз в жизни можно, — Аня тряхнула головой и стала ждать, когда Виктор соберет бумаги в портфель и присоединится к ней.