Курсант: Назад в СССР 13

Глава 13

Я напрягся. Неужели раскрыл меня Рыхлый? Как, когда? Где он меня срисовал? Эх… придется корки показывать, а тогда спортсменчики замкнутся в себе. Фиг, что выпытаешь из них.

Однако раньше времени выходить, что называется, из роли не стоит. Рыхлый назвал меня хмырем, а это значит… подозревает во мне совсем не милиционера. Не называют так представителей советской милиции — уж точно не в глаза.

В следующую секунду Рыхлый подтвердил мои догадки, выкрикнув:

— Он с Гошей Индия терся! Точно, а я еще думаю, где видел эту рожу! Он из блатных, ребзя! Думаете, просто так к нам пожаловал?

— Это правда? — уставился на меня Филин, сдерживая и скрывая удивление, но выгнувшуюся дугой бровь он забыл распрямить.

— Что правда? — невозмутимо спросил я, оглядывая немного ошарашенных каратистов.

— Что ты — человек Гоши.

— Может, да, а может, и нет, — хмыкнул я. — Индия — человек в городе уважаемый… Его каждый знает. Или у вас рамсы к нему имеются? Так это можно все исправить. Кто из вас предъяву готов кинуть? Что молчите? Никто?..

Я задержал свой взгляд на Рыхлом, тот опустил голову, уже понял, что слишком напористо стал высказываться о человеке, который, скорее всего, пришел от самого Гоши Индия.

— Нам мутилово ни к чему, — нахмурившись, пробурчал главный. — Если ты от Гоши, то мы не в претензии к нему. Наше дело нейтральное, он сам по себе, мы сами по себе…

— Сами по себе, говоришь? — цокнул я. — Нет, братец, ошибаешься… Вы на его территории дела мутите. Без должного разрешения.

— Ничего мы не мутим. Мы просто занимаемся каратэ. Здесь, в подвале, не «малина», а спортивный зал, сам видишь.

— Пойдем, Филин, с глазу на глаз побазарим, — кивнул я на раздевалку.

Мы отошли с ним, оставив остальных в молчаливом недоумении. По их раскрытым ртам было явно видно, что Гошу Индия они прекрасно знают. Не лично, конечно, но его слава до них докатилась. И никто против меня не посмел вякнуть, Гошин авторитет сдерживал пацанов не хуже ментовской ксивы. Даже Рыхлый заткнулся. Лишь пыхтел, поглядывая исподлобья то на меня, то на главного.

Мы вошли внутрь раздевалки, и Филин прикрыл дверь. На стенах висел Чак Норрис. С пулеметом и без, с бородой и просто с усами. Правильно предупреждал Саныч — поклоняются они этому каратисту и актеру, почти как богу.

— Не малина, говоришь? — я скептически обвел помещение взглядом, будто искал признаки воровского притона. — Просто спортом занимаетесь? Что-то слабо верится. Уровень подготовки у вас хромает.

— Мы же любители-активисты. Просто секция у нас при Доме культуры, — не опуская глаз и стараясь держаться спокойно, проговорил Филин. Лишь дернувшийся желвак на его лице выдал его напряжение.

— Не звезди, Филин, — прямо заявил я. — Вы обнесли хату Красноборова. Среди бела дня причем.

— Красноборова? Не знаю такого, — голос главного вроде спокойный, но на фамилии он чуть споткнулся, еле заметно, но я уловил.

Ага… Значит, я на верном пути. Будем дальше блатного играть.

— Можешь лохматого не чесать мне, я не прокурор, доказательства мне не нужны. Я и без них знаю, что это вы были. Вопрос возникший решить надо. Я и пришел, чтобы посмотреть на вас, наглых и молодых, кто без Гошиного ведома на его земле дела мутит.

— Не понимаю, о чем ты… Мы обычные граждане. Разные все, но не преступники. Кто-то на заводе трудится, кто-то в АТП, а кто…

— Бабушке своей в ухо вкручивай, а мне не надо. Короче, расклад такой… Посмотрел я на вас, чувствуется, ребята вы годные. Подготовочку физическую чуть подтянуть — и для дел вполне сгодитесь.

— Каких дел? — уже заинтересованно посмотрел на меня Филин.

Видно, решил, что больше ему не нужно притворяться обыкновенным работягой и физкультурником.

— А это как себя покажете. Видно будет… Красноборова отработали слаженно, но глупо. Вам повезло, что на наряд милиции не напоролись.

— Это не везение, — с достоинством возразил собеседник. — У патрульных как раз пересменок был. Старые сменились, а новые только заступали. Так что не глупо, а все просчитано было.

— Да? Ну вот видишь. Оказывается, правильные вы пацаны. Хвалю. Только сам понимаешь, кто шишку держит в этом городе. Прежде чем работать, разрешения надо было спросить.

— А если мы сами по себе? — с вызовом спросил Филин. — Так не бывает?

— Кто не с нами, тот против нас. Слыхал такое выражение?

— И что ты хочешь? — угрюмо спросил каратист.

— Короче, вы работаете как раньше, но свои поползновения согласовываете с Гошей. Кроме того, он дает вам наводку, вы отрабатываете хату, а двадцать процентов от добычи — его.

— Пятнадцать… — выдал Филин и посмотрел на меня испытывающе.

Я сделал лицо посложнее.

— Это не рынок, будешь торговаться, станет двадцать пять.

— Хорошо, — кивнул Филин. — Мы, признаться, сами хотели к Индии обратиться… обсудить, так сказать, возможное сотрудничество. Но он пропал куда-то. В ресторане его нет по вечерам, как обычно было раньше…

— Гоша не пропал, у него дела. Занят слишком в последнее время… Ну, если, говоришь, сотрудничество искали с ним, то я хоть сейчас передам от него первое задание. Оно другим предназначалось, но я вижу, вы парни ушлые. Справитесь. Вот, возьми фотку, — я вытащил из кармана переснятую фотокарточку и ткнул пальцем в изображение. — Нужно найти этого пузатого. Назвался Артемием. Скорее всего, имя ненастоящее.

— Мы же не менты, — пожал плечами Филин. — Рыскать не обучены. Ты обещал наводку на хабар. Я думал, мы жирные хаты пощиплем. С жильцами-толстосумами, теми, которые не заявят. Которые и сами живут на нетрудовые доходы…

— И это будет, а сейчас Пузан в приоритете. За информацию о нем Гоша платит тыщу. Если поймаете — две.

— Ого… Так бы сразу и сказал. А кто он, этот Артемий? Где трется? Что вообще известно о нем?

— Ничего не известно. Покажи фотку пацанам, я оставлю ее тебе. Размножьте в фотоателье. Пацаны пусть по своим друзьям-знакомым засветят, поспрашивают, может, кто и опознает. Прошвырнитесь по рынкам, вокзалам, поспрашивайте. Человек не иголка, тем более, фактура у него приметная, кто-то должен его знать.

— А он местный хоть?

— Какое же это было бы задание, если б мы и сами всё знали? — усмехнулся я.

— Ясно, что ничего не ясно… Но за такие бабки поищем. А если найдем, как с ним обращаться? Он же сопротивляться будет. Прессовать можно?

Филин стукнул кулак о ладонь.

— Только осторожно, — хмыкнул я в рифму. — Самое главное, чтобы не сбежал и имел вид живой и товарный. Да, и еще… Он может быть не так прост, как выглядит.

— Со стволом ходит? — нахмурился каратист.

— Возможно, или с другим каким-нибудь оружием.

— Каким другим? — насторожился Филин. — Не с автоматом же? Нож, шило или заточка?

— Типа того, ага, — кивнул я, уходя от подробностей и не рассказывая про смертельные инъекции таинственным ядом, которые, возможно, сделал Серому и Боцману этот таинственный гость с моей свадьбы.

Конечно, втягивать гражданских в опасные игры — не в моих правилах. Но все-таки это были не совсем невинные овечки. Вот из таких криминально-ориентированных спортивных секций в девяностых и возникнут новые формации бандитов. Беспределить будут и рэкетом заниматься, так что те самые обычные граждане станут бояться их как огня, и не зря. Поэтому рисковать я ими был готов без всякого зазрения совести.

— И еще, — продолжил я наставления. — Скорее всего, Артемий работает не один.

— Да кто они вообще такие? — не выдержал Филин. — Почему Гоша на них охотится?

— Будешь много спрашивать, не успеешь состариться. Нехорошие это люди, и точка. Их и менты ищут, и Гоша.

— Убили кого-то? — не унимался каратист.

— Короче, — проигнорировав его вопрос, продолжал я. — Второй выглядит худым, как палка. Фотки нет. Слушай и запоминай. Одет в костюм дорогой, заграничный. Взгляд колючий, на вид лет пятьдесят. Ростом — примерно, с меня. Не сутулый, не задохлик. Жилистый и подвижный. Но без суеты двигается, как змея, понимаешь?

— М-да-а… с приметами не густо, как же по такому описанию человека найти?

— Поверь, если ты с ним встретишься, ты его ни с кем не спутаешь. В глаза ему посмотри и сразу поймешь, что это он — Сухой.

— Это его погоняло?

— И да, и нет. Это я сам ему прозвище придумал, потому что другой информации о его личности нет.

— Ну а по нему что? — Филин одернул кимоно. Поправил пояс, будто готовился к поединку. — Какой расклад, сколько лавэ?

— В два раза больше, чем за Пузана.

Каратист присвистнул и удовлетворенно почесал макушку:

— Видно, неслабо он Гошу достал, раз такие расценки.

— Это не твое дело… Ты лучше вот что скажи… У Красноборова, у которого вы вещички подрезали, вы ничего странного не находили? — спросил я, памятуя о том, что скупщик продал Сухому «ТТ», но вслух об этом не проговорил.

— Да нет… Ничего такого. Монеты царские, разве что… Да пара икон, вроде как, старинные. А что?

— Что мне иконы. Оружие было?

— Был один пистолетик. «ТТ», кажется. Но мы его брать не стали, на кой он нам? Наше оружие — во! — он сжал кулаки. — И потом, ствол паленый может оказаться. Мало ли, в кого раньше из него стреляли. Еще на нас повесят…

— Это правильно, — одобрительно кивнул я. — Соображаете. Точно оружия не брали?

— Точнее не бывает.

— Ладно… Тогда разбегаемся.

— Погоди! Еще вопрос. А если мы Артемия поймаем. Ну или того, Сухого. Как тебя найти-то? Как сообщить? Телефон, может, оставишь какой?

— Позвонишь в ресторан «Октябрь», закажешь столик на фамилию Антонопулоса. На любое свободное время.

— Как-как? Анто… попу?..

— Запиши, а то забудешь, — я снова продиктовал слово, но уже по слогам.

— А кто это вообще? — Филин выудил откуда-то в раздевалке потрепанную общую тетрадь и карандаш и старательно записывал.

— Никто. Обычная греческая фамилия.

— А-а! Я понял! Нужно, чтобы она отличалась от привычных советских фамилий. Как только она появится в журнале бронирований ресторана, ты придешь сюда? Так? Связь через ресторан, а встречаемся в нашем зале?

— Сечешь… Записал грека?

— Да.

— Ну все, покедова.

— Удачи…

Я вышел из раздевалки, переговаривающиеся пацаны сразу притихли. Поглядывали с нескрываемым интересом то на меня, то на стоявшего в проходе Филина.

Интересно… Сколько из них на самом деле через несколько лет станет бандитами? Как разберусь с Сухим, надо будет этой начинающей бандой тоже заняться. Может, если их всех пересажать сейчас, то в будущем они не пойдут по кривой дорожке?

От таких мыслей я покачал сам себе головой. Ну-ну… Сказал, а сам не верю. Никогда еще тюрьма не исправляла бандита. Тут что-то другое надо придумать…

— Сегодня вечером мы идем в ресторан, — объявил я Свете, когда она, раскрасневшаяся, вышла из ванны с махровым «тюрбаном» на голове.

— Ой… А ты что раньше не предупредил? — поджала она губы. — Сегодня соседка придет меня красить. Я уже договорилась с ней.

— Как красить? Что красить? Какая соседка?

— Из тридцать шестой. Волосы, конечно.

— Ты уже познакомилась с соседями моих родителей? — удивился я.

— Ну да, а что такого? Они ведь теперь и мои, как бы, родители. Мамой и папой я их еще не называла, но по традиции придется, наверное…

— Да, они будут очень счастливы. Может, перенесешь покраску? Ты никогда не красила волосы, у тебя свой цвет вполне замечательный.

— Скажешь тоже, замечательный. Цвет блеклого кирпича, — самокритично заметила Света.

— Ну, мне нравится, — пожал я плечами.

— А мне хочется чего-нибудь новенького, — легко произнесла она, устраиваясь на диване.

— Не хватало еще, чтобы ты волосы сожгла… — проворчал я, памятуя о модной сейчас в использовании перекиси водорода.

— Хна укрепляет волосы, — подоспела на помощь моей супруге Настенька, выпорхнув синичкой из спальни.

Она явно слышала весь наш разговор. Никак не привыкну к присутствию в квартире лишней публики.

— Ладно… Против хны я ничего против не имею. Как говорится, натурпродукт. Только мне все равно придется пойти на мероприятие сегодня, — я стоял в прихожей перед зеркалом и прикладывал галстуки к пиджаку, выбирая между «в клетку» и «в полоску».

— Без меня? — Света уперла кулачки в бока. — Куда это ты намылился?

— По работе же…

Настя шмыгнула в комнату, а я подошел к Свете и прошептал на ухо:

— Слушай, любимая… Тут такое дело… В ресторане «Волна» сегодня свадьба. На ней может засветиться наш таинственный Артемий. Маловероятно, конечно, но вдруг. Он — ниточка к Сухому.

— А-а! Так ты меня не на свидание звал, — Света так и не убирала кулачков с бедер, лишь шире расставила локти. — На задание звал! А я-то думала…

— Какие свидания, милая? Мы же женаты, — улыбнулся я.

— Ах, ты! — Света сделала замах, пытаясь зарядить мне по заднице.

Но я был начеку, отскочил в сторону и, сдерживая смех, проговорил:

— Да шучу я, шучу, конечно, сходим на свидание. Завтра же…

— С тебя романтический ужин, Петров!

— Без проблем. Выбирай ресторан.

— В ресторане любой дурак может, а ты придумай что-нибудь оригинальное. Как-никак, у нас медовый месяц. Или ты забыл? Так что будь добр, удиви…

— Да легко.

Я улыбнулся, а про себя задумался. Вот не было печали, теперь еще романтику выдумать надо. Чтобы не в ресторане и не в кафе. У нас в Новоульяновске никаких особых мест для подобных мероприятий не предусмотрено. Яхт, загородных отелей и прочих изысков не имеется. Ладно, это будет завтра… а сегодня меня «Волна» ждет… Только одному идти не с руки. Странно я буду выглядеть, если в сторонке, особняком буду держаться. Придется общаться с абсолютно незнакомыми гостями. И, возможно, с молодоженами тоже. Я разговоры завязывать привык, но точно не такой балагур-затейник, как Артемий. К тому вопросов вообще никаких не возникало — с чьей он стороны да откуда. А меня вмиг раскусят, наверное. А вот если бы я был в паре с девушкой, то мы могли бы сидеть в уголочке своим незаметным мирком, и ни у кого бы это не вызвало подозрений.

— Насть! — крикнул я в комнату, не входя внутрь.

Вдруг переодевается. Дверей не было, и уже пару раз случалось так, что, когда я заходил, Настя оказывалась почти голой. Будто специально подгадывала переодевания под мой приход.

Я, конечно, извинялся, она тоже громко ойкала, но, как мне показалось, больше для виду. При этом на ее щеках играл румянец, и не стыда вовсе, а какого-то озорства. Хорошо, что Света этих наших игр в подгляделки не видела, а то бы обоим досталось.

— Что? — высунулась она из комнаты, на этот раз вполне одетая.

Если одеждой можно назвать легкий халатик с вырезом почти до пупа и с полами короткими, на грани дозволенного. Халатик явно новый и импортный. Наверное, только сегодня где-то его достала. Говорить «купила» теперь в СССР было не особо принято. Его заменило слово «достать». Все понимали, что «приличные» вещи так просто на прилавки не выбрасывают. Их нужно было доставать.

— Пошли со мной в ресторан. Но это по работе…

— А можно? — восторженно выдохнула пигалица.

— Нужно, — снисходительно кивнул я.

— Да я Свету спрашиваю, — замотала головой Настя, вытянув шею в сторону моей супруги.

— А чего ее спрашивать, — хмыкнул я. — Она краситься собралась. В медный цвет, не до нас ей.

— Нельзя, конечно, — из коридора вырулила Света, энергично растирая волосы полотенцем. — Ишь, что удумали! Без меня по ресторанам шастать.

— Так это ж для дела, — развел я руками. — Для маскировки мне нужна пара.

— Обойдешься.

— Ну, Светик, — сложила ручки просящем жесте Настя. — Я так хотела посмотреть, как проводится настоящая операция по поимке преступника. Можно? А?

Света нахмурилась, потом поморщилась, а потом проговорила:

— Ладно… Присмотришь за ним, — кивнула она в мою сторону. — Чтобы пьяные бабы не липли.

— Да я всех баб разгоню! — закивала Настя. — Ты меня знаешь, как за своего буду биться.

— Знаю, — покачала головой Света. — Вот поэтому и не хочу отпускать вас вдвоем.

— Все будет нормально. Мы недолго, — заверил я. — Там еще Быков придет. Подстрахует, на тот случай, если Артемия придется экстренно и против его воли, хм… эвакуировать.

— Смотри, чтобы она много не пила, — теперь Света, обращаясь ко мне, кивнула на свою подругу. — Наська как выпьет много, так дурная становится.

— Сама ты дурная, — фыркнула гостья. — Сколько хочу, столько и буду пить! Ясно?

— Счас, ага. Не больше двух бокалов вина. Иначе я вас не пущу.

— Договорились, — радостно закивала Настя, такая доза ее явно устраивала. — Светка! А ты мне свое платье одолжишь? Ну то, голубое…

— Большое оно тебе будет, — проворчала Света.

— Дай померить хоть! Может, нормально сядет. Мне кажется, оно тебе маловато немного уже. А мне в самый раз будет.

Света повернулась и зыркнула на подругу прожигающим взглядом — кому это там что маловато? Я приложил палец к губам, показывая незаметным жестом Насте, чтобы она замолчала, иначе наш поход в ресторан запросто может сорваться.