Курсант: Назад в СССР 13

Глава 24

Я остановил «Мерседес» возле дома родителей. Поднялся в квартиру, дверь была открыта нараспашку. Вытащил «ТТ» и шагнул внутрь. Тихо и пусто, только в глаза бросается, что всё перевернуто вверх дном. Будто Мамай прошел.

Искать тут нечего, киллер об этом знал, просто прием такой психологический. Чтобы жизнь медом не казалась. Моя жизнь…

На журнальном столике, на видном месте, посреди зала лежит листочек, вырванный из тетради в клеточку. Записка.

Шариковой ручкой от руки, но печатными буквами выведен текст:

Твоя шаболда у меня,

Меняю ее жизнь на жизнь Гоши Индия.

Ты сам убьешь его, иначе девку на ремни порежу.

Медленно порежу.

А потом возьмусь за твоих родителей.

Они сейчас в Кисловодске, ведь так?

Даже если ты их спрячешь, я все равно их найду,

Это лишь вопрос времени…

Так, что решай, Курсант, кто тебе дороже.

Когда убьешь Гошу, сообщи через некролог в газете,

где будет покоиться его тело.

Мои люди проверят, как ты выполнил задание…

Даю тебе сутки, время пошло…

Вместо подписи под текстом записки слова: «Твой новый знакомый».

Ах ты, сука! Угрожать мне вздумал. Рука потянулась к телефону, чтобы заказать переговоры с Кисловодском. Но я передумал — время терять нельзя. Записку я аккуратно, хотя и почти машинально свернул и положил в карман рубашки, надежда снять след рук с листочка была, хотя и призрачная. Нет там ничего. Такие люди следов не оставляют. Да и что мне дадут пальчики? Этих людей в милицейской картотеке не бывает. Он профессионал, скорее всего, прибыл из США. Но одного он не учел… Я успел проинструктировать Настю. И теперь на нее вся надежда.

Сможет ли девчонка подать мне знак?

Эх, Настюха! Перепугалась, наверное. Ну, давай посмотрим. Ты ведь оставила мне послание? Я учил ее, что если что-то случится, нужно непременно улизнуть в туалет, под любым предлогом. Там за сливным бачком, на высоте чуть выше человеческого роста, между стеной и конструкцией есть паз. В него я вложил нож. Небольшой, с узким, но острым, как бритва клинком. Такой ножичек легко спрятать на теле под одеждой, рукоять у него — чуть толще карандаша. А еще этим ножом можно нацарапать послание на стене.

Я заглянул в туалет. С виду ничего не поймёшь, так что я сперва вытянул руку вверх и проверил паз. Ножика в тайнике не было. Тогда я осмотрел место. Вот! Этим самым ножиком было нацарапано имя похитителя Насти, прямо рядом с бачком. Это лишь подтвердило мои догадки — а заодно и факты из сегодняшнего послания от полковника Черненко.

Молодец, девчонка, сумела-таки ножичек прихватить… А теперь, чтобы ей спастись, мне надо найти киллера. Если бы я был им и похитил Настю, куда бы я направился? Пешком — не вариант…

Я взглянул на крючок в коридоре, где висели ключи от «Волги». Их не было. Что ж… Похититель прихватил машину отца, думая, что это я так беспечно оставил ему ключи. Нет, братва. Я ничего не делаю просто так…

Я поверил патроны в «ТТ», хотя прекрасно знал, сколько их. Не хватало одного — его я израсходовал в гараже, когда брал Филина. Но семи патронов вполне достаточно, чтобы ликвидировать киллера. Даже с лихвой, по одной простой причине. Если я не убью его с первого выстрела, то остальные шесть могут мне уже не понадобиться. Оставалось лишь ждать. Надеюсь, Быков справился. Он вообще-то молодец, но что-то будет на этот раз?

Не подведи меня, Тоха…

Я ходил по квартире, как зверь в клетке. Выпил три кружки кофе, умял упаковку щербета. А от Быкова никаких вестей. Прошел час, и это был самый длинный час в моей жизни.

В прихожке тревожно зазвонил телефон. Я аж подскочил на месте и тут же бросился к аппарату.

— Алло! — схватил я трубку.

— Андрюха! Это я! — выдохнул на том конце провода Быков.

— Проследил? Куда он повез Настю? Что молчишь⁈ — забросал я его вопросами.

Да, признаюсь, я предполагал, что киллер наведается ко мне и может попытаться взять заложника, даже Насте об этом рассказал. Но она в тот момент мне не поверила, лишь посмеялась. Я все равно ей дал ЦУ и настойчиво показывал, где спрятан ножичек. Не стал ее переубеждать и говорить, что она слишком беспечна, хотя, наверное, мог бы. Но оставил все как есть — использовал ее… как живца? Нет! Наверняка я знать не мог, что так все обернется. Хотя кого я обманываю? Я предполагал и допустил такой поворот. Прости, Настёнка, но ты поможешь мне поймать этого хитрого и изворотливого хищника…

— Э-э… Андрюх! — мялся Быков. — Тут такое дело…

— Говори, мать твою! — рявкнул я в трубку.

— Мы с Трошкиным сделали все, как ты просил. Следили за домом и хатой твоих родаков. Вместе… Если кому-то надо было отлучиться, всегда на посту оставался один из нас, как ты и говорил, не оставляли без присмотра ни на секунду объект. Выбрали удобную позицию, поставили мой жигуль под окнами соседнего дома, в тени тополей.

— Ну! — подгонял его я, предчувствуя неладное. — Я что, должен тебя похвалить? Говори уже!

— Так вот… Как ты и предполагал, он пришел. Забрал Настю и увез ее на твоей, то есть — на машине твоих родителей.

— И ты поехал следом и, конечно же, проследил за ними. И теперь знаешь, куда он увез девушку, — проговорил я, выдавая желаемое за действительное.

Пусть скажет, что так всё и было!

— Ну-у… Не совсем так получилось…

— Что значит — не совсем⁈ Этот выродок — настоящий хладнокровный убийца! На его счету не одна человеческая жизнь! Слушай, Быков, ты меня не расстраивай лучше! Куда он повез Настю?

Он что-то там пропыхтел, но потом выговорил более или менее чётко:

— Я следил за ним, как ты и учил, ехал на некотором расстоянии, между мной и «Волгой» пару машин держал всегда, но этот козёл, он как-то всё понял. Понимаешь? Не знаю, как! Ну я же не профессиональный шпион, я вообще-то инженер! Короче, Андрюх, он смылся. За городом, на дороге, что ведет в сторону реки. Я его там потерял.

— Как — смылся⁈ — негодовал я.

— Прости, друг, что подвел… — неслись из трубки никчемные вздохи.

— Куда он поехал? В какую сторону хоть?

Я сжимал трубку так, будто из этого несчастного пластмассового корпуса можно было пытками выудить информацию.

— Не в город, это точно, а куда именно — не знаю. Вот как добрался до телефонной будки, сразу тебе позвонил, честно. Что делать-то теперь?

— Ты сейчас где?

Быков назвал адрес дома, возле которого была телефонная будка.

— Стой там, я сейчас тебя заберу!

Заброшенное здание речпорта совсем обветшало. Построенная когда-то с помпезностью неоклассицизма громадина на берегу реки теперь выглядела мрачно и угрюмо. Нависала над зеленью прибрежного леса, словно гигантская надгробная плита.

Старый речпорт закрыли еще в пятидесятых, когда выше по реке построили ГЭС, и судоходность русла была утрачена. Теперь эта заброшка привлекала лишь изредка пацанов, что приезжали за несколько километров из города на велосипедах, чтобы полазить по зданию и вдоволь поиграть в войнушку.

В этой загородной части Новоульяновска, где Быков потерял преступника, был только лес и речпорт. Ни дач, ни поселков, ни других каких-то объектов, где бы мог укрыться сам киллер и спрятать Настю — не было. А значит, он там… В заброшке. Идеальное место, чтобы затаиться на короткое время. Лето закончилось, череда дождей разогнала пацанву, носа туда они в непогоду не кажут. Вот и сейчас накрапывал дождик. Тучки хмурились и плакали осенней моросью. Несмотря на белый день, солнца не видно, будто уже начало смеркаться.

Я не стал соваться с главного входа, а обошел здание и пролез в выбитое окно. Перемахнул через проем и очутился в просторном зале с облупившимися стенами, на которых еще угадывалась узнаваемая советская мозаика, изображавшая могучих матросов.

Под ногами предательски похрустывала бетонная крошка. Я остановился и прислушался. Слышен шорох капель по крыше и в отдаленных уголках — чье-то завывание. Ветер, наверное, что же еще…

Стараясь не шуметь, я пересек зал почти на цыпочках. Углубился в темный коридор. Развилка. Куда теперь? Почесал затылок. Нужно обшарить все здание, а темновато, блин. Как же хочется врубить фонарик, но нельзя…

Постоял, подумал и пошел в правую ветку коридора. Миновал какие-то комнатки, окна которых оказались наглухо заколочены досками.

В одной из комнат мое внимание привлекло что-то белое. В темноте не разглядеть. Решил проверить, шагнул туда, выставив пистолет вперед. Шел чуть ли не на ощупь. Белым оказалась обычная газета, наброшенная на старый кривой стул. Я взял ее в руки, поднес к щелке в окне, на свет.

«Новоульяновский рабочий». Обычный мусор. Я почти уже отбросил листок, когда мой взгляд зацепился за крохотную деталь. Твою мать, номер свежий, сегодняшний. Черт! Это ловушка!

Я хотел резко обернуться, но не успел. В мой затылок уперлась холодная сталь. По всем ощущениям — ствол пистолета.

— Спокойно, Курсант, — проговорил знакомый голос. — Брось пушку…

Я сидел на стуле прямо под дулом пистолета. Свет керосиновой лампы разгонял мрак по углам и высвечивал невозмутимое и спокойное лицо киллера.

— Я знал, что ты сюда придешь, — ухмыльнулся Артемий. — Как только увидел хвост, понял — жди гостей. Оно и лучше, чем через записочки общаться, да?

— А если бы я пришел не один? — задал я провокационный вопрос.

— Да брось… Я тебе хорошо знаю, майор. Изучил. Ты не стал бы рисковать жизнью Насти, ведь чуть что не так, и я отправлю ее на тот свет. Это ты прекрасно понимаешь, молодец. Кстати, ты подумал над моим предложением?

— Еще думаю, — пробурчал я.

— Ну думай, думай… — Артемий посмотрел на часы, — у тебя пятнадцать минут.

Это был совсем другой человек. Не тот балагур и весельчак, которого я застал всё в той же квартире родителей несколько дней назад. Собранный и твердый взгляд. Пухлость и какая-то плюшевая мягкость тела будто ушла куда-то, превратившись во внушительные габариты противника, теперь напоминавшего дикого медведя.

— Как ты вообще меня нашел? — спросил он.

Я ждал этого вопроса, но пока молчал, а Артемий стал рыться в бумажках, которые он нашел у меня в кармане, когда обыскивал.

— Ага! Вот как! — удовлетворенно воскликнул он, разворачивая конверт, на котором значилась надпись: «Курсанту лично в руки. Секретно». — Интересненько! Угу… От кого посланьице? О-па! Я так полагаю, от чекистов!

— Я стал подозревать тебя раньше, чем получил это письмо, — с холодным презрением проговорил я.

Мне нужно было тянуть время, чтобы мой запасной план сработал, я решил вступить в разговоры с киллером и продолжил диалог.

— Поначалу я думал, что ты работаешь в паре с Сухим.

— С кем, с кем? — вскинул на меня бровь Артемий.

— С Виктором, — уточнил я. — С тем худым и жилистым человеком, о котором говорится в письме.

— Виктор сдох! — довольно хмыкнул Артемий и даже покряхтел, как видно, от удовольствия, что устранил своего врага.

— Я знаю… Тот сгоревший человек в ВАЗ-2103 в лесу… В той самой, на которой Сухой, то есть Виктор, уехал из гостиницы, когда я его спугнул в номере двести пять. Скажи, это ведь его труп в тройке? Ты его убил?

— А кто же еще, — чуть улыбнулся киллер и зачитал письмо вслух, смакуя каждое слово.

Ведь он уже считал себя победителем и наслаждался моментом.

А в письме говорилось, что полковник КГБ Черненко Алексей Владимирович через свои каналы связался с братом Гоши в США — мистером Сергеем Роговым. Оказалось, что тот раздолбай, о котором рассказывал Гоша, уже давно стал миллионером. Раскрутился на продаже подержанных автомобилей, и теперь у него сеть автосалонов по всей стране, куча автомоек и придорожных отелей. Он богат и процветает, но одно его гложет, что есть подозрения, что его жена Кэт, а в прошлом Катерина, ходит налево и живет с ним только лишь ради его денег. Он нанимал частных детективов, чтобы проследить за супружницей, но Кэт оказалась хитрее. За время пребывания в США она обросла нужными связями с влиятельными мира сего, и частных детективов, не успели они установить за ней слежку, тут же лишили лицензии. Сергей понимал, что Кэт просчитывает все на шаг вперед, и так просто ее с поличным уже не подловить. И тогда он решился на авантюру, чтобы ее проверить.

Придумал себе неизлечимую болезнь, подкупил докторов частной клиники и сообщил благоверной, что умирает. А также составил липовое завещание, в котором половину своего состояния он оставлял своему двоюродному брату Георгию Вадимовичу Рогову, в определенной среде известному как Гоша Индия. Понимая, что если Кэт охоча лишь до его денег, то непременно захочет изменить волю «покойного». И пойдет на все, чтобы не потерять львиной доли капитала. А именно, захочет убрать Гошу и направит в СССР киллера. Сергей предполагал такой расклад, на этом он и хотел подловить свою жену. Ставка, конечно, была — Гошина жизнь, не очень-то по-братски так поступать, но в свою очередь он направил на защиту брата своего лучшего человека, когда-то состоявшего в русской мафии. Виктора, которого я называл Сухой. Именно его я принял за киллера. Оказалось, что фотокарточка Гоши была с ним совсем для иных целей. Целью Виктора был Артемий, но он не знал, как выглядит киллер, подосланный Кэт. Поэтому просто присматривался к Гоше, незаметно держался возле него.

Артемий закончил читать, потер подбородок и торжествующе на меня глянул:

— А ты за Сухим охотился… Думал, что это он Гошу собирается убить. Ну я к этому все и подводил…

— Признаюсь, было дело, — вздохнул я, изображая сожаление. — Виктор должен был найти тебя и обезвредить. Вот только ты, ты оказался хитрее. Ты вычислил Виктора еще на моей свадьбе, так? Видел, на какой машине он уехал. Мне, когда я тебя расспрашивал, не сказал номера авто, лишь сообщил, что Катков, ну, тот пухлый парень из гостей, фотографировал на улице, и в кадр якобы попала эта машина. Зачем ты это сделал?

— Ясно, зачем, — пожал плечами Артемий. — Я нашел и ликвидировал Виктора, сжег в машине тело, оставил там даже осколки раздавленного стеклянного шприца, чтобы все указывало на него. Думал, вы опознаете тело, но переоценил вас — и сам, признаюсь, переборщил с огнем.

Он скривился, но лицо тут же снова приняло выражение холодного торжества.

— Ну да… — кивнул я. — В картотеках Виктор не числился, прибыл в Союз по поддельным документам, а когда сильно обгорел, совсем стал неузнаваем. Ты хотел, чтобы мы констатировали смерть Сухого и сообщили Гоше.

— И тогда бы он вылез из своей норы, — кивнул Артемий.

— И тебе проще простого было бы до него добраться, — подытожил я.

— Да… Найти его оказалось труднее, чем я думал… я даже с тобой сблизился, чтобы быть в курсе, где Гоша прячется, но ты так на него и не вывел.

— Грамотно провернул сближение, — кивнул я. — Не подкопаешься. Салфетку эту голубенькую подсунул Насте, со своим липовым номером телефона, знал даже, что такие салфетки только в ресторане «Волна» используются. Хотя город этот для тебя — чужой, как и все другие. Знал, что я буду копать и сам на тебя выйду. Чтобы никаких подозрений, тебе даже пришлось на свадьбы заруливать. Посещать незнакомые торжества, изображая свадебного генерала. А вот если бы я не просек насчет салфетки? Как-то уж очень сильно ты в мою прозорливость верил. Что тогда?

— Так был второй вариант, — охотно ответил Артемий, его этот разговор очень занимал. Он уже предполагал, был почти уверен, что на сотрудничество с ним я вряд ли подпишусь, и был готов искать Гошу без меня, а меня, естественно — пришить. А у него наболело… Столько крутых комбинаций провернул, и никто о них не знает. Вот и захотелось выговориться киллеру. А может, дело не в этом вовсе. Может, это один из принципов его вербовки. Например, он надеялся не угрозами и шантажом, а чем-то другим завлечь меня на свою сторону. А для этого надо показать, какой он крутой и непобедимый, и что служить ему — это не слабость и предательство, а награда и благость для избранных.

Так это было или нет, но разговор наш продолжался.

— Какой же второй вариант? — спросил я, хотя уже догадывался, о чем пойдет речь.

— Схема с Красноборовым, — ответил враг.

— Ты знал, что Виктор приобрел у того пистолет… Ты сам был у него и взял яд. Очень удобное и бесшумное оружие в умелых руках.

— Хороший ты мент, Андрей, догадливый. Жалко будет тебя убивать, — проговорил киллер.

А я продолжил:

— Узнать о сделке Красноборова и Виктора было нетрудно, единственным торговцем оружием в городе и был Красноборов. Потом ты нашел себе подручных — каратистов во главе с Филином.

— Хорошие ребята, — хмыкнул Артемий. — Но мозгов маловато, им бы хватки от тебя, неплохая банда бы вышла… Как в старые добрые шестидесятые.

— Я так понимаю, ограбили Красноборова они по твоей наводке. А мне зачехлили, что их Сухой направил.

— Правильно понимаешь… Ограбление Красноборова — преступление громкое и неординарное, я знал, что ты им заинтересуешься и выйдешь на этих недоумков-каратистов, которые пытались под наркоманов закосить. Захочешь с ними контакт наладить, чтобы на Сухого выйти. Ведь я им сказал, чтобы они тебе наплели, что это Виктор ими руководит. Описал его, как он выглядит. Они должны были за тобой проследить, рано или поздно ты бы вывел их к логову Гоши, никуда бы не делся. Но те опрофанились с первого же раза… И судя потому, что ты пришел сюда невредимым, второй раз и даже третий они тоже провалили. Эх… Хочешь сделать хорошо, делай все сам…

— Ты собирался убрать Гошу на моей свадьбе, но не сумел. После того, как я спугнул Виктора, Гошу стали охранять его люди в ту ночь на торжестве. И я, в том числе… поэтому ты сблизился с Настей, чтобы войти через нее ко мне в доверие.

— Ну да… поэтому, — задумчиво улыбнулся Артемий, будто вспоминал что-то приятное. — Но не только поэтому… Совместил, так сказать, приятное с полезным… Ха-ха!.. А теперь эта дурёха в надежном месте чалится. И знай. Если со мной что-нибудь случится — ей не выбраться. Конец ей. Умрет от жажды быстрее, чем от голода. И никто ее там никогда не найдет. Уж поверь, я умею прятать людей… живых и мертвых. Так что не глупи, Курсант…

— Всё ты продумал, Артемий, или как там тебя? Я же имя пробил, нет человека с такими анкетными данными.

— Называй меня Артемий, все одно недолго так называть осталось. А глупости брось — вижу, ты к броску приготовился, пока зубы мне заговариваешь. Поставь ноги за ножки стула обратно. Вот так… Дальше поставь, спокойнее будет мне, глядишь, и дольше проживешь. На несколько минут.

Я действительно пытался занять позицию, из которой было бы удобно резко рвануть на противника. Подбирал позу, еле заметно передвигая стопы. Но враг не прост, заметил-таки. А мне нужно было тянуть время…

Время — это сейчас единственное, что работало на меня. Я должен говорить с ним, говорить…