Леди Босс

63

Лаки улетела в Лос-Анджелес только с Боджи. Ленни так и не появился, а гордость не позволила ей позвонить самой. Если он хочет, чтобы все кончилось именно так, пусть так и будет.

«Смотри правде в глаза», – сказала Лаки себе. Она купила студию для Ленни, а ему на это наплевать. Он воспринял ее поступок как унижение его мужского достоинства, или какую муру он еще там нес? Почему нельзя просто расслабиться и обрадоваться?

Войдя в свою квартиру в Нью-Йорке после ссора с Ленни, она тут же позвонила Джино и рассказала о его реакции.

– Я пытался предупредить тебя, детка, – вздохнул он. – Я предчувствовал, что он именно так себя и поведет.

– Почему ты так говоришь?

– Да потому, что с мужчинами всегда так. Можно купить ему свитер или галстук, но студию… Господи! Ну как мне тебе объяснить?

– У него абсолютно старомодные взгляды. Не собираюсь с этим мириться, – упрямо заявила она. – Я так рада, что купила студию. И он должен быть рад.

– Ну и что ты собираешься делать, детка?

– Оставить Ленни в Нью-Йорке, пока он не перестанет дуться.

– Прекрасное решение.

– А что еще я могу сделать?

– Прийти к взаимному согласию? – предложил он.

– Слишком поздно. Он должен сделать следующий шаг.

По правде говоря, такое чисто мужское отношение Ленни обидело и удивило Лаки. Именно он должен был понять ее. Она никогда не претендовала на роль послушной жены, сидящей дома и рожающей детей. Он всегда знал, что она любила идти на риск. Потому он ее и полюбил.

А теперь Ленни действует по принципу «ты – баба, я – мужик». Все равно как если бы он прямо сказал: «Если не забеременеешь, я тебя брошу». У них есть Бриджит и Бобби. Вполне достаточно для семьи на данный момент.

Да пошел он, этот Ленни Голден.

У нее еще вся жизнь впереди.

Из аэропорта Боджи доставил ее прямиком в дом в Малибу-Бич.

Мико встретил ее приветственным поклоном.

– Очень рад, что вы вернулись, мадам.

Приятно возвращаться. Она чувствовала себя сильной. Непобедимой. Готовой совершить чудеса.

В воскресенье вечером приехал Мортон Шарки, и они провели несколько часов, занимаясь делами студии. Столько планов предстояло осуществить. Нанять новых людей. Решить, что делать с фильмами, находящимися в производстве. Кого оставить, а кого выгнать.

Позже, когда Мортон уехал, она вышла на причал посмотреть на море. «Все будет в порядке, Сантанджело», – пообещала она себе, глубоко вдыхая свежий ночной воздух.

Та часть жизни, которую она прожила одна, доказала ей, что она может с этим справиться. Она еще всем покажет. И если Ленни не захочет к ней присоединиться, она сделает это одна.

Лаки Сантанджело не надо учить выживанию. Никто и ничто не может ее остановить.

Эйб Пантер решил, что приехать на студию они должны вместе. Поэтому в понедельник утром Лаки послушно прибыла в дом Эйба на Миллер-драйв вместе с Мортоном Шарки.

Эйб встретил ее торжествующей улыбкой.

– Доброе утро, девонька. Ну как, хочется понадавать пинков по задницам?

– Я всегда готова раздавать пинки, – заверила она, тем самым подтвердив его подозрения на этот счет.

Выглядела Лаки особенно хорошо – масса черных, струящихся волос, смуглая кожа и темные, таящие опасность глаза.

На ней был кремовый кожаный костюм от Клода Монтано, туфли на очень высоких каблуках, бриллианты в ушах и кольцо с крупным бриллиантом на пальце. Деловая женщина, но модная, сексапильная и стильная.

Ничего общего с задрипанной Люс! В этом-то и заключался весь смысл затеи.

Казалось, у Эйба прекрасное настроение, как и у Инги в порядке исключения. Он ей пообещал, что разрешит присутствовать на совещании, и она соответствующе приоделась.

«Интересно, что старик собирается делать с деньгами, – подумала Лаки. – Наверное, будет их держать в сундуке, пока не помрет».

– Совещание в офисе Микки? – спросила она.

– Нет, в конференц-зале, – решил Эйб. – Я хочу приехать туда первым, пока никого нет.

– Микки обычно рано приходит, – напомнила Лани.

– Сегодня вряд ли, – ответил Эйб, злорадно хихикнув. – Вот тут тебе есть чем порадовать взгляд, девонька.

Он протянул ей экземпляр «Лос-Анджелес таймс». В подвале первой полосы напечатана фотография Микки, конвоируемого к полицейскому фургону. Подпись гласила:

«ГЛАВА СТУДИИ АРЕСТОВАН ВО ВРЕМЯ РЕЙДА В ГОЛЛИВУДСКОМ ДОМЕ ТЕРПИМОСТИ»

– О Господи! – воскликнула Лаки. – Ему сегодня со всех сторон достается. Вы полагаете, он появится?

– Не сомневаюсь, – отрезал Эйб.

Они поехали на двух машинах. В первой Эйб и Лаки, во второй – Инга, Мортон Шарки и адвокат Эйба.

Пока они находились в пути, Лаки чувствовала, как растет возбуждение Эйба. Когда подъехали к воротам студии, он весь светился.

– Все равно что домой вернулся, девонька, – потирал он ладони. – Понять не могу, с чего это я все бросил?

– А почему вы бросили? – спросила она.

Он пожал плечами.

– Да не знаю. Начиналось новое десятилетие. Мне не нравились больше дела, что творились в кино. Публика хотела видеть вещи, которые я не был готов ей показывать.

Она могла это понять, Эйб – человек другой эпохи.

– Приятно вернуться? – поинтересовалась она.

Он радостно закивал головой.

– Чертовски приятно.

В конференц-зале нервно метались секретарши.

– Доброе утро, мистер Пантер.

– Добро пожаловать вновь, мистер Пантер.

– Что-нибудь желаете, мистер Пантер?

Эйб уселся во главе стола и указал Лаки на место по его правую руку.

Она послушалась. Хотя студия уже официально принадлежала Лаки, ей и в голову не могло бы прийти лишить старика удовольствия.

Ровно в десять вошел Микки Столли, за ним Абигейль, Примроз и Бен.

Эйб неопределенно помахал рукой.

– Рассаживайтесь. Чувствуйте себя как дома.

Микки обежал комнату взглядом. На Лаки он посмотрел безучастно.

– Ты прекрасно выглядишь, дедушка! – воскликнула Примроз, бросаясь к нему с поцелуями.

– А что это ты не пишешь и не звонишь? – вопросил Эйб, щелкая вставными зубами.

Примроз вздохнула, как будто он не имел права задавать такойвопрос.

– Мы очень заняты, дедушка. Дети передают тебе привет.

– Сядь, – приказал Микки. Его не устраивало, что Примроз лижет старику задницу.

Когда все уселись, Эйб перешел прямо к делу.

– Меня тут десять лет не было, – начал он грубо, – и вы имели возможность делать все, что вам хочется. Теперь я решил все изменить. Я продал студию.

Последовало обалделое молчание. И выражение шока на четырех лицах.

Микки первый вскочил на ноги.

– Вы сделали что? – спросил он, не веря своим ушам.

– Я продал студию, – повторил Эйб со злорадным смешком. – Она моя, и я могу ее продать, так?

– Дедушка, ты не имел права это делать, не посоветовавшись с нами, – возразила Абигейль. Лицо ее залилось краской.

– Разумеется, – поддержала ее расстроенная Примроз.

– Я могу делать, что мне, черт побери, захочется. Я уже достаточно зрелый для этого.

– Так вы говорите, что продали студию. Я вас правильно понял? – резко спросил Микки.

– Надо же, парень понимает по-английски, – пошутил Эйб.

– Кому вы ее продали? – вступил в разговор Бен.

– Дамы и господа, – произнес Эйб, наслаждаясь каждым словом, – позвольте мне представить вам новую владелицу студии «Пантер». – Он повернулся к Лаки. – Знакомьтесь – Лаки Сантанджело.

И снова все долго молчали. Еще раз Микки первый прервал молчание.

– Это что? Глупая шутка?

– Ты не можешь так поступить, дедушка, – взвизгнула Абигейль.

Поднялся Мортон Шарки.

– Мисс Сантанджело с сегодняшнего дня – глава студии, – подтвердил он. – Впредь докладывать следует ей.

– Если вы думаете, что я останусь и буду выполнять указания какой-то тупой телки, вы сильно ошибаетесь, – разозлился Микки. – Я ухожу.

«Дивно», – подумала Лаки.

– Минуточку, минуточку, – вмешался Бен. Он знал, кто такая Лаки Сантанджело. Знал ее репутацию. Она взяла в свои руки всю империю Димитрия Станислопулоса после его смерти, и сегодня под ее руководством компания по морским перевозкам процветает как никогда. Лаки Сантанджело знала, что она делает. – Нам следует обсудить эту неожиданную ситуацию.

– А у кого деньги? – в ярости спросила Абигейль потеряв контроль над собой. – Это наши деньги.

– Дедушка, – пыталась урезонить Эйба Примроз, – нам надо сесть и поговорить наедине. Не при посторонних.

– У меня такое впечатление, что я присутствую на собственных похоронах, – прокудахтал Эйб, получая истинное наслаждение от каждого мгновения. – В чем дело? Разве я уже помер? Я могу делать со своими деньгами, что мне заблагорассудится. Это не ваши деньги. Это мои деньги.

Лаки поднялась.

– Господа, собрание всех глав отделов сегодня в полдень. Здесь.

– Что вы знаете о кинобизнесе? – грубо спросил Микки, поворачиваясь к ней и испепеляя ее взглядом.

– Скажем, столько же, сколько и вы, – ответила она спокойно.

Что-то в ее голосе показалось ему знакомым. Может, он ее где раньше видел? Лаки Сантанджело, Лаки Сантанджело… Господи! Да ведь это та девка, у которой отец гангстер! Та самая, что замужем за Ленни Голденом.

Разумеется! Теперь все вставало на свои места. Муженек недоволен студией, и дамочка покупает ему ее, чтобы ублажить. Сукин сын!

Он боялся взглянуть на Абигейль. Его дражайшая супруга не разговаривала с ним из-за статьи об его аресте, напечатанной на первой полосе «Лос-Анджелес таймс». Когда Абигейль увидела газету, она впала в натуральную истерику.

– Вон из этого дома, – завизжала она. – Вон из моей жизни. Я отсужу у тебя все, до последнего цента. Как ты посмел так опозорить меня и Табиту? Никогда в жизни мне не приходилось переживать такого унижения!

– Да все это ошибка, – пытался он оправдаться. – Я туда зашел с одним режиссером. Парень готовился к фильму. Я его уверял, что он неправильно снимает одну сцену. Он же повел меня туда, чтобы доказать, что прав он. Мы находились там по делу, Абби.

– Микки Столли, ты врешь мне в последний раз, — прокричала Абигейль, прищурив глаза. – Мы пойдем на встречу с моим дедом и будем вести себя, как нормальные люди. Но потом ты соберешь свои вещи и уберешься из моего дома. Между нами все кончено.

Интересно, а сейчас она так же думает? Вряд ли после этой встряски она будет продолжать его игнорировать. Он быстро взглянул на нее.

Она выглядела просто уничтоженной.

Он взглянул на Бена и Примроз. У Бена только что пена изо рта не шла, а Примроз едва сдерживала слезы.

Эйб же совершенно очевидно наслаждался. «Хитрый, маленький говнюк», – горько подумал Микки. Встал. Все это дерьмо ему обрыдло. Да он где угодно найдет работу. Сегодняшний успех студии «Пантер» – целиком его заслуга.

– Я ухожу, – заявил он резко. – Ищите себе другого дурака.