Леди Некромант

Глава 47

Сам того не зная, муж натолкнул меня на очень интересные мысли. Тэйка совершенно не заинтересовалась пудреницей с перламутровой инкрустацией, косметикой, книгами. Самодельная папка для бумаги и броские, пусть и недорогие письменные принадлежности тоже не привлекли внимания маленькой мстительницы. Она разбила шарики, которые даже не стояли на виду. Ей вначале пришлось вынуть коробку с ними из-под другой.

Какой странный выбор способа напакостить! Я ведь была уверена в том, что эти шарики вообще не привлекли внимания девочки. Неужели они действительно раздражали ее на магическом уровне?

Эту догадку подтвердил Ерден, которого я в тот день пристрастно расспрашивала о каганатской магии. Мальчику моя комната теперь казалась менее защищенной.

— У вас там были будто тлеющие угольки силы, а теперь их нет, — он пожал плечами.

Вспоминая ощущения от остаточной энергии шариков, я признавала верность сравнения. Чуть заметное тепло, легкое свечение на магическом уровне были большей частью обусловлены формулами, определяющими свойства краски.

— Сила казалась неприятной? — уточнила я.

Ерден недоуменно вскинул брови, отрицательно покачал головой:

— Нет, наоборот! Когда шарики были на елке, я подумал, что ничего красивей не видел и не чувствовал. Это потом они потускнели, стали как угольки. Но тепло от них шло ласковое.

Глупо, но до разговора с мальчиком мне в голову не приходило, что Тэйка с самого начала видела мои артефакты. Я настолько привыкла быть единственным магом, что и не подумала о том, как воспринимали мою деятельность и обереги другие одаренные.

Моя итсенская магия Ердену нравилась, хотя он и считал ее странной и инородной. В то же время дар Тэйки был мальчику созвучен. Я расспрашивала осторожно, хотя и очень дотошно, но выяснила лишь, что Ерден не видел в поведении Тэйки ничего настораживающего. Ни двойственности, ни хищности, ни жесткости. Ничего.

Парень рассказал мне немного о каганатских дарах, но чувствовалось, что он сомневается, стоит ли обсуждать с чужачкой такую особую тему. Смущать Ердена, как и заставлять его юлить или говорить полуправду, я не хотела, поэтому довольно быстро закончила беседу.

Мне пока хватало сведений о том, что каганатские дары с самого начала, без дополнительного обучения хороши в защите. Это я прочувствовала, натыкаясь на вполне осязаемые стены Тэйки. Порадовала новость о том, что одной лишь силой эмоций зачаровать кого-то нельзя, для этого нужно знать формулы и уметь взаимодействовать с потоками. Ерден знал формулу смертельного проклятия, достаточно сильно ненавидел первого хозяина, но не умел работать с потоками, поэтому не мог отомстить за себя сам. Ердену понадобилась я, мои желание и умение покарать. Образ того человека мальчику удалось мне передать, потому что наши ладони соприкасались.

Вообще, насколько я поняла, в каганатской магии большое значение уделялось прикосновениям и жестам. Привычное мне итсенское волшебство отлично обходилось без касаний, будь то бой, защита, лечение или зачарование трав. У мэдлэгч существовала целая система знаний о правильных прикосновениях. Даже по оговоркам Ердена это было очевидно. Меня, разумеется, подобная особенность заинтриговала, но я понимала, что нужно ждать появления бабушки мальчика. Если кто и мог мне рассказать о магии мэдлэгч, то только она.

Но все же внятное объяснение, почему Тэйка разбила шарики и не тронула при этом коровий череп, я получила. Чары шариков сияли интересно и привлекательно, совсем не так, как руны или черепа. Магия моих елочных украшений напоминала каганатскую и разительно отличалась от прочих моих артефактов. Поэтому Ерден даже решил, что я, итсенский маг, не могла самостоятельно сделать шарики, а Тэйка уничтожила чей-то подарок мне.

Логика в таком предположении была, а поведение девочки вписывалось в общую канву. Вначале попытка испортить мне удовольствие от малахая, потом атака против гребней, а после разбитые «подаренные» шарики. Жестокое, продуманное и какое-то недетское поведение.

Джози, правда, так не считала. Она называла Тэйку злюкой и ревнивицей, тоже очень огорчилась из-за шариков и заверила, что со временем все наладится.

— И не таким бодливым козам рога обламывали, — с чувством сказала подруга. — Не берите близко к сердцу, леди Кэйтлин. Еще и трех месяцев не прошло, как вы знакомы. Перебесится, успокоится, ценить и любить будет!

Джози потянулась за печеньем, а в коридоре послышались шаги мужа. После прошедшего в напряженном молчании ужина все разошлись по своим углам. О посиделках в библиотеке речь не шла, но и к себе муж меня не пригласил. Извиниться за неуместные намеки, за свое упрямство во время разговора он не посчитал нужным. Обсудить со мной наказание для Тэйки — тоже. Мне это казалось неправильным, но и навязывать свое общество я не собиралась, поэтому не отказалась от изначального плана провести вечер с Джози.

Душевное чаепитие подошло к концу. К сожалению, и чудесное общение с сердечной, тактичной и такой понимающей подругой не улучшило мне настроения. Я изображала улыбку, поддерживала беседу, а мысленно все время возвращалась к разговору с мужем.

Он пытался оправдать дочь. Естественное стремление. Это логичное противодействие, отрицание происходящего мне не следовало принимать на свой счет. Лорд Эстас просто не хотел верить в то, что так ошибался, оценивая Тэйку. Этим же объяснялись и попытки бросить тень на Ердена.

Простившись с Джози, я решила, что мне стоит быть терпимей и с пониманием относиться к чувствам любящего отца. Ему и так непросто.

Подумав, что с попыткой примирения не стоит затягивать, я постучалась к мужу. Тишина и отсутствие света, пробивающегося из-под двери, недвусмысленно давали понять, что лорд Эстас проводил вечер не в своей гостиной, а, скорей всего, у Дьерфина Дарла.

Алые руны постоянного круга откликнулись сиянием, сила равномерно уходила на чары призыва.

— Здравствуй, Кэйтлин, — улыбнулся мой верный очкарик.

— Как ты, мой дорогой?

— Рад, что ты позвала меня, — признался Артур и с воодушевлением стал рассказывать. — У Нинон все хорошо, передает привет, готовится к контрольной. А я читаю дневники магистра Тайита. Преинтереснейшая книга!

— Правда? — усмехнулась я.

— Ага, я узнал много любопытного о себе, о разной силе призраков. Даже кое-что опробовал на библиотекаре!

— Не пугай, — насторожилась я, вглядываясь в лицо довольного и явно хвастающегося друга. — Что ты опробовал?

Он беспечно отмахнулся.

— Ничего страшного, не переживай, — в глазах за призрачными стеклами горел живой мальчишеский задор. — Оказывается, если спящему человеку долго повторять одну и ту же мысль, он будет ее помнить после пробуждения! Библиотекарь написала стих, который я ей диктовал! Представляешь?

Я кивнула, пытаясь осознать, какие возможности открывались перед действительно сильными сущностями.

— Но так влиять трудно, — огорченно продолжал Артур. — Я выдохся за каких-то полчаса. Ничего, — он ухмыльнулся, — отточу навык на леди Льессир. Она без меня скучает наверняка. Я ей целых два дня дал порадоваться отремонтированному кабинету!

— Не хулигань особо, ладно? — попросила я, зная, что не уговорю моего мстителя быть осторожней. — Я написала о тебе мэтру, но не представляю, когда до него письмо дойдет.

— Не порти мне удовольствие, — резко заявил он. — Когда мэтра позовут, тогда и буду разбираться. А пока делаю, что хочу.

— Я ведь о тебе волнуюсь, Артур, — мягко подчеркнула я.

— Да понимаю, но у тебя своих хлопот скоро добавится, — помрачнел друг. — Если ты права, если на твою падчерицу так же влияют, как я повлиял на библиотекаря, то дело плохо. В дневниках есть записи о призраке-восьмерке, который подчинял разум жертвы. Люди, которыми призрак пользовался, не помнили, что они делали под влиянием. А одному из них даже пришлось за убийство отвечать.

— Отлично, — хмуро бросила я.

— Ага, веселого мало, — согласился он и попытался меня утешить: — Хорошо, что призраков сильней шестерки днем с огнем не сыщешь, и в защищенную крепость им не войти. А для того, чтобы подчинить кого-то, нужно быть рядом.

— Тоже верно, — кивнула я.

— Я еще поищу сведения о внушении и таком воздействии. Ты, главное, не расстраивайся!

— Стараюсь, дорогой мой, стараюсь, — я изобразила улыбку. — Ты единственный, с кем я могу откровенно поговорить обо всем. Артур, спасибо тебе за помощь, за поддержку. Не знаю, что бы делала без тебя.

В дверь постучали. Я вздрогнула, глянула на дверь.

— Отпускай меня, — прошептал друг. — Спокойной ночи.

— Мира тебе, — так же тихо ответила я.

Стук повторился. Настойчиво и громко.

На пороге стоял мой супруг, а его разочарование я ощущала особенно ярко из-за того, что только-только закончила работать с потоками.

— Простите, что так поздно, — сухо и как-то безжизненно начал он.

— Ничего страшного, я не спала, — моя улыбка не сгладила напряжение, напротив, лишь усилила его.

Муж, казалось, начинал злиться. Он сделал глубокий вдох и выпалил:

— Скажу, как есть. Пожалуйста, выдворите сержанта Вирона из своей комнаты и впредь не приглашайте его сюда. Я буду признателен, если вы немедленно сами выставите его. Я не хочу вытаскивать сержанта Вирона из-под вашей кровати или из шкафа.

— Почему он должен там оказаться? — я ошеломленно хлопала глазами, не понимая, как муж пришел к такому выводу.

Супруга моя реакция ранила. Это, как и усилившееся многократно разочарование, чувствовалось на магическом уровне, хотя его лицо оставалось бесстрастным. Только взгляд стал ожесточенным.

— Не нужно держать меня за дурака. Я все могу понять. И то, что сердцу не прикажешь, тоже. Я все понимаю. Кроме стремления наставлять мне рога не просто в одном доме, но и в соседней комнате.

Несколько невыносимо долгих мгновений понадобилось мне, чтобы сообразить, наконец, что происходит.

— Лорд Эстас, в моей комнате нет и не было сержанта Вирона, — я покачала головой и шире распахнула дверь, будто приглашая убедиться в правдивости моих слов. Он хотел возразить, но я опередила: — Я разговаривала с другим Артуром. Это мой хороший друг. И он призрак.

Облегчение, радость и смущение захлестнули мужа, отразились в серых глазах, изменили выражение лица. Всего несколько ударов быстрого сердца — а на его губах неловкая улыбка.

— Простите, — низкий голос чуть осип, и это сделало момент совершенно бесценным. Муж поверил мне безоговорочно, сразу.

— Я бы тоже огорчилась и возмутилась, если бы вы к Марике, например, обратились «дорогая моя», — улыбнулась я.

Он глянул веселей, и я, посторонившись, пригласила мужа войти:

— Хочу познакомить вас с Артуром.

Супруг живо заинтересовался, хоть и подчеркнул, что мне не нужно ничего доказывать, что он верит и так. Его эмоции, сияющие и воздушные, были в тот момент настолько прекрасны, что я не удержалась, взяла мужа за руку и, всем сердцем жалея, что не могу обнять, сказала:

— Знаю. Я дорожу вашим доверием и хочу поделиться с вами важным секретом. О том, что у меня есть друг призрак, я почти два года не рассказывала ни сестре, ни Джози.

— Польщен честью.

Муж улыбнулся, другую руку положил на мою кисть. Тепло его ладони, приятное и ласковое, ускорило мое сердце еще сильней. Дыхание сбилось, вдруг поняла, что лицо мужа близко, что сама подошла на шаг и с удовольствием вдыхаю чудесный аромат его духов. Томление, непонятное и незнакомое, смутило меня, вогнало в краску. Я поспешно отвела взгляд, отступила и, нехотя высвободив руку, нарочито бодро попросила мужа передвинуть стул ближе к руническому кругу.

Идея познакомить супруга с Артуром оказалась очень удачной. Пусть разговор был коротким, зато лорд Эстас узнал, почему я за все время в Рысьей лапе написала только одно письмо сестре. Случайно выяснилось, что его очень удивлял этот факт, ведь муж понял, что отношения с Нинон у меня замечательные, следовательно, для ограничения общения не существовало оснований. Он даже поблагодарил Артура за то, что тот взял на себя обязанности почтальона. Странно и радостно было осознавать искренность мужа, сердечно признательного моему другу за помощь.

Артуру мой супруг явно понравился. Значит, Нинон теперь будет спокойней. Она подозревала, что я приукрашивала действительность и лукавила, нахваливая мужа. А все из желания оградить сестру. Теперь появился независимый наблюдатель Артур, который мог лучше меня убедить Нинон в том, что для волнений нет причин. Конечно, я понимала, что окончательно сестра успокоится только после личного знакомства с Эстасом Фонсо. К сожалению, раньше летних каникул мечтать об этом не приходилось.

Для меня этот ритуал вызова призрака стал совершенно новым опытом. Работая с клиентами, я чувствовала их страх, ужас или некое благоговейное восхищение от того, что они смогли с моей помощью прикоснуться к вечному и непостижимому. Но впервые человек, присутствовавший при ритуале, откликался таким теплом. Мужу нравилось наблюдать за мной, и не смущали его ни сияющие глаза, ни шевелящиеся волосы. Из-за пристального и очень доброжелательного внимания мне было немного неловко и в то же время очень приятно.

Когда я отпустила Артура, мы с мужем еще недолго поговорили о моем друге и о ритуалах призыва. Лорд Эстас улыбался, его сердечность и удовольствие от общения будто обнимали мои обостренные из-за работы с потоками чувства. Прощаться не хотелось. Надо же, какое чудесное завершение трудного дня!