Легкое сумасшествие по имени любовь

ГЛАВА 11

Во время недолгой поездки до ресторана я старалась не думать о том, что ветер сделал с моей укладкой, предпочитая вместо этого таять от воспоминаний о том, как Дез помогал мне усаживаться в машину. Ричард никогда не открывал мне дверцу авто, даже когда вез меня рожать. Его голова была слишком забита опасениями по поводу того, что воды могут отойти прямо в его новеньком «Лексусе». Я тряхнула головой. Не буду думать о сволочном Ричарде этим вечером. У меня свидание. Настоящее, нормальное свидание с мужчиной, который знает меня и все равно пригласил.

Дез припарковал автомобиль на углу улиц Шикарной и Живописной, в милой старинной части Белл-Харбора, будто сошедшей с черно-белой пленки. Исторические здания выстроились вдоль тенистого, вымощенного булыжником бульвара.

Дез вышел, и я оправила подол платья, гадая, откроет ли он мне снова дверцу. Я притворялась, что вожусь с пряжкой на босоножке, пока не убедилась, что он действительно идет ко мне. Ах, какая рыцарская учтивость. Если бы там была лужа, он смог бы кинуть в нее плащ? О, постойте. У него же нет плаща. Так что… эти мысли заставили меня улыбаться.

— Что тебя насмешило? — спросил он.

— Да так, ничего. Я просто радуюсь, что мы нашли отличное местечко для парковки.

— Ну да. — Дез посмотрел в оба конца улицы, на которой не было ни единого автомобиля.

Его спортивный БМВ имел весьма низкую посадку, а мои босоножки были на таких каблуках, что напоминали ходули. Я изо всех сил старалась вылезти из машины, не подвернув лодыжку. О чем я только думала, доверив гею, носящему нелепые мокасины с кисточками, выбирать мне обувь?

Дез взял меня за руку, помогая выйти из авто. Черт побери! Так Фонтейн оказался гением, заставив меня надеть эти босоножки. От невинного прикосновения Деза по коже побежали мурашки. Он сжимал мою руку нежно, но твердо и достаточно крепко. И не отпустил пока мы шли к ресторану. Я с трудом сдержала ребяческий смех и едва не начала раскачивать наши руки взад-вперед. Ричард не любил держаться за руки и не делал этого. Он говорил, что ему от такого становится душно. Проклятие! Хватит уже вспоминать Ричарда.

Мы с Дезом миновали модный магазинчик, весь заставленный цветочными горшками, и бистро, где мы обедали с Кайлом и Фонтейном. Через дорогу находились магазин воздушных змеев, кондитерская и старомодное кафе-мороженое с навесами в красную полоску. Облицованные плиткой тротуары под нашими ногами были безупречно чистыми, а через каждые несколько шагов нам попадались скамьи, которые выглядели, словно старинные тележки. И все птицы на деревьях щебетали «Оду к радости» Бетховена… Ну ладно, это я уже сочиняю.

— Как насчет суши? — спросил Дез, указывая на ресторанчик в следующем квартале, украшенный каменными драконами у входа. — Коллега сказал, что это отличное место.

— Замечательно! — ответила я, не желая признаваться, что никогда не пробовала суши. Целое море предрассудков Ричарда распространялось и на любой ресторан с иностранными словами в названии, особенно если речь шла о дальневосточных, индийских и даже некоторых итальянских заведениях.

Мы пересекли улицу, все еще держась за руки, и вошли внутрь. Ресторан был шикарным, со стильным фонтаном в центре зала и стеной с высокими окнами, выходящими на озеро. Всё было таким красивым и безмятежным, таким необычным, даже окошка для покупки из автомобиля не наблюдалось.

К нам подошла гибкая, как ива, похожая на газель официантка с роскошными гладкими волосами и вылупилась на Деза.

— Добрый вечер. Добро пожаловать в «Мацусаку». Я Элиза, хостес[27]. — Она склонила голову.

Я почувствовала себя одновременно невидимкой и амазонкой и поправила вырез на платье.

— Благодарю вас, — ответил Дез. — Мы бы хотели расположиться у окна.

— Разумеется. С удовольствием. Вы заказывали столик?

Элиза чувственно смотрела на Деза, и я ощущала в ее знойном голосе призыв. Она спрашивала, заказывали ли мы столик, но имела в виду совсем другое: «Бросай свою гаргулью в красном платье. Жду тебя в гардеробной».

Он кивнул:

— Да, заказывал. Мистер Макнайт, столик на двоих.

— Ах да. Проходите сюда.

Дез легонько подтолкнул меня в спину, чтобы я шла чуть впереди него. Но тогда я оказалась бы рядом с ней. А я не была уверена, что хочу, чтобы он сравнивал ее задницу с моей. Эта мысль была неприятна.

Элегантная Элиза подвела нас к уютному столику в углу.

Он отодвинул мой стул, получив еще одно очко в зачет и почти заставив меня забыть о стройной хостес.

— Желаю вам насладиться вечером, проведенным в нашем ресторане. — Ее чарующий голос звучал умиротворяюще, и я почти простила ее за то, что она явно жаждала моего спутника.

Через несколько минут появилась официантка и подала нам меню в кожаных обложках. Это была очередная гибкая черноволосая красотка с неестественно высокой грудью и тонюсенькой талией.

Где только они находят таких девушек? В каталоге нижнего белья? Я прикусила губу и мысленно отругала себя. Ричард флиртовал с официантками самым мерзким образом, пытаясь убедить меня, что всего лишь добивается более качественного обслуживания. Я никогда не спрашивала, что именно он имел в виду. Дез же не обращал на девушек особого внимания. Я мысленно дала себе подзатыльник. Если бы я позволила своей беспомощности взять верх, вечер был бы испорчен еще до начала. Держи себя в руках, Сэди.

Дез снял очки, и я состроила сочувственную гримаску, глядя на его ушибленный глаз. Отек спал, но багровый синяк остался. Это придавало ему лихой вид, но расстраивало меня.

— Прости, что переставила этот дурацкий столик, — сказала я.

Он улыбнулся:

— Я разрешу тебе все исправить.

— Но я уже извинилась, придя с тобой на ужин.

— Это только начало. Хочешь выпить?

Размышляя над его совершенно недвусмысленным намеком, я ответила «да» с превеликим удовольствием. Дез хмыкнул и взял винную карту.

— Красное или белое?

Он интересуется моим мнением? Ричард никогда… Черт бы его побрал! Я собиралась изгнать Ричарда из своей головы сегодня же вечером, даже если для этого потребуется позвать экзорциста.

— Выбери сам. — Я поерзала в кресле, пытаясь натянуть на ноги подол платья, впрочем, безуспешно. Тогда я развернула салфетку и небрежно разложила ее на коленях, прикрыв их, словно одеялом.

Дез просматривал винную карту, рассуждая о разнице между сортами винограда и собираясь явно выбрать что-то весьма дорогое. У меня не хватало смелости сказать, что меня устроило бы и дешевое вино — им я набиралась с не меньшим успехом.

Но если ему хотелось произвести на меня впечатление своими обширными познаниями о виноградниках юга Франции, — что же, на здоровье. Я открыла меню после того, как он заказал вино. Названия блюд показались мне китайской грамотой. Кроме разве что ролла «Калифорния» я не имела ни малейшего представления о том, что все это значит. Сашими — это звучало так, будто Доди влезает в свой купальник. Темпура — это что-то вроде матраца, так ведь? А мисо что такое? Сексуально озабоченная мисс?

— Выбрала что-нибудь? — спросил Дез.

— Даже не знаю, — лихо соврала я. — Всё нравится.

Подали вино, и прежде, чем Дез произнес тост, я успела пригубить и чуть не подавилась.

— Ой, прости. — Я легонько чокнулась с ним. — За?..

Он задумался, будто тщательно выбирал, что сказать:

— За новых друзей!

Пустота в моей груди была чувством странного разочарования. А чего я, собственно, ожидала? Что он предложит выпить за Сэди, с ее горячим чумовым мамашкиным телом? Я заставила себя улыбнуться и снова чокнулась с ним:

— Да, за новых друзей.

Приятная нега от вина пришла быстро и легко, и я начала расслабляться. Тихое пение арфы мешалось с журчанием фонтана. Мы вели непринужденную светскую беседу о незначительных вещах вроде того, как хорош ресторан или приятна погода. Это было вовсе не сложно, и у меня неплохо получалось. Но я снова взяла меню, и мое напускное спокойствие улетучилось. Так не пойдет. Мне нужно что-то делать со своим откровенным невежеством в области японской кухни.

— Я должна тебе признаться…

— В чем? — Дез аккуратно отложил свое меню.

— Я никогда не пробовала суши.

— Никогда не пробовала суши? — Его прекрасные глаза удивленно расширились.

— Да, никогда не пробовала.

— Как такое возможно? Тебе разве не хотелось?

— Ричард ненавидит рыбу. — Я положила меню на столик. — И рис. И азиатов. И мексиканцев, которые хотя бы издали похожи на азиатов.

Дез сделал глоток вина.

— Похоже, он чистоплюй.

— Единственный в своем роде, надеюсь.

Дез запустил пятерню в волосы.

— Хочешь пойти в другое место?

— Нет. Я люблю и рыбу, и рис. Просто не знаю, что заказать. — Я старалась говорить потише. — И кстати, у меня нет предубеждений ни относительно мексиканцев, ни относительно азиатов.

Он улыбнулся:

— Рад это слышать.

Затем он принялся объяснять мне тонкости японской кухни. Какой же этот парень умный!

— И конечно, мы должны попробовать сакэ. Но осторожно — он очень крепкий.

— Это ведь рисовая водка?

Дез помотал головой:

— Это коварный напиток. Выглядит безобидно, но здорово бьет по мозгам.

— Я могла бы сказать это о своем бывшем.

Дез усмехнулся:

— Я о своей тоже.

Официантка вернулась, и мы сделали заказ. Дез был вежлив с ней, но вовсе не заигрывал. Я слегка расслабилась и приступила ко второму бокалу вина. А потом, просто озорства ради, сложила руки на столе и наклонилась к ним грудью в позе, которую Пенни называла «вывалить булки».

Она делала это мастерски, и каждый раз, как устраивала потеху, какой-нибудь парень порывался купить ей коктейль. Конечно, ее «булки» были куда больше моих, и к тому же, в отличие от нее, я дважды рожала. Едва подумав об этом, я выпрямилась.

Сакэ нам подали в маленькой фарфоровой бутылочке, а к ней — миниатюрные чашечки. Они были похожи на кукольный сервиз Пейдж.

Дез наполнил одну из чашечек до краев и передал мне, а затем налил себе. На сей раз я подождала, произнесет ли он тост. Конечно же, он поднял руку с чашечкой:

— За новые приключения!

Это уже звучало обнадеживающе.

— За приключения! — Я кивнула. Затем смело опрокинула свою чашечку, выпив содержимое одним махом. Сакэ было подогретым, что меня поразило. И здорово согревало. Все еще удивленная, я посмотрела на Деза и увидела, что он тоже смотрит на меня ошеломленно.

— Ого! — Он засмеялся. — Сэди, это надо смаковать понемногу. Это же не рюмка.

— Разве нет? Ты уверен?

— Уверен. — Он развеселился еще больше.

— О… — Жар от сакэ смешался со жгучим смущением, и я покраснела с головы до ног.

Он покачал головой и снова наполнил мою чашечку.

— Потягивай по чуть-чуть, — повторил он.

Я так и сделала. Но сакэ оказалось таким вкусным, что я, кажется, снова выпила его быстрее, чем Дез. Столики вокруг нас заполнялись другими посетителями, пока мы болтали и смаковали напитки. Потом подали ужин, и я обнаружила, что влюбляюсь в суши и сакэ. Пока что вечер был замечательным.

Я мысленно одобряюще похлопала себя по спине. Может, я сама по себе была естественной и живой, а может, подействовал алкоголь. Дез мило улыбнулся, когда я рассказала ему, как Пейдж плакала, потеряв свой первый зуб, так как была уверена, что теперь не сможет есть сладкое.

Но тут я вспомнила предупреждение Фонтейна о том, что не стоит весь вечер болтать о детях, и решила сменить тему.

— У тебя же три сестры, так? — Я хорошо помнила, что он уже рассказывал о них кое-что, но эта тема казалась мне милой и неопасной. А чем больше он говорил, тем больше мне хотелось слушать его манящий акцент.

Дез кивнул:

— Да. Бонни, старшая, — педиатр. Шеннон — педагог, а Робин — смотритель в музее. Братьев нет.

— Два врача в доме? Это интересно.

Он ловко подцепил палочками ролл.

— Мы с Бонни вечно соперничали друг с другом, так что когда она поступила в Гарвард, я обязан был принять вызов. И это благотворно повлияло на нас. Нам пришлось помогать друг другу, потому что мы были в Гарварде, а остальная семья — в Иллинойсе.

— А сейчас вы живете рядом?

Он закончил жевать, прежде чем продолжить разговор. Если бы я допустила какие-то сравнения с Ричардом, то отметила бы, что мой бывший муж частенько разговаривал с набитым ртом, а Дез — никогда.

— Да, теперь мы все в сборе, — наконец ответил он. — Но в последние годы я постоянно в разъездах, поэтому мы нечасто видимся. Зато всегда так приятно приехать домой.

— А почему ты решил заняться этим… как оно там называется… временным замещением?

— Да. Временное замещение. — Он пожал плечами. — Сказать честно, после развода я не знал, куда себя девать. Чикаго — мой дом, но мне нужно было сменить обстановку, понимаешь?

Я кивнула, и он снова подлил мне сакэ.

— У меня было несколько предложений по работе, но ни одно не показалось мне привлекательным. Не хотелось переезжать только ради самого переезда. Тогда друг предложил мне пробовать работать то здесь, то там, пока я не найду подходящее место.

— И как? Ты нашел такое место? — Я прикусила губу в надежде, что он скажет «да», хотя и понимала, что это был вопрос вполне в духе Доди.

Он улыбнулся с загадочным видом и сделал глоток вина, прежде чем ответить:

— Ну, некоторые места понравились мне больше остальных.

Это было не совсем то однозначное одобрение, на которое я рассчитывала, но тут он подмигнул мне, и мой вдох плавно перешел в томный выдох.

Черт, он такой… восхитительный. Тем временем беседа переключилась на другие темы. Я рассказала ему о своей попытке начать работать, и он был достаточно вежлив, чтобы сделать вид, что ему это интересно. Пока мы болтали, я старалась повторить приемы, которые он использовал, орудуя палочками, но получалось плохо — в основном я просто возила суши по тарелке. А когда он отворачивался, отправляла кусочек в рот пальцами. Но зато с бокалом у меня проблем не было никаких. И я продолжала пить.

Дез что-то рассказывал или улыбался мне, а я все удивлялась тому, что у нас с ним свидание. С ним — высоким, красивым брюнетом. Но он не просто симпатичный. Он добрый, милый, веселый, а шутки у него слегка фривольные. Он смеялся над моими забавными историями, и сам рассказывал байки о медицинской школе и том дурдоме, что творился в отделении неотложной помощи. Он расспрашивал меня о жизни в Гленвилле, о детстве и семье. Выпив еще вина, я заметила маленькую симпатичную горбинку у него на переносице и то, что когда Дез жует, кончик носа у него двигается. Я смотрела на крохотный шрамик у его глаза и задавалась вопросом, откуда он взялся.

Синяки резко контрастировали с его светлой кожей. Может быть, с какой-то стороны это можно было назвать недостатком, но они делали его ошеломляюще настоящим. Он больше не был незнакомым красавчиком из глянцевого журнала, бегущим мимо меня по пляжу. Это был Дез. И я влюблена в него. Эта мысль поразила меня, словно открытие, что сакэ подают подогретым. Потому что я не собиралась ни в кого влюбляться. Это не было ни полезно, ни логично, ни мудро и в мои планы совсем не входило. Дез отвернулся, и я залпом выпила целую чашечку сакэ. И почувствовала поднимающуюся волну паники.

С того момента, как я застукала Ричарда с рыжей девкой, я думала, что для меня все кончено. Оказывается, нет. Зал вокруг закружился. Но мне было уютно тут со всеми этими людьми. Я вернулась мыслями к своему свиданию, к выглаженной рубашке Деза и причесанным волосам, и моя тревога усилилась. Слишком много всего. И его слишком много. Пристальный взгляд Деза окатывал меня, как раскаленная лава, прожигая почти до костей. Я не была к этому готова, одновременно понимая, что от меня мало что зависит.

Гул толпы усилился, и я плохо слышала его слова. Но я не столько слушала, сколько смотрела на его двигающиеся губы. Эти губы были сочными, большими, но не пухлыми. А когда он улыбался, ямочки на щеках становились заметнее. При свете свечей кожа Деза отливала бронзой — как у статуи бога плодородия. Он отпил воды из стакана, и мне вдруг захотелось стать этим стаканом в его крупной сильной руке. А еще лучше стать водой, вливающейся в него…

Стоп! Что? О… блин! Я напилась. Проклятие! Я была совершенно, абсолютно пьяна! Вливаться в него? Что, черт подери, это означает? Блин! Блин! Блин! Как, напившись, я буду следить за своим красным мини-платьем? Вот теперь я по-настоящему запаниковала. Надо побольше есть, сейчас же. Что угодно, чем можно перебить опьянение. Но чертовы палочки словно издевались надо мной, напрочь отказываясь подносить еду ко рту. Я жалобно посмотрела на Деза. Но он только улыбнулся в ответ, не догадываясь о том, как громко у меня в голове звенел сигнал тревоги. Ему следовало перестать смотреть на меня так, будто я могу быть ему интересна и желанна, ибо я достаточно пьяна и могу в это поверить.

Я здорово напилась. Нет, кроме шуток, я напилась просто ужасно. Он склонился вперед, чтобы сказать что-то явно недозволенное, но, я была уверена, убедительное. Его рука скользнула по столу к моей. Ну разумеется, он собирался позвать меня к себе. И я бы согласилась. Но прежде чем он успел сказать хотя бы слово, что-то отвлекло его. Он быстро откинулся назад и положил руку себе на колено.

Я почувствовала дуновение прохладного воздуха и потом увидела ее. Она была высокого роста, со светлыми волосами и пухлыми губами, изогнутыми в соблазнительной улыбке. Она подошла к нашему столику. Черное платье в обтяжку подчеркивало все изгибы ее тела так хорошо, как это умеют только черные платья в обтяжку.

Дез заерзал в кресле. Я заметила, что кожа над тугим воротником его рубашки покраснела.

— О, Дез? Какой сюрприз. Ты специально от меня прячешься? А что у тебя с глазом? — произнесла девушка.

Он встал, и она прижалась к нему, целуя воздух где-то возле его уха. Дез отстранился.

— Долго объяснять. И я не прячусь. У меня просто не было времени позвонить.

— Тебе должно быть стыдно. Ты же знаешь, что мое предложение не будет действовать вечно.

Я вернулась с небес на землю. Это было точно так же, как с Ричардом. Все в поведении женщины, в ее позах кричало, что они были любовниками. Или она хотела, чтобы были. А она была роскошной. Абсолютная противоположность мне — матери двоих детей со шрамом от кесарева сечения и двухсоттридцатифунтовым бывшим мужем, который никак не мог от меня отвязаться. Что интересного Дез мог найти в такой женщине, как я, когда у него могла быть такая, как она? Да ничего. Кажется, я совершила ошибку.

Я выпила очередную чашечку сакэ, позволив ей прожечь меня до самых потрохов.

— Как я мог забыть. — Дез улыбнулся. — Но я не могу обсуждать это сейчас. — Он посмотрел на меня.

Я скрестила руки на груди, поглядывая по сторонам и надеясь, что выгляжу скучающей, а не раздавленной.

— О, я вижу. И кто это? — Она протянула мне идеально наманикюренную руку: — Привет! Я — Рейли Соммерс.

Я неохотно пожала ее когти, но прежде, чем успела ответить, Дез сделал это за меня:

— Это моя соседка, Рейли. Как видишь, мы как раз заканчиваем ужин. Надеюсь, ты нас извинишь? Поговорим с тобой позже.

Соседка? Он только что назвал меня соседкой? Не леди, с которой у него свидание. Не подруга. Господи, да даже не знакомая. Просто кто-то, у кого можно позаимствовать сахар, если он закончился. Все мои страхи оправдались. Я была ему неинтересна. Сакэ вскипело внутри и чуть было не выплеснулось на стол.

— Разумеется. Извините, что помешала. Не забудь позвонить мне, Дез. Нам очень нужно поговорить.

Он кивнул:

— Я скоро позвоню, обещаю.

Она ускользнула, и я подумала, носит ли она вообще что-нибудь под этим своим платьем.

Дез сел на место, кресло глухо отозвалось.

— Извини. Так на чем мы остановились? — На его губах играла улыбка, а глаза оставались серьезными.

Вечер пропал. На чем мы остановились? На том, что узнали, что я тебе просто соседка. Я выдавила из себя улыбку:

— Мне кажется, мы собирались уходить, да?

Он помрачнел:

— Пожалуйста, не расстраивайся из-за нее. Я бы вас представил, но…

— Все нормально, — прервала его я. — Мы же просто соседи. Так что какая разница.

Сколько раз Ричард повторял это «не расстраивайся из-за нее». Как будто вся проблема заключалась в моем плохом настроении. Но я не буду злиться на Деза. Или буду, но так, чтобы он не заметил. Он сделал мне приятное, пригласил поужинать. Скорее всего, просто пожалел несчастную одинокую разведенку с сумасшедшей теткой. Готова поспорить, с ее подачи. О боже. Наверняка Доди его попросила. Это было вполне в ее духе.

Я сделала еще глоток вина, позволяя пьянящему дурману обволакивать меня. Я и так была уже хороша, но теперь хотелось надраться до чертиков.

Дез вздохнул:

— Как насчет кофе?

Хостес, словно сошедшие с подиумов, дефилировали мимо, и я разглядывала их, мечтая выглядеть как они, а не так, как я.

Кофе? Нет, черт тебя побери. Я хотела нырнуть лицом в тазик, налитый до краев сакэ, и хлебать, пока не ослепну. Но это было как-то слишком, поэтому я ответила:

— Ладно. Давай выпьем кофе.

Я сделала жест рукой, будто в ней была зажата волшебная палочка и по ее мановению — фьюить! — и появится кофе. Дез подал знак официантке. Это точно должно было сработать. Он начал рассказывать что-то о происходящем в Белл-Харборе, но мне все казалось чепухой. Мы же и сами были в Белл-Харборе. Может, он тоже набрался? И поэтому казался таким расплывчатым. О чем он там говорит? О новых назначениях? Наконец он заткнулся. И повисшее молчание окончательно раздавило и меня, и всякую надежду на то, что я ему интересна. Просто соседка. Мать его так.

Как можно быть такой наивной? Конечно, я для него ничего не значу. Разве он не признался, что уедет отсюда, как только получит предложение получше? Я позволила себе вообразить, что этот вечер — лишь начало чего-то большего. Но я ошибалась. Снова.

— Привет, Дез. Привет, Сэд, — донесся до меня голос Джаспера.

Мне показалось, что издалека, но он вдруг оказался совсем рядом. Черт. Сегодня что, все сговорились собраться именно в этом ресторане?

Дез ответил коротко:

— Привет, Джаспер. Что ты тут делаешь?

— Проверяю участников ресторанного конкурса, — ответил тот. — Бет отлучилась на минутку.

Брат уставился на меня.

— Сэди, что-то случилось? — удивленно спросил он.

Я окончательно растерялась и заплакала.

— Эй, что за черт? Дез, что у вас тут происходит?

Я не расслышала, что тот ответил, потому что начала рыдать еще сильнее и выдула еще одну чашечку сакэ, прежде чем Дез успел выхватить ее из моих рук.

Я не сопротивлялась, но когда он забрал чашку, потянулась к бокалу. Я откинулась на спинку стула, озадаченная тем, что кровать вертится, что было странно, если учесть, что я не была в кровати. Джаспер что-то говорил, но так неразборчиво и невнятно, что я его проигнорировала. Что он вообще мог знать? Глупый, наивный Джаспер, собиравшийся жениться. Вот же осел. В конечном счете он когда-нибудь тоже окажется у Доди со своими детьми. Прямо как я.

Кузен поговорил с Дезом еще минуту, хмуро покосился на меня и ушел. А Дез встал, подошел к моему стулу и принялся стаскивать меня с него, что было весьма невежливо, потому что я еще не допила.

— Пошли домой, Сэди. — Он потянул меня за руки.

Идя через фойе ресторана, я почувствовала, что стая скорпионов напала на мои ступни. Я уже собралась было давить их, но увидела лишь матерчатые пыточные орудия, которые Фонтейн навязал мне в качестве обуви. Гребаные босоножки! Я стянула их и дошла до машины босиком. До меня донесся скрип дорогой кожаной обивки, когда я плюхнулась на свое сиденье. Я больше не плакала, но почувствовала холодок от влаги на лице, когда Дез стронул автомобиль с места. Все, о чем я мечтала, — снять это глупое платье и лечь в свою мягкую постельку.

Спустя какое-то время мы подъехали к дому Доди, и Дез затормозил. Он повернулся, как будто собирался что-то сказать, но я уже открыла свою дверцу и вылезла из машины, одергивая подол. Господи, как же я ненавижу это платье!

Хлопнула водительская дверца.

— Сэди! — позвал он меня.

Я нехотя обернулась. Он протянул руку, и я увидела, что с его пальцев свисают мои босоножки. Да и пусть бы оставались в машине. Я могу и без них обойтись. Я их вообще больше никогда не надену. Хотя они могут понадобиться Доди — вдруг решит заняться сальсой. Я осторожно шагнула к нему, внезапно почувствовав, каким острым был гравий под ногами. Дез улыбнулся — вот ведь подонок! Когда я протянула руку, он отдернул свою, вынуждая меня подойти поближе. Я сделала еще один нерешительный шажок и снова протянула руку. Но каждый раз, когда я пыталась схватить босоножки, он отступал. Разве он не понимал, что дразнить пьяную женщину красивыми босоножками подло? Я в отчаянии топнула ногой и поморщилась: гравий вонзился в мою ступню. И в душу.

— Ой! — Голос выдавал раздражение.

Он усмехнулся и наконец-то отдал мне босоножки. Потом повернул меня за плечи и подтолкнул к входной двери.

— С тобой все будет в порядке? — спросил он.

— Хорошему человеку каждый день — праздник.

— Ладно. Отправляйся в кровать, Сэди.

Сел в машину и уехал.