Лекарь ушёл в будущее

Глава 11

С утра Генашио хотел еще раз разложить гадание, но вовремя остановился. Сильные гадания можно использовать только раз в неделю, не чаще. Могут быть неприятные последствия, если не соблюдать законы черной книги. И Генашио не хотел испытывать судьбу лишний раз.

До обеда он ждал профессора, но потом решил пройтись. Сумки Генашио задвинул под кровать. Ему не сиделось на месте. К вечеру, или к утру нужно было решать, что делать, если профессор не появится. И надо было крепко подумать, куда перемещаться, хотя делать этого Генашио очень не хотелось. Он скучал по Вере, по ее даче, к которой уже успел привыкнуть. Сделать бы документы, то в дальнейшем можно было остаться во времени Веры.

Он шагал вдоль тополей и ушел уже на приличное расстояние от дома. Пора бы и возвращаться обратно, как вдруг он услышал отчаянное мяуканье и собачий лай. Из кустов выскочил мальчишка лет восьми и закричал, - дяденька, дяденька! Там моего котенка собаки разрывают!

Не раздумывая, Генашио кинулся в кусты и вовремя. На тополь карабкался черно-белый котенок, а внизу пытался до него допрыгнуть большой уличный пес. Рядом прыгали еще две собаки, рыжая с подпалинами и лохматая грязно-белая. Они тонко вторили вожаку.

Котенок вот-вот должен был сорваться. И поэтому Генашио поспешил вперед. Вожак стал прыгать еще сильнее. Его лапы вот-вот должны были коснуться шерстки котенка. От испуга тот полез дальше и долез до первого сучка, там и устроился, мелко дрожа.

Из кустов вышла женщина, лет сорока, в цветастом платье, она держала за руку мальчишку, хозяина котенка. Тем временем внимание собак обратилось на ближайшего, на Генашио. Вожак резко обернулся и начал наступать. Его пасть раскрылась, обнажая большие желтые клыки. Шерсть стояла на загривке дыбом. Он явно готовился к нападению.

Генашио успокоился и начал складывать фигуры из пальцев левой руки. Такими фигурами он успокаивал жеребцов и кобыл. Да и собаки в поместье феодала тоже боялись этого. Вожак остановился, будто наткнулся на преграду, оглянулся на своих собак и снова стал приближаться к Генашио.

Женщина попятилась в кусты и потащила за собой мальчишку.

Генашио начал бормотать особую формулу для диких и бешенных животных. И мало-помалу она начала действовать. Генашио уже сделал вторую фигуру из пальцев правой руки и сейчас направлял их на собак. Эти фигуры и формулы остановили стаю.

И все бы хорошо, и все бы этим закончилось, но котенок, который сидел на ветке, неожиданно сорвался, и, цепляясь за кору тополя, начал сползать вниз. Это и отвлекло вожака. Он бросился к дереву и приготовился схватить бедного котенка.

Генашио, сам от себя не ожидая, тоже кинулся к дереву. Они с вожаком успели почти одновременно, просто Генашио был выше, он и схватил котенка. При этом Генашио запнулся о камень и полетел на землю. В правой руке у него был котенок, а левой он пытался опереться на землю. Он еще отодвинул правую руку с драгоценным грузом подальше от вожака.

И вот Генашио лежит на спине, над ним оскаленная морда, готовая вгрызться ему в горло, и где-то за головой котенок.

Автоматически Генашио зашипел. В глазах пса сначала показалось удивление, потом, когда Генашио усилил шипение, поднялись страх и паника. Пес заскулил и отскочил назад. Когда Генашио сел, он увидел, как из кустов на него смотрит целая толпа. Женщины, бабушки, старики и среди них заплаканный мальчик. Еще сзади выглядывал человек в форме. От собак и след простыл, когда мальчик подбежал к Генашио и взял котенка.

Толпа улыбалась. Только один человек смотрел подозрительно, человек в форме. Он подошел к Генашио, приложил руку к фуражке, представился и спросил, - ваши документы, гражданин. Видимо ему показались подозрительными фигуры, которые делал Генашио из пальцев, и наверно больше того, дикое, жуткое шипение, которого испугались собаки.

В отделении, куда доставили подозрительного Генашио, его посадили на лавку и сказали ждать. Прошло около часа, когда им занялись. Генашио завели в кабинет и начали спрашивать. Вопросы были обычные: кто, куда, зачем? Профессор немного натаскал Генашио, и он заученно отвечал. Приехали с Дальнего Востока в командировку в институт. Он помощник профессора по химическим реакциям.

Потом мужчина в форме стал задавать совсем другие вопросы. Какое сегодня число, какой год, в каком городе он находится, как называется столица страны, где он находится и так далее. И вот тут Генашио поплыл. В кабинет вошел еще один мужчина, только уже в гражданской одежде. И тоже стал задавать вопросы. Потом один из них сказал, - нужен специалист, нам не справиться.

Генашио очнулся в кровати. Большая комната была заполнена кроватями. Он насчитал девять штук, на всех спали люди. Кто-то храпел, кто-то бормотал во сне. Пахло мужским потом и мочой.

Генашио поджимало, он заторопился и пошел к двери. Но дверь была закрыта. Как же так? И что делать? Сзади кто-то хлопнул его по плечу, - что сс..ь хочешь?

Генашио повернулся, кивнул. Тогда маленький мужичок с редкой бороденкой, показал на загородку в углу комнаты, - иди туда.

Генашио зашел за загородку, она была ему по грудь, и увидел дыру в полу. Рядом на стене деревянный ящик с газетами. Вокруг дыры были разбросаны обрывки газет. Генашио облегчился и вернулся в кровать.

Где он? Как он тут оказался? Последнее что он помнил, это то, что он спасал котенка, и потом его привели в какое-то помещение, и дальше все…

Над дверями висели большие круглые часы. И когда минутная стрелка коснулась двенадцати, а часовая семи, зазвенел звонок. На кроватях начали просыпаться люди. Они сбрасывали серые солдатские одеяла, садились, потягивались, ругались, один тихонько и незаметно молился.

В комнату вошел здоровый мужчина в сером. Басом он скомандовал, - на оправку, потом на завтрак. Не опаздывать. А то.., - кулак его был с голову ребенка и многие зашевелились быстрее.

Генашио повторял всё за всеми. Также как они заправил свою кровать, взял серое вафельное полотенце и пошел за толпой. В умывальной был шум. Кто-то пел песню, кто-то умывался, кто-то чистил зубы. Генашио подошел к крану и начал умываться. Его оттолкнул здоровый мужик, - куда вперед меня лезешь? Урою!

Генашио уступил, а что было делать. Дождался, когда освободится кран, и тогда умылся.

Завтрак был невкусным. Совсем. Однако за их столом все быстро опускали ложки в тарелки и закидывали себе в рот перловую кашу. Запахи были просто отвратительные. Генашио поковырялся в своей тарелке и немного поел. А вот чай выпил весь и хлеб съел до крошки.

После завтрака их привели в большой зал. Все это время Генашио терялся в догадках - куда он попал? Наверно, к какому-нибудь новому хозяину в его поместье. И вот сейчас его превратили в работника. Значит, не все так прекрасно в этом времени, хотя профессор и говорил другое. Может быть кому-нибудь сказать, что он может лечить, тогда в чем-то полегче будет? Хотя нет… Торопиться не надо.

В большом зале, длиной шагов в сорок и шириной в тридцать, вдоль одной из стен тянулась черная неширокая полоса. Вдоль полосы с обеих сторон были деревянные лавки. Все окна в зале были в решетках. В другом углу зала было несколько больших столов. На них лежали пачки бумаги. И стояло два каких-то прибора.

В дверях показался мужчина в очках, невысокого роста в сером халате, он строгим голосом начал командовать. Он приказал всем сесть на лавки, что люди исполнили очень быстро. Потом подошел к оставшемуся Генашио, и сказал, - ты сегодня будешь резать заготовки. Вот тебе нож, пойдем, покажу.

Генашио взял нож и увидел лезвие, оно совсем немного выставлялось из ручки ножа. Мужчина повел Генашио к столу, на котором лежала полиэтиленовая пленка. Потом он приложил к пленке металлическую линейку, взял нож у Генашио и провел вдоль линейки. Затем отодвинул отрезанную пленку в сторону, - понял? Повтори.

Генашио взял нож, положил линейку и провел вдоль нее. Рез был кривой, у него не получилось. Он попробовал еще раз, и на этот раз у него вышло. На столе была ровная линия отреза. Он даже заулыбался. Получилось.

Мужчина в очках подвел Генашио к черной ленте, посадил на свободное место, и повернувшись назад, скомандовал, - включай!

Что-то загудело, и черная лента шириной в руку взрослого человека, начала двигаться. Генашио чуть не выскочил из-за лавки, его вовремя за плечи придержал мужчина в очках.

На черной полосе лежали куски полиэтиленовой пленки, и сидящие на лавках, ловко начали нарезать пленку.

- Начинай, - подтолкнул мужчина Генашио. Генашио включился в работу. Через несколько минут он вполне успевал разрезать пленку, отпускал ее, и она по конвейеру ехала дальше. С конвейера ее снимали две женщины, они же на аппарате сплавляли края, и получалась сумка. Потом вдвигали одну сумку в другую, между ними вставляли картинки с котиками, девушками в купальниках, шикарные пейзажи, затем сплавляли края, и получался похожий на импортный полиэтиленовый пакет. Их пачками уносили на склад.

Сосед, мужчина довольно крепкий делал все быстро. Он успевал даже болтать. Он начал говорить Генашио, что когда заработает много денег, обязательно поедет в Сочи. А там даст жизни. Всех красивых девок поимеет. Никого пропускать не будет.

Генашио до сих пор не мог понять куда он попал. Расспрашивать он не решался. Могло кончиться плохо. Сначала надо осмотреться, а там видно будет. А пока он разглядывал людей. В чем-то они все были странными. Но в чем, Генашио уловить не мог. Они разговаривали, смеялись, подшучивали друг над другом. И все равно было что-то неуловимое в их поведении.

Каждый час, делали перерыв. Мужики, которые были слева, поднялись и ушли. Кто курил, уходили в курилку, там дымили и о чем-то разговаривали. Генашио прогулялся по цеху. Он уже понял технологию изготовления таких сумок. Однако удивлялся, зачем их так много.

После перерыва молодые мужики, которые сидели слева, начали громко разговаривать. От них пахло алкоголем. Один из них даже начал петь песни. Второй барабанил по своим коленям. Они смеялись и радовались. Один раз Генашио встретился взглядом с одним мужиком. И сразу отвернулся, что-то непонятное было в его взгляде. И все равно Генашио еще ничего не понимал.

Конвейер начал останавливаться. Соседи начали тормозить. К ним подошел старший в очках, прикрикнул на них, подозвал здорового помощника, тот легко за шиворот поднял обоих и вытащил из-за лавки. И потом почти понес их к выходу.

Через минуту на их место посадили двух молодых парней, лет двадцати пяти. Они, вероятно, были знакомы с конвейером, потому что сразу включились в работу. Потом всех повели на обед. На обеде те, кто поздоровее, вычерпывали лучшее из кастрюли, а тем, кто послабее доставалось то, что осталось.

Неожиданно Генашио обратил внимание, что в столовой были только мужчины. Значит, женщины обедают отдельно. Но в цехе одновременно есть и мужчины и женщины.

После обеда дали покурить минут двадцать, и снова на работу. Генашио хотелось с кем-нибудь поговорить, но не получалось. Парень, который сидел на лавке, слева на конвейере, ничего не отвечал. Генашио даже подумал, немой что ли.

Почти сразу после начала работы к парню подошел мужчина, он видимо следил за порядком и начал его спрашивать. Генашио не сразу понял, а потом по интонации, по издевательскому тону понял, что мужчина по привычке наслаждается тем, что парень ничего ответить и сделать не может.

- Что, изобретатель? Наверно что-нибудь снова изобретаешь? Давай, давай! Может, премию дадут. И ты со мной поделишься… - издевался мужчина.

Парень только покосился на него и продолжал работать.

- Ты подумай. Сделаешь изобретение и тебя может быть отпустят. Или даже награду, премию дадут. Вот как в прошлый раз, дали тебе лишнюю кружку компота. Хорошая награда? - ехидничал мужчина.

Парень только глубоко вздохнул и ничего не сказал. Только посмотрел на Генашио искоса и снова начал резать пленку.

Мужчину отозвал старший, и тогда Генашио попробовал поговорить с парнем. Но тот только подозрительно смотрел на Генашио и ничего не отвечал. А Генашио хотел спросить что такое изобретение. Он никак не мог вспомнить, профессор несколько раз обэтом говорил, но Генашио как-то все пропускал мимо ушей. Не надо было это ему.

- А что если… - Генашио даже остановился на миг, но тут продолжил свою операцию на конвейере, - этот парень и есть тот молодой человек, которого они с профессором ищут?

Но что он тут делает? Неужели скрывается. Однако Генашио уже знал, что в этом времени все обязаны иметь документы, и спрятаться человеку очень трудно.

Генашио попробовал еще раз заговорить с парнем, но когда тот повернулся к нему, Генашио увидел совершенно пустые глаза. Генашио засомневался, не может быть чтобы этот парень был тем, кого они ищут. Какой-то он… И тут до Генашио, наконец-то дошло.

Он попал в больницу, где больные работают, и больные эти не в себе. Вот поэтому они так себя и ведут. Все стало понятно. И значит, его тоже признали нездоровым. Но надолго ли? А если местные лекари разберутся, что он не больной, и тогда что будет с ним? Выкинут за ворота? Нет, здесь могут сделать что-то другое.

После обеда работали немного. Больные наверно быстро устали, или день сегодня был такой, но работа закончилась, и больных начали сортировать. Их построили в две шеренги, потом одну шеренгу увели, через некоторое время вывели вторую шеренгу. Генашио успел заметить, как первую группу усаживали в автобус, который уже стоял у входа в цех.

Вторую группу повели на прогулку. Они шли вдоль двухэтажных корпусов по асфальтовым дорожкам. Впереди и сзади группу сопровождали санитары, здоровые мужчины с серьезными лицами.

В двухэтажных домах были устроены лоджии. Все они заделаны решетками. В одних лоджиях стояли и смотрели за группой люди. В соседнем доме на лоджии бесновался больной мужчина, скоро его должны были успокоить. Еще из одной лоджии больной парень мочился со второго этажа через решетку.

Генашио посмотрел на все это и понял, что их группа считается не очень больной, раз им разрешают работать. Здесь есть и другие, буйные больные. А вот куда увезли другую группу Генашио пока не понял.

Генашио шел сразу за парнем изобретателем, и сейчас понимал, почему парень не хотел с ним разговаривать. Здесь никто никому не доверял, да и как это могло быть. Сегодняшний приятель завтра сдаст тебя с потрохами санитару, и тот будет делать, что захочет. У Генашио был небольшой опыт поведения с ненормальными людьми. И он понимал, что ими управлять можно только с помощью страха и больше никак. Добрых слов они не понимают, считают их слабостью, которой могут воспользоваться.

Группу привели в небольшой парк, в котором стояли деревянные скамейки по дорожкам, и росли рядами липы. Санитары сели на скамейки и разрешили группе разойтись. Больные начали гулять. Кто-то курил возле урны, кто-то читал газету, кто-то рисовал на песке палочкой. Парень изобретатель покосился на охранников и пошел к большой липе. Там он присел и стал ждать. Вскоре прилетел черный вороненок.

Генашио наблюдал за парнем и понял, что парень приручил вороненка и сейчас будет его кормить. Конечно, санитары видели все это, но не вмешивались. Пока больной не нарушал распорядок и хорошо работал, они ничего не делали, не наказывали.

Потихоньку Генашио начал приближаться к парню с вороненком. И когда оставалось шагов восемь, Генашио увидел, что один глаз у вороненка больной. Из него сочился гной.