Лейтенант милиции Вязов. Книга вторая

СООБЩЕНИЕ ТРУСОВА

К концу дня Михаил возвратился в отделение в приподнятом настроении. Товарищи встречали его радостно, дотошно расспрашивали о здоровье, шутили. Особенно обрадовались его выздоровлению женщины из паспортного стола.

Михаил разговаривал с коммунистами, собирал членские взносы, узнал, что за время его болезни не проведено ни одной беседы, ни одной политинформации. Познакомился с новым заместителем начальника отделения по оперативной части капитаном Акрамовым, заменившим долго болевшего и ушедшего на пенсию Власова. Капитан понравился Михаилу: несколько медлительный, но внимательный, осторожный в выражениях, прямой, с умным взглядом удивительно блестящих черных глаз. «Этого человека трудно выбить из равновесия, но если он попрет, то как чертолом», — шутливо определил характер нового заместителя один из оперативников.

У кабинета Михаила ожидал участковый Трусов. Щеки его алели по-прежнему. Вся фигура участкового, — подтянутая и ладная, — производила очень приятное впечатление. Увидев Михаила, Трусов пошел ему навстречу, как утром. Выло понятно, что ему очень хотелось поговорить с лейтенантом, и Михаил пригласил младшего сержанта к себе.

Исключительная честность и прямота Трусова были известны Михаилу, и он ценил эти качества молодого работника, но вот с девичьей стеснительностью, какой-то ребячьей непосредственностью, которую Трусов проявлял на каждом шагу, Михаил никак не мог согласиться. Работа участкового трудная: он и оперативник и воспитатель, и стесняться нельзя, когда речь идет о пресечении преступления или поимке спекулянта. В понятии Михаила почему-то стеснительность и непосредственность никак не вязались с обликом милицейского работника. У него даже зародилась тревога: как шли у Трусова дела во время его отсутствия?

— Рассказывайте, — попросил он.

Трусов с удовольствием и подробно рассказал о своей работе на участке за то время, пока Михаил болел. Оказалось, что дела у него в полном порядке, он поймал воришку и предупредил ограбление квартиры. Его отметили в приказе. Михаил похвалил участкового и спросил, зная, что Поклонов живет на участке Трусова:

— А как чувствует себя Филипп Степанович?

— Так вы же сами были у него, — напомнил Трусов с недоумением.

Осведомленность участкового обрадовала Михаила, и он не удержался от вопроса:

— Вам уже известно?

— А как же! Тут, понимаете ли, Михаил Анисимович, вопросы у меня возникают… Поклонов иногда уходит из дома в милицейском костюме. Для чего, скажите? Ведь он в милиции не работает… А потом — к нему часто заглядывает Виктор, сын начальника. Этот паренек, мне кажется, за старое взялся. Вот и приходится быть осведомленным. Я с жинкой Поклонова подружился. Она тихая женщина, справедливая, а муж ее ни во что не ставит, издевается. Работает теперь она. и все равно жить им трудно. А он еще продолжает пить… Как они вас приняли? — спросил он вдруг.

— Не особенно хорошо, — признался Михаил. — Мы ведь с Поклоновым на ножах, в своем провале он ви пит меня.

— Как же так? — не понял Трусов. — Мне казалось, он одумался. Ефросинья Силантьевна рассказывала: муж собирался передачу вам отнести…

— Передачу?! — воскликнул Михаил.

— Получали?

— Получал, получал… — спохватившись, проговорил Михаил спокойно. — Но знаешь, Петр, вместе с яблоками была прислана записка с угрозой.

— Что вы говорите?! — Трусов вскочил. От возмущения он некоторое время не мог говорить и только покачивал головой. Потом воскликнул:- Экий подлец оказался! А если привести его сюда с женой и прижать?

— Едва ли прижмешь. Откровенно говоря, я не особенно уверен, что именно он угрожал. Ходжаев этим делом занимается. И надо нам как следует обдумать свои действия. Пока я посоветую вам не упускать его из виду, узнать с кем он связан, на какие средства пьет.

— Постараюсь, товарищ лейтенант! — приложил к козырьку руку Трусов.