Лига запуганных мужчин

19

Понятия не имею, сколько времени я так сидел на полу, закрыв лицо руками и пытаясь выбраться из этого состояния хотя бы настолько, чтобы снова попытаться поднять телефон. Может быть, это заняло минуту, а может быть — час. Самая большая трудность заключалась в том, что мне нужно было сосредоточиться на телефоне, а при этом меня неустанно мучила мысль о том, что Вульфа нет дома. Я не в состоянии был поднять головы с ладоней. Наконец я услышал какой-то шум. Шум не прекращался, наоборот, становился все сильнее, и в конце концов до меня дошло, что кто-то пытается выломать дверь. Я схватился за верх полочки, с трудом поднялся в вертикальное положение и определил, что могу удержаться на ногах, если при этом не отдаляться от стены. Переступая вдоль стены и держась за нее, я добрался до двери в прихожую, откуда раздавался этот грохот. Я уперся руками в дверь и повернул головку замка, дверь распахнулась, и я опять оказался на полу. Двое парней, которые вошли в квартиру, подошли ко мне, встали надо мной, и я услышал пару интересных комментариев на тему о людях, которые всегда готовы надраться и, залив зенки, забывают повесить трубку.

Теперь я уже мог говорить несколько лучше. Не знаю, что я им там сказал, только этого хватило, чтобы один из них понесся за доктором, а второй помог мне встать на ноги и довел до кухни. Для начала он зажег свет. Скотт свалился со своего стула и лежал скорчившись на полу. Мой стул перевернулся набок. Я почувствовал дуновение свежего воздуха, а этот парень что-то сказал об окне. Я взглянул туда и увидел, что стекло выбито и в окне зияет отличная дырища. Я так никогда и не узнал, что именно я швырнул в это окно, возможно, это было блюдо с курицей. Однако внизу оно отнюдь не вызвало того любопытства, которое могло бы оказаться нам полезным в нашем положении. Парень склонился над Скоттом, но тот полностью отключился. Пользуясь поддержкой стен и мебели, я с большим трудом добрался обратно в столовую, сел на пол и начал собирать свои вещи и засовывать их в карманы. Я расстроился, так как чего-то не хватало, однако я никак не мог сообразить чего. Затем я понял, что нет кожаного портмоне с пистолетами с одной стороны и орхидеями — с другой, которое Вульф подарил мне на день рождения и в котором я носил все свои документы и лицензию на оружие. Вы не поверите, но я снова разревелся. Как раз когда я этим занимался, вернулся второй парень и привел врача. Я ревел и изо всех сил пытался вдавить кулаки в виски, чтобы заставить наконец свой мозг действовать и понять, какого черта Дора Чейпин нокаутировала меня только ради того, чтобы обыскать, и почему она не взяла у меня ничего кроме кожаного портмоне.

С доктором мне пришлось серьезно побороться. Он утверждал, что может мне что-то прописать только после того, как определит, что именно я проглотил, и даже пошел в ванную, чтобы проверить там пузырьки и бутылочки, а я поплелся за ним, намереваясь ему врезать. Я уже помаленьку начал думать, и голова моя была полна разнообразных мыслей. Дойдя почти до самой ванной, я вдруг напрочь забыл о враче, потому что сообразил, что в фигуре Питни Скотта, лежащего там скорчившись на полу, было что-то странное. Я повернулся и отправился обратно на кухню. Я здорово качался и даже еще раз упал, но взял себя в руки и продолжал путь. Посмотрев на Скотта, я сразу же понял, в чем дело, — он был в одной рубашке. Его серая форменная куртка таксиста исчезла. Я пытался сообразить, почему это так важно, но в это время пришел доктор со стаканом какой-то бурой дряни в руке. Он что-то сказал, подал мне стакан и наблюдал за тем, как я пил. Потом он подошел к Скотту и присел около него на корточки.

На вкус питье оказалось горьким. Я поставил пустой стакан на стол и, обратившись к парню, который ходил за врачом, — к этому моменту я его узнал, это был лифтер, — попросил его сбегать вниз, включить телефон Чейпина, а затем выскочить ка улицу и посмотреть, стоит ли около тротуара такси Скотта. Затем я снова отправился через столовую обратно в жилую комнату и сел у телефона. Связавшись с телефонисткой, я назвал ей номер.

Трубку взял Фриц. Я сказал ему:

— Это Арчи. Что ты мне только что говорил о Вульфе?

— Что… мистер Вульф уехал. — Теперь я слышал его получше и могу сказать, что он явно старался, чтобы голос его не дрожал. — Он сказал, что поехал за тобой и что он вроде бы подозревает, будто ты пытаешься заставить его повысить тебе зарплату. Он поехал…

— Секундочку, Фриц. Говори помедленней. Сколько сейчас времени? На моих часах сейчас без четверти восемь.

— Так оно и есть. Мистера Вульфа нет уже целых четыре часа. Арчи, а где ты?

— Черт подери, это не имеет значения. Что произошло? За ним кто-то зашел?

— Да, я подошел к двери, и какой-то мужчина подал мне конверт.

— Это был таксист?

— По-моему, да. Я отнес конверт мистеру Вульфу, а он тут же зашел на кухню и сказал мне, что уезжает. Мистер Хиббард помог ему надеть пальто, ну то, коричневое, с большим воротником, а я подал ему шляпу, трость и перчатки…

— Ты видел это такси?

— Да. Я вышел вместе с мистером Вульфом и открыл ему дверцу машины. Боже мой, Арчи, скажи наконец, что же мне делать?..

— Мы ничего не можем сделать. Дай мне мистера Хиббарда.

— Но Арчи… я страшно расстроен…

— Я тоже. Фриц, держи себя в руках и не поддавайся. Найди мне мистера Хиббарда.

Немного погодя я услышал голос мистера Хиббарда. Я назвал себя:

— Говорит Арчи Гудвин. Мистер Хиббард, слушайте меня внимательно, я не могу говорить долго. Мы ведь оба с вами хотим, чтобы, когда мистер Вульф вернется домой, мы могли ему сказать, что вы держите свое слово. Вы обещали ему, что до вечера понедельника останетесь мертвым, правда?

Хиббард раздраженно ответил:

— Конечно, это правда. Но, мистер Гудвин, мне кажется…

— Господи Иисусе, забудьте о том, что вам кажется. Вы либо сдержите свое слово, либо нет.

— Ладно… сдержу.

— Вот и отлично. Передайте Фрицу, что я позвоню вам, как только у меня будут какие-то новости.

Я повесил трубку. Эта коричневая бурда, которую в меня влил доктор, вроде бы начала действовать, однако не очень-то пошла мне на пользу, я чувствовал себя так, как будто в голове у меня стучали тысячи адских молотков. Лифтер вернулся и стоял надо мной. Я вопросительно посмотрел на него, и он сообщил мне, что такси Скотта там нет. Я снова снял трубку и попросил Спринг 7-3100.

Кремера в канцелярии не было, и никто не мог его найти. Я вытащил бумажник, мне даже удалось выловить свою телефонную книжку, и я позвонил Кремеру домой. Сначала мне сказали, что его нет дома, но я убедил их еще раз подумать, и в конце концов он подошел к телефону. Никогда даже не предполагал, что голос какого-то полицейского будет звучать для меня как райская музыка. Я объяснил ему, где я есть и что со мной произошло, и добавил, что пытаюсь вспомнить, что именно он говорил утром об оказании любезности мистеру Вульфу. Он заявил, что о чем бы он ни говорил, он это говорил серьезно. Я продолжал:

— О’кей, тогда у вас есть такая возможность. Эта чейпинская бешеная кошка украла такси, заманила в него Вульфа и сейчас куда-то его увозит. Не знаю куда, да и едва ли я знал бы это, даже если у меня было бы все в порядке с головой. Она забрала его четыре часа назад, а за это время она могла спокойно доехать до Олбани или еще черт те куда. Но даже если она и подловила его, как хотела, я с ней все равно однажды рассчитаюсь. Послушайте, инспектор, ради всего на свете, объявите общий розыск коричневого такси «сьювесанд» МО 29-6342. Записали? Повторите. Вы натравите на нее радиофицированные патрульные машины? И пошлете их на Вестчестер, на Лонг-Айленд и Джерси? Слушайте, скажу вам по секрету, что доктора Бертона шлепнула она. Боже, только бы она попалась мне в руки… Что? Нет, я не слишком нервничаю. О’кей, о’кей, инспектор, благодарю вас.

Я повесил трубку. Кто-то вошел и остановился в дверях. Я поднял голову, это был коп, который мне глупо усмехался. Он меня о чем-то спрашивал, а я ответил ему, чтобы он шел куда подальше. В ответ он сказал еще что-то, что должно было выглядеть остроумным, но я положил голову на полочку для телефона, чтобы в ней чуточку прояснилось, а затем пару раз постучал головой о деревяшку, однако не заметно было, чтобы это ей хоть немного помогло. Лифтер что-то сказал полицейскому, и тот направился на кухню.

Я встал, подошел к окну, открыл его и едва не вывалился наружу. Воздух бы холоден как лед. Чем дальше, тем больше я был убежден в двух вещах: во-первых, если моя голова будет продолжать вести себя таким образом, то она просто лопнет, а во-вторых, что Вульф мертв. Раз уж эта баба заманила его в такси, то итог представлялся мне само собой разумеющимся. Что-то мелькнуло у меня в глазах, я схватился за оконную раму и высунулся, чтобы посмотреть прямо вниз. Мой «родстер» стоял там же, где я его и оставил. Его бампер сиял в свете уличного фонаря. Я вдруг подумал, что если бы я смог добраться туда вниз и завести машину, я вполне сумел бы и вести ее.

Я загорелся это сделать, но еще прежде чем я оторвался от окна, мне пришло в голову, что вначале неплохо было бы решить, куда ехать. Один человек с одной машиной мало чего может добиться в поисках этого такси, даже если бы моя голова функционировала безупречно. А я был совершенно беспомощен. Однако я не мог избавиться от ощущения, что я в состоянии сделать что-то важное, поехать в какое-то важное место, только вот надо сначала сообразить, куда именно. И тут мне стало вдруг ясно, куда я хочу ехать — домой. Я хотел увидеть Фрица и кабинет, пройтись по дому и своими глазами убедиться, что Вульфа там действительно нет, разобраться самому в том, как обстоят дела…

Без колебания я отпустил раму и отправился через комнату. И как раз тогда, когда я добрался до прихожей, зазвонил телефон. Ходить у меня уже получалось получше, поэтому я вернулся к полочке с телефоном, поднял трубку и сказал: «Алло».

Чей-то голос спросил:

— Челси 232-92-49? Соедините меня, пожалуйста, с квартирой мистера Чейпина.

Чуть не выронив трубку от напряжения, я спросил:

— Кто у аппарата?

Голос ответил:

— Тот, кто желает соединиться с квартирой мистера Чейпина. Разве я не ясно выразился?

Рука с трубкой упала у меня вниз, и некоторое время я прижимал ее к ребрам, чтобы не выпустить трубку. Потом я снова поднял ее ко рту:

— Извините, что я спрашиваю, кто говорит. Мне показалось, что это голос Ниро Вульфа. Это вы?

— О, Арчи! После того, что мне рассказала миссис Чейпин, я никак не мог ожидать, что застану тебя за обслуживанием домашнего коммутатора. Мне теперь стало гораздо легче. Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно. Восхитительно. А как вы себя чувствуете?

— Очень хорошо! Миссис Чейпин водит машину в ритме стаккато, и эту адскую колымагу страшно трясет… но это неважно. Арчи, сейчас я стою, а я страшно не люблю звонить стоя. Точно так же, как мне страшно не хотелось бы еще раз влезать в этот наемный автомобиль. Если можешь, возьми седан и приезжай за мной. Я в гостинице «Бронкс Ривер Инн» недалеко от станции Вудлаун. Ты знаешь, где это?

— Знаю. Я приеду.

— Можешь не торопиться. Я чувствую себя здесь вполне удобно.

— О’кей.

В ухо мне раздался щелчок, когда он повесил трубку. Я тоже положил трубку и пошел.

Мне было ужасно хорошо, и в то же время я был зол. Конечно, не на Вульфа и даже не на себя, я просто был зол. Меня злило, что я позвонил Кремеру с просьбой о помощи, что Вульф находится у черта на куличках, и я, собственно говоря, даже не знал, в каком он состоянии, меня злило, что именно мне придется сейчас отправиться туда, ведь я прекрасно представлял себе, в каком я теперь состоянии. Я почувствовал, что у меня опять закрываются глаза, и резко потряс головой. Я решил, что если я встречусь с Дорой Чейпин, когда бы и где бы это ни произошло, я выну свой перочинный ножик и отрежу ей голову, полностью отделю ее от остальной Доры Чейпин. Мне пришло в голову, что я мог бы пойти на кухню и попросить у доктора еще капельку той темной бурды, но я решил, что это не пойдет мне на пользу.

Подняв трубку, я позвонил в гараж на Десятой авеню и попросил их заправить седан бензином и поставить его около тротуара. Потом я поднялся и вознамерился исчезнуть. Я с удовольствием сделал бы все что возможно, чтобы не ходить, впрочем, лежать мне тоже не хотелось. Добравшись до прихожей, я открыл дверь и направился дальше к лифту. Здесь меня поджидали еще две сложности: лифт, правда, стоял ка этаже с открытой настежь дверью, однако на мне не было ни пальто, ни шляпы. Мне не улыбалось возвращаться в кухню за лифтером, поскольку это было все-таки довольно далеко, а во-вторых, если бы полицейский обнаружил, что я ухожу, он бы, видимо, захотел меня задержать, чтобы получить какую-то информацию, и вопрос еще, что бы я сделал, если бы он действительно попытался ее получить. Поэтому я вернулся в прихожую, взял пальто и шляпу и пошел обратно к лифту. Я залез в него, кое-как закрыл дверь и наудачу повернул рукоятку, к счастью, получилось, что на спуск. Лифт начал тихо опускаться, а я облокотился о стенку кабины.

Мне показалось, что я вовремя отпустил рукоятку, однако первое, что я почувствовал, был мощный удар, когда лифт ударился о дно шахты и отбросил меня от стенки. Я пришел в себя, открыл дверь и где-то в паре футов над уровнем лифта увидел темный коридор. Я выбрался в него и встал. Я находился в подвале. Мне показалось правильнее пойти направо. Добравшись до какой-то двери, я вышел через нее, затем через ворота и попал на улицу, от тротуара меня отделяла только небольшая бетонная лестница. Я соскользнул по ней, нашел свою машину и влез внутрь.

До сих пор не могу поверить, что я сумел доехать на этой машине от Перри-стрит до гаражей на Тридцать шестой улице. Наверное я преодолел это расстояние, отскакивая от бордюров и зданий по одну сторону улиц к зданиям на другой стороне. Однако против этой теории говорит тот факт, что на следующий день я не обнаружил на машине ни единой царапинки. Если кто-то ведет реестр настоящих чудес, он вполне может отвести там местечко и для меня. Доехать туда я доехал, но, остановившись перед гаражом, решил, что все же не буду рисковать съезжать вниз. Я пару раз нажал на гудок, и появился Стив. Разъяснив ему в общих чертах, как у меня обстоят дела, я выразил надежду, что у него найдется кому его заменить, так как ему придется сесть а седан и отвезти меня в Бронкс. Он спросил меня, не хочу ли я чего-нибудь выпить, но я на него рявкнул. Он усмехнулся и пошел назад, а я тем временем пересел в седан, который уже стоял у тротуара. Стив появился почти сразу же, уже в пальто, сел в машину и отчалил. Я сказал ему, куда он должен меня отвезти, голова моя упала на обивку заднего сиденья в угол, однако закрывать глаза я не рискнул. Я судорожно держал их раскрытыми и, даже моргнув, каждый раз начинал их снова таращить. Я открыл окно, холодный воздух ударял мне в лицо, и мне казалось, что мы несемся со скоростью миллион миль в минуту в рыхлой размазанной среде, так что у меня даже дух захватывало.

— Мы на месте, мистер, — произнес Стив.

Я заворчал, поднял голову и снова вытаращил глаза. Мы стояли. Это было то самое место, «Бронкс Ривер Инн», всего лишь через тротуар. Мне показалось, что это гостиница приехала к нам, а не мы к ней. Стив спросил:

— Как вы себя чувствуете? Вы в состоянии двигаться?

— Разумеется.

Я стиснул зубы, открыл дверцу и вылез из машины. Пересек тротуар и попытался пройти сквозь забор, но снова стиснул зубы и обошел его. Пройдя через террасу с голыми неубранными столами, за которыми никто не сидел, я открыл дверь и вошел в главный зал. Там было несколько столиков, покрытых скатертями, за которыми сидело несколько посетителей. Посетитель, которого я искал, сидел у стола в дальнем углу помещения. Я направился туда. Ниро Вульф монументально возвышался на стуле, которого при всей экономии хватало только на одну его половину. На соседнем стуле лежало его коричневое пальто, а по другую сторону стола, напротив него, я увидел забинтованную шею Доры Чейпин. Она сидела спиной ко мне. Я подошел к ним.

Вульф кивнул мне:

— Добрый вечер, Арчи. Мне снова полегчало на душе. Только поговорив с тобой, я сообразил, что, по всей вероятности, ты отнюдь не в столь хорошем состоянии, чтобы вести машину по этому сумасшедшему лабиринту. Так что теперь мне стало гораздо легче на душе. Ты знаком с миссис Чейпин. Садись. Судя по твоему виду, если ты будешь стоять, это не пойдет тебе на пользу.

Он поднял стакан с пивом и отпил пару раз. В его тарелке я увидел остатки какой-то еды, а вот Дора Чейпин свою тарелку очистила самым тщательным образом. Я поднял с одного из стульев его шляпу и трость и сел. Он спросил меня, не хочу ли я стаканчик молока, но я покачал головой.

Он сказал:

— Полагаю, довольно позорно для меня отправиться тебя спасать, а в конце концов просить тебя прийти мне на помощь. Если этот наемный автомобиль принадлежит мистеру Скотту, ему следовало бы установить на нем новые рессоры. Однако, если ты доставишь меня домой в целости и сохранности, — а я не сомневаюсь, что ты меня доставишь, — это будет не единственный твой триумф за сегодняшний день. Ты еще раз, хотя и совершенно непреднамеренно, свел меня при весьма необычных обстоятельствах с миссис Чейпин, и тем самым приблизил нас к решению нашей проблемы. Я сразу же говорю тебе об этом, ибо это тебя без сомнения обрадует. Миссис Чейпин любезно согласилась принять мои заверения…

Это были последние слова, которые я расслышал. Единственное, что я еще в состоянии вспомнить, это то, что туго натянутый канат между моими висками, который держал меня до сих пор, вдруг лопнул с каким-то металлическим звуком. Позднее Вульф рассказал мне, что, прежде чем он успел меня подхватить, я, падая, ударился головой о стол, да так, что грохот пошел.