Линии судьбы

Глава 15. Тайна смерти

Ползти по острым камням в неведомую тьму, да еще в тумане, было чрезвычайно трудно. Дитмар Фогель оглянулся по сторонам, но кроме преданного Отто рядом никого не было видно. Блондин с его крупным телосложением, конечно был плохо приспособлен для подобных вылазок. Сейчас его высокая фигура, карабкающаяся чуть впереди, была хорошо видна в серебристом звездном свете, который был единственным позитивным моментом за несколько последних часов.

Как арабу и его пленнику удалось ускользнуть от разведчиков Пятого рейха до сих было неясно и объяснение граничило где-то на пороге подлинной мистики. Казалось вот только что люди Фогеля видели их пьющими у ручья, а уже в следующее мгновение их фигуры растворились в проклятом тумане. Битый час “семерки” ползали по мокрым камням вдоль горной реки, обследуя все ниши и закоулки, но так и не смогли найти след беглецов. Фогель даже приказал исследовать водопад на предмет скрытой за ним пещеры, в результате чего они потеряли двух бойцов, которых мощный поток воды сбросил на острые камни и похоронил где-то в ледяной пучине. Вероятно, у Халида была карта местности или он знал какой-то секретный проход, который немцам к сожалению так и не удалось отыскать.

И вот теперь они ползли по этой проклятой скале, невзирая на туман, дождь и порывистый ветер. Если бы не звезды, которые высыпали на ночное небо сразу после того как облака опустились в долину, им ни за что было бы не преодолеть эту гору.

– Раз мы не можем пройти сквозь неё, значит мы её перелезем, – сказал тогда Отто Нойманн и Фогель согласился с ним, не желая признавать поражение.

Но сейчас, когда их осталось на этой проклятой скале всего двое, Дитмар уже не был так уверен в правильности принятого им решения. Здесь, на гребне хребта бушевал лютый холодный ветер, который перемешивал клубы облаков и тумана, делая дорогу абсолютно не различимой и чрезвычайно опасной. Куда им теперь идти? И где искать чертова Халида? Злость и ярость на предателя вновь закипели в висках предводителя Рейха, но внезапно его ухо различило какой-то звук.

– Отто, ты слышишь? – ухватив рукой блондина за локоть, насторожился Фогель.

– Да, мой командир… что-то слышу, вот только не могу понять что это, – немец внимательно прислушался к звукам, которые как ему казалось шли прямо из под земли.

– Это похоже… на барабаны! – вдруг догадался Дитмар.

Действительно снизу доносились громкие удары, и как показалось Фогелю, звук перемещался. Ветер донес до ноздрей устойчивый запах дыма, значит где-то неподалеку должен был быть костер или чье-то жилище, но в тумане все еще не было видно ни малейшего проблеска.

– Спускаемся на звук! – приказал Фогель и полез первым, аккуратно ощупывая руками шатающиеся камни.

Блондин послушно кивнул головой и последовал за своим фюрером. Теперь он тоже ясно различил запах дыма, гари и как ему показалось каких-то благовоний. Вышедшая из-за тучи луна внезапно высветлила внизу широкую долину, сплошь покрытую серебристыми облаками. Где-то вдалеке Нойманну показался, оранжевый огонек, который впрочем тут же исчез.

– Наконец-то! – радостно подумал немец. Иметь четкую цель перед глазами всегда приятнее, чем двигаться наугад.

* * *

Как только на небе появилась луна, рев труб возвестил о начале ритуальной церемонии. Перед глазами Морония стояла блеклая пелена, сквозь которую он смотрел на дикарей, пляшущих на краю обрыва с факелами в руках. Его тело словно покинуло антиквара, во всяком случае сейчас он не ощущал его. Темп диджериду ускорялся и воины черного культа принялись извиваться в экстазе. Верховная жрица кружилась в диком танце с серпом в руке и наносила небольшие разрезы и раны на тела своих сподвижников, отчего те покрывались кровью.

Воздев руки к ярко сияющему диску луны она что-то неистово прокричала. Диск был огромным и казалось будто он занимает собой всё небо. Мороний вглядывался в желто-белое пятно в черном небе и перед ним возникали какие-то символы – вращающиеся кольца, искрящиеся треугольники, кресты, звезда давида. Всё это появлялось откуда-то из глубины его собственного подсознания и складывалось в диковинный узор, который вдруг обрел потрясающую ясность. Антиквар пьяно улыбнулся, удивляясь тому как загадки волновавшие его всю жизнь вдруг сложились в простую и четкую картину устройства мира. Глядя на собственные галлюцинации, он чувствовал что его душа вдруг обретает небывалую легкость и словно бы взмывает вверх, унося сознание далеко за пределы обычных рамок. Видение стало многомерным. Сейчас он одновременно видел и происходящее вокруг него и струны, которыми был пронизан окружающий мир и то, что было сокрыто внутри него самого. Он чувствовал гармонию своей души с пульсациями космоса, которые волнами накатывали на него, сопровождаясь звуками барабанов, шаманского бубна королевы и горловых звуков, исходящих из труб.

Взмахнув рукой, жрица подала сигнал и все воины кинулись к краю утеса. Они побросали свои факелы на стоявшие неподалеку плоты и отвязали их. Моронию показалось, что эти ярко вспыхнувшие над водной гладью костры моментально пришли в движение, словно невидимые огромные рыбы толкали их куда-то вдаль, унося и расставляя по периметру всего озера.

Обведя мутным взглядом каменный берег, антиквар наконец осознал, что он был усеян вовсе не белой галькой, как он решил вначале, а тысячами осколков костей, которые скопились тут за сотни лет. Ему не было страшно. Даже наоборот – ритм, стучавший в его голове, вызывал непроизвольное сокращение мышц во всем теле, заставляя Морония слегка пританцовывать в такт барабанам. Пустившись в пляс, старик ясно осознал всю тщетность попыток людей победить смерть. Она вовсе не была концом жизни! Скорее это можно было описать как новое переходное состояние, наподобие того как лёд переходит в пар. Разве можно считать этот процесс смертью льда?!

Образы струились в сознании антиквара с такой скоростью, словно в его сознании прорвало плотину. Он улыбался. Улыбался потоку новых знаний, открывшемуся ему на пороге старой жизни. Стоило ли цепляться за нее? Зачем, ради чего? Глядя сквозь мутную пелену на сотни белых черепов, Мороний ясно понимал, что именно здесь был расположен центр преисподней, и что тут еще никому не удавалось выжить. Потому что здесь всем заправляет смерть.

* * *

Джек стоял на берегу озера и тяжело дышал. По его рукам текла кровь, но это была кровь его врагов. Только что он расправился с преследователями Хельги и теперь физическая усталость накатила на него. Он знал, что это скоро пройдет и ему нужно просто немного времени чтобы перевести дух и восстановиться. Всё-таки снадобья араба здорово помогли ему и он чувствовал, что его мышцы полностью окрепли, наполняя тело свободой движения, а разум свободой мысли.

Глядя на залитую белым светом поверхность воды, Стоун произнес:

– Я не могу его там бросить! Понимаешь? Попросту не могу!

Девушка не проронила ни слова. Отсюда было хорошо видно, как от утеса отчалили десятки ярких костров, которые плыли по озерной глади, образуя некое подобие большой арены. Яркие оранжевые искры взмывали вверх, навстречу усыпанному звездами южному небу. Ветра почти не было и лишь самые верхушки странных папоротников-переростков слегка покачивались в полной тишине.

Стоун сорвал с себя остатки изодранной одежды и бросил их прямо в воду. Его могучее мускулистое тело блестело от пота и в серебристом свете луны казалось фигурой античного героя, готового сражаться с лернейской гидрой.

– Я поплыву туда и вернусь с ним, – твердо произнес Джек, заходя по щиколотку в прохладную воду. Видя как Хельга тоже раздевается и входит в воду, он спросил: – А ты куда собралась?!

Девушка казалось не обратила на его слова ни малейшего внимания. Она отбросила разрезанную жрицей и теперь только стеснявшую движения блузку на берег, оставшись в одном спортивном лифчике. Туда же отправились мокрые брюки и тяжелые берцы. У нее было красиво сложенное тело легкоатлета, под кожей которого четко проступали тренированные мышцы. Закрепив на поясе нож, немка подошла к детективу и заглянула в его глаза:

– Ты вновь собрался действовать в одиночку?

– Хельга, это очень опасно…, – сглотнув прошептал Стоун.

– Я знаю, Джек… – девушка притянула его и нежно поцеловала в губы, – и поэтому я пойду с тобой в это адское пекло…

Она отстранилась, и не дожидаясь ответа, мягко соскользнула в воду. Не поднимая всплесков, блондинка сноровисто поплыла в сторону ближайшего плота, оставив детектива наедине с его мыслями. Эмоции зашкаливали в голове Джека и он испытал просто невероятный прилив сил. Нырком погрузившись в пучину вод, он сделал под водой несколько мощных гребков, догоняя Хельгу. Когда он вынырнул, его широкое лицо светилось от радости.

* * *

Опьяненный благовониями Мороний был просто поражен тому насколько удивительно логично был устроен мир вокруг. В воздухе колебалось большое объемное кольцо, которое чем-то неумолимо смахивало на светящийся бублик. Антиквар смотрел на него как будто со стороны и улыбался, понимая что именно Эйнштейн имел в виду под теорией пространства и времени. Это было так очевидно! Буквально всё в эти мгновения наполнялось смыслом, одновременно предельно простым и невероятно глубоким.

Кольцо опустилось вниз и из него посыпались голубые искры. По мере того как оно соприкасалось с водной поверхностью, на ней возникали волны, которые отражаясь улетали в пространство. Поначалу легкие и едва заметные, они со временем стремительно перерастали в высокие бушующие гребни. Мороний всмотрелся внимательнее. Его глаза слезились от дыма, но он разглядел как среди волн мелькнула зеленая чешуя. На мгновение скрывшись, она вскоре вновь появилась над поверхностью и на этот раз он рассмотрел ее лучше.

Это был огромный морской змей! Вначале антиквар увидел лишь его голову. Гигантский лоб был покрыт странными костными наростами, позади которых виднелись длинные заостренные уши. Глаза рептилии были прикрыты белесой пленкой, а широкие ноздри напомнили Моронию пасть бегемота или даже крокодила. Пасть была полуоткрыта и старик видел как по гигантским зубам змея стекали ручейки воды. Существо с шумом вынырнуло в самом центре огненного круга, образованного десятками догорающих плотов. Радостные крики жрицы черного культа прозвучали как сигнал к началу какого-то действа, но старик её не понял. Его взгляд почему-то упал на силуэты огромных каменных изваяний, стоявших вдоль края утеса. Как он сразу не заметил их? А еще называется ученый! Мороний вновь улыбнулся. Это казалось невероятным, но он и впрямь до этой секунды не видел фигур каменных идолов. Или это были не идолы?

В сознании промелькнула мысль о том, что когда-то это были тела настоящих людей. Но со временем они окаменели под взглядом гигантского уробороса. Возможно ему тоже было уготовано судьбой стать одним из таких истуканов? Освободить душу и позволить бренному телу превратиться в статую?!

Змей подплыл ближе. Теперь над водой высилась не только его голова, но и длинная змеиная шея, покрытая крупными зелеными чешуйками, которые переливались в ночном свете и блестели от скатывающихся по ним ручейков воды. На спине лох-несского чудища красовался огромный гребень из треугольных пластин, заканчивающихся острыми шипами.

Антиквар невольно посмотрел в глаза змею. Теперь они были широко раскрыты и казалось, что внутри них набирают силу и разгораются крохотные красные угольки. В голове всплыли мифы о драконах, которые не просто умерщвляли плоть вставших на их пути героев, но вытягивали из них душу. Появление змея было цикличным и каждые двенадцать лет он возвращался, чтобы поглотить чей-то разум.

Однако Мороний по прежнему не испытывал страха. Быть может потому что он уже давно умер? Его удивляло собственное спокойствие. Вместо ужаса в нем проснулось странное любопытство – антиквару захотелось подойти к змею ближе и рассмотреть его. Несмотря на широко распахнутую пасть, черные глаза с угольками тянули его к себе и старик решился.

Он сделал шаг вперед и понял, что его ничто не сдерживало всё это время. Оказывается внутренние оковы собственного разума были единственным, что тормозило его все эти годы, но сейчас он был абсолютно свободен. Ноги, которые раньше были непослушными и ватными, вновь повиновались ему. Сделав еще несколько шагов вперед, он вдруг услышал звенящую тишину вокруг. Барабаны смолкли, а жрица остановила танец своих слуг и внимательно следила за тем примет ли дракон предназначенную ему жертву.

Мороний шагал прямо по направлению к краю утеса, возле которого замер змей. Его глаза манили к себе и старик шел, послушно переставляя ноги шаг за шагом. Подходя всё ближе и ближе к распахнутой пасти, он ощущал как внутри него что-то происходит. Пьянящее чувство свободы захватило его целиком и антиквар разбросил руки в стороны, словно птица. Он испытал необычайную легкость, шагая на самых кончиках пальцев. До края пропасти оставалось всего несколько сантиметров, когда кто-то резко отдернул его за полы одежды, а мощный удар буквально снес его с места, швырнув на твердую землю.

Больно ударившись головой, антиквар заморгал и сбросил с себя оцепенение. Волшебное видение исчезло словно внезапно прерванный сон, уступая место реальности. Мороний потряс головой, пытаясь быстро включиться в происходящее, но мозг все еще витал где-то в облаках, сохраняя обрывки видений в памяти.

Он ничего не понимал. Вокруг творился какой-то хаос! Барабаны вновь застучали с утроенной силой, а на утесе шла странная и неравная схватка. Полуголый торс Стоуна мелькал среди десятков черных тел, которые наваливались на него со всех сторон. Джек яростно хрипел и что-то выкрикивал, размахивая невесть откуда взявшейся тяжелой дубиной. Во все стороны летела кровь и Мороний смущенно поднялся на четвереньки.

В сознании всплыло имя – Джек?! Но откуда он здесь? Они знакомы? Старик с трудом припоминал, что когда-то очень давно он знал этого человека. Вместе с именем в памяти возник образ девушки. Она тоже сейчас была здесь и отбивалась от целого полчища дикарей, атаковавших её отовсюду. Её тонкий клинок со свистом рассекал воздух, нанося колющие и режущие удары своим врагам. Хельга! Он вспомнил её имя и что-то теплое сразу растеклось по душе. Воспоминания словно возвращались в его память, вспыхивая в ней какими-то аморфными пятнами.

Мороний вновь перевел взгляд на мужчину. Он бился яростно и жестоко, с упоением разнося в щепки черепа нападавших на него воинов, но у него не было шансов на победу. Биться до последнего вздоха – вот сущность этого человека. На его стороне были мощь и ярость, а на их – огромное количество. Численное превосходство было слишком велико и черная масса блестящих тел, словно бурлящий поток накрыла его с головой. Вдалеке раздался клокочущий хохот верховной жрицы. Глядя в её лицо, антиквар видел как за молодой кожей явственно проступают черты двухсотлетней старухи. Невероятно! Словно обретя третий глаз, Мороний теперь совершенно четко видел и распознавал истинную суть вещей. Так же как и весь её культ, жрица питалась душами людей, продлевая жизнь своего тела чужой смертью. Сегодня точно кто-то должен был умереть и Мороний знал это, черпая информацию откуда-то из невидимых нитей пространства, которые были повсюду.

Дикари повалили Стоуна на землю и хотя он всё еще яростно брыкался, ломая чужие суставы и разбрасывая тела вокруг себя, финал этой схватки был предрешен. Один из воинов занес свой блестящий клинок, намереваясь проткнуть шею детектива и…

Неожиданно прогрохотала автоматная очередь. Всё еще находясь под воздействием наркотиков, антиквар помотал головой в стороны, стараясь разогнать остатки наваждения. Но то, что он видел происходило не во сне, а наяву – Дитмар Фогель в сопровождении белокурого гиганта шагали по усыпанному камнями скальному уступу, поливая огнем служителей черного культа.

* * *

Деревянные копья и луки не могли устоять против автоматов и града пуль, которыми немцы пробивали себе дорогу. В то же время орды служителей культа все прибывали и прибывали на утес, словно за каждого убитого жрица воскрешала и присылала двоих новых.

– Дядя! – радостно прокричала Хельга, увидев знакомое лицо. – Ты нашел меня!

– Как я мог тебя бросить, девочка моя! – Дитмар впервые за много дней улыбнулся.

Все эти дни, прошедшие с момента их расставания в Александрии, Фогель гнал от себя мысли о судьбе Хельги. Весь уклад жизни Дитмара, равно как и устав Ордена Возрождения, требовал от его членов преданности идеям и ценностям Пятого рейха, отвергая любые человеческие привязанности, включая родственные отношения. Будучи все время на виду, Фогель скрывал от своего окружения горестные чувства, терзавшие его душу. После погрома, увиденного им в лунном городе, глава Рейха был уверен, что потерял племянницу навсегда. А вместе с ней, к его удивлению из жизни пропал и смысл. Пока они преследовали араба в пустыне, он много раз по ночам задавал себе вопрос зачем он идет сюда. Однако теперь всё встало на свои места – Хельга была жива и Дитмар вновь воспрял духом.

Сбоку послышалась отборная немецкая ругань и Фогель ринулся помогать блондину Отто, на которого со спины навалились сразу несколько чернокожих воинов, пытавшихся задушить гиганта. На его рубашке были видны пятна крови от ножевых ранений, но блондин шел вперед словно танк. Хельга практически расправилась со своими врагами и Дитмар был уверен, что хорошо подготовленная девушка сама справится с ними. Бросившись отдирать туземцев от Нойманна, глава рейха не обратил внимания на то, как из-за камня незаметно выскользнула чья-то тень.

Верховная жрица ловко прокралась вдоль гранитных истуканов, и достав из-за пояса короткую духовую трубку, метко выстрелила в шею сражающейся блондинки. Дротик воткнулся чуть выше ключицы и яд моментально начал распространяться по крови девушки. Хельга замерла на месте, пытаясь осознать что происходит, но вскоре ноги ее подкосились и черные воины тут же подхватили беззащитное тело.

– Несите её в комнату грёз! – прокричала жрица и взглянула на луну. – Скорее!

Четверо воинов проворно поволокли девушку внутрь горы, следуя за Банафрит-Кифи. Парализующий яд всасывался в кровь молниеносно, но его действие было недолгим, да и убивать пленницу жрица не собиралась. Во всяком случае не сейчас и не сама. Обряд требовал, чтобы вызванный змей получил в награду новую душу и чужестранка подходила для этого как нельзя лучше. Старик был плохим кандидатом с самого начала, но теперь-то все пройдет так как надо! Напоив связанную девушку особым раствором, жрица быстро привязала её к длинному деревянному шесту и нанесла серпом несколько неглубоких ран. Времени было мало и потеря крови должна была ослаблять пленницу, одновременно усиливая действие колдовского пойла. Довольная результатом своей работы, черная ведьма хлопнула в ладоши и стражники потащили полуобморочную Хельгу на верхнюю террасу.

Здесь деревянный шест с девушкой водрузили в специальную яму, поставив её в один уровень с другими окаменевшими статуями. Безупречное тело пленницы извивалось в попытках освободиться от своих пут, но черная колдунья по опыту хорошо знала, что это невозможно. Она провела окровавленными пальцами по лицу, оставляя на коже четкие красные полосы. Слизнув капли крови, Банафрит-Кифи почувствовала солоноватый привкус во рту, вновь блаженно прикрыла глаза и улыбнулась. Дух змея будет доволен! Громко расхохотавшись, она подняла с земли длинную духовую трубу и резво взбежала по ступенькам еще выше. Призывно загудев в нее, жрица принялась раскачиваться всем телом, обращая внимание змея на новую жертву.

* * *

Когда где-то наверху раздался протяжный вой, Джек не обратил на него внимания. Он катался по земле, стараясь придушить еще одного чернокожего воина, который был довольно крепок физически и никак не хотел расставаться с жизнью.

– Джек! – прокричал Мороний, подбегая к детективу и наблюдая за борьбой двух мужчин. – Они схватили Хельгу!

Стоун вскинул голову вверх и увиденное зрелище поразило его. На верхнем ярусе в конвульсиях билась привязанная к столбу девушка. Рядом с ней прыгала колдунья, которая призывно гудела в трубу и произносила страшные заклинания, но и без этого было видно, что Хельге сейчас очень плохо. Из рассеченных ран по её телу струилась кровь, и Джек выругавшись, мощным ударом вырубил сопротивлявшегося воина.

– Бежим! – прокричал он Моронию, но антиквара можно было не подгонять.

Где-то в глубине горы слышались выстрелы – это Фогель со своим напарником, увлеченные схваткой, методично проводили зачистку внутренних помещений. Главарь нацистов был уверен, что ситуация на утесе была полностью под контролем, а потому в пылу боя уходил всё дальше и дальше по переулкам змеиного храма.

Поискав глазами лестницу, которая ведет наверх Стоун не сразу смог найти неприметные узкие ступени, вырубленные в скале. Каменная тропа словно нарочно изгибалась из стороны в сторону, разветвляясь на множество отдельных лесенок, каждая из которых вела в какие-то норы. Часть из них представляла собой широкие проходы внутрь скалы, в то время как другие были настолько узкими, что пролезть в них можно было только на четвереньках или ползком. Неужели воины и жрецы культа жили в этих лазах? Или быть может они служили какими-то техническими помещениями храма?

Местами каменные ступени перемежались с нехитрыми приставными деревянными лестницами, связанными из толстых сухих веток. Ловко перебирая руками, Джек словно Тарзан вскарабкался по одной из них и протянул руку Моронию. В этот момент из ближайшей ниши выскочил и с громким воплем обрушился на детектива разукрашенный алой краской высокий худощавый негр с маской из перьев на лице и с коротким топориком в правой руке. Прокричав что-то на тарабарском языке, жрец сделал страшное лицо и попытался ударить непрошенных гостей своим оружием. Стоун на ходу выхватил топор из рук нападавшего, рубанул им по шее негра и толчком перекинул его через края лестницы. Всё это случилось за считанные секунды и Мороний даже не сумел сообразить что именно произошло.

– Джек! – позвал антиквар.

– Чего вам?! Нам некогда! В этом чертовом лабиринте из лестниц мы рискуем заблудиться и провести остаток жизни!

– Джек, боюсь мне придется сюда зайти. – Он указал рукой на массивные деревянные ворота в одной из ниш.

– Что там? Зачем?! – голос Стоуна больше походил на рык раненого льва и он говорил короткими рублеными фразами.

– Судя по пиктограммам и знакам здесь должен быть источник живой воды. Не спрашивайте меня откуда я это знаю, но без нее нам не спасти Хельгу.

– Ну, так чего же мы ждем?! – Стоун решительно зашагал к запертым дверям.

– Постойте! – антиквар преградил ему путь. – Здесь написано, что это вход в царство мертвых. Если вы войдете туда, то уже не сможете вернуться назад…

– Бросьте, это всё байки! Сегодня я собственными руками задушил массу черномазых поклонников смерти, и поверьте, все они были вполне живыми!

– Нет! – категорично заявил Мороний. – Давайте разделимся. Вы идите освобождать Хельгу, а я схожу за водой. Я все равно уже старый – на мне и проверим.

Стоун с сомнением посмотрел на антиквара, а затем с размаху рубанул топором по толстому засову, разнося его в щепки:

– Встретимся наверху! – прокричал он и побежал по ступеням.

* * *

И всё же они ошиблись. Войдя внутрь темного помещения, Мороний сразу понял, что Джеку не удастся спасти Хельгу. Если быть точным, то он знал это еще до того как они со Стоуном разделились.

Колдунья отвела Хельгу в зал для мертвых, потому что её душа должна была попасть к змею. Антиквар сразу определил Дуат по пиктограмме звезды, вписанной в круг, которая была нанесена над дверью. Никакой живой воды здесь не было и не могло быть. Мороний обманул Джека, потому что хорошо знал, что из загробного мира просто так не возвращаются. Ему нужно было защитить детектива и потому он вошел в этот зал один, ибо знал что таково его предназначение.

В каменной комнате было абсолютно тихо и пусто. Несколько ритуальных инструментов были расположены рядом с широким чистым столом, над которым виднелось два узких наклонных отверстия, вырубленных в скале. Точно такие же комнаты были некогда расположены внутри великих пирамид, и повинуясь внезапно появившимся в его голове знаниям, Мороний приступил к ритуалу.

* * *

Джек несся по ступенькам лестницы с трудом разбирая путь. В этот миг все его мысли были посвящены Хельге. Девушка была дорога ему и сейчас осознание этой простой истины больно резануло по душе – нельзя было позволять ей пойти за ним. Он не смог уберечь её от воинов черного культа и теперь остро предчувствовал нарастающую беду. Выскочив на каменный уступ, он сразу ее увидел – хрупкую, беззащитную фигурку, свисающую на грубых веревках с толстого деревянного столба.

– Хельга! – прокричал Джек, ринувшись к ней.

Джек с ходу принялся обрубать топором путы, удерживающие девушку в неудобном положении. Освобожденное тело беспомощно соскользнуло ему в руки и он подхватил её.

– Хельга! – ласково позвал детектив, проведя ладонью по безжизненному лицу.

Девушка не отвечала. Её глаза были закрыты, а веки под ними дрожали как лихорадке. Всё тело немки бил мелкий озноб, а кожа на лице была совсем бледной, словно сделанной из куска пергаментной бумаги. Она умирала…

Умирала у него на руках и Джек не мог пережить этого. Он уже терял в этой жизни самое дорогое – свою семью, и хорошо знал каково это. Как это больно, пусто и одиноко. Больше всего на свете он сейчас боялся потерять и её! Потерять человека, который понимал его и для которого он сам что-то значил в этом проклятом мире, наполненном равнодушием. Он боялся ледяной пустоты в душе и холода одиночества. Боялся больше не увидеть смеющиеся морщинки вокруг ее глаз. Боялся, что никогда так и не скажет ей главных слов…

Только с появлением Хельги его жизнь обрела смысл. Мороний был тысячу раз прав, когда говорил ему о том, что он – дуболом, бесстрашно рвущийся на врагов, и что это безрассудство было его способом заполнять пустоту внутри себя и уходить от реалий жизни. Хельга, которая всегда лишь тихо посмеивалась над его угрозами сделать с ней что-нибудь нехорошее, как-то незаметно стала для него лучиком света в этом темном мире, наполненном алчными страстями жадного до всего человечества.

Сейчас когда он нес её умирающее тело на своих руках и прижимал его к груди, надеясь услышать биение сердца, Стоун осознал что наверное именно эта потребность разделить с кем-то свою жизнь и есть любовь. Именно это было единственным смыслом его жизни, его желанием и его надеждой. И именно надежда была в его голосе, когда он ногой толкнул запертые двери и вошел в комнату к Моронию:

– Она умирает…, – тихо произнес Джек, бережно положив тело девушки на каменный стол.

– Это змей высасывает из нее душу, – отозвался старик, внимательно вглядываясь в дрожащие веки Хельги.

– Вы что-то можете сделать, Мороний? Хоть что-то! Я готов на любые жертвы, готов отдать свою душу вместо нее! Я готов на всё… – Стоун с мольбой в голосе посмотрел на антиквара.

– Я… я не уверен, что у меня получится… есть лишь один способ…

– Всё что угодно! – взревел Джек. – Я заплачу любую цену, лишь бы она была жива!

– Я… попробую… – Мороний неуверенно взглянул на лежащее перед ним тело. – Это прозвучит странно, но… нам придется побороться не столько за её тело, сколько за её душу… Но вам нельзя здесь находиться, Джек, вы должны выйти отсюда… Оставьте меня одного, я не хочу чтобы вы это видели… Что бы ни происходило не входите сюда! Вы поняли?! Ни за что не открывайте дверь пока всё не закончится!

Старик вытолкал его из комнаты, быстро отвернулся и склонился над Хельгой. Прикрыв глаза, он вдруг забормотал что-то себе под нос и Джек увидел как тело девушки выгнулось дугой, словно из ее груди выходил дух беса или дьявола. Стоун медленно отступил на несколько шагов назад и развернувшись тихо пошел к краю обрыва. За его спиной происходило нечто, что не предназначалось для глаз простых смертных. Заклинания Морония перемежались со стонами Хельги и чьим-то бормотанием. Закрыв за собой дверь, детектив еще какое-то время стоял подле нее, вслушиваясь в незнакомые голоса, напоминавшие не то шипение, не то странный булькающий шепот.

Внезапно позади двери раздался мощный удар и створки содрогнулись так, что она едва не слетела с петель. Внутри слышалось завывание ветра, громкое бормотание Морония на незнакомом языке и чей-то лающий голос противно смеялся ему в ответ. Вряд ли он принадлежал человеку. Джек понял, что антиквар каким-то образом вызвал духов, но он уже ничему не удивлялся в этом странном месте, полном мистики и древних загадок.

Стоять снаружи без дела, зная что кто-то сейчас нуждается в его помощи было невыносимо. За дверями послышались громкие крики – это кричала Хельга, её голос Джек узнал сразу. В нем было столько боли, что он рванулся внутрь, сбивая кулаки в кровь, но дверь не поддавалась. Там, за ней, шла отчаянная схватка, раздавались страшные удары и гром гремел так, словно тысячи молний били о стены. Пыль под ногами детектива с шипением засасывалась снаружи под щель запертой двери и он невольно отошел на пару шагов. Сквозь свист урагана, бушевавшего внутри, Джек различил призывный звук духовой трубы диджериду.

Догадка резанула сознание детектива. Теперь он точно знал, что ему делать. Именно звук трубы удерживал невидимого змея и придавал ему силы. Джек выскочил к лестницам и огляделся по сторонам – где-то там наверху засела жрица со своей трубой и Стоун ринулся по ступенькам, чтобы отыскать ее. Он карабкался все выше и выше, ориентируясь только на звук, набиравший силу с каждой секундой. Вскоре лестницы закончились и тогда он пополз прямо по острым камням вверх, царапая руки в кровь и стремясь забраться как можно выше. Камни под его ногами осыпались и улетали далеко вниз, но детектив продолжал ползти, рискуя сорваться и упасть с гребня горы.

Вскоре он начал различать звуки трубы совсем ясно и это лишь придало ему веры в правильности принятого решения. Подпрыгнув, Стоун ухватился руками за трещину в скале и подтянулся. Не обладая альпинистскими навыками, он полагался исключительно на силу своих мускулов и одержимость идеей добраться до вершины горы. Преодолев вертикальный участок, Стоун взобрался на отлогий склон и мельком бросил взгляд вниз. С этой точки древнее озеро с его водопадом и окружающими ночными джунглями были видны как на ладони. Звук трубы был совсем рядом. Перескакивая с одного острого камня на другой, Джек наконец выскочил на крохотную площадку почти у самой вершины горы. Там в очерченном огненной линией кругу, вместо знакомой ему молодой жрицы сидела дряхлая старуха с ожерельем из черепов и неистово пританцовывала, в экстазе извлекая диковинные горловые звуки из своего инструмента. Дряблая кожа, обвислые груди, морщинистое лицо и седые волосы – ничто кроме одеяния не указывало на то, что перед ним была всё та же Банафрит-Кифи. Стоун подбежал к ней и попытался отнять трубу, но старуха неожиданно наотмашь полоснула воздух загнутым лезвием своего серпа, метя прямо в горло детектива. Если бы он вовремя не присел, то сейчас его голова уже катилась бы с горы вниз, перескакивая между камнями и окропляя темно-красной кровью стены змеиного храма.

Джек выхватил из-за пояса отнятый топорик и встретил следующий удар клинка его рукояткой. Ринувшись на ведьму, он ворвался в огненный круг, вырвал трубу из ее рук и швырнул на землю. Звук тотчас же стих. Послышалось недовольное бормотание. Старуха беззубым ртом шипела проклятья и безумно сверкала налитыми кровью глазами. Внезапным ловким движением она сумела рассечь древко его топора надвое и нечеловеческая сила, с которой был нанесен этот удар поразила Джека. Обратив лицо к огромному лунному диску, жрица радостно захохотала. От клокочущего тембра ее голоса кровь застывала в жилах, а всё тело внезапно пронзила накатившаяся волна слабости. Понимая, что он имеет дело с какой-то чертовщиной, детектив превозмогая налетевший на него морок, ринулся на ведьму. Схватив тщедушное тело, он высоко поднял его над землей, и яростно закричав, швырнул его со скалы в пропасть. В лунном свете блеснул изогнутый клинок и тело колдуньи, содрогаясь в попытках ухватиться за воздух, с криком полетело вниз.

– Змею нужна была жертва..? – устало произнес Стоун, опускаясь на камни, – что ж, надеюсь он получил её…

* * *

Джек бережно нес тело девушки на своих руках. Когда они спустились по лестницам вниз на широкую площадку утеса, Мороний извинился и отошел куда-то в сторону. На его фигуру было жалко смотреть – уставший, мокрый от пота, с запавшими глазами и трясущимися руками – сейчас он выглядел так, словно только что пережил авиакатастрофу и чудом остался жив. Впрочем это было не далеко от истины.

Стоун аккуратно опустился на колени, все еще прижимая хрупкое тело к своей груди. Лицо Хельги порозовело, а дыхание стало ровным как будто она спала. Раны на ее теле закрылись и потеря крови больше не обессиливала ее. Посмотрев на усеянную трупами чернокожих воинов площадку, детектив даже не верил что им удалось перебить столько врагов в рукопашной схватке. Один из служителей черного культа был еще жив и при приближении Стоуна начал медленно подниматься на четвереньки, берясь за древко своего копья.

– Джек…, – Хельга открыла глаза и теперь улыбаясь смотрела на него снизу.

– Тише, тише, береги силы…

Чернокожий стражник медленно приближался к ним, но Стоун не хотел отрывать своего взгляда от веселых морщинок вокруг глаз любимой девушки. Склонившись он мягко поцеловал её в губы.

Воин поднял своё копье и размахнулся для броска. Он был уверен, что близкое расстояние позволит ему проткнуть сразу обоих чужестранцев. Джек даже не встал, боясь отпустить Хельгу хотя бы на секунду. С диким криком воин черного культа ринулся на него, но в тот же миг позади него хлопнул громкий выстрел и тело рухнуло на землю рядом с Джеком. За спиной негра стоял Фогель с дымящимся пистолетом в руке.

Немец тяжело дышал, а его форма была измята и перепачкана кровью. Дитмар пристально смотрел на лежащую на коленях Стоуна Хельгу и пытался определить состояние девушки.

Ненавистный ему предводитель “семерок”, Ордена возрождения и всего Пятого рейха сейчас стоял рядом с Джеком и детектив оценил всю иронию ситуации. Перед ним был человек, которого он так долго хотел убить и именно сейчас Джек не мог сделать этого. Аккуратно положив девушку на землю, Стоун ринулся на своего заклятого врага, хватая его за грудки и перехватывая руку с пистолетом. Детектив мечтал совершить правосудие и отомстить Фогелю за всё сразу – за родителей, за брошенного умирать антиквара, за десятки других жизней, отнятых по приказу Дитмара. В скоротечной рукопашной схватке Джек быстро одержал победу над почти не сопротивляющимся немцем.

Поднявшись, Джек наставил на него пистолет и теперь смотрел как сплевывая кровь из разбитой губы с земли поднимается Фогель. Сейчас они стояли друг против друга и палец детектива плотно лежал на курке пистолета. В лице Дитмара не было страха – он смотрел на Хельгу, пытаясь понять как та себя чувствует, в то время как сама девушка, приподнявшись на локте, с ужасом наблюдала за схваткой двух дорогих для нее людей.

– Ты – сволочь! – прорычал детектив, медленно приближаясь к врагу. – На твоих руках столько крови невинных людей, что я убью тебя не задумываясь и мир станет немного чище.

– Да, я заслужил смерть… – спокойно произнес немец. – Только Хельгу не трогай…

То, с каким отстраненным равнодушием Фогель произносил эти слова, заставило Джека заколебаться. Этому лютому волку оказывается были не чужды отцовские чувства и Стоун вдруг понял, что сейчас он стоит перед сложным выбором. Он может дать волю эмоциям, убить нациста и одновременно с этим навсегда потерять любовь Хельги. Кроме того в этом случае он сам станет бездушной машиной для убийства, но тогда чем он будет отличаться от тех же Стражей? Что делает человека человеком? Порой из крохотных поступков и десятков принятых решений складываются черточки нашей судьбы. Какие-то решения мы принимаем мимоходом и не задумываясь, а какие-то даются нам с большим трудом. Мы можем делать свой выбор осознанно или нет, по своей воле или вопреки ей, но именно в эти мгновения мы и вершим свою судьбу!

Джек медлил. Сбоку раздался какой-то шорох и свист. Фогель резко прыгнул на него и в тот же миг стрела, выпущенная из лука одним их черных стражей рассекла воздух и вонзилась в спину Дитмара. Джек машинально навскидку выстрелил в чернокожего воина и подхватил падающего врага. Врага, который только что спас ему жизнь, приняв свое решение.

Хельга вскрикнула и поднялась на колени. Стоун аккуратно опустил Фогеля на землю, чтобы вытащить стрелу и осмотреть его рану. Он простил его. И простил не тогда когда немец закрыл его своим телом, а за секунду до этого. В тот миг когда увидел как слеза появилась на щеке главаря Пятого рейха, смотревшего на свою племянницу, которую он воспитывал как родную дочь. Фогель спас его уже второй раз – первый когда вытащил его еще ребенком из горящей машины и теперь, когда поймал предназначенную для него стрелу.

– Дядя…, – с ужасом прошептала Хельга, которая сама едва пережила воскрешение из мертвых.

– Погоди немного, девочка моя…Сначала я должен кое-что сделать… – просипел от боли немец. Вид спасенной дочери и осознание потери брата в лунном городе изменили мировоззрение Дитмара. Он обернулся к Стоуну и посмотрел в его глаза: – Помнишь, я обещал рассказать тебе кое-что про родителей?

– Вы хотите сказать, что мой отец оступился и совершил ошибку? Что он работал на стражей? – скрипя зубами от злости произнес детектив, выдергивая стрелу из раны. – Не тратьте силы. Я всё это и так знаю. Смит рассказал мне…

– Вовсе нет, Джек. Стражи обманули тебя.

– То есть?! – недоуменно посмотрел Стоун, на душе у которого тяжким бременем висела горькая правда о прошлом своей семьи и собственная вина за предательство арсантов.

– Твой отец никогда не был предателем. Он вел свои исследования и одновременно вел двойную игру со Стражами, пытаясь выиграть время. Он рисковал всем ради светлого будущего своей расы и верил, что может принести счастье для всего человечества. – Фогель поморщился от боли, когда детектив плотно накрыл его рану марлевой повязкой, слегка придавив бинт к рваному отверстию. – Твои родители совершили невозможное и раскрыли тайну ПМЦ, Джек. Это открытие могло изменить мир, но мир не был к этому готов. Их открытие стало яблоком раздора, оно нарушало веками сложившееся равновесие. И когда они поняли сколь страшное оружие оказалось у них в руках, то уничтожили свое открытие… – он помолчал, переводя дух. – Но потом Стражи пришли за ними прямо в корпорацию Атлантис, ведь несмотря на уничтоженные рукописи разгадка тайны всё еще оставалась в их памяти, а Стражи умеют добиваться своего. Им пришлось бежать бросив всё…

– Откуда вам знать про стражей и моего отца?

– Джек, не забывай, что я в те годы был внедрен в корпорацию начальником службы безопасности, я всё знал. И поэтому именно я оказался на месте аварии спустя всего 10 минут. Однако Стражи опередили меня и успели забрать твою мать. Атлантис уже ничем не мог здесь помочь…

– Вы хотите сказать, что Пирсон тоже был в курсе этого?

– Ну, конечно! Кайл всегда любил эти игры в шпионов и именно он придумал ту операцию с двойной игрой. Уверен, он и тебя использовал не раз, так ведь?

– Использовал… – со вздохом грустно произнес Джек.

Слова Фогеля перевернули мир с ног на голову и заставили совсем по-другому взглянуть на роль каждого в давней истории. Его отец вовсе не был плохим, как сказал Смит, а вел двойную игру против стражей и корпорации одновременно. Будучи арсантом, он оберегал человечество от беды, а значит был героем и Джек должен быть достоин памяти своего отца. В этот миг он словно переродился, обретая на сердце долгожданное спокойствие и равновесие. Полнолуние и впрямь принесло слишком много изменений в его жизнь, главными из которых были вновь обретенное тепло и любовь.

Он поднялся и отошел в сторону, предоставив возможность Хельге обнять Дитмара и рассказать ему про отца и брата, оставшегося погребенным в руинах лунного города. Думая о своем, Джек ощущал как с души свалился огромный камень, одновременно открывая Стоуну новый вектор для поисков. Это была безумно тяжелая ночь и детективу понадобится много времени, чтобы переосмыслить события произошедшие сегодня. Но сначала надо было найти антиквара.

* * *

Мороний стоял с трясущимися руками по пояс в воде и смотрел на плавающее вдалеке тело ведьмы из черного культа. В этот миг он думал о том, что Джек и Хельга вернулись сюда, чтобы спасти его, и таким образом он чуть не стал причиной огромной трагедии. Не оборачиваясь, он по шагам узнал Стоуна и тихо спросил:

– Как она? Вы спасли ее, Джек…

– Нет, дружище, это вы всех нас спасли. – Джек тоже вошел в воду, чувствуя как прохладные воды озера приносят облегчение израненному телу. Он стоял рядом с антикваром и смотрел на дрожащую лунную дорожку, уходящую куда-то вдаль: – Ей уже лучше, она сейчас с Фогелем… Скажите, Мороний, как вы сделали это?

Старик тяжело вздохнул, глядя на сверкающую водную рябь:

– Я ничего не помню…

– Ну, не стоит переживать из-за этого, – Джек по-своему понял ответ антиквара и ободряюще положил ладонь ему на плечо. – Когда я служил в полиции, мы называли это состоянием аффекта, кратковременной вспышкой ярости, которая характеризуется бессознательностью. Этакая неконтролируемая реакция психики на сильное потрясение.

– Нет, я не про это, Джек… – антиквар взял короткую паузу и медленно произнес: – Это случилось еще в Антарктиде, но я никому не говорил об этом… Даже себе я не мог признаться в том, что это правда…Я думал, что циклоп перегрыз мне шею и оторвал голову, но когда я очнулся, то лежал среди коконов, вы ведь помните – их там было множество. – Он снова тяжело вздохнул, вспоминая давние события. Его голос был тихим, словно он говорил сам с собой: – Мне кажется, кокон видит суть каждого человека и дает ему ровно те способности, которые соответствуют его потребностям.

– Бойтесь своих желаний – вы об этом?

– Наверное… Я ведь всю жизнь хотел стать особенным, завидовал потомкам богов, хотел приобщиться к их знаниям. И я стал особенным, но какой ценой?! – старик повернулся к Джеку, срывая с шеи платок и обнажая огромный уродливый шрам. В лунном свете это выглядело так, словно ему оторвали голову, а потом просто приставили ее назад.

– Вы расскажете что произошло с вами там, в Антарктиде? – вкрадчиво спросил детектив, только сейчас припоминая как Мороний всё время прикрывал свою шею, то поднимая воротник халата, то повязывая платок вокруг нее.

– Рад бы, но как я уже сказал – я ничего не помню… В моей памяти сплошная чернота, как будто я – это не я. Трудно понять, да? – он улыбнулся. – Но я и сам не понимаю кто я и что я после возвращения оттуда. Порой мне кажется, что я умер, а потом воскрес заново… Знаете как бог Один, который только после воскрешения стал понимать смысл рунических знаний и обрел великую мудрость. Серьезно! Я смотрю на своё отражение в зеркале, вглядываюсь в своё лицо и вижу совсем другого человека. Словно в моё тело вселилась еще чья-то душа и теперь мы вместе живем в нем.

– Слияние ПМЦ после смерти? Реинкарнация? Принцип Вальхаллы, о котором вы говорили в свое время?

– Может быть… повторюсь, я не знаю, что именно произошло там! По ночам я вижу какие-то обрывки воспоминаний, брожу по местам, которые кажутся мне смутно знакомыми, но наутро я не могу ничего вспомнить. Абсолютно ничего. Может быть я всё это придумал себе… Хельга нашла меня и вывела из подземелья и я искренне благодарен ей за это. Все мои воспоминания начинаются лишь с того момента как я очнулся и понял, что она ухаживает за мной на базе. Своим вниманием и любовью она спасла меня! Без неё я бы просто не знал как мне жить дальше…

Они замолчали, стоя по пояс в воде и глядя на то, как звезды совершают свой оборот по небосклону. Луна, ярко светившая до этого всю ночь, потихоньку начала смещаться к горизонту, а падающие звезды несколько раз прочертили пока еще темное южное небо.

Мысли Джека крутились вокруг рассказа Морония. Мог ли хитрый Фогель знать о том, что антиквар обрел некие способности в городе циклопов? Скорее всего да, иначе зачем бы он позволил племяннице выхаживать раненого на своей секретной базе. Ну, или по крайней мере он должен был подозревать это, ведь он своими глазами видел, что выродок убил старика. Тогда получается, что когда Хельга тайно привела его на базу, то для него это не было никакой тайной с самого начала! Вероятно, Фогель понял, что если ранее старик не был для него ценен, то теперь он точно стал другим. Дитмар знал, что перерождение всегда дарует новые способности и вероятно именно поэтому Фогель и отправил Морония искать для него древние артефакты. Зная врожденные увлечения и склонности старика, Фогель полагался не столько на исторические и научные познания своего нового агента, сколько на его вновь обретенную способность – эдакую чуйку, о которой сам старик мог по началу и не догадываться. Зато немец сразу просек фишку и поставил её себе на благо, взяв антиквара с собой в Александрию.

Теперь разрозненные куски пазла складывались в одну четкую картину и проливали свет практически на все белые пятна этой истории. Мороний обрел силу получения древних знаний вплоть до магических заклинаний духов. Доктор Ева Краун получила способности к прорицанию будущего, сам Кайл Пирсон вероятно получил знания по использованию энергии ПМЦ для запуска Тибериона. И всё это благодаря загадочному кокону, тайком вывезенному им на корабле из Антарктиды. Вот только что получил сам Стоун? Мороний как-то сказал, что по его мнению Джек обрел способность вершить судьбу мира, оказываясь в узловых точках и выпутываясь из невозможных передряг, будто в его руках была невидимая нить Ариадны. Сложно сказать так ли это, но то что ему на протяжении этой истории невероятно везло – было неоспоримым фактом. Впрочем, сам Джек полагал что он обрел нечто гораздо более ценное – это была любовь Хельги, и к счастью, к кокону это не имело никакого отношения.

Джек вышел на берег, усеянный белой галькой, и позвал за собой Морония. Сейчас им надлежало вернуться на утес, где остались Фогель и его приемная дочь. Стоуна сильно терзал один вопрос, ответ на который к сожалению нельзя было получить так просто. За время странствий все кого он знал сильно изменились, но вот касалось ли это Дитмара Фогеля? Стал ли немец другим? Переродился ли он полностью под влиянием пережитых событий и потрясений? Вряд ли. Личность Фогеля всегда была для него загадкой. Казалось, этот человек всегда знал больше других и всегда был на несколько шагов впереди каждого из них. Да, сейчас у них со Стоуном было временное перемирие, но что будет потом когда они все будут вынуждены вернуться в обычный мир? Как поведет себя глава Пятого рейха, оказавшись в привычном кругу?

Вопросов была масса и Джек решительно двинулся в сторону утеса.