Линия

Глава 9

Начало цитаты из — семнадцатый щелчок зубами.

Время действия: двадцать девятое марта

Место действия: машина с ЮнМи и ЧжуВоном, только что отъехавшая от главного входа «Анян»

— Всё же, что хотели журналисты? — спрашивает ЧжуВон, бросив взгляд в зеркало заднего вида.

— Как всегда, — пожимаю плечами. — Спрашивали о планах.

— И какие у тебя планы?

— Обычные. Завоевание мирового господства. Музыкального.

Конец цитаты из — семнадцатый щелчок зубами.

Молчу, вспоминаю, что я наболтал журналистам. С армией я молодец, вовремя остановился. А вот с корейцами не сотрудничать? А как же Самсунг, как же концерт? Шею намылят. Во, пусть у ПР — отдела голова болит. Что-нить придумают, заявление для прессы напишут. Да, я же с прессой обещал не общаться. Вот меня плющило от воздуха свободы! Этот воздух профессора Плейшера до самоубийства довёл. А я живу и на спорткаре рассекаю.

Во, идея, как я мог самоубийц бросить? В отличие от АйЮ я их от дурных мыслей стараюсь отвлечь. Так и скажу моему куратору. Сперва дам себя пропесочить, сохранить Самсунгу лицо, а потом поделюсь с ним идеей. Прокатит? И с журналистами не так плохо в итоге. Сказал, что со лживыми журналистами общаться не буду. Значит, те кто на пресс-конференцию придут — правду пишут! Широкое поле для манипуляций ПР — отделом, могут делить СМИ на лояльных к Самсунгу и не очень. Живём!

Начало цитаты из — семнадцатый щелчок зубами.

На некоторое время устанавливается молчание. Сижу, смотрю на всё, мимо чего проезжает машина. На здания и идущих людей, на витрины магазинов и вывески. Давно я не видел столько жизни и цвета…

— Ты словно не рада, — бросив на меня взгляд, говорит ЧжуВон.

— Почему?

— Молчишь. Не улыбаешься.

Не торопясь с ответом, прислушиваюсь к своим ощущениям. Ну да, есть такое. Вроде внутри есть что-то, отдалённо похожее на эйфорию, но, одновременно, как бы оценивающе смотрю на себя и на происходящее со стороны. Нет единой, цельной эмоции восторга.

— Это после комы, — объясняю я, исследовав своё настроение. — Никак в себя ни приду.

— На, вот… — помолчав, говорит ЧжуВон и протягивает мне какой-то цветной прямоугольник. — Подарок.

— Что это? — удивляюсь я, взяв и озадаченно разглядывая полученное.

— Проездной билет на все виды транспорта. С эксклюзивным принтом и без лимита поездок на целый месяц.

— Нафига он мне⁈

— Что можно подарить человеку, который обрёл свободу? Только то, что сделает её слаще. Наслаждайся. Путешествуй!

— А чё только на месяц? — слегка обалдело любопытствую я, покрутив в руках пластик и оценив рисунок «эксклюзивного принта».

— Насколько тебе надо? — хмыкает оппа.

— Ну… Хотя бы на год…

— Целый год в себя приходить собралась? А работать — когда будешь? К моей демобилизации у тебя уже должна быть песня, чтобы я мог сразу приступить к репетиции!

— Какой ещё — «репетиции» ⁈ — изумляюсь я.

— Обыкновенной, — пожимает плечами этот «меркантильный кю» за рулём Ferrari, только что помпезно подаривший мне месячный проездной. — Которая предшествует выступлению.

— Постой, постой… — прошу я, напрягая извилины в попытке дословно вспомнить наши прошлые разговоры. — Ты ведь говорил, что хочешь руководством заниматься?

— Если бы я хотел этим заниматься, то просто бы пошёл работать к отцу в корпорацию.

«Он меня разводит. — понимаю я, откидываясь в удобное сиденье. — Прекрасно помню уверения, как он станет директором агентства. Что случилось с того времени?»

— Мы с тобой будем владельцами с долями предприятия, — уверенно, словно дело уже решённое, сообщает ЧжуВон. — Рутинную работу возложим на наёмных работников. Я знаю основы ведения бизнеса и буду осуществлять проверку эффективности протекающих процессов в контрольных точках. На это не потребуется много времени. А в промежутках займусь творчеством.

Блии-ииин… Каких ещё — «контрольных точках»? Где он их возьмёт? Человеку славы захотелось, не иначе.

— Не согласна! — решительно заявляю я.

— Почему? — удивляются за рулём.

— Во-первых, ты слишком старая собака для разучивания новых шуток…

— В смысле? — не дав договорить, перебивает ЧжуВон.

— У тебя нет опыта в танцах и вокале. И ты уже слишком возрастной для того, чтобы учиться с перспективой получить прибыль от вложенных усилий.

— Я буду выступать соло. Поэтому сложные тренировки на синхронность в группе не понадобятся.

— Ага, — с сарказмом говорю я. — Подтанцовка — отдельно, ты — отдельно. Ржака.

— Если сопровождение набрать из профессионалов, то они легко подстроятся под меня, — убеждённо вещает ЧжуВон. — Под одного человека легче адаптироваться, чем под многих.

Я насмешливо хмыкаю, услышав это дилетантское заявление.

— Ты же знаешь, — у меня голос хороший, — доверительно сообщает ЧжуВон: — Сама слышала.

— Откуда⁈ — изумляюсь я. — Как вспомню, как ты с АйЮ блееял, тошнить начинает.

Примерно на минуту в разговоре наступает пауза.

— У тебя самой вокал не топ уровня, — наконец прилетает в ответ.

— Всё течёт, всё меняется, — говорю я, вспоминая о последнем прорыве с голосом и о том, как до сих пор так никуда и не двинулся с того момента.

— Только у тебя? У других такого не случается?

Замолчав, ЧжуВон смотрит сквозь лобовое стекло. Похоже — обиделся. И тут до меня доходит, откуда растут ноги у этого разговора! АйЮ! Наверное, постояв на сцене рядом с этой «певичкой» кю вкусил нектар славы и возжелал питаться им каждый день! Так сказать — отравился «ядом знаменитости», который действовал медленно, но, по-видимому, в конце концов таки сработал! Чёртова АйЮ! Мало того, что тиснула у меня первое исполнение «Эммануэль», так ещё этому придурку мозги набок свернула! Тоже мне — «первая любовь нации»! Хей! А может, ЧжуВон решил, что, став знаменитым, он сможет быть с ней рядом? Как Мимино со стюардессой? А я ему это организую?

Внезапно разозлившись, резко заканчиваю доводы, которые начал приводить: И, во-вторых! Я работаю одна! Решаю всё сама! Только так!

— Ты не изучала технологию построения бизнеса и не понимаешь плюсов в распределении ответственности, — спокойно, с интонацией осуждения в голосе, отвечает ЧжуВон. — И выгоды в совместной работе. Понимаю, моё предложение выглядит неожиданным, но уверен, если ты внимательно над ним поразмыслишь, то найдёшь в нем много несомненных преимуществ.

— Никогда я ни с кем работать вместе не буду!

— Почему? — спрашивает ЧжуВон.

— Тогда никто не сможет меня снова предать!

Оторвавшись от дороги, ЧжуВон поворачивает голову ко мне и несколько секунд внимательно смотрит. Я недовольно поджимаю губы, сообразив, что в гневе выставив на обозрение собственное нутро, выгляжу жалко.

— Разделение доходов и задачи решаются тщательно проработанными условиями договора между учредителями, — успокаивает оппа.

— Напомни мне, сколько времени ты обещал мне его показать?

— Сейчас я знаю, почему получилось так долго, — вновь глядя вперёд через лобовое стекло, объясняет ЧжуВон. — На самом деле у меня были другие, внутренние устремления, которых я не понимал, и пытался пойти против своих желаний. Но сейчас я разобрался, и теперь всё будет быстро. Кстати, ты внимательно рассмотрела принт? В нём есть сегодняшнее число. Со временем, после того как ты станешь знаменитостью, этот проездной очень подорожает. Коллекционеры и фанаты готовы будут душу продать за возможность купить мой подарок!

«Зубы заговаривает, — понимаю я, заметив внезапный переход на другую тему. — Ну и бог с ним. Пусть думает, будто последнее слово за ним. Моя жизнь — мои правила! Как решу, так и будет…»

— Я не стану знаменитостью, — говорю я. — Я уже…

— В смысле… ещё большей, — «виляет» ЧжуВон, поняв, что лопухнулся.

— Куда, — «ещё большей»? — хмыкаю в ответ и спрашиваю: — Долго ещё ехать?

— Минут десять. Хочешь, куплю тебе мороженого? Съешь, пока доедем.

«Мороженого»? Хм… неплохая идея…

— «Melona», со вкусом дыни и в горьком шоколаде, — сообщаю я о своём желании.

— Окей, — не раздумывая, кивает ЧжуВон.

Конец цитаты из — семнадцатый щелчок зубами.

Пока мы с Чжу наслаждаемся мороженным, нас нагоняет моя охрана.

— Прошу прощение, молодая госпожа, мы не успели за вами, — первым начинает старший охранник.

— Как так получилось, что меня окружили журналисты? — грозно «хмурю» брови. А действительно интересно, так запланировано или случайно получилось?

— В тюрьму вас, госпожа, только с юристами пустили, поэтому мы ждали у выхода и подошли вместе с журналистами, ожидали только вашего знака, но вы сказали, что Агдан говорить будет. Вот мы и ждали, когда вы закончите. Потом освобождали проход к проезжей части. Первым подъехал господин ЧжуВон, вы с ним решили уехать. Мы за вами, но нас отсёк от вас красный свет на перекрёстке. Извините, госпожа, больше не повториться!

— Хорошо, да и я растерялась, вас не заметила. В следующий раз говорите, что вы рядом и охраняете.

— Слушаюсь.

— Ещё. У тюрьмы я увидела четверых с шариками и плакатом «Red Alert». Вы можете их найти?

— Да, госпожа.

— Найдите, мне интересно, кто это был. Потом хочу встретиться с президентом клуба. Неужели в клубе остались только пятеро? Вроде Габи у тюрьмы не было.

— Выясним. Разрешите напомнить, по договорённости после тюрьмы вас ждёт начальник отдела аналитиков. Вы поедете на своей машине или с господином ЧжуВоном?

Вопрос конечно интересный. Как будет лучше, чтобы Чжу не потерял своё лицо.

— Ты как? — обращаюсь к ЧжуВону. — Есть желание прокатиться?

— Если только после мы поедем есть мясо.

— Там может быть долго, то да сё. Могут шею намылить за речь возле тюрьмы.

— Намылить?

— Немецкая идиома, французы говорят: «По ушам надавать», чтобы не забывалась, слушалась старших.

— Понятно, будут воспитывать. Могу в приёмной подождать, если секретарша не угостит, пойду в бар кофе пить.

Смотрю на старшего охранника, тот говорит:

— Запись конференции сделали, отослали.

Задумываюсь, Чжу хочет продолжить по моим ушам ездить о написании новых песен для него. Пауза затягивается, Чжу добавляет.

— Пиво куплю!

— Договорились! Только не гони, не нервируй охрану, ни мою, ни свою.

— Хм, растёшь!

Сажусь в машину к Чжу.

— Знаешь, где центральный офис Самсунга?

— А то!

Время действия: тридцатое марта

Начало цитаты из — семнадцатый щелчок зубами.

(МуРан смотрит новостной канал Dispatch, онлайн издания посвящённого корейской индустрии развлечений')

« Ожидаемым скандалом закончилось общение с журналистами бывшей участницы группы „Корона“, известной своими бесконечными фейлами… — бодро сообщает молодая ведущая, старательно пытаясь при этом выглядеть для подростковой аудитории так, словно она — „своя в доску“. — Напомню, что ранее, девушка обладавшая сценическим ником „Агдан“, не сумев договориться о деньгах, поссорилась со своим агентством и теперь она с ним судится. Ещё, — она попала в армию, убежала во время тревоги из части и в итоге оказалась в тюрьме за дезертирство. Суд приговорил её к пяти годам каторги. Такой вот яркий, но весьма неожиданный для корейского айдола, жизненной путь…»

Хальмони удивлённо приподнимает брови, не ожидав столь развязно-однобокого изложения биографии известного ей человека.

«… Но, судьба сжалилась над неудачницей, — продолжая в той же манере, сообщает ведущая. — Президент страны, госпожа ГынХе, помиловала её в канун юбилея праздника дня детей. Видимо, руководствуясь лучшими побуждениями и в надежде на то, что девушка всё поняла и раскаялась в своём поведении. Но, как говорится, — не тут было! На выходе из места своего заключения, Агдан дала краткое интервью журналистам, в котором досталось всем. И президенту страны, и полиции, и всем её знакомым айдолам. Впрочем, лучше самим один раз услышать, чем сто раз послушать пересказ. Посмотрите сами…»

Ведущая исчезает, а вместо него на экране появляется ЮнМи, бойко сыпля«благодарностями». По мере продвижения видеозаписи к окончанию, так и не вернувшиеся в исходное положение брови хальмони, начинают подниматься всё выше и выше, в конце концов закончив продвижение на уровне, установленном природой. В таком положении они и пребывают до самого окончания тв-ролика.

« Как видим, — бойко произносит вернувшаяся на экран ведущая, — никакого раскаяния просто не наблюдается. Бывшая айдол продолжает болеть тяжёлой формой звёздной болезни, обвинив в своих бедах всех, кроме себя. На лицо проявление крайней личностной незрелости и потребительского отношения к окружающим. Впрочем, даже в таком состоянии, у неё продолжают оставаться поклонники…»

Вновь идёт видеозапись с места события. Сначала показывают четырёх худеньких участниц фан-клуба «Red Alert», выглядящими жалкими сиротками, затем на экране появляется ярко-красный Ferrari c ЧжуВоном за рулём.

— Откуда он её взял? — изумлённо, сама у себя спрашивает МуРан, — Это же машина его брата!

«… И нужно сказать — да какие поклонники! Молод, красив, к тому же, младший наследник крупнейшей корпорации в стране».

На экране показывают фото ЧжуВона.

— Вот паршивец! — возмущённо комментирует картинку бабушка.

«… В итоге из тюрьмы Агдан уехала на дорогущем спорт-каре своего бывшего жениха, младшего наследника корпорации 'Seagroup». Позже парочка была замечена в момент, когда лакомилась мороженым…

Зрителям предоставляется «фото-факт», на котором ЮнМи, присевшая на крыло ярко-красной машины с мороженым в руке и улыбающийся рядом с нею ЧжуВон. По довольным выражениям лиц молодых людей создаётся впечатление, будто в их жизни всё прекрасно.

«Хочется узнать, — продолжая зарабатывать себе зарплату, задаётся вопросом ведущая, — в чём же секрет столь длительных отношений у ЮнЧжу? Будем надеяться, что это не тождество характеров и одинаковое наплевательское отношение к окружающим. Единственное, способное как-то скрасить ощущение катастрофы произошедшего, — это надежда на то, что девушка сдержит своё обещание. Сменит гражданство, уедет из страны и не будет больше работать ни с одним корейцем. И нам никогда не придётся испытывать чувство стыда, видя её на экранах своих телевизоров!»

— Ух! — произносит МуРан откидываясь назад. — Ух! Действительно, катастрофа! Только послушайте, сколько глупостей наболтала своим языком! ДонВук будет в ярости.

Конец цитаты из — семнадцатый щелчок зубами.

Время действия: тридцатое первое марта

Место действия: Сеул, резиденция президента страны

— Неблагодарная девка! — возмущённо думает президент ГынХе о ЮнМи, закончив читать краткий обзор новостей прессы за прошедший день, который каждое утро кладёт ей на стол её секретарь.

Хотя бы капельку уважения к старшим! Если бы не скорые президентские выборы, я бы на неё управу нашла, заткнула бы рот. А так… Приходиться терпеть, выслушать мнение школьницы о том, как именно я управляю страной.

Гадина!

Ещё Самсунг влез, взял под свою защиту эту девку. Начал свою игру? Или просто угроза, что если не будет по их, тогда ух!

Проблема за проблемой. Ещё этот сунын и опять будет волна самоубийств накануне парламентских выборов, а потом перед президентскими после оглашения результатов. И эти министерские в прошлом году отчитались, что проблема решена, навесили себе наград. В этот раз свалить проблему на Агдан не удастся, её в списке награждённых не было. Ну что стоило министерским этой гадине висюльку дать? Нет, пожалели!

Устраивать концерт или нет в этом году? Без этой девки концерт не имеет смысла, не зря год назад у неё глаза посинели. А она, не благодарная, с корейцами сотрудничать не хочет. Хотя, в тюрьме почву зондировала насчёт участия в концерте заключённых. А потом сказала, что сотрудничать с корейцами не хочет. Похоже её журналюги разозлили. У шакалы пера. Только лишь сенсацию ищут, а мне разгребай!

ГынХе нажимает на кнопку телефона для соединения с помощником.

— Запланируй на следующей неделе совещание. Тема — проведение концерта против самоубийств школьников. На совещании обязательно должны быть министры со своими замами из министерств культуры, образования, по работе с молодёжью. И посмотри списки награждённых за прошлый концерт. Вот министров этих награждённых тоже приглашай.

Потом ГынХе нажимает на другую кнопку, соединяется с секретарём.

— Пригласите к обеду СунСиль.

Время действия: первое апреля

Место действия: Сеул, гараж ЧжуВона

Ну гад ЧжуВон. Главное, вчера по телефону говорили, хотя бы пару слов сказал, хотя бы намекнул. А теперь сюрприз, с первым апреля тебя Серёга. Стаю перед гаражом Чжу и не знаю, что делать, толи с поклонами благодарить за подарок, толи грязно материться. У него же нищеброда денег нет. Отец за то, что меня от тюрьмы забрал на красной машинке, опять все карточки заблокировал. Но как бы то ни было надо входить, СунОк с ЁнЭ ждут.

Ба, один мотоцикл сиротливо стоит, что мы с Чжу ремонтировали. Он что свою машину продал? Балбес, мог у меня занять! Хотя тогда бы не было сюрприза. Сюрприз зачётный.

Начало цитаты из — д евятнадцатый щелчок зубами

— Ваа-уу…! — изумлённо восклицает СунОк обозревая с порога внутренности помещения.

ЁнЭ привезла ключи, документ на право пользования и мы, — она, я и СунОк, поехали смотреть состояние объекта. «Объект» демонстрирует вымытые полы, свежевыкрашенные стены, прозрачные стёкла и кондиционированный воздух без признаков пыли, создавая впечатление недавно случившегося в нём ремонта.

«Ничего… так, — даю я оценку увиденному и делаю шаг через порог. — Кульненько. Предположение о том, что Чжувонище хочет спихнуть на меня решение финансово-организационных вопросов, — оказалось не имеющим под собою оснований. Чатланин может, когда захочет… Или, — когда ему надо!»

Сделав шаг за мною, СунОк, через плечо смотрит на меня многозначительным взглядом и, отвернувшись, направляется внутрь здания, по-хозяйски оглядываясь по сторонам. Иду следом. Вижу два офисных стола покрытых светло-серым шпоном. Онни подходит к одному из них и, сняв трубку со стоящего на нём стационарного телефона, подносит её к уху. Слушает.

— Работает. — кладя её на место, говорит она и, повернувшись ко мне, сообщает, указывая на стол рукой, — Я буду сидеть здесь.

«А, что, — уже всё? — думаю я, — Решение о переезде уже принято?»

Пока размышляю над случившемся, СунОк, «застолбив» за собой место, идёт дальше, мимо зелёных (наверное, искусственных) растений, тянущихся вверх из стоящих на полу керамических горшков, перемещаясь в направлении двух больших холодильников, приткнувшихся в нише стены. Подходит, без всякого стеснения открывает дверцу у первого, заглядывает.

— Вода, соки. — довольно сообщает она, и, закрыв его, переходит к инспекции следующего.

— Курочка… закуски… и пиво…

СунОк, держа дверцу открытой, оглянувшись, озадачено смотрит на меня, потом переводит взгляд на ЁнЭ. Я тоже поворачиваюсь к ней.

— Откуда еда? — спрашиваю своего менеджера.

— Господин ЧжуВон приказал иметь в офисе продукты питания и напитки… — совершенно не смутившись, отвечает та. — На случай, если вы проголодаетесь. Я заполнила холодильник, перед тем, как ехать к вам, с ключами.

Оценивающе смотрю на свою помощницу. Интересно, чьи указания для неё главнее — мои, или ЧжуВона? Сейчас зарплату ей платит «безлошадный» и это делает моего менеджера, ну, если не ангелом, то очень ценным сотрудником. До тех пор, пока я не переведу её на своё содержание, возбухать, требуя личной верности, — легкомысленно…

— Хорошо. — говорю я и, кивнув, задаю вопрос. — ЁнЭ, а господин ЧжуВон, случайно не сказал — каким образом будет осуществляться обслуживание здания?

— О чём вы сейчас говорите? — не понимает меня та.

— Внутри нужно хотя бы убираться. Кто это будет делать?

— Можно попросить кого-нибудь из фан-клуба. — перебивая, вмешивается в разговор онни. — Я позвоню ГаБи…

— Никаких звонков! — рявкаю я, разозлившись на её беспардонное поведение.

— Почему? — изумляется СунОк.

— Не хочу, чтобы «Red Alert» знали об этом месте. Более чем уверена, что на «секретном прослушивании» было полно левых людей, не имеющих никакого отношения к фан-клубу. Информация, в конце концов, всё равно просочится, но пусть это случится позже.

— Прошу соблюдать режим маскировки, поскольку это в интересах всех присутствующих. — говорю я и, повернув ладонь вверх, шевелю пальцами, которые когда-то опрометчиво засунул в коробку с надписью «подарок».

— Шизанутым нет покоя. — наблюдая, за тем, как они двигаются, делюсь я общеизвестной истиной.

— Сами тогда будем убираться? — спрашивает СунОк, смотря туда же, куда и я.

— Вот ещё руки портить! — насмешливо хмыкаю в ответ. — Если этого ещё не сделано, — наймём клининговую компанию. ЁнЭ, — это сделано?

— Мне ничего не известно об этом, госпожа.

— Значит, узнай, сколько это будет стоить и обращайся ко мне — босс.

— Хорошо, босс.

Ты же говорила, — денег нет⁈ — изумляется онни, вновь, на мой взгляд, невежливо влезая в мой разговор, — А теперь собираешься нанять уборщиков?

— Я не нищебродка. — сердито поясняю ей я. — Пусть сейчас денег у меня немного, но на то, чтобы самой не лазить с тряпкой в руках, их хватит. Тем более, что у меня есть сестра, которая занималась этим бизнесом. Онни, ты ведь сможешь проследить за тем, чтобы каждая моя вона была полностью заработана чистильщиками?

— Смогу. — хмуро отвечает СунОк, которой явно не понравилось упоминание о том, что она работала «оператором очистных работ».

— Отлично. — говорю я и обращаюсь к своему менеджеру. — ЁнЭ, запиши исполнительного директора СунОк ответственной за содержание офиса в надлежащем виде.

— Будет сделано, босс. — отзывается та.

— Ну, раз с организационными вопросами в данный момент мы покончили, давайте вернёмся к осмотру. — предлагаю я. — А после — съедим курочку, чтобы она не пропала, и я расскажу о своих планах на ближайшее время.

— Да, босс.

СунОк молчит, — то ли обидевшись, то ли, ещё не определившись в своих чувствах.

— Идите за мной. — командую я и решительно направляюсь вперёд.

(несколько позже. Расположившись на втором этаже гаража на диване и низких стульях вокруг невысокого стола, три девушки едят курочку под пиво)

— … Регистрация музыкального лейбла… — глотнув из банки пива, говорю я, сообщая, какой будет очередная веха к успеху.

ЁнЭ приподнимает руку, показывая наличие вопроса. Буквально только что она закончила рассказывать короткую историю своего неуспеха. В которой её не хотели брать работать туда, куда она собиралась, а предлагали то, чем у неё не было желания заниматься. Всё время, пока я сидел в «Анян», она перебивалась подработками и ходила на собеседования в ожидании удачи. Услышав, что «удачу» выпустили из тюрьмы, ЁнЭ, так же, как и СунОк, решила, что шоу-бизнес гораздо более интересное занятие, чем прозябание в офисе. Тем более, что работать придётся с мировой звездой. И она позвонила ЧжуВону.

— Прошу прощения, — после моего разрешающего кивка говорит ЁнЭ, видимо желая продемонстрировать свою эрудицию. — Лейблы бывают двух видов: дистрибуционный и продюсерский. Какова будет специализация вашего, босс?

— Он будет компактный, динамичный и универсальный. — секунду подумав, отвечаю я. — Созданный для продвижения единственного исполнителя — меня. Ещё у него будет дополнительная опция оказания продюсерских услуг иностранным исполнителям. Со временем я планирую расширить функционал до создания музыкальных клипов и кино. Но это в будущем. Пока, — нужно зарегистрировать предприятие и приступить к работе.

— А название для него уже есть?

— Да. — скромно сознаюсь я. — «Hangar 44».

— Чего⁇ — замерев с недонесённым до рта куском курицы, вытаращивается на меня онни.

— В память о подвиге сорока четырёх участников «Red Alert». — поясняю я. — Находившихся во враждебном окружении тёмного зала, но до последнего поддерживавших меня негасимых светом своих лайтстиков!

СунОк и ЁнЭ молчат, переваривая услышанное.

— Босс… «двойная смерть», для Хангук, — это не очень хорошие цифры в названии… — осторожно предупреждает ЁнЭ.

— Компания создаётся сразу как международная. Никакой деятельности в Корее вести она не будет. Я имею в виду выступления, концерты и всё остальное, что делают местные развлекательные агентства. Здесь будет только офис.

— В любом случае, — настаивает ЁнЭ, — такое название будет привлекать к себе повышенное внимание. Нужно ли оно организации, которая не собирается вести активного бизнеса?

— Гук ГаБи пересчитала фанатов в клубе, — говорю я. — Их снова — сорок четыре. Это, несомненно, ниспосланный знак, от которого не стоит легкомысленно отмахиваться. Кроме того, вижу в названии «обеззараживающий» потенциал. Вряд ли следует ожидать толп корейских неофитов, ломящихся на прослушивание в агентство с таким названием.

— У нас будут прослушивания?

— Надеюсь, до этого дело не дойдёт! — искренне отвечаю я и, подражая Донне Розе д Альвадорес, добавляю, — Здесь только одна звезда. Это я!

(https://www.youtube.com/watch?v=JjjcUxmU8GA)

— Но для иностранных артистов, вполне возможно, могут быть кастинги. — выдержав паузу, сообщаю я, для лучшего понимания у собеседниц.

— А почему — «ангар»? — открывает рот, пришедшая в себя СунОк.

— Отсылка к Голливуду. Когда я была там на экскурсии, то видела шеренги непрезентабельных ангаров, внутри которых рождается мировое кино.

— А… — отзывается спросившая.

Ну, на самом деле не совсем так. Когда перебирал в голове всякие варианты в поисках подходящего названия, неожиданно вспомнился смотренный когда-то древний американский фильм. В котором инопланетная летающая тарелка внезапно для себя получила в бок ракету, выпущенную с истребителя, и от такой неожиданности, — ляпнулась на землю. Бравые вояки тут же затащили повреждённый пепелац в неприглядный сарай и взялись его там курочить в надежде на прибыль. Фильм назывался — «Ангар 18».

Очень похоже на мою ситуацию. Снаружи — обычное развлекательное агентство, но внутри — чудеса внеземные. А цифра «44» — отчасти в благодарность фанатам, а частично — для выбешивания корейцев. Их с неё будет «плющить». Я знаю.

— Босс, в чём причина вашего отказа работать с хангук сарам? — спрашивает ЁнЭ. — И почему вы нарушаете своё обещание?

Мой персональный менеджер очень вежлива. Обращаясь ко мне, старается всегда использовать уважительную форму обращения. Похоже, девочка забыла манеру нашего прошлого общения и сейчас осторожно нащупывает новый стиль.

— Отказываюсь, потому, что я для них — чужая. И для меня они такие же. Но у меня есть люди из прошлого, они — другие. С ними я продолжу общаться. А с чужими, — нет!

ЁнЭ наклоняет голову, показывая, что удовлетворена услышанным.

— Главная моя задача сейчас — восстановиться. — говорю я, не желая отвечать на отвлекающие вопросы и поэтому возвращаясь к интересному для себя рассказу о дорожной карте, ведущей к успеху. — Время на это отвожу себе до выступления в Японии. После чего ожидаю начала сотрудничества с «Sony music». Но не как артист по контракту, а как независимый лейбл, проводящий собственную политику.

— А почему именно с ними? — спрашивает ЁнЭ. — Япония, конечно больше, чем Корея, но у вас есть опыт сотрудничества с европейцами. Вы можете работать и с американцами. Почему — нихондзин?

— «Sony music», — американская компания. Которой владеют японцы. А до Nippon-koku от нас, — совсем рядом. Используя каналы распространения музыки второй по величине в мире звукозаписывающей компании, можно продавать синглы на суммы, которые местным деятелям от музыки даже не снились.

(«нихондзин» — самоназвание японцев. «Nippon-koku» — официальное название Японии на японском языке. прим. автора)

… Пропущено…

— Таков мой план на ближайший месяц. — обводя девушек взглядом, говорю я и ещё раз перечисляю. — Научиться петь, восстановить танцевальные навыки, приступить к сотрудничеству с «Sony music» и найти адвокатов. А дальше — покорение музыкального мира.

— Понятный план. — произносит ЁнЭ и подняв над столом банку с пивом, провозглашает, — Файтин, Агдан!

— Файтин! — я и онни стукаем в ответ своими банками о её.

Конец цитаты из — д евятнадцатый щелчок зубами

Время действия: второе апреля

Начало цитаты из — д евятнадцатый щелчок зубами

Место действия: Сеул

— Господин директор!Очень неприятное известие. Продюсерский центр господина ДжеХо уличён в плагиате.

— Пфф… — озадаченно выдыхает ИнХон и спрашивает, — Они уже сделали ответное заявление?

— Пока молчат. Возможно заняты проверкой обоснованности обвинения, но дело выглядит серьёзным. В «KBS» заявили о желании вынести ситуацию на обсуждение в ближайшем выпуске «Musicbank». Команда ДжеХо работает со многими известными исполнителями.

— И с моими тоже… — недовольно произносит ИнХон.

— Я знаю, господин директор, что песню для «Кара» вы заказали у них. Поэтому, поспешил вас предупредить.

— Спасибо за то, что вы позаботились обо мне. Я постараюсь выяснить об этом побольше. Почему-то у меня предчувствие, что скандал будет громким.

— Пожалуйста, господин ИнХон. Да, мне тоже так кажется. Раз «KBS» решили рассказать об этом на шоу, значит, у них есть серьёзные аргументы. Или кто-то «большой», заинтересованный в публичном разбирательстве.

Директор, согласно кивает.

— Что за неудача. — расстроено произносит он, потирая лоб.

Конец цитаты из — д евятнадцатый щелчок зубами

Время действия: четвёртое апреля

Место действия: кабинет директора NIS

Присутствуют: директор NIS, господин Пак ГонХён-сии, замы директора NIS, начальники всех пяти департаментов.

Совещание по поводу находки в мусоре сгоревшего ноутбука с секретной информацией на уцелевшем винчестере. Доклад ведёт начальник третьего департамента (проведение расследований преступлений, подпадающих под действие «Закона о защите военной тайны», «Закона о национальной безопасности»).

— И так, проведённое расследование даёт основание утверждать, что ноутбук принадлежал госпоже Чхве СунСиль, директору благотворительного фонда «Mir», подруге президента. В связи с чем для проведения дальнейших процессуальных действий требуется проведения обыска в офисе фонда «Mir». — Все уже давно знали, что начальник третьего департамента на совещаниях, когда сильно волнуется впадает в жуткий канцелерит. В результате приходилось вслушиваться в его речь, чтобы вычленить смысл доклада.

Присутствующие прекрасно понимали, что обыск приведёт к раскрытию основной информации по следствию, что в свою очередь привлечёт внимание журналистов, а потом и парламентариев и их политические партии. Каждый постарается полученную информацию обратить в свою пользу, тем более перед парламентскими выборами. Поэтому вполне закономерен был следующий вопрос одного из замов.

— С послом согласовано? — имелся ввиду посол США и только США.

— Да, согласовано. — ответил директор NIS.

Хотя ответ был предельно кратким, всем стало многое ясно. На совещании присутствовали тёртые калачи. Они сразу стали учитывать в своих раскладах, что посол США не только согласовал, но возможно и спланировал этот обыск. А это значит, что США играет против нынешнего президента и дни ГынХе сочтены.

За проведение обыска в офисе фонда «Mir» проголосовали единогласно. Идти против США дураков нет.

Время действия: пятое апреля

Место действия: Сеул, резиденция президента страны

— Ну как ты могла! Такая безалаберность, выбросить ноут с секретными документами.

— Онни, не выбрасывала я его. Просто стечение обстоятельств. Этот ноут загорелся у меня на столе и быстро погас. Слуги даже не успели притащить огнетушитель, даже стол не пострадал. Я отложила его в сторону, так как пользоваться им стало не возможно, — клавиатура закоптилась, а кто-то из слуг выбросил его в мусор.

— А как он попал в NIS а не на мусорную свалку?

— Опять стечение обстоятельств. Бомж мимо мусора проходил, заметил сгоревший ноут, взял себе, вдруг не всё сгорело, сотню, другую вон удастся перехватить. Отнёс в пункт приёма ноуто в в починку. Там разобрали, оказалось, что только аккумулятор лопнул и всё вокруг закоптил. Почистили от копоти, оказалось, что ноут почти целый, винт точно рабочий. Залезли на винт, поинтересовались на нём информацией и кто владелец, обычно там информация гораздо ценнее самого устройства. Планировали вернуть за денежку малую, а там файлы с секретной информацией. Испугались, отнесли в NIS и вот.

СунСиль наклоняется к столу, прячет глаза.

— Я тебя подвела онни, всю вину я взяла на себя.

— Каким образом⁉

— Сказала, что не знаю откуда эти файлы, что это провокация!

ГынХе морщась смотрит на СунСиль,наконец до неё начинает доходить, какая её подруга дура. Взяла всё на себя! А подумать, после такого заявления NIS станет носом землю рыть, кто это такой умный с такой провокацией. И хорошо будет, если свои, а вдруг северяне? И как файлы с секретной информацией попали к провокатору? Разовая покупка или в окружении президента завёлся шпион. И вдруг шпион северян? Для NIS раздолье, есть где порезвиться.

Себя СунСиль выгораживала, и не хватило ума подумать, что теперь NIS начнет шпиона искать. Надеется, что помощники, что передавали флешку с информациейдляСунСиль на допросе в NIS будут молчать? Никому обвинение в шпионаже не нужно.

Кошмар! Так и в тюрьму загреметь не долго. Будем с онни в одной камере рядом сидеть?

Какая же она дура! И я тоже дура. Погадай, да погадай, онни, что лучше с этими документами делать.

Время действия: седьмое апреля

Место действия: Сеул, студия «Hangar 44»

Цитата из восемнадцатый щелчок зубами

Проглатываю воду и иду в сторону офиса, к ЁнЭ, думая о ЧжуВоне.

Вложившись в ремонт, парень хотел продемонстрировать, что с ним можно иметь дело. В целом — неплохо. Есть повод для разговора…

(несколько минут спустя. ЮнМи, с бутылкой воды в руке, расслаблено развалившись в стоящем у стены большом мягком кресле, слушает о чём говорит ей ЁнЭ. Личный менеджер находится напротив неё, сидя за белым офисным столом)

— «Kadokawa Shoten Publishing» — читает с экрана монитора ЁнЭ, — японская издательская компания. Штаб-квартира расположена в Токио. Выпускает мангу, аниме-журналы, видеоигры. Является ведущим предприятием холдинга «Kadokawa Group Holdings» объединяющий сорок пять фирм. Холдинг занимается выпуском книг, манги, журналов. Имеет отдел кинематографии, занимающимся выпуском на DVD японских и международных фильмов, работают с цифровым контентом…

Закончив чтение, ЁнЭ выглядывает из-за монитора и вопросительно смотрит на ЮнМи.

— А как как ты узнала, что они хотят издать «Голодные игры»? — удивлённо спрашивает та.

— Я обратилась в «Анян» с просьбой переслать полученную для вас корреспонденцию. Среди полученных файлов было письмо с предложением о сотрудничестве от «Kadokawa».

ЮнМи в изумлении крутит головой.

— Офигеть. — говорит она и признаётся. — Мне бы в голову не пришло что-нибудь просить у «Анян»!

В этот момент незапертая наружная дверь внезапно распахивается и в гараж входит пожилой мужчина, за которым следом, гуськом идут девушки.

— Эй, аджосии! — садясь в кресле прямо, возмущённо кричит ЮнМи, пока ЁнЭ опасливо прячется за монитор. — Зачем вы сюда зашли? Это частная территория! Немедленно покиньте помещение!

Не обращая внимание на негодование хозяйки, незнакомец молчит, ожидая, пока девушки выстроятся в ряд. После чего поворачивается к ЮнМи и начинает презентацию.

— Прошу прощения, за столь невежливое вторжение. — извиняется он. — Я директор КимИнХон, владелец развлекательной компании. Хочу обсудить с госпожой Пак ЮнМи возможность взаимовыгодного сотрудничества. У нас с вами уже был предварительный телефонный разговор…

— Это вы звонили⁈ — перебивая незваного гостя, восклицает ЮнМи. — Я же вам сказала — я не работаю с корейскими группами!

— Госпожа ЮнМи, вы дали понять, что не работаете с коллективами, состоящими из некрасивых артисток. Я специально приехал вместе с «Кара», чтобы вы убедились сами, что все они — вижуалы!

Директор поворачивается боком и делает приглашающий жест рукой в сторону набранной им команды, предлагая оценить результат его усилий.

— Аджосии, вы с ума сошли! — вскочив на ноги, возмущённо кричит ЮнМи.

— Пожалуйста, позаботьтесь о нас! — хором произносят артистки и разом кланяются.

— Немедленно покиньте помещение! — требует ЮнМи, окидывая взглядом их шеренгу. — Или я вызову поли…

Внезапно осёкшись, она замирает, уставившись на крайнюю персону в строю. Выражение гнева слетает с её лица, сменившись на эмоцию удивления и недоверия.

— Гу… ХаРа? — спустя полминуты молчаливого разглядывания, неуверенно спрашивает она.

— Меня зовут Ким ХаРа. — удивлённо отвечает девушка. — Я новенькая в группе. Прошу прощения, но я не помню, что мы с вами раньше встречались.

— Скажи… — сделав паузу после слова, просит ЮнМи. — Чем занимается твой отец?

— О, он водитель большегрузного автомобиля. Мы редко с ним видимся. Он часто бывает в командировках.

— А твоя мама?

— Моя мама живёт отдельно. У неё своя жизнь.

— Щибаль! — потрясённо восклицает ЮнМи, подпрыгнув на месте и отшвыривая в сторону открытую бутылку с водой. — ЁнЭ! Бежим отсюда!

— Скорее! — не оборачиваясь требует ЮнМи, подскочив к двери и выскакивая на улицу.

Конец цитаты из восемнадцатый щелчок зубами