Лос Анжелес Таймс

ГЛАВА 4

Знакомство Винни с Барбарой Мэннеринг, произошедшее восемь месяцев назад, было как дар небес за посещение школы киностудии при нью-йоркском университете. Он стоял в очереди за коктейлем, когда она наткнулась на его локоть.

— У, черт, — выдохнула она.

Он обернулся и взглянул на нее. Она была блондинкой пяти футов и семи или восьми дюймов ростом, одетой в очень дорогую одежду, с вызывающими, очень крупными бриллиантами. — Прошу прощения, — сказал он.

— Я не привыкла к стоянию в очередях, — ответила она. — Не возьметесь ли сыграть роль принца и принести мне двойной скотч со льдом?

— Конечно, — ответил Винни.

— А вы кто — подающий надежды директор фильма?

— Подающий надежды продюсер.

— Вы выглядите немного старовато для студента университета.

Винни был прекрасно осведомлен, что он выглядел на тридцать пять. — Я не являюсь очником.

— Что же вы делаете в свое рабочее время?

— Я — писатель.

— Что же вы пишете?

— Книги, статьи для журналов, иной раз, речи.

— Я могу ознакомиться с чем-либо из ваших работ?

— Конечно.

— Ну, с чем, например?

— У меня особая специализация. Тема — привидения.

— И на кого это все рассчитано?

— Ну, скажем так, я больше не пишу о привидениях. Пишу о бизнесменах, о политиках.

— А как вы находите клиентов?

— По-моему, они сами находят меня.

— Вы, должно, быть, в своем деле — хороший специалист.

— Не слишком хороший. Я не писал книг о Дональде Трампе или о Чаке Игере. Мои клиенты — люди рангом пониже.

— Так вы хотите стать кинопродюсером, чтобы добиться большего?

— Я стремлюсь стать продюсером, потому что люблю кино. Думаю, я люблю его настолько, что сумею добиться большого успеха.

— Я уверена, что вы всего добьетесь, — сказала она. — Знаете, ваш голос удивительно похож на голос Тирона Пауэра?

Винни улыбнулся более широко, нежели намеревался. — Правда?

Он повел ее к себе домой, и еще, будучи в лифте, они занялись сексом. С тех пор они занимались сексом раза два в неделю. Дважды в месяц она устраивала званые обеды. И всякий раз он оказывался в числе приглашенных. Он познакомился с двумя бывшими мэрами, несколькими писателями и многими другими интересными людьми.

Винни поцеловал ее в грудь и направился в душ.

Когда он возвратился из ванной, то обнаружил ее за чтением сценария Чака Пэриша.

— Что это такое?

— А, это парень из моего бюджетного класса попросил меня рассчитать затраты на постановку. Он раздобыл где-то денег и хочет потратить их на съемки.

— Ну, и как ты считаешь, стоящее это дело?

— Мне некогда было прочитать, но в нашей школе у него репутация едва ли не гения. Я видел пару его вещей, и эти картины потрясающие. Однако, мне кажется, что у него отсутствует предпринимательская жилка.

Он подошел к шкафу, где Барбара хранила его одежду, и выбрал вечерний пиджак и синюю рубашку. И то и другое было изготовлено лондонским портным, наезжающим в Нью-Йорк раз в квартал. Барбара позаботилась об оплате. Одежда была единственным, что он принимал от нее, хотя, когда в первый раз он увидел двенадцатикомнатные апартаменты на Пятой авеню с коллекцией картин и роскошной мебелью, его первым импульсом было поделиться своей находкой с Бенедитто и обчистить место, когда она уедет на уикенд за город. Но она ему очень нравилась, и он считал, что она будет полезной ему. Он оказался прав. — Кто будет на обеде? — спросил он.

— Сенатор Хэрви с женой, Дик и Ширли Клармен — Дик был в отставке (он прежде служил шефом корреспондентов журнала Тайм энд Лайф), а Ширли была продюсером телеканала Эй Би Си, Лео и Аманда Голдмэн. Я устраиваю вечер на восемь человек.

— Лео Голдмэн из Центурион Пикчерс?

— Я подумала, что ты будешь доволен. Кроме того, что он возглавляет студию, Лео еще и очень интересный человек. Очень яркий.

Винни повязал себе галстук идеальным узлом, точно так же, как это проделал Гари Грант в фильме Неблагоразумный . — Мне будет интересно с ним познакомиться, — сказал он.

Все прибыли почти одновременно. Винни пожал Голдмэну руку, но решил до обеда не начинать разговора с ним. Вместо этого он внимательно прислушивался к разговору сенатора и Дика Клармена, что, скорее, походило на интервью. Клармен сыпал вопросами, а сенатор давал ему четкие ответы. Винни многое узнал в этот вечер.

За обеденным столом он сидел между Ширли Клармен и Амандой Голдмэн. Лео Голдмэн расположился рядом, но Винни не форсировал события, отложив на время разговор с ним. Он очаровывал миссис Клармен, уделял много внимания Аманде, красавице-блондинке лет сорока с небольшим, и старался не вызывать ревность ее мужа.

И только, когда они потом пили бренди в библиотеке, Винни решил обратиться к Голдмэну. И тот поддержал разговор.

— Я слышал, что вы учитесь в киностудии при нью-йоркском университете. Лео был лысеющим, атлетически сложенным человеком сорока с половиной лет. Очевидно, он ежедневно занимался спортом.

— Я — заочник, — ответил Винни.

— И чем вы интересуетесь в сфере кино?

— Производством.

— Не престижным делом — написанием сценариев или руководством?

— Нет.

— Что привело вас к производству?

Винни глубоко вздохнул. — Это то, что позволяет осуществлять контроль.

Голдмэн рассмеялся. — Большинство людей сказали бы, что рычаги контроля в руках у директора.

— Продюсеры нанимают и увольняют директоров.

Голдмэн кивнул. — Майкл, а вы — неглупый парень, — сказал он. — Считаете, что у вас неплохой нюх на то, чтобы делать хорошие фильмы?

— Да.

Голдмэн выудил из кармана визитку. — Когда будет что-то по-настоящему достойное, позвоните. Это — мой личный номер.

Винни принял карточку и улыбнулся. — Я позвоню, когда вы меньше всего будете ожидать.

Винни провел час в постели с Барбарой, а когда она выдохлась, снова проскользнул в душ, надел халат, и, взяв рукопись Пэриша, направился в библиотеку. Он провел час за чтением, потом взял блокнот с письменного стола и начал делить текст на сцены. К рассвету у него были готовы производственное расписание и бюджет. Ему не нужен был калькулятор, чтобы подсчитать сумму. У Винни была отличная память, особенно на числа.

Он успел поспать с часик, прежде чем Барбара разбудила его, пригласив на завтрак.

— Чем ты занимался всю ночь? — спросила она его, уплетая бекон с яйцами.

— Читал сценарий Чака Пэриша и рассчитывал производственный бюджет.

— Ну, и как он тебе?

Он повернулся и взглянул на нее. — Он очень и очень хорош. Это фильм о мафии, но очень смешной. Он движется, как товарняк, и, будучи хорошо спродюсирован, принесет неплохие деньги.

— Что тебе нужно, чтобы выпустить этот фильм?

— Я оцениваю расходы на него в шестьсот пятьдесят тысяч, — ответил Винни. — У Пэриша уже есть триста тысяч.

— Похоже, что это малобюджетный фильм.

— Так оно и есть. Лео Голдмэн просто не поверит в такое.

— Ты собираешься предложить его Голдмэну?

— Нет. Если Пэриш в игре, я собираюсь выпустить фильм еще до того, как кто-то увидит его.

— Это рискованно.

— Не столь рискованно, как ты думаешь. Ты ведь не читала сценарий.

— В таком случае, может, мне вложить в него деньги?

— Барбара, мне не нужны твои деньги. — Он улыбнулся. — Только твое тело. Он знал, что она — наследница огромной строительной корпорации.

— Но меня заинтересовал этот проект, — сказала она. — Я вложу двести тысяч. Ты добавишь остальное.

— Дай мне подумать, — ответил Винни.

Он уже все хорошо обдумал.

Перед его уходом она сказала: — Знаешь, что Лео Голдмэн вчера сказал про тебя?

Винни вопросительно посмотрел на нее. Он не хотел спрашивать.

— Он сказал, «Твой дружок Майкл любит подсуетиться, но старается этого не показать. Мне это импонирует».

Винни улыбнулся и поцеловал ее на прощание. С Лео Голдманом он будет очень осторожным.