Лягушка в молоке

Глава 12

Следующую пару недель в поместье можно описать коротко: сумки. Мы садились все вместе за большой стол и работали конвейерным способом. Я шила сумки с нуля, мне помогала Мария. Разумеется, шить сумки довольно долго, но у нас был хороший запас уже изготовленных заранее. Аманда брала из стопки заготовленную сумку, накладывала чары незримого расширения и передавала Абраксасу. Он дублировал чары, добавлял чары облегчения веса и отдавал сумку Тому. Том накладывал чары длительного стазиса и направлял Антонину. Тони проверял чары расширения пространства, запихивая в сумку приготовленные книги, вынимал их и укладывал в сумку свежесрезанную розу из большого букета, приготовленного Амандой. Работали мы шумно и весело, Рекс ходил под столом и тёрся спинкой обо всех по очереди. Ему тоже нравилось жить в большой компании. Он почти не заходил в дом, гулял и обследовал окрестности. Спал он в одном и том же кресле, туда даже никто не садился, кресло было официально закреплено за хвостатым членом семьи.

Сумками мы занимались с утра и до четырех часов, перекусывали и разбегались по делам. Мальчишки проверяли силки, охотились или заготавливали дрова, мамы возились в огороде, а я занималась ужином. Готовить легко, когда есть продукты. Я баловала родных, как могла. Иногда в меню было жаркое из кролика, иногда я запекала утку с черносливом, даже тушенка с гарниром получалась вкусной и питательной. Тони рассказал о нововведении в школе, он даже притащил методичку об основах рационального питания, выпущенную госпожой Хэлси. Аманда заинтересовалась и прочитала тоненькую брошюрку несколько раз. Мы устраивали увлекательные диспуты на тему культуры питания в разных странах, обсуждали виды религиозных постов и их отличия, в общем, развлекались и веселились. Нас с Томом научили правилам диспутов, правила построения аргументации в которых были основаны на работах Аристотеля и Цицерона. Как быстро схватывал Том, как изящно плёл словесные кружева Абраксас, как горячо отстаивал свои убеждения Тони! Какие они разные, какие замечательные, и как чудесно они дополняли друг друга. Я гордилась моими мальчиками и не уставала им об этом говорить. Мария виртуозно направляла беседу, а Аманда великолепно исполняла роль «адвоката дьявола». Лето было гораздо более весёлым и беззаботным, чем предыдущее. У нас появилась реальная перспектива и чёткая цель. Да и взрослые женщины привыкли к жизни в поместье, приспособились к работе в огороде и крепко встали на ноги. Они перестали надеяться на «сильные мужские плечи» и стали вести себя гораздо увереннее.

По понедельникам стабильно появлялся бармен, мы с удивлением услышали, что зовут его вовсе не Том. Он объяснил нам, что «бармен Том» скорее звание и должность, а не имя. Как известно, первой владелицей бара была Дэйзи Доддеридж. Её портрет до сих пор висит во втором зале паба. У неё действительно был сын Том, который унаследовал бар. Потом Министерство приняло решение выкупить бар у частного владельца, условия сделки были всё ещё засекречены, но хозяин был обижен на тогдашнего министра магии, Урика Гампа, и сварил новый вид пива в его «честь». Пиво было настолько отвратительным, что никто три столетия так и не смог осилить целую пинту этого пойла, названного «Старое стадо Гампа». Приз в сто галлеонов за пинту этого сорта пива до сих пор ожидает своего победителя. В любом случае, в баре появился новый бармен с прежним именем, так и повелось. Двести пятьдесят девять лет бармена-владельца бара «Дырявый котёл» зовут Том, и это всех устраивает. И через пятьдесят лет магглорожденные детишки будут просить бармена Тома открыть им проход в магический мир. Так уж заведено. Дырявый котел — это шлюз, а у шлюза есть привратник.

«Том» оказался Джейкобом Янгом, который происходил из потомственной семьи магических сапожников. Семья англичан проживала в Португалии со времен Лондонского пожара. Он не был аристократом, но образование получил хорошее. Джейкоб закончил Шармбатон, а потом оказался на Первой Мировой войне. Своими глазами он видел химическую атаку, германцы распылили ядовитый газ на противника. Молодой колдун смог закрыться заклинанием головного пузыря, подхватить двух солдат и аппарировать, но многие его друзья остались на поле боя. После этого он решил посвятить себя военному делу. Джейкоб закончил английскую военную магическую академию, дослужился до старшего аврора, когда его пригласили работать в Отдел Тайн. Там ему доверили ответственный пост в «Дырявом котле». Дел было невпроворот, только успевай поворачиваться. Встречи с агентурой, распространение нужных слухов и дезинформация, проверка подозрительных личностей, борьба с контрабандой, всего не упомнишь. Нам он рассказал всё открыто, не таясь.

— Перспективные вы ребятки, за вами глаз да глаз нужен. Больно шустрые, как бы ни угодили куда. Да и Мария меня вычислила, к стенке припёрла. Месяца не прошло, как она всё поняла. А я и не стал артачиться. Устал всё в себе держать. Уж десять лет в шпиона играюсь, достало всё. Подал начальству рапорт, так мол и так, хочу будущей подружке открыться. Если запрещаете, ищите замену. В отделе подумали и согласились. Мария за вас поручилась, теперь вы всё знаете.

Мы порывались дать Нерушимый Обет, но Джейкоб отказался.

— Нет, ребятишки. Дурака и Обет не удержит, а порядочный человек тем и отличается, что знает, когда нужно промолчать.

Этим он нас подловил. Обет в магической среде дело привычное и понятное, клянешься хранить секрет под угрозой лишения магии и не пикнешь. Просто хранить такую важную тайну было боязно. Том ещё выяснил насчет магического искусства чтения мыслей и вообще нас запугал. Никому не хотелось по глупости раскрыть тайну бармена. Том заявил, что у нас два пути: или мы учимся закрывать разум, эта магическая дисциплина называется «окклюменция», или даём Обет друг другу. Оказалось, что магический Обет предохраняет тайны даже от чтецов мыслей, они называются «легилименты».

Мы немедленно дали клятвы друг другу и вздохнули с облегчением. Хотя решение обучиться окклюменции также было признано всеми, как первоочередное. Пока у нас не было свободного времени, мы изготавливали сумки.

Две недели пролетели, настала пора оценивать эффективность чар длительного стазиса. Мы немного волновались, поэтому когда Тони вытащил из сумки прекрасную свеженькую благоухающую розу, радости нашей не было предела. Розу осмотрели придирчиво со всех сторон, ни малейших признаков увядания не было! Мы бросились к Тому, обнимали и теребили его, плакали и смеялись. У нас получилось! Двухнедельный тест сработал. Одну сумку мы оставили, как контрольный образец, а остальные отправились в лавку, торгующую артефактами. Сипуха утащила одну сумку профессору Бири, еще одну — Слагхорну, а Том отправил сумку директору Диппету. От всех троих пришли восторженные благодарственные записки с вопросом: где продают такое чудо?

Реклама через влиятельных лиц сработала, сумки разошлись, как горячие пирожки. Не забыла я о волшебнике, который первым помог мне с чарами невидимого расширения. Я написала письмо с благодарностью мистеру Филиусу Флитвику и отправила ему образец нашей продукции. В ответ я получила милое письмо, Филиус учился у известного мастера чар, беженца из фашистской Италии, и нашу поделку оценил. У нас завязалась дружеская переписка. Я очень радовалась, у меня появился еще один чудесный друг. Флитвик отличался замечательным чувством юмора и обладал прекрасным даром рассказчика. Он уморительно описывал курьезные случаи из своего ученичества, а я делилась с ним подробностями быта магглов по его просьбе.

Еще неделю мы с Амандой и Марией шили сумки, как заведённые, а мальчишки накладывали чары. Очень помогала швейная машинка, моя старая знакомая «Зингер», выкупленная у старушки в деревне. Это наш добрый ангел Том-Джейкоб постарался, еще весной выменял машинку на рис и муку.

Когда получили гонорар за первую проданную партию, решили устроить себе выходной. Целый день безделья — что может быть лучше? Только прекрасный летний день безделья, проведённый с друзьями. Мамы умчались на шоппинг, они выяснили, что мне нужны два платья и решили купить ткани и всё необходимое. Меня с собой не взяли, вручили мне корзинку с пирожками и велели устроить пикник. Мы взяли покрывало, мётлы и корзинку и отправились на природу. Абраксас нашёл прелестную полянку, они с Томом решили еще полетать, а Тони спустился со мной, чтобы приготовить место. Он собрал мне пышный букет полевых ромашек и колокольчиков, я плела венки, а он декламировал мне басни Лафонтена. День был теплым и ветреным, в голубом небе не было ни облачка, солнышко мягко светило, но не жарило. Я напялила Тони венок из ромашек и одуванчиков на одно ухо, два готовых дожидались Тома и Абрашу, мой венок получился маленьким и высоким, я надела его, как корону. Настроение было замечательным, не хватало только музыки. Я озвучила эту мысль, и Тони решил сделать пикник идеальным. Он странно посмотрел на меня и запел красивым голосом:

Зачем я влюбился в тебя, дорогая?

Спроси соловья, что поёт над рекой

Поймешь ли ты жаворонка, если, играя,

Щебечет, в лазури скользя голубой.

Щебечет, в лазури скользя голубой.

И шепчет дубрава, и речка катится,

И солнце сияет, не знаю, зачем.

Так сердце мое за тобою стремится,

Пою и люблю, сам не знаю, зачем.

Пою и люблю, сам не знаю, зачем.

Я даже не знала, как реагировать, но искать слова мне не пришлось. Их нашёл за меня высокий тощий старик в чёрном камзоле, появившийся из ниоткуда. Он дважды хлопнул в ладоши и издевательски произнёс:

— Браво, браво. Всё дело в байстрючке, как банально… Антонин, не мог подождать до свадьбы? Лишаешь любовницу содержания, глупец. Зачем ей нищий? Хотя… Как у всех Блэков, ни кожи, ни рожи. Может, потому она за тебя и держится? Нет других охотников на кости кидаться?

Тони немедленно вскочил и закрыл меня собой. В руке он держал палочку наизготовку.

— Шёл бы ты отсюда, дядя Афанасий. Как ты вообще тут оказался? Сиди в своей Швейцарии, а я просто о тебе забуду. И друзей моих оскорблять не смей. Хелена мне друг, и не смей своим паскудным языком говорить о ней в таком тоне.

Тип в сюртуке не по сезону издевательски расхохотался:

— Так она тебе не даёт? Дела… Ах, у тебя первая романтическая влюбленность, племянничек? Даже эта девица тебе не по зубам. Ты жалок, Долохов. Грязная шлюха, это у неё в крови. Посули ей золотишко, она ножки живо раздвинет.

Это было уже слишком. Я стянула венок и встала рядом с Тони.

— Что, совсем отчаялся, старый ты козел? Не видать тебе Тони, как своих ушей. Он — мой, понятно? Я выйду за него замуж, а ты сиди в своем доме и чихай от песка, который из тебя сыпется. Хрен тебе, а не Антоша.

С этими словами я влепила Тони смачный поцелуй в губы. Я была не в себе от бешенства и действовала импульсивно. Тони был ошарашен, но на поцелуй ответил с большим чувством, еле выскользнула из его железной хватки и нацелила палочку на мерзкого старикашку.

— Это ты жалок, старик. Убирайся.

С небес спикировало два тёмных пятна. Том был страшен.

— Что здесь происходит? Тони, немедленно убери руки с зад… э-э-э… талии Хелены. Кто это, чёрт подери?

Я попыталась ответить на все вопросы сразу:

— Это тот самый «дядя» из Швейцарии, Том. Ничего не происходит.

Абраксас спокойно встал рядом с другом.

— Я вас не приглашал. Рекомендую удалиться во избежание неприятностей. Как вы попали на мою территорию?

Старик продолжал мерзко улыбаться.

— Твоя территория закончилась в десяти шагах, мальчик. У меня следилки на границах. Я уже неделю выжидаю, чтобы побеседовать с будущим зятем. Я всё проверил, денег у вас нет, и надеяться не на что. Всей вашей компании нужны мои деньги. Так что, Антоша, будь послушным мальчиком и пошли к нотариусу. Я же не монстр. Аннушка останется со мной, а ты позаботишься о ней, когда придёт время. Я дам тебе достаточно денег, даже закрою глаза на бастардов. Мне будет достаточно твоего Обета, что ты будешь уважать и ухаживать за Аннушкой, когда меня не станет.

Я вгляделась в глаза визитёра и увидела тщательно скрываемую панику. Вздохнув, я спросила:

— А зачем именно жениться? Тони даст слово и позаботится о вашей внучке, но зачем его принуждать к браку?

Антонин меня прервал:

— Хелена, Афанасий Петрович никому не доверяет, поэтому считает возможным только один вариант развития событий. Непреложный Обет и магический брак. Я правильно понимаю?

Старик расправил плечи.

— Естественно. Я слишком стар, и слишком много видел, чтобы доверять людям. У меня было достаточно времени, текст Обета я шлифовал еще до твоего рождения, мальчик. Ваше банкротство и бегство стало для меня подарком свыше, зятек. Тебе нужны деньги, чтобы содержать мать, а мне нужен зять под магической клятвой. Взаимовыгодный обмен.

Абраксас пожал плечами.

— У вас устаревшие сведения. Мы поправили свое материальное положение, так что Тони в вас не нуждается.

Непрошенный гость пошатнулся.

— Этого не может быть. Я же заплатил вашим министерским крысам, чтобы освидетельствование твоей ненормальной мамаши затянули. Ах, подлецы! Ах, негодяи!

Том сжал кулаки и шагнул вперёд.

— Так это вы сделали? Какая мерзость! А мы всё равно справились. Пошли, ребята, пусть забьётся в угол и зализывает раны, старый шакал.

Абраксас неожиданно взмахнул палочкой, нас отделила от старика пелена пыли. Он быстро повернулся и закричал:

— Бегом к деревьям, там граница поместья! Туда он за нами не пройдёт!

Победила молодость, мы умчались, как испуганные лани. Из-за деревьев мы наблюдали, как гость исчез в клубах тёмного грозового облака.

Тони облегченно вздохнул.

— Неожиданно ты его, Абраша. Дедок маг не из последних, а растерялся, как ребёнок. Повезло нам, мог и приложить чем-нибудь.

Том довольно ответил:

— Не мог, я пятнадцать минут щит держал. Но ты молодец, Малфой.

За корзинкой, мётлами и покрывалом возвращаться не стали, приманили заклинанием «Акцио», притягивающим предметы.

Вернулись мы притихшие и завалились спать. Устали, как будто камни таскали. Я проснулась вечером, в доме никого не было. Все пили чай в палатке, меня встретили радостными возгласами. Аманда ощупала меня на предмет повреждений и ничего не нашла. Мария смеялась и радовалась, что все целы и невредимы. Мы прекрасно посидели, но вдруг Мария задала мне вопрос:

— Милая, давно хотела спросить: откуда ты так хорошо знаешь русский?

Я пыталась отшутиться, у меня же был русский отец. Ничего не вышло. Мария задумчиво протянула:

— Понимаешь, зимой в баре посетителей мало, много свободного времени. Джейкоб узнал твою историю по своим каналам, там концы с концами не сходятся. Твой отец умер до твоего рождения, а бабушка Лизи Томсон была стопроцентной англичанкой. Странно, верно?

Я давно ждала чего-то подобного, поэтому ответила не задумываясь:

— Мне самой странно, Мария. Я ведь вообще ничего не помню до десяти лет. Я очнулась в больнице для бедных без проблеска воспоминаний. Даже имени своего не знала. Меня сначала Джен Доу называли, а я почему-то знала, что меня по-другому зовут, имя Хелена в голове вертелось, я упросила полицейских записать меня, как Хелену Смит. Том — свидетель, меня в приюте сначала Хелена Смит называли.

Том немедленно кивнул.

— Так и было. Появилась у нас новенькая, серьезная худенькая девчонка, примерно за год до поступления в Хогвартс.

Я торопливо продолжила:

— Так и было. Потом стали всплывать умения, навыки, сказки какие-то, книги прочитанные. Я радовалась каждому воспоминанию, но бабушку и свою прежнюю жизнь так и не вспомнила. Зато русский знаю в совершенстве, но не представляю, почему.

Аманда успокаивающе погладила меня по плечу.

— Мы тебя ни в чём не обвиняем, дорогая. Магия защищает своих детей, иногда необычными способами. Нам повезло, что ты такая. Я всё гадала, что же пришлось перенести маленькой девочке, что она справляется с жизненными невзгодами лучше двух взрослых женщин? Оказывается, ты пережила клиническую смерть. Госпожа отмечает своих любимчиков, Хелена. Так бывает. Мертвых поднимать не пробовала?

Смущаясь и запинаясь, я выдала историю про кролика и барабаны. Абраша и Тони слушали, открыв рты. Том недовольно повёл плечом.

— Ты другое расскажи. Как девочку из приюта вылечила, как Рекса спасла, как мужика живого под обломками почуяла…

Я несмело улыбнулась.

— Ты сам за меня всё рассказал, добавить нечего.

Высказался Абраксас:

— А ты заметила, какая ты? Ты — добрая. Кролика подняла случайно один раз, а добрых дел сделала втрое больше! Ты замечательный человек, Хел. Я это точно знаю, и хватит об этом.

Так и решили. С этого дня мне больше вопросов не задавали, отношение ко мне не изменилось. Я даже рада была, что тайн у меня поубавилось. Мой спонтанный дар предвидения тоже списали на перенесенную клиническую смерть и больше меня не беспокоили. Я запомнила слова Марии о большом количестве свободного времени и тихонько выбрала момент, чтобы поболтать конфиденциально.

— Мария, а как насчёт родственников Тома? Тоже навели справки?

Она покраснела и ответила:

— Так и знала, что ты спросишь. Да, всё узнали. Даже его отца издалека видели. Вылитый Том. Того тоже зовут Том Реддл. Они живут в местечке Литтл-Хэнглтон, в большом красивом доме на холме. Лачуга Гонтов находится на границе их земель, там живет пьяница Морфин Гонт, родной дядя Тома. В тех краях случилась некрасивая история пятнадцать лет назад, Том Реддл внезапно бросил красавицу-невесту и сбежал с дурнушкой Меропой Гонт, официально на ней женившись. Так же внезапно он вернулся через год и больше никогда не упоминал о своей жене. Его бывшая невеста наложила на себя руки, а Том Реддл живет со своими родителями.

Я твёрдо посмотрела на Марию.

— Нужно всё рассказать Тому.

Мария пыталась отказаться:

— Зачем, деточка? Неприятная история, нужны ли ему подробности?

Я уверенно ответила:

— Он имеет право знать. Он очень умён и настойчив, Мария. Он докопается до истины и пойдет к ним. Один. И я вовсе не уверена, что дело обойдется без кровавого побоища. Нет. Давайте адрес. Я пойду с ним.

Я требовательно протянула ладонь и получила маленькую бумажку. Она пыталась ещё что-то сказать, но я отправилась к мальчишкам. Я нашла их около старого дуба, они соревновались в стрельбе из арбалетов. Я дождалась, пока они меня заметили и отложили опасное оружие. Тогда я решительно взяла Тома за руку.

— Нам нужно поговорить.

Том настороженно ответил:

— Говори при всех. Ты же сама говорила, в семье секретов не бывает.

Я пожала плечами и выложила всю информацию. Тони и Абраксас стояли прямо и поддерживали друга с обеих сторон. Реддл всё время стоял в расслабленной позе и рассматривал траву под ногами. Я закончила, а Том спокойно поднял на меня глаза:

— Он меня не искал. Судя по всему, мама как-то открылась ему, а он бросил её. Я ему не нужен, а он не нужен мне. Хотя с дядюшкой я бы познакомился. Следующим летом смотаемся, Хел?

Что-то слишком легко он всё воспринял. Внимание мое отвлекает, хочет сам туда попасть. Нет уж, Том, только вместе! Не сходя с места, я потребовала гарантий, что мы поедем туда вместе. Том юлил и изворачивался, но мы зажали его с трёх сторон. Пришлось ему пообещать. Уф, пронесло. На руках у него повисну, мальчишки поддержат, но, дай-то Бог, без трупов обойдёмся.