Любовь может все

Глава 7

В будке, поставленной прямо на снегу, Марк обменял свои билеты на две палочки. Протягивая одну из них Селии, он заметил, что девушка с интересом вертит ее в руках.

— Тебе когда-нибудь приходилось жарить хот-доги? Ты вообще-то пробовала их когда-нибудь?

— Конечно.

Скорее всего она ела хот-дог один или два раза в жизни. Но сегодня вечером ему вряд ли понадобится карточка «Америкэн экспресс», чтобы произвести на нее впечатление.

Он взял два гамбургера и протянул их Селии.

— Если ты снимешь варежки, сразу станет удобнее. Просто делай, как я, и мы здесь окажемся самыми умными.

Он воткнул палочку в сосиску, проверил, правильно ли Селия сделала то же самое, пробрался сквозь толпу, окружавшую костер, и, найдя свободное место, помахал Селии.

— Какие ты любишь — мало или сильно поджаренные?

— На твое усмотрение.

Марк любил подрумяненные хот-доги. Подойдя к столу с различными специями, он намазал сосиску горчицей и кетчупом, стараясь не улыбаться, когда Селия неуверенно нанесла на свой хот-дог только узкую полоску кетчупа.

— Теперь напитки, — сказал он, когда она закончила.

Селия налила себе подогретого сидра, но вино было слишком горячим.

— А где же столы?

— Их нет. Здесь все едят, как на пикнике.

От его улыбки сердце Селии учащенно забилось. С ее стороны было наивно думать, что только романтическая атмосфера располагает к любви. Столы с зажженными свечами и выдержанное вино в хрустальных бокалах не взволновали бы больше, чем эта улыбка.

Марк не принадлежал к типу мужчин, на кого она обратила бы внимание, если бы сама выбирала друга жизни. Она бы выбрала такого мужчину, который рано уходит на работу и поздно возвращается, не возражает, что она берет работу домой, потому что его собственный портфель тоже набит бумагами. Также она считала очень важным, чтобы будущий муж спокойно относился к привычке ее бабушки во все вмешиваться. Селия сомневалась в том, что Марк обладает достаточным терпением, чтобы вынести критику и советы бабушки, как это делали члены ее семейства и знакомые.

Марк потянул ее к столу.

— Сколько конфет тебе взять? — Когда она не ответила, он поднял бровь. — Что же твое семейство ест на пикниках?

— Крабов, тушеные кукурузные початки, омаров…

— Значит, серебряная ложка у тебя во рту[5] сегодня потускнеет, не так ли?

Он бросил ей пакет с леденцами, предварительно вынув один для себя, и они вернулись к костру.

Поджарив хот-дог, он протянул его Селии и стал смотреть, как она пробует подрумяненную сосиску.

— Ну как?

— По-моему, пресно.

— На твой изысканный вкус? Тем, кто привык к шоколадным тортам, вкус хот-догов, вероятно, покажется непривычным.

Поджарив остальные булочки, он огляделся вокруг.

— Ну-ка пойдем вон туда.

Он повел ее к группе деревьев недалеко от костра. Стряхнув снег со стоявшей под деревом скамейки, он предложил сесть.

— Что ты должен сделать для Чарли? Он наверняка просил тебя о чем-то — Чарли никогда ничего не делает просто так.

— Это был подарок. — Марк опустился рядом с ней. — Ведь сегодня Рождество, у нас просто есть возможность хорошо провести время. Ты не замерзла?

Селия не могла понять, тепло ей или холодно. Она вообще переставала что-либо понимать, когда он так смотрел.

— Должно быть, ты привыкла к тихой музыке и приглушенному свету во время обедов.

Не желая признавать, что он угадал, она засмеялась:

— Да, это немного непривычно.

Он взял ее за руку.

— Я хочу сделать это Рождество лучшим в твоей жизни.

— День Благодарения, проведенный с тобой в круизе, я тоже никогда не забуду.

Он прижал ее пальцы к своим губам.

— Ну и прекрасно. Кто просит большего?

— Ты.

Она вырвала у него свою руку.

— У меня есть все, что мне нужно.

— Кроме меня. Почему ты не хочешь дать мне шанс?

«Как будто все так просто», — подумала она.

— Но ведь мы говорим не о пари на скачках, речь идет о моей жизни.

— Нашей жизни, — поправил он, — хотя у меня такое чувство, что лучше уж играть на скачках. У тебя, должно быть, слишком большие требования к твоему будущему избраннику.

— Не слишком большие, а просто разумные.

— Например?

— Чувство юмора. Ум. Желание содержать семью. Понимание. — Она остановилась, поняв, что он обладает всеми перечисленными качествами. — Перестань смотреть на меня так скептически, ведь у тебя тоже наверняка есть требования к жене.

— Посмотрись в зеркало, ты там все увидишь.

Селия подумала, что так, должно быть, он говорил каждой своей невесте. И похоже, что все они реагировали на это так же, как она.

— Я серьезно.

— Я тоже. Говорят, что идеальным партнером является тот, кто разрушает все твои ожидания. Ты не похожа на женщину, которую я воображал в качестве жены, но ты именно та, на ком я собираюсь жениться.

— Это не имеет смысла.

— Мы говорим не о смысле, а о любви.

Он взял ее руку и повернул ее ладонью вверх.

— Может быть, мы послушаем третью сторону. Моя бабушка прекрасно предсказывает судьбу по линиям руки.

— Третья сторона должна быть беспристрастной, — напомнила она ему.

— Да, и она подскажет, если я сделаю ошибку.

Как сильно на нее подействовало простое прикосновение его пальцев!

— Гадалки говорят то, что мы хотим услышать.

— Да, это именно тот случай.

— Что ты имеешь в виду?

— Гадалка предсказала, что ты единственная, которая предназначена для меня.

— Что за ерунда! Она ведь даже не знает меня.

— Она описала мне будущую невесту.

Марк уткнулся в ее ладонь, и Селия закрыла глаза, моля Бога, чтобы хватило сил не поддаться желанию, которое разгоралось в ней, как огонь костра. Марк обнял ее и прижал к себе. Со вздохом она прильнула к нему. Запустив пальцы в его волосы, Селия почувствовала, что растворяется в чувственной силе его поцелуя.

— Не хочешь спеть рождественскую песенку?

Селия отодвинулась и, сняв шапочку, встряхнула волосами. Как мог он так быстро успокоиться, или это практика общения с пятью предыдущими невестами?

Она попыталась скрыть растущую неудовлетворенность и обиду.

— Я не пою. Даже в душе.

— Все поют рождественские гимны. — Положив руки ей на плечи, он притянул ее к себе. — Ты рисуешь?

— Ты путаешь меня с Шеннон. Это она рисует, поет и играет на пианино. — С облегчением она услышала, что голос звучит спокойно.

— Но у тебя тоже должны быть какие-то пристрастия.

— Сейчас я не могу о них вспомнить.

Людям вокруг чего-то недоставало, и она внезапно поняла чего. Здесь должны быть дети, жарящие хот-доги, лепящие снеговиков, толпящиеся вместе с родителями в очереди, чтобы покататься на украшенных колокольчиками санях по заснеженной дороге при лунном свете.

— Ну хоть одно хобби, какая-нибудь очаровательная черта, которую унаследуют наши дети?

Совпадение, сказала она себе, ведь не мог же он видеть картину, которую нарисовало ее воображение.

— У нас не будет никаких детей.

— Как скажешь, — заявил он мрачно, — а кто тогда будет сидеть на заднем сиденье грузовичка?

— Какого грузовичка? Ты говорил, у тебя «датсун»?

— Мы обменяем его на сельский грузовичок после свадьбы. Это традиция, такая же, как обручальные кольца и медовый месяц. Об этих вещах мы еще тоже не говорили.

— Разговоры ничего не стоят.

— Но бриллианты стоят кое-что. Хорошо, что я не пустил по ветру свои денежки за все годы развлечений. Я думаю, что твоя бабушка будет настаивать на кольце с бриллиантом в несколько карат.

— Возможно.

— Я постараюсь, — жизнерадостно откликнулся Марк, — а теперь насчет медового месяца. Какие места на земном шарике ты еще не видела?

— Давай подумаем… вычеркни Париж, Каир, Гонолулу… Кажется, я была везде.

Марк вздохнул.

— Ну все же, куда бы ты хотела поехать?

— В Диснейленд, — она расхохоталась, взглянув на его удивленное лицо, — у тебя лицо, как и у моей бабушки, когда я сказала, что хочу поехать туда вместо Парижа, чтобы отметить мое шестнадцатилетие. Мы все равно поехали во Францию. Я пообещала себе, что когда вырасту, то обязательно поеду в Диснейленд.

— Я хочу предложить тебе не такое шумное место, может быть, уединенный остров в Карибском море, где мы построим шалаш и будем есть кокосы.

Это так точно совпало с ее мечтами о медовом месяце, что она застыла. Может, ее бабушка права — люди находят совпадения там, где хотят их найти.

— Забудь об этом. Я родилась и выросла в городе и хочу, чтобы мой медовый месяц проходил в непосредственной близости от горячей воды и электрического освещения.

Он скорчил ироническую гримасу.

— А я-то считал тебя любительницей природы.

— Только издали.

Марк взял за руку Селию и поднялся со скамьи.

Они нашли свободное место около костра. Скинув пальто, он расстелил его на снегу и усадил Селию. Посмотрев вокруг, она с удивлением увидела нескольких знакомых бизнесменов.

— Я очень рад, что Чарли дал мне эти билеты. Он сказал, что хочет лучше познакомить меня с Бостоном.

— Лучше познакомить тебя с Бостоном? — Она вспомнила дюжину мест, которые могла бы показать Марку. — Я знаю, что в музее Пибоди сейчас выставка, посвященная морскому флоту.

— Превосходно. Мы едем туда завтра.

Сидя на корточках, Селия смотрела на языки пламени, от которых на лице Марка играли тени. От этого оно казалось особенно красивым и загадочным. Но ведь она встречалась с самыми привлекательными мужчинами города, и все они оставили ее равнодушной. Она почувствовала потребность разрушить старую систему ценностей и создать новую, заманчивую и неизведанную.

Хотя вряд ли то, что привлекало ее, можно назвать неизведанным. Ее привлекал Марк.

Он все еще ждал ответа на свое предложение.

— Завтра — понедельник, — напомнила она ему, — и я должна идти на работу.

— Почему ты не можешь договориться, чтобы тебя отпустили на один день? Позволь мне поговорить с твоим шефом. Я скажу, что отпущен на берег всего на несколько дней.

— Во-первых, мой шеф — женщина, а во-вторых, ты не должен этого делать. — Сидя близко от огня, Селия наконец почувствовала тепло, несмотря на мороз.

— Ты пригласишь ее на нашу свадьбу?

— Никакой свадьбы не будет.

— Это правильно. Ты хочешь, чтобы мы сбежали.

Селия обхватила руками колени. Его слова напомнили о разговоре в поездке. Когда он сделал ей предложение, она под влиянием минуты предложила сыграть свадьбу на теплоходе. Но тогда Марк сказал, что лучше подождать до весны, когда закончится его морской поход, и, кроме того, в круиз нельзя пригласить их семьи.

— Мы можем сегодня вечером улететь на Запад, — спокойно сказал он, — я слышал, что в Лас-Вегасе есть церковь, где можно немедленно обвенчаться. Мы снимем свадьбу на пленку и пошлем кассеты нашим родителям.

Селия представила, как ее семья сидит перед телевизором в гробовом молчании, глядя на этот кошмар.

— В свидетели мы можем взять твою тетю Луизу, мне кажется, она с удовольствием примет участие в приключении.

«Он прав, — подумала Селия. — Луизу хлебом не корми, дай только сделать что-нибудь наперекор бабушке». Не сдержавшись, она громко расхохоталась.

— А как насчет моей бабушки?

— Мы привезем ей какой-нибудь сувенир. Например, приборы для соли и перца или что-нибудь в этом роде.

— А моя мать?

— Нет проблем. Она будет рада получить внука.

Селия, вздохнув, уперлась подбородком в колени.

— Ты все обдумал, не так ли?

— Мне не хватает только невесты. — Он притронулся к ее лицу. — У тебя щеки обветрились.

Почему простое прикосновение заставляет сердце так сильно биться и вливает новую жизнь в ее тело? Когда он провел пальцем по ее подбородку, она слегка откинула голову, подчиняясь движению его руки.

Без сомнения, в сидр была добавлена добрая толика ликера. Она решила, что именно это является причиной ее расслабленности и нежелания отодвинуться от Марка. Алкоголь затемняет сознание. Не она ли говорила это сотни раз людям, попадавшим в приют?

Но внутренний голос твердил, что алкоголь не единственная причина. Главной причиной, заставившей ее забыть свои принципы, был Марк Эдвардс.

Если она подвинется на дюйм, то сможет положить голову ему на грудь и поцеловать его.

Но тут она услышала собственный голос, лепечущий что-то на менее опасную тему:

— А ты не думал о том, чтобы наняться капитаном на круизный теплоход после того, как уйдешь в отставку?

— Это работа для холостого мужчины.

— Но у тебя нет жены.

— Скоро появится.

Он говорил так уверенно, будто между ними уже все было решено.

— Почему ты ставишь свое будущее в зависимость от того, выйду ли я за тебя замуж? Мы же все выяснили.

— Ты выйдешь за меня замуж.

Она впилась ногтями в ладонь, чтобы остаться серьезной, но не выдержала и улыбнулась.

— Ты всегда такой прямолинейный?

— Не всегда, просто сейчас я встретил свою единственную женщину и боюсь ее потерять.

Студенческий оркестр, который расположился в середине площади, начал играть рождественскую песенку, заставив Селию прекратить спор. Обхватив колени руками, она слушала, как Марк красивым баритоном подпевает толпе.

Сколько она ни наблюдала за Марком, казалось, что в любой обстановке он оставался самим собой. Сейчас он вел себя так же естественно, как и прошлым вечером, вальсируя по бальному залу, или на борту круизного теплохода, глядя в зеркало в ванной комнате. Как охваченная первой любовью девчонка, она ревновала даже к лезвию бритвы, касавшемуся его щеки, и, когда он вымыл лицо, ее губы повторили тот же путь. Она не могла сдержать собственную память, хотя поклялась никогда не вспоминать об этом.

Скорее всего он был прав — судьба в один прекрасный день просто хватает вас за шиворот и ведет к тому, кому вы должны принадлежать. И ей самой нужен вовсе не идеал, а человек, которому можно поплакаться в жилетку, который согреет постель в холодную ночь и успокоит, когда что-то не ладится в жизни.

Очевидно, Марк вырос в любящей семье и лучше, чем она, знал, как вырастить счастливого ребенка. Он будет хорошим отцом и покладистым мужем.

Страсть, испытанная на борту теплохода, со временем ослабнет, и их жизнь пойдет по заведенному порядку. Он не настаивал, чтобы она отказалась от своих привычек. Ей нужно сделать то же самое по отношению к нему.

После пережитых неудачных романов Селия стала сомневаться, правильно ли выбирает себе мужа. Теперь она почувствовала облегчение оттого, что решение пришло так просто.

Марк обнял Селию за плечи и прижал к себе. Какой беззащитной она кажется. Языки пламени бросали причудливые тени на ее щеки, и хотелось коснуться их губами. Уже победа, что она сама придвинулась ближе к нему, хотя это могло объясняться тем, что она замерзла. И этот вздох… хотелось поцеловать ее и спросить, о чем она думает.

Повинуясь безотчетному порыву, Марк придвинулся ближе. Губы Селии были холодными, и, прижав ее к себе, Марк испытал ненависть к незнакомым людям, теснящимся вокруг и мешавшим их уединению.

Но вот ее губы раскрылись и потеплели. Собрав всю свою волю, Марк отодвинулся. Для того, что он хотел, нужно время и место.

— Пойдем.

Селия послушно поднялась. Он вновь поцеловал ее, и у него перехватило дыхание от ее взгляда.

Взяв протянутые ключи от машины, он с сомнением посмотрел на дорогу. Хотя улица и была расчищена, дорога все еще была слишком скользкой.

Прогрев двигатель, он выключил нагреватель, потому что в тепле машина наполнилась ароматом ее духов, от которого у него задрожали руки. Пытаясь сосредоточиться на дороге, он старался не прислушиваться к ее учащенному дыханию.

Сегодня он достиг очень многого, пробив брешь в ее сопротивлении.

Размышляя о будущем, Селия в молчании смотрела, как он ведет машину. Она скорее всего будет настаивать на долгом периоде знакомства перед свадьбой, чтобы убедиться, что они действительно подходят друг другу.

Она ни разу не пропустила ни одного рабочего дня за целый год, но, конечно же, никто не умрет, если завтра она не выйдет на работу. Она и Марк составят план совместной жизни, обсудят вопрос о количестве домов и детей и составят список гостей, приглашенных на свадьбу.

Машина затормозила у ее особняка. Полная планов и размышлений о будущем, Селия поднялась по лестнице и вошла в дом. Может быть, они начнут обсуждать свое будущее уже сегодня вечером.

Она начнет разговор после того, как они перекусят, подумала Селия, оборачиваясь к Марку.

— Хочешь кофе?

— Нет.

— Я уверена, что Шеннон не огорчится, если ты откроешь ее коньяк.

Говоря это, она поняла, что ему хотелось вовсе не коньяка, а чего-то гораздо более возбуждающего.

Желание, светившееся в его темных глазах, зажгло кровь. Она знала, что, если он приблизится, она не в силах будет оттолкнуть его.

— Иди сюда, Селия.

Марк не сделал ни одного движения, просто стоял и смотрел. Вот он взял в свои ладони ее лицо. Положив ладонь ему на грудь, она почувствовала частые удары сердца. Марк наклонился и поцеловал ее в закрытые глаза, в кончик носа, потом стал целовать в щеки, лоб, подбородок.

Медленные прикосновения его губ заставляли Селию вздрагивать от блаженства. Она теснее прижалась к нему, замерев от опьяняющего ожидания. Его руки проникли под свитер и дотронулись до ее груди. Желание переполняло все ее тело. Марк наклонился, чтобы погасить лампу.

— Марк, подожди… — сквозь туман она услышала свой жалобный голос.

— Что? — тихо прошептал он на ухо.

— Я решила выйти за тебя замуж.

Неожиданно он отстранил ее от себя и заглянул в глаза.

— Ты был прав — мы подходим друг другу.

По непроницаемому выражению его лица она не могла понять, что он думает, но нужно быть осторожной.

Он положил руки ей на плечи.

— Это звучит прагматически.

— Мы должны обсудить некоторые вопросы.

— Вопросы? — повторил он, подняв бровь.

— Сложности, проблемы…

— Спокойной ночи, Селия. — Он слегка подтолкнул ее к лестнице.

Она не двигалась, испытывая потрясение и разочарование.

— Иди спать, — сказал он.

Она проглотила комок, стоящий в горле, и попыталась взять себя в руки. Может быть, он хотел заставить ее ощутить, что испытал он, когда получил отказ. С ужасом она почувствовала, что к глазам подступают слезы.

— Я думала, что ты будешь счастлив услышать мое согласие.

— Я был бы счастлив, услышав три коротких слова.

— Я не собираюсь лгать и говорить, что мое решение основано на любви. Я думаю, что мы подходим друг другу.

— Подходим, ты как будто обсуждаешь совместный бизнес.

— Брак — это партнерство.

— Я говорил тебе, что у меня старомодные взгляды. Я считаю, что брак должен быть заключен только по любви.

Селия не могла себе представить, что он откажется от ее предложения, и поэтому не подготовилась к защите.

— Может быть, любовь придет со временем.

— Вряд ли, если ты будешь сохранять между нами эмоциональный барьер.

— Это практическое решение. Мои эмоции тут ни при чем.

— Твои эмоции — самое главное. Ты забыла, что тебе предстоит замужество, а не слияние корпораций.

Она стояла перед ним, потерянная, желая только одного — чтобы он заключил ее в свои объятия.

— Я не знаю, чего ты хочешь…

— Всего… или ничего. Спокойной ночи, Селия.

Не в состоянии придумать ответ, она повернулась и пошла наверх.

Десять минут спустя, чистя зубы, она прокручивала в мозгу эту сцену, проклиная себя за то, что выглядела перед ним такой дурой. Если бы она подождала до завтра со своими откровениями, то теперь бы лежала в его объятиях.

Ее щеки горели от мороза и оскорбленного самолюбия.

— Я включил твое электроодеяло. Я подумал, что сегодня постель может показаться тебе холоднее, чем обычно.

Хриплый голос Марка, раздавшийся из спальни Шеннон, заставил ее застыть на месте.

— Спасибо, — с достоинством ответила она, стараясь скрыть свою неловкость оттого, что он заходил в ее комнату. Если он решил отомстить, то у него это получилось. Теперь они квиты.

— Ты хорошо выглядишь в этой рубашке, хотя в ней есть что-то старомодное.

— Спасибо.

Дверь комнаты Марка была открыта, он зажег лампу около кровати, и Селия вздрогнула.

Он сел. Свет камина золотил обнаженный торс, а простыня небрежно прикрывала нижнюю часть его тела.

— Может быть, вернемся к начатому? — сказал Марк, и по тону она поняла, что он поддразнивает ее.

— Нет.

Его улыбка исчезла, и лицо стало таким нежным, что ей захотелось броситься к нему в объятия.

— Я люблю тебя, Селия, — тихо проговорил Марк.

Будь она не такого благородного происхождения, то сказала бы то же самое только для того, чтобы утолить огонь, сжигавший ее сейчас. Но это были не те слова, которые она могла произнести с легкостью, если вообще могла.

— Спокойной ночи, Марк.