Любовь по завещанию

Глава 27

Артур

Никогда не забуду лица Мышки, когда она подняла на меня свои огромные, полные слёз, глаза. В тот миг внутри будто что-то сломалось, рухнуло окончательно. Я понял, что уже никогда не смогу стать прежним…

В её взгляде было столько доверия, что сердце, которое перестало на что-либо реагировать ещё десятки лет назад, сжалось до размеров шарика для пинг-понга. Сара прижалась ко мне, словно искала в моих объятиях не просто утешения, а защиту. Моя малышка была напугана, хрупкое тельце содрогалось от рыданий, её бил мелкий озноб.

Если бы её не было рядом, если бы Сара так не нуждалась во мне, придушил бы засранца голыми руками. Хотел сдавить горло урода и сжимать до тех пор, пока последние капли воздуха не выйдут из него вместе с жизнью.

При мысли о том, что он посмел касаться МОЕЙ жены, глаза застилала кровавая пелена. Кто он, чёрт возьми, такой?! Что делал в кабинете Сары?! Почему полез к ней?!

Эти вопросы бесконечным пчелиным роем кружились в голове, пока я мчался на подземную парковку, неся на руках свою бесценную ношу. Чем дальше лифт оказывался от того места, где всё произошло, тем расслабленнее и спокойнее она становилась. Словно стены и многочисленные этажи бизнес центра превращались в защитные поля, отделявшие её от того, кто причинил боль, заставил страдать. Постепенно, Мышка перестала плакать и, теперь, лишь учащённо дышала, изредка всхлипывая. Тихо так, едва слышно. От того, насколько мало она весила и какой пушинкой казалась, желание защищать и оберегать малышку только возрастало. В какой-то момент, поймал себя на том, что прижимаюсь губами к её макушке и, с упоением, вдыхаю аромат шелковистых волос жены. Она пахла цветами и ванилью, хотя раньше я никогда не любил этот запах. Он всегда ассоциировался у меня с прошлым. Годами далёкого, похоронённого под грудами булыжников, детства. Днями, когда мама ещё была жива…

Перед глазами, почти сразу же, возникло её лицо. Утончённое, с аристократическими чертами. Настоящая греческая богиня. Прекрасная и неповторимая Кассиопея Левантис, которую любили абсолютно все на свете. По крайней мере, в детстве мне так казалось. Пока не пришло время повзрослеть и расстаться с сопливыми розовыми мечтами.

Мама всегда пекла для меня греческие сладости. Каждый раз, спустившись утром из своей комнаты, я шёл на любимые ванильные и шоколадные ароматы, чтобы полакомиться очередной вкусняшкой. А потом всё закончилось. Она перестала заходить на кухню, заперлась сначала в себе, а затем и закрылась от меня в своей комнате…

Поспешил сморгнуть непрошенные воспоминания. Им не место в моей жизни. Призраки живёт в прошлом, запертые под надёжными замками. Нельзя позволять им вырываться на волю. Нельзя!

Уже на парковке, когда усадил притихшую Сару на заднее сидение своего автомобиля, заметил сзади какое-то движение. На подсознательном уровне почувствовал присутствие Амелии и напрягся. Впервые за всё время нашего знакомства, не знал, как себя вести. Как реагировать на ту, с которой были связаны слишком интимные воспоминания?

— Я сейчас, Мышка, — шепнул на ухо жене и поспешил закрыть дверцу.

Выпрямившись во весь рост, повернулся лицом к Амелии и застыл в нерешительности. Девушка выглядела… иначе. На ней были мешковатый чёрный комбинезон и самые обычные белые кеды. Такие обычно носят девочки-подростки, которым плевать на свою внешность. Была ли Мел одной из них? Нет! Она, всегда так тщательно выбиравшая свой гардероб, никак не могла носить такое. Длинные, отливающие медовым переливом, волосы собраны в простую косу, на лице минимум косметики. Только синяки под глазами замазаны и… всё?

— Привет, — стоически перенеся мой пристальный взгляд, Амелия решила заполнить неловкую паузу. Говорила она тоже как-то иначе. В её голове, всегда таком звонком и уверенном, слышалась дрожь. Нахмурив густые красивые брови, девушка отвернулась, словно пыталась вспомнить нечто важное, значимое.

— Привет, — отозвался я, тоже чувствуя себя не в своей тарелке.

Всего нескольких недель оказалось достаточно, чтобы между нами образовалась огромная пропасть. Мы будто стали чужими, перестали друг друга понимать. Если раньше мне было хорошо с ней, то сейчас не было ничего, кроме ощущения неловкости. Стоял перед ней, смотрел на ту, с кем так любил проводить время, и чувствовал себя зелёным юнцом в присутствии красивой молоденькой учительницы.

Нравилось мне это состояние? Нет, блять! Нет! Оно было из прошлого. Заставляло вспоминать времена, которые уже невозможно вернуть.

— Ч-что с Сарой? Ты её нёс на руках? — Амелия сделала шаг вперёд, хотела заглянуть в окно автомобиля, но я не дал. Действуя инстинктивно, преградил ей путь, закрыв жену спиной.

— Да, но ей уже лучше, — поспешил заверить девушку. — Я отвезу Сару домой.

Снова тишина. Стоим в метре друг от друга и смотрим глаза в глаза. Никакой страсти, что сжигала нас прежде. Никакого желания прикасаться или обладать. Ни-че-го.

— Амелия, — начинаю я и снова замолкаю. Знаю, что должен сказать, но как-то не получается. Что-то мешает. Стоит занозой в горле и не даёт говорить. — Нам надо…

— Расстаться, — перебивает она меня. Вскидывает голову и смотрит с такой твёрдостью и уверенностью, что я забываюсь. — Между нами больше ничего не может быть. Я, — делает шаг назад, — решила уехать. Вернусь в Англию и продолжу своё образование. Здесь мне больше нечего делать.

Оба вспоминаем Тиграна и Артёма. Это отражается в наших глазах, накладывает отпечаток на лица. Их гибель многое изменила. Заставила всех нас измениться, переменить отношение к жизни, да и друг к другу.

— Не обижай Сару, — после некоторого молчания, вновь заговаривает Мел. — Она не заслужила того, что мы с ней делали.

Перед глазами вновь встаёт картина со дня свадьбы. Когда Мышка застала нас целующимися. Следующий кадр — малышка уже лежит на моей постели, подложив под щеку ладошку, а рассматриваю свежие царапины на её тонком, почти прозрачном, запястье.

Амелия права. Мы причинили девочке слишком много боли. И за что? За то, что она была хорошей дочерью? За то, что хотела спасти семью, которая не заслужила её? Вот и сейчас, вместо того, чтобы послать нас всех на три буквы, Сара продолжает оставаться рядом и поддерживать тех, кто в этом нуждается. Она словно ангел. Ангел, которого мы не заслужили…

— А ты? — пытаюсь заглянуть в мысли Мел, понять, о чём она думает. Не получается. Девушка не позволяет мне переступить через границы её сознания. Больше мне там не место. — Как будешь?

— Я справлюсь, — воинственно вскидывает подбородок и улыбается. Впервые по-настоящему, но улыбка получается такой грустной, что пробирает до самых костей. Печаль сквозит в каждом движении губ, каждом взмахе длинных ресниц. — Я же сильная. Мне не нужна ничья помощь. А вот Саре ты можешь помочь. Сделай так, чтобы она перестала стыдиться себя. Я знаю, у тебя всё получится. Только, — смотрит так, что в горле образуется ком, — будь с ней настоящим. Тем Артуром, которого никто не знает.

Развернувшись, девушка села в один из корпоративных автомобилей и уехала. Стремительно, как делала всё остальное. В этом вся Амелия.

Сара

Прижавшись к дверце машины, обхватила себя руками и зажмурила глаза. Не хотела никого и ничего видеть. Меня всё ещё трясло после происшествия в кабинете, хищный взгляд Марка не оставлял в покое. Он был другим, страшным, злым. От него веяло угрозой и холодом, которого никогда раньше не было…

Если бы Артур не подоспел вовремя. Если бы не приехал за мной… Даже думать не хочу, что было бы, опоздай он всего на несколько минут…

Стоило вспомнить о муже, как слёзы снова показались на глазах. Жалость к себе и отчаяние накрыли с головой, не давая вдохнуть. Я не понимала его. Сколько бы ни старалась, как бы ни пыталась, ничего не получалось. Сначала он делал всё возможное, чтобы я его ненавидела, издевался надо мной, смеялся, бросал на произвол судьбы. А потом… Потом приехал за мной в больницу, организовал похороны и во время всей траурной церемонии не отходил от меня ни на шаг. И вот, сегодня, Артур избил Марка, защищая меня.

Очередной всхлип слетел с губ. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, открыла глаза. Водитель смотрел на меня через зеркало заднего вида. Грозное лицо, испещренное множеством мелких шрамов пугало, не внушало ничего, кроме острого желания развернуться и броситься прочь.

Артур, где же ты? Почему оставил меня одну?

Не успела об этом подумать, как сквозь тонированное стекло увидела Амелию. Сестра стояла перед Епремяном, они о чём-то говорили. Я видела, как движутся губы Мел, как она хмурит брови, но не слышала ни слова. Звукоизоляция не позволяла.

Сквозь призму других эмоций, в кровь проникла обида. Острая такая, неприятная. Она впивалась в капилляры, отравляя их своим ядом. Мне стало не по себе от подобной реакции. Тот факт, что Артур снова оставил меня, когда я так нуждалась в дружеской поддержке, больно резанул по сердцу. Неужели, его поведение там, наверху, было очередной игрой?

Влага обожгла щеку, скатившись из уголка глаза до самого подбородка. Поспешила стереть следы слёз, растирая кожу с таким остервенением, что та стала красной. Я пыталась причинить себе боль, заставить сердце биться в нормальном ритме и… не ревновать Артура к Амелии.

Он не твой, Сара! Не твой! И никогда не будет твоим!

Внутренний голос кричал так громко, что головная боль только усилилась. Я искренне пыталась избавиться от непрошенных мыслей, загнать наивные девичьи мечты куда подальше, лишь бы не чувствовать, не думать о том, чего быть не может.

Отвернувшись, принялась мучить себя жестокими воспоминаниями из прошлого, где Артур был Чудищем. Заставила себя вспомнить каждый раз, когда видела его с другими. Картинки, настолько яркие и красочные, будто всё происходило здесь и сейчас, в реальном времени, стали быстрым хороводом проноситься перед глазами, принося с собой знакомую тяжесть разочарования.

«Я не влюблюсь в него, — клялась себе, растирая окаменевшими руками дрожащие плечи. — Никогда не забуду того, что он сделал.»

Дверца с противоположной стороны бесшумно отворилась. Кожаный салон заполнился запахом дорогого мужского парфюма, от которого нервные окончания заискрились, будто оголённые провода. Кажется, стоит только поднести ко мне зажжённую спичку, и взрыва будет не избежать…

«Что с тобой, Сара?! — ругала себя, всячески игнорируя присутствие мужа. — Возьми себя в руки, девочка! Не будь дурой!»

— Мышка, — приглушённый, с приятной хрипотцой, шёпот Артура заглушил внутренний голос, поставив жирую точку в бессмысленном монологе. Всего одним ласковым обращением ему удалось заткнуть все мои мыли, стереть их, словно ничего и не было. Большая ладонь опустилась мне на плечо, полностью спрятав его. Артур пододвинулся ближе и, уже через секунду, я была прижата к его предплечью. Оказалась в самой настоящей ловушке. — Как ты?

Машина медленно выехала с подземной парковки, встроилась в поток других автомобилей и поехала в, уже знакомом, направлении.

— Нормально, — попыталась придать голосу ту силу, которой совсем не обладала. Вышло, конечно же, паршиво и жалко. Мне было противно от себя самой, от своей реакции на этого мужчину.

— Кто он? Что делал в «Атлантиде»?

Его вопрос вмиг остудил весь меня, осадил, заставил поджать губы. Конечно, ему интересно, кем является Марк. Разве может быть по-другому? Артур привык контролировать всё и всех. Особенно, если дело касается его многочисленных капиталом. А, на данный момент времени, я — это тот непосредственный ключ к сокровищам, которые он ни за что не согласится потерять. В нашем брачном договоре чёрным по белому было написано, что мне запрещено иметь какие-либо «связи» на стороне. В его глазах Марк был тем самым пятном, которое я, невольно, могла оставить на репутации Артура и всей его империи.

«Дура! Теперь, ты поняла, — осадила себя, — почему он так себя повёл? Епремян защищал не тебя, а своё имя. Не строй иллюзий, Сара. Прекрати уже быть идиоткой!»

— Никто, — почувствовав новый прилив сил, поспешила отстраниться от мужа. — Человек из далёкого прошлого, который там и останется. Не хочу об этом говорить.

Как ни странно, Артур не стал давить на меня. Отпустил так же легко, как и поймал в свою ловушку. Отвернувшись, вытащил из внутреннего кармана смартфон и погрузился в изучение новостной ленты. Я перестала для него существовать.

Надеюсь, так будет и впердь.

20 июня 2014 года

Артур

Сквозь, плотно задёрнутые, шторы в кабинет не проникали солнечные лучи, из-за чего в комнате образовался приятный полумрак. Некоторое время сижу, не двигаясь. Люблю тишину, когда ничто не мешает думать, не зудит под ухом и не пытается привлечь к себе внимание. Мне нравится сидеть в одиночестве, погрузившись в себя. Ныряешь в своей омут с головой, и уже не хочется из него выбираться. В этом, придуманном тобой, мире не существует ничего лишнего. Только то, что нужно тебе. Идеальное. Стерильное. Без грязи и пятен, которых в реальности куда больше, чем кажется на первый взгляд.

После нескольких дней постоянной игры в «кошки-мышки», чувствую себя выжатым как лимон. Сара живёт со мной, но ощущение словно между нами лежит половина земного шара. Она поселилась в одной из гостевых спален и не выходит оттуда до тех пор, пока я не уеду в офис. Об этом мне доложила домработница — тётя Маша. Кстати, с ней-то моя жена сумела найти общий язык. Не успела переехать ко мне, а Мария Владимировна уже начала бросать в мою сторону осуждающие взгляды. Мол, какого лешего обижаешь девочку? Найди себе соперника по размерам…

Стоило подумать о точёной фигурке Мышки, как в штанах стало тесно. Три недели без секса — мой личный рекорд. Никогда раньше не отличался пуританскими нравами и склонностью к воздержанию. Секс для меня — это неотъемлемая часть жизни любого нормального человека. Будь ты мужчина или женщина, всем требуется регулярный качественный секс. Для этого у меня были миллион проверенных способов и женщин, готовых в любой момент спустить трусики и раздвинуть передо мной свои стройные ножки. Только вот я не хотел ни одну из них. Даже смотреть в их сторону не мог, а отчаянные попытки Марины привлечь к себе внимание, все её придыхания и дикие взгляды только раздражали.

Три дня назад она решила перейти от наблюдения к активным действиям. Заявившись ко мне в кабинет, устроила целое стриптиз представление, оставшись в одном алом кружевном белье. Девушка извивалась, подобно королевской кобре. Её, бронзовая от загара, кожа блестела под воздействием искусственного освещения. Опустившись перед моим креслом на колени, Марина уже была готова сделать мне минет, а я послал её. Наорал так, что бедняжка убежала в чём была, оставив чёрное платье валяться на пороге кабинета.

Усмехнувшись собственным воспоминаниям, открыл глаза. На столе, выполненном вручную мастером из Италии, лежало полное досье на Марка Ашотовича Испиряна. Бумаги с подробным жизнеописанием этого героя-любовника лежали вразноброс. Некоторые, особенно мне неприятные, уже давно покоились на дне корзины для мусора.

Спортсмен, чемпион мира по смешанным единоборствам, прилежный сын и старший брат. Такой правильный, аж тошно. И что только в нём могло понравиться Мышке? Скользкий, мерзкий тип, который посмел позариться на чужую жену. На мою жену.

Сколько бы ни старался, не мог избавиться от того дня в кабинете Сары. Когда увидел его, услышал тихий призыв малышки не трогать её, слетел с катушек. Даже спустя неделю, желание убить ублюдка не уменьшилось. Я мечтал уничтожить его. Заставить захлебнуться в собственной крови. Устроить так, чтобы он побоялся сунуться к Мышке. Навсегда забыл о ней.

Схватив со стола бокал с виски, моментально осушил его. Янтарная жидкость приятно обожгла горло. Алкоголь всегда помогал успокоиться, приносил ясность ума. Вот и сейчас, план действий созрел в моей голове, принося с собой неимоверное наслаждение. Если тягаться с этим танком (так, мысленно прозвал Марка) напрямую не представляется возможным, то нужно привлечь таких людей, которым сломать хребет этому бойцу не составит большого.

Яростно взъерошил волосы, в очередной раз смачно выругался. Схватив со стола смартфон, открыл телефонную книгу и отыскал номер лучшего друга.

— Алло, Макс? — услышав голос на том конце, встал и подошёл к окну. — Здорова, брат. Я по делу. Мне нужна твоя помощь в одном вопросе.

Пока слушал предположения старого друга, распахнул шторы и наслаждался видом вечернего города.

— Нет, убивать никого не надо, — ухмыльнулся я, но в то же время, мысленно уже закапывал труп Марка. — Только припугнуть. Хорошенько так, чтобы раз и навсегда уехал из Москвы, а лучше из России. Справишься?

— Обижаешь, дружище, — засмеялся Макс. — Сделаем всё в лучшем виде. Вышли мне информацию на этого человека, об остальном можешь не волноваться.

— Отлично, — не смог скрыть довольства в голосе. — Досье будет на твоей электронной почте через минуту. Спасибо!

— Благодарить будешь после, при встрече.