Любовь вернулась

Глава 7

Оксли осторожно вывел машину с автостоянки. Когда Санди многозначительно положила руку ему на колено, он с трудом скрыл свое неудовольствие. Неужели, с раздражением подумал он, она не может быть скромнее? Конечно, нельзя сказать, что Санди ему не нравилась. Он ценил ее деловые качества и понимал, что она незаменимый работник компании. Он частенько приглашал ее в рестораны, но был уверен, что между ними ничего серьезного быть не может: как женщина она была не в его вкусе. Санди же решила, что они подходят друг другу. Поняв, что она рассчитывает на более близкие отношения, он постарался ее тактично урезонить. К сожалению, она была из тех женщин, которые добиваются желаемого всеми методами. Несмотря на то, что он сократил их встречи во внерабочее время до минимума, она всеми правдами и неправдами ухитрялась устроить их. Как сейчас…

Талберт уже жалел, что допустил этот маленький тет-а-тет. Почему Элизабет не дождалась его? Ведь он оставил ей записку, в которой предупреждал о том, что задержится на собрании Торговой палаты. А она… Он усмехнулся. Похоже, я обвиняю Элиз в том, что она не осталась и не защитила меня от моего собственного заместителя.

— Это не смешно. Нам предстоит очень серьезное дело, — строго сказала Санди, заметив его улыбку.

Он взглянул на нее, пытаясь уловить, о чем она только что говорила.

— И, если честно, Тал, ты делаешь из мухи слона. То, что какая-то суетливая старая леди подала жалобу на немного недоделанную работу, вовсе не означает…

— Я все сам проверил, — резко перебил ее Оксли. — В контракте есть формулировки, которые позволили Билли смошенничать при сдаче объекта. По-моему, эти пункты и параграфы были тщательно продуманы. Еще раз говорю, я не желаю иметь дело с подобными людьми.

— Я с тобой полностью согласна, — поспешно сказала Санди. — Но учти, ты будешь иметь дело с юристом, который добьется того, чтобы Драйм выиграл процесс. Подумай о том, что ему светит новый государственный контракт, еще больший, чем этот. Я не хотела бы видеть, как мы лишаемся доходов. Почему бы тебе не поговорить с Билли? — убеждала она, поглаживая его по ноге.

— Я и сам собирался это сделать, только ждал, пока ты дашь указание, — саркастически сказал Талберт. Он двумя пальцами взял руку Санди за запястье и переложил ей на колени. — Прибереги свои способы убеждения для других. Ты знаешь, я всегда следовал твоим советам. Но сейчас я поступлю так, как подсказывает мне моя совесть. Я не хочу покрывать грязные махинации Драйма.

— Ну хорошо. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Она обиженно скрестила руки на груди и отвернулась, глядя в окно. — Мне кажется, что ты убиваешь гуся, который несет золотые яйца.

— Золотые? Неужели. А по-моему, от них несет душком, и я не собираюсь терпеть этот запах. — Он улыбнулся, вспомнив первую реакцию Элиз, когда она узнала о роде деятельности его компании: «Инкубатор? Для яиц и цыплят?»

— Очень жаль, что ты отпустила мисс Пейдж, — сказал он.

Санди в недоумении посмотрела на него, пытаясь связать его реплику с предыдущим разговором.

— Когда в следующий раз будешь менять тему разговора, предупреждай об этом хотя бы покашливанием, — недовольно сказала она.

— Кхе-кхе.

— Я не нянька мисс Пейдж. — Санди поджала губы, рассердившись, что он, находясь с ней, вспоминает о другой. — Если у нее не было времени, то… — Она развела руками. — И вообще, я не понимаю, зачем заниматься еще одной туристической компанией. Ведь Джек Охара…

— Охара теперь будет работать самостоятельно. Разве ты забыла, что он решил заняться авиатуризмом и уже организовал несколько рейсов до Монте-Карло? Мы ему больше не нужны. У него столько денег, что он может себе позволить выйти из нашей фирмы.

— И все-таки, я думаю, ему не понравится, что мы помогаем его конкуренту.

— Не смеши меня! Это ему-то не понравится?! Вспомни, с чем он пришел к нам. У него был только один автобус, на котором он совершал рейсы от Сакраменто до Окленда два раза в неделю. Потом он не без нашей помощи подписал контракты с несколькими казино, чтобы привозить в них группы туристов и развозить их по домам. Вскоре в его распоряжении был целый автобусный парк. Шоферы, работающие на Джека, ежедневно совершают рейсы до Окленда, Сан-Франциско, Лас-Вегаса и других городов, где есть приличные увеселительные заведения. Да, кстати, у Охара и мисс Пейдж разные направления. У него — казино, а у нее — искусство.

— Действительно, — Санди презрительно скривила рот. — И ты, наверное, представляешь себе регулярные поездки в Париж или Амстердам. Или ты думаешь, что в Сакраменто есть что-то, представляющее мало-мальски художественную ценность?!

Талберт уловил сарказм в ее голосе и решил не отвечать, чтобы не давать повода для дальнейших пререканий. Конечно, нельзя не заметить, что в словах Санди был здравый смысл. Никогда раньше Оксли не задумывался об искусстве и о том, как из него можно извлекать прибыль. И тем более не имея в своем распоряжении ничего, кроме старого автобуса и энтузиазма! Если соединить здравый смысл одной и гордость другой, то получилась бы совершенная женщина, улыбнулся он.

— Мы идем обедать или так и будем сидеть в машине весь вечер? — прервала Санди его размышления. Тал даже не заметил, когда он успел припарковать автомобиль. Он смутился и выключил зажигание.

— Извини, пожалуйста. Идем.

Но, запирая машину, он подумал о том, что для Элиз следует найти несколько способов получения прибыли, потому что одним искусством сыт не будешь.

— Мы идем? — Санди повысила голос.

— Да-да, — рассеянно сказал он, положил ключи в карман и пошел за ней в ресторан.

— Нет, это не корпорация, — объясняла Элиз структуру «Удачи» своему дяде на следующее утро во время завтрака. Тетя и дядя вернулись прошлым вечером, и девушка, рассказывая обо всех событиях, произошедших за время их отсутствия, упомянула и о мистере Оксли и его «Инкубаторе».

— Никогда не слышал о таком, — сказал Брайс, помешивая ложечкой горячий кофе.

Хильда в это время была занята дыней, которую муж купил рано утром на базаре.

— Невкусная, — вынесла она приговор, отодвигая тарелку.

— А на вид должна быть вкусная и сочная, — сказала девушка, разрезая ломтик дыни на кусочки. С тех пор как тетя услышала про новейшую диету, по которой до полудня нельзя было есть ничего, кроме фруктов, в их доме это было обычное меню на завтрак.

— А как этот «Инкубатор» работает? — поинтересовался Брайс.

Она объяснила как могла.

— Таким образом, — закончила она, — фирмы получают помощь и советы, но теряют независимость.

— Независимость — это ключ к успеху! — воскликнула Хильда и возмущенно всплеснула руками. — Даже продукты должны быть независимы. Например, дыни или бананы нельзя ни с чем смешивать. Многие люди этого не знают и поэтому рано стареют! Просто уму непостижимо, но некоторые особы добавляют бананы в завтраки из кукурузных хлопьев! — Хильда говорила громко и торопливо, как будто решался вопрос жизни и смерти. Наконец, высказав все, что думает о таких «особах», она обратилась к племяннице. — А что ты собираешься делать?

— Делать? С бананами? — испугалась девушка неожиданного вопроса.

— Не глупи, — обиженно оттопырив губу, сказала тетя. — С этой фирмой, конечно же. Ты к ней присоединишься?

— Нет. Хотя… Я еще не решила.

Ее мысли вернулись к событиям минувшего вечера. После того как она увидела Талберта с Санди, первым ее желанием было уехать и никогда больше не видеть его. Но поздним вечером, когда Элиз уже готовилась ко сну, позвонил Оксли и пригласил ее на ужин. Не успев возмутиться его поведением, она неожиданно для себя дала согласие. Когда девушка положила трубку, у нее подкосились ноги, и она долгое время просидела на стуле, приходя в себя. Почему я позволяю этому человеку издеваться над собой?! Каков невежда! Он даже не удосужился, с возмущением думала Элиз, попросить прощения за сегодняшнее! Гневно сверкая глазами, она обвиняла Талберта во всех смертных грехах, решив высказать ему при встрече все, что думает. Но в глубине души она понимала, что не сможет этого сделать, потому что… Не важно почему! Не сможет и все!

— А что ты знаешь о мистере Оксли? — спросил Брайс.

— Почти ничего. Мы познакомились совсем недавно, — девушка почувствовала, что краснеет.

— Хм… — припомнил дядя. — В баре казино. И с тех пор он давит на тебя.

— Он на меня не давит! — возмутилась Элиз. — С чего ты взял? Наоборот, мистер Оксли помог мне арендовать автобус и…

— …И он уже успел побывать здесь. Кстати, с кем ты разговаривала вчера вечером? — спросил он, лукаво прищуриваясь.

— С мистером Оксли, — она опустила глаза как нашкодившая девчонка. — Но мы с ним толком не поговорили… Я имею в виду о деле. Просто он пригласил меня поужинать с ним сегодня вечером.

— Вот это замечательно! — радостно сказала тетя, которая всегда интересовалась романами своей племянницы. — Он приятный мужчина?

— Да, он…

— А ты спросила об оплате? — перебил ее дядя.

— Какой оплате? — не поняла Элиз.

— Сколько тебе надо заплатить за то, чтобы присоединиться к его компании?

— О, почти ничего. Как я поняла, надо будет только оплатить аренду офиса. Но он мне не понадобится. А в дальнейшем выплачивать определенный процент из прибыли. Но я в это особенно не вникала… — Она даже не взяла рекламный проспект.

— Ага! — Брайс ударил кулаком по столу. — Вот так всегда! Ты не вникаешь ни во что, а они этим пользуются и обманывают тебя. Я думал, у тебя есть голова на плечах.

— Но, дядя, Талберт… мистер Оксли не такой! — Элиз терпеть не могла, когда при ней незаслуженно обвиняли кого-либо. — Я не хочу, чтобы ты подумал, будто…

— Сегодня вечером я сам с ним поговорю, — тоном, не терпящим возражений, сказал Брайс. Он отодвинулся вместе со стулом и встал, показывая этим, что разговор окончен. Девушке осталось лишь безропотно вздохнуть: если дядя что-нибудь решил, его никто не сумеет переубедить.

— Но, милый, — сказала Хильда, облизывая пальчики, испачканные в соке дыни, — по-моему, племянница уже достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения.

— А кто спорит? Просто одна голова хорошо, а две лучше. Я должен сам заняться этим делом как опытный юрист. — Он наклонился и чмокнул свою обожаемую жену в нос. — А ты занимайся своими дынями и бананами.

— Не глупи! — отмахнулась от него Хильда, улыбаясь во весь рот. Затем она повернулась к Элиз. Ее глаза блестели живым интересом. — А что, он молодой, красивый?..

За полчаса до назначенного времени Оксли позвонил в дверь дома Элиз. Каково же было его удивление, когда дверь ему открыл низенький мужчина с пепельными волосами.

— Вы Талберт Оксли? — спросил он вместо приветствия, подозрительно оглядывая гостя.

— Да. Мы с Элизабет договорились поужинать…

— Я знаю, — перебил его мистер Пейдж. — Проходите. Я рад, что вы пришли пораньше. Мне надо о многом с вами поговорить.

Тал прошел в дом, невольно вспомнив свою юность и тот ужас, который он испытывал, когда ему приходилось сталкиваться с суровыми отцами своих подружек.

— Кстати, позвольте представиться. — Мужчина, встретивший его, наконец-то вспомнил о правилах хорошего тона. — Меня зовут Брайс Пейдж. Я дядя Элиз.

В гостиной, куда они вошли, царил беспорядок. Создавалось впечатление, что какой-то великан встряхнул этот маленький домик, в результате чего мебель и штукатурка остались на месте, но все вещи вывалились из шкафов и рассыпались в беспорядке по всей комнате. На всех креслах и диване была разбросана одежда, на полу лежали раскрытые пустые чемоданы. Посреди этого хаоса сидела миниатюрная миловидная женщина. Трудно было определить, сколько ей лет. Ее глаза блестели, как у молодой девушки, а волосы не тронула седина. Правда, Тал засомневался, были ли они натуральные или крашеные. Ее, казалось, совсем не беспокоил беспорядок в комнате. Она спокойно сидела за столом и перебирала фотографии и открытки, грудой сваленные на столе.

— Здравствуйте. — Она посмотрела на него восхищенным взглядом и воскликнула: — А вы действительно очень красивый!

— Здравствуйте, — ответил Талберт, смутившись от такой похвалы. Он чувствовал себя очень неловко, став объектом слишком пристального внимания.

— Я Хильда Пейдж, тетя Элиз, — представилась женщина, протягивая через стол маленькую сухую ручку.

— Очень приятно. Я Талберт Оксли. — Он осторожно, чтобы ничего не свалить со стола, пожал ее.

— Присаживайтесь, мистер Оксли, — сказал Брайс, освобождая для него кресло. — Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?

— Милый, дай человеку отдышаться, — прервала его Хильда. — Вы хотите что-нибудь выпить?

— Да, спасибо, — Тал сел в кресло и про себя подумал, что неплохо бы выпить виски, чтобы чувствовать себя более раскованно. Вслух же он сказал: — Что-нибудь на ваш вкус.

— Хорошо. — Хильда удалилась на кухню.

Брайс тем временем разгреб часть стола, сдвинув кучу открыток в сторону, и сел на него, оказавшись выше Талберта. В таком положении он чувствовал свое превосходство над собеседником. Оксли не мог не восхититься его талантом психолога.

— Итак, мистер Оксли, — сказал Брайс строгим голосом, глядя на него проницательным взглядом опытного юриста, — надеюсь, вы поняли, что Элиз находится под моей опекой. Я вправе защищать ее.

— Конечно, — кивнул головой Талберт, не понимая, от кого или чего собрался защищать свою племянницу дядюшка. Если ему не изменяет память, девушка уже достигла совершеннолетия. И он уже успел убедиться, что она вполне может постоять за себя, не прибегая ни к чьей помощи. Теперь я понимаю, подумал Тал, в кого она такая подозрительная. Это наследственность.

Не успел Брайс продолжить свою мысль, как из кухни вернулась Хильда с огромной чашкой в руке.

— Вот, — сказала она, протягивая ее Талберту, — это чай, заваренный на рисе и особых травах. Он очень полезный и освежающий.

— Спасибо. — Тал взял чашку и попробовал чай. Он с трудом удержался, чтобы не скривиться от необычного вкуса напитка, понимая, что этим обидел бы радушную хозяйку.

— Итак, мистер Оксли, что у вас на уме? — спросил Брайс таким грозным голосом, что тот чуть не поперхнулся. Раньше точно таким же тоном отцы спрашивали ухажеров своих дочерей: «Какие у вас намерения, молодой человек?» Звучит немного старомодно, но трогательно.

— Вы когда-нибудь бывали на Гавайях? — поинтересовалась Хильда, не считаясь с тем, что вклинивается в мужской разговор.

— Несколько раз, — вежливо ответил Талберт.

— По-моему, это самое восхитительное место во всем мире! — восторженно произнесла леди. Ее зеленые глаза сияли. — Там столько фантастически красивых цветов! Лилии, орхидеи, олеандры, бегонии не выходят у меня из головы. Я обязательно постараюсь написать их маслом. Правда, боюсь, не смогу передать всю их природную красоту, но я все-таки попробую…

— Дорогая, ты расскажешь об этом позже, — настойчиво сказал Брайс.

— Вы только посмотрите на это чудо, — продолжала Хильда монолог, не обращая внимания на строгого мужа. Она протянула Талберту открытку с изображением очень красивой и эффектной композиции: цветы, названия которых он не знал, были собраны в красивый букет и искусно подсвечены.

— Очень красиво. А как называются эти цветы? — поинтересовался он из вежливости.

— Не правда ли, они великолепны? — спросила Хильда, игнорируя его вопрос. Она залюбовалась композицией, продолжая без умолку говорить. — Эти цветы растут на Гавайях в изобилии. Чем больше их срывают, тем в большем количестве они разрастаются. Я попробую изобразить в первую очередь их. Как вы думаете, у меня получится? — наконец-то она дала собеседнику возможность высказаться.

Но не успел он открыть рот, чтобы выразить вежливое восхищение ее художественным вкусом, как Брайс, воспользовавшись перерывом в речи жены, вновь привлек его внимание.

— И все-таки что вы собираетесь получить с Элиз, чтобы она попала в список ваших клиентов?

Талберт в недоумении уставился на мистера Пейджа. О Господи, что он имеет в виду? Неужели этот человек, подумал он, считает, что я… Нонсенс! Понимая, что дядюшка Элиз слишком серьезно относится к ее делам, он подавил улыбку.

— Одну минуточку, — серьезно сказал он, — в моей машине есть некоторые документы, которые, надеюсь, убедят вас, что я не мошенник. Если хотите, я их принесу.

Когда он вернулся с кейсом, Элиз уже была в гостиной. На ней было зеленое платье из блестящего трикотажа, которое облегало ее стройную фигуру. Оно было выше колен и не скрывало стройных загорелых ног. Волосы были старательно уложены в гладкую прическу. Легкий макияж делал ее похожей на нимфу.

— Привет, — девушка робко улыбнулась, увидев, какое впечатление она произвела.

— Привет. — Он невольно задержал дыхание, глядя на нее с восхищением. Господи, подумал он, как она прекрасна! Ему захотелось очутиться наедине с ней на каком-нибудь необитаемом острове, где не будет ни ее взбалмошной тети, ни сурового дяди. Внезапно он понял, что не представляет своей жизни без этой удивительно красивой девушки.

Только покашливание мистера Пейджа привело его в чувство.

— Присаживайся в это кресло, девочка, — сказал Брайс, расчищая стол для бумаг Талберта. — Сейчас мистер Оксли расскажет нам о своей фирме. Думаю, тебе не мешало бы послушать.

Элиз, подвинув кресло, села рядом с Талбертом.

— По-моему, племянница достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения, — театральным шепотом произнесла миссис Пейдж.

Тал прикусил губу, чтобы не рассмеяться, услышав эти слова. Он сел в свое кресло и достал необходимые бумаги.

— «Инкубатор» — это новый способ экономической поддержки, предназначенный для только что появившихся фирм, — начал он. — Такая помощь дает шанс девяносто пяти фирмам из ста удержаться на плаву и получать высокую прибыль. Компания «Удача», президентом которой я являюсь, специализируется на…

Девушка почти не слышала его слов. Она видела перед собой не диаграммы и графики, которые показывали динамику развития некоторых фирм, а голубые глаза обаятельного мужчины, полные восхищения и нежности. В данный момент ее меньше всего интересовали основные принципы работы компании. Ей хотелось очутиться в объятиях Талберта и… да!.. почувствовать на губах его поцелуй.

Рассказ мистер Оксли произвел большое впечатление на ее дядюшку. Он оценил его организаторские способности.

— Ну что ж, — вынес он вердикт, обращаясь к племяннице, — по-моему, ты можешь безбоязненно присоединяться к этой компании.

— На следующей неделе мы с Элиз обсудим все детали, — сказал Тал, энергично пожимая руку мистера Пейджа. — А теперь извините, но у нас свидание. Рад был с вами познакомиться. — Он кивнул на прощание миссис Пейдж, которая во время всего разговора продолжала перебирать открытки.

Когда они вышли на улицу, Талберт глубоко вздохнул, как будто только что сдал самый трудный экзамен. Элиз, которую он вел под руку, не подозревала о чувстве неуверенности, испытанном им несколько минут назад. Для нее Талберт олицетворял ум, силу и уверенность. Она восхищенно посмотрела на него снизу вверх.

Воздух был теплым, наполненным ароматом цветов, которые купались в багровых лучах заходящего солнца. Чтобы нарушить молчание, Элиз откашлялась и сказала:

— Наверное, дядя все-таки прав, и мне стоит присоединиться к твоей компании…

Он остановился, взял ее за руки и нежно коснулся губами уголка рта. Это легкое прикосновение, сравнимое лишь с касанием крыльев мотылька, заставило Элиз затрепетать. Не владея собой, она приоткрыла рот, закрыла глаза, ожидая более страстного поцелуя.

— Довольно о бизнесе. — Его тихий голос звучал как будто издалека. Ему вторил сверчок, который пел свою песенку то ли близко, то ли далеко. Эта песня была слышна только им двоим. — Сегодняшний вечер наш с тобой.