Любовь звёздного принца

Глава 12. Договор

— Ты же мечтаешь стать Одиноким Ученым, — медленно ответила я. — Когда долетим до более или менее обитаемой планеты, просто разойдёмся. Я не буду подавать жалобу в Межгалактическую Полицию. Тебя не будут искать. Ты станешь тем, кем хочешь.

— Неважно, что я хочу, — твёрдо ответил Эмиль. Он сел на полу, и наши лица оказались напротив. В его глазах отражался свет от негаснущих указателей выхода из каюты. — Важно, что лучше для всех. Нам нужны инопланетные жёны. Мама выбрала Гарина, а Гарин — тебя.

— Ты мог забрать Нору. Ты же к не повернулся первой. И ты можешь выбрать любую другую женщину там, куда мы прилетим.

— Мы посадили деревья, помнишь?

— Это были похороны, — напомнила я.

— Похороны, — согласился Эмиль, помолчал и ударил по больному: — Ты потратишь годы, чтобы восстановить имя. И ты сама говорила, что, навряд ли, когда-либо сможешь стать капитаном. Я же предлагаю конкретные сроки: три года или даже меньше. Как только родиться второй сын, тебя будет ждать корабль с командой и полным обеспечением. Да, территории, которые вы откроете, будут под нашим контролем. Но ведь это будет наследство твоих детей, — Эмиль немного помолчал и с усилием продолжил: — Если захочешь, ты можешь начать восстанавливать свою репутацию и положение. В качестве моей жены у тебя будет гораздо больше возможностей, чем у просто пропавшего, а потом объявившегося офицера.

Как бы мне не хотелось этого признавать, но в словах Эмиля была вся правда о ситуации, в которой я оказалась. По его вине, между прочим. Потому что им нужны дочки.

Дочка. А это мысль!

— А если у нас родится дочь? Этого же будет достаточно?

— Это было бы чудо! Но оно почти невозможно.

— Вот именно: почти. Ты слышал про Архипелаг Триммоди?

— Я никогда не интересовался космической географией.

— Это группа небольших планет и станций на другом конце изученной Вселенной. Пристанище сумасшедших учёных, так это иногда называют. Но бОльшая часть передовых технологий приходит к нам оттуда. Я слышала у них есть успешных проект по корректированию пола младенца. И тебе даже не придётся спать со мной. Условие для вступления в Орден Одиноких Учёных не будет нарушено. Давай договоримся: одна дочь и я свободна.

Эмиль долго молчал, но, наконец, ответил:

— Согласен.

Я облегчённо выдохнула: три года превратились в год.

— Только нам будут нужны деньги. Услуги учёных Архипелага Триммоди стоят дорого.

— Я могу снять деньги с семейного счёта, когда мы будет на большой планете, — будто через силу сказал Эмиль. — Только я хотел бы это сделать как можно позже. Вопрос времени, когда об этом узнают мои старшие братья. Сейчас они считают меня погибшим или пропавшим. Они могут гоняться за мной по всему космосу и не найдут, но банковский след приведёт их к нам. Но на это потребуется время.

— Много?

— Зависит от обстоятельств: месяца полтора у нас точно будет, а то и два. Но не больше трёх.

— Тогда стоит брать деньги перед отлётом на Архипелаг. Ближайшая крупная планета, кажется, в недели пути от него.

Эмиль кивнул. А я протянула ему руку:

— Договор?

Он аккуратно сжал мои пальцы в своей ладони.

— Договор.

Но вместо того, чтобы отпустить мою ладонь, он наклонился и коснулся её губами. От неожиданности я вздрогнула всем телом и чуть не упала с узкой кровати.

— Осторожней, — Эмиль придержал меня. Его лицо оказалось совсем рядом с моим. Я чувствовала его дыхание на щеке. Затем мужчина отпустил меня и лёг обратно: — Спокойной ночи, Любовь.

— Спокойной ночи, — ответила я, пытаясь успокоить дыхание.

Утром Босс выслушал мои предложения, и мы приступили к ремонту. Больше никаких попыток приставать или даже пошлых намёков не было ни от группы механиков, ни от других членов экипажа. Наоборот, с каждым маленьким улучшением в работе двигателя в глазах Босса появлялось всё больше уважения и даже немного восхищения. Совместными усилиями мы уговорили капитана на дополнительный день стоянки в одном из доков по пути следования и расходы на покупку нужных деталей.

— Совсем как новенький, — улыбался Босс и нежно поглаживал двигатель, мурчавший на взлёте как довольный кот.

Казалось, что неприятности закончились.