Людочкины выкрутасы (СИ)

Глава 6

Только Стёпа не успокоился после примирения с соседями. Не спал он всю ночь. Сомнения в его голове росли и укреплялись. Утром он пошёл в отделение милиции, отыскал там Мазура и попросил показать ему фотографию Ивана. Ему страсть как хотелось посмотреть на Милованова и узнать, похож Дениска на него или нет.

— Зачем вам нужна его фотография? — удивился опер.

— А вдруг я его где-нибудь видел и смогу вам чем-нибудь помочь.

Вспомнив детали скандала Егоровых с соседями, Андрей Иванович понял, зачем Степану на самом деле понадобилось взглянуть на Ивана.

— Спасибо вам за попытку помочь нам, — доброжелательно произнёс он. — Мы его уже нашли.

— Правда? — удивился Степан. — И где же, если не секрет?

— Это тайна следствия.

— Тайна следствия? Значит, его всё-таки нет в живых. Ну, в крайнем случае, с ним что-то случилось, из-за чего ведётся это самое следствие.

Огорчённый неудачей, Степан вернулся домой.

— Может, стоит мне самому позвонить в больницу и узнать, умер у них такой мужик или нет. Он поднял трубку телефона, взял телефонный справочник и сел на диван.

— Интересно, Людка звонила сегодня куда-нибудь? — вдруг почему-то подумал он и начал просматривать исходящие звонки, чего прежде никогда не делал.

— Фью! — свистнул он.

Оказалось, что два номера набирались множество раз. Его затрясло.

— Кого это она так долго добивалась?

Степан стал звонить по этим номерам. Они были постоянно заняты. Он набирал их непрерывно один за другим.

— Справочная больницы, — наконец ответил женский голос.

Степан аж поперхнулся слюной. Потом спохватился и спросил:

— К вам поступал Иван Милованов?

— В какое отделение он мог поступить?

— Я не знаю.

— А почему вы решили, что он лежит в нашей больнице? Чем он болен?

— Мне сказали, что он умер у вас.

Немного помолчав, женщина произнесла:

— В списке больных, поступивших в отделения больницы, а потом умерших его нет. Позвоните в приёмное отделение, может, он туда поступал и у них скончался.

Она назвала ему номер, который вторым набирался Людмилой. По этому номеру какая-то женщина долго расспрашивала, кем он приходится Милованову. Степан представился его другом. После этого женщина сообщила, что такую информацию по телефону родным и близким они не сообщают. Её нужно узнавать на месте, то есть в приёмном отделении.

Степан уже догадался, почему она так сказала:

— Боится, что при плохом известии звонившему может стать плохо, и никто не сможет оказать ему помощь, если он находится где-то один.

Ехать в больницу он, конечно, не собирался, но очень хотел услышать правду.

— Не переживайте, — стал он успокаивать женщину, — я крепкий мужик. Так жив он или умер?

— Умер. Его отвезли в морг судебно-медицинской экспертизы.

Степан положил трубку, и тревога охватила его.

— Почему Людка так упорно звонила в больницу? Она на самом деле любит этого мужика, или его смерть может как-то повлиять на её жизнь? Почему милиционер связывал его исчезновение с Людмилой? Что пытался он у неё узнать?

Он подскочил с дивана и начал метаться по комнате.

— Вот зараза! Куда её унесло?

Он набрал номер её мобильного телефона.

— Алло, — ответила она.

— Ты где сейчас находишься?

— В детский сад ходила, невозмутимо ответила она.

— А чего тебя туда понесло средь белого дня?

— Да забыла утром Дениске в ячейку положить запасные колготки и подгузники. Не волнуйся, Стёпа, я уже иду домой.

Минут через пятнадцать она позвонила в дверь. Степан открыл ей. По сдвинутым бровям мужа Людмила поняла:

— На душе у Степана не спокойно, будет задавать вопросы. Главное — вовремя сориентироваться, и не запутаться в своём вранье.

А уж врать-то её учить не надо было. Из любой ситуации выпутается.

— Ты, Люд, чего в больницу-то сегодня звонила столько раз? — спросил в лоб свою супругу Степан.

— Да боли, Стёп, у меня какие-то появились, — сделав страдальческий вид, солгала она, — внизу живота, уже неделю мучают. Вот я и звонила в больницу, чтобы узнать, как там работает кабинет УЗИ.

— А разве в нашей поликлинике нет такого кабинета?

— Ты знаешь, Стёп, специалистам из нашей поликлиники я не доверяю. Они тупые. В УЗИ разбираются не больше, чем я в кардиограмме.

Егорова быстро смекнула, что он проверил исходящие звонки в телефоне. А там их два, и оба больничные. Да ещё набирались немереное количество раз.

— Кое-как я дозвонилась в справочную службу больницы, а там такую информацию не дают. Потом я ещё полчаса звонила в приёмное отделение, а там что-то буркнули и положили трубку. Тут я вспомнила, что не оставила в ячейке ребёнка колготки с подгузниками, и пошла снова в детский сад. Устала. Ногу натрудила. Пойду, полежу.

Людмила ушла в спальню и легла на кровать. Степан поплёлся следом, сел на край кровати и попросил:

— Ты расскажи мне, кто такой этот Милованов, и почему ты побоялась говорить о нём при милиционере?

— Вот наивный дурачок! — обрадовалась она про себя. — Так и не понял, что не при милиционере я не хотела говорить об Иване, а при нём.

Она «состряпала» недовольное выражение лица, можно даже сказать — гневное.

— Стёп, да мент он позорный! — выкрикнула Людмила с такой злостью, что даже Егоров испугался.

— А ты-то его, откуда знаешь?

Мысли Людмилы моментально сработали в нужном направлении.

— Этот молодой подонок прямо перед нашим домом избивал парнишку и отбирал у него мобильный телефон, а я заступилась за него и припугнула, что сообщу о его проделках в милицию.

— А дальше, что было? — выпучил глаза Степан.

— Парнишку он отпустил и бросился за мной в подъезд. Я в это время вела за руку Дениску.

— И что?

Вдруг Людмилу посетила спасительная мысль.

— Мент орал, что если я на него накапаю, то он скажет тебе, что Дениску я родила от него. Ты представляешь, какой гад?!

— Почему ты раньше мне об этом не рассказала? Я бы нашёл этого недоумка и разобрался бы с ним по-мужски.

— Не захотела я тебя расстраивать всякой ерундой. Вот, когда он стал говорить про Дениску, — продолжила она свою хитрую речь, — в этот момент Наташка с Ленкой вышли на площадку из Ленкиной квартиры и услышали его слова. Никогда бы не подумала, что соседки слова этого козла примут за чистую монету, да ещё и сплетни распустят! Да что я тебе говорю об этом, Стёп? Ты и сам слышал, как они поливали меня грязью!

— А-а-а! — пропел он. — Так вот, откуда пошли сплетни о том, что он твой любовник, а Денис его сын!

— Отсюда, Стёпочка, отсюда!

Он успокоился, включил телевизор и стал смотреть новости.

Людмила, довольная своей выдумкой, отвернулась от мужа к стене и молча затряслась всем телом от смеха, прикрыв лицо руками. Стёпа сразу выключил телевизор. Приняв эту трясучку за рыдания, он стал успокаивать её, поглаживая по спине.

— Неужели ты, глупенькая, думаешь, что я поверил Наташке с Ленкой и Петру? Отдохни, а я пока пол помою.

Но что-то в словах жены ему показалось не правдоподобным. Он снова вернулся к Людке и спросил:

— Ну, а этот-то мент, который сюда приходил, откуда узнал эту историю?

— Какую историю? — не сразу сориентировалась Людмила.

— Да про то, что Милованов ограбил парнишку, а ты была свидетелем этому?

— А я не сказала, да?

— Не сказала.

— Так парнишка тот, у которого он отнял телефон, решил обратиться с заявлением в милицию. Он нашёл меня и попросил дать свидетельские показания по факту нападения на него этого ментяры, избиения и ограбления.

— И ты согласилась? — возмутился Степан.

— Н-е-т! — пропела Людка. — Что я дура, что ли? Свидетельствовать я никогда не буду.

— А как же тогда тебя мент нашёл?

— Так парнишка в своём заявлении, очевидно, указал мой адрес.

— А он-то его как узнал? — покраснев от злости, докапывался Егоров.

— Ну, уж этого я тебе сказать не могу, — закатила глаза Люда. — Выследил, наверное, после того, как я отказалась свидетельствовать в его пользу.

Степан пошёл в ванную, поставил под кран ведро и включил воду. Пока вода набиралась, он гадал:

— Сказать Людке, что этот подонок Милованов действительно умер или промолчать? Ведь, если я скажу, то она поймёт, что я звонил в больницу и интересовался им, а значит, не поверил ей. А если не скажу, что он умер, она будет продолжать его бояться. А ей это надо?

Он снова вернулся в спальню.

— Люд, ты не переживай больше из-за этого мента. Я сегодня дозвонился в больницу и узнал, что он действительно скончался. Живи спокойно.

Людмила повернулась к мужу со счастливым выражением лица.

— Правда? Грех желать человеку смерти, но в данном случае, Стёп, это известие меня успокоило. Теперь мне абсолютно нечего бояться. Да и за деток наших я не буду больше тревожиться.

Она села на кровати, обвила руки вокруг шеи мужа и стала нежно целовать его в губы, щёки, глаза, нос, покусывать мочки ушей. Правая рука потянулась к пуговицам рубашки и, когда последняя из них была расстегнута, она повлекла Степана за собой в постель…

В самый разгар страстей в прихожей раздался звонок.

— Не обращай внимания, — жарко прошептала Людмила, — мы же с тобой никого не ждём. Правда?

Но звонок стал непрекращающимся и настойчивым.

Поняв, что страстей уже не вернуть, Степан зло крякнул, встал и направился к двери.

— Сосед, — услышал он, открывая дверь, — ты нас топишь!

— Мать твою! — выпалил Степан и бросился в ванную.

Сосед снизу последовал за ним, схватил совок для мусора, стал черпать им воду и сливать в унитаз. Егоров нажал на рычаг смесителя и тоже стал собирать воду с пола.

— А я пришёл из больницы, — начал сосед, — смотрю, а с потолка в ванной вода бежит. Людка твоя уже из больницы вернулась или нет?

Этот вопрос больно резанул Степана по сердцу.

— Вернулась, — ответил он, с остервенением собирая воду половой тряпкой и выжимая её в раковину. — Спит сейчас.

— Кто у вас там лежит?

— Никто не лежит. Людка ходила туда делать УЗИ. В больнице специалисты грамотные, не то, что в нашей поликлинике.

— Да? — удивился сосед. — А мне показалось, что она ищет какого-то Ивана. Имя я точно запомнил, а фамилию — нет.

Потом осёкся и замолчал. Теперь настало время врать Степану. Надо было спасать честь семьи. А с Людкой он потом разберётся.

— Ну, правильно, — уверено сказал он, — врача, который делает УЗИ, так и зовут.

Он решил быстро перевести разговор на другую тему и спросил:

— Я сильно тебя затопил?

— Думаю, что нет. У меня в ванной пол капитально заделан. К соседям не должно было протечь. Да и у меня на полу небольшая лужица образовалась.

— А ремонт у тебя потребуется? Если что, я готов возместить затраты на него.

— Нет, не надо, — отказался сосед и отправился домой.

— Кто там, Стёпа? — прокричала Людмила, не дождавшись мужа.

— Да я соседей затопил, воду в ванной забыл выключить.

Егорова ломало и корёжило. Людкина изворотливость выводила его из себя. А главное — было не понятно, почему она врёт? Что скрывает? Была в больнице, а сказала, что ходила в детский сад. Он пошёл в кухню, достал из шкафа начатую бутылку водки, налил полный стакан и залпом выпил. Сел на стул и уставился в окно.

— Достала меня Людка со своим покойничком! Я всё равно докопаюсь до истины!

Оксана сидела у матери дома совершенно разбитая. Она обижалась на Ивана за измену, но такой страшной смерти ему не желала. Всегда испытывала к нему благодарность за то, что он избавил её от первого мужа-самодура, рискуя своим здоровьем. Да и квартира перешла вся в её собственность тоже не без его помощи. Сейчас ей очень хотелось взглянуть на него последний раз, попрощаться. Сегодня день его похорон. Она уже позвонила Мазуру и спросила, в какое время они состоятся, и где? Тот ответил ей и предложил заехать за ней на своей машине, чтобы вместе принять участие в прощании с ним. Оксана обрадовалась такому предложению, купила в ближайшем павильоне цветы и стала ждать Андрея Ивановича у подъезда. Минут через десять подъехала его машина. Когда Оксана села в салон, он с горечью произнёс:

— Ужасная смерть настигла Ивана. Что его занесло в этот подвал?

— Причины могут быть разными, не понятно только, почему он остался в нём, а не вышел наружу?

— Да не мог он оттуда выйти. Экспертиза показала, что кто-то ударил его по голове. У него была закрытая черепно-мозговая травма. Он отключился и остался лежать в бессознательном состоянии на холодном полу. Дополнительно подцепил пневмонию. К тому же за время его нахождения в бессознательном состоянии произошло обезвоживание организма, и наступил конец.

— А следствие-то уже началось?

— Началось, только пока оно ничего не дало. Есть предположение, что он преследовал какого-то правонарушителя, а тот решил спрятаться в подвале. Когда Иван обнаружил его там, то тот ударил его чем-то по голове и сбежал.

— Оксана, можно я задам тебе один вопрос?

— Пожалуйста, задавайте.

— Ты его любила?

У Соколовой навернулись на глаза слёзы. Она отвернулась от Андрея Ивановича, чтобы он не заметил их.

— Любила, да что толку? У него на уме была только Людмила, да их ребёнок. Он ведь и ночевал у неё, когда Егоров уходил в ночную смену. Хотя, зачем я вам это рассказываю? Вы — мужчина, и не способны понять, что происходит в моей душе!

— Да, видел я эту Людмилу. Правда так и не понял, чем она Ваньку зацепила. Маленькая, бесцветная, хромая. Ты-то вон какая, видная. Чего пацану не хватало?

— Наверное того же, чего вам всем не хватает, когда вы бежите на сторону, не думая о последствиях.

Оксана продолжила ещё что-то говорить, но Андрей Иванович остановил машину и произнёс, показывая вдаль рукой:

— Опоздали мы с тобой, Оксаночка, гроб с телом уже ставят в катафалк. Теперь только на кладбище сможем последний раз взглянуть на нашего Ивана.

Он пристроил свою машину в хвост колонны. Люди расселись по машинам, автобусам, и похоронная процессия тронулась в путь. Позади колоны осталась дорога, усыпанная цветами и хвойными ветками, по которой несли гроб Ивана в последний путь. Ехали долго, муторно, молча. Наконец-то Андрей Иванович сказал со вздохом облегчения:

— Подъезжаем к кладбищу.

— Андрей Иванович, не бросайте меня одну, — попросила Оксана, пока он парковал машину.

— Конечно, конечно, — отозвался он, — только ты сама не потеряйся в толпе.

Они вышли из машины и влились в людской поток, состоящий в основном из сотрудников милиции. Кладбищенская атмосфера пробудила в душе Оксаны иллюзию нереальности происходящего. Все мысли куда-то улетучились, внутри образовалась пустота. Ей казалось, что где-то вверху стоит глухой гул ветра. А она всё шла, шла и не заметила, как оказалась у гроба Ивана, стоящего рядом со свежевыкопанной могилой. Перед ним со скорбным видом в чёрных одеждах и шарфах стояла Феодосия Ивановна — мать Ивана и его сестра Лилия. Оксана, не глядя ни на кого, отпустила руку Андрея Ивановича и подошла к гробу. Истощённое тело Ивана лежало в нём, как немой укор ей. Её сердце, переполненное чувством вины, сжалось. Соколова наклонилась, поцеловала лоб усопшего мужа и отошла назад. Слёз не было. Но была боль тяжёлой утраты и тоска о чем-то выдуманном, но так и не сбывшемся. Сотрудники милиции по очереди вставали у гроба и говорили об Иване добрые слова. После этого гроб закрыли и стали опускать в могилу. В это время мать Ивана зарыдала в голос. Пока засыпали могилу, она не успокаивалась. На образовавшийся могильный холм люди стали устанавливать венки, класть цветы. Оксана тоже подошла положить цветы. Мать Ивана схватила её за руку.

— Как ты посмела сюда явиться? Окрутила моего мальчика, женила на себе…

Внутри Оксаны всё оборвалось, и она безвольным взглядом уставилась на свекровь, не слыша, что та говорит дальше. Молодая женщина была не в силах сдвинуться с места. Она напряглась изо всех сил, чтобы не рухнуть на землю.

— Мама, успокойся, — потянула её за руку дочь, — неудобно же! Люди смотрят!

Но та выдернула руку и продолжила:

— Избавилась с помощью моего сына от своего ненормального мужа, завладела его частью квартиры и выгнала Ванечку.

— Мамочка, дорогая, пошли к машине! — снова вцепилась в её руку Лилия.

— Оставь меня! — крикнула Феодосия Ивановна дочери. — Я всё ей скажу. Из-за неё погиб мой мальчик.

Последние слова свекрови больно резанули Оксану по сердцу. Какая-то неведомая сила привела её в чувства и придала сил.

— Феодосия Ивановна, — хорошо поставленным и спокойным голосом вдруг сказала Оксана, — я не нужна была Ивану. — Он любил другую женщину, с которой имел трёхлетнего сына.

После этих слов она тронулась с места и быстро зашагала прочь.

— Что? — взвизгнула Феодосия Ивановна ей вдогонку. — Ты в своём уме? Ему всего-то двадцать один год! — Он что, этого ребёнка в семнадцать лет сделал?

— Мама, не ругай Оксану, — прошептала над ухом матери сестра Ивана, — она говорит правду. Я тебе дома всё расскажу. Неудобно же. Наверняка люди из милиции тоже знают эту историю.

Мать, с ничего не видящими от горя глазами, поплелась, спотыкаясь, рядом с дочерью к выходу из кладбища.

Мазур догнал Оксану и взял её за локоть.

— Я отвезу тебя домой. Не переживай. Мать Ивана отойдёт от горя и перестанет думать о тебе плохо. Ты же слышала, сестра Ивана пообещала всё рассказать ей. Она ещё придёт к тебе мириться и просить прощения.

— Единственное, чего я хочу, — угасшим голосом произнесла она, — так это чтобы она никогда больше не попадалась мне на глаза.