МАГ 8(возвращение) Книга 1-2

Глава 10

Отдохнуть получилось только до обеда, когда я вышел на удобно расположенное место для наблюдения за тем, что творится вокруг, и посмотрел вниз своим орлиным взглядом.

Я прикинул наш примерный отрыв от погони из-за нашей ночной поездки часов в шесть, еще скинул два часа на то, что преследователи идут без обоза и на выносливых конях, так что догонят нас ориентировочно за столько же времени. Если встанут с первыми лучами светила, то появятся рядом через четыре часа, и ведь так все получилось в итоге.

Во второй сверху деревне, впрочем, точно так же, как и снизу она тоже вторая, я разглядел солидную группу конных, поблескивающих доспехами на свету. Они упорно ползут вверх по косогору селения, потом проезжают половину деревни и поворачивают на дорожку, которая ведет в горы.

Взяли наш след весьма плотно, не отстанут теперь, следы от колес телеги и копыт лошадей дотошно изучены и находятся сразу на дороге, как бы мы не крутились и не прятались.

Если они с раннего утра в седлах, а, похоже, что дело именно так обстоит, значит они устали и вымотались серьезно.

«Что же они выберут — отдохнуть самим и, самое главное, дать отдых заморенным лошадям, или на морально волевых полезут за нами в последнюю деревню?» — рассуждаю я.

Скорее всего, полезут, там у начальства служивых сильно пригорело после такого грабежа в городе. Без боя кровавого нас точно не отпустят, иначе феодал местный не поймет, за что плату начисляет своим воинам.

Ведь преследователи в курсе, что грабители и душегубы, орудовавшие в ювелирной лавке, пришли из Астрии, как сами рассказали стражникам. Теперь они понимают, что мы побежим в горы. обязательно попробуем уйти за перевалы с концами.

Если нас упустить сейчас, то о каком-то возмездии и возврате золота можно забыть навсегда.

«Если, конечно, эти всадники из покинутого нами города. Может, это местные дворяне уже получили сигнал, что разыскиваемые опять же убийцы и грабители снова появились на принадлежащей им территории», — есть и такая ненулевая вероятность.

Жители нижней деревни срочно доложили про нас, да вообще должны обо всех таких вооруженных воинах постоянно докладывать своим хозяевам.

«Очень все же печально, что мы, такие вполне приличные люди, останемся в памяти местных жителей, как свора опасных животных, пришедших из-за перевалов, убивающих и грабящих всех, кто подвернется под нашу руку», — расстраиваюсь я.

В свое оправдание хочется сказать, что не мы такие, просто жизнь здесь именно такая — жестокая и беспощадная. Чужакам приходится постоянно выживать, а выживают здесь только так — убивая всех, кто встает перед тобой.

Всего-то криминального сотворили — отняли подводу с лошадью, никого не убив и не покалечив при этом. Даже теперь вернули ее в целости и сохранности, хозяин без труда получит ее обратно. Потом ведь только защищали свои жизни и ни на кого первыми не нападали, даже подумать о таком не могли.

Боюсь только, что мои личные извинения и объяснения приняты не будут в любом случае, можно не стараться даже.

Пора уходить, мы отдохнули, нанятые носильщики готовы нести наши грузы до места, где закопана палатка, и даже еще солидно подальше. Пусть они еще не знают про удлинение маршрута, только наш отряд не готов тащить столько на себе, ведь там наверху еще тяжелая палатка и запас дров ждут нас.

Правда, у нас теперь появились трое новых товарищей, все могут нести грузы без дураков.

Носильщики получат от меня по две серебрушки за такой подъем на километр в горы, потом я предложу получить им по шесть серебра, чтобы подняться с нами почти до перевала. Если же упрутся и откажутся, тогда пообещаю и выдам вперед по целому золотому каждому.

Если и тогда станут упрямиться, придется показать арбалеты и заставить работать на себя просто за спасение жизней. Вполне справедливое решение для тех, кто не хочет просто заработать себе честным трудом на благо людей из нашей группы.

Кроме кольчуг, оружия и арбалетов, еще трех мешков с украшениями, добавились вещи Клеи, много продуктов и дрова. Сами мы подняли бы все это добро, пусть и вымотались бы в конец, все же своя ноша не тянет, но там еще имеется палатка с дровами и здесь солидно дров.

Дрова в деревне забрали почти все, как те же продукты, рассчитались щедро без торга деньгами местными, да еще оставляем несколько лошадей и подводу. Только нужно понимать, что следующие гости отберут все, что найдут.

«Скажу старосте про такою возможность, когда наши с нанятыми носильщиками уйдут повыше», — обещаю себе я.

Чтобы прятал все, что может, ведь для этого бедного поселения и одна сохраненная лошадь — подарок бесценный, чтобы поднимать снизу все необходимое им для выживания.

Я подзываю часового, Трагера, и объясняю ему ситуацию.

— Эх, я бы еще здесь остался на пару дней, отдохнули бы, да и виды здесь красивые, — улыбается он во все зубы.

Это мне понятно.

Не зря он два часа прокувыркался с Изаурой, выдал той двойную премию за не проходящий энтузиазм и красивую фигуру. Даже не хотел уходить из комнаты, пока второй холостяк, Хонс, его просто не вытолкал, замучившись уже слушать сладострастные стоны парочки. А теперь сам отрывается с любвеобильной бабой, уже второй час любви на исходе.

— Иди, командуй сборы и приятеля стаскивай с девки, а то он оглох и ослеп совсем, похоже.

Даже немного довольный тем, что помешает приятелю наслаждаться телом выносливой девки не он сам лично, а только догоняющая нас погоня, разведчик убегает в дом. Я пока нахожу старосту, командую собирать народ и подниматься в горы.

Начинается суета, сначала парни выносят мешки с едой, которые вместе с дровами и вещами Клеи забирают шестеро носильщиков. Потом сами нагружаемся тем, что не стоит доверять чужим, я тоже подхватываю мешок с золотом и мешок с оружием, ставлю их рядом, выдаю всем нашим шерпам половину денег сразу же лично в руки. Половину они получат наверху вместе с новым предложением, от которого они, надеюсь, никак не смогут отказаться.

Взмыленный Хонс выскакивает из дома последним и сторожит оставшиеся мешки перед домом, я вхожу в комнату, чтобы проверить, что ничего не забыли. Машу напоследок рукой Изауре, успевшей уже одеться и принять вполне невинный и приличный вид, как будто ничего с ней и не случилось.

«Да, крепкая девка на передок, другим здесь трудно составить ей конкуренцию», — улыбаюсь про себя.

На площадке перед домом нагружаюсь мешками, Хонс стоит рядом, опираясь на копье. Теперь можно сказать правду, наши спутники уже виднеются в сотне метров над головами:

— Старый, прячь все, что можешь. За нами погоня идет, через час-другой появятся.

Староста бледнеет, но быстро приходит в себя и развивает бешеную деятельность, часть лошадей погонят на тайное пастбище, часть придется оставить здесь, как ту же подводу, ее уже точно никак не спрятать.

Заодно я слышу команды прятать всю еду и все, что можно, жители деревни с чистой совестью свалят все на нас, отнявших последнее, поэтому в деревне больше совсем ничего не осталось.

— Правильно мыслишь, старый, — киваю я головой, и мы отправляемся вслед за нашим караваном.

Медленно карабкаемся вверх, через полчаса догоняем растянувшуюся цепочку и пристраиваемся сзади.

Когда еще через час на долгом привале я смотрю вниз, то различаю заметное увеличение жителей поселка, темные черточки так и ползают около цепочки домов.

Погоня сократила расстояние между нами до полутора часов, пусть они устали с раннего утра, однако такого же тяжелого груза на плечах не висит у стражников, не говоря уже о дворянах.

Зато неутоленное чувство справедливости и мести толкает наших преследователей вверх, равно, как золото, находящееся в наших мешках.

Правда мест, где они смогут подняться несколькими группами и попробовать перерезать нам тропу, я пока не вижу, а носильщиков спрашивать не хочу. Пусть пока побудут в счастливом неведении, что в деревне появились суровые гости, они свои шкуры точно спасут на высоте, заработают денег и нам очень помогут.

«А ведь Изауру сейчас снова треплют, уже бесплатно и по очереди, если она не догадалась сбежать. Должна понимать, девка, что ее ничего хорошего, хотя бы такого, как полновесные сатумские серебряные монеты, больше совсем не ждет. Когда появятся новые вооруженные незнакомцы и знакомятся с ней со всех сторон, даже не спрашивая ее имени», — в голову лезут сейчас только такие мысли, давно я уже без женщины.

Я понимаю, что догнать нас преследователи все же смогут, в принципе, к вечеру, только быстро умоются кровью.

И оставят лежать на камнях, холодных и равнодушных, немало своих воинов, пока скорая темнота и сильный холод беспощадно не сгонят их вниз, чтобы спасать свои жизни.

Вскоре мы добираемся до условленного места, я выдаю народу по одному оговоренному серебряному в руки и предлагаю поднять нас еще на пятьсот метров выше уже за шесть серебряных каждому или по золотому на двоих.

— Деньги выдам прямо сейчас в руки, все честно, без обмана.

Не знаю почему, но двое женщин не соглашаются с предложением и уходят вниз, четверо мужиков сразу получают два золотых, теперь бредут с нами, прикинув между собой, что времени выполнить урок и спуститься вниз до сумерек вполне хватает.

Парни достают палатку из-под камней и по очереди несут ее, подниматься становится все тяжелее из-за разряженного воздуха и новой ноши, поделенной на всех.

Если бы не два новых человека, почти что без своих личных вещей, Ирния и Брон, не знаю, как бы мы добрались до места, где местные шерпы попрощались с нами, сложили свою поклажу на камни и дружно пошли обратно, уже зная от меня, что нас преследуют.

Через полчаса мы наблюдаем, как спускающиеся носильщики сталкиваются с погоней, числом около пятнадцати воинов, но легко обходят уставшую колонну по параллельной тропинке и убегают вниз. Замученные воины им вообще не соперники, ждать долго беглецов они не смогут в пустой деревне, местные хорошо знают, где можно отсидеться в приготовленных укромных норах, где всегда прячутся при таких облавах.

Придется проводить совещание, посоветоваться между собой с опытными воинами, как теперь нам жить дальше.

— Стоит пустить им кровь, — высказывается Торк, рассматривая ползущую за нами гусеницу погони. — Можно здесь, можно подняться вон на ту горку. Бегать от них мы точно устанем с таким грузом.

— Пожалуй, лучше здесь, — замечает Трагер. — Можно переночевать тут, мы уже уставшие, отдохнем, спалим часть дров, это дорогого стоит. Да и теплее здесь, чем на перевале.

— Все так, — задумываюсь я.

— Но здесь есть еще пара мест, по которым они смогут забраться, если решат ночевать под нами. Вон там и там, — я тыкаю пальцем в пологие спуски, относительно, конечно, пологие.

— Соответственно, нам придется выставлять сразу трех часовых в ночи, что очень накладно, не получится всем перед перевалом отдохнуть нормально. Да еще нам в палатке спать, по сравнению с ними — это просто счастье какое-то, что здесь, что выше, особой разницы нет. На самом деле, погоне уже пора поворачивать, чтобы засветло спуститься в деревню. На что они рассчитывают без запаса дров и костра?

— Собираются добраться до наших запасов и не замерзнуть ночью, да еще захватили немного дерева из деревни, — поясняет Торк.

— Тогда потребуется встретить этих настойчивых парней, уменьшить их численность и выдать им на руки раненых. Оставим троих стрелков: одного лучника и двоих с арбалетом, тогда при свете получится контролировать все пути наверх. Остальные заберут часть груза и поднимутся на горку, уже там осмотримся и разведем костер, поставим палатку. Потом спустимся и заберем остальное все вместе. Оставим девушек присмотреть за костром и сварить нам горячей каши.

Парни молчат, видно, что они согласны с таким планом, и я командую подъем.

Остаются Торк, Вилсер и Трагер, остальные подхватывают свой груз вместе с палаткой, начинают карабкаться вверх по довольно отвесной каменистой тропинке.

Уже почти поднявшись на присмотренное место, я всматриваюсь в горизонт, хорошо освещенный заходящим светилом, и сразу понимаю, что бой за нашей спиной уже начался.

Фигурки разведчиков бегают вдоль края склона, выглядывают, отскакивают от края, Трагер с луком занял позицию в сторонке, чтобы удобнее стрелять, не подставляясь под ответный огонь.

«Похоже, у противника тоже имеется что-то стрелковое, раз наши так отскакивают», — только я так подумал, как одна из фигурок упала, вторая бросилась к ней.

«Черт, зря я пошел наверх, стоило остаться внизу и прикрыть парней от тех же болтов и стрел», — тут же понимаю я.

Думал, что наши легко отобьются и загонят врагов вниз, только дело пошло не так ладно, преследователи смогли оказать серьезное сопротивление.

Я скидываю свой груз, зову с собой Хонса и Учителя, пора помочь нашим внизу.

— Вы поднимаетесь и готовитесь защищаться, — кричу я остающимся, начиная спускаться.

По дороге постоянно смотрю, что происходит на месте засады и понемногу успокаиваюсь. Трагер уже не стреляет, одна фигурка также контролирует склон, вторая — лежит на спине. Продвижение противника явно отбито, но есть потери среди личного состава, крайне нежелательные, как всегда.

Когда через пять минут сплошного бега, весь мокрый, я оказываюсь около парней, первое, что я вижу — гримасу боли на лице Вилсера, старающегося занять место на камнях так, чтобы меньше тревожить болт, торчащий из груди.

— Как вы? — спрашиваю Торка, он приглашает меня к склону, посмотреть вниз.

На каменном склоне лежит пара замерших фигурок, обычные стражники.

Но вниз, у на более-менее ровном месте, метрах в ста от нас, столпились на маленькой площадке наши преследователи. И не все они стоят, двое лежат, это точно.

— Подпустили их поближе, — возбужденно начинает рассказ разведчик. — Дали залп, завалили двоих первых наповал, тропу перегородили телами. Только дворяне в хорошей броне оказались нам не по зубам, от доспехов болты рикошетят, как показал второй выстрел. Хорошо, что грамотная позиция Трагера не дала им попробовать подняться. Так они вытащили арбалеты, взвели их и стали стрелять по нам, постоянно держа под прицелом склон. Могли бы забраться наверх, но наш лучник все же достал двоих дворян. Убил или ранил, не знаю, они сами скатились вниз, тогда и остальные за ними отошли.

— Что с Вилсером делать? Болт глубоко вошел, — встревоженно подскочил Хонс, осмотревший раненого.

— Что, что… Дайте ему побольше ресы глотнуть, и я им сам займусь.

Разведчик спрашивает у Торка, где лежит реса, и спешно копается в мешках, потом возвращается ко мне и спрашивает, сколько дать выпить.

— Да хоть все, лишь бы он сам смог идти потом, — отмахиваюсь я.

Хонс подносит к губам раненого свою бутыль, тот долго пьет, понемногу переводя дух и снова припадая к узкому горлышку, понимая, что лучше перенести операцию хоть под таким наркозом.

Даю ему время опьянеть и подхожу к Трагеру:

— Достанешь до них? Требуется согнать всех живых вниз.

— Достану и попаду в кого-нибудь, это без проблем, — обещает он и пускает первую стрелу в плотную группу людей.

Тут сотня метров, он и на сто пятьдесят может добить, тем более, что стреляет сверху вниз.

В кого-то он действительно попадает, преследователи подхватывают всех лежащих и исчезают за склоном, но лучник стреляет еще раз, теперь отчетливо видно, как стрела догоняет одного воина в спину, он летит вниз с криком.

— Мимо тропы полетел, — усмехается Трагер. — Щитов то у них нет, не стали в горы тащить и надрываться. Серьезные бойцы, ничего не скажешь, умело воюют.

— Здесь все до единого такие вояки, старина, — отвечаю я и, немного подумав, даю указание нашему неофициально старшему в группе, привык как-то за последнее время я командовать.

— Думаю, им теперь не до нас. Но оставайся здесь, я вылечу Вилсера, мы заберем все оставшееся добро, пойдем наверх. Когда поднимемся на сотню метров, забирай его и догоняй нас.

Лучник кивает, типа, все понял, а я возвращаюсь к раненому.

Там все готово, он уже опьянел и лежит расслаблено.

— Торк, на тебе болт. Учитель, держи плечи, Хонс — ты ноги держишь! Как вырвете болт, сразу же стащите одежду с груди, только быстро, чтоб кровью не истек, тогда я займусь лечением. Все поняли?

— Старина, потерпи, и я тебя вытащу. Сейчас сознание потеряешь, очнешься уже, как новенький, — успокаиваю я разведчика.

— Торк, дергай сразу сильно, — шепчет он приятелю, тот кивает головой, примеряясь к торчащему короткому древку болта, довольно толстому и основательному.

Что будет, когда наконечник с огромной долей вероятности останется в ране, лучше пока не думать.

«Сможет мой артефакт его вытащить наружу или не сможет», — я и сам не знаю.

Не сможет, значит, мы потеряем второго члена нашей группы.

— Начали! — Торк дернул с силой, древко вылетело, Вилсер выгнулся дугой и расслабился, сразу же потерял сознание, парни навалились на него.

— Наконечник вышел, крепко насажен, — сообщает разведчик, показывая мне зазубренный бронебойный наконечник болта с остатками мяса на нем.

Мне не до этого сейчас, парни уже задрали одежду с груди, обнажив ужасно выглядящую рану, я прижимаю артефакт к ней, сквозь обильно текущую кровь пускаю ману. Через минуту кровь перестает течь, еще пара минут, и рана полностью затягивается.

— Можете его отпустить, и начать приводить в себя, — говорю я и отхожу от Вилсера, мне тоже требуется отдохнуть.

Вскоре наша группа карабкается ввысь, в горах быстро темнеет. Вилсер, пока еще не очень уверенно стоящий на ногах, остается с Трагером. Через десять минут они спешат за нами, лучник подхватывает оставшиеся мешки и тащит за руку спасенного от неминуемой смерти разведчика.