МАГ 8(возвращение) Книга 1-2

Глава 3

Показавшая подвода оказалась самой убогой с виду, а лошадь, видимо, собирается помереть прямо сейчас, даже не добравшись до места нашей засады.

Я, честно говоря, даже заколебался, стоит ли связываться с таким одром и мужичонкой, похожим на свою лошадь.

Только нетерпеливые парни, Торк с напарником, внезапно возникли с боков от подводы, один приставил кинжал к шее выпучившего глаза возницы, второй перехватил вожжи и остановил кобылу.

— Я всегда плачу за себя, — попробовал было заныть возница, неряшливо одетый мужичок с нестриженой бородой, но получил по зубам рукоятью клинка от разведчика и сразу же замолчал, пуская розовые слюни.

Через пару минут он оказался связан по рукам и ногам, брошен в кусты не сильно далеко, чтобы позвать помощь, если кто проедет мимо, или выбраться на дорогу через какое-то время.

Быстрый обыск подводы и мужика обогатил нас шестью монетами серебра и страшно грязной верхней одеждой, которая также отправилась в кусты, к своему хозяину.

К мужичку подошел Гинс и пообещал ему, что его добро вернется через две недели, еще и денег подкинем за аренду транспорта.

Понятно, что мужик ни за что не поверит в такое великодушие, не те это места, чтобы такие чудеса сбывались, никто здесь про такую доброту в жизни не слышал.

«Тогда это уже его проблемы», — подумал я.

Я постоянно поглядываю по сторонам в надежде, что еще какая-нибудь подвода покажется в пределах видимости, но ничего такого не случилось. Поэтому мы принялись быстро, на сколько это возможно, ехать по направлению от гор, стараясь до заката выйти из зоны ответственности местных сил так называемой самообороны, крышующих данное поселение.

Оружие мы сложили на подводу, оставив себе только клинки, и те спрятали под неприметными плащами и погнали лошадь, пока не скрылись с глаз ограбленного мужичонки.

— Торк, вы ему руки не сильно перетянули? — спросил Учитель, переживая за ограбленного земляка, первым встретившегося ему по дороге к родному городку.

Ну, не считая тех жителей деревни беглецов, которые быстро ушли с нашего пути.

— Нет, очень нежно, — улыбнулся Торк и внимательно огляделся вокруг.

Мы медленно катимся по середине лесопосадки, окруженной полями, и переводим дыхание после экспроприации.

Тем более, лошадь показывает нам всем своим видом, что она сейчас прямо на этом самом месте помрет и не встанет никогда, кроме как на страшный суд.

Показывает, но все же тянет телегу, на которую мы боимся присесть, наоборот, дружно подталкиваем ее на ходу.

Через пару часов мы остановились перекусить и дать отдохнуть лошади.

И надо же такому случиться, прямо на нас из-за поворота выехала еще одна подвода зажиточного, похоже, мужика вместе с сыном, перевозящих какую-то сушеную ботву.

Мы не упустили шанс поменяться нашими экипажами, не глядя осуществили обратный обмен нашего одра на крепкую и упитанную лошаденку даже с запасом ячменя в мешке, обнаруженном под ботвой.

Связанных отца с сыном, кричавших без остановки, что всем заплачено, кому положено, положили на нашу подводу. Даже перевалили эту самую ботву на нее, чтобы она не мешала нам путешествовать, и уехали, уже ничего не обещая бывшим хозяевам, ошеломленным таким резким поворотом в своей размеренной жизни.

Через три часа стало темнеть, мы еще часа два продолжали катить, уже освещая дорогу с помощью факела, который несет перед лошадью Учитель, как человек, правильно знающий, что нужно ответить, если кто-то попадется навстречу и задаст вопрос.

Только в Сатуме мало найдется смельчаков, рискнувших бродить по пустынным местам по вечернему и ночному времени, тем более по глухой проселочной дороге. Поэтому мы никого и не встретили.

Потом хороший сон на свежем воздухе, который в Сатуме немного теплее нашего, если находиться около гор, и гораздо жарче, когда подъезжаешь к Устричному морю.

После быстрого завтрака мы тронулись в путь. Я даже начинаю узнавать те самые места, по которым убегали из Сатума когда-то мы с Клеей, после того печального события, когда похоронили братьев на кладбище большого села.

Почему-то резко захотелось оглянуться назад, и тут я заметил на верхушке очередного холма высокие клубы пыли в паре километров от нас.

Кто-то догоняет нашу подводу и сильно торопится, пуская лошадей в галоп. Включив орлиное зрение, я разглядел на переднем коне молодого дворянина, рядом еще двоих воинов, а сколько еще скачет за ними, не видно. В пыли теряются остальные всадники.

За подводой остается пыль, летающая около дороги, и отчетливые следы, которые мы не догадались как-то маскировать и которые привели погоню по нашу душу.

«Зря мы не потратили пару часов времени, чтобы свернуть на другую дорогу, удираем все по той же самой, а теперь придется драться по-настоящему», — понимаю отчетливо я.

— Парни, у нас проблемы, погоня на хвосте, я видел несколько всадников во главе с дворянином, догонят нас через десять минут, если мы не ускоримся, — эта новость приводит в боевое состояние всех наших бойцов.

Торк быстро сориентировался и показал на кусты в сотне метров от нас:

— Загоним подводу за кусты и встретим погоню с разных сторон. Разбирайте оружие, парни, заряжайте арбалеты болтами против брони. Гинс и Ольг на копья, Трагер на лук, вы оба на арбалеты, ты со мной, прикрываем стрелков.

— Ольг, что будет, если кто-то уйдет?

— Тогда нам хана, нападение на дворянина здесь не прощается, нас будут гонять всей толпой, пока всех не перебьют. Придется делать круг, чтобы бежать обратно в горы по другой дороге, пока мы удалились от них только на полдня пути. Прости, Гинс, но, если кто-то выживет и начнется развернутая облава, тут уже не до твоей сестры окажется.

Учитель загрустил, понимая, что я полностью прав.

— Если никто не уйдет, тогда спрячем трупы в кустах, у нас будет целый день на то, чтобы удрать, как можно дальше. Возвращаться придется совсем другой дорогой, это точно.

За последнее время я стал основным экспертом по Сатуму, Учитель, конечно, не знает и доли того, как можно путешествовать по этим опасным местам группой. Сам-то он шел по ночам и вечерам, прячась в дневное время и дрожа от страха. Хорошо, что смог захватить полный мешок еды, ему не потребовалось заходить в лавки и трактиры, пробирался проселочными дорогами и глухими тропами без особого риска нежелательных встреч.

Мы спрятали подводу, немного загнав ее за кусты, Торк отправил напарника, чтобы тот пробежался до следующей кучи кустов, загребая пыль на дороге ногами, как будто мы проехали дальше.

Хорошая хитрость, я бы до такой не додумался, чувствуется опыт в диверсионной войне и заметании следов на вражеской территории.

«Жаль, что немного не успели уехать подальше, похоже, мы на стыке двух дворянских владений и, конечно, зон влияния разных феодалов, такие здесь пустынные места», — грущу я.

Никого не видно последний час, и впереди никаких признаков жилья.

Мы встали поглубже по кустам, давая возможность стрелкам сделать первый залп, чтобы нас не было видно с дороги. Да еще потом арбалеты натянуть еще раз не получится, времени точно лишнего не будет, зато лучник может сильно проредить погоню, если дать ему время и возможность спокойно пострелять в занятых нами врагов.

Погоня внезапно вынеслась из-за вершины холма и проскакала до нас, не обращая внимания на то, что творится по сторонам, видя перед собой только облачко пыли, уводящее за следующий кипу кустов.

Впереди оказался молодой дворянин со злым и напряженным лицом, придерживая одной рукой меч на боку, он внимательно всматривается в следы от колес подводы. Проскакав мимо наших кустов, он повернул голову, внимательно посмотрел, как показалось, прямо мне в глаза. За ним я рассмотрел четырех всадников, обычных таких служивых стражников, настегивающих лошадей.

Тут щелкнули арбалеты, один болт ударил в голову лошади дворянина, второй попал в лицо одного из стражников слева от вожака и опрокинул его на круп лошади, которая покатилась кубарем от натянутой предсмертным усилием уздечки. Боевой конь дворянина тоже полетел на землю и, перевернувшись один раз, придавил того своей тушей.

«Отлично получилось, самый опасный противник выведен из строя и еще один стражник убит на месте, хорошее начало засады» — заметил я.

Зато оставшиеся всадники пронеслись мимо без какого-то ущерба, что делает сейчас лучник, я не знаю.

Остановившись и развернув лошадей, четверка всадников издала боевой клич и погнала прямо на нас, выскочивших из кустов и выставивших копья, у кого они оказались. Это мы втроем, я, Учитель и Хонс, вставшие рядом в ожидании атаки.

Один из всадников вдруг закачался и сполз вниз, в его спине обнаружилась стрела, теперь он не участвует в схватке, все же наш лучник не подкачал.

Хонс оказался умелым бойцом со своим копьем, он первым атаковал напирающего всадника и сразу же длинным выпадом ранил его в колено, успев отскочить от удара мечом. Нависающего надо мной усатого крепыша я не стал трогать, опасаясь получить мечом по шее, то есть, по защитному куполу, который я все же поставил. Просто и незамысловато кольнул в грудь его лошадь, вороного жеребца, потом так же, как Учитель, только испугавший своего противника движением копья, отскочил назад.

Мы оказались в выгодном положении, трое всадников потеряли напор и вертятся на месте, бешено отмахиваясь от нас и атаковавших их с боков разведчиков. Торк показал свое крутое мастерство и ловко бросил боевой нож, попав в глаз одному из стражников, тот сразу обмяк и сполз вниз. Только и противники оказались не промах, тоже одновременно бросили свои боевые ножи, один вонзился в грудь Учителя, второй попал в руку Хонсу, сразу же опустившему копье. В образовавшийся разрыв стражники и рванулись, отмахнувшись от Торка и Вилсера, пытаясь уже просто удрать, понимая, что ситуация сложилась не в их пользу.

Что пора скакать за подмогой, поднимать местное дворянство, раз воришки подводы оказались такими опасными и обученными по жизни душегубами.

Я успел подготовиться и со всей силы на высокой скорости ударил в бок пролетавшего стражника, не успевшего еще разогнаться на лошади мимо меня. Его повело в сторону от меня, острие копья пробило кольчугу и вошло на всю длину в бок, он еще продолжает ехать, когда я выдернул копье, после чего воин сразу же упал с коня.

И тут же последнего выбил из седла метким выстрелом в затылок Трагер, выскочивший из кустов и сумевший тщательно прицелиться. Воин проскакал с десяток метров и тоже сполз с коня, который сразу же остановился.

«Черт, у нас большие проблемы! Двое наших очень серьезно ранены, при совсем скромных возможностях в лечении ран, общеизвестных для парней и этого мира, а ведь нам еще придется срочно удирать», — понимаю я.

«Пожалуй, мне придется выйти из тени, приоткрыть свои способности», — и этот вариант мне тоже понятен.

Хотя, можно так не спешить, в живых у противника никого не осталось, некому поднять погоню в ближайшие часы, нам придется остаться на этом месте относительно надолго. Пока немного не заметем следы и не разделим мародерку между собой.

Хороший повод заинтересовать парней таким интересным всем делом.

Только требуется первым делом проверить, что никто не удрал.

Тут я посмотрел на оставшихся в строю парней, Хонса перевязывает Вилсер, Учителя — Торк, опытные в таких делах люди. Поэтому я сам бегу проверить, насколько живы стражники, успевшие ускакать от места схватки в сторону прежде, чем упасть, и заодно посмотреть с вершины холма, не мчится ли сюда новый отряд преследователей.

Или, может, какой-то отставший член погони разглядел, что тут такое ужасное творится, скачет уже за подмогой, нахлестывая свою лошадь.

Тогда не очень понятно, как быстро он сможет добраться до ближайшей усадьбы.

Если у нас не окажется нескольких часов, чтобы уехать подальше, нам придется очень плохо. Поднявшись бегом на холм, я смотрю вперед и с облегчением понимаю, что дорога совсем пустынна, рядом не видно никакого жилья.

Еще и распаханных полей не имеется поблизости, скорее всего, эти места используют только как луга.

Что здесь, в Сатуме, является обычным делом, чтобы особо ничем ценным не рисковать вдалеке от поселения.

«Нам еще может повезти, мы сможем скрыть следы стычки, свалить под откос тела стражников и того молодого рыцаря», — радуюсь я.

Только что делать с парой пострадавших лошадей? Еще с боевым конем, убитым болтом в бошку?

Как только я подумал о нем, этом дворянине, возвращаясь назад, так сразу вскрикнул Трагер, а зарычавший Торк подлетел к туше коня, придавившего дворянина, и взмахнул там мечом.

Я уже почти вернулся к нашим, только сейчас понял, что придавленный своим конем дворянин все же смог метнуть тяжелый кинжал, вошедший глубоко в спину нашему лучнику. Рана точно смертельная, и пусть Старший почти отделил голову дворянина ударом меча, Трагеру это уже не поможет никак.

Да, мы все без брони, и то, что так легко победили хороших профессионалов в броне, говорит о том, что на нашей стороне оказалась удача, а погоня не сразу распознала ловушку. Тем более, что наша хорошо подготовленная группа стрелковым оружием вывела из строя четверых воинов во главе с самым опасным дворянином.

«Спасти нашего лучника теперь может только Господь Бог и я, его наместник на этой грешной земле», — быстро доходит до меня.

Скромный переселенец из захудалого королевства, который сейчас окажется сильным и искусным Магом.

Как отнесутся к этому мои спутники? Не попробуют ли сразу меня убить?

Это вряд ли, спасение умирающего товарища и излечение остальных раненых — очень большое дело по меркам боевой обстановки.

Не знаю, но думать и действовать требуется быстро, Трагер на глазах бледнеет, кровь обильно течет, остановить ее не получается, кинжал продолжает торчать из его спины.

— Переверните меня на спину, когда достанете его, хочу, умирая, смотреть на небо, — шепчет он Торку, но я останавливаю Старшего:

— Пусть лежит на животе. Сейчас я займусь ранеными, но мне потребуется ваша клятва, что это дело останется между нами.

— О чем ты говоришь? — не понимает Торк, а остальные парни с удивлением смотрят на меня.

— Я могу спасти его, — я показываю на лучника, на голой спине которого пузырится кровь из раны из-под торчащего кинжала.

Похоже, у него пробито легкое.

Я достаю из своего мешка артефакт для лечения ран, жду, когда Торк по моей команде резко выдернет кинжал.

Трагер при этом ожидаемо теряет сознание и обмякает, сразу же прикладываю камень к спине, прямо в кровь, которой все больше.

Парни собрались вокруг, собираясь прощаться с другом, Хонс тоже подошел, баюкая раненую руку, Учитель с безнадежным лицом сидит поодаль, понимая, что спасение сестры откладывается навсегда.

С тремя ранеными, один из которых точно умрет вскоре, нам никак не двинуться дальше в сторону Сатума, пришло время возвращаться на перевалы.

Тогда я приступаю к лечению.

Пускаю в артефакт ману и держу так пару минут, пока края раны не стягиваются на глазах у изумленных зрителей, а на спине Трагера остается только прямой и розовый шрам.

Он лежит все также без сознания, но дышит ровно, только крови успел потерять немало. Дальше будет пока путешествовать на подводе, пору дней точно.

Едва успел, на самом деле, еще минута разговоров и мы бы потеряли лучника, нашего негласного главного для начальства в экспедиции.

«Надеюсь, он окажется достаточно мне благодарен, чтобы промолчать о произошедшем чуде, которое спасло его жизнь и его самого от неприметной могилки на краю дороги в далекой чужой земле», — приходит такая мысль в голову.

Оставив лежать исцеленного на земле, я сразу же сказал остальным, кто остался невредим:

— Подберите одежду Трагеру и себе, всем нам необходимо переодеться в местные вещи. Я пока вылечу Учителя и Хонса.

Тонс с Вилсером приступают к мародерке, раздевая тела и снимая не пострадавшую в схватке одежду, пусть и залитую кровью, пояса и броню, складывая все вещи на уже выгнанной из кустов подводе.

Слушаются меня беспрекословно, впрочем, после такого чуда, произошедшего у них на глазах, я бы тоже слушался.

Грудь Учителя я лечу быстрее, там достаточно глубокая рана, потратив пару минут и три процента своей маны, отправляю его сразу же на вершину холма заниматься наблюдением во все стороны, не показываясь при этом самому.

Хонс подходит последним, обнажает от повязки плечо и на него уходит столько же времени и маны.

— Совсем не больно, — бормочет он, глядя на свое плечо, украсившееся небольшим шрамом.

Я отправляю его помочь парням в мародерке и спешу к Учителю, залегшему на верхушке склона.

— Как, все тихо?

— Да, никого. Здесь, ты сам знаешь, движение не такое, как в Асторе, все стараются из своих земель не выезжать без большой надобности. Ольг, что теперь? — спрашивает приятель, понимая, что многое теперь изменилось, поэтому хочет узнать ответ на основной волнующий его вопрос о спасении из Сатума своей сестры.

К магии у переселенца более нейтральное отношение, его страна не пострадала от Беды так, как Черноземье, и он только искренне рад, что такой человек обнаружился в нашей группе.

— Поговорим, — отвечаю я. — Сейчас соберем добро, скинем тела в кусты и на ходу потом поговорим.

Возвращаюсь к нашим и помогаю переворачивать покойников, снимать с них кольчуги с поясами и, отнеся добычу в подводу, оттаскиваю тела в кусты, где скатываю их в нашедшуюся там ложбину.

— Потом поговорим, — отвечаю я на взгляды Торка и уже сидящего на дороге Трагера. — Сначала почистим здесь и поедем, там все обсудим по дороге.

Потом Вилсер отгоняет оставшихся целыми лошадей в соседний лесок и оставляет пастись там, пока мы скрываем следы схватки, готовясь отбуксировать погибших животных.