Магические традиции

Глава 27. Об отношениях и переменах

Лили возвращалась с каникул в Хогвартс не только с чемоданом книг, но еще и с ощущением, что едет в отпуск. Дни после Нового Года превратились в сплошной светский прием. Они с Сириусом постоянно где-то ужинали, к ней на поздний завтрак постоянно приходили гости, пару раз она встречалась с «подругами» в городе. Каждый раз недостаточно было просто выйти из дома. Нужно было превосходно выглядеть. Гардероб был ограничен, у нее было не так уж много платьев, но нельзя было дважды надеть то же платье с теми же аксессуарами.

Лили начала зарисовывать свои туалеты в магическом дневнике. Странички здесь были нелинованные, их количество увеличивалось по мере необходимости, но при этом книжка оставалась довольно тонкой. Лили рисовала платья цветными карандашами, рядом пририсовывала сережки и колечки, а на соседних страничках писала впечатления за день. В закрытой части Блэковской библиотеки находились дневники давно умерших людей. Лили веселило осознание, что когда-нибудь ее пра-правнучка будет читать ее записи. Возможно. Нарцисса прочла дневники многих своих бабушек и дедушек. Говорит, что это лучший способ найти компромат на древний род. Малфои против грязнокровок? В тысяча семьсот девяносто шестом году Леди Рода стала слабая маглорожденная, по совместительству — французская графиня. Нарциссу веселили такие находки. Старые сплетни могут оказаться полезны и сейчас.

Лили тоже успела стать хранительницей некоторых тайн. В основном — нелепых. Кто в кого влюблен, кто в десять лет пописал в фонтан Лестрейнджей, кто отправил фальшивое любовное послание Крэббу. Лили пока хранила такие тайны. Толку от них ноль, а вот разглашение может стать причиной недоверия. А она должна стать той женщиной, к которой ходят за советом, кому доверяют тайны. Лили пока не чувствовала в себе такой силы, но Вальбурга резонно заметила, что начать стоит сейчас, а уверенность появится с практикой.

— А ты пишешь в своем дневнике, сколько раз за ночь мы с тобой… — начал говорить Сириус, но Лили его прервала:

— Ты только об этом?

Он расхохотался в ответ.

— Просто в этих дневниках всегда — приемы, дурацкие тайны, нытье и жалобы. А у тебя, представь: Интимные приключения Леди Блэк.

Лили покачала головой, но все же улыбнулась: сердиться на него было просто невозможно. Сириус валялся на кровати в одних трусах и вроде как читал книгу по магии разума. На деле же звал Лили спать. Только поспать бы однозначно не дал.

— Иногда ты мне кажешься ну очень странным, — честно призналась Лили.

Сириус засмеялся. Он прицельно пульнул книгу в кресло, поверх своего халата, и лег на спину, раскинув руки по сторонам.

— Это из-за магии. У меня четыре дара — это много, вообще-то. Да и маг я не слабый. Из-за этого и характер у меня не слишком стабильный, и гормоны бушуют больше обычного. Колдомедик сказал, как окончательно вырасту физически, пройдет и моя легкая озабоченность.

Лили пораженно смотрела на него. Пролежав немного в тишине, Сириус снова засмеялся:

— Что? Я спрашивал. Ты же видела моего папу… и дядю. Как-то сомнительно, чтобы они в школьные годы точно не помнили с кем уже спали, а с кем еще нет. Вот я и спросил у колдомедика — нормально ли это. Оказывается, в пределах нормы. Тебе еще повезло. Другое проявление магической нестабильности у подростков — это агрессия.

Лили покачала головой. Она закрыла свой дневник, отложив его на край туалетного столика, и потянулась к щетке для волос.

— Значит, я замужем за очень сильным магом? — задумчив уточнила Лили.

Сириус ответил не сразу.

— Как сказать… знаешь, в магловских парках аттракционов есть такие штуки, где нужно молотком ударить. Типа кто сильнее. Ну так вот, если сравнивать физическую силу с магической, то я бы был одним из самых сильнейших. Но знаешь… таким огромным туповатым качком, который без труда заберет главный приз на ярмарке. А потом его с легкостью уделает на ринге не такой сильный, зато быстрый и ловкий каратист.

Лили пораженно обернулась. Сириус редко говорил о себе без хвастовства, а тут столь честный ответ. Она сама пока плохо разбиралась в дарах и уровне магической силы. Теорию-то знала, но вот изучить нюансы времени не было.

— С другой стороны, я даже огромным неуклюжем увальнем скоро смогу делать редчайшие амулеты защиты разума. Ну или еще кое-какие крайне любопытные вещи. Хочешь, я тебе покажу одно из своих новых умений?

— Новых умений? — удивилась Лили.

Она отложила в сторону расческу и принялась заплетать длинные волосы в косу, чтобы не мешались.

— Я снова занимаюсь с мистером Алмейда, это мой учитель Магии Разума. За то время, что я с ним не занимался, его английский ничуть не улучшился. Идем сюда, я покажу тебе забавную штуку.

Лили, с подозрением посмотрев на Сириуса, все же откинула заплетенную косу на спину, подошла к кровати и осторожно присела на самый краешек.

— Вообще-то это штука нужна для улучшения контроля над кем-то, — сказал Сириус. — Мистер Алмейда считает ее бесполезной… ну, а мне она показалась забавной.

Сириус обхватил ладонями ее лицо и всего на пару секунд заглянул в глаза. Лили испугалась — маг разума может копаться в памяти по своему усмотрению, но для пациента этот процесс нельзя назвать приятным. Лили знала, что со временем у Сириуса будет получаться лучше, но пока она не желала быть его подопытной. Вот только не было боли. Через секунду она с ужасом поняла, что видит саму себя. Она резко зажмурилась, но видеть себя — теперь с зажмуренными глазами — не перестала.

— Ты видишь моими глазами, — объяснил Сириус. — Можно перехватывать еще слух, а вот остальные чувства столь яркого результата не дают.

— Это пугает, — произнесла Лили.

Видеть себя со стороны было по-настоящему странно. Совсем не так, как в зеркале — словно другой человек. И еще необычнее видеть, как ты сама двигаешься. Лили коснулась лица, привыкая к странному диссонансу ощущений. Вот только Сириус недолго рассматривал ее лицо. Лили ахнула, когда увидела как руки — то ли ее самой, то ли Сириуса — развязывают полы халата.

— Сириус… только не это… — с долей ужаса произнесла она.

Он засмеялся:

— Пусть и не полноценно, но у меня связь с твоим разумом. Я чувствую, что идея тебе нравится. Хочешь рассмотреть себя со всех ракурсов?

Лили хотела ответить «нет», но уже сама чувствовала, как от предвкушения сладко заныло внизу живота. Вслед за халатом на пол полетела ночная сорочка, под которой Лили ничего не носила — она ведь живет с Сириусом уже не первый месяц.

— Ты должен учиться управлять людьми и делать дорогущие амулеты, — слабым голосом напомнила она. — Почему же ты разучиваешь что-то настолько…

Лили охнула, не закончив фразу. Видеть себя с непривычного ракурса и при этом все ощущать — это слишком будоражит.

— Будто тебе не нравится, — резонно заметил Сириус.

Вообще-то Лили не очень нравилось, что она не видит его… но непривычные ощущения слишком захватили ее, чтобы она смогла еще хоть что-то возразить. А Сириус еще и словно поставил себе целью хорошенько ее рассмотреть. Лили заранее знала, что будет в следующую секунду: прежде, чем накрыть ладонью грудь, он на нее смотрит. Поставил на колени, прикоснулся губами к ягодице — не столько целуя, сколько демонстрируя крошечную родинку. Лили видела, как член входит в нее, как на коже остаются красные пятна от пальцев Сириуса, хотя он совсем не сильно ее держал. Задыхаясь от ощущений, Лили уткнулась носом в постель, лишь бы не видеть глазами Сириуса свое лицо — раскрасневшееся, с затуманенными глазами, в обрамлении растрепанных рыжих волос. Лили кончила быстро.

— Пожалуйста, хватит, — попросила она шепотом, не слишком-то веря в успех этой просьбы.

Когда дело касалось постели, Сириус редко слушал ее пожелания. Никогда не делал ничего по-настоящему пугающего или неприятного, но иногда от смущения Лили хотелось просто исчезнуть. Больше всего смущала собственная реакция.

Сириус, разумеется, не прервал действие этого заклинания. Еще и перевернул ее на спину, чуть приподнял бедра, чтобы ему было удобно, и начал двигаться в рваном, непостоянном темпе. Лили прикрыла лицо ладонями — контролировать мимику в такие моменты не получалось. И тут же тихо захныкала: от движений колыхалась грудь, и это почему-то особенно сильно смущало. Сириус навалился на нее сверху, убрал ладони с лица, заглянул в глаза, и в ту же секунду Лили увидела его глаза, а не свои собственные. Сказать он ей ничего не дал — просто поцеловал, не прекращая двигать бедрами.

Позже, устроившись в его объятьях и уже засыпая, Лили тихо проворчала:

— Почему ты вечно выдумываешь что-то смущающее?

Он засмеялся, щекоча дыханием.

— А тебе не нравится?

Он поцеловал ее, не давая ответить. На самом деле, Сириус просто не знал, как это правильнее объяснить ей. Он рос в чистокровной семье, где ему подобное поведение предлагали как единственно верное. Мальчиков-наследников натаскивают быть хозяевами положения, с малых лет учат правильно вести себя, быть лидерами. Так же как девочек учат быть внимательными к людям, уметь слушать и помогать. Социальные роли в магической семье были четко разграничены.

У кого-то следовать принятой линии выходило легко. Вот Джеймс по натуре лидер, человек яркий, харизматичный. Сириус скорее одиночка. Поэтому Джеймс способен действовать экспрессивно, заряжать людей энтузиазмом. Сириус же может стать хорошим руководителем, ведь он прекрасно умеет пользоваться готовыми макетами. Так и в семье. Сириус не терпит рамок, ему нравится чувствовать власть, поэтому ему не приходится пользоваться какими-то заготовками, чтобы Лили подсознательно чувствовала себя его женой. А это важно для магии рода.

В магическом браке роли строго разграничены. Замечено, что женщины охотнее делятся энергией. Просто так. Потому что чувствуют себя защищенными. С этой позиции брак родителей Сириуса был не самым удачным. У него счастливая семья, но мама всегда была сильнее папы, именно характером сильнее. Вальбурга всегда была готова взять на себя мужскую роль, заботиться не столько об уюте в доме, сколько о безопасности в семье.

Лили же была другой. Далеко не слабый человек, она все же с готовностью приняла главенство Сириуса. Да, не сразу начала доверять, но Сириус с первых же минут общения понял, что он сможет дать ей ощущение защиты. Сейчас Лили буквально фонтанирует энергией. В начале каникул в их комнате поставили свежие розы, и Вальбурга приказала домовикам не менять цветы. Ни один лепесток не упал — в насыщенном магией воздухе магические розы могли не вянуть месяцами.

При всем своем образовании и воспитании, Сириус понимал, что он абсолютно не представляет, на чем строится доверие в обычных семьях. У него никогда не было нормальной девушки. Каждая девчонка интересовала его строго в сексуальном плане. Нравиться он умел. Сказать пару фраз, подключить дар, и вот уже любая готова на небольшое приключение. Надолго они не задерживались. Очень скоро начинали говорить о знакомстве с родителями, строить планы на будущее… Сириус бросал одну и находил следующую.

С Лили ему повезло. Он общался с ней как с другом, она умудрилась влюбиться. Это помогло создать ситуацию, когда она зависит от его решения. Но Сириус не знал, как поддерживать эту атмосферу постоянно. Этому, увы, не учат приходящие учителя. Они лишь объясняют, к чему примерно нужно стремиться.

Вот только у него есть Дар. И, если нет готового ответа, можно опираться на интуицию. Пока что знаний Сириуса хватало только на секс. Быть может, несколько неправильно. Но действенно. Да, пока что их отношения развиваются преимущественно в постели. Но Лили даже в мыслях мало что ждала от брака и семьи. Хотела остаться в мире магии. Хотела дружную семью. Хотела, чтобы ее ценили и любили.

При этом, сам Сириус тоже чувствовал странный подъем сил. Даже развитие Даров, прежде скучная обязанность, теперь было для него делом плевым. Новые методики разучивал налету. Для мужчин тоже осознание состоятельности в семье имеет вес. Поэтому пока что он просто не может не наслаждаться происходящим. Почему бы и нет?

Возвращение в Хогвартс вышло… отрезвляющим. Оказывается, к хорошему быстро привыкаешь: Северусу было тяжело жить по строгому режиму, не иметь возможности уединиться в лаборатории, зато появилась необходимость общаться с людьми. За время каникул он лишь однажды встречался с Эйвери, да еще один раз выходил на Косую Аллею.

Теперь же повсюду были школьники — шумные, неусидчивые, глупые. Раньше Северус возвращался из дома в Хогвартс с радостью… теперь же он впервые был не рад вернуться в замок. Он плохо спал. Слова Нарциссы плотно засели в мыслях. Что еще хуже — он сам додумал то, что она не произнесла. Он — неудачник. Обладая двумя магическими дарами, он прячется где-то по углам, когда люди гораздо более низкого происхождения добиваются каких-то результатов. Девчонки выходят замуж, парни ищут покровителей. Северус считал, что у него тоже есть заступник. Но, если так подумать, покровители обычно еще до выпуска предлагают честные контракты, готовые тексты клятв. Люциус же просто называл его другом.

Не желая ворочаться в постели, Северус уходил бродить по замку. Если знать правильные места, можно даже избежать наказания. Северус неплохо знал замок: в заброшенных коридорах редко появляются патрульные. Было у него любимое место. Коридор, что вел к Астрономической башне. Все левая сторона этого прохода была занята высокими арочными окнами, из которых зимой беспощадно дуло. А слева находились классы, где раньше преподавали основы Магии Крови и Магии Разума — одни из самых «высоких» магических искусств. Увы, во время обучения было сложно не навредить, так что коридор с классами опечатали.

Северус залезал в нишу напротив окна. Так он оставался в тени, здесь меньше дуло, а еще отсюда хорошо было видно небо и опушку Запретного Леса. Здесь Северус размышлял. В основном — вел спор с Нарциссой, который никогда не состоится в реальном мире. Или же представлял, как он добивается огромных высот и все, кто прежде считал его лишь неудачником…

— Ты с ума сошел! — раздался тихий смех Лили в этом пустом коридоре. — Какие звезды? Ты их на астрономии не видел?

— Свидание на астрономической башне — это обязательный пункт для заканчивающих Хогвартс, — отвечал ей голос Сириуса.

Они шли очень быстро, буквально пролетели тенями мимо Северуса, даже не заметив, что он притаился в нише.

— Если меня поймают, я лишусь значка старосты, — отдалялся голос Лили.

— Да брось! Знаешь, сколько раз ловили Ремуса? Нотацию прочитают — и все.

Голоса стихли, когда они пересекли порог отталкивающих чар. Северус знал, что спокойно игнорировать все отталкивающие чары на закрытых коридорах школы могли лишь немногие. Маги Разума — все три вида, Маги Крови, кроме того — обладающие редкими Дарами вроде возможности видеть скрытое, да еще носители крови магических существ. Ну и оборотни. Раньше Северус думал, что сквозь отталкивающие чары Сириуса и Джеймса водит Ремус. А теперь пришло в голову, что Блэк и Поттер вполне могут и сами игнорировать древние заклинания.

Вот так и выходит, что Нарцисса Блэк, что в его голове ведет бесконечный спор, унижая и оскорбляя, права во всем. Он считал их неудачниками, считал ужасными людьми. А сейчас Лили идет с Блэком на астрономическую башню, любоваться на звезды. Джеймс заключил официальную помолвку с самой Беллатрикс Блэк… А Северус, со всей своей гениальностью, ведет воображаемые споры с девушкой, что сказала ему гораздо меньше, чем могла бы.

Он резко встал и быстрым шагом направился обратно, в подземелья. Толку, что он тут пытается доказать сам себе, что чего-то стоит, если еще ничего не сделал? Одного таланта к зельеварению недостаточно, чтобы достичь чего-то в жизни.

Брендон Эйвери сидел у почти потухшего камина в гостиной Слизерина. Он пустым взглядом смотрел куда-то в стену, а сам одет в пижаму и теплый халат.

— Не спится? — спросил Северус, садясь в соседнее кресло.

— Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы принять метку? — ответил вопросом он.

Северус покачал головой. Эта дорога теперь не для него.

— Говорят, Блэки станут во главе оппозиции, — Брендон все еще смотрел в никуда. — Если это так, то моя семья вычеркнет отца, а мы примкнем к Блэкам.

Северус поморщился. Эйвери был единственным наследником семьи, но Лордом был его дядя. Увы, бездетным Лордом — какое-то мудреное проклятье. Отец Брендона был одним из близких сподвижников Волдеморта: весьма сильный маг, окклюмент и специалист по защитным заклинаниям.

— В чем причина? — спросил Снейп.

— Для получения метки нужно убить магла, — внезапно посмотрел на Северуса Брендон. — Энергия смерти идет на создание особой связи, которая делает из Пожирателей Смерти единый отряд… Мой дядя считает, что Темный Лорд не совсем честен с нами. Кроме того, никто не гарантирует, что дар некромантов все еще не утерян. Быть может, мы все присягаем на верность просто полукровке с даром окклюмента. А окклюментов в стране, сам знаешь, немало.

Северус тяжело вздохнул. Наверное, стоит начать сейчас. Рисковать. Принимать решения.

— Блэки собираются идти своей дорогой: политика министерства и Лорда их не устраивает. Поттер с ними. И… что-то с Поттером не так. С ним носятся так, будто он действительно важен.

Брендон вздохнул:

— Для молодого рода у них подозрительно сильный родовой алтарь. Защиту на поместье пробить так никому и не удалось. Только сам Джеймс знает, наследие какого рода они хранят.

Северус кивнул.

— Не знаешь, где можно взять вопросники для желающих получить лицензию зельевара? — спросил он, уже вставая.

— У Слизнорта, — хмуро улыбнулся Брендон. — Если придешь с коробкой ананасов, получишь еще и реально полезные советы.

Северус снова кивнул, сделал пару шагов, замер и снова обернулся:

— Что за ананасы? Они дорогие?

Брендон посмотрел на друга настолько удивленно, что Снейп даже смутился. Он неловко переступил с ноги на ногу, но объяснять свою позицию не стал.

— По почте, — ответил Брендон. — Кондитерская в Годриковой Впадине, называется «Mon chéri». Большая коробка засахаренных ананасов стоит один галлеон. В ромовом ликере — галлеон и десять сиклей.