Магия ответа

Глава 16. Горящий

А с каждым разом это становится всё привычнее…

Оказавшись в разуме Стража Душ, я стал действовать без промедления, хотя растерянность оракула и так играла мне на руку. Я отлично помнил, в каком кармане был пистолет у Стража Душ в Маловратске, и сразу же полез туда.

Есть! В моих пальцах оказывается большой изящный пистолет с длинным дулом.

Взвожу, целюсь в синий затылок, стреляю. Защита на масочнике всё же срабатывает, раскрывается огненным цветком в том месте, куда врезается пуля.

— Какого хрена?! — орёт огневик в красной маске, наблюдая, как его напарник падает, словно подкошенный, — У нас договор!

— Стражи Душ сами решают, когда его расторгнуть, — отвечаю я чужими губами.

Я усмехаюсь как можно нахальнее, опуская пистолет. Тут же красный масочник, забыв про «наследника», метает в меня два огненных шара, и сразу же кидается в атаку.

Одновременно с этим я уже чувствую, что хозяин этого тела сориентировался. Его сознание пикирует на меня, словно коршун, раскрывает ментальные когти.

Это не было «петлёй», которую мне показывал старик, и я мог бы уйти традиционным способом. Но я всё равно делаю усилие, чуть замедляя свой «кокон». Ведь одно дело — тренировка с Альбертом, и совсем другое — самостоятельно применить это в бою.

Вот я легко замечаю «точку сборки», откуда ясно лучится ненависть оракула, и проскальзываю как раз мимо неё, сворачиваясь в «кокон». Эту часть тренировки я хорошо усвоил.

Последнее, что я успел увидеть из глаз бедного оракула, это летящий в лицо огненный кулак.

***

— Вася, не спим, — рыкнул я, поняв, что мой седой дружище даже не сдвинулся с места.

Зал наполнился криками ярости и боли, потому что оракула убивали.

Стражу Душ не повезло — либо у него не было артефактной защиты, либо красный масочник уже снёс её. Но маг просто вдавил оракула в столб и долбил его огненными кулаками, раскраивая череп.

Запах горелой плоти заполнил помещение. Лицо Стража Душ, не успевшего опомниться, разом превратилось в одну сплошную рану, спёкшуюся от жара.

Страж Душ уже перестал кричать, когда я, сделав шаг, приставил магострел к затылку красного, уперевшись прямо штыком. Всё это происходило не спеша, чтобы не отвлекать мага от убийства.

— Какого? — вырвалось у масочника, когда я спустил курок.

Снова вспышка от сработавшего щита, но маг воткнулся головой в лицо уже мёртвого оракула, и они оба сползли вниз.

Я перезарядил винтовку, прошёлся по всем телам, проверяя на признаки жизни. Страж Душ от увечий точно умер, а вот у обоих огняшей мои выстрелы только разрядили магические щиты. Большие красные гематомы на затылках говорили о том, что бедолаги отделались только ушибами.

Времени устраивать допросы у меня не было, поэтому церемониться я не стал и потратил ещё два патрона, добив масочников в голову. Вспыхнули остатки защиты, а Василий внутри меня искренне ужаснулся моему поступку.

Я только хмыкнул:

— А чего ты от меня ждал, милосердия? — я пожал плечами, — Эти двое вообще-то пришли убить тебя. Да и Страж Душ тебя явно не на свидание звал.

Пока Василий отвлёкся, размышляя над этими словами и пытаясь найти мне оправдание, я прошерстил карманы трупов. Теперь у меня был оракульный пистолет, правда к нему всего три патрона. А ведь это и вправду был обычный огнестрел — до боли знакомый запах пороха ударил мне в ноздри.

Да уж, запрет на немагическое оружие явно писан в Красногории для других, но не для Стражей Душ. Вот только интересно, почему оракул не озаботился защитой от магии?

А вот у магов нашлись запасные браслеты, причём не только с пирусом. Судя по голубому нэрусу и белому эфирусу, они предназначались для боя с магами воды и воздуха.

Я попытался одеть их на руки, но вдруг заволновался Василий, даже дёрнул мышцами. Защита от красных браслетов слегка замерцала, когда нэрус и эфирус приблизились к щиту.

Хм, неужели нельзя все артефакты вместе таскать?

С улыбкой я отправил браслеты в поясную сумку. Ну, нельзя, так нельзя. Может, и есть какая хитрость, но времени нет разбираться.

Перезарядив магострел, я повесил его на спину, потом зарядил пистолет. С обычным пистолетом, который не вытворяет кульбиты от встречи с магией, как-то спокойнее.

Задумавшись, я стянул маски с магов. И с удивлением обнаружил на них тонкие обручи с тхэлусом. О, извините, но это теперь моё…

Напоследок я склонился над оракулом. Василий внутри меня с трудом смотрел на страшное запёкшееся месиво, в которое превратилось лицо жертвы, я же хладнокровно размышлял.

— Ну что, подержал? — без улыбки спросил я, — А вот если б сразу атаковали, может, и был бы шанс.

Я врал. Не было у них шансов, но и недооценивать противников я не собирался. Из этой короткой стычки надо делать выводы, которые помогут мне потом.

Во-первых, этих раковых псов плохо учат в Царской Гвардии, очень плохо. В нашем корпусе псиоников совсем другие подходы.

А во-вторых… А, во-вторых, плащ и фуражка Стража Душ мне отлично подошли. Следы крови, конечно, не оттереть, но ночью это и не важно. А фуражка, к счастью, слетела с оракула ещё от первого удара и не сильно пострадала.

Обильными мазками я нанёс кровь оракула себе на лицо и шею.

— Вася, давай без истерик, — прошептал я, чувствуя рвотные позывы от седого, — Привыкай.

Маскировка была закончена, но что-то ещё не давало мне покоя, и я покосился на тела магов. Какая-то мелочь, которую нужно вспомнить…

Точно!

Когда я упёрся штыком в затылок красному, то щит никак не остановил острие. То есть, неторопливые движения защита не воспринимает? Хм-м-м, учтём…

— Всё, поехали, — сказал я, направляясь к выходу, — Вася, поторапливайся. Отстающих не ждут!

Мой седой друг, кажется, начинал ценить моё чувство юмора.

***

Снаружи и вправду царил хаос.

Едва я выглянул из двери, как увидел зарево пожара. Запах гари даже мешал дышать — ветер поддувал между домами, прижимая дым к земле и не давая рассмотреть, кто же носится в этой завесе.

Везде крики, всполохи магических заклинаний. Мечущиеся тени.

Мимо дверного проёма пронеслась фигура в знакомом чёрном плаще, но, завидев меня, притормозила. Я машинально подкосился и упёрся плечом в косяк, изображая немощное состояние.

Оракул сразу же подскочил, закидывая мою руку себе на плечо.

— Что случилось, старшина?! — Страж Душ тряхнул меня.

— Славины… предали… — прохрипел я, надрывая до невозможности связки.

— Чёртовы порося ещё будут жрать тхэлус в темнице, — выругался оракул.

Я нагло висел у него на плече, обессиленно болтая головой.

— Оставь! — зарычал я, — Там наследник… был!

— Что?!

— Вепревы со Славиными… — хрипел я, показывая пистолетом на задымлённую улицу, — Они увели его!

— Вепревы?! — меня от удивления даже выпустили, и я свалился на четвереньки, — Славины?! Теперь понятно, что они задумали… Предатели!!!

— Давай, брат, времени нет, — я пытался встать, — Надо… предупредить… я справлюсь.

— Держись, старшина!

Оракул молча рванул и со всех ног понёсся следом за «предателями», скрывшись в дыму.

— Здесь одержимый!!! — гаркнул я вслед.

Потом спокойно встал, отряхнулся, и отошёл к стене.

Василий, ну хоть ты бы поаплодировал, что ли, я ведь не каждый день выступаю на сцене. В ответ прилетела удивительно спокойная эмоция, но всё же с намёком на сарказм.

Я тихо двинулся, придерживаясь тени и собираясь нырнуть в тёмный угол, образованный зданием и той башней, где я принимал в верхней комнате ванну. Но пришлось остановиться, а потом развернуться обратно, потому что башня… горела.

Одна стена у неё была обрушена, и огонь вырывался из пролома, облизывая каменную кладку, и выталкивая клубы дыма. Там тоже носились тени, кто-то кричал:

— Пусто!

— Господин Вепрев, пусто!

— Уходим!

Кажется, я не соврал. Родственнички носатого всё же добрались до поместья Перовских, и, судя по всему, тут получилась знатная заварушка. Славины, как и Вепревы, чего-то не учли, и два крупных рода столкнулись лбами.

Тела магов и простых жителей попадались везде. В некоторых переулках я замирал у стены, наблюдая стычки между магами.

Звенели защитные артефакты, зарево от огненных шаров и ударов падало на стены. И крики… Они поднимались и сразу же обрывались.

Ужасный вой разнёсся над крышами, заставляя меня вскинуться в попытке понять, откуда он прилетел. Это точно старик Альберт… Этого Иного всё ещё не успокоили.

— ИНО-О-ОЙ!

— Сюда-а-а!

— Стражи Душ!

Так, отсюда реально надо поскорее выбираться!

Сверху что-то просвистело со скоростью молнии, а потом в поселении раздался взрыв. И новый свист, небо стали очерчивать красные следы трассеров. Загремели ещё взрывы.

Твою псину, артобстрел?!

Только тут моего слуха коснулось долетевшее уханье пушек где-то за городком. Этот звук мне не был знаком, но моя интуиция чуть ли не силком кинула меня на землю, заставляя прикрыть голову руками.

Взрывы звучали со всех сторон, кажется, даже на соседней улице, но мои плечи всё равно осыпало крошкой. Меня оглушило, по затылку больно прилетело осколком.

Возникла пауза, и я, вскочив, пулей полетел по улицам. Артиллеристы закончили пристрелку, и сейчас будут бить точнее.

На хрен, пытаться спокойно выбраться посреди этой неразберихи?! Да тут бы просто выжить…

Пальцы сами собой сплелись в особый якорь.

— Ярость пса, — прошептал я, выпуская берсерка.

Время стало замедляться, окрашивая ночной мир, и так небогатый на краски, в чёрно-белый цвет.

***

О, да… Как же давно я не испытывал это ощущение.

Ночь. Яркая Красная Луна, летящая по небу, и смотрящая на меня своим магическим взором. И запах родного Красного Вертуна, приносимый ветром далеко с поля.

Дым. Огонь. Моя стихия…

Это бег без мыслей. Я просто машина, запрограммированная спасти тело любой ценой. А это значит — покинуть город.

Я скачу на всех четырёх лапах, даже не удивляясь, что весь мир видится мне сквозь огненную пелену.

На пути попадаются маги — и в масках, и без. Я вижу, как их глаза округляются от ужаса. Видимо, это реакция на форму Стража Душ, но в любом случае, это преимущество грех не использовать.

Поэтому я сразу же прыгаю, вгрызаюсь в горло. Дёргаю головой, кровь шкворчит на моих раскалённых зубах, но уже через миг я скачу дальше.

Так происходило несколько раз. Прыжок, сбиваю с ног… Мои когти оставляют глубокие раны на груди бойцов…

Но вот уже последние дома позади, и я скачу по высокой траве, подпаливая колоски огненной грудью. Он впереди, мой дом, мой родной Красный Карлик.

***

Я очнулся, лёжа в траве, и зашипел от боли.

Правая рука горела адским огнём, и я отдёрнул её. Взметнулся пепел, моё движение сбило пламя с горящего пучка травы.

— Твою мать, — я прижал обожжённую руку, глядя на запёкшуюся корку.

Я лежал на самом краю большого тлеющего круга. Ветер поддувал в другую сторону, и огонь тихонько подступал ко мне.

Стиснув зубы, я сразу же отполз на безопасное расстояние. Нащупал поясную сумку, где были таблетки «вытяжки». Должна же эта штука помочь?

Машинально я проглотил одну таблетку, а вторую разгрыз, смешав со слюной, а потом выплюнул это всё на обожжённую руку, стал осторожно растирать. От боли я чуть не свалился в обморок, но неожиданно стало легче.

Твою псину, какая же тут классная медицина. Надо будет утащить эту «вытяжку» в наш мир…

Откинувшись затылком на траву, я полежал некоторое время, пытаясь отдышаться. Василий внутри посылал мне какие-то непонятные знаки, но его эмоции были сумбурными, и я толком не мог ничего разобрать.

Потрескивала горящая трава неподалёку, дым от неё время от времени проносился надо мной. Грохотали вдали пушки, бьющие по поместью…

Наконец, моя память стала возвращаться в нужное русло, и тут же я вскочил.

— Жжёный пёс! — вырвалось у меня.

Я смотрел на горящее вдалеке поместье. Оно было довольно далеко, почти у горизонта. И дымный след подпаленной травы, в некоторых местах занявшейся огнём, тянулся прямо от поселения… ко мне.

Это след моего побега!

— Да жжёный… жжёный ты… — я, ругаясь, вскочил на ноги.

На две ноги, как и положено. На две, не на четыре.

— Твою же… луну, — я машинально глянул вверх, на Красную Луну.

Пробоину не было видно, а далеко над горизонтом, за клубами дыма, поднимающегося от поместья Перовских, всходила Синяя Луна.

Что со мной было? Что, на хрен, за режим берсерка?! Мутация?! Магия?!

И почему раньше такого не было?

Нет, я не сошёл с ума. В памяти всплывали чёткие картинки, как я прыгаю на четырёх лапах по задымлённым улочкам. Рядом взрывается попавший в стену магический снаряд, меня окатывает огнём, крошкой и обломками, но толстая шкура спасает…

Шкура?

Я недоверчиво потрогал себя за плечо, за щеку. Даже попробовал на остроту клыки…

Нет, обычный человек. Но ведь мне не показалось, и я рвал зубами горло славинских магов? Нет, не только славинских…

Судя по Василию, эмоциональный фон от которого выровнялся, об этом он и хотел мне сказать.

— Так, ладно, — я с кряхтеньем встал.

Долго удивляться и волноваться было не в моей привычке. О том, что произошло, можно подумать и на ходу.

Магострел куда-то запропастился. А пистолет? Вот он, лежит рядом.

Плащ оракула на мне, но изрядно обгорел. Фуражка слетела, а поясная сумка осталась.

Я опустил руки в карманы плаща. Ого, нож… Это хорошо.

Так, отлично. Пистолет, три патрона к нему. Сумка с документами и таблетками, несколько браслетов — огненный, водяной и воздушный. Пара ободков с тхэлусом.

Оглянувшись на горящее поселение, я скинул с себя плащ, бросил его в горящую траву. И быстрым шагом пошёл прочь от горящего поселения.

***

Уже занималась заря, когда я добрёл до опушки леса, вдоль которой шла укатанная грунтовая дорога.

Всё было отлично в моём плане, кроме отсутствия воды, и жажда понемногу о себе заявляла.

Пробоина выползала из-за горизонта, являя своё чернющее звёздное око. Она словно видела меня насквозь, со всеми моими тайнами, и я машинально полез в сумку, чтобы наконец проверить документы, да и просто отвлечься.

Там оказались две книжечки.

В первой красовалась моя чёрно-белая фотография, причём качества не особо хорошего.

«Василий Пёсин, две тысячи сто сорок девятого года рождения».

«Безлунный. Мастеровой. Корнями своими уходит к достославному роду Пёсиных, чья одлунность…»

— Закончилась в две тысячи сто мохнатом году, — прошептал я, усмехнувшись.

Я пробежался дальше глазами. Там говорилось, что «отличился в праведном служении роду Перовских, который в свою очередь с честью служит роду Вепревых»…

Так, значит, я теперь Безлунный.

Открыв вторую книжицу, я обнаружил какое-то подобие военного билета. В нём говорилось, что за «заслуги перед родом Перовских» и в «связи с наличием Подлунных предков» мне «дозволено отправиться в ряды Царской Армии».

При этом я ещё могу и дослужиться до титула «Подлунных», чтобы в дальнейшем вернуться и продолжить службу на благо рода Перовских.

— Ух, Альберт, услужил, так услужил… — хмыкнул я.

Прикрыв глаза, я по привычке настроился на ощущение тонкой псионики. Пробежался пальцами по страницам, и почуял лёгкую эманацию.

Как я и думал, любой документ имеет магический след, поэтому оракулы легко могут проверить его на подлинность. Мне оставалось надеяться, что Альберт Перовский был довольно сильным магом, и подделку никто не раскроет до того момента, пока она не затеряется в армейских архивах.

***

Лес тянулся вдоль поля насколько хватало глаз, и дорога была прямой, исчезая на горизонте. Поэтому я давно заметил точку, постепенно превратившуюся в крытую повозку. Её медленно тянула гнедая лошадка, и скрип несмазанных колёс я услышал шагов за сто.

Интуиция молчала, но я несколько мгновений боролся с желанием скрыться в лесу. И всё же продолжил идти, намереваясь просто разминуться с повозкой.

Мало ли, вдруг воды раздобуду?

Это была обычная телега на двух колёсах, крытая сверху грубой тканью, натянутой на толстые гнутые прутья. Спереди на дощечке сидел миниатюрный худой возничий, одетый в чёрную просторную робу, с накинутым на лицо капюшоном.

Лошадь зафырчала, когда получила команду притормозить. Заскрипели колёса.

Мне тоже пришлось остановиться, когда я почувствовал на себе взгляд из-под капюшона. Нет, опасности не было, это скорее любопытство, хотя какое-то странное…

— Путник впервые видит Избранницу Последнего Привратника? — раздался чистый женский голос.

Надо признаться, я даже не знал, от чего вздрогнул.

То ли от неожиданности, что незнакомец оказался девушкой с ужасно звонким голосом. Теперь-то ясно, почему ямщик такой миниатюрный.

Или я вздрогнул от того, что сказала эта особа? Избранница чуть не выбила почву у меня из-под ног, и я покосился на Пробоину, чернеющую в небе.

Мало того, и одной ночи не прошло, как меня объявили Последним Привратником. И уже утром оказывается, что я кого-то… кхм… избрал?

— Простите безлуня, — я пожал плечами, хотя кланяться не стал, — Впервые вижу.

Я понимал, что Безлунные в этом мире обладают минимумом прав, но пересилить себя не мог — господ над собой терпеть не буду. Уж лучше пригрозить оружием, или вон в лес сбежать, если сладить не смогу.

В любом случае, псионикой от возницы не веяло, значит, это не маг. Ну, или не особо сильный.

Рука незнакомки поднялась, и капюшон съехал на плечи, открыв тонкое девичье лицо… с чёрными, как смоль, волосами.

Серые, почти бесцветные глаза, острые скулы, высокий лоб, вздёрнутый нос. На лбу тонкий серебряный обруч, на котором, кажется… нет, не тхэлус. Этот камень серого цвета я ещё не встречал, хотя прекрасно понимал, что наверняка магический.

Эх… Ну, почему не блондинка? Впрочем, на лицо она была очень даже ничего, вот только ну очень худая. Кажется, роба там висит на одних костях. Вася, идеальная для тебя пара!

Эти мысли пронеслись в моей голове, хоть я и понимал, что не собираюсь устраивать интрижки посреди поля на опушке леса.

— Прискорбно, что слово Церкви Чёрной Луны ещё не разнеслось по всей Красногории, — вздохнула брюнетка.

— Ага, — кивнул я, с трудом справившись со своим голосом.

Как-то сразу, едва я узнал, что это чернолунница, мне расхотелось общаться. Жертвенного стола в моих планах точно не было.