Маленький мальчик нашел пулемет

Глава IV Выхода нет

Лифт приехал на последний этаж и остановился. Раскрылись двери, Сережа выглянул наружу, но выходить не решился. Он нажал кнопку какого-то другого этажа и снова поехал. Казалось, что в закрытом пространстве лифта он более защищен — дядька его не видит. Может, и не доберется до него… «Не думать, не вспоминать!» — давал Сережа себе команды. Но, как нарочно, этих стихов вспомнилась ему целая обойма.

«Это как китайская сказка про то, что тяжелобольной обязательно вылечится, если его родные не будут думать о желтой обезьяне! — вдруг пришло в голову Сереже. — Точно, нам учительница литературы рассказывала. А все родственники больного как нарочно про эту обезьяну думали. И переживали, что раз они про дурацкую обезьяну думают, их больной выздороветь никак не может. Из-за них. Ох, ну я и попал…» Сережа в бессильной ярости начал биться головой о стену лифта. Он наделся, что от этого у него начнутся провалы в памяти. И все стихи сами собой забудутся.

— А если долбануться головой, как следует, — сказал сам себе Сережа, то вполне можно настоящее сотрясение мозга заработать. Вот тогда мне точно легче жить станет. Ни одного стиха не вспомню. А там, глядишь, и от школы меня, дурачка, освободят. Вообще жизнь лафа начнется!

С этими словами он встал на четвереньки, взмахнул головой и изо всех сил треснулся об пол. Но сотрясение мозга не наступило. Только лифт остановился. Но двери не открылись. Очевидно, он завис между этажами.

— Еще не легче! — Сережа стукнул по полу лифта, на этот раз кулаком. Только этого мне ещё не хватало для полного счастья! Катался-катался на лифте, и докатался!

И тут же, после слова «катался», стишок на нужную тему выплыл из памяти Сережи и активизировался.

Со всей дури вопил Сережа, вместе с оторвавшимся лифтом несясь вниз. И не срабатывали никакие тормозные колодки, которые, по идее, должны были выскочить из стен шахты и задержать падение лифта. «Такого не может быть! Лифт должен остановиться! — Сережа в ужасе принялся нажимать на все кнопки. Но лифт на умопомрачительной скорости мчался вниз. — Все. Мне нет спасения. Ведь трос оборвался, поэтому кнопки на панели никак не реагируют!» Еще несколько секунд своего падения Сережа метался по узкой клетке-лифту, пытаясь оттянуть страшный момент приземления на дно шахты. Но все было напрасно. Бедного мальчика ждала неминуемая гибель.

— Не бунтуй! — слышал он время от времени ненавистный дядькин голос. — Что это ещё такое! Против собственного счастья бунтует!

И вдруг Сережа догадался. «Обмануть нужно дядьку! Любой другой стишок вспомнить! Только жизнеутверждающий! Рассказать его. И тогда…»

Но додумать он не успел. Лифт рухнул на дно шахты…

В перекореженной куче металла и пластика тут же принялись копаться сбежавшиеся люди. Они что-то искали. Но неубиваемый Сережа уже начал потихоньку вытягиваться из-под обломков. Он вился тонкой живой ниточкой, выбираясь из-под раскуроченных железяк.

— Сюда! — услышал он опротивевший голос дядьки. — Здесь нужно искать! Это произошло здесь!

Услышав стихи, которые голосом рекламного счастья продекламировал дяденька, толпа бросилась копаться в куче того, что осталось от лифта и ехавшего в нем мальчика.

— Уверяю вас: ботинки на нем были замечательные! — вновь раздался голос добренького дяденьки. — Я хорошо успел их рассмотреть!

— Да уж мы знаем! — крикнул кто-то.

И в этом голосе Сережа узнал Сашкину маму — жену папиного брата.

— Надо обязательно найти эти ботинки! — Сашкина мама активно разгребала Сережины косточки и железные обломки.

— Да, — подтвердил Сашкин папа, — тысяча рублей на дороге не валяется. Надо постараться найти ботинки.

«Что с ними случилось? — успел удивиться Сережа. — Ведь они никогда не были жадными. Даже наоборот. Всегда мне дарили то, из чего Сашка вырос. И подарки покупали. Изменились, значит. Или реальность у них изменилась. Как у меня.»

— Ведь это мы ему ботинки подарили! — разгребая кости, мама Сашки больно схватила Сережу за нос, но этого даже не заметила. — Надо теперь забрать. Что ж добро-то будет пропадать?

— Ты слышал, да? — зашептал дяденька, присаживаясь возле Сережи-кучки. — Ну и родственнички у тебя. Жадёбы. Ботинки с останков снять хотят… Позор. Правда же?

В этом Сережа был полностью согласен с дядькой. «Противные жадные буржуи! На ботинки трупа позарились. Ну, вы у меня ещё попляшете!» — с ненавистью подумал он про своих родственников. Сережа отчаянно напрягся и выскочил из обломков лифта. Он снова стал не кучей костей, а обычным мальчиком. Больше всего ему хотелось навредить своим жадным родственникам. Которые вместо того, чтобы попытаться спасти его из-под обломков лифта, начали заниматься мародерством. Выбежав из подъезда этого ужасного дома, Сережа увидел, что никакой реки поблизости уже нет. Только вдали, на небольшом холме был виден недостроенный трехэтажный дом из красного кирпича.

— Вот он, их буржуйский дом. — с ненавистью проскрежетал Сережа.

— Этот. — охотно подтвердил дяденька и снова исчез.

— Как бы снести его с лица земли. — Раздражение и озлобленность наполнили душу Сережи. Ему хотелось громить, жечь, ломать — чтобы только отомстить родственникам-буржуям. И только он это осознал, как в овраге, возле самой дороги, показалась… зенитная установка.

«Отличная штука! — в злобной радости подумал Сережа. — Вот сейчас из этой зенитки и расшибу буржуйский дом к чертям собачьим! Он аккурат на холме стоит, высоко. Вот я по нему и пальну!» Сережа подбежал к зенитке, долго разбирался с тем, что и как нужно в ней наводить, за что дергать, на что нажимать. И только он, кажется, сообразил, что именно надо сделать, как откуда ни возьмись опять вылез добренький дяденька. Он дружески хлопнул Сережу по плечу и спросил:

— Что, мальчик, зенитку, что ли, нашел?

И Сережа мгновенно вспомнил:

Это была одна из его самых любимых песенок. Сережа часто распевал её в лагере, кричал на ухо бабушке.

— А может, я предложу тебе кое-что помощнее? — и добренький дяденька широким жестом указал Сереже в другую сторону. — Может, давай атомную бомбу на их проклятущий домишко кинем? Вот эту — «Першинг-2». Вон она какая красавица. Это тебе не пулемет, не танк и не зенитка. Одной ракеты хватит, чтобы целую страну уконтрапупить! Помнишь прекрасное стихотворение:

— Да вы что?! Не хочу! — в испуге крикнул Сережа, бросился к дядьке и заткнул ему рот ладошкой. Тот не успел произнести название страны.

«Ядерный взрыв — это же ядерная война! — успел подумать Сережа. — А значит, капец всем. Я успел предотвратить ее! Вот это да…»

— Не сметь меня не слушаться! Не сметь портить мне веселье! Рассвирепевший дядька со злобным рычанием отшвырнул от себя Сережу.

Тот больно ударился о зенитную установку и случайно что-то задел в ней. Раздался мощный зенитно-ракетный залп. Зажав уши, добренький дяденька трусливо бросился бежать прочь. Со слезами на глазах Сережа наблюдал, как падает огромный белый самолет, оставляя в воздухе черный дымовой след. Спустя несколько секунд самолет, сбитый зенитной ракетой, разломился пополам и рухнул на лес. «Там же в самолете люди! Множество! Экипаж, пассажиры! — Сережа упал на землю и зарыдал, не стесняясь. — Почему от меня столько вреда? Почему я стал таким злобным? За что я хотел разбомбить дом своих родственников? И ведь из-за этого дядьки чуть ядерную войну не начал. И чего я ведусь на его провокации? А ведь собирался делать добрые дела. Или хотя бы стих какой-нибудь хороший вспомнить. Может быть, тогда что-то изменится?»

Сережа поднялся с земли. Ничего вспомнить не удавалось. Он решил побежать к месту падения самолета, посмотреть, может, кто живой из пассажиров и экипажа сбитого им самолета остался, помочь… Но оказалось, что леса, на который рухнул самолет, уже нет. Словно никогда и не было…