Маленький секрет

Глава пятая

Однажды субботним утром испуганную Клер разбудили странные звуки, словно в гостиной передвигали что-то тяжелое. Несколько минут она лежала, пытаясь определить, что это было. Затем спустила ноги с теплой кровати и вздрогнула, прикоснувшись к холодному полу. Вскоре она, уже спустившись вниз, удивленно смотрела на мать, которая отодвигала мебель к стенам.

— Мам, что ты делаешь?

Карен остановилась и отбросила соломенную прядь волос с лица.

— Я скажу тебе, что я делаю. Я освобождаю место, потому что сегодня, юная леди, я устраиваю вечеринку.

Клер от удивления раскрыла рот.

— Какую вечеринку?

Женщина рассмеялась.

— А какой, по-твоему, может быть долбаная вечеринка? Вечеринка она и есть вечеринка. Все пьют, танцуют, хорошо проводят время.

Ей наконец удалось отодвинуть диван туда, куда хотелось. Затем, снова повернувшись к дочери, которая продолжала молча на нее смотреть, мать нетерпеливо махнула рукой.

— Да не стой тут как столб. Пойди поставь чайник и сделай нам чаю. Нам предстоит еще много работы.

Клер послушно пошла на кухню и наполнила чайник водой. Ожидая, пока он закипит, она смотрела в окно. Раньше ей казалось, что она бы обрадовалась, узнав о намечающейся вечеринке, но сейчас девочке почему-то было страшно. Свист закипевшего чайника отвлек ее от мыслей. Клер понесла чай матери и увидела, что та, сидя в кресле, удовлетворенно разглядывает комнату.

— Совсем неплохо, — одобрительно заметила мать. — Теперь здесь можно танцевать.

Она глубоко затянулась сигаретой, затем выдохнула и посмотрела на Клер сквозь клубы дыма.

— Что с тобой? Глядя на тебя, можно подумать, что тебе предстоит не вечеринка, а поход к дантисту.

— Я… э… я просто думала, сможем ли мы это себе позволить, вот и все, — осторожно ответила Клер. — Я хочу сказать, если устраиваешь вечеринку, хорошую вечеринку, тебе понадобится еда. А у нас хоть шаром покати.

Мать улыбнулась.

— Об этом не беспокойся. Ян дал мне денег на еду. Я составлю список, и ты купишь все, что нужно, в нашем магазине. А Ян привезет выпивку. Говорю тебе, у нас будет настоящая вечеринка.

Клер промолчала. Вместо этого она разбудила Трейси и сказала ей, чтобы та одевалась. Узнав о вечеринке, Трейси, в отличие от Клер, пришла в восторг.

— Вечеринка, вечеринка! — громко выкрикивала она, пока сестра пыталась ее причесать.

Клер разозлилась.

— Господи, да постой ты смирно! — рявкнула она.

Трейси немедленно подчинилась.

— Извини, я не хотела на тебя кричать, — виновато сказала Клер. — Я просто не хочу, чтобы ты слишком на нее рассчитывала. Нас, скорее всего, туда вообще не пустят, а отправят спать.

Новость ошеломила Трейси, но вскоре она уже снова улыбалась.

— Даже если ты права, там обязательно будет много вкусного. И мама нам что-нибудь оставит.

Клер собрала волосы сестры в тугой хвостик, потрепала его и улыбнулась.

— Ну да, в этом есть и хорошие стороны, — согласилась она, и малышка убежала.

День выдался очень насыщенным. Ян, как и обещал, приехал к обеду, и вскоре после этого Клер сделала первую из трех ходок в магазин.

После обеда Ян снова уехал.

— Подвезу выпивку немного позже, — пообещал он.

— Скатертью дорога, — еле слышно прошептала Клер.

К вечеру стол на кухне был завален сэндвичами, хрустящим картофелем и всевозможными лакомствами. Клер с трудом удавалось удерживать Трейси от него подальше. Когда вернулся Ян, нагруженный банками и бутылками, Трейси помогла все расставить, не сводя с него восхищенного взгляда.

— Дядя Ян, а мне можно будет взять немного картошки и чего-нибудь еще, пока мы с Клер еще не легли спать? — попросила она.

Он кивнул.

— Конечно же, можно, милая.

Ян подмигнул ей, и Клер отвернулась. Она боялась, что он заметит ее отвращение. Ян регулярно бывал у них дома и пока даже пальцем ее не тронул. Но все равно его присутствие беспокоило Клер.

— Спорим, твоя сестра тоже не откажется? — Он улыбнулся Трейси, но смотрел на Клер.

Мгновенно ощетинившись, она дерзко посмотрела ему в глаза.

— Спасибо, я совсем не хочу есть.

Слова были вежливыми, но тон, которым она их произнесла, на миг согнал притворную улыбку с его лица.

— Осторожнее, милая. Мы с тобой еще увидимся.

Когда его рука обняла хрупкие плечики Трейси, Клер снова захотелось забрать у него сестру. Вместо этого она сдержалась, развернулась, не глядя на него, и вышла из комнаты.

Оказавшись в одиночестве в своей спальне, Клер села на кровать и принялась рассматривать голую стену. У нее урчало в животе от голода, но девочка твердо решила ничего не есть, пока здесь будет Ян. Было слышно, как в соседней комнате мать открывает и закрывает ящики комода, выбирая, что надеть на вечеринку. В спальне постепенно темнело, вечер сменялся ночью.

Клер подошла к окну и скоро увидела первых гостей: незнакомого высокого мужчину и толстую женщину, которая спотыкалась, потому что ее слишком высокие каблуки увязали в растущих на дорожке сорняках. Несмотря на мрачное настроение, Клер с трудом удержалась от смеха. В парадную дверь позвонили, и через секунду ее мать уже разразилась многословными приветствиями. Кто-то включил магнитофон, тишину нарушила громкая музыка, ее наверняка было слышно и за пределами дома. Клер ухмыльнулась, представив себе, какой эффект она произведет на миссис Толли, их соседку.

Гости прибывали. Несмотря на решение не спускаться вниз, Клер на цыпочках подошла к двери. Слегка приоткрыв ее, девочка прислушалась. Судя по всему, веселье было в самом разгаре; Клер осторожно прошла по лестничной площадке и заглянула вниз. Вид людей, которые смеялись и шутили, подкладывая себе еду, заставил ее желудок взбунтоваться. Клер умирала от голода, ей очень сильно захотелось спуститься и что-нибудь съесть. Но она упрямо не двигалась с места. Через некоторое время внизу лестницы показалась Трейси, и Клер поспешила обратно в свою комнату. Почти сразу дверь отворилась, и в спальню вошла Трейси с одноразовой тарелкой, полной сэндвичей.

— Я подумала, что ты проголодалась, — серьезно сказала она. Клер пожала плечами, и Трейси взобралась на кровать, осторожно поставив между ними тарелку.

— Я принесла тебе сэндвичей с лососем, картошку и маринованные луковички. Все, что ты любишь. Ты что, не будешь есть?

Клер почувствовала, как ее решимость улетучивается.

— Ну, пожалуй, я съем одну штучку. — Она принюхалась и взяла сэндвич. За первым последовал второй, и девочка в считанные минуты съела все.

— Я так и знала, что ты проголодаешься, — улыбнулась Трейси, обнимая сестру.

Музыка играла так громко, что они почти не слышали друг друга. Поэтому девочки просто сидели молча. Им было хорошо вместе.

Дождик, который начался некоторое время назад, превратился в ливень. Капли громко барабанили по оконному стеклу, словно пытались заглушить музыку. Трейси наконец надоело молчать. Она украдкой взглянула на Клер и угрюмо спросила:

— Почему ты не идешь вниз, к остальным? Потому что не любишь дядю Яна?

Клер не сразу ответила на вопрос. Она встала с кровати и подошла к окну. Затем заговорила, тщательно подбирая слова.

— Мне просто не хочется, — пробормотала она. — А что касается Яна… Я еще не знаю, нравится он мне или нет.

Она предпочла солгать, не желая разрушать иллюзии Трейси. Сестра подошла к ней, и они некоторое время стояли рядом, зачарованно глядя, как внизу по улице текут ручьи и исчезают в решетках канализации.

Наконец Клер похлопала Трейси по попке.

— Тебе пора, — улыбнулась она. — Для тебя вечеринка уже закончилась, и самое время идти спать. Давай пойдем в ванную.

Трейси послушно последовала за ней, и вскоре Клер уже укладывала девочку в кровать.

— Я не смогу уснуть, здесь так шумно, — проворчала Трейси.

Клер снова улыбнулась и поправила ее одеяло.

— Ты, наверное, шутишь. Тебя обычно и землетрясением не разбудишь. Поднять тебя утром с кровати не легче, чем воскресить мертвого.

Трейси хихикнула, и после поцелуя на ночь Клер вернулась в свою комнату. Вечеринка была далека от завершения. Девочка улыбнулась, когда их соседка в знак протеста начала стучать в стену.

— Отвали, жалкая старая дура, — донеслась ответная ругань матери.

Чтобы не рассмеяться в голос, Клер пришлось уткнуться в подушку. Она улеглась поудобнее, закрыла глаза и вскоре задремала. Спустя некоторое время Клер проснулась. Во рту пересохло, и хотелось в туалет. Она встала с постели, приоткрыла дверь спальни и, убедившись, что на площадке никого нет, поспешила в уборную. На обратном пути Клер задержалась у двери сестры. Прислушавшись к ровному дыханию Трейси, она удовлетворенно кивнула и уже хотела возвращаться к себе. Но в этот момент жажда взяла верх, и девочка осторожно спустилась по лестнице. Внизу она заметила мать, которая стояла у открытой двери, прощаясь с гостями. Карен посмотрела в ее сторону, но ничего не сказала, и Клер поспешила на кухню, собираясь напиться. Там она увидела Яна, стоявшего у кухонной раковины с початой бутылкой пива в руке.

Клер покраснела от смущения, когда он на нее посмотрел. Кроме тонкой ночной рубашки, на ней ничего не было.

— Я… я просто хотела пить, — запинаясь, сказала она, чувствуя, что должна объясниться.

Ухмыльнувшись, Ян протянул ей пустой стакан и отступил в сторону, чтобы она могла дотянуться до крана. Клер быстро набрала воды. У нее дрожали руки, и девочка злилась на себя за это. Затем она развернулась и поспешила в свою комнату, проклиная себя за то, что спустилась. Когда она дошла до спальни, половина воды расплескалась, а сама Клер готова была заплакать от унижения. Но она прогнала слезы и забралась в постель. Ненависть к Яну только усилилась.

С улицы доносился стук автомобильных дверей, большинство гостей разъехались. Музыка утихла до приемлемого уровня, и Клер снова начало клонить в сон.

Ее разбудили тишина и отвратительное чувство тревоги. Девочка удивилась, что вообще смогла заснуть, и замерла, прислушиваясь. Некоторое время не было слышно ничего, только где-то на улице ухала сова. Но затем она различила слабый шепот за дверью. Подтверждая все ее страхи, дверь медленно, со скрипом отворилась. За ней стояли три фигуры и смотрели на нее. Клер заморгала, ее ослепил яркий свет лампы на лестничной площадке. В это время три человека вошли в комнату, от них резко пахло спиртным. Это были ее мать, Дон и Ян.

Дон сразу направился к ее кровати, сел рядом и начал бесцеремонно поглаживать ногу Клер через простыню.

— Ну что, сладенькая, скучала без меня? — пробормотал он и нагнулся, чтобы ее поцеловать. Клер оттолкнула его.

— Нет, я по тебе не скучала, уходи и оставь меня в покое.

Дон рассмеялся.

— Клер, это невежливо. И потом, ты же на самом деле этого хочешь. Мы с тобой не раз отлично проводили время. И я рассказывал об этом Яну.

Клер повернула голову и увидела Яна, который поддерживал ее мать. Карен с трудом держалась на ногах.

— Мама, что с тобой такое?! — закричала она.

Дон ухмыльнулся.

— Она просто немного перебрала, вот и все. Ян уложит ее в постель. Тогда он сможет вернуться сюда и ты покажешь ему, как тебе было скучно без меня.

Клер отчаянно помотала головой, но Дон только ухмыльнулся и повернулся к Яну.

— Давай, отведи эту в спальню, а потом мы немного развлечемся.

Ян кивнул, взял Карен под локоть и вывел ее из комнаты. Клер заметила, что матери совсем нехорошо. Она часто видела ее пьяной, но Карен еще ни разу не была в таком состоянии. Глаза казались абсолютно пустыми, будто она вообще не понимала, где находится. Но Клер было некогда размышлять о матери. Потому что, как только Ян вышел из комнаты, Дон сразу начал раздеваться, и ей стало не до того. Дон даже не успел раздеться, когда Ян вернулся и тоже начал снимать с себя одежду.

— Нет… Пожалуйста, не надо, — заплакала Клер. Мужчины, не обращая никакого внимания на ее просьбу, разделись догола. Теперь они не тратили время на разговоры. Клер с ужасом смотрела, как они приближаются.

— Сейчас же сними чертову ночнушку, — приказал Дон. Когда Клер не подчинилась, он взялся за подол и одним движением разорвал рубашку снизу доверху. Девочка испуганно всхлипнула и начала плакать, но Дон схватил ее за руку и бросил на кровать.

— Не строй из себя маленькую мисс Невинность, — прорычал он. — Ты сама на это напросилась. Ян рассказал мне, что ты разгуливала по кухне полуголая, в одной ночной рубашке. Ты просто маленькая динамщица. Лежи смирно и получай удовольствие. Тебе же это нравится.

Клер не сопротивлялась. Она знала, что это бесполезно. Девочка только отвернулась в сторону, уворачиваясь от слюнявых губ. Слишком слабая, чтобы препятствовать насилию над своим телом, она предпочла бы умереть, чем позволить Дону поцеловать ее. Мужчина вошел в нее грубо, без намека на нежность. И все это время Ян смотрел на них, отчего Клер стало еще хуже. Наконец Дон удовлетворил свою похоть и слез с нее.

Отдышавшись, он подмигнул Яну.

— Твоя очередь. Я же говорил, эта девочка — то, что надо!

Ян стоял и увлеченно онанировал, его глаза масляно блестели. Он охотно занял место Дона. Клер посмотрела на него с нескрываемой ненавистью. Ян размахнулся и дал ей пощечину.

— Не смей так на меня смотреть, маленькая сучка, — пригрозил он. — Ты ходишь по дому полуодетая, выставляя себя напоказ, а когда получаешь то, что просишь, начинаешь строить из себя недотрогу. Лежи тихо, если не хочешь пожалеть о том, что вообще родилась.

Клер лежала неподвижно, на щеке вздувался след от удара. Но это не шло ни в какое сравнение с болью, терзающей ее изнутри. Слез не было, как не было и надежды на чью-либо помощь. Это она поняла уже очень давно. Когда пытка наконец закончилась, девочка посмотрела на Яна с презрением.

Одеваясь, мужчины смеялись и подшучивали друг над другом. Затем они ушли, и Клер осталась наедине со своими страданиями. Через некоторое время она подтянулась к краю кровати и крепко за него схватилась, пережидая внезапный приступ головокружения. В этот момент она услышала кое-что, заставившее девочку на время забыть о собственной боли. Звук повторился, и у Клер внутри все сжалось от ужаса. Это была Трейси, и она звала сестру!

Бросившись через комнату и стараясь не обращать внимания на боль, пылающую у нее между ног, она выскочила на площадку, подбежала к двери Трейси и открыла ее. Увиденное заставило ее содрогнуться. Трейси горько плакала, ее крепко держал Дон, не давая встать с кровати, а Ян стоял над малышкой абсолютно голый. На миг все замерли и повернули головы, глядя на Клер.

Тишину нарушил тихий испуганный голос Трейси:

— Клер, помоги мне, пожалуйста.

Клер охватила такая ярость, что она замерла, онемев и не в силах пошевельнуться. Но в следующий миг вся злость и негодование выплеснулись из нее вместе с одним-единственным словом:

— Прекратите!

Подлетев к ним, она набросилась на мужчин с кулаками, сражаясь изо всех сил.

Застигнутые врасплох, те пытались уклониться. С кипящей внутри яростью Клер вцепилась ногтями Яну в щеку, оставив на ней глубокие борозды. Она пинала их ногами как бешеная, в глазах девочки загорелась радость, когда следующий удар пришелся точно между ног Дону. Тот задохнулся от боли, согнулся и попятился от кровати, стараясь избежать кулаков Клер. Трейси визжала в истерике. И тут неожиданно в дверях появилась их мать, привлеченная шумом.

— Какого черта здесь творится? — пробормотала она заплетающимся языком.

Затем к ней пришло понимание происходящего. Карен нетвердой походкой направилась к кровати и сильно ударила дочь по лицу.

— Ты что, не видишь, что они собираются с ней сделать? — закричала Клер, держась за лицо. — Они хотят причинить боль Трейси. Ты должна их остановить!

— Ой, бога ради, прекрати этот спектакль! — прикрикнула на нее мать. — Нужно же ей когда-нибудь узнать о сексе! А теперь иди к себе спать, иначе, клянусь, ты об этом пожалеешь.

Впервые в жизни Клер не послушалась. Вместо этого она встала и посмотрела матери в лицо.

— Я не позволю, чтобы это случилось, мама. Я не смогла защитить себя, но я не позволю, чтобы это произошло с Трейси. Если ты ничего не сделаешь, я уйду из дома и найду папу. И тогда ты обо всем пожалеешь.

К ее ужасу, мать вскинула голову и пренебрежительно рассмеялась.

— Ха, и ты думаешь, что твой паршивый папочка все это остановит? — фыркнула она.

Клер дерзко подняла подбородок и кивнула.

Наклонившись к дочери, Карен больно толкнула ее в плечо.

— Тогда я тебе расскажу кое-что, что тебе уже давно следовало узнать. Твоему долбаному папочке нет до нее никакого дела. И знаешь почему? Ему на нее наплевать, потому что Трейси не его ребенок. Конечно, ты думаешь, он святой и солнце светит у него прямо из задницы. Но если бы он был настоящим мужчиной, я бы никогда не стала смотреть на других.

Когда до Клер постепенно дошел смысл сказанного, ее затошнило. Девочка покачала головой, отказываясь верить.

— Нет, нет, ты врешь, — всхлипывала она.

Но мать лишь рассмеялась. От ее безрадостного жесткого смеха веяло холодом.

К этому времени Дон пришел в себя и смог сесть на край кровати.

— Она психованная какая-то, — пробормотал он. Ян, по шее которого стекали ручейки крови, согласно кивнул.

Карен схватила Клер за руку, больно вонзив в нее ногти.

— А теперь марш в свою кровать, ты, глупая маленькая сучка. Это не твое дело, — предупредила она.

Но Клер опять отказалась подчиниться, чем вызвала еще большее недовольство матери.

Позади нее Дон и Ян снова обратили внимание на Трейси; девочка начала дрожать, и Клер захлестнуло отчаяние.

— Я не двинусь с места, пока они не уйдут! — закричала она.

На какой-то миг Карен заколебалась. Но затем Дон схватил ее за руку и подтолкнул к двери. Он вернулся к Клер, заломил ей руку, вытащил на лестничную площадку вслед за матерью и захлопнул дверь.

— Мама, пожалуйста! Ты должна их остановить! — взмолилась Клер.

Карен снова нерешительно взглянула на дверь, но затем тоже расплакалась.

— Конечно, тебе хорошо, — прошипела она. — Ты не знаешь, что такое одиночество. Это мне каждую ночь приходится ложиться в пустую кровать. Если я их сейчас остановлю, Ян меня бросит, и я снова останусь одна. Они не причинят ей вреда. А теперь иди в свою комнату.

— Нет, нет. Я не уйду!

— Еще как уйдешь, черт тебя возьми! — Схватив Клер за волосы, женщина потащила вопящую и упирающуюся девочку к ее спальне. Та споткнулась и упала. Мать, прежде чем поставить Клер на ноги, осыпала ее ударами. Один раз Клер показалось, словно что-то хрустнуло, когда мать ударила ее ногой по ребрам. Но ее возмущение было таким сильным, что девочка не обратила внимания на пронизывающую боль. Наконец мать дотащила ее до двери и бросила в комнату.

— Теперь ложись в кровать, и чтобы я больше ни звука от тебя не слышала, поняла? — Несмотря на жестокие слова, по лицу матери текли слезы, и Клер совсем запуталась.

Девочка не могла ее понять и знала, что это ей никогда не удастся.

— Как наша родная мама могла допустить такое? — спрашивала она себя снова и снова. Но ответа не было. До Клер доносились только испуганные вопли Трейси, зовущей сестру.

Клер сжалась в кровати, каждый синяк на ее теле болел все сильнее. Когда крики Трейси стали совсем невыносимыми, она заткнула уши, чтобы больше их не слышать. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой слабой и бесполезной.

Много-много позже, когда Клер уверилась, что мужчины ушли, она прокралась в комнату Трейси. Откинув одеяло, она взяла измученную малышку на руки.

— Мне было так больно, Клер, — прошептала Трейси.

Горе Клер было таким ужасным, что она даже не могла плакать. Девочка отнесла младшую сестричку в ванную, смыла грязь с ее тела и слезы с лица. Затем одела ее в чистую ночную рубашку, старый кардиган и дырявые, но теплые носки. Она уложила малышку в чистую постель, дала ей мягкую игрушку и грелку.

Прошло немало времени, прежде чем девочка, которую била дрожь, стала задремывать.

— Ты знаешь, что никому не должна рассказывать о том, что случилось этой ночью? Ни одной живой душе, — шепотом предупредила ее Клер.

— Но… но почему? — прошептала сонная малышка.

— Потому что если ты скажешь кому-нибудь, они заберут нас у мамы, заберут из этого дома.

— Вот и хорошо! — оживилась Трейси, окончательно проснувшись. — Я хочу, чтобы нас забрали отсюда, тогда такое больше никогда не повторится.

Клер вздохнула и попыталась найти слова, которые помогли бы убедить Трейси в том, как важно сохранить эту тайну.

— Послушай. Нас не просто заберут у мамы. Сейчас я вообще не хочу ее больше видеть. Но нас тоже разлучат. Ты этого хочешь?

— Нет, конечно же нет. — Трейси начала плакать. — Дядя Ян сказал мне, что если я расскажу кому-нибудь о том, что он со мной сделал, ко мне ночью придет бука и съест меня. Ты думаешь, она придет?

Клер сглотнула.

— Нет, не бойся. Никаких бук не бывает, — уныло прошептала она, и на какое-то время девочки замолчали.

Затем Трейси снова заговорила:

— Клер, почему мама позволила им делать со мной плохие вещи?

— Потому что ей одиноко. По-моему, она боится, что снова останется одна, если не позволит им это делать.

— Но у нее же есть мы.

— Я знаю… Но это разные вещи.

Образ счастливой семьи, которую воображала себе Клер, за который она так отчаянно цеплялась, потускнел и исчез в тот момент, когда она поняла, что папа никогда не вернется домой.

— Теперь у нас совсем никого нет, кроме друг друга, — прошептала Клер, обнимая Трейси. — Но я обещаю тебе, что никогда тебя не брошу и всегда буду рядом.

Слегка успокоившись, Трейси наконец уснула беспокойным сном, но Клер не смогла сомкнуть глаз, пока первые холодные лучи рассвета не расцветили небо полосами.