Мама для наследного принца. Три шанса попаданки

Глава 18

Ждать было неимоверно тяжело и страшно. Джиао дрожала как лист на ветру, какие только в голову не лезли мысли. Ведь служанка могла обмануть ее, просто взять драгоценную заколку и никуда не пойти. Если так, то ей нужно искать кого-то еще, чтобы послать к отцу, а времени совсем нет!

Однако это еще не самое неприятное, могло быть и хуже. Что, если служанку поймали, и та выдала ее? Или поймали отца, когда он к ней шел?

От страха сжималось сердце, она только и делала, что прислушивалась к шагам, с минуты на минуту ожидая…

Но вот раздались быстрые мужские шаги. И затихли. За те несколько мгновений неизвестности у Джиао оборвалось все внутри. Когда наконец бесшумно отворилась дверь ее покоев, она уже была на грани обморока.

Пришел отец.

— Что ты хотела дочь? Я смог подкупить стражу, но это ненадолго. Так что не тяни время, меня не должны здесь видеть.

Отец смотрел на нее надменно. Говорил тихо и отрывисто и все оглядывался на дверь. Внезапно она разозлилась.

— А ты еще не понял, старик? Или думаешь, что казнят меня одну? — Джиао нехорошо рассмеялась. — Ты плохо знаешь Гуауэя, если думаешь, что тебя он пощадит. Ошибаешься, вырежут весь наш род.

Надменное выражение на лице отца сменилось настороженностью.

— Как ты можешь знать это? — и тут же попытался загнуть ее. — И что ты себе позволяешь, недостойная, чье прелюбодеяние доказано принародно⁈

— Я, — Джиао выпрямилась. — Все еще наложница его величества, никто не отменял пока что мой титул. Думай, что говоришь и кому говоришь, Ньян Ху.

Старик заморгал, а потом склонился перед ней, сцепив перед собой руки.

— Ньян Ху слушает тебя, госпожа наложница.

— Сначала император избавится от Лоан и наследного принца, А потом настанет наш черед.

— Что мне делать?

Она поманила его пальцем и сказала едва слышно:

— Ты должен достать тигровую бирку.

— Как я это сделаю?

— Он хранит ее при себе.

Джиао прищурилась, половинку бронзового тигра она видела у императора, когда ехала с ним в одной повозке. А дальше, за то короткое время, что она была с ним, она достаточно хорошо успела узнать этого мужчину. Он не расстанется с таким важным предметом.

— У Гуауэя мало людей, собери всех воинов, что у тебя есть. Если ударить сейчас, все получится.

Взглянула отцу в глаза и сказала:

— Действуй быстро. Ты должен убить его. И взять тигровую бирку. Если она будет у тебя, у тебя будет абсолютная власть над войсками. Тогда никто не посмеет выступить против тебя. Ты станешь императором.

Чем больше Ньян Ху слушал, тем больше его плечи расправлялись. Под конец он сдержанно поклонился дочери и произнес:

— Я понял.

Но этого было мало, ей нужно было подстраховаться.

— И не забудь освободить меня, я знаю тайный ход и могу провести вас прямо в покои императора.

Ньян Ху ушел, теперь Джиао снова надо было ждать.

Про тайный ход она не солгала, но он был из покоев императрицы-матери. И станет ли она помогать, еще неизвестно, возможно, придется убить и ее. Но этот вопрос Джиао собиралась решить на месте.

Время снова тянулось бесконечно долго, но вот наконец послышались шаги и бряцание оружия. Дверь в комнату стала открываться.

В этот раз Бэй перенес их совсем близко к городской окраине. Саша было неуютно, потому что вокруг люди, а она в этом золотом платье и украшениях. Много ли нужно, чтобы сложить два и два и понять, кто она. Проще, наверное, было бы только налепить себе на лоб табличку с надписью «Я императрица».

— Не волнуйся, — Бэй тихо усмехнулся, глядя на нее, и показал на путников, разместившихся неподалеку. — Они тебя не видят. Сейчас отойдем под навес, ты посидишь тут, а я раздобуду какую-нибудь одежду тебе и пеленки для ребенка.

— Бэй…

— Не бойся, я быстро.

И исчез.

Просто — раз, и она осталась одна посреди улицы!

Саша панически дернулась, инстинктивно прижимая ребенка к себе. Первой мыслью было бежать отсюда, пока ее не заметили. Но она выдержала.

Бэй сказал, что скоро вернется, надо ему верить. Она стала считать про себя. Но сидеть без движения и ждать было трудно. Да, уже была ночь, но луна светила так ярко. Смотреть на людей, устроившихся на отдых в нескольких метрах от нее — жутко. Если кто-то из них случайно сюда забредет…

К счастью, Бэй вернулся раньше, чем она успела сосчитать в уме до десяти. В руках держал что-то, завернутое в кусок серого холста. Она от облегчения чуть не растеклась на месте. Мужчина внимательно оглядел ее, нахмурился.

— Испугалась?

— Нет, я…

— Испугалась.

— Немного, — созналась Саша и, чтобы не обидеть его, повела рукой вокруг. — Просто непривычно.

Он понял все, о чем она пыталась умолчать, но ничего не сказал. Только протянул ей одежду и повернулся спиной. И как? Саша так и застыла со свертком в руках, а он обронил не оборачиваясь:

— Переоденься. Ту одежду, что на тебе сейчас, нужно уничтожить. Украшения сними и заверни в холст. Расплачиваться ими нельзя, но они могут пригодиться для другого.

Все четко, по-военному.

Но как ей переодеваться у всех на виду⁈

— Не бойся, они тебя не увидят, — проговорил Бэй. — Я не допущу этого.

Иногда Саше казалось, что он видит ее насквозь. Все мысли, чувства, намерения. И просто видит, даже когда стоит спиной.

— Х-хорошо, — выдохнула она.

И стала стаскивать с себя эту неудобную многослойную одежду. В одиночку было непросто. А присутствие мужчины ощущалось так горячо и остро, что Саша невольно начала краснеть.

Чтобы не думать ни о чем таком, она тихонько спросила:

— Бэй, эта одежда, ты украл ее?

Мужчина переступил на месте, спина напряглась, но только на секунду, а после он ответил, глядя в сторону:

— Да, госпожа. Мой кодекс чести демона допускает это. Не переживай, мы расплатимся с этими людьми потом.

— Я не…

— Не трать время на слова, — и вдруг обернулся. — Давай, я перепеленаю ребенка, а ты заканчивай с прической.

Хорошо, что Саша уже практически успела одеться, ей оставалось только собрать в простой узел волосы, иначе бы она просто сгорела сейчас от неловкости. И все-таки — да, он каким-то образом видел ее и знал все, что с ней происходит.

Бэй не смотрел на нее, был занят малышом, а ей вдруг пришло в голову, а вдруг он знает, что она им любовалась? И тут же отвернулась, стала быстро собирать волосы. А вот с этим было сложно, у нее никак не получалось. В конце концов, с пятой попытки удалось.

— Так хорошо, — сказал Бэй, оглядев ее.

Одежду он уничтожил прямо у нее на глазах, просто навел на эту кучу ткани ладонь, все мгновенно исчезло. А украшения Саша завязала в кусок холстины и прятала в рукав. Когда все закончили, Бэй тихо проговорил:

— Можно было остаться на ночлег здесь, будь я один, я бы так и сделал. Но здесь не место для ребенка, и тебе нужно хоть немного поспать. И поесть. Здесь недалеко есть постоялый двор, там можно найти горячую воду и вантоны даже ночью.

Дверь в покои, где была заперта Джиао, стали приоткрываться. В открытый проем скользнули два воина в черном, за ними еще другие. У нее чуть не оборвалось сердце от страха, но, к счастью, разглядела на их одеждах значки семьи Ньян. А следом за ними в комнату вошел ее отец, оглядел Джиао с ног до головы и произнес:

— Показывай дорогу.

Сейчас нужно было делать все очень быстро. Они бегом бежали по тайным коридорам для слуг. Впереди воины в черном, расчищали мечами дорогу. Все, кому не повезло попасться им на пути, падали бездыханными. За ними оставались только окровавленные трупы.

Джиао трясло и подташнивало, но сворачивать было поздно.

Тем более что они уже добрались да покоев императрицы-матери. Двое в черном проникли внутрь первыми. Два взмаха мечами, и две доверенные служанки императрицы-матери, бросившиеся закрыть ее собой, упали, заливаясь кровью.

Старая Чжао застыла, вцепившись скрюченными, словно когти хищной птицы, пальцами в подлокотники своего трона, и прошипела:

— Ньян Ху, ты не посмеешь!

Страх и ненависть горели в ее взгляде, но гораздо больше было страха.

— Хочешь знать, что я посмею? — Ньян Ху шагнул к ней.

Императрица-мать сильно сдала, щеки ввалились, кожа пожелтела, куда девалась красота? Она была похожа на старую крысу.

Жалкая. Император не зашел к матери, когда вернул себе власть. Это могло значить только одно — императрицу Чжао ждет ссылка в холодный дворец. Джиао хмыкнула про себя, вспомнив, как та пригрозила ей, что убьет. Сейчас настало время возмездия.

Благоприятное время.

Джиао вышла вперед и отвесила императрице-матери оскорбительно короткий поклон.

— Наложница приветствует вдовствующую императрицу.

— Что тебе нужно, недостойная, — Чжао оскалилась.

— О, государыня, — еще один короткий поклон. — Мне всего лишь нужно попасть в тайный ход, ведущий в покои императора.

Вдовствующая императрица уставилась на нее, а Джиао сказала:

— Государыня, поторопитесь. Вопрос жизни и смерти. Вашей в том числе.

— Если ты будешь с нами, сохранишь свое положение, — проговорил Ньян Ху.

Старая Чжао была умна, несколько мгновений смотрела на них, потом молча встала со своего трона и отошла в сторону. В следующую же секунду туда кинулись воины Ньян Ху, сдвинули трон в сторону, за ним открывался узкий потайной проем.

— Это здесь? — спросил отец.

Джиао кивнула. Именно этот ход вел прямо в спальню императора, она хорошо его помнила.

— Вперед! — скомандовал Ньян Ху.

Первыми туда бесшумно ушли воины в черном, затем он сам, а жестко схватил за руку и потащил с собой. Джиао не ожидала, но не решилась даже пикнуть, пока они двигались по этому узкому тоннелю. Когда они приблизились к входу в императорскую спальню, Ньян Ху подал знак, все застыли.

Он подтянул Джиао к себе и едва слышно процедил в ухо:

— Пойдешь первой. Отвлечешь его.

И вытолкнул ее вперед.

Гуауэй проснулся от шороха. Мгновенно сел на ложе, прислушиваясь, ему показалось, что-то скрипнуло. Рука потянулась к кинжалу под подушкой, он беззвучно подался назад, скрываясь за занавесом.

Но вот в комнату крадучись скользнула наложница Джиао.

Ее здесь быть не должно, это император понимал четко. Наложница должна была сейчас сидеть под стражей в своих покоях и ожидать решения своей участи. А раз Джиао здесь, значит, в его дворце что-то очень и очень неладно.

Насколько все плохо, представить было сложно.

Гуауэй затаился и не дыша наблюдал, как наложница движется по комнате. А сам в уме прикидывал, кто предал его? Мать? Ведь тайный ход в его спальню был из ее покоев? Предала или убита — неважно. Важно другое. Сможет он этим путем уйти или нет. Оставался еще один тайный ход, известный только ему, Гуауэй приказал пробить его в покои Лоан. Сейчас надо было понять, каким ходом воспользовались.

Сон слетел, словно и не бывало, мыслил он в этот момент необычайно четко. Не спускал глаз с девушки, а сам лихорадочно выстраивал план действий.

Да, был еще один ход, он вел в тайное хранилище. Но чтобы уйти через него, надо прежде попасть в кабинет. А для этого придется пересечь открытый простреливаемый участок.

— Мой государь, — Джиао опустилась на колени у его ложа и тихо позвала, заламывая руки. — Все, что вам сказали обо мне ложь! Позвольте мне привести доказательства, и вы сами поймете это. А если не поверите и все же сочтете меня виновной, я сама убью себя. Мой император, наложница на все готова из любви к вам!

Слезы в ее глазах были натуральные, и голос дрожал от волнения, так, словно она говорила искренне. И крохотный кинжальчик, что она вытащила из прически и поднесла к своему горлу, даже окрасился капелькой крови. Все было правдиво.

Только одну ошибку допустила Джиао. Взгляд, который она бросила назад.

Гуауэй мгновенно все понял.

Ход из покоев матери. Нападения надо ждать оттуда.

И потому как только заметил движение, он не медлил. Мгновенно перехватил Джиао, развернул спиной к себе и закрылся ею как живым щитом. И вовремя. Метательные ножи и сюрикены, нацеленные на него, полетели в нее. Она даже вскрикнуть не успела, захлебнулась кровью.

А в императорскую спальню влетели воины дома Ньян, и сейчас выход у императора был только один — бежать. Но куда? Доли мгновения на размышление.

Выхода было два. Предпочтительнее тот, что вел в тайное хранилище, император уже уходил им однажды, когда спасался от Гу Лао. Но до кабинета добраться было сложнее, это решило все. Гуауэй, по-прежнему закрываясь телом Джиао, бросился туда.

Этот ход тоже был хорош.

Хотя бы потому, что по его тайному приказу там установили толстую металлическую дверь и надежные стальные засовы. Едва ворвавшись туда, Гуауэя прежде всего запер дверь изнутри. Потом спокойно отбросил в сторону труп Джиао. Отряхнул одежду и направился в покои императрицы Лоан. Усмехнувшись, что жена оказала ему еще одну услугу.

Однако там его ждал сюрприз. Как только император вышел в спальню Лоан, перед ним возникли три темные фигуры, в которых он узнал теней семьи Гу.