MARQUIS VON EMDEN

Глава 37

Глава тридцать седьмая

Вся Британия обсуждала беззубость английского флота, как оказалось, обманывавшего королеву, парламент и народ. Гордые заявления о победах на Балтике, в северных морях, под Петропавловском и в Азовском море оказались блефом. Разрушая рыбацкие деревушки в Финляндии, моряки рапортовали об уничтожении русских крепостей и мощных верфей, которых там отродясь не было. Под малюсеньким русским городком Геническ, оказывается было уничтожено ракетами шесть кораблей из девятнадцати. Потери судов под Балаклавой, Евпаторией и Севастополем просто не упоминались дотоле в прессе.

Так называемое "абердинское правительство" село в лужу, а Первый Лорд Адмиралтейства Морис Беркли привёл в свою защиту, что он был против участия в Восточной войне. "На что потрачены гигантские средства?" - звучало лейтмотивом практически всех парламентариев и даже дворян, находящихся в оппозиции к королеве. Почему одна русская "стальная дивизия" вывела за несколько дней из строя пятидесятитысячный корпус союзников? А если их станет три или пять? И всё это ради двух островов в Средиземном море или интенданты таким образом наживаются на войне? Как и банкиры.

Никто не хотел даже слышать о "политических нюансах и выгоде", все задавали вопрос, когда прекратится издевательство над здравым смыслом. В Британии начались разговоры о выходе из военных действий, если русские, обманувшие весь мир, выпустят их из ловушки. Забота об интересах Турции и Австрии стала моветоном, а Наполеона Третьего открыто называли "кукловодом". Будущая славная викторианская эпоха оказалась на грани катастрофы.

Из-за шумихи и в связи со сменой Первого Лорда флота действия летучей морской эскадры прекратились, англичане отозвали её в Турцию. Лорд Раглан, стараясь предвосхитить возможность сепаратного договора с русскими, готовил свою группировку к отходу в разгромленную Балаклаву. Всё замерло от обещания Франции применить на море своё чудо-оружие, которое позволит резко изменить ситуацию и обеспечить быстрый разгром всех севастопольских укреплений.

- Гляньте, господа, что мне прислали из Ганновера, - Старко развернул на столе несколько рисунков и чертежей.

- Что это за чудо-юдо? - спросил Хрулев.

- Это и есть то оружие, которым грозятся французы. Плавучие бронированные батареи с морскими четырёхдюймовыми орудиями. Забавно, но они устарели, когда мы начали производить гаубицы.

- Как это, Олег Александрович, ведь действительно грозные.

Пришлось объяснять, что бортовая броня всего лишь четыре с половиной дюйма и стальные гаубицы такую пробивают. А так как сами суда неустойчивы и боятся даже лёгкой волны, то их можно перетопить без труда из-за громадных размеров. Палубная броня всего лишь дюйм и её можно будет пробить с дистанции в три вёрсты навесным огнём, если попасть. Любая течь приведёт к потоплению. Когда французы проектировали эти суда они не знали о стальных пушках и пироксилине.

- Осенью эти мертворожденные корабли предполагают доставить в Чёрное море и испытать на наших прибрежных городах.

- Так нужно доставить чертежи в Севастополь, чтобы ознакомить Нахимова.

- Степан Александрович, зачем рисковать ценными секретными документами при перевозке? Я пригласил к нам адмирала Нахимова и майора Юнгвальта для ознакомления и подготовке к встрече сей вундерваффе.

Да, Наполеон Третий рассчитывал на зародыши броненосцев и пытался удержать союзников в узде сплошными обещаниями. Он даже пошёл на резкое увеличение финасовых расходов, чтобы прислать в Крым побольше войск и лёгких пушек. И вообще нужна была яркая победа хотя бы в одном бою, хоть с кем. Идеальным будет снять осаду, собрать всё армию интервентов в единый мощный кулак, смять Старко и двинуться навстречу русской полевой армии, пока имеется численное превосходство. После победы в решающей большой битве император будет на белом коне!

Бессмысленные штурмы Севастополя прекратились из-за скандалов в Европе, но война продолжалась. Горчаков отозвал из Феодосии барона Врангеля, выделил ему десять тысяч солдат с гладкостволами, две пеших устаревших батареи трёхфунтовок и передал в подчинение Старко. Красивейший рапорт ушёл в Петербург о том, что под мудрым руководством командующего теперь имеется три отличных генерала и "линия Старко" значительно укреплена. Правда повышать в чине героя последних месяцев он не стал - это сделал сам Александр Второй, сделавший Старко генерал-лейтенантом и наградивший его орденом Владимира второй степени. По переписке, естественно. В любом случае, Горчаков проявил себя с положительной стороны и эту стороны всячески оттеняли родственники при дворе.

Нахимов и Юнгвальт ознакомились с чертежами и вернулись в осаждённый город, чтобы проанализировать информацию и выработать грамотную стратегию уничтожения морских тихоходов-левиафанов. Идеальным было бы их утопить недалеко от Севастополя, а после войны поднять со дна и использовать по своему усмотрению. Страха же перед этими громозеками не было.

В конце июня прибыл второй личный батальон Старко, полностью бронированный и вооружённый пятизарядками "старко". У них имелось две батареи пеших стальных пушек, восемь ракетных установок и вдосталь боеприпасов. Пришла пора подумать над своим дальнейшим поведением, но сначал нужно посчитать цыплят, по восемь ли они?

Барон Карл Егорович Врангель не так давно командовал Хрулевым, но на войне всё быстро меняется. Его самого в какой-то момент задвинули в Керчь, куда был прислан ещё один Врангель. Писарчуки в Петербурге могли перепутать чисто технически, а теперь приходилось всю эту мешанину разгребать. Тот же Старко уже запутался в братьях и кузенах Горчаковых, которые были повсюду. И ещё один вообще занимался внешней политикой.

В любом случае, генерал-лейтенанту Врангелю помогли, перевооружив его солдат трофейными штуцерами и отрядили держать южный фланг своей линии. Балаклава недалеко, пусть прикрывает. К самому Хрулеву вернулись те две тысячи, которые доставили раненых в Бахчисарай. С ними вернулись ещё две тысячи, оправившиеся от ран и способные нормально воевать. Остальных выживших, но покалеченных комиссовали и вернули в Россию. Таким образом под рукой Хрулева стало тринадцать тысяч ветеранов с толковым вооружением: сестрорецким и трофейным нарезным. Из раненных панютинцев вернулась тысяча и теперь бывшая дивизия насчитывала пять с половиной тысяч бронированных стрелков и пятьсот тяжёлой конницы. Таким образом весь корпус генерал-лейтенанта Старко имел тридцать тысяч стрелков и кавалеристов, включая прибывший батальон спецназа. Артиллеристы шли отдельным списком, имея полторы сотни стволов разного качества и ракетные установки.

Жизнь наладилась, но император в личном письме попросил очистить правый край правой же французской атаки и передал в состав "линии Старко" два редута - Селенгинский и Волынский. С одной стороны, вроде упорядочивание подчинённости тех или иных объектов, а с другой, придётся атаковать цеплявшихся за свой край осадных линий французов. Конечно, в Петербурге гораздо виднее, чем здесь, на месте и флажки на карте более качественнее. Пятьдесят тысяч моряков и солдат наверняка обведены кружочком с надписью "в осаде", ещё тридцать тысяч помечены "атакующая линия", эдакая бульба от Бахчисарая до Симферополя изображает семьдесят тысяч "основная армия", а тоненькая полосочка от Инкермана до Перекопа как бы "двадцать тысяч казаков". Главное, что отрезали Евпаторию от потенциальных народных кормильцев мясом. И теперь продовольствие попадает союзникам лишь из-за моря, где дешёвые телушки, да дорогой перевоз.

Русские солдаты и офицеры дружно раскатали губы, понадеявшись на то, что всеевропейская газетная шумиха выведет Англию из войны, но не учли менталитет. Традиции, консервативность и пока сохраняющаяся вера в королеву "которая найдёт выход", сохранили устои общества. Те самые, которые помогали стране устоять в сложные времена в течении столетий. Смена правительства обнадёжила народ, который поверил что наконец-то всё будет пучком.

Австрийцы вели какие-то тайные переговоры с русскими, но даже о самих толковищах ничего не были известно. А вот сардинский король извернулся и собрал двадцатипятысячное воинство из отбросов, готовых на всё, чтобы отправить в Крым. Главное, вовремя отметиться, чтобы сохранить право на кусочек пирога.

Союзники наметили на осень морскую атаку на Николаев, чтобы закрепиться в тех местах, а под Севастополем готовили что-то таинственное, но грозное. Например, пошлют всю орду прибывающих, включая сардинцев, чтобы опять опустошить боезапасы Старко. На святое дело солдатни не жалко, заодно будет экономия на продовольствии, когда те погибнут.

Последний участник коалиции, окопавшись с тридцатитысячным корпусом в Трабзоне, лелеял мечты отправиться на черноморское побережье Кавказа, но пока усиленно чесал репу из-за того, что русские захватили Гюмюш-хане. Первая же попытка штурма потерянного города оказалась плачевной. Омер-паша рассчитывал на ответную штыковую контратаку, чтобы применить картечь, но русские не поддались на провокацию, а наоборот отсиделись в обороне, выкосив больше трёх тысяч османов. Теперь нужно сидеть, как мышь в чёртовом Трапезунде. Передислоцироваться нельзя - город-порт сразу будет захвачен неверными, остаётся ждать подкреплений, которые пообещал прислать султан. Можно, конечно, вывести войска из Болгарии, перекинув их сюда, но тогда оголятся Балканы. Так что придётся ждать англо-французского успеха в районе Бугско-Днепровского лимана. Значит вторая половина лета будет потеряна.

Кстати, французы не теряли время даром, полностью оградив подходы к Камышовой бухте несколькоми патрульными линиями круглосуточного действия. Теперь у диверсантов не было возможности подобраться к военным ценностям. Сверхдальняя гаубичная стрельба тоже не имеет смысла без добротной корректировки, слишком далеко в нынешние времена, когда рации ещё не изобретены. Так что народ мудрил по обе стороны, проедал продовольствие и откровенно валял дурака, всё больше окружая себя защитными сооружениями и покрепче окапываясь.

В Петербурге ходили досужие разговоры о том, что часть высокотитулованных вельмож и сановников создаёт и вооружает личные отряды в своих поместьях. Нет, не для того, чтобы отправить в Крым или в Закавказье. Эти умники собирались примкнуть к победоносной русской армии, когда та начнёт завоевание Болгарии. Так что тратили огромные средства, закупая все виды револьверного оружия для своих башибузуков и солидное количество патронов. Естественно, что компаньоны Старко получали сверхприбыли, торгуя дорогим оружием и боеприпасами.