Марш к морю

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Кринди Фейн не был точно уверен, почему он стоял перед толпой диаспранцев под утренним дождем, в то время как трое странно выглядящих людей обсуждали что-то на дальнем краю двора. Он был уверен, что это как-то связано с тем милым человеком в таверне, и он смутно помнил, как кричал о том, чтобы научить боманов уважать диаспранцев и Бога. Или что-то в этом роде. Было много криков. И много пива.

Но теперь от одной мысли о криках у него разболелась голова. Он чувствовал себя так, словно кто-то обвил шипами его роговые гнезда, и, судя по крикам вдалеке, он испугался, что в его сторону приближается еще кто-то.

Не было никаких криков, когда хихикающие стражники храма впервые выволокли их на большую площадь. Их разделили на группы, а затем один из первосвященников произнес речь. Священник объяснил, что все они добровольно вступили в новые силы, которые собирались сражаться с боманами. Что они были основой армии Бога, и что они накроют боманов, как волна. Что варвары будут подобны песку перед ужасной волной их праведного гнева.

Затем он изложил правила, по которым они теперь будут жить. К счастью для всех новобранцев, отслеживание наказания за любой конкретный проступок само по себе было бы детской забавой... поскольку все правила заканчивались словами "виновный подлежит смертной казни".

Трое людей закончили свое совещание и повернулись в его сторону. Внезапно они перестали выглядеть такими дружелюбными, как прошлой ночью.

- Боже, сохрани меня от пьяницы и дурака, - сказал Джулиан, глядя на толпу мардуканцев.

- Ты подходишь по обоим пунктам, Эйдиб. - Роджер похлопал его по плечу. - С тобой все будет в порядке. У тебя есть свои записи?

- Мачек знает, - сказал командир отделения. - Я собираюсь сказать им несколько отборных слов, а затем передать их Гроннингену и Мутаби, чтобы они измотали их.

- Это сработает, - сказал принц и повернулся к толпе молодых мардуканцев. - Слушайте! Вы, мужчины - и я использую этот термин легкомысленно - не знаете, почему вы здесь и что вас ждет. Некоторые из вас думают, что да, но вы ошибаетесь. Если вы послушаетесь сержанта Джулиана и ветеранов вместе с ним, вы, возможно, просто выживете в битве с боманами! Если вы этого не сделаете, гарантирую, что вы окажетесь в безымянной могиле, безжалостными жертвами презренной борьбы! Так что будьте внимательны! Выполняйте приказы! И пусть Бог защитит это право!

Он сердито посмотрел на них еще мгновение, затем хлопнул Джулиана по плечу, коротко кивнул в сторону совершенно несчастных и сбитых с толку новобранцев и зашагал прочь.

Джулиан рассматривал группу, как фермер, выбирающий подходящего цыпленка на ужин. Затем он указал на четырех самых крупных или, в одном случае, наиболее умно выглядящих из них.

- Ты, ты, ты и ты. - Он указал на следы на булыжниках площади. Рядом с каждой отметкой была тридцатиметровая линия. - Здесь, здесь, здесь и здесь, - сказал он и упер руки в бедра, нетерпеливо постукивая носком ботинка, пока четверо сбитых с толку зарождающихся командиров отделений не оказались на месте. Затем он повернулся к остальным.

- Чего, черт возьми, ты ждешь? Завтрака?! В линию, сейчас, сейчас, СЕЙЧАС!

Вместе он и команда "Альфа" Мосеева выстроили толпу в ряд. Это произошло не легко, не быстро, не аккуратно, и Джулиан смерил взглядом более или менее строй.

- Когда я скажу "Падай", ты упадешь, вот так, на линии, с этими четырьмя отметками! - Он подошел к командиру первого отделения и оглядел его с ног до головы. - Это что, какая-то поза внимания?! - закричал он.

- Я, э-э... - сказал Кринди Фейн.

- Когда вы отвечаете на вопрос, есть три возможных ответа! Они: "Да, сэр!", "Нет, сэр!" и "Ясно, сэр!" Это понятно?

- Э-э, да, - сказал несчастный и страдающий от похмелья диаспранец. Если этот маленький басик не перестанет кричать на него, ему определенно придется что-то с этим делать. Что именно, он не был уверен, поскольку одно из этих правил предусматривало наказание за нанесение ударов начальству. На самом деле он не чувствовал себя ниже этого басика, но, с другой стороны, ему не так уж сильно хотелось ощутить объятия Бога.

- Да, ЧТО? - закричал на него человек.

- Сэр, - беззвучно произнес одними губами Гроннинген за спиной Джулиана.

- Да, сэр! - крикнул Фейн так громко, как только было возможно физически, и сержант морской пехоты на мгновение уставился на него, а затем развернулся на месте.

- Гроннинген! Десять нарядов!

Плазменный стрелок вытянулся по стойке смирно, и Джулиан подошел к нему, затем снова повернулся лицом к своим новобранцам.

- Это поза внимания. Грудь вперед! Живот внутрь! Пятки вместе! Руки сложены наполовину чашечкой, большие пальцы вдоль...

Его рот захлопнулся, и он на мгновение в отчаянии уставился на мардуканцев, когда его знакомая, хорошо отрепетированная лекция попала в выбоину. Обычно это было бы "большие пальцы вдоль шва брюк". Но это предполагало, что у рассматриваемого разумного существа было только две руки, обе из которых достигали его бедер... и что вышеупомянутое разумное существо носило брюки.

- Мачек?!

- ... Большие пальцы накладных рук выровняйте по середине внешней поверхности бедра, а истинные руки выровняйте над накладными руками, - мгновенно подсказал Мачек, и Джулиан одобрительно хмыкнул и зашагал обратно к бедному будущему командиру отделения.

- Понял, четырехрукий? - Он ткнул мардуканца в живот своим коротким мечом в ножнах. У мардуканцев солнечное сплетение было очень похоже на человеческое, хотя больше и, во всяком случае, более уязвимо, а диаспранец частично согнулся пополам, поэтому Джулиан постучал его по подбородку рукоятью меча. - Живот внутрь! Подбородок назад! Грудь вперед! Фальшивые руки, сложенные наполовину чашечкой! Большие пальцы выровнены вдоль бедра! Сделай это!

Итак, Фейн сделал это. А потом, без всяких церемоний или предупреждения, его вырвало прямо на маленького басика. Он очень, очень надеялся, что это не считается провинностью.

Поэртена пытался наблюдать за двенадцатью парами рук одновременно, и это просто не получалось.

Группа была слишком велика, чтобы играть в пики, поэтому они остановились на покере. После некоторых первоначальных споров о том, каком именно, они остановились на выборе дилера, хотя первоначальное предложение Чал Тая начать с пятикарточного расклада было встречено всеобщим подозрением. Местный мардуканский агент, который стал их самым известным поставщиком готовых пик и наконечников копий, был печально известен низкопробной ловкостью рук и этой пресловутой техникой, свойственной только мардуканцам, "прилипанием".

Казалось, это никак не повлияло на качество материалов, которые он поставлял. Неизменно дружелюбный торговец доставлял вовремя каждую партию товара, что было непросто в таком оживленном городе, как Диаспра.

Последние две недели город лихорадило днем и ночью. После некоторого символического сопротивления со стороны старших купеческих семей основная масса населения, гильдии и церковь всем сердцем погрузились в подготовку. Не было времени создавать оружие, которое люди предпочли бы для борьбы: мобильные пушки и кремневые ружья для начала. Таким образом, Панер, после серии дискуссий за круглым столом, остановился на модификации своего собственного "римского" подхода.

Поскольку у боманов - и особенно у их авангарда, такого как племя веспар - было относительно мало аркебуз, в любом случае, вряд ли имело смысл создавать силы для борьбы с аркебузами. Вместо этого армия, по замыслу капитана, должна была быть сконструирована так, чтобы справляться с угрозами, с которыми она действительно сталкивалась: градом метательных топоров, которые продолжали составлять основную часть дальнодействующего оружия боманов, и их массированными пешими атаками.

Первый эшелон того, что О'Кейси окрестила "армией Диаспры нового образца", будет состоять из щитоносцев, вооруженных ассегаями, большинство из которых будут из числа регулярных войск уцелевшей стражи Бога (и, о, но назначенные аркебузиры были в ярости из-за этого!). Вторым эшелоном должны были стать пикинеры, созданием которых из новобранцев "работников Божьих" были заняты Джулиан и его приспешники. Пики требовали по меньшей мере такой же дисциплины, но меньшей индивидуальной подготовки, чем ассегаи, и точно так же, как никто на этой планете никогда не слышал о римской тактике, никто никогда не слышал о гоплитах или классических фалангах с пиками. И третьим эшелоном должна была стать конная кавалерия на циванах, которую Растар и Хонал обучали совершенно новой концепции "общевойсковых" операций.

Короткие ассегаи требовали меньше металлообработки для большей полезности, чем короткие мечи, плюс их можно было метать в реальной чрезвычайной ситуации, и их широкие наконечники с готовностью предоставлялись улыбающимся торговцем, у которого обычно было по крайней мере четыре туза, застрявших где-то на слизистой оболочке его тела. Чал Тай также был основным поставщиком острых, как игла, наконечников для пик, и ему с трудом удавалось поддерживать поставки на уровне выпуска древков десятками небольших мастерских по всему городу. Дротики - другое дело. Их должно было быть не так много, как хотелось бы Панеру, но оружие рукопашного боя было еще важнее, поэтому он сосредоточился на нем и щитах, чтобы защитить использующих его солдат.

Эти щиты были предоставлены другим гражданским мардуканцем за столом. Недавно Мед Нон был малозначительным поставщиком изготовляемых на заказ столярных изделий и ламинированных столов, пока не стало очевидно, что он единственный столяр в городе, твердо знающий, как быстро увеличить производство. После этого он стал главным менеджером внезапно набравшей обороты индустрии щитов в Диаспре. Его внезапное возвышение и известность вызвали краткий мятеж со стороны одного из крупных торговых домов, но Мед Нон быстро подавил его, указав, что ни одно из изменений не повлияет на основной бизнес более богатого торговца, и что его стремление рационализировать и ускорить производство дало другим вместо этого возможность хранить множество своих собственных "деловых секретов". Когда его спросили о потере собственного бизнеса после того, как чрезвычайная ситуация закончится, он просто рассмеялся.

Поэртена мог понять, почему относительно мелкий поставщик обходил своих более авторитетных конкурентов. Как бы он ни привык к быстрому исполнению заказов - что-то почти немыслимое для закоренелых лидеров крупных домов - не было никаких шансов, что он потеряет какой-либо бизнес с этими крупными домами. Действительно, именно более крупным домам пришлось бы следить за своими камерами заднего вида.

Он также, казалось, - странно для мардуканца - не проявлял никакого интереса к жульничеству в картах. Он был воспитан и обучен бизнесу, который требовал от него вычисления длины и объемов в уме, и он играл в консервативную игру, строго придерживаясь средних значений. При этом, конечно, наблюдая за руками своих противников.

В данный момент он вглядывался в мардуканца в полуброне напротив него. Сол Та, командир одного из недавно созданных полков ассегаев, только что выложил набор валетов и собрался зачерпнуть из банка.

- Проверка карт, - сказал Нон, бросая свои карты рубашкой вверх и поднимая все четыре руки над головой.

Чисто мардукский вариант покера, который заставил бы поперхнуться профессионалов Нью-Вегаса, если бы они когда-либо увидели его, гласил, что любой игрок может назначить проверку всех карт один раз за игру. Правило также требовало, чтобы все мардуканцы за столом бросили все свои карты на стол и подняли руки над головой.

- Что? - сказал Сол Та, затем посмотрел на единственного валета, лежащего лицевой стороной вверх в руке другого мардуканца. - О. - Стражник поднял руки вместе с остальными, когда Поэртена встал и начал проверять.

Пинопанец обнаружил, что местные жители стали совершенно дьявольски разборчивы в том, где они прячут свои карты. В один из этих дней он почти ожидал найти одного с выдолбленным рогом, и он посмотрел на Хонала, четвертого мардуканца за столом, и поднял бровь.

- Ты хочешь признаться сейчас?

Молодой командир кавалерии пользовался дурной славой даже по мардуканским стандартам, но он только наморщил лоб и ухмыльнулся в человеческом стиле.

- Мне нечего скрывать, - заявил он, пошевелив всеми восемнадцатью пальцами.

Поэртена вздохнул и начал с тыльной стороны ладоней, затем двинулся вниз. На самом деле, он был почти уверен, что кавалерист не удержался - на этот раз, - но правила покера есть правила покера.

Роджер откинулся назад и тихо рассмеялся, наблюдая за происходящим. У местных жителей был самый странный подход к мошенничеству, о котором он когда-либо слышал. Если ты не жульничал, они считали тебя глупым. Но если вас поймали, они сочли вас совершенно некомпетентным. Как только они начали придумывать, как можно жульничать в картах, они с головой окунулись в игру. Пики и другие производные от виста игры были единственными, где нельзя было прятать карты, но даже тогда они раздавали карты снизу, крест-накрест и складывали колоды такими холодными, что карты примерзали. И все же они по-прежнему играли на деньги.

Поэртена отступил назад и покачал головой. Сбруя и плащ кавалериста были чистыми. Ничего в его кобурах, ничего в ножнах. Пинопанец по опыту знал, что вполне возможно, что он где-то пропустил карту, но все равно позволил мардуканцу опустить руки.

Затем он перешел к Сол Та. Командир пехоты Диаспры не был так хорошо вооружен, как двоюродный брат Растара. У него была широкая спата, спрятанная под столом, а на ремне безопасности красовался только один пистолет с колесцовым замком, но отсутствие тайников не мешало ему регулярно обманывать их в любом случае. После тщательного осмотра человек отступил назад и покачал головой, затем повернулся к Чал Таю. Другой торговец терпеливо сидел с видом добродушного веселья, в то время как Поэртена внимательно его обыскивал... и безуспешно.

- Я не нахожу, - сказал он Мед Нону, пожав плечами, и торговец посмотрел на последнего присутствующего мардуканца, когда тихо вошел Мацуга со свежими напитками. Комната была спрятана глубоко в местном дворце-храме и фактически была предоставлена последним игроком.

Рус Фром помахал шарфом цвета морской волны, который был его служебным знаком.

- Что? Конечно, вы не верите, что скромный священнослужитель внесет валета в колоду? Какая у меня могла быть возможная причина?

Роджер снова улыбнулся и взял с подноса бокал прохладного вина. Он подмигнул Мацуге, который закатил глаза в ответ. Мардуканцы, казалось, тратили больше половины своего времени на споры о том, кто более ловок в жульничестве. А другую половину отрицали - чисто для протокола, конечно, - что они сами когда-либо даже подумали бы о чем-то настолько нечестном.

- О, я ни на секунду не сомневаюсь, что ты бы так и сделал, - подозрительно сказал Та. - Мне просто интересно, частью какого запутанного сюжета это является.

- Я? - спросил священник, разводя руки перед собой. - Я всего лишь простой священнослужитель, - простодушно добавил он. - Что я могу знать о привлеченных заговорах?

Все пятеро остальных рассмеялись, когда Поэртена тщательно пересчитал карты. Этот "простой священнослужитель" почти полностью управлял сложной гидротехникой, которая была отличительной чертой жречества Диаспры. В местной теократии можно было найти более высокие посты, но "епископ ремесленников", возможно, был самым могущественным. И самым разбирающимся в технике. Этот "простой священнослужитель" имел местный эквивалент пары докторских степеней в области гидротехники.

- Кроме того, - добавил он, когда Поэртена молча убрал лишнего валета из кучи, - я не понимаю этого человеческого увлечения простыми регулировками. Разве это не ваш собственный старший сержант, которая говорит: "Если вы не жульничаете, вы не стараетесь"?

- Обманывая свою собственную сторону, ты обманешь самого себя, - сказал Поэртена, отбрасывая валета, садясь обратно и перетасовывая карты. Когда он сдавал, ему приходилось периодически останавливаться, чтобы отклеить карты.

- Но мы же не совсем жульничаем, не так ли? - ответил Сол Та, глядя на свою открытую карту. - Мы просто... пытаемся получить преимущество.

- Неважно. - Поэртена пожал плечами.

- Нет, серьезно, - сказал Сол Та. - Мне интересно, откуда у тебя эта странная привязанность к "справедливости". У нее очень мало цели, и ее так легко использовать против тебя. Похоже, это слабость.

- Может быть, и так, - сказала Поэртена, снова пожав плечами. Он закончил раздачу и бросил серебряную монету в стопку. Через мгновение он огляделся и понял, что они не собирались позволять ему уйти, не ответив.

Он на минуту задумался об этом. Он знал ответ, но ему никогда не приходилось никому его объяснять, и он был далек от уверенности, как это сделать. С его точки зрения, вы либо понимали это, либо нет, но он решил попробовать.

- Хорошо. Чал, ты помнишь, как в первый раз пришел и предложил тебе цену за копья?

- Конечно, - сказал мардуканец, делая небольшую ставку в банк.

- Помнишь, что я получил взамен? - спросил пинопанец.

- Конечно. - Торговец хрюкнул от смеха. - Мой подарок для продажи.

- Верно, - сказал Поэртена и посмотрел на остальных. - Он вручил мне мешочек с серебром и милую маленькую статуэтку. И что я сказал?

- "Нет, спасибо, и я не буду повторять это дважды". Я думал, ты намекаешь, что я должен предложить что-то немного большее, но потом понял, что ты на самом деле имел в виду, - сказал торговец, откладывая свои карты и поднимая кубок с вином, оставленный Мацугой. - Поэтому я вычел стоимость из цены, которую я тебе дал.

- Фри Тар сделал мне подарок, наверное, в десять раз более ценный, чем ты, - сказал ему пинопанец. - Если бы я делал заказы на основе подарков, мы бы пытались вытащить наше снаряжение из карманов Фри Тара.

- Удачи, - фыркнул Сол Та. - Я пытаюсь заставить его закончить набор мечей в течение последних шести месяцев.

- Правильно. - Поэртена снова поднял свои карты. - Это ответ тебе.

- Но как же тогда вы остановили свой выбор на Чале? - спросил Роджер, принимая участие в обсуждении, видя продолжающееся недоумение туземцев. - Если не по размеру его дара, я имею в виду?

- Он был единственным, кто вычел стоимость подарка из цены заказа, ваше высочество, - сказал пинопанец, и Роджер кивнул и улыбнулся, затем посмотрел на других игроков.

- Знаю, вы, мардуканцы, считаете это странным обычаем, - сказал он, - но это единственный способ по-настоящему построить общество.

- В некоторых местах у нас тоже бывает продажный подарок, - сказал Поэртена. - Это называется "бакшиш". Но если размер бакшиша равен половине зарплаты, люди перестают работать за свою зарплату и начинают работать за бакшиш.

- И тогда у вас есть чертовы отказывающие плазменные ружья, - прорычал Роджер. - Отличный пример того, почему вы не хотите, чтобы ваши сотрудники по закупкам принимали маленькие подарки.

- Что это? - спросил Рус Фром, глядя на открытые карты, затем поморщился. - Пас.

- Мы обнаружили, что у нас... возникла проблема с одним из наших основных видов оружия, - сказал Роджер, бросая свои собственные карты. - Это помогло бы нам несколько раз. На самом деле, у нас, вероятно, осталось бы вдвое больше людей, чем сейчас, - если бы мы только могли надежно использовать его.

- Но они разнесли бы все в трах, - с горечью сказал Поэртена. - Извините, ваше высочество.

- Не стоит, Поэртена, - сказал ему Роджер и посмотрел на мардуканцев. - Как он сказал, они взрываются, когда мы пытаемся их использовать.

- Ну, - сказал Та, взмахнув одной правой рукой, - оружие всегда имеет тенденцию взрываться. Но... большинство людей выживают. - Он снова помахал рукой в местном эквиваленте вежливого веселья. Аркебузы были печально известны тем, что взрывались, как и местные пистолеты.

- Если бы взорвалось одно из наших, это разрушило бы все крыло дворца, - сказал Роджер, откусывая яблоперсик.

- О. - Стражник внезапно задумался и сделал еще один глоток вина, прежде чем бросить серебряную монету, чтобы остаться в игре.

- Сейчас подобная ситуация возникает по одной из двух причин, - продолжил Роджер, откидываясь назад и глядя в потолок. - Либо кто-то был некомпетентен, либо, что чаще всего, кто-то срезает углы. Обычно срезание углов происходит потому, что кто-то пожадничал. И обычно это означает, что по крайней мере у одного человека была смазана ладонь.

- "Ладонь смазана жиром"? - спросил Хонал, поднимая ставку на пару серебряных монет, и Поэртена указал подбородком на банк и потер пальцы друг о друга.

- Деньги, - сказал он прямо. - Кому-то заплатили.

- А. - Та задумчиво посмотрел на молодого кавалериста, затем сложил карты и полностью переключил свое внимание на Роджера. - Вот почему ты объяснил в нашей первой игре, что в следующий раз, когда поймаешь меня на жульничестве в твою пользу, ты больше не сможешь играть.

- Верно, - сказал принц. - Это действительно странная концепция, но все дело в том, чтобы играть честно со своей собственной стороной. Если вы этого не сделаете, поскольку мы все взаимосвязаны, вы неизбежно нанесете себе удар.

- Но как насчет того, что говорит старший сержант Косутич? - спросил Хонал, забирая банк, даже не показывая свои закрытые карты, поскольку все остальные сбросили карты, вместо того чтобы оставаться в игре.

- А, - сказал Роджер, вытаскивая полоску бисти. - Видите ли, это немного по-другому. Боманы не на нашей стороне. И в этом случае: "Если ты не жульничаешь, ты не стараешься".

Депро скользнула в лисью нору и кивнула Килети.

- Передай, что мы нашли их главную базу, - прошептала она.

Маленькая дыра находилась на небольшой возвышенности, в двадцати пяти километрах к северо-востоку от Диаспры. Там было тесно и многолюдно с четырьмя морскими пехотинцами и снаряжением еще для двоих. Команда из первого отделения была одной из трех, посланных на поиски основного места сосредоточения противника, и Депро была почти уверена, что знает, зачем она здесь. После ее неудачного матча с Роджером в Ран Тай Косутич и Панер изо всех сил старались развести ее с принцем. Поскольку она была командиром отделения, это означало, что ее отделение должно было находиться отдельно от принца. И в данном случае это означало выставить их на острие... и все потому, что его высочество был заносчивым аристократическим придурком.

Она вытащила кожаный мешочек и вытряхнула оттуда окровавленную голову столбчатого убийцы.

- Чуть не достал меня, - сказала она, в то время как ее быстрые пальцы извлекали ценные ядовитые железы и бросали их в пластиковую бутылку. И нейротоксин, и растворитель плоти пользовались большим спросом у местных аптекарей. Сбор урожая в лесах был одним из способов, с помощью которых отдельные солдаты зарабатывали деньги на выпивку, поэтому патрулирование стало скорее привилегией, чем задачей.

Рядовой первого класса Силдин взял свою собственную полупрозрачную бутылку и встряхнул ее.

- Одна из мам заходила несколько часов назад, - весело сказал он ей. Мотыльки-вампиры перестали представлять опасность, как только морские пехотинцы научились спать в своих закрытых личных убежищах, но с изобретением липкой ловушки они стали еще одним источником средств. Анестетик, который они производили, был одним из самых эффективных, доступных мардуканцам.

Рядовой первого класса Килети взял вилку и подключил ее к своему шлему связи. Микроскопический провод, прикрепленный к штекеру, выходил из крышки-хамелеона над их норой и поднимался на соседнее дерево, с вершины которого маленький передатчик посылал короткие, направленные импульсные передачи, отражавшиеся от микрометеоров, которые регулярно проскакивали в атмосферу.

Отчет завершен, Килети отправил команду на свой комм и кивнул руководителю группы.

- Передано, - сказал он, и лидер, Джон Сент-Джон, кивнул.

- Хорошо, Мачек и Беби пока будут присматривать за ними. Мы поменяемся местами завтра. А пока, - продолжил он, роясь в своем рюкзаке и вытаскивая полоску вяленого мяса, - мы ждем.