Марьям

Глава 10

Хотя Марьям и ребёнок продолжали показывать отличные результаты после операции, доктор Айхас поменял решение и оставил землянку в медицинском крыле на ночь.

— На всякий случай, — сказал он, потирая руки о брюки. — Я уверен, что все будет хорошо, как по прогнозам, но… Просто хочу быть уверен.

На следующее утро он не мог отрицать, что суррогатная мать и ребенок были здоровы по всем параметрам.

— Восстанавливаешься лучше большинства калкорианских суррогатов, — признал он.

Марьям подняла монитор, закрепленный на запястье.

— Ты сразу узнаешь, если что-то пойдет не так, — напомнила она ему.

— Загляни чуть позже, хорошо? А потом каждый день. Я понимаю, что это неудобно…

— Никаких проблем, — заверила она его. — Как насчет приема каждое утро после завтрака? Не то чтобы у меня были планы в обозримом будущем…

Она приняла душ, а потом ушла с Келсом и Паной. Она побрела по коридору с влажными волосами, наслаждаясь разминкой ног после пребывания в медицинском изоляторе. Испуганные взгляды членов экипажа, мимо которых они проходили, забавляли ее, как и хмурые взгляды, которые Келс бросал в их сторону, если они подходили слишком близко. Переход от похитителя к рыцарю казался по-странному милым.

Пана болтал, рассказывая ей о новом номере, который приготовил для нее.

— Надеюсь, он не слишком ужасен. Наши каюты были разрушены во время первой атаки, и только один матрас остался пригодным для использования. Это не совсем гостевая каюта прогулочного крейсера…

Он все извинялся, когда они вошли в огромный склад. Марьям приветствовали ряды грузовых контейнеров и парящих тележек. Шаги отдавались эхом, как и голос Паны, когда она и Келс последовали за ним в угол помещения.

— …но её корпус укреплен, потому что именно этот отсек используется для перевозки опасных материалов, хотя меня заверили, что сейчас такого груза нет. Вот, никаких признаков нападения. Наверное, это самое безопасное место на эсминце. Ну вот мы и пришли.

Пана шагнул за стену, заставленную мусорными баками. Марьям последовала за ним и ахнула, увидев уютный уголок между двух перегородок, которые крепились к стенам склада, образуя квадрат жилого пространства.

В углу лежал закиданный подушками матрас, на котором, словно пушистый король, восседал плюшевый мишка Марьям. Она улыбнулась имдико с нескрываемым восторгом.

— Пана, всё идеально. Спасибо, что вернулся и забрал медвежонка, что всё обустроил.

Он также добавил маленький столик и обил угол подушками под диван, принес холодильное устройство и установил несколько отдельно стоящих полок с немногочисленными вещами Марьям.

— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Если не найду, то сделаю своими руками. — Пана довольно пританцовывал на месте, взволнованный ее одобрением, но беспокоясь, что она найдет что-то неправильное в его действиях.

Она заметила, с какой лаской Келс посмотрел на него.

— Ты проделал замечательную работу, мой имдико. — Он посмотрел на нее и напрягся, как Пана. — Его замечание о потребностях распространяется и на меня. Я сделаю все для тебя, хотя этого будет недостаточно.

Марьям все больше и больше жалела Келса за его явный стыд.

— Я приняла душ и хорошо поела. У меня есть место для ночлега. Так что можно не волноваться о базовых потребностях.

— Как насчет развлечений? Я могу загрузить несколько видео на компьютере. Музыка, драмы? — Пана взял прибор с одной из полок и установил на стол.

— Я натерпелась драмы надолго вперед. У тебя есть комедийное шоу Нойти?

— Тебе нравится Нойти? Неужели! Не могу поверить, что, наконец-то, нашел, с кем посмотреть его!

Марьям и Пана устроились поудобнее на подушках, готовясь к утренней дозе глупого шоу. Пока Пана возился с компьютером, Келс стоял в стороне и наблюдал за ними. Он выглядел таким одиноким и потерянным, что Марьям чуть не позвала его присоединиться к ним. Но не хотела слышать отказ, поэтому спасовала.

Пока Марьям и Пана хихикали над выбранным видео, Келс покинул спальный уголок, чтобы поговорить с Себистом наедине. Он вышел на середину склада и выбрал его частоту для аудиозвонка.

Когда Себист принял его запрос, Келс быстро рассказал ему о нападении на эсминец и об опасности, с которой они столкнулись.

Себист сначала ужаснулся, потом выразил глубочайшие соболезнования и, наконец, поклялся:

— Даю слово, что окажу любую возможную помощь. И плевать на чувства капитана Одака. Ты пользуешься большим уважением на флоте, так что на его счёт я даже не волнуюсь.

Они выдавили натянутые смешки. Обещание Себиста напомнило Келсу его собственное. С трудом сглотнув, он сказал другу:

— Я должен рассказать тебе ещё кое-что. Мой ребенок жив.

— Но Бриэль же… Как я понял с твоих слов, она умерла…

— Марьям носит нашего ребенка.

Воцарилась грозовая тишина, а затем прозвенел радостный крик Себиста:

— Слава Матери Всего! Это потрясающе, Келс! Я так рад. Хоть одна надежда есть среди всего вашего ужаса. Я не могу быть счастливее за вас.

— Я согласился на сделку с Марьям. — Келс решил не упускать восторг Себиста. Он рассказал ему о смертном приговоре Марьям и об их сделке: свобода от Земли и Калкора в обмен на суррогатное материнство.

Себист промолчал несколько секунд. Его тон был более спокойным, но не менее понимающим.

— У тебя не было другого выбора, кроме как пойти на соглашение, мой друг. Тебя прижали к стене. Любой поступил бы также.

Келс закрыл глаза, груз упал с его плеч.

— Я рад, что ты понял меня.

— Конечно. И, в конце концов, не всё потеряно.

— Что ты имеешь в виду?

— Марьям будет рожать на Калкоре. Я настаиваю, чтобы вы выжили и вернулись домой. Считай, это приказ.

— Я лично заинтересован в том, чтобы это произошло.

— Я рад, что ты разделяешь моё мнение. Как только вы прибудете, мой клан сделает все, чтобы показать Марьям, какими замечательными супругами мы будем для нее. Возможно, мне придется положиться на вашу силу убеждения, чтобы она нас выслушала.

Себист собирался ухаживать за ней. Каким бы обаятельным он ни был, Келс подозревал, что Марьям останется равнодушной к его харизме.

По правде говоря, он и сам дёрнулся от промелькнувшей мысли. Себист и его клан были прекрасными людьми, лучшими (не считая клана Келса), но мысль о Марьям с ними раздражала его.

«Да что не так со мной? Она будет счастлива с ними. Никто не пострадает, если мой клан убедит её встретиться с Себистом. В этом даже есть смысл, ведь она не может вернуться на Землю».

Келс постарался придать своему голосу любезность.

— А пока тебе стоит отточить навыки ухаживания. Она любит шоу Нойти, так что, возможно, вы захотите ознакомиться с ним.

Себист фыркнул:

— Я никогда не был поклонником глупых комедий, но поработаю над этим. Обязательно обрати внимание на все, что ей нравится. Надеюсь, ее вкусы совпадут со вкусами моего клана, и нам не придется заводить слишком много…. необычных интересов.

Драмоки обменялись любезностями, а потом попрощались.

— Сможешь ли ты выполнить обещание, если она не влюбится в клан Себиста?

Келс вздрогнул и сердито посмотрел на Дергана, потому что тот напугал его и усомнился в его намерениях.

— Я отвезу Марьям туда, куда она захочет. Даже если это будет стоить мне дружбы с Себистом. — Он поморщился от этой мысли. Себист был ему дорог, словно родной брат, и он совсем не хотел терять его.

Дерган нахмурился.

— Я беспокоюсь не только за клан Себиста. Приказ империи совершенно ясен. Они хотят заполучить земных женщин, любыми способами. Ты веришь, что они отпустят Марьям, как только она окажется на нашей территории?

Келс застыл. Он не рассматривал возможность, что Калкор может оставить Марьям против ее воли. Конечно, империя должна быть только рада освободить ее за вынашивание калкорианского ребенка.

Но что если нет?

— Ты был под сильным давлением, когда Марьям предложила стать суррогатной матерью. Ты переживал потерю Бриэль. У тебя не было другого шанса спасти нашего ребенка. Никто не может винить тебя за то, что ты не предвидел плохого исхода, когда согласился на сделку, — сказал Дерган, его свирепое лицо было спокойным.

— Я должен сдержать обещание, Дерган… После всего, что я наделал…

— После всего, что мы наделали, мой драмок. Я должен искупить свою вину и так же решителен, как и ты. Каковы шансы, что мы окажемся в одной тюрьме, если дело дойдет до предательства?

Сердце Келса упало. Он хотел приказать нобэку не вмешиваться, но Дергана не переубедить. Он будет страдать от последствий вместе с лидером клана.

— Может, до этого и не дойдет. Может, империя примет сделку, или, она влюбится в клан Себиста. Нам же должна улыбнуться удача рано или поздно, не так ли?

Дерган ухмыльнулся, как будто они не обсуждали самое тяжкое из возможных преступлений — неверность Калкору.

— Тебе всегда везло больше, чем многим. Будем надеяться, что жизнь нашего ребенка будет спасена, и нам снова улыбнется удача.

— Надеюсь. С меня хватит неприятных сюрпризов.

* * * *

Два дня прошло с тех пор, как Келс и Дерган обосновались в новой огороженной «каюте» в нескольких метрах от Марьям в складском отсеке. Они вернулись работать на мостик. Большинство компьютерных станций оказались в рабочем состоянии, что вселяло в Келса оптимизм на успех плана побега.

Он должен сработать. Более тридцати земных кораблей вошли в ионный шторм, чтобы найти поврежденный эсминец. Помощь от Калкора все еще находилась далеко.

Дерган помогал военному командиру, руководя ремонтом запасной станции. Он перепрограммировал свой компьютер для помощи в управлении арсеналом эсминца. Тем временем Келс стоял в стороне от командной работы. Он был опытным командиром, но возьмет на себя управление только, если Одак не справится.

Несколько членов командного состава были либо госпитализированы, либо мертвы после первых двух столкновений. Первый и второй офицеры были среди тяжело раненных. Келс станет капитаном в наихудшем сценарии, который легко может произойти.

На данный момент его единственная задача — следить за показаниями датчиков и быть готовым в резерве, если кто-то из основного экипажа выйдет из строя. Впервые он полностью осознал, насколько пострадал эсминец из-за приказа похитить Марьям, что только усиливало его чувство вины.

На большой голограмме в передней части мостика загорелся индикатор среди изображения ионного шторма и угрожающих кораблей землян за ним. Одак незамедлительно отреагировал.

— Это был взрыв. Отчет.

Военный командир Тиом ответил с наигранной беспечностью:

— Штурмовик нашёл одну из наших мин и взорвался.

— Земляне собираются на месте взрыва с той стороны облака, — доложил Дерган.

— Ещё один взрыв. Теперь они точно сканируют и подрывают наши мины.

— Другие корабли собираются в противоположной части облака.

Одак встретился взглядом с Келсом.

— Они подозревают, что мины — это отвлекающий маневр, чтобы отвлечь их как можно дальше от нашей точки выхода.

— Как мы и предполагали. Жаль, что они ищут нас не в том месте. — Келс старался не выдавать самодовольство из-за успеха уловки. Она не была сложной, и план мог провалиться по многим фронтам.

— Хелм, присматривай за движением противников. Выводи нас, как только их сканеры окажутся вне досягаемости нашего положения для выхода.

— Так точно, капитан.

* * * *

Марьям и Пана стояли бок о бок в ее «спальне», следя за трансляцией, которую имдико вывел на стену над матрасом.

Марьям уставилась на изумительное изображение ионной бури. Туман проплывал мимо, делая несколько видимых звезд расплывчатыми. Случайные разряды заряженных ионов проносились мимо, напоминая молнии. Марьям подпрыгивала с каждой вспышкой, освещающей космос. И думала, что та испепелит эсминец при попадании, даже когда Келс и Дерган заверили ее, что они в безопасности.

Марьям испытывала смесь противоположных эмоций: безопасности и страха — словно каталась на самых высоких американских горках. Это развеселило Марьям, и она улыбнулась Пане.

— Это прекрасно.

— Только подумай, если бы мой клан не похитил тебя, ты бы упустила это, — поддразнил он.

Она попыталась неодобрительно нахмуриться, но не смогла. Вместо этого сдалась и рассмеялась.

Она добилась большего, чем ожидала за последние несколько дней. Марьям была вынуждена признать, что приветствовала Пану в качестве спутника. Он был замечательным. По словам Дергана, Пана лидировал в области исследований и разработок систем вооружения, а его интеллект оценивался в диапазоне гениев. И все же он никогда не говорил с ней свысока. Они разделяли одно и то же странное чувство юмора, смеясь над комедийными шоу. Он всё реже и реже грустил. Порой он мог проявлять чрезмерную заботу, но Марьям стоило только напомнить ему, что она не ребенок, и он отступал.

Дерган тоже выделялся. Он оказался внимательным, но не властным. Его было трудно рассмешить, но он и не был угрюмым. По оценке Марьям, нобэк был крепок не только телом, но и умом. Дерган следовал принципам, которые обычно не подразумевали похищение. Судя по выражению боли при упоминании Бриэль, он был чувствительным, но не давал себе погрязть в отчаянии. Нобэк поклялся уберечь Марьям от землян или умереть, пытаясь, но она надеялась, что до этого не дойдёт.

Что касается Келса, то она еще не вынесла ему вердикт. Он был вежлив с Марьям, но держался отстраненно. Она часто думала, что это из-за вины за случившееся. Раскаяние окутало его мрачной тучей. Она задавалась вопросом, сможет ли он когда-нибудь переступить чувство вины.

Стряхнув с себя печаль, которую часто испытывала из-за мыслей о Келсе, Марьям игриво погрозила пальцем Пане.

— Только не говори, что ты не ждешь от меня благодарности за похищение и возможности увидеть ионный шторм.

Пана добродушно подтолкнул ее локтем.

— Конечно, нет. Ты же знаешь.

Марьям перевела свое внимание на открывшийся вид.

— Это великолепно. Не думаю, что когда-либо видела что-то столь невероятное.

— Как и я.

Его благоговейный тон привлек ее внимание. Пана смотрел на нее, а не на вид из проекции.

Марьям почувствовала тепло внутри. Было ли неправильно, что она начала видеть в нем мужчину — невероятно привлекательного мужчину, чье общество ей нравилось, а не вдовца Бриэль? Было ли неуважительно к ее подруге наслаждаться его улыбками, его рассказами, его обществом?

Быть может, все дело в гормонах беременности. Во время предыдущих беременностей Марьям испытывала усиленное либидо. Ей хотелось бы верить, что реакция на Пану была вызвана исключительно беременностью. Чувство также распространялось на Дергана и Келса, несмотря на то, что они стояли за ее похищением, а драмок и вовсе изо всех сил старался держаться на расстоянии. Да, влечение, которое она испытывала к калкорианцам, можно было списать на старую добрую греховную гормональную похоть.

«Ага, конечно. Каждый из них по-своему тронул тебя».

Задумчивый взгляд Паны сменился беспокойством, и Марьям осознала, что слишком долго смотрела на него.

— С тобой все в порядке? Твое лицо внезапно покраснело.

Марьям постаралась улыбнуться.

— Я в порядке.

— Хорошо. Видишь? Я не душу тебя беспокойством. Я страдаю, но стараюсь. — Он театрально поморщился, выдавив очередной смешок из нее.

— Ты проявил большую сдержанность.

— О чём ты думаешь?

«О том, что не имею права желать вас».

Она убрала эту мысль подальше, выбирая ответ, который бы не предавал Бриэль.

— Прошло всего несколько дней, но мне нравится быть беременной. Я чувствую себя… — она замолчала, подыскивая подходящее слово.

— Полноценной?

Уф, почему люди приравнивают женщину с ребёнком к достижению цели жизни?

— Я не верю, что в жизни должен быть кто-то, чтобы чувствовать себя полноценным. Раньше это было так для меня, но многократные неудачи привели меня только к горю, поэтому я совершенно полноценная сама по себе.

— Я задел за живое. Я не хотел обидеть тебя.

Марьям перевела дыхание.

— Прости. На меня смотрели как на недоженщину, потому что я не могла иметь детей, поэтому чувствительна к этой теме. Я не хотела снова грубить тебе.

Пана почесал голову.

— Я всё ещё жив. Пронесло!

Она рассмеялась. Как Бриэль могла не видеть так много хорошего в нем?

Он вернулся к предыдущей теме.

— Ты говорила, что тебе нравится быть беременной, что это заставляет тебя чувствовать себя…

— Кем-то большим. Да, именно так я и хотела сказать. Что я стала богаче, хотя это и не мой ребенок.

Пана снова стал серьезным.

— Ты вынашиваешь его, что отчасти делает его твоим. Может быть, ты и не зачала его, но дала ему жизнь.

И снова Марьям вспомнила о тайном влечении, которое испытывала к нему. Она осознала, что наклонилась к нему, невольно желая прижаться к нему.

Должно быть, он тоже что-то почувствовал, потому что наклонился в ее сторону. Его фиолетовые глаза встретили ее взгляд.

«Это не должно произойти. Марьям, отойди, установи дистанцию между вами».

Вместо этого она потянулась к нему на цыпочках. Его сильные руки обняли ее, прижимая к себе. Его губы были мягкими и осторожными, отчего у нее закружилась голова.

Все мысли исчезли, когда она отдалась поцелую Паны.