Маша и Медведь-3

18. ЕСТЬ КОНТАКТ!

ЛИС. МАША

— Что случилось? — тревожно встрепенулся Кеша.

— Пока ничего страшного. Наблюдатель отфиксировал перемещение на лисий остров ещё одной жемчужной сферы. Я забираю девочек и лисят в управляющую пещеру.

— Понял! — Кеша побежал. Поди, обязан в случае тревоги неотступно с цесаревичем находиться.

Мы маленькой девчачьей стайкой, которую подгонял Баграр заторопились в управляющий пункт. Катя со своей корзинкой засеменила вперёд — устраивать лисят на тюфяках в девчоночьем уголке.

У пещеры стояли офицеры — морские и казачьи, и все профессора.

— Кажись, посыльный бежит! — сказала вдруг Аня, когда мы почти дошли.

Посыльный действительно бежал. Но не от казаков и не из пещерки, как можно было ожидать, а со стороны берега, обращённого на лисий остров (или уже правильнее писать «Лисий остров», раз все так его называют?).

— Что случилось? — спросили мы его хором.

— Мужик приплыл.

— Вплавь? — удивился Баграр.

— Не, на лодчонке какой-то. По-нашему ни бельмес. Маячил-маячил, вот, камешек дал. Вроде как передать.

— Так давайте! — возбуждённо подпрыгнул профессор Попов.

— Стоп! — воскликнул Баграр. — Артефакт может быть настроен на что угодно. На взрыв, к примеру. На отравление ядовитым газом. На сон. Вы готовы?

Окружающие слегка поёжились.

— По моей команде! — Баграр образовал перед собой маленькую светящуюся сферу. — Передаём внутри защищённого полем пространства, — сунул внутрь раскрытую лапу: — Давай! Не ссы, если что, руки новые отрастим!

Посыльный сунул руку в светящийся шар и выпустил камешек.

— В сторонку отходи! — велел ему Баграр.

Над камнем затуманилось нечто вроде разворачивающейся дымки.

— Неужель натурально яд? — нахмурился есаул.

— Погоди… не похоже…

Дымка соткалась в маленькое облачко, внутри которого проявилось лицо. Мужчина заговорил. Понимали его, естественно, только Баграр да мы, девчонки.

— Я уважительно прошу разрешения ступить на землю этого острова для проведения переговоров. Вы можете сообщить ответ этому изображению.

— Переговоров просит, — сообщил офицерам Баграр. — Спрашивает: можно ему зайти или нет?

Несколько минут сумбурных обсуждений — и коллективное решение о разрешении было выдано.

— Заходи! — сказал изображению Баграр, и камешек потух, втянув в себя облачко, будто его и не было. — Деактивирован! — объявил Баграр и сдал камешек офицеру специального отдела (изучать будут, сто пудов).

— Предлагаю пройти в дом, — сказал Виктор Иванович. — Хоть какая-то видимость солидности.

— Анечка, Катю позови, — попросил Баграр. — Мне спокойнее, когда все вы на глазах. Если никто не возражает, говорить буду я. Пока нам нужно только выяснить его намерения. Маруся — переводи. Если кто-то из присутствующих захочет вступить в дискуссию или уточнить что-либо, просто поднимайте руку, чтоб я видел. В этом случае, Маруся, на тебе также перевод.

— Хорошо, — кивнула она.

— Вон он идёт.

— Добрый день! — внешность мужчины, остановившегося у порога, была одновременно похожа и не похожа на внешность той лисы, которую несколько раз наблюдала Катя. Но это, совершенно определённо, тоже был лис. Он поклонился и прошёл к столу, взглядом попросил разрешения сесть, устроился напротив Баграра. — С сожалением хочу констатировать, что я опоздал. Откровенно говоря, я немного ошибся миром, и там тоже было не всё спокойно, поэтому… Я приношу свои извинения за действия моих… соплеменниц.

— Нам нечем вас особенно порадовать, — Баграр смотрел на гостя спокойно, но с полной готовностью к любым его действиям. Из двух лис, информация о которых нам известна, одну уничтожил недружественный нам вантийский маг — если вам будет от этого легче, то он также уже мёртв — а вторую, как бы ни было неприятно вам это слышать — мы. И мы не сожалеем об этом факте.

Маруся исправно переводила диалог.

— По внутренним каналам православной миссии, — поднимая ладонь, негромко сказал отец Филарет, — сообщалось о трёх взрослых лисах. Однако, местонахождение третьей нам неизвестно.

— Пусть это вас не беспокоит, — слегка кивнул лис. — Её уже вывели за пределы этой Земли. Община приняла решение оставить эту группу миров. Концентрация магии, а особенно её выплески, действуют на наших женщин наркотически и приводят к разрушительным последствиям.

Все переглянулись.

— Но… Я бы не пришёл к вам, если бы не одно обстоятельство.

Я поняла, к чему он клонит и посмотрела на Катюшку.

— Нет! Я их не отдам! Это мои лисята! — Катя вскочила, сжимая кулачки. — Где вы были, когда из их живой матери вытягивали жилы? — по её щекам потекли слёзы. — Где вы были, когда их кидали на растерзание? Я не отдам! Я не хочу…

— Милая девочка, — мягко начал лис. — Наш род благодарен тебе безмерно. Но прошу тебя, подумай вот о чём: если бы твои друзья, узнав, что тебя спасли существа другого вида — те же лисы, или русалки, или горные тролли — твои друзья пришли бы за тобой, а твои спасители не захотели бы тебя отдавать? Как бы твои друзья себя чувствовали? И самое главное — полезно ли было бы тебе самой оставаться в той среде, где живут твои спасители? — Катя всхлипнула и полезла в карман за платком, а лис продолжил: — Этот мир губителен для лисьих детей. Для лисят — в меньшей степени, чем для лисичек, но тем не менее. Неужели ты хочешь, чтобы они выросли монстрами?

Катя горько всхлипнула и помотала головой:

— Там нет девочек. Только мальчики.

— И всё же, постоянное пребывание на этой Земле приведёт к нестабильности их психики. Единственный разумный выход, который я вижу — иногда, в особые установленные дни, я мог бы организовывать вашу встречу. Если ты захочешь, конечно, — лис помолчал. — Сколько их?

— Пятеро, — вступил Баграр. — Катя, принеси корзинку.

Когда Катюшка выскочила из комнаты, Баграр изменил свой тон:

— А теперь мы перейдём к настоящим переговорам. А то возвышенные рассуждения — это прекрасно. Но мне хотелось бы конкретики. Кем вы уполномочены заключать пакты, союзы и клятвы? Если уполномочены, конечно.

Взгляд лиса также сделался более холодным:

— Я говорю от имени лисьего конвента двенадцати основных и сорока трёх анклавных миров. Вот мои верительные свидетельства, — он развернул над рукой светящуюся сферу и предъявил большую яшмовую печать. Всё это было тщательно осмотрено Баграром.

— Подтверждаю то, что данные свидетельства являются подлинными.

В этот момент открылась дверь и появилась Катя с корзинкой. Баграр сделал ей знак приблизиться:

— Катюша, детка, покажи господину послу лисят… Как видите, детёныши здоровы и накормлены, за ними установлен необходимый уход, — однако, взять никого из корзинки Баграр не позволил: — Неси их на место, Катя, и оставайся покуда с ними. Сегодня никто твоих друзей не заберёт.

Лис, рассчитывавший, очевидно, на быстрое решение вопроса, нахмурился.

— Не стоит расстраиваться, уважаемый, — Баграр сложил ладони на столе. — В этом вопросе я, боевой маг королевства Гертния и Второй алуаз Орентии, выступаю как посредник, уполномоченный лично собой, но, уверяю вас, постараюсь решить вопросы урегулирования максимально быстро. Не буду измучивать вас аналогиями и притчами, однако прошу принять во внимание мой интерес. Я, как и вы, планирую вернуться в свой собственный мир. Но здесь я оставляю своего детёныша. И я кровно заинтересован в том, чтобы никакие проблемы чьих-либо магических психозов не сваливались ей на голову. Поскольку переговоры будут официальными, вторая сторона не может выступать от имени всей Земли, однако интересы Российской Империи, в любой точке пребывания её подданных, следует учесть с максимальной полнотой. На приготовления к переговорам понадобится несколько часов. Предлагаю вам провести их в наших гостевых апартаментах — скромно, но с душой, вам предоставят дом, еду и возможность отдохнуть. До окончания переговоров лисята останутся у нас. Место их содержания абсолютно безопасное, уверяю вас. Я сам ставил там защиту.

Толстый-толстый намёк на то, что не стоит пытаться выкрасть детёнышей…

— Хорошо, — лис дипломатично улыбнулся, — я согласен. Четыре часа.

— Договорились. Я провожу вас, — любезно поднялся Баграр. Священник и часть казаков пошли за ним.

Правильно. Надо же проследить, что этот посол никуда не слинял.

Баграр очень быстро вернулся в общий дом и немедленно развил бурную деятельность.

— Маруся и Аня — берёте Катю и мчитесь в пещеру! В случае любого подозрения, Маруся, ставишь плотный изоляционный кокон, запираетесь вместе с лисятами, сколько-то ты продержишься, а там и я подскочу. Не пугайтесь заранее, это исключительно меры предосторожности! Муша, Бриарею поставить задачу не впускать внутрь ни одну взрослую лису — до особого распоряжения — и пулей назад, ты будешь нужна мне как якорь. Господа офицеры специального отдела, мы все несёмся на «Царицын». Рысью!

— А где отец Филарет?

— Купол над «гостевыми апартаментами» держит. Внутри наш гость — маг. Попробует выскочить и какой-нибудь фокус выкинуть — махом сдуется. На подхвате — казаки.

— Толково!

ТОРГИ НОМЕР ДВА, НАЧАЛО

В специальном учебном зале «Царицына» собралась довольно разношёрстная толпа. Одно то, что в офицерском совещании принимали участие гардемарины — уже необычно, что уж говорить о медведе и девушке.

— Господа, — напористо начал Баграр, — чтоб вы понимали и не недоумевали. Наша общая задача — прямо сейчас, в течение очень короткого времени организовать трёхсторонние переговоры. А то этот ушлый рыжий решил, что придёт, скажет всем огромное душевное спасибо — и свалит в закат, что ли?

— Верно, — сказал один из офицеров. — Этот лис хочет получить своих малолетних единоплеменников — похвально. Однако в результате действий его единоплеменниц же — что он, кстати, не отрицал — Российская Империя понесла значительный ущерб, и материальный, и человеческий!

— Ваша правда! С «Петропавловска» из всей команды чудом двое спаслись.

— А «Андромеда»? Исследовательское судно! Да, основная часть экипажа уцелела, а сколько ценной аппаратуры погибло? Образцы, записи наблюдений! Труд целой экспедиции! Корабль разбит и восстановлению не подлежит, мы вчера осмотрели — одни обломки. Не считая целого ряда торговых судов…

— Итак, — подытожил Баграр, — вырисовывается даже несколько основных статей ущерба: человеческая, материальная, интеллектуальная.

— Добавьте моральный и статусный ущерб, — добавил сбоку невысокий офицер.

— Именно. Нужны специалисты, которые срочно, буквально в два часа это обличат в убедительные фразы.

— А кто третья сторона? — спросил невысокий.

— Я, — Баграр обвёл взглядом собрание. — Без меня, простите за откровенность, ни один лис с вами даже разговаривать не станет. А поэтому я могу взять на себя обеспечение всей переговорной стороны процесса в обмен на то, что мне выгодно. Все останемся в плюсе. Итак! — он гулко хлопнул в ладоши. — Обстоятельства вынуждают нас отказаться от неспешной дипломатической манеры. Где этот мальчишка? Иннокентий?

— Я здесь, господин Баграр!

— Папаша, в отсутствие вас в училище, где сидит? Там же, в Заранске?

— Никак нет, в Главном управлении Специальной безопасности, в новой столице, в Омске.

— Та-а-ак, это хуже, но ожидаемо. Дмитрий Александрович там был? Или хотя бы рядом?

— Был, — ответил Дмитрий, — даже в само́м управлении и в нужном вам кабинете.

— Отлично. Почему спрашиваю именно вас — потому что вы у нас… обладаете специальными умениями. По крайней мере, я очень на это надеюсь, — Баграр живо обернулся к капитану «Царицына»: — Иван Андреевич, нам нужно отдельное помещение. Любое, срочно!

— Пожалуйста, соседний малый класс.

— Отлич-чно! Дмитрий, Иннокентий, Мария, за мной!

В классе было… Обычно. Холодновато как бы.

— Кеша. Тебя я позвал, потому что ты человек подневольный и трясут тебя, я полагаю, как грушу. Поэтому сядь в уголок и смотри. Но! Ничего не говори, не спрашивай и вообще не отсвечивай, понял? Процедура и так неприятная.

Тут я испугалась.

Баграр вздохнул.

— Прости, Муша, но мне он ничего внушить не сможет. Издержки профессии. У меня блок стоит размером с Орентию.

— Мать моя магия…

— Детка — надо. Восприми это как урок. Однажды на себе почувствовав, работу подавителя ты больше не спутаешь ни с чем.

Я посмотрела на Дмитрия Александровича как на палача.

— Я не понял…

Он растерялся, что ли?

— А ты думал — как? Мы сядем и посмотрим твои воспоминания как телевизор, что ли? — разозлилась я. — Ты знаешь, что подавителя практически невозможно пробить? У вас же всё наружу! Да вы даже нормальные наведённые воспоминания дать не можете, чтоб не спрессовать!

Дмитрий Александрович развёл руками:

— Ну, извини.

— Упражнялся? — строго спросил его Баграр.

— Конечно.

— Максимально мягко. Представляешь нужный кабинет. Помнишь хорошо?

— Да.

— Задача для тебя нетипичная. Программирование не действия, а образа, ощущения. Просто вкладываешь воспоминания Машуне в голову. И ничего лишнего, понял? Я проверю!

Дмитрий Александрович, не привыкший, видать, чтоб с ним разговаривали таким образом, слегка вздёрнул подбородок.

— Позвольте уверить вас в отсутствии в моих действиях неблаговидных намерений!

— Позволяю! — хлопнул его по плечу Баграр. — Давай, сосредотачивайся, а то свалит наш гость, и вместо волшебных плюшек получит твоя империя фигу с маслом. А ты, Муша, серёжки снимай, иначе не дадут они ему пробиться.

Я вытащила из ушей риталид с таким ощущением, словно иду на эшафот.

— Экзекуторы…

— Не ссы, прорвёмся, — Баграр усадил меня на небольшой диванчик, который, по-хорошему, вернее было бы назвать скамейкой с мягкой обивкой. — Давай, Димка. Это не тот случай, когда надо долго жевать сырую шкуру. Сделай всё быстро и аккуратно.

Дмитрий Александрович слегка удивился столь медвежьим идиоматическим выражениям, но подвинул стул и сел напротив меня:

— Маша, легче и быстрее будет, если ты будешь смотреть мне в глаза.

Я поморщилась:

— Хорошо.

— Ну, вдох-выдох! — скомандовал Баграр. — Поехали!

Глаза цесаревича словно придвинулись, сделались непроглядно-чёрными, как глухая беззвёздная ночь. И среди моих хаотически мечущихся мыслей и принадлежащих мне образов вдруг появились чужие. Словно, знаете, сидите вы в спальне, и вдруг открываются двери и незнакомые люди начинают вносить какие-то шкафы, комоды. Всё не ваше! Но детали разглядеть можно, такие чёткие…

Такое у меня внезапно всплыло сравнение. И прямо посреди этого сравнения, как это у девочек бывает, я внезапно подумала: с чего я вдруг я решила, что эта ситуация похожа на спальню? Почему я вообще спальню вспомнила? И… и ка-а-ак вспомнила.

Мать моя магия, я почувствовала, что меня заливает краской!

— Спокойно! — очень громко (мне так показалось) прозвучал Димин голос. — Это — основной рабочий кабинет Филиппа Афанасьевича. Второй этаж главного корпуса Центрального государственного управления, этаж Специальной службы имперской безопасности. Обрати внимание: на стене портрет императора и благодарственные письма в рамках, — картинка в голове начала смещаться, как будто смотрящий оборачивается вокруг себя. — Двери высокие, двустворчатые. Морёный дуб. Резьба в виде мелких листочков. Шкаф, всегда полный бумаг. Дверцы стеклянные. Сейф, для самых ценных. Стол — тяжёлый, тоже из дуба. Под стеклом — карта империи, очень подробная. Предметов на столе мало, Филипп Афанасьевич захламляться не любит. Но письменный прибор — обязательно. Всё остальное он в столе держит. А вот кресло у него лёгкое, потому как любит наш Филипп Афанасьевич подскочить да броситься по кабинету расхаживать, рассуждая.

Господи, я чувствовала, что меня отпускает.

— А на полу в последний раз ковёр был, — закончил Дима передачу образа и оборвал связь.

— Всё нормально? — строго спросил Баграр.

— Да! Всё хорошо! — я поскорее схватила серёжки и бросилась вдевать их, как будто бы смотрясь в зеркальную витрину шкафа с какими-то установленными внутри корабликами и пушечками. Чтоб не видели они мои пылающие щёки.

— Муша, портал сможешь открыть? — подозрительно уточнил Баграр. — Потому что если нет…

— Придётся пробовать второй раз, я понимаю, — я справилась с лицом и повернулась к ним. — Пробуем?

— Так. Кеша, — Баграр посмотрел на спецотдельщика, — сейчас если у неё получается — ты ныряешь первым и летишь к папаше на доклад! А я гляну место, соберу офицеров — и тоже к вам.

— Понял!

— Вот сюда встань, — Баграр ткнул когтем. — На старт, внимание. Маша, портал, аккуратненько…