Мастер красоты

Глава 3

Думаю, для большинства людей в моём мире вовсе не секрет, что такое дактилоскопия, то есть отпечатки пальцев. Любой более-менее приличный детектив не обходится без упоминания этой возможности расследования преступлений. Причина важности отпечатков пальцев в том, что они индивидуальны для каждого человека. Якобы только один на миллион случаев может повториться.

Мало того, свести и как-то уничтожить отпечатки нельзя. В прошлом преступники часто пытались прижечь подушечки пальцев и стереть линии. Но кожа снова отрастала, выявляя всё тот же узор. Проще надеть перчатки, чем уничтожить рисунок.

В этом мире всё было точно так же. Неповторимый узор папиллярных линий кожи изменить почти невозможно, за исключением ситуации, когда за дело берется специалист по магическим письменам. Он наносит на подушечки пальцев своего рода татуировку, которая не исчезает со временем, а помогает творить магию, усиливая заклинания. Как именно, мой защитник не пояснил. Мол, магия… то да сё.

До того, чтобы наносить рисунок на ногти, в этом мире почему-то не додумались.

Следующие пару часов оборотни буквально атаковали меня, требуя пояснений, зачем я делаю рисунки. Понятие «красиво и модно» в их головах никак не укладывалось. Мне так и не поверили, решив, что я имею личные секреты. Даже Марти скорчил скептическую морду.

Вскоре всех позвали на ужин, и тему обсуждения рисунка на ногтях временно пришлось остановить.

Ужин был… Как бы деликатнее объяснить? Наверное, я ещё не настолько оголодала, чтобы съесть это, и предпочла сероватую похлёбку отдать одному из малышей. Всего за длинным столом сидели два десятка взрослых оборотней и пятеро детей не старше десяти лет.

Из напитков был горьковатый травяной отвар, а малышам дали подобие компота из моего единственного яблока. Встала из-за стола я разочарованная всем, что видела и пробовала.

Впечатлений за день было много и все безрадостные. Бессонная ночь и последующие приключения вымотали так, что я уснула быстро, не особо вникая на чём лежу. И только утром отметила, что мне действительно предоставили матрас, набитый сеном. Ткань, которую использовали для этой спальной принадлежности, давно износилась и истёрлась. Из дыр торчали пучки сена. Правда, сухого и ароматного. Я же, кинув поверх свою куртку и накрывшись туникой, претензий к спальному месту в эту первую ночь не имела.

Зато утром разом возникли все претензии. И туалетные удобства во дворе не вызвали восторга, и отсутствие у меня с собой предметов гигиены (спасибо, расчёска нашлась), и, конечно же, более чем скудный завтрак с горьковатым травяным напитком вместо привычного кофе. Есть, пардон, жрать, после этого завтрака хотелось зверски.

Я мрачно посмотрела на оборотней мужского пола. Они после такой сомнительной закуски, носящей название "каша", ещё и работать пошли! Защитник по ходу дела поведал, что именно мы ели. Из коры деревьев, напоминающих земные сосны, добывают заболонь*. Сама кора терпкая и смолянистая. Для выпечки хлеба и каши берут только внутреннюю часть. Тот лёгкий сладковатый вкус натуральный, так сказать, древесный. Добытую кору сушат и измельчают. Для хлеба смешивают с мукой. Кашу же варят так, без добавок. Чем старше дерево, тем толще заболонь. Вот только рубить и доставлять в крепость такие брёвна проблематично. Оказывается, десяток оборотней сейчас на работах по добыче коры. Деревья не рубят, как-то хитро снимают кору прямо с тех, что растут. Безусловно, такое истребление сказывается на окружающей природе. У клана Клыкастых и без того мало леса вокруг. Их земли в основном в степи. Туда, кстати, понесли сажать мой арахис.

«Почти все кошки маги природы. Слабенькие. Но поддержать растения немного могут, — просвещал Марти. — В последнее время они в основном грибы да ягоды в лесу выращивают».

— А мясо? Я думала, оборотни мясо должны есть, — уточнила я рацион питания.

«Да где ж его взять, то мясо? — вздохнул Марти. — Всё уничтожили и давно съели».

Ситуация у оборотней была аховая. Люди не пускали их дальше Серебряного озера. В том числе и на само озеро. Повезло тем кланам, которые живут у реки, туда впадающей. Эти оборотни рыбой питаются.

Два раза в год люди устраивают ярмарку, продают котам продукты. В основном муку, какие-то крупы. Правда, крупы все магически обработанные.

Где-то дальше стоит портал с магическими импульсами, обрабатывающими всё, что проносится через них. Когда-то давно это было сделано для того, чтобы люди не приносили болезни на земли оборотней. Полезное дело, спора нет. Правда потом его стали использовать не только для обеззараживания, но и для обработки любых продуктов, которые после этой магии не дают всходов.

После войны магов в этих местах была чуть ли не голая пустыня. Усилиями кошек удалось возродить леса из того, что пережило огненные бури. Трава кое-какая появились, степь сейчас зеленеет, туда спустя десятилетия стали приходить животные. Но сажать и сеять на этих землях оборотни не могут по причине отсутствия посевного материала. А люди специально меняют только муку и «мёртвое» зерно на камни для накопителей. Иногда берут мех. Его привозят с севера кланы, проживающие в снежных районах у Студеного моря. Там жизнь тяжелее, но питание лучше. Морские животные богаты жиром и мясом.

Со своими сородичами северные оборотни добычей не делятся. Мол, самим только-только хватает. Каждый клан выживает как может или просто гибнет с голоду. Клыки как раз уже на той стадии, когда почти перестали кормить детей. Месяц срока до обмена с людьми может стать роковым для малышей.

Я слушала Марти и чуть не рыдала. Получается, мне сейчас отдают чью-то порцию, отнимая у самый слабых.

«Не переживай, — подбодрил кот. — Смотри, в крепости почти не видно самочек. Они ушли твои плоды проращивать».

То, что арахис прижился и уже пошёл в рост, сообщил Валиг в середине дня. Он же принёс на плече одну из девушек.

— Выложилась полностью, но ничего, до завтра придёт в себя, — пояснил комендант крепости.

Такое самопожертвование меня поразило. А Лиам, как звали девушку, через Марти рассказала мне, что такими темпами они соберут первый урожай через пять дней. Снова посадят и снова соберут.

Правда, этого всё равно не хватит до того времени, когда можно будет отправляться к людям для обмена. Что такое горстка арахиса на такую толпу? Считай, один раз хрумкнуть. Он, конечно, питательный, но его мало. Мелкие котята днём лежат в тенёчке в истинной форме, чтобы меньше расходовать энергию. Я, когда увидела эти пушистые тушки, слёз уже не сдержала.

«Теперь понимаешь, почему мы не любим людей?» — присел Марти рядом.

— Как ещё меня не загрызли? — шмыгнула я носом.

«Я был с тобой. К тому же ты Бадду сразу дала еду. Оборотни оценили».

— Марти, нужно что-то делать, нельзя же так. А если у тех, кто возле реки, обменять на рыбу что-то из моих вещей? — предложила я.

«Не возьмут. Они тоже голодают. Там четыре клана на коротком участке вдоль берега живёт. Рыба не успевает плодиться, как её съедают».

Вечером снова были долгие разговоры с Валигом. Старый опытный оборотень выспрашивал через защитника, выступающего в роли переводчика, про яблони, про то, как собирать арахис и сколько его будет под землёй.

— Кто же знал, что я сюда попаду? Взяла бы с собой семян.

— Может, то место, куда ты провалилась, принесло с собой что-то полезное? — продолжил мужчина расспросы.

— Как это принесло? — не поняла я.

— Старики рассказывали, что в давние времена были маги, ходящие между мирами. И проходы имелись. Тебя не удивило, что трава и деревья похожи на те, что у тебя дома?

— Да как бы… — оглядела я покрытый брусчаткой двор и одинокое дерево неизвестной породы.

Собственно, я ту траву только в виде сена в своём матрасе и видела. Но идея оборотня, что я могла принести какой-то растительный материал на себе вполне жизнеспособная. Помню, вокруг всякие листья и ветки валялись. Вдруг что полезное сюда попало?

— Нужно смотреть, — согласилась я и тут же поинтересовалась: — Мне самой проверить или вы кого-то пошлёте?

Честно говоря, снова идти, согнувшись в три погибели, по тем тоннелям не сильно хотелось. Котам на четырёх лапах проще и быстрее это сделать.

— А мы не видим прохода, — неожиданно озадачил меня оборотень. — Это только души мёртвых гуляют тем путём.

На последней фразе меня немного передёрнуло, но, покосившись на своего защитника я решила, что не такой уж он и мёртвый.

— Тогда не откладываем, а прямо сейчас и пойдём, — решила я.

Саквояж оставили в комнате. Рюкзак почти весь вытряхнула и взяла с собой, чтобы складывать в него полезные вещи. Хотела и ключи от дома оставить, но решила, вдруг чего подрезать придётся. Могу ими работать. С металлом, как и со многим другим, в крепости тоже плохо. Его уже давно не обменивали у людей, предпочитая брать продукты. И с каждым годом этот обмен становился всё хуже и хуже. Требования и наглость людей повышались, обрекая оборотней на голодную смерть. Свои ножницы я отдала кошкам и постеснялась просить вернуть. Им нужнее для срезания заболони. А мне и ключей хватит.

Собственно, я бы и этим металлом пожертвовала, но просто забыла и обнаружила, собираясь в поход по тоннелю.

Хорошо, что я заранее изучила тот путь. Мобильник разрядился окончательно. Не сообразила я зарядить и планшет через солнечную батарею, не думала, что в ближайшее время понадобятся эти предметы. Марти, получив материальную форму, светиться перестал, и теперь приходилось надеяться на его кошачье зрение, пытаясь нащупать впотьмах своего защитника.

«Лучше забирайся ко мне на спину, — предложил Марти. — На самом деле я верховое животное».

— Серьёзно? — удивилась я.

«Шучу. Просто маги иногда пользовались способностями защитников переносить тяжести. Садись сверху и пригнись к спине».

Мех у Марти оказался мягким и достаточно длинным, чтобы удобно за него держаться. Он ещё и тёпленький был. Я с удовольствием распласталась на спине якобы мёртвого оборотня и прижалась щекой к загривку. С ним, наверное, и спать рядом комфортно.

«Конечно», — подслушал мои мысли Марти и громко заурчал.

Он потихоньку потрусил вперёд, продолжая посвящать меня в нюансы владения такой уникальной сущностью, как защитник. Вес переносимых тяжестей практически не был ограничен. Тут как получится: увязать или сложить на спине. Главное, чтобы под ногами груз не мешался. А там уж кот его утащит. Мало того, когда он уходит в подпространство, то где-то там может оставлять груз. Правда возвращаться за вещами придётся в то же самое место, но функция полезная. Пока я не придумала за чем именно. Разве что помочь оборотням с транспортировкой коры или ещё чего-то нужного.

«Пришли», — отвлёк меня Марти от прикидок, как использовать грузоподъёмность защитника.

М-да… Темно, между прочим.

— Ты сам-то видишь хоть что-то? — задала вопрос.

«А ты нет? Мне кажется, откуда-то падает свет».

Спустившись со спины кота, я поняла, что конкретно в этом месте темнота немного рассеялась за счёт слабого света, идущего сверху. Но если я в другом мире, то подобного быть не может. Или я ошибаюсь? Вдруг проход существует?

— Эта та дыра, через которую я провалилась?

«Выйдем наружу?» — задал Марти про между прочим вопрос, словно гулять по мирам это обычное дело.

— Как это выйдем?

За последние сутки я уже убедила себя, что я попаданка. А тут, оказывается, есть выход! С другой стороны, через отверстие действительно проникает свет. Пусть это не мой мир, но проход ведёт наружу, и нужно узнать куда именно.

— Подсади-ка, — обратилась к коту, пощупав рукой земляной склон и корни деревьев.

Марти начал подпихивать меня под мою пятую точку, но я раз за разом срывалась вниз.

«Не спеши, успеем», — уговаривал меня оборотень.

— Давай ты первый, а меня, как котёнка, за шкирку вытащишь, — выдвинула предложение.

«Увы, котёнок, — хмыкнул Марти, — это ты у нас маг, ходящий между мирами, я не пройду».

— Тогда углуби лапами в стене нишу. Я попробую на ней закрепиться.

Метра четыре вверх по земляному склону я преодолевала не менее часа, но осилила. На последнем участке вытолкнула себя силой воли, хватаясь за грунт и траву буквально зубами. Ожидаемо, когда выбралась, напоминала свежевыкопанный труп. Вся перемазанная в земле, на голове воронье гнездо, маникюр тоже больше годился для иллюстрации зомби апокалипсиса.

Но всё это вторично по сравнению с тем, что я видела. А наблюдала я родной мир, дома новостройки, ту же тропинку и нехоженую парковую зону.

— Марти, всё получилось! Получилось!

«Ты, главное, пометь как-то место перехода», — проворчал кот, высовывая морду из отверстия.

— Сейчас веточки воткну. Никто другой не использует проход? — отчего-то заволновалась я.

«Если только владеет магией», — ответил защитник.

Тут до меня дошло, что, по идее, его здесь не должно быть.

— И как ты прошёл? — не поняла я.

«Я не проходил, а воплотился рядом с тобой, — ответил Марти и уточнил: — Здесь раннее утро?»

— Утро, — кивнула я и тут же сообразила, что белая зверюга, размером превышающая амурского тигра, пусть и не в центре города… но всё равно в местах населённых, потрясёт многих неподготовленных к этому зрелищу людей.

— Прячься, пока тебя не увидели, — скомандовала я.

*С сосны осторожно соскребали верхний слой коры, оставляя нижний, светло-коричневый, которой затем разрезали роговым скребком вдоль дерева, предварительно сделав два кольцеобразных надреза вокруг ствола на расстоянии около метра один от другого, и затем снимали длинные узкие полосы коры, вернее новый образовавшийся слой древесины. Полосы коры сушили дома в горячей печи, чтобы устранить горьковатый смолистый привкус.

После полного высыхания заболонь слегка обжаривается с двух сторон в печи или в духовке на медленном огне. Лучше всего обжаривать ее большими кусками — меньше риска пережога, отчего меняются вкусовые качества. Обжарка идёт до светло-коричневого цвета. В том случае, если пережарить (до темно-коричневого цвета), вкус хлеба станет более горьким.