Мать – это святое! Манипуляции токсичных родительниц и как им противостоять

Глава 6 Материнский инцест

Про сексуальное насилие матери мало кто слышал. Это тема еще более запрещенная, чем сексуальное насилие отца. Но случаи моих клиентов показывают, что это нередкое явление, которое часто замалчивается. Конечно, речь идет не о нормальных матерях, а о матерях с отклонениями.

Инцест – это сексуальный контакт между кровными родственниками. Когда это делают взрослые по отношению к детям – это является сексуальным насилием. Ребенок не может в силу возраста давать осознанное согласие, а взрослый, даже если и получил согласие от ребенка, может быть привлечен по закону к уголовной ответственности за это преступление. Хотя в дисфункциональных семьях такое насилие часто скрывается, детям запрещают об этом говорить. И преступник остается безнаказанным. Ребенок, как правило, забывает о том, что с ним произошло, чтобы не сойти с ума. Ведь другого выхода у него нет. Он не может уйти от родителей, он от них зависит.

Сексуальное насилие может быть контактным и бесконтактным. Контактное – это половой акт, вагинальный, анальный или оральный, а также петтинг, любые касания интимных зон жертвы, проникающие поцелуи в губы. Или фроттеризм, когда абьюзер трется о жертву своими интимными зонами с целью сексуального возбуждения. Неконтактное сексуальное насилие включает вуайеризм, когда абьюзер подглядывает за вами, как вы моетесь или раздеваетесь; эксгибиционизм, то есть демонстрацию абьюзером своих половых органов, а также показ порнографии, нежелательные разговоры о сексе, другие способы сексуального возбуждения.

Один мой клиент, страдающий сексуальной расторможенностью, постоянно хотел секса и донимал жену. Даже когда она только что родила, он требовал секса. Когда уставала с новорожденным ребенком, он не помогал, а требовал секса. А если она отказывала, он обижался, и жене легче было согласиться, чем объяснить, что она не может. Он хватал ее за интимные места в самое неподходящее время, что вызывало раздражение и отторжение. В итоге муж обвинял ее во фригидности, нелюбви и отвержении.

Этот молодой человек переживал постоянное сексуальное насилие со стороны своей матери с 8 лет. Когда мать развелась с отцом, то стала использовать сына как сексуального партнера. Она могла снять трусы и дергать его за половые органы. Она раздевалась и ложилась с ним в постель голая, заставляя раздеваться его. Мать прижималась к сыну и смотрела с ним вместе порнографию. Заставляла делать ей массаж спины, а в это время мастурбировала. Когда об этом узнала бабушка, она пожаловалась в службу опеки. Мальчика стали допрашивать, правда это или нет. Ребенок все отрицал. Это типично для жертвы сексуального насилия. Дети из чувства стыда и страха отказываются от первоначальных показаний и продолжают страдать. Мать запугивала сына, говорила: «Если тебя заберут в детский дом, то там тебя будут насиловать каждый день и никто тебе не поможет». Свои действия она, видимо, насилием не считала. Эти угрозы сильно испугали мальчика, и он говорил, что мама у него идеальная, и она его любит, и все для него делает.

Ребенку очень хотелось верить, что мама его любит. Сексуальный абьюз был единственным временем, когда мать проявляла доброту и нежность к сыну. Для него это была передышка после криков, оскорблений и побоев. В эти моменты он чувствовал тепло и близость. После своих развратных действий мать дарила подарки. Ему казалось, что это и есть любовь. И поэтому, когда он вырос, в своей семье он постоянно приставал к жене и совершал над ней сексуальное насилие. Для него это была любовь.

Сексуальное насилие мать может совершать не только над мальчиками, но и над девочками. Вот история клиентки пострадавшей от сексуально озабоченной матери.

«Решила написать историю про “любящую маму” или о том, как сексуальные маньяки делают из детей дебилов, брехунов, олигофренов и тех, кому нельзя никогда верить.

Когда мне было 4,5–5 лет, мама была очень любящей и ласковой, все разрешала, разговаривала со мной, катала на ноге, давала мерить свои наряды и туфли. Она вела себя так, что никто не сомневался в ее любви и самых лучших намерениях по отношению ко мне. Но все это было лишь “сахарным шоу”, бомбардировкой любовью с целью заманить меня в сеть и усыпить бдительность моего отца, да и всех окружающих, наверное… Как такая милая женщина может нанести вред невинному дитя?!

Но мой праздник жизни длился недолго. Позднее она уже прикрикивала и одергивала меня, критиковала. Дальше пошел дикий ор с матерщинной бранью, да такой отборной, что у меня катились слезы от этих слов. Ее это раздражало, и она начинала свирепеть от моих вопросов. За мой плач я получала: она материла меня и била скакалкой по всему телу. Я не могла плакать. Если плакала, то она лупила меня еще больше. А когда отлупит, заставляла становиться на колени и говорить ей, что я ее люблю. Она очень часто заставляла меня становиться на колени и говорить эти слова, а также просить прощения непонятно за что… за то, что я была ребенком. “Ты любишь меня???” – вопила она. – “…да люблю…” “Тогда обними маму и целуй крепко!” Я поднималась с колен и мокрым от слез и сопливым лицом прикасалась к ее противной ненавистной щеке. Все у меня внутри переворачивалось от отвращения – целовать и обнимать маму. Она была демоном во плоти. Она могла материть меня, когда у нее было плохое настроение, когда что-то не ладилось в шитье, на работе, с любовником, нищая подруга взбесит и тому подобное.

Но это все цветочки. Она каждый день раздвигала мне ноги на диване, звала своего брата или любовника, кто был под рукой, и они тыкали в меня, в вульву пятилетней-шестилетней девочки свои пальцы… свои мерзкие пальцы. Все это сопровождалось словами: “Смотри, какая красная, надо помазать кремом… глянь, глянь…” И она или дядя мазали мою вульву кремом. Затем туда закладывался огромный кусок ваты и я должна была ходить с ним и спать с ним.

Еще она или дядя нюхали мою попу. Если им не нравился запах, а он им часто не нравился, меня вели мыться. Но перед тем как помыть, дядя корчил свою мерзкую кривую физиономию, смеялся и приговаривал: “Фууу вонючка, вонючка, вонючка, хи хихихихихахахахахаах…”

Еще она сама заставляла меня нюхать Ее ВУЛЬВУ на предмет чистоты. Она раздвигала свои ляжки на стуле и говорила: “Ну иди глянь, надо маме помыться или нет, а то я не пойму, я не хочу, чтоб у меня пекла пися, я не хочу, чтоб она болела, иди понюхай, ближе, ближе же сказала!!!”

Так продолжалось несколько раз, пока я уже не начала рыдать и бояться ее только при виде того, как она собирается садиться на стул после мытья. Меня трясло и трусило, отвращение давило мне в голову… это было невыносимо.

Затем она придумала какой-то новый способ сна. Она укладывала меня спать с собой, будучи при этом без трусов, а мои ножки зажимала своими ножищами, так что мои были между ее ног очень плотно. Тогда я не понимала, для чего так она делает, она говорила, что мне так будет тепло!!! Но ночью я бывало слышала ее стоны, от которых я просыпалась. На мои испуганные вопросы она отвечала, что ей приснился медведь с зубищами и лапищами.

Однажды меня оставили на ночь у ее друзей. У них была дочка, почти моя ровесница, может, год-два разница. Мне тогда было 6 или 7. Нас положили спать вместе. Мы лежали и болтали. И тут я спросила у этой девочки: “А тебе мама, что, не нюхает попу перед сном?” Она ответила, что нет. Тогда я ей сказала, чтоб она понюхала мою, что моя мама и дядя нюхают мне попу каждый день, что так надо.

Я не помню, понюхала она или нет, но девочка пошла к родителям и рассказала им все. Мне устроили допрос с пристрастием. Мне стало так стыдно, что я не знала, куда провалиться. На следующий день эти друзья мамы сказали ей, что я ЗАСТАВЛЯЛА ИХ ДОЧЬ НЮХАТЬ МОЮ ЖОПУ!!! Что больше они не оставят меня у них ночевать.

Сколько издевательств я натерпелась в тот день и потом… Дядя насмехался в его манере – тыкал пальцем и оскорблял, называл извращенкой. Мама называла меня брехухой (ведь я тем людям сказала, что мне так делают мама и дядя) и извращенкой, олигофренкой и дебилкой…

Так вот, мама и дядя запугали меня до смерти ножом, чтобы я никогда никому ничего не рассказывала. И я боялась. А эти оскорбления продолжались все время».

Мать в данном примере страдает несколькими типами парафилий: педофилия, фроттеризм, эксгибиционизм. Она совершает и контактное насилие, и бесконтактное, совершает гомосексуальный контакт, который может повлиять на сексуальную ориентацию в будущем. Также ситуацию с дядями можно назвать групповым сексом, когда она привлекает к сексуальным действиям посторонних.

А в итоге, когда правда вскрылась, ребенка объявили дебилкой и извращенкой. Так часто делают педофилы-родственники. Сначала они развращают детей, а потом, когда дети начинают отыгрывать эти действия с другими, то обвиняют их. Называют испорченными, озабоченными, лживыми. И это двойное предательство. Те люди, которые должны заботиться о безопасности и благополучии, пользуются доверием невинного ребенка, предают, развращают и насилуют. А второе предательство – когда они выставляют ребенка виноватым за то, что натворили они.

Обвинение во лжи – это еще одна причина, по которой дети забывают о насилии. Педофилы внушают им, что ничего не было, что ребенок сам все придумал. У детей очень лабильная психика, и им легко внушать. Они начинают сомневаться в себе, они себе не верят и вытесняют воспоминания, травма падает в подсознание и разрушает личность и здоровье изнутри. Взрослый человек может не подозревать о причинах своих проблем. Хорошо, что эта девушка ничего не забыла, ее травму можно проработать и избавиться от негативных последствий.

Сексуальное насилие – это самое тяжелое насилие над ребенком по последствиям в будущем. Дети, которых используют сексуально, не понимают, что с ними делают, в силу возраста. Они путают секс с любовью. Они думают, что это норма, потому что с ними это делают самые близкие люди. Они не понимают, почему их осуждают, когда они делают то же самое с другими. Эти двойные послания, двойные стандарты сводят с ума.

Впоследствии могут быть психологические расстройства, такие как тревожность, депрессия, расстройства пищевого поведения, сексуальные нарушения, парафилии, чаще всего – пограничное и истерическое расстройство личности. Это то, что я наблюдаю у клиентов, переживших инцест в детстве.

Вот такой вопрос задала зрительница моего YouTube-канала:

«У моего брата жена целует в губы сына 15–16 лет, причем смотреть на это совершенно отвратительно, а еще ходит перед ним без лифчика. Теория такая: что “он все равно захочет посмотреть на женщин, пусть лучше на меня смотрит, чем в интернете на порносайтах сидит”. Что там еще за закрытыми дверьми происходит – непонятно. Это инцест?»

Это сексуальные действия – и контактные, и бесконтактные. Это совершенно ненормально, противоестественно. Это инцест. Мать не предотвращает его интерес к порно, а, наоборот, разжигает.

Сексуальные отношения могут продолжаться, даже когда ребенок уже взрослый. Это история девушки, которая попала в отношения с маминым любимцем.

«Попала в любовный треугольник “я – сынуля-маменькин пирожок – его мать Салтычиха”! Ощущения, как будто вошла в горнило ада… Мать постоянно говорит с сыном о сексе, напрашивается к нему в постель под разными предлогами типа в гостинице в одном номере давай жить, экономить. Разговаривает соблазняющим голосом. Сынуля, видимо, чтобы ничего не чувствовать в этом аду, выпивает регулярно… А я бегу, роняя тапки… На вопрос: “Почему ты продолжаешь с ней общаться?” отвечает: “Это моя мама, я ее люблю”… Нечем помочь…»

Мама соблазняет сына и соревнуется с его девушкой. Непонятно, есть ли у мамы с сыном физические сексуальные отношения, но даже в таком варианте – это инцест, то есть сексуальные отношения между близкими родственниками. А с другой стороны, мама сделала из сына мужа. Девушка – третья лишняя в их семейном счастье. Здесь все роли нарушены, все связи в семейной системе искажены и даже извращены.

В психоанализе такая привязанность сына к маме называется «эдипов комплекс» – сексуальные чувства к матери, желание на ней жениться и ревность к отцу, место которого он хочет занять. Это возникает у мальчика в возрасте от 3 до 6. Успешное разрешение эдипового комплекса – это признание мальчиком того факта, что муж мамы – это папа, а не он. Ребенок отказывается от конкуренции с отцом и выбирает его своим идеалом, подражает ему, идентифицируется с ним. И, с точки зрения психоанализа, можно было бы предположить, что вышеупомянутый «пирожочек» не решил конфликт с папой в борьбе за маму в детстве и как бы «женился» на маме.

Но эта концепция не берет в расчет развращающие действия со стороны родителей. З. Фрейд наделяет детей сексуальными чувствами к родителям как естественными чувствами, присущими детям. Я ничего естественного в этом не вижу и совершенно не согласна с интерпретацией Фрейда. Хотя у детей, действительно, могут быть сексуальные чувства, но не по отношению к родителям. Это противоречит законам природы. Это противоестественно.

У меня в практике таких случаев не было. Если и были сексуальные чувства клиента к родителю, то это результат совращения ребенка родителем в детстве.

И, конечно, этот взрослый сыночек-пирожочек неестественно привязан к своей маме: поддерживает с ней разговоры о сексе и пускает в свою постель, а девушка на вторых ролях. И я не думаю, что у него эдипов комплекс, скорее всего, мама совращала парня с детства. И первые сексуальные чувства он испытал именно к маме. Плюс материнская тирания и контроль.

И поскольку мальчик в сексуально-порабощенном состоянии с детства, то мама всегда выигрывает. У него не могут сложиться нормальные отношения с девушкой, он не может убежать от мамы: она ему и мама, и сексуальный партнер. И «сыночек-пирожочек» переживал и переживает насилие. Неслучайно он все это заливает алкоголем.

Если вы связываете судьбу с подобным «маминым пирожком», то прогноз очень неблагоприятный. А «пирожкам» я советую пройти серьезную терапию. Простукивания здесь не помогут.