Маугли 2. В поисках выхода

Глава 15

Крапива сориентировалась быстрее всех.

— Почему мы должны тебе верить? — спокойным голосом осведомилась она.

— Я провалил задание. Ничего хорошего меня не ждёт. Лишение тела точно. Тибет. Летите в Тибет. Мне нужно ещё немного восстановиться, — сказав последнюю фразу, агент замолк и закрыл глаза.

— Спит, — быстро просканировав его состояние, сообщил я. — Есть тут ещё какие-то верёвки, кандалы, наручники? А то пациент потенциально буйный.

— Там есть, — указал пилот на закрытую полку.

Открыв дверцу, я обнаружил много интересных вещей, назначение которых было мне совершенно непонятно, но быстро нашёл взглядом коробку с наручниками. Взял несколько пар и пошёл дополнительно фиксировать нашего пленника, который всего за несколько часов частично уничтоженный спинной мозг регенерировал.

— Полетели в Тибет. Ничем не лучше и не хуже, чем остальные места. Наверное.

— Ты ему веришь? — Крапива выглядела недовольной.

— В том, что у него могут быть проблемы, — пятьдесят на пятьдесят. В остальном — нет. Но прямо отсюда улететь надо срочно. Стартуй уже, — последнее адресовалось пилоту.

— Садитесь и пристёгивайтесь.

Мы расположились так, чтобы держать в поле зрения одновременно пилота и агента Лотора, после чего гудение опять сменило тональность и ускорение вжало нас в спинки кресел. Пристегнуться мы не успели, но и не понадобилось. Никакой воздушной акробатики пилот не устраивал. Мы набрали высоту и направились в далёкие края.

— Сколько нам лететь до Тибета? — обратился я к пилоту.

— Смотря куда. Часа три-четыре, но это дорога в один конец. Ресурса на обратную дорогу у меня нет.

Я встал и подошёл к Лотору.

— Просыпайся! — я начал тормошить агента. Тот никак не приходил в сознания.

Я сосредоточился на нервных каналах его руки и постарался телекинезом подёргать его нервы, те дёргались, мышцы сокращались, но агент всё не приходил в себя. Я не отставал и создавал всё больше нагрузку на разные нервные узлы в его теле. Мне надо было его разбудить и пообщаться, а тот факт, что это в данный момент для него практически пытка, меня особо не беспокоил.

–АААА!!! — если бы Лотор имел силы орать, он бы заорал, а так получился просто негромкий стон, но весьма убедительный. Видимо мои эксперименты с нервной системой агента не прошли даром, и ему было очень и очень больно, когда он пришёл в себя.

Я тут же прекратил свои попытки привести его в чувство. Агент достаточно быстро очухался, перестав безумно вращать глазами от боли и сосредоточившись на мне.

— Не спится? Поговорить надо. Рассказывай, куда мы летим. Чем нам в Тибете будет лучше?

— В Тибете есть законсервированная база, от которой у меня есть коды доступа. Там есть всё, чтобы какое-то время пересидеть. Вам же это важно?

— Да, это. Но вдруг ты нас просто направил не на законсервированную базу, а на действующую прямо в гости к доктору Ри. Где находится база, где были мы с Крапивой?

— Алтай. Ты точно почувствуешь разницу. На базе в Тибете воздух разряжен, так как она выше. Алтайская совсем незаметна в этом плане.

— Ты пилоту можешь точные инструкции дать, куда именно лететь? Топлива немного, а Тибет большой. Эй, пилот, отвлекись! Слушай, что он говорит!

Пилот повернулся и выжидающе уставился на Лотора.

— Могу, — Лотор закрыл глаза и начал диктовать цифры.

— Погоди, мы так не запомним, — перебил его я.

— Он всё запомнит, он пилот, — не согласился Лотор, пилот же просто подтвердил его слова кивком и продолжил внимательно слушать длинную последовательность цифр с дополнительными комментариями.

Ни фига себе память! Причём, как я понимаю, ничего необычного для пилота в этом нет. Я так не умею, а было бы неплохо. Но пока не до этого. Наконец, Лотор замолк и по-английски, не прощаясь, заснул. Ну, пусть спит.

Я вернулся в кресло рядом с Крапивой и стараясь говорить тихо поинтересовался:

— Ты как сама? Тебя эта дамочка в костюме кнутом не сильно потрепала?

— Синяки, ничего серьёзного. Ты Опустошением их?

— Да, им родимым. Мне кажется, что это очень редкая способность и никакой защиты против неё у них нет. Например, телекинез каким-то образом внутри тела очень сильно блокируется, не на сто процентов, но на девяносто точно. А вот Опустошение выносит жизнь из клеток тела на раз. Объем поражения меньше, чем в растениях, но зато никакой защиты нет от этого.

— Палач… — совсем тихо прошептала Крапива. — Тренер так тебя называл. Чёрный Ранг — это палач. Я в остальных способностях от тебя отстаю, но в целом нет принципиальных отличий, а вот Опустошение совсем не представляю, как работает. У меня даже намёков на эту способность нет.

Я задумался. Крапива права. Мы сколько ни пытались, она не смогла мыслью убить ни одной букашки, не смогла выгнать жизнь даже из муравья. А у меня получалось настолько естественно, что я не мог это толком объяснить. Будто у меня есть хвост, и я умею им пользоваться, а у Крапивы нет. А от объяснений ещё ни у кого хвост не вырос. В общем, это исключительно моя способность, и как показала боевая практика — очень опасная способность. Я могу лишить жизни любую небольшую часть организма противника. Единственное, я не могу делать это быстро, но, с другой стороны, я не так уж много сил на это трачу. В бою я могу поразить сердце или любой другой важный орган противника, проблема только в небольшой паузе и в неподвижности. Причём неподвижность должна быть как моя, так и цели. С Лотором и двумя бойцами в доспехах было важно всё сделать с первого раза, иначе шансов на победу не было. А вот если бы я мог Опустошением стрелять, как из пистолета, это просто был бы режим «Нагибатор».

Вообще, у меня в голове какие-то шаблоны. Раз дерусь, то надо драться кулаками или оружием. Меня бьют — надо бить в ответ. В меня стреляют — только теперь надо стрелять. Но ведь правильно так: передо мной враг — надо убить или нейтрализовать любыми средствами и действовать на опережение. В той игре, в которую меня заставили играть, совершенно нормально стрелять в ответ на удар, стрелять в ответ на замах, стрелять в спину. А я, имея настолько читинговый приём, чуть ли не левую щёку подставляю. Надо срочно тренировать его применение и встраивать в свои боевые алгоритмы. Единственные минусы моей способности — это скорость и расстояние. Опустошение требует сосредоточенности, я не могу «стрелять» им очередями. Это воспринимается мной как мысленный импульс, направленный в определённую живую точку пространства, но недостаточно концентрации — и вообще ничего не происходит. Буду акцент в тренировках на концентрации и скорости делать. Ну, и область поражения. Самый большой объём обезжизненного пространства достигался на растениях — это примерно кубик пять на пять на пять сантиметров. А в живом человеческом теле — всего около одного кубического сантиметра. Дальность поражения зависит от Восприятия. Если достаю Восприятием, то достаю и Опустошением.

И всё-таки палач — как-то слишком мрачно. Вот не чувствую в себе призвания быть палачом, карающим мечом, наказующей дланью или чем-то ещё гордо-печальным. Никакой тяги становиться ни воином добра, ни воином зла. Да, драться приходится, но только потому, что что-то на наши головы сыпется, приходится справляться. Я сам никаких боевых действий с радостью бы не вёл. Мне, вон, реально строить нравится. Объёмные реставрационные работы. Перекрасил здание, все косяки устранил качественно — сразу и гордость появляется, и глаз радуется…

— О чём задумался? Про палача перевариваешь? — верно интерпретировала моё молчание девушка.

— Да. С одной стороны способность в боевом плане читерская, а с другой — я какой-то Мистер Смерть получаюсь. Мрачный персонаж, не находишь?

— Ну, мы тут находим всё больше подтверждений бессмертию души. Даже термин тут под это дело расхожий есть — «тонгер». Так что смерть становится штукой очень непонятной, так как очень непонятной штукой является жизнь. Как ты сам говоришь, ты не уничтожаешь саму энергию жизни, ты просто выводишь эту энергию из той материи, в которой она находится. Отделяешь одно от другого. Нельзя сказать, что ты убиваешь.

— Так-то оно так. Если разобраться, дерьмо под микроскопом тоже нормально смотрится. Можно убийство как угодно называть, и освобождением жизни от материи тоже, но мне проще пока по-старому всё это называть и оценивать. Тем более, что я вполне готов убивать. А некоторых, например, Доктора Ри, так вообще убивать долго и мучительно. Просто все эти игры мне не очень нравятся. Я не палач по натуре. По способностям палач, тут уже спорить глупо. Но не по склонностям. Но знаешь, если надо будет всю эту имперскую диаспору на Земле казнить, то я поработаю палачом. Без проблем. Кстати, к тому идёт, что так оно и будет. Либо мы, либо они. Готова устроить битву за Землю?

— Конечно, Маугли. Не вижу причин проигрывать. Мне тоже вся эта игра не по душе, но и интересно. Страшно и интересно! Никогда в Тибете не была! Это там, где Шаолинь и панды?

— Наверное. Там горы, это точно. А есть там панды или нет — не знаю. Шаолинь, вроде, в другом месте. В общем, узнаем по прибытии. Давай немного поспим. Сначала ты, потом я. Хотя бы по часу. Не ясно ещё, что за панды нас в этом Тибете ждут.

— Да, надо, — Крапива, немного повозившись, нашла кнопку опускания спинки кресла и устроилась поудобнее. Через несколько секунд она уже спала.

Я периодически сканировал Восприятием Лотора и пилота. Особых изменений я не видел, кроме того, что Лотор продолжал регенерировать. Сердце уже билось, но нервный канал ещё не полностью восстановился. Я начал подумывать над тем, чтобы повредить ему суставы, сейчас, когда он зафиксирован, это было очень легко, но как-то чересчур жестоко. Но, а что с ним делать? Как себя обезопасить? Реальным союзником агент вряд ли станет. Он верит в Систему, верит в мощь Империи. Единственный шанс не получить выговор или наказание — это притащить нас живых и связанных к Доктору Ри. Таким образом, все его действия сейчас будут заключаться в том, чтобы подготовить нам ловушку. Повредить его так, чтобы он был максимально физически беспомощен, не такой уж плохой вариант. Но прямо сейчас можно и отыграть доверчивость. Мы ничего не знаем, у нас огромный вакуум нужной информации. Я заметил, что агент становится более разговорчив, когда всё идёт по его плану. Ну, и отлично. Попробуем сыграть в эту игру. Не буду пока калечить.

Я встал и подошёл к пилоту.

— Как тебя зовут?

— Том.

— У нас на Земле тоже есть такое имя.

— Оно везде есть.

— Расскажи, как эта штука управляется, Том.

Мне удалось удивить пилота.

— Ты что собрался научиться управлять Комаром?

— Ну, да. Только не рассказывай, что это сложнее трёх винтов.

— Каких винтов?

— Элемент прыжковой акробатики. Неважно… Ну, так что там с управлением? Расскажи, как тут всё работает.

В течение следующего часа я изучил, как работает управление. Где что находится, за что отвечает и вообще общий принцип работы Комара уяснил. Теперь я мог сам, сев в кресло пилота, завестись, а также открыть и закрыть люки. Мог включить свет в салоне, мог включить фары или прожекторы. Понял, как включается фиолетовое облучение. Кстати, чтобы это облучение не влияло на человека, достаточно носить экранирующую форму и глухой шлем. Либо просто не попадать под прямое воздействие луча. Когда я впервые познакомился с этим облучением, то использовавшие его агенты не заморачивались защитой, просто старались не светить друг на друга. Но тут излучатели настолько мощные, что без защиты можно попасть под подавляющее волю воздействие. В общем, было интересно.

До того, чтобы научиться просто поднять Комар в воздух, конечно, было ещё далеко, но я был доволен полученной информацией. Летал аппарат не на топливе, как я думал вначале, а на батарейках. Ну, или энергетических картриджах. Что там за реакция в них происходит, я не вдавался, но больше всего по принципу работы они напоминали аккумуляторы. Заряжались и разряжались, но через некоторое время приходили в негодность. Картриджа хватало примерно на десять тысяч километров полёта Комара.

В общем, я увлёкся и решил не будить Крапиву всю дорогу, посвятив оставшееся время полёта изучению кабины, инструментов управления Комаром и его салону. В салоне было шесть пассажирских кресел и две кушетки. Также наличествовало багажное отделение. Я залез во все ящички и багажные секции. Нашёл несколько спасательных комплектов, парашюты, аптечки. В специальных креплениях нашёл три боевых «сверлящих» цилиндра. Подошёл с ними к пилоту.

— Как этой штукой пользоваться?

— Я объясню, только не нажимай ничего.

— Да без проблем, я не настолько дикий. Так что делать надо?

— Возьми в руку и подержи минуту примерно, положив большой палец сверху на это углубление, а указательный на это, — цилиндр действительно содержал все эти выемки. Устроив его в руке согласно инструкциям, я подержал его минуту в руке, почувствовал небольшую вибрацию.

— Дрожание чувствовал? — спросил пилот.

— Да.

— Теперь осторожно. Лучше положи и не экспериментируй. Импульс испускается при одновременном нажатии большим и указательным пальцами. То есть просто сжимаешь и получаешь импульс.

— Мощность как-то регулируется?

— Смещением большого пальца, чем сильнее вперёд им давишь, тем мощнее луч.

— Я уже сталкивался с этими штуками. Они просто рассыпались кучей грязи. А с этим такое не может произойти?

— Может, сигналом с внешнего устройства. Скорее всего рядом с тем Секатором, — Вот, какое у него, оказывается, название, — имел место несанкционированный доступ или попытка такого доступа к какому-то оборудованию. Или пароль по запросу не ввели. Тогда сигнал на саморазрушение — и всё, куча грязи.

— Ну да, примерно так и было. Так, получается, нет смысла им экипироваться, если я могу в любой момент сигнал на разрушение получить?

— В этом плане да, ты уязвим. Но если он у тебя в руке, то не разрушится. Только если ты им не пользуешься.

— А Комар этот нельзя так в кучу грязи превратить внешним сигналом?

— В кучу грязи нет, а в кучу металлолома — легко. Но я успел эту функцию заблокировать. Мне совсем не хочется на высоте потерять управление и свалиться. Сейчас мы заблокированы от всех входящих сигналов. Кстати, подлетаем уже. Буди Лотора, пусть показывает, куда дальше. Скажи ему, что через пять минут на месте будем.

— Ты его знаешь?

— Его все на этой планете знают. Он дольше всех остальных агентов тут работает. Выбирается отсюда только на модернизацию своего био-носителя. Все средства в него вкладывает. Это очень дорогое удовольствие этот носитель прокачивать.

— Понятно. Ладно, пойду будить агента.

Я подошёл к Лотору и перед тем, как потрясти за плечо, ещё раз просканировал состояние его тела. Особых изменений не было.

— Подъём! Почти прилетели! Пилот спрашивает, куда дальше рулить.

Лотор проморгался, после чего попросил:

— Пусть он тебе планшет даст, я по нему следить буду и указания давать, а ты его перед моим лицом держи.

— Крапива, мы прилетаем! Подъём! — прокричал я девушке, направляясь к пилоту. Крапива открыла глаза и потянулась.

— Ты чего не спал?

— Тут столько интересного было. Потом расскажу.

— Том, ему какой-то планшет нужен, — обратился я к пилоту.

— Вот. Сейчас я его синхронизирую с камерами, — пилот вытащил из боковой ниши планшет и вручил мне. Сам при этом начал серию манипуляций на пульте, что привело к тому, что на планшете появилось изображение облаков. — Стрелочками можешь камеры переключать, а я снижаюсь к поверхности.

— Понял.

Я подошёл к Лотору.

— Что тебе показать?

— Пусть спустится к самой земле и не спеша поворот на триста шестьдесят сделает. Я осмотрюсь.

— Так можно камеры попереключать — тоже самое будет.

— Ну, или так.

Какое-то время понадобилось, чтобы Лотор сориентировался. Тому пришлось всё-таки повертеться, так как переключение камер агента немного путало. Я сам в настенные мониторы, которые заменяли иллюминаторы, наблюдал покрытые чахлой растительностью каменистые склоны гор. Вдали виднелись заснеженные вершины. Пейзаж разительно отличался от нашил лесистых равнинных видов.

— Пусть ту гору слева облетает, там должно быть что-то вроде трещины.

Поскольку Лотор говорил тихо, а пилоту приходилось напряжённо маневрировать, то мне приходилось передавать все инструкции громким голосом или подбегать к пилоту и показывать тому планшет. В итоге мы нашли разлом, залетели в него, после чего, следуя указаниям Лотора, приземлились на небольшой плоской площадке, которая ничем, кроме ровной поверхности, не отличалась от остального пейзажа в стиле куст-травка-камень. На расстоянии пятидесяти метров напротив друга возвышались каменные стены, уходящие минимум метров на сто вверх. Наша площадка была совсем близко к одной из этих вертикальных поверхностей. В общем, дно небольшого каньона.

— Это здесь, — прокомментировал Лотор.

— Отлично. Непохоже на базу. Где ворота или вход?

— Тащите меня наружу, покажу. Я сам не знаю. Там рычаг должен быть, но он замаскирован. Мне осмотреться надо.

— Том, мы с тобой понесём его, Крапива, ты следи за обстановкой, — дал распоряжения я. — Открывай люк и пошли.

В этот раз открылся не десантный люк в дне Комара, а в сторону отъехала боковая стена и спустился трап. Мы вытащили прикованного к кушетке Лотора и понесли к стене. Тот быстро нас сориентировал на нужное место. Кстати, он был прав. Дышалось здесь потяжелее. Всё-таки мы были на приличной высоте.

— Тяни вниз этот рычаг, — действительно один камень торчал очень необычно, напоминая рычаг, — откроется дверь, за ней шлюз и панель для ввода пароля.

Всё это время я думал, как тренер, тьфу, агент Лотор будет пытаться нас поймать. Эта мысль пусть и не была доминирующей, но не отпускала. По моим прикидкам он не мог нам помогать, наоборот, должен был сделать всё, чтобы нас переиграть. Поэтому я не спешил выполнять его требование. Подойдя вплотную к стене, я попробовал проникнуть внутрь Восприятием, не получилось. Толщина была такой, что я не видел ничего за стеной камня.

Положив тренера на землю и в очередной раз убедившись, что он хорошо прикован к кушетке, сделанной из лёгкого, но металла, я снял с плеча автомат и отдал приказ Тому:

— Значит так, Том. Сейчас мы с Крапивой отойдём от тебя, и, когда дадим сигнал, ты опустишь рычаг вниз. Не делай ничего, кроме этого. Никуда не заходи и не шевелись. Если ничего не произойдёт, мы вернёмся. Крапива, отходим и держим обоих под прицелом. Лотор, ты лежи не шевелись вообще! Никак, не шевелись, понял?

— Понял, хорошо, — как мне показалось, чересчур спокойно отозвался Лотор.

Я немного походил вдоль стены и возле рычага, но никаких признаков присутствия человека не увидел. Потом я подошёл к носилкам и попросил Крапиву поднять носилки так чтобы агент встал на ноги. Зашёл ему за спину и прикрываясь носилками от Тома вытащил чеку из заранее припасённой гранаты. Теперь для взрыва мне было достаточно всего лишь разжать руку. Приглядев большой камень, я прижал им гранату так, чтобы при малейшем шевелении, произошёл взрыв. Хорошо, что я теперь не стесняюсь носить с собой кучу оружия. Вот и пригодилось. Идея родилась спонтанно. Если никаких ловушек нет, то просто взорву гранату откинув её подальше, а если там не всё ладно, то агенту же хуже. Веса булыжника и носилок хватит, чтобы удерживать гранату сжатой, но, стоит начать шатать носилки, граната высвободится.

— Опускай! — Крапива, молча наблюдавшая за моими манипуляциями, одобрительно кивнула и опустила край носилок на камень. Для агента это должно было выглядеть так, что мы подпёрли носилки со стороны головы, чтобы он мог смотреть за тем местом, где располагался рычаг и стоял, переминаясь с ноги на ногу, Том.

— Лотор, вообще не шевелись. Серьёзно. Я очень нервничаю, и ты на прицеле. Даже не говори ничего.

— Хорошо, хорошо. Успокойся. Буду неподвижен.

Мы отошли от рычага метров на двадцать и взяли на прицел Тома и агента Лотора.

— Опускай рычаг! — крикнул я.

Том нажал на камень. Ничего не произошло. Камень прореагировал как камень — полной неподвижностью. Тогда Том потянул вниз сильнее. Теперь сработало — камень пошевелился и опустился на несколько сантиметров вниз. Но потом опять ничего не произошло. Мы с Крапивой застыли, держа на прицеле Лотора и Тома. В почти полной тишине не происходило ничего. Тридцать секунд, минута. Никаких шлюзов не открылось, но и никаких злобных инопланетян тоже не появилось. Только шорох ветра. Странно ветра не чувствую, а звук, будто дует ветер. Не успел я обдумать эту мысль, как Том просто взял и упал, будто очень неожиданно заснул.

Твою мать! Всё-таки подстава! Но что? Что происходит?

— Это газ! — закричала Крапива. Блин! Точно!

— Бежим!

Мы развернулись и бросились к противоположной стене.

«Опасность! Отравление!» — Гланда ожила и запаниковала. Я задержал дыхание и продолжил бежать, посматривая за Крапивой. До противоположной стены оставалось всего несколько метров, как Крапива споткнулась, а потом упала на камни. Она успела подставить руки, чтобы сильно не удариться, но тем не менее было очевидно, что она отравлена. Я кинулся к ней. Если не дышать, то я успею подхватить её и удрать подальше. Не успел. Несмотря на то, что я перестал дышать, Гланда не переставала сигнализировать об отравлении. Захотелось спать. Я задействовал Восприятие. Это помогло остаться в сознании, но не помогло контролировать тело, которое однозначно решило поспать прямо рядом с Крапивой. Тело заснуло, закрыв глаза и оставив меня в темноте. Восприятием я хорошо ощущал пространство вокруг, но без зрения я не мог видеть. Я был в сознании, тело спало. Ситуация напомнила мне промывку мозгов в лаборатории доктора Ри. Сейчас я был абсолютно беспомощен. Хотя почему беспомощен? Опустошение-то работает. Пусть попробуют подойти поближе — мало не покажется. Опять тренер переиграл! Но никто не подходил. Прошло несколько минут.

Бах! Я услышал взрыв, а Восприятие отчётливо уловило отголосок взрывной волны. О! Надеюсь, агент Лотор, тебе понравилась подушка с сюрпризом. Ох, хоть бы газ был не смертельным! Будет глупо вот так вот расстаться с телом где-то в Тибете. Но, вроде, ничего такого. Крапива спала, моё тело тоже спало, разрушительных процессов не происходило. Интересно, а сама Крапива в сознании?

Я вспомнил наш телепатический диалог на финальной промывке мозгов. Тогда это было реально и нереально одновременно, но раз Крапива вспомнила этот момент, значит телепатическое общение между нами действительно имело место. А чего бы и не попробовать?

«Крапива?! Ты меня слышишь?» — мысленно обратился я к девушке.

«Маугли?»

«Да, это я. Ты не спишь?»

«Нет! Я успела включить Восприятие».

«Отлично! Наши тела спят, мы нет. И, получается, мы можем общаться телепатически».

«Да, я прекрасно тебя слышу, то есть даже не слышу, а воспринимаю».

«Это круто! Но у нас более важный вопрос на повестке дня: Лотор жив?»

«Я слышала взрыв. Граната была у него под головой. Хоть он и прочный, но мозги ему взрыв должен был взболтать основательно».

«Очень на это надеюсь. Но если он освободится и подойдёт, то у меня по-прежнему работает Опустошение. Просто так к нам не подобраться.»

«Если появятся имперцы и ты поймёшь, что мы проиграли, уничтожь Опустошением моё тело. Не хочу снова попадать к ним на опыты».

«Хорошо. Но, надеюсь, до этого не дойдёт. Думаю, Лотор, хотел нас поймать, чтобы сдать лично».

«Посмотрим».

Прошло несколько минут. Мы ещё пообсуждали нашу интересную ситуацию. Ничего не происходило. Наши тела спали, парализованные газом, а мы телепатически болтали. Так мы проговорили несколько часов. Чего только не обсудили, чего только не вспомнили. Интересный опыт был, когда я рассказывал анекдот, и в ответ получил телепатический смех. Прикольно. Мы немного поэкспериментировали с тем, как эта телепатия работала. Стоило думать про себя, а не вовне, и собеседник уже ничего не «слышал». Мы воспринимали только хорошо сформулированные и направленные мысли. Ориентиром, куда направлять поток мыслей, служили наши тела.

Очень интересно это всё. Хорошо бы ещё, чтобы ничего с нами плохого дальше не случилось.

«Гланда! Ты можешь с этим отравлением справиться?» — «Я пытаюсь! Ещё немного!»

«Гланда говорит, что скоро починит всё» — сообщил я Крапиве.

«А Оса не откликается. Спит всё ещё».

«Надо будет найти время и тебя в спячку отправить, реально тело крепче становится после перестройки, которую ОС делает».

«Да где его взять это время? Постоянно что-то происходит».

«Это да. Но, я думаю, найдём. Кстати, я, наверное, уже справился с отравлением, тело начинает подчиняться».

«Отлично! Оттащи меня куда-нибудь, где этого газа нет».

«Хорошо».

Я открыл глаза и осмотрелся. Пейзаж не изменился. Разве что солнечные лучи теперь падали в каньон. Часов пять-шесть вечера уже, учитывая разницу во времени и сколько мы пролежали. Я попробовал подняться. Получилось. Но первым делом я не стал помогать Крапиве, а пошёл проверять агента Лотора.

«Пойду Лотора проверю!» — обратился я к Крапиве.

«Давай!»

— Блин, это работает даже когда я телом управляю!

«Да, я тебя слышу, а отвечаю телепатически! Мне нравится». Внезапно я почувствовал тычок в ребро и дёрнулся, разворачиваясь и вскидывая автомат.

«Это я, телекинез проверяю! Работает!»

— Ты можешь меня щекотать силой мысли? Да ты опасная женщина!

«Девушка!»

— Ладно, девушка. Пойду смотреть, что там с мозгами нашего бывшего тренера.

«Иди».

Подойдя к телу Лотора, я понял, что не получится в ближайшее время нам пообщаться. Агент был мёртв. Взрыв гранаты под головой сломал ему шею и превратил в кашу мозг, необратимо его разрушив. Голова не оторвалась только потому, что тело Лотора было очень прочным, ну и метал кушетки защитил. В общем, агент был мёртв. Точнее, его тело было мёртвым. Я внимательно посмотрел, нет ли какой-то ещё активности в теле, но ничего такого не обнаружил. Мёртв. Тело не регенерирует. Сам он, скорее всего, уже перекочевал в ближайшую переноску. Ну и чёрт с ним.

Теперь надо проверить Тома. Пилот лежал где упал — возле рычага. Восприятие показало, что он всего лишь спит. Ну хорошо, хоть один пленный у нас ещё остался. Сковав ему руки и ноги наручниками, я вернулся к Крапиве.

Кстати, телепатия работала даже за границей работы Восприятия. То есть эта штука действует на дальние дистанции. Насколько дальние надо будет проверить, но это просто отлично, что у нас проклюнулась эта способность. Тут я вспомнил, что Крапива чувствовала моё состояние, находясь от меня на расстоянии нескольких километров. Возможно, теперь и просто общаться получится на таком расстоянии.