Маугли 2. В поисках выхода

Глава 6

6

Проснулся я в печали.

Причина печали была не в том, что проснулся я не в доме, а на природе у костра. И костёр, который грел меня всю ночь, тоже не мог быть причиной моей грусти. И тем более Крапива, которая спала в кресле по другую сторону от костра.

Даже отчётливый запах дерьма не вызвал бы у меня никаких негативных эмоций. Но когда источником этого запаха являешься ты сам, то жизнь выглядит очень печальной.

Посмотрев Восприятием, я лишь подтвердил свои худшие подозрения. Мой кишечник явил миру своё содержимое, штаны при этом остались на мне. Ужасно.

Сканирование тела никакой особой информации не дало. Проверил руку. А вот тут были странности. В местах, где соединялись обломки костей теперь была не кровавая кашица, а более плотная ткань. Не кость, но и не кровь. Что-то типа соединительной ткани. Рука болела, но не сильно. Очевидно, что регенерация проходит весьма успешно. Я постарался тихо встать, чтобы не разбудить Крапиву. Вроде, получилось. Судя по положению солнца, сейчас раннее утро.

Я прокрался мимо Крапивы в дом, взял чистые трусы и штаны и пошёл к ручью. Спустившись, к воде, я начал раздеваться. Одной рукой снимать с себя вещи было очень неудобно. Собственно, всё, что происходило потом, тоже было очень неудобно. Я помылся в ледяной воде, потом кое-как постирал вещи, потом вылез на берег и оделся. Действия простые, но без помощи правой руки превращаются в продвинутые гимнастические упражнения. Для человека, умудрившемуся за один день дважды выполнить норматив мастера спорта по глупости, эти сложности — достойная награда.

Наверх я поднялся замёрзший и злой.

— Юный прекрасный рыцарь, не поведаете ли симпатичной девушке, что за недуг случился с вами намедни, — меня встретил звонкий весёлый голос.

— Вчера был день экспериментов. Ты наблюдала результат одного из них. Не самый удачный, кстати, результат. Расскажи хоть, что было вчера?

— Я после очередного погружения в недавнее, очень, кстати сказать, интересное прошлое, подошла крыльцу и увидела тебя, храпящего и пускающего слюни. Ну, и не только слюни ты пускал. Ты выпустил из себя всё, что можно выпустить, при этом спал и не просыпался, несмотря на мои попытки тебя разбудить. Сильно тормошить тебя я не хотела, да и в доме такой источник вони помещать было бы неправильно. Я тебя подтащила сюда. Опасным твоё состояние не выглядело, ты просто спал и при этом громко храпел. Ночью было холодно, поэтому я развела рядом с тобой костёр, ну и сама тут устроилась, чтобы последить, вдруг, ты ещё какой эксперимент затеешь. А теперь ты расскажи, что было вчера?

— Я хотел подлечить руку, и, несмотря на ужасающие аэро-эффекты и репутационные потери, это удалось.

Я рассказал про то, как перед экспериментами с эндокринной системой пытался что-то сделать с нервной. Потом про попытки разбудить непонятно что. Собственно, и всё. Рассказ был недолгий.

— Ну, а с рукой в итоге что?

— Место перелома зарастает очень быстро.

— А какие-то ещё изменения есть?

— Не знаю. Придётся разбираться. Но теперь я буду очень осторожен.

— Насчёт «очень» ты соврал.

— Да? Это значит, я даже сам себе вру. Когда-нибудь надо подумать об этом. Ну а ты как? У тебя какие новости?

— Слушай, а у тебя только чай или ещё и кофе есть?

— Только чай.

— Тогда пошли в дом, ставь чай, а я расскажу, что там у меня, — отношение Крапивы ко мне заметно потеплело. Это радовало.

Мы пошли в дом. Только чай готовить пришлось самой Крапиве. Я со своей рукой больше мешался.

— В общем, я вспомнила с чего началось наше сотрудничество. Ты на моих глазах убил трёх человек, которые странным образом парализовали нашу волю. Но твою, видимо, не до конца, раз у них ничего не получилось. Вспомнила, как мы помирились, как ты топил трупы, как я покупала мешки. И вспомнила, что у меня тоже были способности. Примерно, как у тебя. Но сейчас их нет. Я не чувствую ничего такого. Потом не помню, как, но мы очутились в странном месте, где мне в мозги закладывали много всякой фигни. Собственно, именно всякие внушения на тему, что и как мне думать, что мне нравится, а что не нравится, я и вычищала до тех пор, пока не решила закончить. Затем пошла к дому, а там юный и красивый рыцарь…

— Про рыцаря хватит, пожалуйста, — я умоляюще сложил руки перед собой. — Значит ты постепенно разбираешься, что было, а чего не было. Это прекрасно. Если какие вопросы есть, спрашивай.

— Что со мной происходило и как мне вернуть способности?

— Что с тобой происходило, ты должна вспомнить сама. Все мои подсказки тебе только повредят. Просто продолжай делать, что делаешь. Насчёт способностей… Поскольку я толком не знаю, что это за способности и откуда они берутся, то могу предложить только эксперименты. Может, проявятся. У нас поесть есть? Я не сам собирал всё. Сестра закупалась. Я просил её спортпита купить, он очень питательный и места много не занимает.

— Из спортивного питания есть протеиновые батончики. И порошок, гейнер, судя по составу.

— О! Гейнер — это то, что мне надо. Там много всяких элементов. Ну, я надеюсь.

Крапива наболтала мне в кружке с водой две столовых ложки порошка с запахом ванили. Я выпил всю эту бурду и неожиданно почувствовал ощущение правильности, идущее от тела. Интерфейса никакого не было, но вот обратная связь от тела была совсем на другом уровне. Я чувствовал готовность сотрудничать, похожую на то, как когда управлял медведями. Тело будто ждало приказов и было готово подчиниться во всём, давая при этом что-то типа обратной связи на эмоциональном уровне. Сейчас я получил чувство удовлетворения. Позже надо будет поисследовать это получше. А пока посмотрим, что со способностями Крапивы.

— Я предлагаю такой эксперимент: становись ко мне спиной, а я буду кидать в тебя шишки. Попробуй увернуться.

— Только не сильно кидай!

— Не сильно может не сработать. Когда меня парни били в перчатках несильно, я просто растерялся и никаких способностей не появилось. А когда накинулись в полную силу, то я «включился» и от всего увернулся. Но сначала, конечно, попробуем несильно. Может, у тебя никакие способности никуда и не отключались, а просто ты не веришь, что они у тебя есть.

— Ладно, давай, кидай свои шишки.

Мы минут пять собирали эти самые шишки. Сложили их в небольшую кучку. Крапива отошла от меня метров на шесть. Я левой рукой несильно кинул в неё небольшой шишкой, попал в левое плечо. Девушка, очевидно, никаких особых способностей не продемонстрировала. Я покидал ещё. То же отсутствие результата. Ну, если не считать результатом шишку от удара шишкой на затылке у Крапивы. Итак, варианта два. Либо лупить Крапиву вообще что есть силы, либо ей надо поработать ещё с памятью.

Я поделился этими мыслями с девушкой. Решили, что пока рано применять какие-то экстремальные способы воздействия. Крапива, заправившись протеиновым батончиком, пошла на своё кресло наводить порядок в памяти. Я же остался предоставлен сам себе.

Развесив сушиться постиранные вещи, я отошёл в лес на ту полянку с сосной, которая так жестоко расфигачила мне руку. Пнув дерево ногой, я стал ходить вокруг него кругами и думать. Что произошло с телом? Я что-то изменил, но что? Сканирование с помощью Восприятия не обнаруживало никаких отклонений. Всё работало как надо. Даже, наверное, слишком как надо. Я сконцентрировался на руке. Соединительная ткань в месте перелома костей сейчас ощущалась более плотной, но всё равно ещё не совсем отвердевшей. Тем не менее процесс регенерации шёл просто запредельно быстрыми темпами. Отлично. Наконец-то мутирую в суперчеловека. Регенерация — я всегда о ней мечтал.

Захотелось протестировать регенерацию, как в фильмах: что-то себе разрезать и потом наблюдать за мгновенным исцелением, вплоть до впитывания кровавых пятен в кожу. Резать себя казалось чересчур суровым. А вот оцарапать можно. Да зачем царапать? Вот у меня следы комариных укусов на руках. Почему они не зажили?

Я направил внимание на укусы и приказал телу «лечи!».

И получилось!

Я увидел, как на местах укусов краснота исчезает прямо на глазах и через минуту следов от укусов не было. Излечение сопровождалось зудом, который тоже быстро прошёл. Я подумал, могу ли я попросить-приказать лечить эти штуки на автомате. Пришло эмпатическое одобрение, которое проще всего было трактовать, как «шаблон лечения ясен, будет выполняться автоматически, без проблем!». Тело общалось со мной. Это было что-то новенькое.

«Чего ты хочешь?» — сформулировал я вопрос к телу. В ответ получил целую серию образов-ощущений на тему еды, отдыха, секса, и, как ни странно, убийства чего-то живого. Каждый образ-ощущение был достаточно ярким. Я испытал удовольствие от насыщения едой, от утоления жажды, удовольствие от расслабленной неподвижности, сексуальное возбуждение, и удовольствие от убийства живого врага своими руками. Тело хотело реализовать самые обычные животные инстинкты. Причём однозначно один из инстинктов был инстинктом хищника. Ну, неплохо. Никаких намёков на удовольствие от успехов в спорте, восхищения кем-то или желания получить восхищения в свой адрес, никакого чувства прекрасного.

В общем, всё более-менее просто. Я как тонгер занимаю носитель-хищник. Значит такова новая картина мира: тело само по себе живое и обладает каким-то сознанием, это сознание заточено под удовлетворение базовых инстинктов и выживание самого тела. Я же как тонгер, нематериальная личность, даю этому организму приказы. Немного странно было думать о себе, как о чём-то нематериальном. Всё-таки я привык смотреть в зеркало и считать, что то, что я вижу, это я и есть. А сейчас всё выглядит так, что в зеркале отражается тело, которое совсем не я. Всё страньше и страньше…

Я вспомнил варианты развития био-носителя, которые видел на базе имперцев. Упрочнение кожи, связок, мышечных волокон, увеличение скорости сокращения мышц, силы этих самых мышц — эти вещи впечатляли. Хорошо развитый био-носитель мог обрезком трубы уделать «жидкого» терминатора из второй части фильма. Мог сделать практически всё, а ему не могли ничего. Настолько неуязвимым он становился. Процесс преобразования тела был ступенчатый. Сначала усиление того, что есть, с помощью упорядочивания расположения мышечных волокон, наполненности их нервами, укрепления соединительных тканей и так далее, серьёзные корректировки в работе лёгких, сердца, кишечника. А потом если уж продолжать сильно этим заморачиваться, то придётся менять принципиальный химический состав клеток тела, так как более быстрые обменные процессы требовали уже другого типа топлива. Сокращение мышцы — это в первую очередь химический процесс. Соответственно, если мы хотим, чтобы химическая реакция происходила быстрее, нам необходима более быстрая система транспортировки топлива и такая же быстрая система утилизации отходов. Изменение тела, таким образом, затрагивает все системы организма. В общем, на более высоких ступенях прокачки био-носитель гуманоидом является только внешне. И всё это может быть развито посредством контролируемой мутации обычного базового био-тела, которую в принципе тонгер может контролировать. Как я понял, далеко не каждый тонгер на это способен, и даже если способен, то требуется помощь в виде анализов, постоянного наблюдения за изменением работы внутренних органов с помощью специального оборудования и контроля над этими изменениями с помощью препаратов и оборудования.

Вспомнив всю эту теорию и наложив на то, что имею я, пришёл к выводу, что мне очень даже повезло. Я вижу тело изнутри и вижу протекающие в нём процессы. Тело сотрудничает. Видимо, в нём есть что-то типа операционной системы, с которой нужно общаться не посредством цифрового ввода информации, а посредством телепатических импульсов-намерений. И блокировка тел на земле заключается как раз в разрыве контакта между тонгером и операционной системой тела. А операционная система без управления тонгера просто стремится реализовать исключительно животные инстинкты и спустя какое-то время программирует носитель на деградацию и умирание. А я тут своим «просыпайся!», оказывается, хакнул эту штуку. Ну, или, скорее, сломал барьер и восстановил общение. Прекрасно. Теперь я могу приказывать телу, и оно будет выполнять мои приказы не только механическим сокращением мышц, а также готово подчиняться на совсем другом уровне. И, что самое интересное, есть вероятность, что оно готово эволюционировать во что-то более мощное.

Я подумал и послал мысле-импульс с просьбой-приказом «хочу быть быстрее и прочнее».

В ответ что-то внутри меня хмыкнуло и стало просто подавать мне образы-ощущения. Первое, что оно попросило, это больше есть и спать. Попросило не словами, а ощущениями. Мелькнули чувства голода и насыщения и активной деятельности с последующим сном. А потом в виде странных образов посыпались картинки мышц с чувством сокращения этих мышц и расслабления. Все вместе это складывалось в некую форму физической активности. Тело мне своим странным языком передавало идею о том, что для этого процесса мне надо тренироваться. Напрягать и расслаблять механически все группы мышц, чтобы сформировать образцы движения, которые надо усиливать. Например, если я собираюсь долго бегать, то операционная система тела укрепит именно этот алгоритм работы. Я буду, конечно, и выше прыгать, но упор будет именно на беговую выносливость. Если я решу вернуться в гимнастику или пойти в цирк, то акцент будет на сложно-координационных шаблонах движения. И так далее.

Ну, это понятно. Жизнь последнее время старается по мне врезать посильнее, так что надо учиться давать сдачи. Я послал мысле-импульс «поединок», «бой», «сражение». Тело ответило чем-то вроде «принято-понятно». Теперь от меня требовалось только хорошо питаться и тренировать нагрузки и движения, которые нужны при поединке. Ну, попробую.

А, да, чуть не забыл! «Срочно лечи руку!» На этом надо сейчас сделать акцент. «Уже» пришёл эмоциональный хмык, по-другому не скажешь. Что ж, ради такого апгрейда и обосраться не страшно. Настроение улучшилось.

Поскольку беспокоить руку не стоило, я стал просто разминать ноги и связки. Делал махи. Сначала обычные гимнастические с вытянутым носочком, но потом понял, что это не совсем то, и стал вспоминать, чему меня учили кик-боксёры Лёха и Серёга. При задействованном Восприятии получалось очень неплохо. Я решил на всякий случай тренироваться в обоих режимах — с использованием Восприятия и без.

Два часа спустя я был весь в поту, но весьма бодр и совсем не уставший. От тела пришёл сигнал, что надо поесть. Я направился к дому. Просто перекусывать не хотелось, хотелось горячего.

Крапива сидела неподвижно в своём кресле. Я, стараясь не шуметь, взял большой котелок и пошёл за водой. Ополоснулся, набрал воды и поднялся наверх, где обнаружил, что наше уединение нарушено. Вот тебе и глушь, блин.