Май без императора

Глава 9. Размышленье у парадного подъезда

…Двери были знатные: не какие-то паршивые «евро», наскоро выструганные из массива сосны и бесталанно облитые бугрящимся лаком, а старинные, из благородно почерневшего дуба, словно в английском родовом поместье. Сейчас они были закрыты, но снизу оставался узкий просвет, позволяющий слышать голоса из соседней гостиной.

— Как ты мог отпустить ее одну? — донеслось до Егора. — За что ты здесь зарплату получаешь, телохранитель хренов?! Ты хоть знаешь, что бы с тобой было, если бы Маша… Если бы хоть один волос с ее головы… Я бы тебя даже увольнять не стал — просто подвесил в сортире на твоих собственных кишках…

Голос, как догадался Егор, принадлежал сиятельному Хозяину, Юлию Милушевичу, бизнесмену, покровителю искусств, антиквару и прочая, и прочая. Егор поначалу принял помещение за средних размеров гостиную, однако вскоре он понял, что ошибся: собственно гостиная располагалась дальше, как раз за дубовыми дверями, а это… Это было нечто вроде тамбура, отделяющего гостиную от холла. Холл был вполне стандартный для новорусского особняка: громадный, как вокзал, с мраморным полом, стенами и узкими колоннами, в пятах которых притаились мраморные же львы — уменьшенные копии тех, что охраняли парадное крыльцо. Две высокие греческие вазы на кованых подставках, вмонтированные в стены светильники, похожие на рыбьи глаза…

— Я охраняю вас, шеф, а не госпожу Марию, — возразил другой голос, преисполненный тотемного азиатского спокойствия. — С ней неотлучно находился Толик. Кто же предполагал…

— А надо было, — перебил Юлий. — На Толика в таких делах надежда, как на финансовую пирамиду. Где этот…

— В соседней комнате.

«Этот» — это я, понял Егор и покосился на ручку двери, пришедшую вдруг в движение.

— Одну минуту, шеф, — азиат сделал паузу. — Я бы не слишком ему доверял. Все эти россказни — засада на шоссе, похищение, герой-одиночка против целой банды… Очень уж напоминает кино для подростков.

Дверь отворилась. Егор, не поднимая глаз, проследил за лаковыми ботинками вошедшего: если вздумает напасть, обязательно собьется с шага.

Однако прежде в поле зрения появился кот. Егор взглянул на него — и на время забыл о ногах в ботинках. Кот был совершенно выдающийся. Гладкий, жемчужно-серый с голубым отливом, с круглой мордочкой и такими умными глазами, что смотреть в них казалось неприличным.

— Привет, киска, — тихо сказал Егор.

— Мря, — отозвался кот — с той интонацией, с которой хозяин феодального замка здоровается утром с челядью.

— Его зовут Кессон, — пояснил Юлий, и протянул Егору руку. — Очень редкая порода, «русская голубая»… Мой единственный друг, если вдуматься. Жаль, не умеет разговаривать. А может, наоборот, к счастью…

— Что с Машей? — спросил Егор.

— Все в порядке, просто перенервничала, понадобилась пара успокаивающих таблеток. Вот Толик пострадал сильнее, пришлось отправить его в больницу. Но, думаю, ненадолго: ранение сквозное, бугай он здоровый, сами видели. Расскажите-ка, что произошло с вами на шоссе? Я, конечно, пытался выспросить у Маши, но она мало что запомнила, сами понимаете. Вы что, в самом деле служили в спецназе?

— Можно и так сказать, — нехотя отозвался Егор. — А насчет того, что произошло… Напали неожиданно и весьма умело, насколько я могу судить. Нас с Толиком затолкали в «УАЗ», Марию оставили в «Ситроене». Завезли в лес. От Толика и от меня решили избавиться, как от балласта.

— Вас хотели убить?

— Да… Их ошибка: они отправили с нами только одного. Мне повезло, я умею освобождаться от наручников. Похитители этого не знали.

Юлий осуждающе вздохнул.

— Хреновый из вас литератор, Егор Алексеевич. Положили в одиночку целую вооруженную банду, и — «мне повезло». Не подумайте, будто я вам не верю, просто любопытно. Я в молодости сам баловался всякой ерундой: бокс, каратэ… Однако до вашего уровня, похоже, мне далеко. Скажите, вы не могли бы нам кое-что продемонстрировать?

— Что именно? Пару приемов? — вежливо поинтересовался Егор.

— Да ну. Просто покажите, как избавились от наручников. Дамир!

Подошел телохранитель, наклонился, точно официант, подносящий клиенту зажигалку, и защелкнул на Егоровых запястьях никелированные «браслеты» — не обычные милицейские «БР-6», а какие-то особенные, новой модификации. Паршивец Кессон сел у ног, задрал мордочку и посмотрел на Егора с хитроватым ожиданием.

Егор сжал кисть, заставив себя не поморщиться от боли, подвигал суставами туда-сюда, складывая нужным образом, осторожно протянул сквозь кольцо, ухитрившись не оцарапаться — там, в лесу, и то получилось хуже.

— Видал? — Юлий победоносно взглянул на Дамира. — А ты так не умеешь.

— Дело поправимое, шеф, — невозмутимо отозвался азиат. — Попрошусь к молодому человеку в ученики.

Юлий развел руки.

— Что ж, извините за проверку, Егор Алексеевич. Вы же понимаете, я бизнесмен. И далеко не ангел — в кресле, подобном моему, ангелы долго не задерживаются…

— Почему вы не обратитесь в милицию? — напрямую спросил Егор. — Себя вы подвергаете опасности — ладно, ваше дело. Но Мария?.. Ведь она сегодня чудом осталась жива!

— Свои проблемы, — раздельно сказал Юлий, — я привык решать сам. А что касается милиции… Видите ли, в сущности, мне нечего им предъявить. Дырка в лобовом стекле «Ситроена», раненое плечо Толика, наручники, которые я с него снял (себя-то вы освободили, а о нем не позаботились… шучу). Плюс его собственные показания. Вот, собственно, и все.

Егор обескураженно нахмурился:

— Что значит «все»? А автомат? Мы с Толиком, правда, его захватали, но вдруг повезет, вдруг отыщутся отпечатки того, рыжего? А пистолет, а два трупа?

Юлий с сожалением посмотрел на коньяк, повертел рюмку в руках, и после непродолжительной борьбы с самим собой отодвинул ее от себя.

— Дело в том, Егор Алексеевич, что мои люди ничего не обнаружили. Ни трупов, ни саперной лопатки, ни оружия. Даже стреляных гильз… Кстати, какой марки был пистолет?

— «Стечкин», — автоматически произнес Егор.

— «Стечкина» они тоже не нашли. Жаль, что вы не прихватили его с собой… Единственное, что осталось — это следы протектора. Но это, сами понимаете, лишь следы протектора…

— Значит, вы думаете, что все это — бутафория, — подвел Егор итог, разглядывая шнурки на своих кроссовках. — Что я просто разыграл пантомиму перед Марией и Толиком.

— Пока я ничего не думаю, — признался Юлий. — Слишком мало исходных данных. Да, чуть не забыл. Мои ребята обнаружили еще одну вещь — полагаю, она принадлежит вам.

— Какую вещь?

— Картину. Она лежала в «Ситроене» и почти не пострадала. Даже рама цела… Вы действительно классный художник, Егор Алексеевич, Машенька не обманула. Кстати, вы ведь еще и дизайнер?

— А вы хотите предложить мне работу?

— Почему бы и нет. Я собираюсь оформить интерьер в домике для гостей. Мне предлагали разные варианты оформления, но все не то… Может, с вами мне повезет больше?

Егор поднял глаза на собеседника.

— Что-то я вас не пойму. Вы мне явно не доверяете — и все-таки пускаете, так сказать, в святая святых…

Цезарь усмехнулся.

— Вас, по крайней мере, я теперь знаю в лицо. Вы уйдете — они пришлют другого, вычисляй его потом… Ну что, согласны? Оплата по договоренности.

Понятно, подумал Егор и вздохнул.

— Знаете, Юлий Валентинович… Если бы я действительно был частью плана, то сейчас бы обязательно согласился. А так — нет. Считайте, что я передумал. Всего хорошего, — поднялся с кресла и шагнул к выходу.

От дверей особняка через ухоженный английский газон вела выложенная плиткой дорожка. Егор ступил на нее — и остановился. Ему почудилось… Хотя, кой черт почудилось — он был уверен, что кто-то пристально смотрит ему вслед. Он обернулся, успев заметить чье-то напряженное лицо в окне второго этажа. Однако лицо тут же прянуло назад и скрылось за занавеской.

Телефон зазвонил через два дня. Егор, накануне засидевшийся (застоявшийся) за мольбертом до поздней ночи, нашарил трубку и недовольно буркнул:

— Ну? Кого еще в такую рань…

— Здравствуйте, Егор, — глухо отозвались на том конце. — Это Юлий Милушевич.

— Доброе утро, — Егор растерянно сел в кровати, свободной рукой пытаясь пригладить растрепанную шевелюру.

— Сейчас уже без пяти двенадцать, так что скорее — добрый день. Приезжайте ко мне.

— Зачем?

— Я уже говорил: мне нужен хороший дизайнер.

— Мария уговорила? — понимающе спросил Егор.

На том конце усмехнулись.

— Мария, конечно, женщина умная и имеет на меня определенное влияние… Но там, где дело касается подбора кадров, решения принимаю я сам. Я понятно выражаюсь?

Куда уж понятнее, хмыкнул Егор про себя.

— Хорошо. Но у меня условие. Мне нужен помощник.

— Помощник? — Юлий озадаченно помолчал. — Я об этом не подумал…

— У меня есть приятель, мы вместе учились в «художке». Без него мне не справиться.

— Черт, — пробурчал Цезарь. — Ты давно знаешь своего… приятеля?

— В третьем классе за одной девчонкой вместе портфель таскали. С тех пор никак расстаться не можем.

Юлий помолчал немного.

— Значит, снова мне от собственного охранника взбучку получать. Ладно, будь по-твоему.