Майор Одинцов

Глава 19

Я высыпаю содержимое капсулы в полупустую бутылку с водой и хорошенько размешиваю. Так будет правильнее. Так нужно.

— Постой, — ко мне со спины подходит Николай Петрович. — Есть другое решение.

— Опять ты за своё… — ворчу я.

— Мы можем имплантировать ей в районе позвоночника особое устройство, которое привязывается к периметру. Если она его покинет, то моментально умрёт, ведь вся её нервная система окажется парализована.

— Мы… То есть ты же разведчик, разве тебе не доводилось убивать невинных людей? Откуда у тебя эта мягкотелость? Зачем тебе сдалась эта девка?

— Да, ты прав. Я делал вещи намного хуже, но то был приказ. А сейчас ситуация иная. Если помнишь наш первый разговор, то ты обещал быть справедливым. Разве это справедливость? Эта девка умудрилась выжить, а ты хочешь её добить.

— Мы не можем так рисковать, — парирую я.

— Слушай, Миш… А кто, например, будет таскать золото? Мы с тобой? А кто будет управлять вертолётом? Нам в любом случае придётся постепенно раскрывать тайну всё большему количеству лиц, раз уж ты собрался использовать компас. А если у тебя в мыслях только спасти мать Алисы и расплатиться с долгами, а затем отдать его властям, то какой смысл убивать эту девушку?

— Я ещё не решил, что буду делать, когда мы спасём Ларису и раздобудем золото. Там будем действовать по обстоятельствам.

— Ну и пусть пока поживём, а там посмотрим. Кто знает, вдруг она окажется полезной?

— Я до сих пор не понимаю, почему ты к ней так привязался? Это на тебя совсем не похоже.

— Я за свою жизнь такого насмотрелся… А раз уж эта самая жизнь потихоньку подходит к концу, то совсем не хочется запомнить её такой, какой она была у меня до того, как я ушёл со службы. Нет, я понимаю, что прошлого не вернуть, и я такой, какой есть, но хочется верить, что люди меняются. Меняются в лучшую сторону. Так можно будет уйти с чистой совестью…

— Ага, и поставить под угрозу наши жизни. Может оказаться так, что у тебя просто не будет времени, чтобы «измениться». Прострелят нам бошки или повесят — вот таким будет наш конец. И никакой тебе чистой совести, ведь эту девку тоже завалят, чтобы не болтала лишнего.

— Чего вы там копаетесь?! — ругается Алиса и подходит ко мне. Она хочет выхватить у меня бутылку, но Николай Петрович опережает её.

— Под мою ответственность, — шепчет он и отдаёт Алисе другую бутылку. — Под мою ответственность…

— Что вы тут такое обсуждаете?! — Алиса буравит меня недоверчивым и слегка разъярённым взглядом.

— Ничего, — коротко отрезаю я и смотрю Николаю Петровичу прямо в глаза. — Надо здесь прибраться, звони своим людям, пусть приезжают и перепрячут вездеход. Конечно, если его вообще можно оттуда вытащить.

— Хорошо, — он достаёт телефон и замолкает. — Кровь достали. И данные о полётах тоже.

— Что?.. — переспрашивает Алиса.

— СМС прислали, что всё готово.

— П-правда?.. Они нашли?.. — она довольно быстро переключается с мыслей о незнакомке на мать.

— Затаскивайте её в машину, возвращаемся в Рыбинск, — командую я. — Нам здесь больше делать нечего.

Мы собираем свои манатки, скручиваем провода, заметаем следы от вездехода и покидаем поляну. Покидаем вместе с этой дамочкой, которая так и не пришла в себя. К сожалению, она жива, а ведь было бы куда проще, умри она своей смертью.

И только одно меня остановило от того, чтобы избавиться от неё. Если бы мы вернулись втроём, то это бы поставило под сомнение преданность Николая Петровича. А он мне сейчас нужен больше других, банально из-за его знаний и связей.

Да и смотрит дед как-то странно на эту девку… Скорее, как на щенка, а не как на человека. И почему-то мне кажется, что у него кризис среднего возраста в финальной стадии.

Возможно, у него просто кукуха поехала на теме справедливости, а возможно, он увидел в этой девушке потенциал. Причём несколько извращённый, ведь ему придётся посадить её на «цепь».

Так и запишем: Николай Петрович решил завести себе щенка. Что ж, пусть теперь за ним ухаживает. Одно меня только печалит… Цена ошибки — это даже близко не куча фекалий у порога, а наши жизни.

Я в любом случае буду пристально наблюдать за этой дамой и права на ошибку давать ей не стану. И кто знает, возможно, ей осталось жить не так уж и долго…

Однако Николай Петрович прав относительно того, что нам нужны будут проверенные помощники. А да, сослуживцы деда выглядят более надёжными людьми, чем незнакомая девка, но и они могут налажать.

Наше предприятие держится буквально на волоске, и чем дольше компас находится у меня, тем дольше я рискую своей жизнью.

Но вот ведь задачка… Если я его не отдам, то стану врагом народа. А если отдам, то может начаться война за право владения этим артефактом. Да и нас могут пустить в расход, чтобы не болтали лишнего.

Ситуация безвыходная. Ведь даже если уничтожить компас, то это ничего не изменит. Ко мне всё так же будут посылать людей, чтобы они либо следили, либо попытались узнать правду.

Как ни крути, но спокойной жизни мне не видать при любом раскладе. И ведь у меня даже выбора не было. Как только отец выступил по телевизору, процесс был запущен, и его уже не остановить, как бы я не пытался.

В какой-то степени я даже немного завидую Ларисе Меренковой, ведь она сейчас вдали от всех этих проблем. И даже если начнётся война, то она её никак не затронет.

А вот меня… С учётом того вооружения, с которым я уже успел познакомиться… Это будет ужасно. А если вспомнить про магов с их уникальными способностями, то становится ещё страшнее.

Я бы ни за что не хотел оказаться посреди этой мясорубки. Однако если война за компас всё-таки начнётся, то безопасных мест уже не останется.

И пока что я вижу только один выход: соорудить неприступную крепость, запастись продовольствием и ждать, к чему всё придёт. В теории, если удача будет на моей стороне, то я смогу провернуть всё это незаметно и обзавестись резервным бункером.

А кто поможет лучше наладить систему безопасности, если не фанатик Николай Петрович? Он и с ограниченным бюджетом напридумывал такого, что дух захватывает. А с неограниченными средствами может получиться нечто поистине неприступное.

По дороге в Рыбинск дед берёт на себя роль «громоотвода» и убеждает Алису, что незнакомка фактически является нашей пленницей. Ни о каком свободном передвижении, звонках и переписке речи и быть не может. Она — заложница, и на этом точка.

Но Алису это особо и не волнует, ведь она в первую очередь думает о матери. Всю дорогу гадает о том, как же скоро мы сможем попасть в тот мир, где её заперли. Алиса предвкушает встречу и рассуждает о том, что скажет маме.

Я тоже полон оптимизма, ведь если эта грязная дамочка смогла выжить, то и Лариса вполне могла уцелеть. Правда, и её придётся на первых порах прятать… Но раз она женщина умная, то и сама всё поймёт.

Главное, чтобы Лариса не начала истерить и гнуть линию условного праведника… Ибо тогда возникнут серьёзные проблемы, у которых просто нет решения.

Мы доезжаем до Рыбинска, меняем обратно машину и возвращаемся домой к деду. Там уже отсыпаются его люди, которые добыли и кровь, и информацию о полётах.

Тут даже думать ничего не надо — мы знаем точные координаты месторасположения нужной червоточины. Неясно, скольких людей они запытали до смерти, чтобы получить эти данные, но меня это особо не волнует.

— Всё плохо… — констатирует Николай Петрович, когда осматривает фото со спутников, находящиеся в открытом доступе. — Тут вообще нет инфраструктуры. Даже дорог нет! Сюда можно попасть только по воздуху.

— И? Какие будут предложения? — интересуюсь я.

— Первую партию техники должны доставить сегодня ночью. Среди неё будет только твоя «Комета». Но она двухместная и не поднимет на борт достаточное количество аккумуляторов…

— Что мы будем делать? Время уходит! — подгоняет нас Алиса.

— Сперва нужно произвести разведку, — напоминаю я. — Нас вполне могут там ждать. Не факт, что Долгополов не заговорил.

— Да и передатчик отключать нельзя… — дед размышляет вслух. — В базах останутся записи нашего полёта, а это огромный риск.

— Слушай, а ради этого случая мы не можем его выключить и выбрать безопасный маршрут на низких высотах? Хотя и разведку на чём-то надо проводить…

— Я могу отправить туда двоих людей, чтобы они при помощи дрона осмотрели окрестности. В теории… Если взять вездеход, то они смогут подвезти аккумуляторы… Но тогда им станет понятно, что мы планируем.

— Каковы шансы, что они проболтаются? — я тяжело вздыхаю.

— Минимальны.

— Хм… Сколько дотуда километров? Три сотни? Может быть, сами воспользуемся вездеходом?

— Я за! — восклицает Алиса.

— Около восьмидесяти километров придётся ехать по лесам и болотам. Нет, вездеход проедет, но это будет не быстро. А ещё нужно время там, да и на обратный путь. Как мы скроем твоё отсутствие? — дед обращается ко мне. — За нами однозначно ведётся наблюдение. И они заподозрят неладное, даже если мы вывезем вас скрытно. Если брать вездеход, то мы даже за ночь не управимся.

— Проблема… — закрываю глаза, чтобы сосредоточиться на своих мыслях. — Есть идея.

— Какая? — с надеждой в глазах смотрит на меня Алиса.

— Свидание. Разыграем спектакль. И сделаем это максимально открыто, чтобы нас уж точно заметили.

— С… Свидание?.. Я не понимаю… — Алиса слегка смущается.

— Хорошая идея! — а вот дед всё прекрасно понимает. — Нужно будет подобрать правильный маршрут и выбрать место, где вы сможете отключить передатчик. А мои люди в это время установят аккумуляторы.

— Прям с языка снял, — показываю большой палец.

— А мне вы ничего не хотите объяснить?! Я, похоже, тоже участвую в этом свидании?.. Или вы вдвоём собрались?.. — негодует Алиса.

— Нам придётся сыграть роль влюблённой парочки, которая прожигает кредитные деньги, летая по разным красивым местам на «Комете». Думаю, за столь долгий срок у нас вполне могли завязаться романтические отношения, поэтому такой вариант не вызовет подозрений, — поясняю я.

— Романтические отношения?.. — Алиса теперь не просто смущается, а краснеет на глазах.

— Мы проложим маршрут таким образом, чтобы как бы невзначай пролетим мимо червоточины и остановимся поблизости. А затем мы выключим передатчик и подлетим вплотную.

— Но… Но как мы будем отыгрывать эти романтические отношения?.. Нам и целоваться придётся?.. — слегка встревоженным голосом интересуется Алиса.

— Естественно, — спокойно отвечаю я и бросаю на неё взгляд, полный непонимания. — Постой, ты никогда не целовалась?..

— Ну… Как-то не приходилось… — она прячет глаза.

— Оу… Ну ладно, что-нибудь придумаем.

В этот момент в дверь раздаётся стук. Пока Николай Петрович выходит из кабинета, чтобы пообщаться со своими подопечными, я смотрю на время и понимаю, что уже опаздываю на встречу к Давиду Лазаревичу.

В ближайшее время я всё равно буду не нужен, а поэтому могу пару часов посветить переговорам. Правда, надо одеться поприличнее, а то хожу в спортивном костюме…

— Тут такое дело… Она очнулась, — ошарашивает Николай Петрович. — Надо бы с ней поговорить и рассказать, в какой ситуации она оказалась.

— Вот ты этим и займёшься. Теперь это твой хомут на шее. Напортачит она — отвечать будете оба, — грозным тоном предупреждаю я.

— Это понятно. Ну, я тогда пойду? Раз уж мы всё решили… — не успевает он договорить, как раздаётся неприятный гул, за которым следует громкий шум лопастей. — Тревога! Все к оружию! На нас напали

— Сука, когда всё это кончится?.. — вскидываю руки к небесам. — Я же просто хотел прожить нормальную и спокойную жизнь…

Но делать нечего, мы с дедом хватаем стволы, Алиса бежит налегке. По тревоге срабатывают те модули системы обороны, которые не были выведены из строя во время последнего нападения. Служивые тоже не отстают от нас и готовятся к бою.

Слишком много, кто мог явиться по наши души, но чтобы нападать так открыто — это странно. Похоже, всё-таки Канцелярия что-то удумала, ведь в прошлый раз именно они в открытую атаковали ЭМИ пушкой мою машину.

Подозреваю, исполняющий обязанности Первого Секретаря вошёл в курс дел и решил слегка переиграть мою карту. Возможно, меня хотят забрать в Москву…

Но с меня хватит! Я лучше сдохну, чем соглашусь на второй раунд этой игры «Знаю — не знаю».

И без боя не сдамся… А поэтому вместо автомата лучше возьму гранатомёт.

Если уж уходить, то делать это красиво!

Пока все ищут укрытия и более выгодные точки для ведения огня, я в тупую выхожу из дома и прицеливаюсь в зависший в сотне метров над нами винтокрыл. Этот заметно меньше и с виду не обладает толстой бронёй.

Что ж один кластерный снаряд вполне может успокоить эту «птичку». Главное, чтобы она не упала на дом и не придавила нас…

Пусть только попробует направить на нас свои стволы, я выстрелю моментально! Я, как никогда, полон решимости, а ярость застилает глаза.

От хладнокровия не остаётся и следа… Даже самый терпеливый человек рано или поздно «взрывается». И это наглое появление стало последней каплей…

От винтокрыла отделяется десантная капсула, которая приземляется недалеко от ворот с наружной стороны. Похоже, эти товарищи уважают право чужой собственности, ибо могли решиться на более дерзкую выходку.

Из капсулы выходит высокая девушка в вечернем платье небесного цвета. Цокая каблуками и виляя пятой точкой, она подходит к воротам, и мне удаётся разглядеть её получше.

Уж не знаю, кто она такая, но обычно девушки подобного типажа обслуживают богатеньких папочек. На улице подобную даму встретить очень сложно, ведь они по городу перемещаются на автомобилях, стоимость которых произносить в обществе обывателей даже неприлично.

— Ваше Сиятельство, — она смотрит на меня через прутья ворот и хлопает пышными ресницами. — Мой хозяин ожидает вашего прибытия.

— Хозяин?.. — хмурюсь я и рефлекторно целюсь уже в неё. — Кто ты такая?..

— Меня зовут Изабелла, — она склоняет голову. — Я служу Исаеву Давиду Лазаревичу. Он просил сопроводить вас на встречу, дабы вам не пришлось добираться до его имения самостоятельно.

— Вот, значит, как… — не замечаю на её лице признаков лжи. — Мне бы переодеться, хотя бы.

— Не волнуйтесь, господин не из тех, кто соблюдает дресс-код. Даже в такой одежде вы будете чувствовать себя комфортно. Уверяю вас, — она мило улыбается, но это уже фальшь. Но винить её глупо, ведь такова работа этой Изабеллы.

— Хорошо… — я устало вздыхаю и ещё раз внимательно осматриваю винтокрыл, на котором присутствует логотип бренда этого еврея. Затем кладу на землю гранатомёт и иду к воротам. — Чувствую, встреча с «Иудой» окажется занимательной…

Через пять с половиной часов после выступления Императора по телевидению.

Приёмная Его Величества.

г. Москва, Кремль.

Высокий и статный мужчина с небольшой горбинкой на носу входит в кабинет, где его ожидают трое: Император, Елизавета Петровна и новый Первый Секретарь. Гость идёт уверенной походкой, будто перед ним не правитель Северной Империи, а какой-то холоп, по ошибке получивший власть.

Просиживание штанов на престоле — явление временное, а вот капитал — это что-то вечное. И в отличие от этой троицы, гость уверен в себе и в тех, кто за ним стоит. А за этим самозванцем с «короной» на голове нет ничего. Он лишь пыль, которая рано или поздно окажется на задворках истории.

— Добрый вечер, Ваше Величество, госпожа, — он едва заметно склоняет голову исключительно из приличия. — Моё имя Ганс, и я представляю интересы концерна «Бастион».

— Мне известно, кто вы, — передёргивает Император. — Но зачем вы просили о встрече?

— Так уж вышло, что вы, Ваше Величество, своим указом нанесли серьёзный урон нашему концерну. Некоторые наши разработки не могут быть преданы огласки, как и быть досмотрены на границе.

— Решение уже принято, — Император старается держать морду кирпичом, но уже слегка нервничает.

— И мы не просим его отменить, — услужливо и наигранно блеет Ганс. — Мы лишь хотим, чтобы наши грузы получили особый статус. Их не должны досматривать.

— Это исключено! Враги нашего великого государства могут воспользоваться этой лазейкой и осуществлять свою деятельность под видом вашей компании.

— Простите, Ваше Величество, но мы настаиваем на своей просьбе. В противном случае мы прекратим все поставки государственным структурам Северной Империи.

— Это возмутительно! — выкрикивает Елизавета Петровна. — Вы и так работаете на особых условиях и почти не платите налоги!

— В случае отказа мы будем вынуждены заморозить все предприятия, находящиеся на территории Северной Империи, — спокойно отвечает Ганс.

— Хотите оставить нас без оружия в преддверии войны? — Император смотрит на него исподлобья и пытается показать свою настойчивость, тем самым прогнув наглого торгаша. — В таком случае мы просто национализируем ваши заводы.

— Ваше право, однако мой долг предупредить вас, Ваше Величество, что в случае закрытия производств и невозможности их эвакуации, концерн оставляет за собой право уничтожить свою собственность.

— И вы готовы на это пойти из-за какой-то дурацкой проверки?! — недоумевает Елизавета Петровна. — Что за вздор?!

— Таково решение концерна «Бастион», а я лишь доношу их волю до вас. Боюсь, что вам придётся пойти на компромисс. А мы со своей стороны обещаем сохранить нашу привилегию втайне и предоставить скидку на покупку вооружения в размере семи процентов.

— Жалкая подачка, — брезгливо цедит Елизавета Петровна.

— Ваше Величество, я предлагаю взять паузу и обдумать предложение, — шепчет Громов, только-только назначенный на эту должность.

— Я уже всё решил… — Император встаёт и направляется к Гансу.

— И что же вы решили, Ваше Величество? — гость стоит на месте в расслабленной позе и ждёт, пока его собеседник примет предложение концерна, ведь иного выхода у него просто нет.

— Я знаю, как вы ко мне относитесь… — рычит Император. — Знаю, что обо мне думаете… Но те времена прошли… Пора показать вам, кто я такой на самом деле…

— Ваше Величество, будьте благоразумны, — Ганс пятится назад, ибо чует, что запахло жареным. В прямом и переносном смысле слова!

— Никто не смеет указывать мне, что я могу делать, а чего нет! Я — Император!!! — он выставляет вперёд правую руку и щёлкает пальцами. В тот же миг самодовольный гость сгорает в языках чёрного пламени и превращается в кучку пепла. — Я здесь единственный, кто хоть что-то решает! Отправить отряды! Начать национализацию! И пусть только попробуют воспротивиться… Сожгу всех до единого!!!