Майор Одинцов

Глава 8

Меня перевозят в более комфортабельный подвал и продолжают допрашивать до позднего вечера. Вот только это детский лепет в сравнении с тем, к чему меня готовили. Даже пытки не завезли, скорее всего, делая скидку на мой возраст и титул.

Как-никак, но они держат в темнице сырой наследного графа. Правда, здесь меня никто господином не называет, как потом выяснится всё дело в полномочиях Канцелярии — они у них очень обширные.

Алиса рассказывала, как здесь всё устроено. Император — царь и бог, а остальные лишь мелкая шушера. Даже князья подчиняются ему беспрекословно, ведь их могут отправить на эшафот по щелчку пальцев.

Поэтому люди, которые служат непосредственно Его Величеству, ни в грош не ставят всяких графов и баронов. Для них, такие, как я, — это что-то сродни губернаторам и главам городов, но не более.

Фактически бояре здесь выступают в роле управленцев на земле. Да, это право наследуется, но Император может его как отнять, так и даровать. Абсолютная монархия во всей красе. Ни добавить, ни убавить.

В таких реалиях обратиться напрямую к Его Величеству было единственным шансом на нормальную жизнь. Правда, пока что меня продолжают допрашивать, но я переживаю не за себя, а за Алису.

Её наверняка уже сняли с поезда и привезли в соседнюю камеру. Конечно, она не обладает специальными навыками, но я проинструктировал её в достаточной степени.

Она должна отвечать коротко, по делу, и не уходить в долгие размышления. А чтобы детектор лжи не уличил её во лжи, я выдал ей «Валиум». Он подавляет переживания и стресс, на которые и реагирует аппаратура.

Мой расчёт был на то, что основной удар дознавателей я приму на себя, а Алисе останется только подтвердить мои слова. Потому-то я и посадил её на поезд, ведь сиди она со мной тут весь день, то могла бы сломаться.

Риск огромен, ведь я сделал ставку на то, что дознаватели сочтут нас напуганными детьми и не станут пытать. Думаю, под пытками Алиса очень быстро заговорит, а потому мне остаётся только надеяться, что до этого не дойдёт.

Да, возможно, я не выйду из застенков местного КГБ живым, но это взвешенное решение. Полноценная свобода против жизни в бегах — выбор очевиден. Хватит с меня этого… За столько лет работы под прикрытием я устал бояться. Просто устал…

Прямо посреди очередного допроса в камеру входит тот самый мужик, который «вырвал» меня из лап опера и проводил допрос с использованием детектора лжи. Вид у него усталый, возможно, уже конец дня. Я потерял счёт времени…

— Для тебя есть поручение, — говорит он и садится напротив. Кресла здесь, кстати, мягкие и я бы даже сказал роскошные. Как для камеры уж точно.

— Поручение?.. — измученным голосом уточняю я. — Какое поручение?..

— Сейчас тебя приведут в порядок, и ты зачитаешь обращение, которое мы тебе подготовили, — дознаватель передаёт мне лист бумаги. — Тебе нужно прочитать его без запинок, чтобы не казалось, что ты читаешь. В идеале вообще заучи текст.

— Что это?.. — продолжаю строить из себя невинного агнца и попутно читаю их записку. — Подождите… Вы хотите, чтобы я свалил всё на отца?! Что он свихнулся и обвинил ни в чём не повинного князя?! Что за бред?! Долгополов убил всю мою семью! И я должен его оправдать?! С какого это перепуга?!

— Это не просьба. Это приказ Его Величества, — отрезает он.

— Вот, значит, как… — я понимаю, к чему всё идёт. Их план прочесть проще, чем азбуку. — А что будет со мной? Вы меня убьёте?

— Никто тебя убивать не собирается, — дознаватель начинает злиться и выглядит так, будто устал от идиотских вопросов. — Тебя отпустят.

— А-а-а… Значит, убьёт меня Долгополов. Понятно. Зачем вам руки марать?

— Никто! Тебя! Не убьёт! — с виду спокойный мужик повышает голос. Похоже, у него был очень тяжёлый день.

— А что будет с Долгополовым?.. Он ведь убийца…

— Это тебя не касается.

— Он убил мою семью! Ещё как касается! — я тоже повышаю голос, чтобы было правдоподобнее, да и в будущих торгах мне это поможет.

— Долгополов понёс соразмерное наказание за свои действия. Тебя он больше не тронет, — тут мне становится ясно, что князь смог договориться с Императором. Возможно, его задушили финансово или политически, а может, и всё вместе.

— То есть все будут в выигрыше, а я без гроша в кармане?.. Где же справедливость?!

— Ты получишь имперскую грамоту, которая разблокирует активы твоей семьи. К тому же Долгополов пообещал возместить моральные убытки.

— Хм… — недолго размышляю в тишине. Вряд ли удастся выторговать условия получше, ведь они и так уже дали всё, что я мог попросить. Правда, это не относится к голове Долгополова, но возможно, она долго на его плечах не задержится…

— Я жду ответа, — нетерпеливо бросает дознаватель.

— А что с Алисой?..

— Её отпустят вместе с тобой. Сразу, как только ты зачитаешь послание.

— Хорошо… Я согласен… — устало вздыхаю, как бы расписываясь в своём бессилии. Стоит сказать, что сперва роль агнца давалась мне не легко, но потом я вошёл во вкус. Даже сам себе начал верить — мастерство не пропьёшь.

Дальше всё проходит как по нотам: меня гримируют, одевают поприличнее и садят перед камерой.

Для кого весь этот концерт — сперва было непонятно, но когда я нашёл строчки про надуманность существования какого-то там компаса, всё стало очевидно.

По большей части это картина для зарубежных «партнёров», которые могли сильно напрячься после слов о волшебном артефакте, способном поменять баланс сил. Если сейчас все четыре Империи находятся в условном паритете, то компас легко может сместить чашу весов в сторону его владельца.

Все так носятся с этой штуковиной, мне даже становится интересно, на что она способна на самом деле. Сперва я вообще планировал продать его Императору за много денег и зажить безбедной жизнью, но теперь подумываю оставить себе.

Не хватало, чтобы из-за него началась война. Тогда моей спокойной жизни однозначно придёт конец. Да и Алисе пообещал помочь, а обещания нужно выполнять. Тем более, без её помощи я на первых этапах не справлюсь.

Да и знает она слишком много… Расскажи Алиса всё прихвостням Его Величества, и больше из подвалов я не выйду. Разве что только если на эшафот.

Как ни крути, но мы с ней должны сотрудничать. Девка она башковитая, да и смогла обмануть дознавателей. Ведь если бы не смогла, то сейчас я бы не сидел и не заучивал «своё» заявление. Кашу с ней можно сварить, а вот можно ли пойти в разведку — время покажет.

Тем временем я с третьей попытки проговариваю весь текст без запинок, и меня отпускают. По коридорам я путешествую всё с тем же мешком на голове, и снимают его, только когда я оказываюсь на улице.

— Миша! — вымотанная Алиса бросается меня обнимать. — Неужели, всё закончилось?..

— Похоже на то, — обнимаю её в ответ, а затем осматриваю безлюдную улочку с невысокими зданиями, которым в обед сто лет. Под ближайшим столбом стоит наша малиновая «Девятка», которую наверняка обыскали на три раза. — Едем домой.

— Но как же Долгополов?..

— Он нам больше не угроза, — прижимаюсь к её уху и начинаю шептать. — В машине наверняка стоит прослушка. Ты знаешь, что делать.

— Хорошо… — отвечает она, и мы садимся в «Девятку», кресла которой стоят не так, как раньше. Да и приборная панель чистая — на ней ни пылинки. Хорошо поработали, что уж тут говорить.

— Ну, с богом! — запускаю двигатель и выезжаю на ближайшую улицу, на углу которой есть табличка с её названием. — Нам налево. Придётся немного покататься по Москве…

— А не проще на поезде?

— У нас ведь денег совсем нет, — смотрю на Алису говорящим взглядом, а говорит он примерно следующее: «Не неси глупостей, я сам разберусь, куда и на чём нам ехать». — Путешествие на машине — романтика! Мне безумно понравилось ночевать на берегу озера…

— Согласна… В этом что-то есть… — её тон отдалённо намекает о том, что Алисе нравится проводить со мной время. Хоть она и не привыкла к полевым условиям.

— К тому же надо забрать сумку, которую мы оставили в лесу. Сама понимаешь, без неё мы никуда, — я улыбаюсь и незаметно подмигиваю.

— Сумку… Ну да… Наверное… — она недоумевает, ибо знает, что в сумке не только деньги, но и оружие. И если нас схватят, то отмазаться уже не получится.

Алисе кажется странным, что я проговариваю такие вещи, зная, что в машине находится прослушка. Но это необходимо, чтобы как раз таки и выяснить, слушают нас или нет.

Если да, то как только мы заберём эту самую сумку, то нас остановят для досмотра. Но это слишком предсказуемо. По-любому они выставят у нас на пути подставных или даже настоящих гаишников, которые найдут левый повод для досмотра.

Однако у меня уже готов более хитрый план. Я ведь предполагал, что нас отпустят. Оно и понятно, ведь нельзя в делах государственной важности верить на слово. Они однозначно будут за нами следить, не пойдём ли мы искать компас.

Огласив информацию о необходимости забрать какую-то важную сумку, я привлёк их внимание. И они просто не могут не отреагировать. Что сыграет мне на руку.

Конечно, существует вероятность, что нас никто не прослушивает, но тогда у меня появятся большие вопросы к местным спецам…

Нет, они должны не только слушать нас, но и следить. Скорее всего, прямо сейчас на достаточном удалении за нами следует машина. Именно её пассажиров я и хочу спровоцировать, чтобы они раскрыли себя. И для них у меня есть плохие новости: мой план был придуман ещё три дня назад.

А сейчас мы обычные подростки из богатых семей, которые едут на отдых. Потому я включаю радио и начинаю петь, дабы и самому развлечься, и наблюдателей повеселить. Пусть тоже подпевают…

Поздней ночью мы добираемся до опушки, где спали вчера. Там я подбираю сумку и кладу в багажник, а затем вновь подмигиваю Алисе и начинаю насиловать машину.

Да, нам могли установить камеру, но мои действия окажутся для неё незаметны, ведь она должна быть где-то на торпеде или зеркале, чтобы снимать как можно больше.

«Девятка» стоит на передаче, и я пытаюсь её завести, давя на тормоз. Машина дёргается и тут же глохнет. Я проделываю этот трюк несколько раз, а затем иду открывать капот.

Там я с умным лицом трогаю всякое, и в том числе выдёргиваю топливный шланг. Теперь она точно не заведётся, а неисправность будет выглядеть реалистичной, ведь «АвтоВАЗ» знаменит тем, что у него ломается даже то, что ломаться не должно.

— Вот ведь идиот! — громко объявляю я и ставлю нейтральную передачу. — Конечно, она не заводится!

— Забыл снять с передачи? — Алиса подыгрывает мне.

— Даже ты это заметила… Ну, давай попробуем ещё раз…

— Говорят, на механике надо сцепление выжимать… — а вот этот подкол был уже лишним.

— Правда?.. А я и не знал… — теперь я вынужден отыгрывать роль полного профана. — Сейчас попробую…

— Ничего не понимаю… Теперь она даже не дёргается… — Алиса пожимает плечами.

— Вот ведь зараза! — раз пять пытаюсь завести, пока аккумулятор окончательно не помирает. — Похоже, мы здесь застряли… И ведь даже телефона нет…

— И что теперь делать?.. Пойдём пешком?..

— Нет! Я что-нибудь придумаю… — возвращаюсь к капоту и ковыряюсь там, стараясь как можно скорее измазаться в масле и грязи. — Так-с, надо подумать…

— Я пока посплю… Чувствую, это надолго… — Алиса зевает, а затем откидывает спинку кресла и накрывается пледом с заднего дивана. — Разбуди, как починишь…

— Хорошо…

Мы недалеко от трассы, но сюда почти никто не заезжает, ведь здесь тупик. Да и озеро такое себе, в нём рыбы почти нет, на другой стороне берега завод, который сливает в него отходы. В общем, случайные любители природы сюда вряд ли зарулят.

А вот наши друзья-преследователи — это другое дело. Они наверняка захотят помочь, а заодно и посмотреть, что же находится в нашей сумке. И я специально оставил её в багажнике, чтобы им не пришлось изобретать велосипед.

Фактически я подготовил все условия для спецов, которые могут за нами следить. В крайнем случае дождёмся следующего утра и пойдём пешком. Машину придётся бросить, как и настоящую сумку, которая закопана в лесу. Такой вариант я тоже рассматривал.

Но похоже, что местные спецы не любят ждать, ведь уже через два часа на грунтовой дороге появляются фары «Нивы». На мгновение мне кажется, что это действительно случайные люди, но их выдаёт гладковыбритая кожа лица.

Рыбак или охотник вряд ли станет так прихорашиваться перед вылазкой на природу. Но стоит отдать этим ребятам должное, ведь они даже додумались подготовить инвентарь: на заднем сидении у них и удочки, и сак, и даже ящик водки — обязательный атрибут любой настоящей рыбалки.

Они останавливаются рядом с нами, и я с усталым видом шагаю к ним, дабы обратиться за помощью. От света фар в ночи просыпается Алиса, она выходит и встаёт возле «Девятки».

— Доброй ночи! — начинаю я. — Вы не поможете? У нас тут машина заглохла и не хочет заводиться…

— Ну чё, Толян, посмотришь? — пассажир обращается к водителю. — Ты же у нас автомеханик.

— Ох, ну давай поглядим… — водила выползает из «Нивы» и замечаю на нём совершенно новый рыбацкий костюм, будто только что из магазина. — А чё вы тут забыли?

— Хотели с ночёвкой остановиться, но в итоге остановились насовсем… — я виновато улыбаюсь и продолжаю играть роль профана. — Она сперва дёргалась, а затем начала делать так: «Ж-ж-ж-ж-ж-ж». И на этом всё, теперь даже не жужжит…

— Ну-ка, дай гляну, — он садится за руль, внимательно осматривая салон. — Хм, похоже, аккумулятор сдох. Надо прикурить.

— Простите, я не курю, — пожимаю плечами.

— Да я не в том смысле, — водитель возвращается в «Ниву» и подгоняет её к нашей «Девятке», чтобы прокинуть провода. — Щас всё будет.

— Надеюсь на вас… Помощи больше ждать не откуда.

— А у вас есть провода? — спрашивает он меня, пока второй наблюдает за происходящим.

— Не знаю… Может и есть… Машину недавно купил… — понимаю, что он хочет залезть в багажник и ищет повод. Мне будет даже забавно понаблюдать, под каким предлогом он полезет в сумку.

— Давай тогда посмотрим, — водитель открывает багажник и начинает рыться, перекладывая сумку с места на место. Наверняка он прощупывает и пытается понять, что же находится внутри.

— Ну что? Нет проводов? — стою у него над душой.

— Просто у нас тоже нет, — врёт он без затей. — Без них будет сложно завести.

— Печально…

— Может быть здесь? — этот хрен внаглую открывает сумку и начинает в ней рыться.

— Эй, вы чего?! — я включаю агрессивного подростка и пытаюсь отобрать своё имущество. — Это моё!

— Да я просто хотел посмотреть, вдруг провода тут завалялись, — он как бы невзначай дёргает за ручку, и содержимое вываливается на землю.

Но вот ведь незадача… Внутри только провизия, постиранная одежда и двести с небольшим тысяч налички, которые якобы принадлежат Алисе. Никаких компасов, тайных посланий и оружия здесь нет.

Та самая сумка сейчас прикопана в сотне метров от нас. Причём она идентичная той, которую держит водитель и по совместительству такой себе специалист. Мне даже за него стыдно… Так тупо проверить внутренности сумки — никакой фантазии.

А ведь я старался, даже две одинаковые сумки купил на одном из рынков, где мы закупались по дороге в Москву. Столько запасных и обходных вариантов подготовил, а этот имбецил просто выдернул сумку у меня из рук.

Дилетанты… Ещё бы приехали в футболках с надписью на груди: «Мы за тобой следим». Либо местные спецы реально слабее тех, с которыми я служил, либо за нами отправили каких-то бомжей.

И тот и другой расклад меня устраивает. Скорее всего, второй ближе к правде. А это означает только одно: за нами следят, но не делают больших ставок на то, что компас у нас. Так сказать, решили сыграть «на верочку».

Пусть играют, я знаю, как себя вести в таких ситуациях. Очень скоро они потеряют к нам с Алисой интерес, и тогда-то мы займёмся поисками компаса…

Вечер того же дня.

Покои Елизаветы Максимовны Фёдоровой, матери Его Величества.

г. Москва, Кремль.

Дмитрий Павлович и Елизавета Максимовна сидят на террасе и попивают дорогое вино. Они не боятся, что их могут увидеть вместе, ведь кто пойдёт против Первого Секретаря Имперской Канцелярии и его возлюбленной, которая усадила на престол своего сына не без его участия.

Сложно сказать, кто на самом деле управляет Империей. Его Величество бывает импульсивным и изредка ломает планы своих наставников. Одно и понятно, ведь он не догадывается, что его дёргают за ниточки.

А вот Дмитрий Павлович и Елизавета Максимовна не только знают, но сами за них дёргают. Иногда их взгляды расходятся, и тогда джентльмен уступает даме бразды правления.

Поэтому с натяжкой можно сказать, что именно Елизавета Максимовна руководит страной. Но её ублажатель умеет убеждать и нередко вкладывает в её уста свои мысли.

Но такая схема управления долго существовать не может, да и к тому же всё усугубляют злопыхатели, у которых престол ушёл из-под носа полгода назад. Поэтому и Дмитрий, и Елизавета в первую очередь сосредоточены на поиске внутренних врагов.

Однако последние события вынудили их подумать и о внешних угрозах.

— Я считаю, что это идеальное время для выявления вражеских агентов, — начинает Елизавета. — Шумиха с этим компасом вышла за пределы страны, и она обязательно заинтересует наших соседей.

— Не волнуйтесь, моя госпожа, — Дмитрий целует руку своей избранницы, которая на двадцать три года старше его, а ведь ему и самому под пятьдесят. — Мы обязательно этим займёмся.

— Значит, ты считаешь, что мальчик ничего не знает?

— Если он врёт и пытается обвести нас вокруг пальца, то его стоит принять в наши ряды. Настолько хорошего лжеца я ещё не встречал. Но я зуб даю, что это обычный пацан, на которого обрушились обстоятельства.

— А кто убил людей Долгополова? Удалось выяснить?

— Из письма следует, что это был Одинцов старший.

— Разве граф обладает необходимыми навыками?.. — недоумевает Елизавета.

— Нет, скорее всего, нет. Думаю, у него были сообщники. Мы занимаемся их поисками. Возможно, они выйдут на связь с Одинцовым младшим. Мои люди наблюдают за ним.

— Такой переполох, и ради чего?.. Ладно бы мы заполучили этот компас... Или как его там… Но нет, мы с носом, а нашим врагам мы этого так просто не докажем. Как бы чего не вышло…

— Не волнуйтесь, я этого не допущу, — он поглаживает морщинистую щеку своей избранницы. — Ваша власть несокрушима. В этом нет никаких сомнений.

— Мне тут передали новый проект соглашения с Долгополовым. Он настолько обнаглел, что пытается предлагать условия… — негодует Елизавета и ставит на стол пустой бокал.

— Восемьдесят процентов налогов — это немало, — Дмитрий наполняет её бокал. — Думаю, он сглупил, предложив это на смертном одре. А сейчас пытается выторговать реальные условия. Но что он хочет? Если компас уничтожен, то ему нечего нам предложить.

— Долгополов утверждает, что после уничтожения компаса должно было остаться определённое внеземное вещество, которое они на месте взрыва не обнаружили.

— То есть он хочет сказать, что Одинцов старший всё подстроил?

— Именно это он и пытается нам доказать, прося снизить налоговую ставку до пятидесяти процентов и отказаться от возмещения вреда Одинцову младшему, — оглашает она.

— Думаю, он нагло врёт или же сам верит в свою ложь.

— Он утверждает, что ему хватит месяца, чтобы найти компас. Но просит разрешение начать слежку за Одинцовым младшим.

— Просит разрешение? А разве оно ему нужно?..

— Долгополову нужны наши ресурсы. Ваши ресурсы. Если дословно, то он хочет объединить усилия.

— Ну не знаю… — Дмитрий покачивает полупустой бокал и шевелит губами, обдумывая её слова. — Я больше склонен верить Одинцову младшему, чем этому жирному уроду, который только и думает, как набить карманы.

— Я тебя понимаю, — Елизавета берёт его за руку. — Но будь добр, сделай по-моему. Если через месяц не будет результатов, мы его вздёрнем.

— Ладно… Как будто я когда-то тебе отказывал, — улыбается он.

— Ну, что ж… — Елизавета встаёт и разминает спину. — Посидели — пора и полежать. Так ведь, Дмитрий Павлович?..

— Это да… — он старается скрыть отвращение и залпом допивает вино из бутылки.

К сожалению, Дмитрий Павлович родился в простой семье и место под солнцем может выбить только таким вот противным образом, ублажая старух с идеальной родословной…