Я скрываюсь за железными дверьми и кубарем качусь за стену. Мужик в пиджаке не жалеет патронов и оставляет линию отверстий в металле на уровне моей груди. Становится ясно, что стрелять он умеет, по крайней мере, с контролем отдачи справляется на ура.
Но вот что его защищает — это вопрос, требующий скорейшего ответа. В ближний бой я перейти не смогу, он меня и не подпустит. А пистолетные пули его не берут…
Нужен план. Срочно!
Противник без лишних слов выпускает в мою сторону вторую очередь, кроша бетонный пол и поднимая пыль. А я в это время просчитываю все возможные варианты, коих не так уж много.
Я могу попытаться убежать, и, возможно, это у меня получится, но что дальше? Он сообщит своим друзьям о моём побеге, и они начнут поиски. А в незнакомой местности я вряд ли смогу долго прятаться.
Нет. Нужно попытаться ликвидировать его и забрать машину. Только так я выиграю достаточно времени, чтобы скрыться и залечь на дно. И остаётся всего одна проблема — как пробить щит?
Фактически всё будет зависеть от его размеров. Если враг защищён на все триста шестьдесят градусов, то шансов на победу нет, ведь он не дурак и не подставится.
А вот если щит прикрывает только ту область, в которую направлена его рука, тогда шансы есть. И именно этой возможностью я и хочу воспользоваться.
— Не стреляй! Я сдаюсь! — кричи во всё горло. — Пожалуйста, не убивай меня!
— Выходи с поднятыми руками! И без глупостей! — приказывает пиджак.
— Я ранен в ногу! Выхожу! — на самом деле я заглядываю в щель, дабы узнать местоположение врага.
Он стоит чуть ближе, чем находился изначально. За укрытием этот хрен не прячется, а значит, всецело полагается на свой щит. Что ж проверим, насколько он прочный…
Я срываюсь с места, добегаю до полуразбитого окна и выбиваю раму. Стёкла падают на пол с громким звоном — на то и был расчёт. Противник подумает, что я решился на побег, но мой план куда более изобретателен.
Вместо того чтобы уносить ноги, я добегаю до угла здания, из-за которого открывается вид на машины и стрелка. Тот уже сорвался с места и бежит в мою сторону.
Я высовываюсь из-за угла и трижды стреляю, заставляя того притормозить и произвести ответные выстрелы. Куски бетона разлетаются в стороны, но я остаюсь невредим, ибо патроны его калибра попросту не могут пробить столь прочную преграду.
Пока противник мешкает, я снимаю ботинки и ставлю один таким образом, чтобы носок чуть-чуть выглядывал из-за угла. А когда всё готово, ещё раз стреляю, но уже высовывая только руку.
Под аккомпанемент ответной стрельбы я прямо в носках запрыгиваю обратно в здание. Теперь мои шаги абсолютно бесшумные, а вот я отчётливо слышу, как враг меняет обойму.
Не теряя времени, иду в сторону продырявленных ворот и прислушиваюсь к шагам противника. Он и не думает скрываться, напротив, внаглую прёт на меня. Вот только меня там уже давно нет.
Через дыры в воротах вижу его силуэт и останавливаюсь, чтобы восстановить дыхание. Мне нужен всего один прицельный выстрел. И у меня нет права на ошибку. Если сейчас что-то пойдёт не так, то останется только одно — убегать.
— Лучше сдайся! У тебя нет шансов! — громогласно объявляет пиджак и продолжает наступать, держа в прицеле угол здания.
Без слов и лишнего пафоса, как и подобает опытному разведчику, я выглядываю из-за ворот, прицеливаюсь точно в затылок, дабы нивелировать защиту потенциального бронежилета, и…
Жму на спуск! Жму и надеюсь, что мне удастся закончить эту потасовку…
Попадание! Точно в голову! Наконец-то!
Враг роняет пистолет-пулемёт и падает сам. Воцаряется мёртвая тишина. Слышно лишь моё тяжёлое дыхание и слабый ветер, блуждающий между зданиями.
Всё кончено. Я выжил. Я победил...
Стоило бы отдохнуть и привести мысли в порядок, но на это нет времени. Сперва нужно доделать начатое и убраться отсюда, предварительно вооружившись.
Я забираю «Р-90» и всё, что нахожу в карманах убитого щитовика. Никаких устройств, которые могли бы генерировать этот самый щит, на нём нет. Но что тогда это было? Магия?.. Да не, хрень какая-то…
Забираю всё, кроме телефона — он мне не пригодится. Уж не знаю, какие в этом мире существуют средства отслеживания подобной техники, но лучше перестраховаться. А вот деньги и ключи от машины мне понадобятся.
Затем надеваю свои ботинки, оставленные за углом, и иду разоружать полицейских. С ними проделываю ту же процедуру, а потом иду шариться в их машине.
Тут тебе и запасные магазины, и полицейская рация, и лента с шипами… Много чего можно позаимствовать, но нужно учитывать вес этого добра, ведь в ближайшей перспективе мне придётся нести всё на руках.
Благо в багажнике нахожу просторную спортивную сумку, в которую и перекладываю всё необходимое. Затем кидаю её на пассажирское сидение «Кайена» и занимаюсь его багажником.
К несчастью, там ничего полезного, кроме ящика водки. А это означает, что я здесь закончил. Пора в путь…
Но вот куда? Это вопрос, на который я могу ответить лишь частично.
Сперва надо добраться до ближайшего населённого пункта и поменять машину. В такой дорогой тачке наверняка установлена система отслеживания по спутнику, да и слишком уж она приметная.
Однако перед уходом, нужно прибраться. Поэтому я сначала возвращаюсь наверх, заматываю раны покойников их же одеждой, чтобы они не оставляли кровавых следов. А затем спускаю вниз.
После этого затаскиваю трупы в «Шкоду», затем засыпаю следы крови землёй и поджигаю машину, используя для этого кусок ткани, засунутый в бензобак. Машина быстро загорается, пары бензина детонируют, а я в это время уезжаю прочь на новеньком «Кайене».
Да, пожар обнаружат, но не выходящих на связь бойцов так и так бы нашли. А своими действиями я запутаю следствие, да и причину смерти пятерых обгорелых трупов на первом этапе будет сложно установить. Любое промедление моих преследователей играет мне на руку.
Включаю полицейскую рацию и слушаю их переговоры. К счастью, они не упоминают ничего такого, что хоть как-то связано со мной. И даже про отца ни слова, что странно…
Похоже, вся эта их задумка с моим похищением и пытками носит скрытый или незаконный характер. Я склоняюсь ко второму варианту. Ведь в противном случае меня доставили бы в подвалы местного ФСБ, откуда я бы уже не смог выбраться.
Зачем эти все фокусы с заброшенными промзонами, если ты работаешь официально? Возможно, этот «компас» слишком ценная вещь, чтобы отдавать её Императору…
У меня напрашивается только такой вывод. Ведь в случае поиска изменника родины будут задействованы все имеющиеся средства. А в моём случае всё походит на какой-то нелепый киднеппинг.
Основываясь на скудных данных, которыми я обладаю, можно сказать, что местный князь затеял двойную игру. Подозреваю, он действительно хочет оставить компас себе. Но что в нём такого ценного?
И что ещё за червоточины? Дыры в пространстве?.. Местный уровень технологий близок к тому, с которым я знаком, а это означает, что ни о каких межзвёздных полётах речи быть не может…
Вопросы множатся точно бактерии, всё сильнее засоряя мой разум. Я должен сконцентрироваться на текущих задачах — это будет правильно.
Грунтовая дорога заканчивается и из-за леса показывается трасса с незначительным транспортным потоком. Не похоже, что я нахожусь в густонаселённой области, скорее где-то за городом.
Решаю всё-таки воспользоваться навигатором, который всё это время был выключен. Он показывает, что в пяти километрах к северу на берегу Рыбинского водохранилища находится небольшая деревня. Она-то мне и нужна.
Выезжаю на трассу и направляюсь на север. Побитый парень на дорогой тачке привлекает слишком много внимания, поэтому надо как можно скорее добраться до места…
Однако гнать под двести тоже нельзя, иначе я могу спровоцировать местных гаишников или попасть на камеры. Если они есть, я так и так на них попаду, но хотя бы у меня будет больше времени, если буду ехать по правилам.
Наконец-то чувствую себя в безопасности… А самое главное — свободным! Да, это лишь иллюзия, ведь за мной по пятам идут силы, о которых я ничего не знаю…
Но на фоне отсиженных четырёх лет в федеральной тюрьме, когда ты каждый день ждёшь смерти, пятиминутная поездка кажется апогеем свободы.
Я просто еду… Еду туда, куда захочу…
Что может быть лучше?
И раз так вышло, что у меня появился второй шанс, я его не упущу! Вцеплюсь зубами и выгрызу себе свободу. Другого пути просто нет.
Когда генерал-перебежчик сдал все явки и пароли, благодаря которым контрразведка США на меня и вышла, мой долг Родине был уплачен сполна. Я не сказал ни слова, выдержал все пытки, за что и был приговорён к смерти.
И сильнее всего мою душу греет тот факт, что я всё-таки успел передать всю важную информацию о том предприятии, на которое и был внедрён. Сейсмическое оружие действительно существует, и его разработками занимаются в штате Техас.
Я исполнил свой долг и теперь с чистой совестью могу выйти на пенсию. Возможно, даже найти жену по любви, а не жениться на жирухе только для того, чтобы через неё попасть на объект…
Одиннадцать лет под прикрытием… Нелюбимая жена, двое детей… И всё это из чувства долга перед Родиной. Таким человеком воспитал меня мой отец. Хоть он и погиб в Чечне, но остался в моей памяти самым настоящим Офицером с большой буквы.
Тогда у меня остались только две бабушки и один дед. Судьба за ручки привела меня в армию, о чём я не жалею. Да, было тяжело, но я не только справился, но и умудрился стать разведчиком.
И хоть говорят, что бывших разведчиков не бывает, но то место, куда я попал, язык не поворачивается назвать Родиной. Это совершенно другой мир, хоть и как две капли воды похож на мой.
Здесь я никому ничего не должен. Здесь я сам по себе. Здесь я буду свободен.
Тем временем я сворачиваю в деревню, проезжаю через неё и ищу безлюдную грунтовку поближе к водохранилищу. К сожалению, местные жители обращают внимание на приметную машину, но подъехать к воде, минуя деревню, не получается.
Забуриваюсь в лес где-то на километр и выхожу из машины, предварительно ставя её капотом к воде. Достаю свою сумку с амуницией и деньгами, докладываю в неё одну бутылку водки, а вторую ставлю на землю.
Затем вытираю все отпечатки, нахожу увесистый булыжник, подпираю им педаль газа и отпускаю «Кайен» в свободное плавание. Берег в этом месте крутой, и машина ныряет в него с головой. Увидеть её можно, но только если всматриваться.
Теперь нужно избавиться от следов колёс и вымыть руки водкой. А на всякий случай и лицо. И нет, дело не в грязи или крови. Водка хорошо смывает следы пороха.
Зачем мне это? Предосторожность никогда не помешает.
Даже если меня возьмут живым, то я всегда могу сказать, что я не я и корова не моя. Доказать, что смерть тех пятерых лежит на моих руках, будет проблематично. А с моими навыками обмануть детекторы лжи и другие подобные аппараты не составит большого труда.
Нет, сдаваться без боя я не намерен. Но это только в том случае, если у меня будет хотя бы малейший шанс на победу. А если так выйдет, что я попаду в окружение дюжины автоматчиков, то сражаться смысла нет. Лучше сдаться и разыграть карту наивного дурачка.
Машина утоплена, руки вымыты, в порядок я себя привёл. Беру сумку и углубляюсь в лес, дабы не светиться на дороге. Иду параллельно ей и продолжаю слушать полицейскую рацию, благо она достаточно компактная.
Где-то за пару сотен метров до деревни захожу в густую чащу, заросшую непроходимым кустарником. Там я прячу сумку, предварительно выключая рацию. С собой у меня теперь только деньги и пистолет, убранный за пояс.
В таком виде я легко сойду за заблудившегося подростка, которому нужна помощь. Но ходить по деревне и привлекать ненужное внимание я не намерен, а потому выбираю первый дом, рядом с которым стоит ржавая «Шестёрка».
В палисаднике на корячках пыхтит какой-то дед. Я подхожу к нему со спины, оглядываюсь, нет ли свидетелей, и начинаю разговор:
— Доброго дня!
— А? — он вздрагивает от неожиданности и, скрипя костями, поворачивается ко мне. — И тебе не хворать.
— Слушай, дед, твоя колымага на ходу? — показываю на ржавое ведро с четырьмя колёсами.
— Моя ласточка? Конечно, на ходу! Я на ней каждую неделю овощи и картошку в город вожу! — ему явно не нравится, как я назвал его «ласточку», а меня напрягает, как он на меня смотрит. — Вы?..
— Сколько за неё хочешь? — достаю из кармана пачку банкнот. — Дам в два раза больше, если не будешь задавать лишних вопросов.
— Господин… Это и правда вы?.. — старик подходит ко мне и внимательно разглядывает побитое лицо.
— Господин?.. — недоумеваю я. — Ты меня с кем-то спутал. Я вообще неместный.
— Михаил Сергеевич Одинцов! Наследник Его Сиятельства! — он ведёт себя так, будто впервые в жизни увидел суперзвезду, по которой фанатеет ещё с ранних лет. — Не верится!
— Так, слушай сюда… — достаю пистолет и приставляю к его горлу. — В доме кто-то есть?
— Нет, господин… Моя Марфа померла восемь лет назад… — он явно напуган и буквально дрожит от страха, но оно и к лучшему.
— Тогда пошли внутрь и без глупостей, — я ещё раз осматриваюсь, дабы убедиться, что моя рисковая выходка останется незамеченной.
Почему я веду себя так жёстко? Да потому что этот дед откуда-то знает моё ФИО. А времени на долгие разговоры посреди улицы у меня нет — это слишком опасно.
Я понимаю, что старик относится ко мне с уважением, но дабы избежать излишней дружелюбности, которая сыграет только в минус, в ход идёт пистолет. Ведь кто знает этого старика? Возможно, он бы додумался окликнуть соседа со словами: «Глянь, кто пожаловал!».
И к тому же если меня здесь знает каждая собака, то стоять посреди, пусть даже и безлюдной, но всё-таки улицы нельзя. Коллеги моих похитителей уже могли найти трупы, медлить нельзя.
— Как тебя зовут? — усаживаю его за стол кухни обычного деревенского домика, а сам сажусь напротив и убираю пистолет.
— Матвей… — его глаза бегают, дед явно не понимает, как реагировать на мою выходку.
— Так вот, Матвей… Сейчас мы с тобой побеседуем, и ты ответишь на мои вопросы. Затем я куплю твою колымагу, и ты забудешь, что видел меня. Всё ясно?!
— Да, господин… — он нервно кивает.
— Столько вопросов и так мало времени… — шепчу себе под нос. — На меня напал человек, который использовал какой-то щит… Который даже пули не берут… И я не могу понять, как он это сделал… Ты что-нибудь знаешь?
— Если вас правильно понял, то вы говорите о магии, — ошарашивает меня Матвей.
— Магии? Какой ещё магии?! — громко недоумеваю я.
— Ну… Обычной… Магия как магия… Простите, господин, но я не совсем понимаю суть вопроса…
— Ладно, проехали. Почему ты называешь меня господином?
— А как иначе? Вы ведь наследник Его Сиятельства графа Одинцова.
— Ты знаешь, где находится мой отец?
— Увы… — он пожимает плечами. — Я слышал по новостям, что его ищут…
— А что говорили про меня?
— Ну… Сказали, что был рейд в ваше поместье… Никто не выжил… Кроме вашего отца, который сбежал, прихватив с собой секретные документы…
— Документы, — ухмыляюсь я. — Ну да, всё как по нотам… Значит, я официально мёртв… Интересно, однако.
— А что случилось на самом деле?
— Этого тебе лучше не знать. У тебя есть компьютер и выход в интернет?
— К нам приходили… Но моя Марфа тогда сказала: «Нам нахрен не нужон ваш интернет!». А я спорить и не стал…
— Восемь лет назад?
— Да не, где-то десять или чутка поболее.
— Значит, в девяностых… — рассуждаю вслух. — На дату смотреть не стоит, технологическое развитие немного отличается…
За окном слышатся многочисленные грозовые разряды. Их десятки, если не сотни. Матвей моментально бежит в другую комнату и лезет в погреб.
Я же в это время выглядываю в окно и вижу настоящую бурю, разрастающуюся над водохранилищем.
— Господин, скорее сюда! — дед выглядывает из погреба и зазывает меня рукой.
— Что это такое?.. — не могу оторвать взгляд от странного природного явления.
— Червоточина! — Матвей с трудом перекрикивает гром от сотен молний. — Быстрее, господин, мы должны укрыться!
— Этот хлипкий домик нас не спасёт… — замечаю ключи от машины на вешалке. Беру их и бегу заводить машину. — Только один выход: бежать прочь!
Тучи накрывают деревню, молнии бьют в столбы, деревья и крыши домов. Одна попадает совсем рядом, ослепляя меня на пару секунд.
Я сажусь в «Шестёрку» и запускаю двигатель, но грёбаная «Ласточка» не заводится. Пробою второй раз, пробую третий, но всё без толку… Стартер крутится и скрепит, но зажигания не происходит.
Мой взгляд цепляется за зеркало заднего вида, в отражении которого твориться нечто, не укладывающееся в голове…
Увиденное я запомню до конца своей жизни...