Между верой и сомнением

Столкновение без идеи

Испытания

чистого эгоизма на прочность

Мы с Таниссой достигли стены города и вдоль нее добрались до ворот — они были не закрыты и находились под присмотром стражи. Нужно было преодолеть их, не привлекая внимания, но, так как подходящей магии у нас не было, я снова взял в руки «Страсть», на пару мгновений замер над картиной и призвал мелкую тварь, похожую на здоровое насекомое. Стоило ей появиться, как я швырнул ее в сторону стражи. Мужчины схватились за оружие и, недолго думая, окружили жука-переростка, чтобы не дать ему сбежать. Я улыбался власти в своих руках.

Пока стражники возились с жуком, мы с дроу пролезли через крошечное окно и побежали. Сзади до нас доносились крики стражников: видимо, жук оказался крепче, чем я считал. Точно мы знали лишь место, где скрывались фанатики. Танисса бежала впереди. Когда она привела нас к дому, где в прошлый раз мы застали жертвоприношение с каннибализмом, на востоке всходило солнце.

Мы ворвались внутрь и поспешили вниз. В зале нас встретили трое фанатиков. Танисса атаковала не раздумывая, мгновенно убив одного из них. Еще с двумя завязался короткий бой, и они тоже рухнули замертво. Я вытер «отблеск» о чужие одежды, а дроу прислушалась и указала, в какой проход нам нужно спешить. Через один поворот мы достигли коридора с дверьми. Из одной вышли два человека, и я напал на одного из них, выбрав жертву наудачу. Я всей массой врезался в него, сбил его с ног и приложил головой о камень. На второго напала Танисса. Противник оказался достаточно умелым и проворным. Бой стал принимать неприятный для нас оборот. Я атаковал второго противника в спину, помогая Таниссе быстрее его убить. Потом завязал рот еще живому, не давая ему шанса кричать, и перерезал сухожилия у плеч, чтобы тот не смог драться и прожил недолго. Затем я привел его в себя, дождался, когда в его глазах блеснет осмысленность, позволил себе немного развязать ему рот и со злостью спросил:

— Выбора у тебя нет! Где наши друзья?

Мужчина оскалился:

— Они мертвы.

Я очень сомневался, что таких заложников стали бы убивать при первой возможности, и вполне спокойным голосом упрекнул его:

— Ты правда считаешь, что твоя ложь может что-либо сделать⁈ Умри, как и подобает мужчине. Смело смотри смерти в лицо и говори правду. Насладись каждым мгновением, как настоящий фанатик. Разве не так подобает себя вести служителям Яноша?!!

Он огрызнулся:

— Раз тебе такое нравится, сам и умри.

В это время дроу позвала меня из дальней части коридора. Я убил фанатика: не дело оставлять позади себя живых, а потом подошел к Таниссе и посмотрел на связанного, которого явно победили не мы. Меня мучило любопытство.

— Что он здесь делает? Точнее, кто нам помог?

Танисса указала на след на полу и на голове человека, а после — на узлы.

— Его сдернули снизу, он упал и отключился. Потом заключенный атаковал его и связал.

Я понял. Внизу один из заключенных сбежал из камеры. Мы догадывались, кто это мог быть, но предстояло убедиться наверняка. Дроу убила мужчину, и мы поспешили вниз. По дороге мы нашли еще пару связанных фанатиков. Они пытались сбросить путы, но безуспешно: связавший явно знал, что делал. Мы прошли по коридору, нашли выломанную дверь, и я довольно улыбнулся под маской:

— Карлу клетка явно не помеха. Стоит поучиться у него гнуть металл голыми руками. Надо узнать, как давно они сюда спустились.

После короткого допроса мы узнали, что Карл и стража спустились сюда несколько часов назад. Имущество пленников хранилось у смотрителя на этаже выше. Ярых фанатиков осталось очень мало, и практически все они сейчас готовились к послеполуденной битве. Я убил связанных, и мы отправились выше. Комната смотрителя оказалась той самой, откуда выходили люди. Мы поспешили сначала проверить оставшиеся двери: за ними стояли весьма неудобные двухъярусные кровати, на которых могли уместиться трое.

Мы убили спящими или дремлющими еще десяток человек. После этого обыскали комнату смотрителя — я забрал золото и камни, которые смог найти, закинул на спину сумку барда с Ламин, и мы поспешили дальше. В этом подземелье мы пробыли еще около часа, найдя еще пять живых. Пять человек праздновали и вспоминали песни барда. Я вызвал церберов. Мы ворвались в помещение и в коротком бою, к которому они никак не были готовы, перебили их всех. Лишь одной девушке не повезло: она дернулась, и стрела не убила ее мгновенно.

— За что⁈ Что я вам сделала⁈

Она закашляла, выплевывая кровь, и повалилась на пол. Рядом с ней замер один из церберов. Я обратился к ней:

— Вы похитили моих друзей! Этого достаточно!

— Это была не я…

Она снова кашлянула, и в стороны полетели брызги крови.

— Молю… Пощады… Пожалуйста…

Я посмотрел ей в глаза, пусть под маской она этого и не могла видеть.

— Скольких людей ты пощадила?

На миг в ее глазах промелькнул ужас и сменился мольбой. Ее страх можно было буквально ощутить кожей. Она попыталась взмолиться, но снова лишь закашляла кровью. Вокруг нее замерли уже пара церберов. Я указал на девушку рукой, и псы вцепились в нее всеми своими глотками, буквально разорвав на куски. Я вспомнил о том, что не увидел в камерах больше никого. «Кажется, невиновных здесь больше нет», — проговорил я, со злостью смотря на обглоданный до костей труп девушки.

— Всё, что сможете найти в этом подземелье, — ваша еда!

Церберы бросили на меня внимательный взгляд, словно проверяя, не оговорился ли я. Я подал знак рукой, и пять туш сорвались наперегонки в поисках добычи. Мы с дроу продолжили обыскивать помещение. Что сказать⁈ Пустая тюрьма была под стать демонопоклонникам: повсюду алели следы крови, потерявшие рассудок в орудиях пыток жертвы безжизненно свесили головы вниз. Мне стало ясно, почему такое количество клеток внизу пустовало: жертв сразу пускали на пытки.

От осознания мерзкой правды я содрогнулся, и к горлу подступила тошнота — именно так и должен выглядеть город демона. А наверху было так чисто и приятно… Обыск продолжился. Мы никого больше не нашли и поспешили покинуть подземелье. Проходя по городу, мы успели услышать новые слухи о нападении в замке. Пришлось отступить, найти возможность выкрасть у местных пару плащей и переодеться чтобы хоть как-то скрыть свою личность.

Недалеко от замка получилось узнать пару подробностей о том, кто напал на Далли. Мы с дроу коротко обсудили, где искать Карла. Решили начать с единственных четырех темных углов в городе у самой стены. После почти получаса перебежек мы обнаружили нашего барда. Парень сидел на земле совершенно разбитый горем. Всё это время город прибывал в предвкушении, словно ему чего-то не хватало. Мы подошли к Карлу, и я присел рядом:

— Ты был в замке?

Карл молчал и даже не кивал. Я положил руку ему на плечо:

— Тебе тяжело, но сейчас наша боль ничего не значит. На кону чужие жизни. Мне надо знать, что произошло!

Карл поднял тяжелый взгляд — я просил слишком многого. В глубине души он понимал больше, чем кто-либо другой, но не желал больше бороться.

— Зачем⁈ Мы пытались. Мы старались. Всем плевать.

Я сел рядом и утешил его.

— Не всем. Лишь кучке безумцев, что не чувствовали боли и считают, что вправе решать за других. Мы решили остаться здесь и постараться сохранить мир. Я, ты и Танисса были способны постоять за себя, на нас троих лежал долг защитить Далли! Мы не справились! Теперь осталось лишь одно! Месть!

Карл сжал кулаки.

— И ты так спокойно об этом говоришь⁈

— Карл! Я давно не строю иллюзий о мире вокруг. Мы прибыли в город под покровительством демона и решили, что всё будет хорошо. Вот цена ошибки. Теперь остался один вопрос! Мы будем собой и отомстим сполна или продолжим искать мира?

Танисса посмотрела по сторонам и убедилась, что нас еще никто не заметил.

— Карл, ты вправе злиться, скорбеть и ненавидеть мир вокруг, но важнее нас троих сейчас то, что мы оставим после себя. В городе больше тысячи жителей, и все они ждут нашего решения, даже не осознавая этого.

Карл вытер одинокую слезу рукой. Он принял этот мир, такой неправильный, но по-своему честный.

— Я ведь поверил. Далли показала мне прекрасный мир, напомнила, как прекрасна может быть музыка… Я увидел, что даже вам не чужд мир и простое счастье. Что все способны жить в мире! Я успел забыть, что есть безумцы, которые готовы пойти на что угодно, чтобы разбудить чудовище.

Мы с дроу помогли Карлу подняться с земли. Я передал ему цитру, и он проговорил с иронией в голосе:

— Я уже и забыл, что может быть что-то дороже этого инструмента.

Пару секунд он провел в молчании, а потом заговорил серьезно:

— Они попытались сделать так, будто Далли устроила в спальне Ричарда резню. Только не понимаю, зачем. Надо вернуться в подземелье: там остались пара знающих, и от них удастся получить ответы.

Я отрицательно покачал головой, отличное понимая, что, наверняка, там сейчас и костей-то уже не сыскать:

— Некуда возвращаться. Мы всех убили. Кстати…

Танисса резко посмотрела по сторонам. Меня охватило странное ощущение. Я выхватил кинжалы, а бард поудобнее перехватил цитру и парой нот создал вокруг нас магический барьер. В этот момент сбоку в него ударилась неясная темная тварь. Я выждал секунду, чтобы барьер исчез, и напал на него, вбив в голову «клык» до того, как зверь опомнился. Сзади раздался звон тетивы, а сбоку — хрип еще одного зверя. Перед нами вырос покрытый чешуей шестипалый пес — его пасть была несколько шире и длиннее, чему остальных. Две твари, которые были мне примерно по пояс, ползли по земле. Еще пара кралась к нам в стороне. Я вопросительно посмотрел на Таниссу: требовалось понять, кто перед нами.

— Ты их знаешь?

Дроу отрицательно покачал головой.

— Раньше не видела, но судя по тому, как исчезают их тела, этих тварей в наш мир кто-то призвал…

Я вздохнул и посмотрел в небо:

— Если там есть светлые боги, хотя бы один… Добрый… Что искренне желает мира! Дай нам хоть один шанс нести добро!!! Прекрати тащить в этот мир кровожадных тварей!

Псы атаковали. Высокие ноты цитры, выданные Карлом, немного отвлекли их, и я смог ударить одного в голову. Дроу ранила другого стрелой, я бросил ей «клык», и она добила пса. Танисса высказалась несколько злее, чем стоило:

— Говорить некогда.

Карл посмотрел по сторонам и спросил:

— Где будем прятаться⁈

Я указал вниз.

— Под землей. Как обычно. В темноте и прятаться легче, и сражаться проще.

Целый день мы просидели в подвале, ожидая ночи. В полной темноте не было видно заката — спасало лишь чувство времени дроу. Что странно, больше преследователи не появлялись. Один раз вниз спустился кто-то из жильцов дома, но у нас вышло остаться незамеченными. Мы тихо беседовали.

Карл все еще пытался восстановить справедливость:

— Почему⁈ Кому нужна эта кровь⁈

Я грустно проговорил страшную правду:

— Всем живым организмам нужна энергия, и лишь единицы могут брать ее от мира, ничего не разрушая. Остальные должны кого-то или что-то есть. Если волк родился волком, глупо обвинять его в поедании мяса. Если родился демоном — будет питаться кровью, яркими эмоциями, плотью и болью.

Карл недоумевал:

— Но ведь он создал этот город!

Танисса возразила:

— Если я убийца — значит, я не имею права защищать людей? Думаю, у нас нет шанса узнать возраст Яноша. Так почему бы ему от скуки не создать прекрасный мир? Попробовать себя в чем-то новом?

Я усмехнулся:

— А ведь у него хорошо получилось.

Я немного обдумал ее слова и рассмеялся, подметив ряд совпадений:

— Танисса стала охранять Коми и преуспела. Карл решил стать искателем приключений и преуспел. Вот так и Янош. Решил поиграть в бога и преуспел. А секрет прост. Он не думал о будущем.

Карл растерялся:

— Что значит не думал⁈

— Я видел, как люди создавали прекрасные творения из дерева, а после сжигали, чтобы насладиться красотой разрушения. Вот и Янош создал сильных людей, чтобы с восхищением их разрушить.

— А ведь верно. Раньше я снова и снова искала сильных врагов ради достойного сражения. А что делать демону, если на свете нет сильной сплоченной страны? Самому создать то, что будет приятно разрушить.

Карл обратился к нам, как к безумцам:

— Почему вы говорите, что нет сильных стран. Ведь…

Дроу перебила его:

— Кто? Эльфы торгуют своими друидами, воины-дроу убивают безоружных, люди думают только о том, как их будут называть, высшие эльфы заперлись в своих городах в горах и мнят себя выше всех и даже богов, гномы забыли, как выглядит искусство. С кем воевать Яношу? Напади он на лесных эльфов — как считаешь, как скоро они начали бы друг друга ему скармливать? Люди⁈ Ты видел, что произошло в городе, когда на него напали демоны? Сколько настоящих «Нардов» обладают отрядами бесстрашных воинов?

Карл опустил голову:

— Но это безумие! Неужто мы настолько сошли с ума, что демоны должны строить мир за нас…

Я поддержал барда:

— Разве⁈ Ты мало героев увидел в войне с Алимасией? Ты не помнишь, что сделал отец Бернард⁈ Неужто не заметил?

Карл поднял на меня непонимающий взгляд: этот мир, полный кривых масок, был ему чужд. Я пояснил:

— Янош изначально рассчитывал на попытку церковников напасть на него. Он даже ко мне обратился лично, чтобы я не мешал. Он уверенно ожидал войны с рыцарями. Но отец Бернард подчинил себе свои амбиции и не повелся на провокацию. Он настолько был уверен в своем выборе, что черным слугам демона пришлось ковать для себя доспехи церковников, чтобы пойти против своего же народа. Но и этого оказалось мало. Большинство простых людей не хотели крови ни в каком виде. Они просто жили и не желали больших потрясений. И знаешь, это совершенно правильно.

Танисса посмотрела меня:

— «Страсть». Теперь понятно, почему такие, как ты, должны владеть артефактом.

— Ошибаешься. Говорю всем сразу: я против передела мира. Сейчас отдам картину Карлу, и пусть упивается властью.

Карл взмахнул руками:

— И я против. Чтобы менять мир, нужно понимать, на что его менять и ради чего.

Мы некоторое время посидели в тишине, и Карл робко спросил:

— Вы планируете мстить?

Я ответил несколько злее, чем сам того хотел:

— Да. Прощать безнаказанные убийства беззащитных людей нельзя.

— До этого вы убивали рабочих?

Я вздохнул и поделился своей горькой ядовитой правдой, которая разъедала мне душу:

— Я не спаситель и не герой. Мне не под силу помочь всем. Но это не значит, что я согласен простить того, кто меня обидит. Я буду мстить…

Карл робко спросил:

— А если бы мы не смогли остановить резню в городе⁈

Танисса строго одернула его:

— Мы еще ничего не изменили.

Я повертел в руках кинжал и зло проговорил:

— Избежим. Янош одержим и хочет, чтобы люди всё сделали сами. Ночью исчезнем из города, и пусть грызет камни и восхищается своим детищем… Церковники оружие не поднимут — простые люди не желают крови. Если мы исчезнем, пропадет шанс…

Снова в подвал дома кто-то спустился, и мы притихли в дальнем темном углу. Вошедшая женщина взяла что-то из ящика возле лестницы и пошла наверх. Карл посмотрел ей вслед и спросил:

— А какая у нас цель?

Я удивился:

— Цель⁈ Карл, это не про меня. Я хочу просто путешествовать по миру, и чтобы меня никто не трогал.

Танисса подсказала мне путь, взглядом указав на артефакт «Страсть» на моем плече.

— Если станешь достаточно сильным, тебя побоятся тронуть.

Я позволил себе грубую шутку:

— Это же кем мне надо стать, если нашлись идиоты тронуть непобедимую Таниссу Джандарка⁈

Дроу подхватила с пола камешек и запустила мне в лоб. Повезло, что я сидел в маске: боль от удара разошлась по всему лбу, хотя головой о стену я приложился ощутимо. Девушка уточнила:

— Плохая тема для шуток.

В полной темноте и тишине мы услышали, как в руках дроу что-то сломалось.

— Я верила своим родителям, а они посмели пропасть… Сгинуть во тьме подземелья без следа, словно два беспомощных раба. Верила своему совету, а совет считал смерти дроу благом для нашего города… Верила сестре, а она оказалась трусливой ребенком… Верила человеку, которому помогла поднять с самых низов, а он оказался жадным ничтожеством…

Танисса посмотрела мне в глаза. Я ощутил ее взгляд даже в темноте и сквозь маску. На миг сложилось ощущение, что между нами ничего нет — как будто в пустоте висели лишь две души — израненная, истерзанная, но все еще нерушимая, закованная в невидимые цепи и вторая окутанная темным облаком без ясных границ. Дроу проговорила тихо, едва шевеля губами, но я слышал каждое слово так ясно, словно они звучали прямо у меня в голове:

— А теперь я обязана своей жизнью и волей человеку, что ужаснее всех, кого я когда-либо встречала… Он бредет по миру бесцельно, не думая о завтра… Кто ты?

Я закрыл глаза, собрался с духом и снова их открыл. Вокруг был тот же подвал, та же темнота:

— Я человек. Не герой. Не злодей. Не правитель. Не кто-либо еще… Просто человек…

Я шагнул вперед к дроу.

— Я не знаю, есть ли границы, которые я не переступлю. Что-то, что не смогу сделать. Окажусь ли я очередным падальщиком, который ударит в спину⁈

В маленьком помещении повисло невыносимое напряжение. Казалось, мрак и воздух стали гуще.

— Я не знаю ответов, Танисса. Я не знаю, куда пойду. Не знаю, для чего живу. Не знаю, чего хочу. Я никогда не приму твоего долга, не приму от тебя клятв… После того, как мы выберемся из этой истории, ты вольна выбирать свой путь… Ты исполнила свой долг! Таково мое слово!

Танисса улыбнулась и спросила:

— Думаешь, я так легко смогу забыть, что ты сделал для меня?

— Придется.

Я опустил взгляд и горько проговорил, смотря на свои руки:

— Куда бы я ни пошел, там не избежать смерти и крови. Но мне легко будет идти, не оглядываясь на тела, не смотря назад и не принимая ответственности, если я буду знать, что среди них я никого не знаю.

В голосе Таниссы сквозила ирония.

— Ты решил, что я испугаюсь смерти?

Карл встал и подошел ближе:

— В одиночку жить нельзя. Скиталец, мы не можем оставить тебя наедине с твоей дорогой…

Я повернулся к Карлу:

— А вот тебя, друг, вообще надо было оставить в безопасном месте. Джимини ты карманный.

Карл и Танисса в один голос спросили, кто это. Я вздохнул и объяснил им:

— Там, откуда я родом, была история для детей про говорящее живое полено. И вот у полена была отдельная совесть с именем. Тоже, кстати, мешала ему принимать решения…

Неловкая шутка разбила повисшее напряжение.

До самого вечера обсуждали сказки нашего мира, их смыслы… О чем-то поспорили с дроу — уж слишком строго она смотрела на воспитание детей.

После заката мы выбрались из подвала и поспешили прочь, не забыв по пути найти веревку. Как мы и предполагали, ворота были закрыты. Пришлось по веревке подниматься на стену.

Вдруг дроу дернула головой в сторону. Я что-то почувствовал, но не смог понять, что именно. Карл схватил цитру, и едва он взял нужные ноты, как черный арбалетный болт ударил в барьер, словно мечущаяся змея. Не выдержав толчка, мы упали на землю и услышали полный злобы и насмешки голос:

— Невероятно. Ты выдержал. Ох, дорогой бард, если бы ты только обратил свое внимание на меня, ты мог бы подарить мне тот самый кровавый рай. Твоя музыка вознеслась бы выше небес… Но ты выбрал путь смерти.

Из тени неспеша, наслаждаясь мгновением, вышел Янош. В его руках блестел красивый и искусно собранный арбалет, всегда попадающий точно в цель. Я приказал Карлу схватить веревку, и тот понял меня без слов. Танисса первой встала на ноги для боя. Визжащий звук тетивы Яноша пронесся по воздуху. Сорвавшийся с ложа болт в полете уничтожил стрелу Таниссы и очень легко ранил дроу, которая с трудом смогла увернуться. На стену полетели первые кали крови Джандарка.

Я сорвался с места в атаку, на ходу выхватывая из ножен кинжал. Янош глянул на меня с легкой улыбкой и взмахнул рукой, пустив в нас темную волну энергии. За миг до этого я успел прицелиться, упереться ногой в зубья каменной стены и подпрыгнуть. Дроу последовала моему примеру. Перепрыгивая пущенную Яношем волну, я сорвал застежку плаща, и тот затрепетал на ветру. Арбалетный болт пролетел над самой моей головой, пробив ткань. Танисса попыталась подстрелить демона, но тот поймал ее стрелу. Я приземлился и почувствовал, что магия покидает меня. Рядом со мной появились две тени и бросились в бой. Янош отмахнулся от них рукой, превратив их в дымку, но через секунду они снова выросли в дроу-лучниц. Демон удивился:

— Они разумны?

Этих секунд мне хватило, что оказаться на расстоянии удара. Янош направил на меня арбалет. Падая на пол, я перехватил «клык» и замахнулся. Кинжал уперся в тетиву арбалета и через мгновение раздался звон лопнувшей тетивы. Я хотел «отблеском» порезать Яноша, но промазал. Он попытался ударить меня в ответ, но в его плечо попала стрела и его удар прошел в скользь. Демон посмотрел на арбалет, на плечо и довольно проговорил:

— Вот что значит встретиться с себе подобными… Я и представить не мог, что вы сможете меня хоть раз достать.

Я сорвал с пояса еще один флакон с кровью суккуба и запустил в Яноша. Он попытался схватить его, но тот разбился и забрызгал демона кровью.

— Ты что творишь⁈ Неужели обезумел от ужаса?

За эти мгновения я почти успел добежать до Яноша, а из-за моей спины полетели стрелы. Тени дроу никак не могли ударить Яноша, но они вполне успешно попытались перекрыть ему обзор. Я увидел, как он поднимает арбалет мне навстречу, я в подкат. Надо моей головой задребезжала тетива, и болт улетел в сторону Таниссы. Девушка успела дернуться в сторону, отделавшись второй малой раной и потерей нескольких локонов. Я воткнул «клык» в ногу демону и увидел, как вокруг лезвия начала гореть плоть. Янош зарычал:

— Да как ты посмел!

Демон топнул ногой, и волна темной энергии ударила во все стороны. Она развеяла тени, толкнула меня в сторону, обрушила часть стены, и демон полетел вниз. Я бросился к висевшей на стене веревке, сделал пару шагов и остановился, вцепившись в каменные зубцы стены, чтобы погасить волну. Тут пол передо мной, пробил доски под ногами, арбалетный болт и улетел вверх. Танисса нацелилась в небо и отпустила тетиву. Стрела взлетела вверх, где развернулась и помчалась вниз. Я снова побежал вперед, услышав сзади крик Яноша:

— Твои стрелы — ничто, девчонка!

По голосу я понял, что демон снова наверху. Танисса прицелилась и спустила тетиву снова. Доля мгновения, и ее стрела попала в плечо арбалета в момент, когда Янош прицелился мне в спину. Его рука дрогнула, и арбалетный болт пронесся мимо меня. Я спрыгнул со стены, в полете схватившись за веревку, и соскользнул вниз. Руки болели, но об этом некогда было думать: надо уносить ноги. Оттолкнувшись от стены, Танисса соскользнула по веревке следом и спрыгнула на крышу соседнего дома. В землю, куда она должна была приземлиться, попал арбалетный болт. Дроу спрыгнула с крыши и помчалась по городу.

Снова заряжая арбалет, Янош зарычал. Он снова и снова стрелял Таниссе вслед, но каждый раз болт утыкался в стену. Убийца-лучница успевала вовремя свернуть: с ее опытом она лучше его знала, когда он будет стрелять. Демон зло улыбнулся:

— Невероятно. Но поможет ли тебе твоя ловкость против магии…

Арбалетный болт покрылся узором заклинания, сорвался с места и в следующий миг чуть ли не упирался дроу в спину. В этот момент Танисса в очередной раз собиралась свернуть за угол. Болт угодил в колчан, пробив его и поцарапав Таниссе плечо.

Удар был таким сильным, что девушка упала и несколько раз перекувырнулась по земле. Дроу быстро встала и обернулась, ожидая увидеть Яноша, но вместо этого с удивлением заметила, что пространство вокруг исказилось. Танисса помчалась дальше, строго считая шаги и прыгая по улице из стороны в сторону в попытках увернуться от болтов Яноша, вылетавших с любой стороны. Началась безумная игра: или она угадает момент выстрела, или нет.

Янош точно знал, где находится дроу. Арбалет взведен, до границы города десять секунд бега. Демон выбрал момент и на самой границе выстрелил, ожидая, что дроу дернется в сторону.

Танисса видела, что городские постройки становятся все реже. Она бежала прямо, зная, что так больше шансов обмануть Яноша и остаться в живых. Мимо пролетел еще один арбалетный болт. Через несколько секунд она достигла леса и скрылась между деревьев.

Янош осмотрел своим взором на город и заметил, что обоих человек тоже нет в городе. Тогда он посмотрел в сторону церковников, но не обнаружил их. Демон осмотрел город и ощутил давно забытое чувство чистой ярости. Беспринципные фанатики практически все мертвы — осталась горстка, которая будет управлять городом и приносить ему жертвы. Рабочие уверены в своем положении, бродяги смогли сбежать, церковники ушли. Его игра в бога затягивается, и демон уже чувствовал на себе укоризненные взгляды истинных богов, которые высокомерно ждали, когда он уничтожит свое творение своими руками. Но им этого не дождаться — он всем продемонстрирует, насколько люди вокруг омерзительны. Янош вошел во дворец и приказал последним ярым фанатикам идти в лес и разыскать бродяг любой ценой.

Через несколько часов мы встретились за городом и нашли подходящее место для обзора. Мы с дроу начали думать, как искать Карла. В том, что он покинул город, сомнений не было. Через какое-то время Танисса услышала шаги. Мы спрятались и увидели, как на пригорок вышел бард и обернулся к городу:

— Отлично. Я выбрался. Что делать дальше⁈

Я хотел выйти к нему, но меня удержала дроу:

— Я слышала не его.

Мы немного подождали. Следом на пригорок вышли несколько человек с оружием. Карл напрягся.

— Я видел ТЕБЯ!! Ты был рядом с Ричардом! Что происходит⁈

Мужчина зло проговорил:

— Ты представляешь, что может даровать Янош тому, кто исполнит его желания?!! Твоя голова позволит мне стать богом!

Человека буквально трясло от ярости:

— Что сложного в том, чтобы умереть?!!

Фанатика перекосило так, что он потерял человеческий облик.

— РАДИ ЧЕГО ВЫ СОПРОТИВЛЯЕТЕСЬ?!?!

Карл усмехнулся:

— Знаешь… Твое лицо того стоило…

— С тебя я спущу шкуру, да так, что мало не покажется.

Вооруженные стали обходить барда. Дроу тихо натянула тетиву, а я сорвался с места. Нам предстоял новый короткий бой с людьми, не ожидавшими нападения — да и явно это были уже не бойцы, которые праздновали свой триумф. Мне удалось вырубить несколько человек, а убить троих. Говоривший с Карлом бросился бежать прочь. Я привел в чувство одного из нападавших:

— И что с вами не так⁈ Живете прекрасно. Едите сытно. Спите мягко. Чего еще вам надо?

— Власти!!! Такому оборванцу, как ты, не понять, каково это — держать жизни и души людей в своих руках.

Казалось, мое удивление можно было разглядеть даже через маску.

— СЕРЬЕЗНО⁈ Ты считаешь, что в праве решать, кому жить, а кому умереть⁈

— Да! Я казнил и поедал всех, кого желал!! Я…

Я с силой ударил его рукояткой кинжала в лоб.

— Так. У этого с мозгами беда. Следующий.

Та же беседа повторилась с каждым. Все семеро безумцев говорили одно и тоже. Мне лишь удалось немного уточнить, чем их подкупил Янош, и разочароваться в их умственных способностях. Оказалось, что после полного разрушения города им пообещали больше власти и могущества. Я посмотрел в сторону города. С одной стороны, в людях было столько честности, а с другой… Кучка идиотов вместо наслаждения жизнью возжелали крови…

Карл вздохнул и с горечью проговорил:

— Так странно… Я раньше не видел разницы между мерзостью, чудовищами и монстрами.

Там остались двое — Янош и сбежавший фанатик. Я не слишком хотел лезть в пекло, но желание испортить этой парочке жизнь было для меня превыше всего. Появился план: я достал «страсть» и призвал Алимасию. Стоило демону-дроу появиться, как я спросил:

— Тебе под силу уничтожить одного человека и одного демона, которых я укажу?

— А что мне за это будет⁈

Голос Алимасии очаровывал с первых же звуков. Я широко развел руками.

— Выбирай. Смотри, сколько бесхозных людей лежит.

Алимасия удивилась:

— Невероятно. Ты решился стать тем, кем тебе было уготовано⁈

— Я устал спорить с судьбой.

Демон-дроу подошла ближе, и ее лицо замерло перед моим.

— Не поверю, пока не увижу.

Я указал на землю.

— Рисуй заклинание и говори, что делать.

Танисса и Карл отошли в сторону, до конца не понимая, что происходит. Бард считал, что у меня все под контролем, а дроу решила убедиться, кто я прежде всего: человек или монстр. Я стоял и смотрел за Алимасией, позволяя демону-дроу рисовать, что она задумала. В это время Карла посетили первые сомнения, и он спросил:

— Ты уверен в том, что делаешь⁈

Танисса тоже не осталась в стороне:

— Я уже успела немного привыкнуть к твоим крайне своеобразным выходкам. Но что ты удумал сейчас?

Я усмехнулся:

— Да так. Пора немного разогнать тварей вокруг нас. Надоели.

Алимасия закончила подготовку и протянула мне руку, предлагая встать рядом. Я подошел и достал «клык».

— Что делать⁈

Демон указала на еще живых фанатиков:

— Убей их. Пролей кровь. Я прочту ритуал. А ты повторяй за мной каждое третье слово.

Алимасия начала исполнять ритуал. Я резал горло людям одним за другим. Когда последний лишился жизни, пространство стало искажаться, и перед нами открылось окно к демонам. Вокруг появился барьер, отсекая меня от остальных. Демон-дроу обняла меня сзади за плечи, прижавшись ко мне всем телом:

— Смотри.

В это время на поляне появились Бернард и Генри. Священник весьма удивленно взглянул на происходящее. Я смотрел на них через открывшийся портал, но они меня мало интересовали. Я видел орду демонов:

— И что мне до них⁈ Я тебя просил о помощи.

Алимасия заговорила вполне честно и с вызовом в голосе:

— Только подумай… Всего на миг… Ни один демон не сможет подчинить тебя себе. Даже на мгновение.

Девушка обвела рукой орду демонов:

— Все они будут подчиняться твоей воле. Исполнять всё в точности, как прикажешь.

Алимасия произнесла пару слов, и перед нами появился знакомый мне цербер.

— Разве Логн, которого ты зовешь Трисобакен, тебя хоть раз подвел? Вспомни, сколько пользы он тебе принес.

Девушка жарко прошептала мне на ухо:

— Только представь… Такая власть в твоих руках, и никто из них не может затуманить твой рассудок…

Я склонился на колено перед Трисобакеном:

— Выходит, твое настоящее имя — Логн. Мне нужен твой коготь, чтобы иметь возможность вернуть тебе долг сполна. Именно тебе. Дашь, друг мой?

Мы пристально смотрели друг другу в глаза, не моргая. Три не совсем довольные пасти оскалились, а три пары глаз словно старались рассмотреть мою душу. Я подставил руку. Одна из голов откусила свой коготь, и я убрал свой еще теплый трофей за пояс. Алимасия спросила:

— Разве это не прекрасно? Представь орду, верную тебе до последней капли крови.

Я поднялся, и девушка коснулась моей груди.

— Больше никакой боли… Страха… Суеты… Больше никто не укажет тебе, что делать…

Демон-дроу манила меня своим голосом:

— Ты сам будешь решать, что делать! Ты будешь править! Ты будешь решать, куда идти! Ты будешь решать, кто ПРАВ!

Свидетели на поляне замерли. Они с придыханием ждали, и у всех в голове вертелась лишь одна мысль: «Как можно отказаться от таких условий?». Я расправил «страсть» с улыбкой, которой под маской никто не видел. Потом свернул ее и упаковал в тубус, поднял над головой и объявил в полный голос:

— Слушайте меня!

Орда по ту сторону прохода уставилась на меня. Я перевел взгляд обратно на Трисобакена:

— Веришь мне?

Я сумел разглядеть не совсем уверенный кивок горящих голов и посмотрел на орду:

— Слушайте мою команду.

Каждый из демонов обратил взор на меня. Их дружный рык можно было почувствовать кожей даже по эту сторону прохода. Я набрал воздуха в грудь и произнес то, что так предвкушала услышать Алимасия:

— Сегодня вы напомните людям, почему им стоит вас бояться…

Отец Бернард и Карл попытались воззвать ко мне, но демон-дроу возвела барьер, не давая другим подойти и не давая их словам достигнуть меня. Генри схватился за меч. Танисса не позволила рыцарю даже бросить оружие мне в спину. Я размахнулся и швырнул артефакт в окно. На миг всё вокруг меня остановилось. Алимасия сорвалась с места, пытаясь схватить «Страсть», но Трисобакен оказался намного ближе и быстрее. Цербер схватил артефакт и скрылся в окне. Демон-дроу закричала так, что, казалось, колыхнулось мироздание:

— Стоять!!!

Пес мчался через орду демонов алой кометой, унося артефакт в глубину и не оставляя никому шансов себя остановить. Стоя на границе прохода и рыча, Алимасия обернулась, и в ее руках появилось горящее оружие-хлыст.

— Ты знаешь, что ты натворил⁈

Я метнул в нее «клык», чтобы защититься демон-дроу отступила на шаг от границы портала в план Голода, отбивая кинжал в сторону, я затем растоптал рисунок на земле. Партал мигнул и исчез, забрав с собой кричащую Алимасию. Я посмотрел в небо:

— Только и всего — пять жертв, и проблема решена.

Карл перевел взгляд на Таниссу, которая только что перестала драться с Генри.

— Ты знала⁈

Танисса спокойно убрала лук в колчан.

— А ты разве сомневался⁈ Власть и армия этому человеку точно не нужны. Он и от нас-то пытается избавиться…

Голос девушки буквально сквозил издевкой — как над бардом, так и над церковниками — а взгляд был наполнен насмешкой над теми, кто пытался мне помешать. Отец Бернард как будто очнулся ото сна и с уважением проговорил:

— Воистину пути Единоликого не понять смертным…

Священник с тем же уважением поклонился, словно Единоликий стоял прямо перед ним.

— Не многие могут побороть такие соблазны.

Я посмотрел на город и спросил дроу:

— Вдвоем испортим жизнь Яношу? Убьем?

У людей на пригорке пропал дар речи. Девушка перевела взгляд на город:

— У нас есть один маленький шанс. Он так мал, что проще сказать, что его нет. Оно нам надо? ТЕБЕ это надо?

Я привычно развел руки:

— И он выпал именно сейчас, когда убиты практически все фанатики, а Янош на нас зол. Да он для нас красную ковровую дорожку постелет.

Отец Бернард спросил с благоговейным страхом и непониманием:

— У вас есть шанс… Но ради чего это всё? Мы можем вам помочь? А мои рыцари?

Я отмахнулся от него:

— Не смогут. Янош убьет их мгновенно — какой ему от них толк? А вот с нами наверняка захочет поговорить. Возможно, кожу захочет содрать людоедским способом.

Танисса уточнила с иронией в голосе:

— Интересно: до того, как кости переломает, или после?

Чувствуя наше настроение, Карл робко указал на лес:

— Мы можем уйти?

Я проигнорировал его. Осмотрел тела и выбрал то, у которого остался большой чистый кусок кожи без следов ритуала. Я начал вырезать его, по пути уточняя у Таниссы:

— Мы сможем нарисовать на коже заклинание?

Дроу посмотрела и несколько безумно произнесла, парадируя чужую речь:

— Если будут посторонние…

Джандарка подошла ко мне и уточнила:

— Как сделать активацию? Убери руку, как закончишь рисовать, и всё сработает. Если не сделать это сейчас, то завершить ритуал в бою нет шанса.

— А если вырезать лишь часть и во время боя поставить его на место?

— Возможно. Но необходима прочная основа для заклинания, и действовать нужно точно. Кожа для такого не сгодится: она легко гнется. И необходима твоя кровь, чтобы заклинание сработало мгновенно.

Я начал смотреть по сторонам, и тут Генри спросил:

— Щит подойдет?

Я посмотрел на внушительный кусок металла.

— Мысль хорошая, но необходимо скрыть заклинание.

Отец Бернард мало понимал, о чем мы говорим, и спросил у Генри:

— У тебя ведь есть жесткая подкладка на сапогах. Почему бы не использовать ее?

Я уточнил:

— Это где⁈

Рыцарь снял сапог и достал стельку. Я с недоверием посмотрел на нее. Дроу вздохнула:

— Материал хороший. Я смогу вырезать на ней все нужные части заклинания и заполнить их кровью. А также, придав вырезанной части форму… Активировать в бою простым способом. Можно сделать так, чтобы рисунок сложился точно. Но остается вопрос, как ты планируешь выбраться из западни в конце. Ты будешь центром ловушки, и когда она сработает, ты должен будешь оказаться к Яношу вплотную.

— Ты сможешь попасть в меня стрелой на веревке и в нужный момент вытянуть ее?

Танисса ответила, продолжая трудиться над заклинанием:

— У меня нет нужной веревки и ни одного хоть немного подходящего наконечника — и это еще меньшее из зол.

Карл спросил, недоумевая:

— Зачем нам это? Я думал, ты хочешь мстить за Далли. Но, прошу, не надо. Она не простит крови на своем имени. Это уже самоубийство. Такое недопустимо. Нельзя, чтобы имя Далли стояло рядом с остальными бесславными смертями.

Отец Бернард заметил:

— Когда ты находился в объятиях демона, он много раз кричал об этом, но, скорее всего, ты этого не слышал.

Я пропустил их слова мимо ушей и спросил у дроу:

— А если я просто попытаюсь схватить веревку⁈

— А ты сможешь⁈ Успеешь⁈ Стоит обдумать запасные варианты.

Я закатил глаза:

— Я не стану забивать себе голову кучей вариантов. Нужно взять один способ и действовать.

Только после этого я повернулся к Бернарду и очень серьезно проговорил:

— А после этого у церкви будет шанс создать свой ад на месте рая.

Священник стал заметно серьезнее:

— О чем ты говоришь⁈

— Ты знаешь, о чем я говорю! Сейчас здесь прекрасно живут простые люди. Фанатики практически истреблены, голову Яноша мы сейчас достанем и оторвем — так или иначе. Ты сможешь стать властью и продемонстрировать во всей красе, как СВЕТЛЫЕ, МУДРЫЕ и БЛАГОРОДНЫЕ правители выжимают из народа соки, плодят в подворотнях преступность и не могут ничего, кроме как кичиться своей властью.

Отец Бернард разочаровано проговорил:

— Ты не шутишь⁈

Он собрался с духом и строго указал мне:

— Судьбы людей — не повод для шуток.

Я встал и посмотрел на Бернарда:

— Я не слишком верю в терпимость. Власть должна стоять на двух столпах — Жесткости и милости.

Дроу закончила рисовать заклинание. Полчаса мы крепили на руку всё необходимое. Танисса закрепила на стреле веревку, которую мы взяли у церковников. Когда всё было готово, мы с дроу наказали Карлу, чтобы тот не ходил с нами: помочь он не сможет, а погибнет точно даром. Затем немного поспорили с отцом Бернардом о лицемерии светлых сил. На рассвете мы пошли в город.

— Запомни слово «Маска». Как только я произнесу его, последует выброс маны.

Танисса кивнула.

Мы дошли до ворот. Люди спешили по своим делам, и никто не обращал на нас внимания. Увидев нас, солдаты схватились за оружие, и я посмотрел на капитана. Когда мы проходили мимо, тот приказал всем расступиться.

— Смерти ищете⁈

Я уверенно и весело проговорил:

— А зачем убегать⁈

Нам указали, куда идти. Мы пошли вдоль стены и поднялись на нее. Теперь я понимал демона: с нее открывался прекрасный вид. Я увидел Яноша. Он стоял в метрах десяти от нас и смотрел вдаль. Я решил начать с беспечной беседы: необходимо играть беззаботного смельчака, чтобы меня не начали пристально изучать.

— Снова стена. Тебе нравится смотреть на свои владения, но разве из дворца вид не лучше?

Янош окинул меня взглядом:

— Пускать во дворец бродяг⁈

Я решил попробовать спросить наудачу, нужно было подойти ближе.

— Сложно было обмануть мир?

— Более чем. Необходимо было уничтожить один из народов этого мира, оставив несколько живых безумцев, которые согласятся стать подставными жрецами. А потом на никому не известном языке переписать ритуалы вызова демонов, чтобы они зазвучали, как молитвы.

Танисса удивилась:

— И никто ничего не понял?

Янош указал на горы:

— Посмотри на Крепость-Чудовище. Всем плевать на людей, живущих под ее стенами. Я даже не старался прятаться. Мир прекрасен в своем абсурде, если ты решил наводить порядок в небольшом углу…

Демон повернулся ко мне и подмигнул:

— … То можно и детей на костре жарить. Ни один герой не найдется.

Я достал «отблеск». Осталась пара метров, и Янош вскинул арбалет:

— Самое приятное в этой ситуации, что у тебя нет шансов! Я предвкушаю твою агонию… Человек, который без своих артефактов и магии значит меньше насекомого… Чем ты попытаешься меня удивить⁈

Весь мир вокруг пропитывался тревогой и неизвестностью. В воздухе витало скорое веселье, которое так предвкушал древний демон. Своей магической энергией он проникал сквозь стены и броню в каждую мою клетку, разжигая во мне решимость сразиться насмерть. Темная тень Яноша, самого сильного демона в этих землях, зловеще чернела вокруг его белых глаз, сверкающих в темноте. В его взгляде мелькала искра издевки и презрения. Я почувствовал, что на моих плечах леденеют капли пота, а живот сворачивается от ожидаемой боли, но не дал этому чувству разрастись, скрывая эмоции за маской. Я поднял «отблеск» — единственное, что осталось у меня и могло ранить демона и во что я верил всей душой. Янош вскинул арбалет, готовясь нанести мне смертельный удар.

Я успел дернуться в сторону: мимо пролетел арбалетный болт. Внутри появилась небольшая пустота, Танисса использовала мою магию… Янош легко увернулся от моей атаки, но в это время между нами появилась созданная дроу тень, перекрыв демону обзор. Тот рассмеялся и ударил меня. Я отлетел в сторону, отметив, что Янош сделал это совсем не со всей силы.

— Второй раз не поможет. Но я дам тебе шанс, маленькая тля…

Я встал и снова кинулся в атаку. Дроу несколько раз пыталась попасть в Яноша стрелой, но демон снова и снова легко отбивал ее в сторону. Тень замерла на несколько секунд и метнулась ко мне. Янош выстрелил в Таниссу, но ей хватило реакции, опыта и ловкости увернуться. Я резко ушел в подкат, чтобы атаковать ноги Яноша, а тень замахнулась для удара. Демон схватил ее за горло, но тень лишь рассеялась черным туманом. В этот момент я воткнул кинжал демону в ногу. Янош зарычал и попытался раздавить меня, но я успел откатиться в сторону. Смех демона заметно поднял мне настроение:

— Молодец, бродяжка, смог ранить…

Тут неведомая сила резко остановила меня и притянула к нему. Янош схватил меня за горло:

— И что теперь будешь делать⁈ Ничтожнейший из людей…

Я попытался ответить, но лишь натужно прохрипел. Демон немного ослабил хватку, и я попытался снова.

— Я лишь маска, что не способна осознать свою глупость…

Руки у меня были свободны. Я полоснул по своей руке «отблеском», чтобы пошла кровь, и следом дернул небольшой шнурок на рукаве. Янош был уверен, что у меня нет шансов выжить, но кусок кожи встал на место, и на моей руке начало работать заклинание. Демону понадобилась целая секунда, чтобы осознать и понять, что именно сейчас произойдет. В это время я успел вцепиться в него, и мне в плечо попала стрела. Янош резко попытался отступить в сторону, и нас обоих перенесло на десяток метров. Веревка оборвалась.

Магия сработала. Время растянулось до безумия, и мы с демоном оказались во тьме среди пылающего мрака и густых теней. Мои руки, окутанные непроглядной чернотой, были словно напитаны магией. При каждом их движении темные сгустки зла и силы расходились по венам, отгораживая нас от остального мира. Сердце искало мучительной смерти, но я оттягивал этот момент, чтобы как можно дольше оставаться в живых. Схватившись за веревку и стрелу, я попытался бороться с этой невидимой силой, которая хотела изгнать меня из мира живых. В это время Танисса держала веревку, чувствуя, как та врезается в ее плоть.

Вдруг дроу соскользнула. Ее потянуло в провал. Пришлось вцепиться до боли в камень стены. Она почувствовала, как веревка впивается в кожу, а камень выворачивает ногти. Я попытался лезть по веревке, несмотря на то что боль вышибала дух. Я отчаянно уцепился за свой ничтожно малый шанс на спасение, игнорируя адскую боль, которая охватывала душу и тело. Я знал, что с каждым шагом я всё больше рисковал умереть, и от этого боролся со смертью еще усерднее. Ничто не могло сломить моего желания жить. Я был готов пойти до конца, несмотря на все последствия.

Тьма резко исчезла, cхлопнувшись в точку. Я упал на стену, с трудом осознавая, что жив. Хотелось умереть и не чувствовать боли. Но! Я БУДУ ЖИТЬ. Я сел. Выдохнул. Встал. Рядом поднималась дроу, прижимая к себе руку, с которой капала кровь. Я спросил:

— Сильно поранилась⁈

Дроу улыбнулась так ярко, что я смог разглядеть это даже под ее маской — я никогда не видел ее такой.

— Несколько ссадин… Потянула руку и оставила ногти на камне. За победу над таким врагом это ничтожно мало. Я всё еще воин и способна самостоятельно побеждать монстров. Это важнее всего остального.

Я посмотрел в сторону, где только что клубился магический дым, и отложил «отблеск».

— Я не верю, что всё получилось.

— Янош мнил себя богом… Он даже в своих самых смелых фантазиях не мог предположить, что мы можем ранить его. И ведь эта тварь наверняка видела, что на тебя наложен полный запрет использовать магию.

— А уж если представить, что мы решили прикончить его ценой собственной жизни…

Дроу подошла ко мне. Она достала остатки заживляющей мази, вынула стрелу, обработала рану, и перевязала ее. Краем глаза я увидел, что она истратила всё.

— А себе⁈

— Мои раны не опасны для жизни.

Мы пошли прочь, и тут я заметил арбалет, лежавший на стене:

— Как⁈

Танисса посмотрела на оружие:

— Вероятно, Янош выпустил его из рук.

Я вздохнул:

— Заберем. Лучше мы помучаемся и избавимся от него сами, чем оставим людям.

Дальше предстояло снова прятаться, словно крысы. Найти повозку, в которой можно незаметно выбраться из города и скрыться в лесу, стараясь не скулить от боли каждые несколько секунд.