Метка Проклятого

Глава 15. Ни там, ни тут

Огромный, серый дворовой кот, скорее всего беспородистый. Миша не разбирался в кошках, не любил их, никогда не горел желанием завести у себя в доме очаровательный, милый, пушистый и наглый комок шерсти. Из-за того, что не считал котов ни милыми, ни очаровательными. Впрочем, в данный момент порода и характер кота не имели значения. Важнее были его размер и пристальный взгляд голодных глаз.

Хищник прижался к земле и поводил хвостом из стороны в сторону. Хотя знания Проклятого о котах ограничивались тем, что у них четыре лапы, они мяукают и жрут мышей, Миша понимал что тот готов к нападению, а он, взрослый мужчина, в идентификационной системе зверя, явно проходит по разряду мыши.

Михаил, стараясь не делать лишних движений, покосился на жену, в тайне надеясь что та заметит угрожающую ее мужу опасность. Но та продолжала возиться с Валиком, и не смотрела в их сторону. Рядом не было ничего, хотя бы отдаленно похожего на оружие. Не то чтобы он строил иллюзии по поводу того, что справился бы с гигантским хищником с помощью иглы, но все-таки жалел, что не подумал ни о чем таком заранее. А еще, несмотря на жуткую и вполне реальную опасность, Михаил так и не мог заставить себя позвать на помощь. Может быть потом, если у него есть это самое потом, полностью смирившись со своим теперешним положением, он и будет звать Иру при малейшей опасности, но сейчас он не мог переступить через себя.

Кот тем временем пришел к выводу что существо перед ним вполне съедобно, движения его хвоста ускорились. Проклятому показалось что он увидел как напряглись мускулы хищника, и понимая что это по всей видимости конец, он непроизвольно отступил, поднимая вперед руки в защитном жесте.

Кот бросился вперед, но вдруг замер, словно налетел на стену. Выгнул спину, но шипеть не стал. На морде животного появилось новое выражение, почему-то Миша был уверен что это презрение пополам с брезгливостью, хотя в кошачьей мимике он не разбирался. Затем хищник с равнодушным видом развернулся, и не спеша потрусил куда-то в сторону, вскоре скрывшись в кустах. Еще не веря в такое спасение, Проклятый устало сел на покрывало. Ноги подрагивали, особенно левое бедро. Признак сильнейшего нервного перевозбуждения.

-Какой же я дурак — пробормотал он, — мне же нельзя подыхать, проклятие вернется к Валику.

-Кот, у тебя все нормально? — Ира, наконец-то отвлеклась от малыша, и смотрела на мужа.

-Да, маленькая — спокойно, хотя словами не описать насколько трудно ему далось это спокойствие, ответил он.

— Вот решил размяться, а тут судорога. — Михаил начал активно разминать бедро. О происшествии с хищником, он решил не рассказывать, а то заботливая жена его полгода из сумки выпускать не будет. Ира посмотрела на него и сказала:

-Малой проситься из коляски, наверное тебе лучше вернуться обратно?

-Хорошо, только я сам, а ты пока занимайся Валиком.

Супруга взяла сына на руки, а Миша вернулся «под крышу», где устроившись поудобнее, начал размышлять о том, что только что произошло. Вариантов с его точки зрения, было всего три.

Первый — хищник что-то почувствовал, решил что жертва опасна. Вроде как птицы не связываются с ядовитыми бабочками и опасными насекомыми типа ос, видя их яркий окрас. Второй вариант — это Ира. Увидев опасность она отогнала кота своими колдовскими штучками, и не желая унижать мужа, сделала вид, что ничего не произошло. И третий, кот понял что перед ним не мышь а человек, и так сказать, осознал всю неправоту своего поведения.

В третий вариант, Миша не верил. Второй был весьма реален, но ему было неприятно думать об этом. И наконец первый вариант — он ядовит для хищников. Это было бы здорово и решило бы массу проблем его безопасности.

Миша вспомнил, как слегка ослепнув от солнечного света, увидел на своем предплечье узор. Делать было нечего, и он решил проверить, сможет ли увидеть его снова. Проклятый лег так, чтобы солнечные лучи, проникающие в сумку сквозь узкую щель, попали в глаза. Через полминуты, он добился того, что перед глазами появились черные точки. Проклятый вновь глянул на предплечье, так и есть — рисунок черного цвета, виден не так четко как татуировка из снов, но все-таки виден.

-Итак — начал он привычный диалог сам с собой, — похоже я мечен в обоих мирах, и во сне, и наяву. Возможно те же кошки эту метку видят, ходят же слухи, что они видят незримое. И если крысы, собаки и прочая живность будет относиться ко мне как к отраве, вопрос с домиком в деревне будет решен.

Весь этот диалог был бравадой, попыткой успокоиться после пережитого. Михаил прекрасно понимал, что делать выводы на основании одного случая — глупо, а экспериментировать с разными животными, он не решится. Да и жене про этот случай он скорее всего не расскажет. Снаружи доносилось лопотание Валика и сюсюканье Иры, делать было нечего, и мысли Проклятого вновь унеслись на ту сторону, в мир сна.

Очнувшись на следующий день, он обнаружил себя лежащим на циновке. Под головой был удобный валик, видимо Балтон позаботился о нем. Хозяин что-то варил, то ли еду, то ли свои зелья. Заметив что Миша пришел в себя, он кивнул и что-то произнес. К сожалению действие «Сонки» уже закончилось и Проклятый не понял ни слова. Он виновато развел руками, хозяин снова кивнул и указал на стул — мол, подожди, а сам вернулся к своему занятию.

От нечего делать, Миша принялся разглядывать комнату. На стенах — связки травы, какие-то цветы, грибы. Шкаф заставлен посудой, на полу две вязанки дров. Скорее всего помещение выполняет роль кухни и лаборатории одновременно. Тут была печка и каменный круг, выложенный практически посреди помещения. Огонь горел и там, и там.

Проклятый обратил внимание на полное отсутствие дыма. Это было интересно, он даже задумался, может дело в камнях? Или в дровах? Пока он думал об этом, Балтон закончил свои манипуляции, и поставив на стол две чашки, содержимое которых пахло как вчерашний отвар, сел напротив гостя.

Дальнейшее напоминало пресловутый разговор слепого с глухим. Пока они завтракали, Балтон жестами показывал на предмет и называл его. Миша честно повторял, стараясь не думать что они с гостеприимным хозяином, могут в этот момент думать совершенно о разном. Например отвар который они пьют. Алхимик показал на него и назвал. А что он имел ввиду? Суп? Название? Или вообще процесс поедания этого самого супа?

Он не мог оценить время, в доме не было ничего хоть как-то напоминающего часы, но Проклятому показалось что прошли часы и он постепенно перестал соображать. Голова шла кругом, названия выскальзывали из памяти не оставив там и следа. Балтон понял что пора заканчивать, поднялся и жестом позвал Михаила за собой.

Они вышли во двор, где Балтон протянул Мише топор, и указал на связку дров. Не забыл педантично дать название и топору, и дровам, и процессу рубки, если конечно Миша правильно понял его жесты.

Делать нечего, еду и крышу над головой надо отрабатывать, и Проклятый принялся за дело. В течении следующих сорока часов (Проклятому показалось что именно столько времени он махал топором, плюс минус неделя), он в полной мере осознал разницу между порубить дрова для шашлыка, и нарубить дров для обогрева дома.

Поясница и руки грозили объявить забастовку, а груда дров на которую указал Балтон, казалось вообще не уменьшилась. Через некоторое время, Михаил продолжал, исключительно из-за упрямства. Он старался перейти в режим автомата, когда не думаешь а просто выполняешь. Ему иногда удавалось так сдавать кросс. Бежишь в одном темпе, мысли далеко, ноги переставляются как будто сами собой, легкие закачивают воздух и делают вид, что не хотят послать хозяина куда подальше. И ведь пробегал! Значит и сейчас не сдастся.

-Кот, мы идем. Пойдешь в карман, пока я буду собираться?

-Да, Иришка — Проклятый привычно вскарабкался на появившуюся в сумке ладонь жены.

Ира собрала вещи, поймала хохочущего малыша, усадила в коляску, а Миша вернулся в сумку. Он знал что Ира не будет спешить домой, еще погуляет, может дождется пока заснет малыш.

Тогда они смогут поговорить. Ира надевала гарнитуру, и они разговаривали без помех. Никому и в голову не могло прийти, что молодая женщина говорит не с кем-то на той стороне провода, а Проклятого никто кроме нее не мог услышать. Но пока Валик не спал, они не болтали, Миша не хотел, чтобы сын лишний раз вспоминал о нем. В сумке тихо, темно и тепло. Он развалившись на Ирином платке, снова погрузился в размышления.

Вернулся Балтон и жестом позвал Проклятого. В доме алхимик осмотрел его ладони, усмехнулся, смазал чем-то душистым. Боль из-за содранной кожи и многочисленных микротравм, стала утихать. Михаил не строил особых иллюзий, он не сомневался что и за эту помощь, и за то, что еще произойдет, рано или поздно придется расплачиваться. И вряд ли исключительно физическим трудом.

Снова отвар, разносолами тут не баловали, и знахарь принялся проверять какие слова запомнил его гость. Оказалось, все не так и плохо, как опасался Миша, думая что не запомнил вообще ничего. Балтон вытряхнул из заплечного мешка ворох сена. Наверное это были травы и прочие полезные вещи, из каких Балтон делал те мази, которые помогли ногам и рукам Проклятого. Но на взгляд такого дилетанта как он — сено, оно и есть сено.

Они сортировали травки, какие-то цветочки, хозяин параллельно что-то рассказывал, объяснял. Мише уже было все безразлично, он лишь отметил, что за все время которое он работает, за окном не произошло изменений. Словно тут не существовало времени суток.

Послышался шум голосов. Миша не разобрал, что происходит снаружи, но подозревал, что ничего хорошего. С того самого момента, как к коляске подошла Ксана, ничего хорошего у него не произошло.

Гуляя, Ира незаметно для себя забрела в самую глухую часть парка. Тут было тихо, безлюдно, но к сожалению не настолько безлюдно, как хотелось бы. Впереди стояли два парня лет двадцати — двадцати пяти, один коротко-стриженный, второй вообще бритый налысо. Оба одеты в какое-то рванье, лица словно срисованные со стенда «Их разыскивает милиция». Стояли они так, что перекрывали дорожку по которой Ира катила коляску.

Надежда что они не настолько отморожены, чтобы прицепиться к маме с малышом, оказалась тщетной. Бритый встал перед коляской, обнажив в усмешке желтые зубы. Одного верхнего не хватало, что придавало его оскалу слегка комичное выражение, но женщине было не до смеха.

-Гуляем? — со злой усмешкой начал он, и Ира, со все усиливающимся страхом, заметила его расширенные зрачки. Похоже наркоман. От этой мысли ей стало совсем плохо, такие убивают за сигарету.

-Дай сумку, сука! — второй дернул ее за плечо. Ира окончательно растерялась, сумочку ей было не жаль, в такой ситуации плевать на деньги, а документы она не взяла, но там еще и ее муж! Разозленный медлительностью жертвы, бандит толкнул ее и сдернул сумку с плеча. Она пошатнулась, а бритый достав нож, навис над Валиком.

-Попробуй только рот раскрыть, я твоего щенка порежу на лоскуты.

И в этот момент с Ирой что-то произошло, страх практически исчез, уступил место ярости.

-Гони украшения! — скомандовал бритый.

Ира послушно сняла сережки, а угрожавший Валику отморозок, облизнув губы, приблизился к ней. Это выглядело достаточно мерзко, но начинающей ведьме было уже все равно. Страх за сына и мужа и ненависть с яростью, пробудили в ней нечто доселе неизведанное. И как в тот вечер, после разгрома организации, она увидела своего подвыпившего мужа в ином свете, так и сейчас, тела ублюдков, вдруг показались ей набором разноцветных линий и пятен.

-Снимай одежду, сучка, порадуй нас лаской, и твой щенок останется целым, да и ты тоже.

В этот момент Валик захныкал, и бритый с мерзкой ухмылкой спросил:

-Что пацан, хочешь посмотреть, как взрослые развлекаются?

Иру перекосило от ненависти, но внешне это никак не проявилось. Выглядело так, словно она парализована диким ужасом. Начинающая ведьма положила на коляску снятые сережки и начала медленно, трясущимися руками расстегивать кофточку. Угрожающий Валику приблизился, а второй полез в сумочку.

-Что за ...?! — изумленно произнес он, видимо увидев крохотного человечка. Его подельник обернулся на этот возглас, и Ира поняла — пора! Она не знала, откуда в ней понимание того что можно сделать, и совершенно не думала об этом. Среди переплетения нитей, вакханалии цветов, во всей этой паутине, ее взгляд зацепился за две линии, тянущиеся от глаз бандита, куда-то вверх. Она мысленно обхватив их пальцами, отчаянно рванула, разрывая с одновременным возгласом:

-Ты ослеп!

Бандит вдруг замер, нож в его руке дрогнул, свободной рукой он схватился за глаза. Но Ире уже было не до него, второй лез в сумку, и молодая ведьма, а сейчас тут не было, ни мамы, ни жены, лишь разъяренная колдунья, завязала в узел несколько нитей, проходящих через его шею. Тот дернулся, схватился за горло, сделал вдох. Рот и нос послушно всасывали воздух, но вот дальше в легкие, он не попадал, и бандит начав задыхаться, выронил сумку и упал на колени.

-Я ничего не вижу! — вопль полный ярости, прорезал повисшую тишину. — Сука, что ты сделала с моими глазами?!

Бритый развернулся, вслепую взмахнул пару раз ножом. Воспользовавшись тем, что он стоял к ней боком, Ира что есть силы толкнула его, и тот не удержавшись, упал в траву. Быстро вскочил на ноги, но окончательно потерял ориентацию. Его глаза были широко распахнуты, зрачки расширены но он ничего не видел.

-Где ты, блядина тупая! — проорал он, сделав шаг в сторону.

-Покажись, я порву тебя! Мои глаза!

Ира не слушала его вопли. Подхватила сумку с мужем, и кинув взгляд на задыхающегося, дергающегося в агонии ублюдка, быстро покатила коляску. Раздраженный и напуганный криками малыш расплакался. На его плачь кинулся ослепший бандит, но споткнувшись о лавочку, растянулся на траве, выронив нож.

Вместо того чтобы вскочить и постараться догнать обидчицу, он начал шарить руками в поисках своего оружия, а тем временем Ира успела свернуть на боковую тропинку. Сзади раздавались оскорбления, угрозы и проклятия, но она не слушала. Валик продолжал хныкать, но остановиться и взять его на руки она не решалась, просто ускорила шаг. Подергала погремушку над головой сына и тот немного отвлекся и начал успокаиваться. Тогда она вспомнила о муже.

-Кот, как ты там? Не расшибся?

-Все нормально, вообще удара не почувствовал.

Ирина облегченно выдохнула.

-Маленькая моя, я больше никогда не буду шутить по поводу того, что ты обкладываешь меня ватой.

-Когда он уронил тебя, я жутко перепугалась и пришла в ярость. Боялась что ты все кости переломал.

-Нет, было ощущение падения, но приземление оказалось очень мягким. Расскажи что ты с ними сделала?

-Ой, Кот, давай потом, Валик нервничает, да и мне как-то нехорошо. Я еще и сама должна понять что же я с ними сделала и как это у меня получилось.

Крики ослепшего бандита уже стихли. Она отошла достаточно далеко, но все равно спешила, желая быстрее добраться до дома.

Еще ей хотелось, чтобы ее видело как можно меньше людей. Может и паранойя, но она опасалась что кто-то свяжет произошедшее с наркоманами с тем, что она оказалась рядом с ними.

Уже выйдя из парка Ира почувствовала слабость. Ее начало мутить, появилось головокружение. Что-то странное творилось со зрением, из окружающего мира словно исчезли все краски. Ей казалось, она смотрит черно-белое кино — серая трава, серое небо, люди с пепельными лицами. Очень кружилась голова, и она начала опасаться, что может не дойти до дома, но повезло. В подъезде она столкнулась с соседом, который любезно помог донести коляску. Закрыв дверь, Ира сразу же побежала в туалет, где ее начало выворачивать наизнанку.

Так плохо ей не было никогда! Ни во время первого триместра беременности, ни после того, как в 14 лет, она в первый раз попробовала самогон на сельской свадьбе. Сейчас ее рвало. Сначала тем что она ела днем, потом тем, что утром. После этого, видимо наступил черед внутренностей.

Валик, которого Ира успела отстегнуть, но не достать, выполз из коляски. Шлепнулся но не расплакался и пополз посмотреть, чем это таким интересным и шумным, занимается мама. Наверное с детской точки зрения, это была игра. Он потрогал маму за ногу, стал заглядывать в туалет, стараясь рассмотреть, что она там делает? О чем разговаривает с этой странной белой штукой для взрослых?

Когда начинающую ведьму немного попустило, она попробовала встать, но ватные ноги не слушались. Через силу улыбнувшись Валику, Ира поползла по коридору, малыш со смехом пополз за ней, приняв это за продолжение игры. С трудом подавив очередные рвотные позывы, она дотянулась до оставленного на обувной полочке телефона.

С тех пор, как ее муж уменьшился, Ира периодически забывала телефон дома. Выбрать номер сестры, получилось только с третьего раза — дрожали руки, перед глазами все двоилось. К счастью Оксана была не занята и ответила довольно быстро.

-Привет, Ириш!

-Ксюш, я отравилась, а Мишка не вернулся еще, если можешь, приезжай, посиди с малым.

Ира закашлялась.

-Чем ты траванулась? И когда?

-Ой, все потом...

Не успев договорить, она вновь бросилась к туалету.

Оксана дождалась пока Иру немного отпустит, и пообещала приехать в течении часа. Миша — же чувствовал себя как тигр, угодивший в клетку (правда в голову лезла ехидная мысль, что он не тигр, а хомячок, но он старательно отгонял от себя такие аналогии).

Оставшись в сумочке, которую жена на всякий случай застегнула, он все слышал и в очередной раз проклинал свое бессилие. Миша не мог даже обнять жену, принести ей воду или таблетку. Да что там, он даже не мог пройтись из угла в угол, слишком неровная поверхность была под ногами. Он мог только слушать и думать, думать о том, что случилось с его любимой Иришкой. Единственное что приходило на ум — это откат. Не тот откат, который так полюбился чиновникам и депутатам, а тот, о котором предупреждала Ксана.

Он вспомнил ее слова. «Любое действие сопровождается откатом. Поэтому мы не колдуем направо, налево». Ира сделала что-то очень сильное, спасая их от бандитов, и сейчас пожинала последствия. И Проклятый не представлял, чем может ей помочь.

Валику надоела однообразная игра, в которую играла мама и он похныкав, подергал за ее ногу, но она все продолжала разговаривать с белой штуковиной, не обращая на него внимания. Обидевшись, малыш пополз в комнату.

Ире становилось все хуже и хуже, она по-прежнему не различала цветов, к тому же возникло ощущение, что горло засыпано песком. Тут из комнаты донесся шум — Валик, добравшись до пульта, сумел включил телевизор.

Когда спазмы ее слегка отпустили, ведьма смогла выпить несколько глотков воды, чтобы успокоить потревоженное горло. Желудок опять скрутило, но стало немного легче. Когда позвонила Оксана, Ира уже могла стоять без посторонней помощи, а в окружающий ее мир начали возвращаться краски. Лишь землистый цвет ее лица говорил о том, что с ней не все в порядке. Перед самым приходом тети, проголодавшийся малыш все-таки раскричался, но мама так не успела покормить его.

-Привет! — Оксана выглядела взволнованной. -Ты как? Как тебя угораздило? Чем отравилась? — Вопросы от нее сыпались как из пулемета.

-А ты скорую вызывала? Может лучше вызвать? А малой чего кричит? Испугался?

Когда Оксана нервничала, всегда задавала миллион вопросов, ответы на которые были не обязательны.

-Он голодный — выдавила Ира, — покорми его, пожалуйста, я немножко полежу, потом поговорим.

Оксана убежала возиться с Валиком, а Ира легла на кушетку в соседней комнате. Она обхватила сумку, со спрятанным мужем.

-Как ты, маленькая? — взволнованно спросил он.

-Наверное так себя чувствуют, после того как побывают в центрифуге. Меня до сих пор тошнит.

-Думаю, это откат, мне ведьма говорила, что с колдовством надо аккуратно, именно поэтому маги не всемогущи. А все-таки, что ты сделала?

-Одного ослепила, второй, думаю задохнулся.

-Ты у меня, просто умничка! — Миша попытался подбодрить ее, но Ира была слишком измотана.

-Не знаю, Кот, мне катастрофически не хватает знаний, я боюсь что если еще раз попробую сделать как сегодня, меня это просто убьет.

-Мы с тобой что-то придумаем. Не буду врать, пока...

Зашла Оксана с Валиком на руках, разговор пришлось прекратить.

-Я его покормила, он развеселился, ты как?

-Уже получше, сестричка, сможешь погулять с ним? Я попробую поспать. Потом, когда вернетесь, выпьем чаю, поболтаем.

-Ладно, а ты точно не хочешь вызвать врача?

-Точно, мне уже лучше.

-Ну, а если, —начала Оксана...

-Етя, уда! — прервал ее малыш, указывая на коляску и подводя тем самым черту в их разговоре.

Когда за Оксаной закрылась дверь, Ира расстегнула сумку, и Миша наконец-то выбрался наружу.

-Знаешь, — задумчиво произнесла она, — больше всего я жалею что ослепила его, а не просто убила. — И не обращая внимания на его изумленный взгляд, продолжила:

-Я действовала по наитию, не думаю что могла убить его таким образом.

-Солнышко, ему и так досталось, не переживай.

-Просто он кричал, что я виновата в его слепоте. Само собой, для нашей доблестной полиции, его обвинения будут наркоманским бредом, но вот для тех, о ком говорил демон..., для тех, кто будет разбираться что произошло с организацией Витольда... Вот для них — это бредом не покажется.

-Не думаю что они так уж и всемогущи. В любом случае, ты сделала, все, что могла.

После этих слов, Миша подошел к ней вплотную и принялся взбираться по краю халата. Все-таки он окреп за последние дни. Для него уже не составило особого труда вскарабкаться вверх и перелезть на бедро супруги. Ира с интересом следила за манипуляциями мужа, а тот с явным удовольствием уселся на ее бедро:

-Эх, давно я не прикасался к твоим ногам. — Пожаловался он.

-Ты это, сильно не увлекайся, — Ира с трудом сдержала смех. — У меня, между прочим, тоже давно ничего такого не было, доиграешься, что заставлю отрабатывать.

Они посмеялись и Миша вновь стал серьезным.

-Ира, раз уж мы заговорили о преследователях, то не ищи пока ничего для меня. Я про мини предметы. А если будешь искать, используй «Tor».

-Кого?

-Это такой браузер, он помогает сохранить анонимность. Я тут подумал, демон ведь не смог добраться до хранилища. Значит зачистил не все,ту же рукоять скорее всего держали в хранилище. И те кто найдут ее, будут знать о крохотном человечке. А неожиданный интерес к подходящим для меня предметам, не стоит его сейчас демонстрировать.

-Ты действительно параноик. Неужели думаешь, что кто-то сможет отследить такие запросы?

-Могут. Не думаю, что реально отследят, но может лучше перестраховаться?

-Ну ладно, покажешь мне позже что установить и как им пользоваться. Что-то еще?

-Пока нет. — Миша удобно улегся на ее бедре, положив руки под голову.

-Как ты себя чувствуешь? Отпустило?

-Пока не знаю, немного страшно лишний раз пошевелиться.

-Мне Ксана говорила про откаты, что если колдовать неосторожно, будут последствия.

Они помолчали.

-Не знаю как, не знаю когда — Миша говорил, словно рассуждал вслух, — но я найду информацию для тебя, чтобы было легче.

-Спасибо дорогой, я пока прилягу, опять голова кружится. Ну а тебе, наверное, лучше сидеть на столе, как бы мне снова не пришлось бежать в туалет.

Ира легла, Миша перебрался на стол, он уже неплохо лазил и по скрученным полотенцам, и по свисающим покрывалам. Жена уснула, а он бесцельно лазил по сети, тестируя микрофон в новых наушниках. Несмотря на то что он успокаивал Иру по поводу ослепшего бандита, сам переживал не меньше. Все-таки это может быть ниточка, по которой смогут добраться и до них.

Поняв, что зрение не спешит возвращаться, а проклятая сучка с коляской, убежала, бандит практически обезумел. Он орал, махал перед собой ножом, угрожал неведомо кому.

Что сделает добропорядочный гражданин, услышав такой набор звуков, идущий из глухой части парка? За редким исключением, как можно быстрее поспешит в другую сторону. Поэтому первыми кто пришел проверить что происходит, оказались трое полицейских. Глазам их предстала такая картина: один мужчина, скорчившись лежит на земле без признаков жизни, а второй ходит какими-то кругами и рычит что-то невразумительное.

-Очень похоже наркоманы с передозом — произнес один из троицы, увидев эту картину. И тут ослепший понял что рядом кто-то появился. Он с воплем кинулся на полицейского. Это было настолько неожиданно, что будь преступник зрячим, в парке появился бы еще один труп. Однако бритый промазал в своем выпаде, и его скрутили. В последний момент, когда на отморозка уже надевали наручники, он умудрился вцепиться зубами в ногу одного из патрульных.

-Твою мать! — заорал тот от боли и попробовал освободиться, но куда там. Ослепший вцепился намертво, мстя за весь неудавшийся день. Оторвать его получилось, только после двух ударов дубинкой по голове.

-И что, мне теперь уколы от бешенства колоть?! Что это с ним?

-Да вроде дышит. А вот второй готов.

-Чего делать будем?

-Да вызывай труповозку, они явно от передозировки пострадали, один подох, у второго крышу сорвало.

-Слушай, так я его сильно приложил, если...

-Если что-то случиться, значит оба сдохли от наркоты. Не хватало еще за этот мусор нам переживать.

Через два дня, так и не приходя в сознание, второй бандит скончался в лазарете. Официальная причина — передозировка наркотическими веществами.

В замке двери лязгнул ключ. Миша подскочил. Ира спала, а он и не подумал, что Оксана взяла ключи. Спускаться со стола было поздно, он просто забежал за монитор, и уселся там на его подставку. Ира проснулась от звука захлопывающейся двери.

-Приветик, ты как? — Оксана была довольна прогулкой с племянником, но встревоженной здоровьем сестры.

-Уже лучше, — Ира и огляделась.

Не увидев мужа, успокоилась и позвала Оксану пить чай.

Пока сестры хлопотали на кухне, Миша вернулся мыслями на сторону снов. Эти три ночи слились в одну сплошную, серую массу. Дрова, сортировка травы, прогулки по лесу, где алхимик показывал ему что-то. Обучение языку, попытки готовить еду на печи. Несмотря на мазь травника, ужасно болели ладони, а сам Проклятый испытывал беспросветную тоску. Он все чаще вспоминал песню «Агаты Кристи»: «Ни там, ни тут».

-Да, — пробормотал он, — я действительно не живу ни в этом мире, ни в том, ни во снах ни на яву....

-Из какой ячейки ты достал вот это? — спросил Свен, стараясь контролировать голос.

-Да из обычной, без всяких маркировок. Меня Ингрид предупредила, чтобы я туда в одиночку не лазил, хоть у меня и есть перчатки.

-Раздолбаи, — процедил Свен, — даже такую малость не смогли сделать нормально.

-Славяне..., как я и говорил. А что, эта штука опасна?

-Да, она токсична.

Сказать помощнику, который оставил в Мюнхене молодую жену, что онбез пяти минут покойник, Свен не смог.

-Крис, положи его обратно, раз уж ты в перчатках, и закрой ячейку. Потом решим что с этим делать.

Когда молодой человек выполнил это распоряжение, Свен еще раз ругнулся про себя, он в тайне надеялся что лопухнулся именно стажер, а не он. Запретная ячейка, как ей и положено, должна быть маркирована знаком: «Не открывать без соответствующего допуска». Но на этой стальной двери не было никаких предупреждений.

-Кристофер, а ты разве не знаешь, что это за артефакт ты держал?

-Неа, — ответил тот, — не помню чтобы что-то о таком рассказывали, или показывали картинки.

Парень явно не понимал почему шеф такой напряженный.

-Ясно, хорошо. Ты пока работай, но обязательно дождись Ингрид. Скажи ей, пусть тоже не снимает перчатки, раз уж у них в обычных ящиках хранятся опасные предметы.

-Так, мне ее ждать?

-Да, я потороплю ее.

С Ингрид он столкнулся в коридоре.

-У нас проблемы, — мрачно начал Свен.

-Насколько серьезные? — спросила девушка.

-Кристофер нашел использованную рукоять «Норспеерамонуса», причем в обычной, немаркированной ячейке.

Ингрид со свистом выдохнула:

-Ну, вот какого?! Чем они тут вообще занимались?!!

-Честно? —Свен задумался. -Даже не знаю..., и боюсь, не оказались ли мы на пороге большой войны.