Метка Проклятого

Глава 7. Новая жизнь. Начало

Святослав устало откинулся на спинку кресла. Прошло три дня, а они так и не смогли найти злополучную рукоять. Участковому предложили очень хорошее вознаграждение. Тот зная в поселке каждую собаку, включая снимающих жилье гастарбайтеров, посильно помогал в поисках. Вооружившись правильными документами, припугнули окрестных жителей, но результатов не было. Напрашивались три вывода.

Первый, что их наемник, все-таки прихватил рукоять с собой. Казалось бы, что проще, пойти и потрясти его. Витольд, сразу предложил наведаться в гости, расспросить о причинах такой самодеятельности.

-Да чего с ним церемониться, не Ксана же. Прийти, пригрозить расправой с семьей.

-Понимаешь, Витольд, — Святослав помедлил с ответом, — тронуть проклятого, это как прикоснуться к больному холодной проказой. Может ничего страшного и не случиться, а можно и коньки отбросить. Поэтому, к нему отправимся, только в том случае, когда другие мероприятия не принесут результата.

-Смотри, Свят, ты время теряешь, не я.

-А ты действительно считаешь что он мог унести рукоять?

-Нет — Витольд помолчал немного, и повторил — нет, я думаю он оставил ее там.

Оставались еще два варианта. Первый — рукоять прихватил кто-то из местных, и решил приберечь на всякий случай, а второй — она досталась кому-то из гостей поселка, и она уехала в неизвестном направлении. Этот последний вариант нравился Святославу менее всего, но он не привык отчаиваться и опускать руки. Найдут, обязательно найдут.

Разговор с Витольдом состоялся вчера днем, а сегодня Святославу надо было принять решение об использовании детектора. По большому счету, в использовании этого предмета, не было ничего криминального. Проблема была в том, что скрыть его использование, было невозможно. И если в будущем у ребят из головного офиса возникнут вопросы, то придется на них отвечать. А убийство Ксаны, было исключительно их самодеятельностью.

Само собой, он сумеет все обосновать, подготовить документы, создать видимую причину, придумать правильную легенду. Это не чтобы сложно, просто ему не хотелось терять драгоценное время на такую суету. Но теперь становилось ясно, другого выбора нет.

-Витольд, вызывай Игоря, он же лучший оператор?

Да, Свят, думаю он приедет в течении часа.

Святослав спустился в хранилище. По инструкции, для того чтобы его открыть, нужны два сотрудника. Вторым обычно выступал Арсений — местный системный администратор. Компьютеризация не обошла стороной и их организацию.

Естественно информация идущая под грифом секретно, хранилась исключительно на рабочих станциях, не имеющих выхода во внешний мир. Но кроме этого, их организация поддерживала видимость обычной работы, велась переписка, иногда отправлялись рабочие, закодированные сообщения, выполнялись некоторые расчеты.

Например, та же кандидатура Михаила как идеального исполнителя, была выбрана с помощью одной из программ. Ранее это делалось руками, почему бы расчетную часть не автоматизировать? Все эти размышления отвлекали Святослава, от главной проблемы: что будет, если рукоять все-таки не найдут?

Детектор представлял собой небольшое устройство размером с наручные часы и темные очки, с абсолютно непрозрачными стеклами. Браслет крепился на запястье, и в отличии от ручных часов имел два усика, с шариками на концах. Когда оператор надевал их, шарики прочно прилипали к коже.

Устройство и оператор становились как бы единым целым. Никакая картинка на очки не выводилась. Человек, использующий его, получал информацию, на пределе ощущений. Поэтому оператором мог работать только специально отобранный и подготовленный специалист. Очки в свою очередь, «отключали» обычное зрение. Работающий с детектором, видел мир, словно сложную схему, и разобраться в ней для выуживания полезной информации мог далеко не каждый.

***

Виталька собирался в школу, когда в дверь застучали, настойчиво и сильно, и почему-то пацан испугался. С той ночи, когда он нашел красивый, сломанный нож, прошло три дня. Вначале он думал, что похвастается своей находкой перед друзьями. Но что-то его остановило.

Во-первых, если это действительно золотая вещь, ее могут украсть или отобрать.

Во-вторых, тот же Димка, лучший друг, иногда заходит в гости, и может упомянуть о красивой штуке. Что-что, а молчать он совсем не умеет, и тогда отец может заинтересоваться. А потому лучше пока не хвастаться.

И была третья причина, которая появилась ближе к обеду. Он подслушал разговор старших ребят. Ну как подслушал, он же не виноват что они курили за кустами и громко разговаривали? В поселке активно обсуждали ночные события, пожар в странном доме, взрывы, приезд пожарных. Такой темой никого не удивишь. Но тут разговор шел немного о другом.

-Прикинь, к нам участковый заходил, спрашивал не находили ли некий предмет.

-Какой?

-Да, я не понял, что-то ценное.

-А твоя что?

-Та ты ж знаешь мою мать. Орать начала, что мол беспредел, сарай развалили, кто чинить будет, а тут он с какой-то ерундой.

-Знаешь, про тот дом разное рассказывали, так что возможно там...

Потом разговор прекратился, точнее Виталька ушел, опасаясь что его поймают за подслушиванием. Но в этот момент он окончательно убедился что был прав, решив никому не рассказывать о находке.

-Ну, сейчас, кто-то отгребет!

Страдающий от похмелья, и потому особенно злой батя, распахнул входную дверь и замер.

На пороге стояли четверо. Один мужчина в костюме, два здоровых бугая, и четвертый в темных очках. Почему-то именно он приковал Виталькин взгляд. Было в нем нечто неправильное. Если бы паренек был более начитан, он бы подумал, что незнакомец сканирует комнату. Но он не знал таких слов, тем не менее казалось, что мужчина смотрит именно на него, и это очень нервировало.

-Какого? — увидев такую делегацию, хозяин немного растерялся, — кто вы и что вам надо?

-Николай Никифоров? Будем знакомы, Витольд Комаров, СБУ — и мужчина, небрежно махнул удостоверением. — Мы можем поговорить?

-Да, э, проходите....

Виталька увидел, как его, обычно грозный отец, поник, и даже как-то уменьшился в размерах. Двое гостей вошли в дом, а бугаи остались снаружи, мужчина в очках вертел головой, словно искал что-то.

-Помните ту ночь, когда взорвался дом вашей соседки?

-Этой сучки, ведьмы? Конечно помню, чтоб она сгорела! У меня забор поломан, и...

-Сочувствую — небрежно прервал его СБУшник, — но сейчас речь не о вашем заборе. В ее доме хранились краденные произведения искусства. Часть из них пострадала при пожаре, но часть уцелела, и у нас есть основания полагать, что один из предметов находится в вашем доме.

При этих словах Виталька похолодел. Они явно говорили про красивую часть от ножа, которая храниться в его тайнике. Надо сбежать, пока на него не обратили внимания, сбежать и унести эту опасную находку.

-Не может быть. А ты чего тут трешься?! — крик предназначался сыну. — Бегом в школу! — и уверенно продолжил — у нас нет ниху..., ничего из того дома!

Пацан не стал мешкать, и сразу юркнул в свою комнатушку. Парень в черных очках проводил его задумчивым взглядом, зачем-то потрогал часы, и что-то быстро прошептал Витольду.

-Почему вы так уверены? Что у вас дома ничего нет?

Казалось, что мужчина не обратил на слова своего спутника, ни малейшего внимания.

-Потому, что я ничего не приносил.

-А ваша жена или сын?

Теперь Виталик, слышавший этот разговор, вспотел от страха, и собрав портфель, сунул на самое дно злополучную находку. Он решил вылезти через окно чтобы не проходить около этих страшных гостей.

-Жена! Ха! Да она даже из дома не выходила! А сын? Сейчас, а ну малой, бегом сюда!

Ослушаться пацан не посмел, и робко вышел в прихожую. Портфель с опасной находкой он держал в руках, надеялся что сейчас сумеет убедительно соврать, и уйти в школу. А по дороге, он уже так ее спрячет, что никакое СБУ не найдет

-Ты лазил на тот гребанный участок?! Находил там что-то?

Голос отца не предвещал ничего хорошего.

-Не, нет — судорожно закачал головой тот.

И даже ведь не соврал. Красивую штуку он нашел около своего забора.

-А может ты нашел что-то не на участке? А скажем так в траве или на улице?

Голос Витольда был сладким, как у той самой кошки, которая играет с мышкой.

-Покажешь свой портфель?

-Вы что, обыск тут будете устраивать?

Склочный нрав и тяжелый характер хозяина, все-таки задавили страх перед гостями.

-Зачем же? Давайте это сделаете вы. Ведь премия за находку, пять тысяч гривен. Если окажется что искомый предмет в этом портфеле, я сразу заплачу вам.

-Вот так просто возьмете и заплатите?

-Напишите расписку в получении — усмехнулся Витольд, — для отчетности.

-А ну дай ка сюда портфель, оболтус.

-Папа, я в школу опаздываю.

Расправа неминуемо приближалась, и пацану хотелось хоть как-то отсрочить ее.

-Быстро давай сюда! — батя вырвал портфель, начал в нем рыться. — А это что???

Он извлек на свет злополучную находку.

-Папа, я нашел ее в кустах!

-Подождите, — вмешался СБУшник. — Нашел и молодец. Вот ваши деньги.

Он небрежным жестом извлек из внутреннего кармана пачку купюр.

-Пересчитайте и распишитесь.

При виде денег, хозяин передумал метать гром и молнии в сына, отбросил портфель, подошел к Витольду. Рукоять он небрежно сжимал в левой руке, и подойдя протянул ее СБУшнику. Но тот не взял предмет, даже немного отстранился, а вперед вышел его коллега, так и не снявший черных очков. Странное дело, несмотря на жару, он был в черных, украшенных серебристыми нитями перчатках.

Но хозяину было не до мелочей. Отдав рукоять, он чуть ли не выхватил деньги, и принялся их пересчитывать. «Очкарик», тем временем, упаковал артефакт в серебристый контейнер, и покинул дом.

-Все верно? — витольд зевнул и посмотрел на часы

-Да. Где мне расписаться?

-Вот тут.

Когда за последним из гостей закрылась дверь, хозяин покрутил головой в поисках своего отпрыска, но тот благоразумно сбежал в школу.

-Ничего, потом поговорим — пробормотал он себе под нос, рассматривая неожиданный сюрприз.

Витольд уселся на заднее сиденье, и машина тронулась с места.

-Святослав, предмет у нас, можно начинать — проговорил он в трубку.

-Отлично, тут все готово, детектор упакуйте без меня, я подъеду ближе к вечеру.

-Хорошо. Игорь, все нормально? — этот вопрос уже адресовался мужчине в очках.

-Не знаю, есть ощущение какой-то неправильности. Но я не могу понять что не так.

-Какой неправильности? Это точно, рукоять «Норспеерамонуса»?

-Да.

-Ну и отлично, с остальным пусть в лаборатории разбираются.

Они помолчали.

-Пацана мне немного жалко, а мужик просто классический мудак — вдруг произнес Витольд. — Хотя с такими весьма просто иметь дело. Жадный, тупой...

-Как думаешь, — перебил Игорь, — он успеет насладиться полученными деньгами?

-Судя по его виду, наслаждаться он начнет прямо сегодня. Так что обязан успеть.

Витольд как в воду глядел. Николай не стал затягивать с празднованием такой халявы. Жена, привыкшая к таким выходкам, осталась ночевать у двоюродной сестры. Виталик гулял до ночи, а потом тихонько, через окно, влез в свою комнату.

Его отец практически никогда сюда не заглядывал, особенно когда пьянствовал. А его дружки и подавно. Гулянка прошла крайне весело, но постепенно все разошлись, и гостеприимный счастливчик лег спать. И то ли водка оказалась слишком крепкая, то ли выпил больше обычного, но отрубился он намертво. И когда пойло стало проситься наружу, он так и не проснулся, и в результате захлебнулся в собственной рвоте.

Дело как говориться очевидное, разбираться никто не стал. На похоронах было не так уж много народа. Сказывалась близость города, сварливый нрав хозяина, и рабочий день. Жена для приличия поплакала, но не сильно, а вот Виталик был сам не свой. Какой бы отец ни был, это все-таки отец. Конечно, мальчики в тринадцать не плачут, поэтому он держался. Однако на душе скреблись кошки, почему-то он не мог избавиться от мысли, что во всем виновата его проклятая находка.

На следующее утро, весь погруженный в свои переживания, он переходил шоссе, как раз в тот момент, когда из-за поворота выскочил «Джип». Страшный визг тормозов, пацан как в замедленной съемке видит приближающегося черного монстра, вроде как и неторопливо, но в то же время неотвратимо, перекошенное лицо водителя, судорожно пытающегося избежать столкновения. Машину заносит, она идет юзом, но не успевает уйти с траектории на которой стоит замерший Виталька. И потом становится легко, ни боли, ни грусти.

***

Святослав подписал последний документ, и взяв дочь под руку, повел ее к автомобилю.

-Пап, куда мы едем?

-В одну экспериментальную лабораторию. Есть шанс вылечить тебя, Солнышко.

-Знаешь, пап, я уже не знаю хочу ли я лечиться. Позавчера боли жутко усилились, мне начали колоть наркотики. Я много читала об этом, это ведь уже все.

-Нет, Светочка, поверь мне. У тебя есть шанс, и мы его используем.

К офису они подъехали в начале четвертого. Святослав сразу повел ее вниз, к гостевым комнатам. Дочери уже стало совсем плохо, он практически нес ее. Уложил на диван, врач сделал укол обезболивающего.

-Все готово? — спросил он Витольда

-Да. Но пока никто не знает, что делать дальше. Все материалы на этом мертвом языке, вдобавок завернуты в цветастые обороты. В общем, четкого плана действий еще нет.

-Главное мы знаем. Рукоять содержит то, что нам надо. Извлечь это, как по мне, задача чисто техническая. Но времени очень мало, поэтому работаем в режиме нон стоп.

***

Ира проснулась, привычно провела по Мишиной стороне кровати. Пусто. Муж почти всегда вставал раньше ее. Валик тихонько посапывал в кроватке. Широко зевнув она встала, и с полузакрытыми глазами направилась в туалет. И вдруг замерла словно пораженная громом. Мужа нет на кровати а где он? После вчерашнего разговора, он может находиться где угодно. Осторожно, словно ступая по минному полю, вернулась обратно.

-Миша, Кот, где ты? Отзовись, пожалуйста.

Он не слышал ее, до сих пор не придя в сознание. В своих грезах, Миша плавал в каком-то бесконечном, сером тумане. Словно в невесомости. Ни верха, ни низа. И это было хуже всего. Даже в тех кошмарах, когда он не мог спасти сына, было хоть какое-то действие. Здесь же — ничего. Ни одной точки, за которую можно зацепиться взглядом, ни один звук, не разрывает тишину. Кажется парить в этом мареве можно вечно.

А потом приходит жажда. Она усиливается, становится просто невыносимой. И именно благодаря ей, Михаил приходит в себя. И сразу стонет от боли. Такое впечатление что он вчера целый день убивал себя в спортзале, потом пробежал марафон, и закончил день стометровкой. Болит каждая мышца, каждый сустав дает о себе знать.

Он со стоном открыл глаза. Со зрением творилось что-то неладное. Картинка перед глазами была выцветшей, плывущей. Но все равно, самым главным чувством, оставалась жажда. Почему-то вспомнилась забавная картинка — сидит офигевший кот, перед которым десяток закрытых бутылей с водой и подпись: «Сынок, мы уехали, оставь коту побольше воды».

Попробовал встать, как ни странно, получилось. Но первый же шаг показал, что встать и пойти, это иногда две разные вещи. Ноги не слушались до конца, сделав несколько пьяных шагов, он снова рухнул на ковер. Подавив головокружение, снова попытался подняться. На этот раз получилось немного проще. Ноги, правда, по-прежнему дрожали, ровно идти не получалось. И зрение также не пришло в норму.

Комната, а он был уверен, что находится в своей квартире, словно пульсировала, все выглядело гротескно, нереально огромным. Стул, стол, кровать. Наверно, если бы он нормально соображал, это бы испугало, но не только тело, мозг тоже не до конца пришел в норму, и Миша просто не мог сконцентрироваться ни на чем.

Ира медленно шла по коридору. Скоро проснется Валик, и тогда надо будет бежать к нему. Но ей хотелось успеть найти мужа. Шажок, еще один. Так она добралась до второй комнаты, и замерла на пороге. В метре от нее на ковре лежал Михаил, и его рост, вряд ли сильно превышал длину ее указательного пальца.

Вот он поднялся, жене показалось что сделал он это с большим трудом, прошел несколько шагов неровной, пьяной походкой, снова рухнул. Ира закусила губу чтобы не вскрикнуть, несмотря на вчерашний разговор, к такому зрелищу она оказалась не готова.

Тело, изломанное жуткой трансформацией, постепенно возвращалось в норму. Перестали дрожать ноги и руки, изображение больше не плыло, мозг потихоньку начал анализировать поступающую информацию. Она не радовала. Произошло то, о чем предупреждал Витольд. Он не стал инвалидом в классическом понимании этого слова, но вряд ли его положение лучше. Покрутив головой, сразу увидел жену, превратившуюся в колоссального исполина. Ира сидела на корточках в коридоре, прислонившись спиной к обувной тумбочке, закусив губу, смотрела на мужа со смесью страха и жалости.

-Пить, — прохрипел он, а потом, сообразив что вряд ли она услышит его, показал жестом чего он хочет.

Она поняла, кивнула, и поднявшись исчезла на кухне. Через полминуты вернулась, и приблизившись аккуратно поставила чашку на пол. Прикоснуться к мужу она не решалась. Чашка ему напоминала широкую бочку, значит пить придется перегнувшись через край. Но сейчас это все не имело значения. Михаил жадно пил холодную воду, казалось ничего вкуснее он в жизни не пробовал.

Стоило жажде утихнуть, как взбунтовался желудок. Теперь его рвало только что выпитой водой, буквально выворачивало наизнанку. Когда тело перестали сотрясать спазмы, Михаил снова начал пить, но уже медленно маленькими глотками. Утолив жажду, поднялся, снова посмотрел на Иру. Смотреть на жену было жутковато.

-Пожалуйста, уйди! — тихо попросил он. — Мы потом обязательно поговорим, но сейчас мне необходимо остаться одному.

Вряд ли Ира его услышала, но в этот момент проснулся Валик, и супруга растеряно завертела головой. Миша показал ей жестами — иди к сыну, и когда Ира исчезла, вдруг захохотал:

-Надо же, какой оказывается смешной анекдот, про карлика женившегося на великанше, а я раньше совсем не понимал в чем там изюминка.

Он смеялся и никак не мог остановиться — истерика.

Ира, усадив сына в детское кресло, принялась разогревать молоко. Мысли скакали обгоняя друг друга, но в целом были об одном и том же: что, же теперь делать? Вчера, когда она говорила — «не переживай, Кот, мы что-то придумаем», — она действительно верила в эти слова. Но сегодня, когда она увидела реальный результат проклятия, ее вера сильно пошатнулась.

Истерика отступила, Проклятый слегка успокоился. Осмотрел гигантскую комнату, пробормотал:

-Ладно, мог попасть в автокатастрофу, сломать позвоночник, или потерять зрение. Тоже был бы беспомощен как младенец. А так, так хоть жрать мало буду. Мы еще повоюем.