Миф о притеснениях учёных в СССР Сталиным

ГЛАВА 1. АВГУСТОВСКАЯ 1948 ГОДА СЕССИЯ ВАСХНИЛ. СОМНЕНИЯ.

Возьму сразу быка за рога. Печально известная сессия ВАСХНИЛ состоялась с 31 июля по 7 августа 1948 г. и получила название Августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г. Вот что я писал об этой сессии 2 года назад. "Августовская сессия 1948 г. ВАСХНИЛ, проходившая с 31 июля по 7 августа, завершилась разгромом генетики и временной победой лысенковщины. В качестве основных лиц, против которых были направлены выступления Лысенко и его сторонников были выбраны И. И. Шмальгаузен — морфолог и эволюционист, и генетики Н. П. Дубинин и А. Р. Жебрак.

На сессии Лысенко сделал свой знаменитый доклад о генетике. Говорил Лысенко очень горячо, искренне, с заинтересованностью о судьбе страны. Для широкой публики это служило тогда признаком истинности его идей. При этом Лысенко намекнул, что тов. Сталин прочитал и полностью одобрил его доклад. Скорее всего Сталин читал и даже правил доклад Лысенко, прочитанный на сессии. Например, Лиу[5] цитирует Розанова[6] и Медведева[7], которые утверждают, что Сталин вычеркнул из доклада Лысенко все упоминания о буржуазной биологии. В том месте, где Лысенко утверждал, что любая наука классовая, Сталин написал на полях: "Ха-ха-ха, А как насчет математики, а как насчет дарвинизма?"

Выступления Лысенко и его сторонников, были направлены против морганистов. Главными объектами критики были выбраны генетики-морганисты А. Р. Жебрак и Н. П. Дубинин, а также морфолог и эволюционист И. И. Шмальгаузен. Жебрак, отличился тем, что опубликовал в международном научном журнале Science статью о советской генетике с резкой критикой Лысенко и мичуринцев. Остальные в широкой печати не выступали, известны были мало, в общем типичные кабинетные ученые.

Вот что говорил Лысенко на этой сессии (в скобках замечу, что в то время (2006 г.), когда я реферировал доклад Лысенко на той сессии, я искренне считал, что приведенные ниже выдержки из его доклада являются перлами).

— Теория Дарвина, являясь в своих основных чертах, бесспорно, материалистической, содержит в себе ряд существенных ошибок. Так, например, большим промахом является то, что Дарвин ввёл в свою теорию эволюции, наряду с материалистическим началом, реакционные мальтузианские идеи. Этот большой промах в наши дни усугубляется реакционными биологами…

— Многим до сих пор не ясна ошибка Дарвина, перенесшего в своё учение сумасбродную реакционную схему Мальтуса о народонаселении…

— Биологам ещё и ещё раз надо вдуматься в слова Энгельса: "Всё учение Дарвина о борьбе за существование — это просто-напросто перенесение из общества в область живой природы учения Гоббса о войне всех против всех и буржуазно-экономического учения о конкуренции наряду с теорией народонаселения Мальтуса. Проделав этот фокус (безусловную правильность которого я оспариваю, как уже было указано в 1-м пункте, в особенности в отношении теории Мальтуса), опять переносят эти же самые теории из органической природы в историю и затем утверждают, будто доказано, что они имеют силу вечных законов человеческого общества. Наивность этой процедуры бросается в глаза, на это не стоит тратить слов. Но если бы я хотел остановиться на этом подробнее, то я сделал бы это так, что прежде всего показал бы, что они — плохие экономисты, и только затем уже плохие естествоиспытатели и философы"…

— В целях пропаганды своих реакционных идей Мальтус изобрёл якобы естественный закон. "Закон этот, — пишет Мальтус, — состоит в проявляющемся во всех живых существах постоянном стремлении размножаться быстрее, чем это допускается находящимся в их распоряжении количеством пищи"…

— Материалистическая теория развития живой природы немыслима без признания необходимости наследственности приобретаемых организмом в определённых условиях его жизни индивидуальных отличий, немыслима без признания приобретаемых свойств…

— Вейсман, как мы видим, говорит об объявлении им войны принципу Ламарка, но нетрудно видеть, что он объявил войну тому, без чего нет материалистической теории эволюции, объявил войну материалистическим устоям дарвинизма под прикрытием слов о "неодарвинизме"…

— В действительности же дело обстоит как раз наоборот. Во-первых, известные положения ламаркизма, которыми признаётся активная роль условий внешней среды в формировании живого тела и наследственность приобретаемых свойств, в противоположность метафизике неодарвинизма (вейсманизма), отнюдь не порочны, а, наоборот, совершенно верны и вполне научны.

— Мичуринское учение, по своей сущности материалистическо-диалектическое, фактами утверждает такую зависимость…

— Менделевско-моргановское учение, по своей сущности метафизическо-идеалистическое, бездоказательно такую возможность отвергает…

— Так, академик Н. К. Кольцов утверждал: "Химически генонема с её генами остаётся неизменной в течение всего овогенеза и не подвергается обмену веществ — окислительным и восстановительным процессам". В этом абсолютно не приемлемом для грамотного биолога утверждении отрицается обмен веществ в одном из участков живых развивающихся клеток. Кому не ясно, что вывод Н. К. Кольцова находится в полном соответствии с вейсманистской, морганистской, идеалистической метафизикой…

— В указанном послесловии А. А. Малиновский в 1947 году пишет: "Принимаемый Шрёдингером взгляд на хромосому как на гигантскую молекулу ("апериодический кристалл" Шрёдингера) был впервые выдвинут советским биологом Н. К. Кольцовым, а не Дельбрюком, с именем которого Шрёдингер связывает эту концепцию". В данном случае не стоит разбирать вопрос о приоритете в авторстве этой схоластики.

— Провозглашая "неопределённость" наследственных изменений, так называемых "мутаций", морганисты-менделисты мыслят наследственные изменения принципиально не предсказуемыми. Это — своеобразная концепция непознаваемости, имя ей — идеализм в биологии…

— Благодаря заботам Партии, Правительства и лично товарища Сталина, теперь положение в Академии резко изменилось. Наша Академия пополнилась и в скором времени, при ближайших выборах ещё более пополнится значительным количеством новых академиков и членов-корреспондентов — мичуринцев…

— Министерство сельского хозяйства могло бы также сказать, какие из его научно-исследовательских институтов (не говоря уже об учебных) не занимались цитогенетикой вообще и в частности полиплоидией растений, получаемой путём применения колхицина. Мне известно, что многие институты занимались и занимаются этой, на мой взгляд, малопродуктивной работой…

— Как мы видим, Дубинин излагает свою работу так, что внешне эта работа может показаться некоторым даже научной. Недаром же эта работа фигурировала как одна из главных при избрании Дубинина членом-корреспондентом Академии наук СССР. Но если изложить эту работу попроще, освободив её от словесного псевдонаучного оформления и заменив морганистский жаргон обычными русскими словами, то выяснится следующее: В результате многолетней работы Дубинин "обогатил" науку "открытием", что в составе мушиного населения у плодовых мушек г. Воронежа и его окрестностей во время войны произошло увеличение процента мух с одними хромосомными отличиями и уменьшение других плодовых мух с другими отличиями в хромосомах (на моргановском жаргоне это и называется "концентрацией инверсии" II-2)…

— Половые клетки и любые другие клетки, которыми размножаются организмы, получаются в результате развития всего организма, путём превращения, путём обмена веществ. Пройденный организмом путь развития как бы аккумулирован в исходных для нового поколения клетках…

— Поэтому можно сказать: в какой степени в новом поколении (допустим, растения) строится сызнова тело этого организма, в такой же степени развиваются и все его свойства, в том числе и наследственность…

- Изменения условий жизни вынуждают изменяться сам тип развития растительных организмов. Видоизменённый тип развития является, таким образом, первопричиной изменения наследственности…

— Если же эту изменённую часть отчеренковать и вырастить отдельным, самостоятельным растением, то последнее, как правило, будет обладать уже изменённой наследственностью, тою, которая была присуща изменённой части родительского тела…

— Степень наследственной передачи изменений будет зависеть от степени включения веществ изменённого участка тела в общую цепь процесса, ведущего к образованию воспроизводящих половых или вегетативных клеток… "

Если вчитаться, то в этих выдержках суть взглядов Лысенко. Лысенко подчеркивает роль внешней среды, призывает к большей практической направленности селекционной работы, критикует морганистов за увлечение фундаментальными исследованиями на мушках-дрозофилах, подчеркивает свою приверженность Мичурину. Ну и конечно, дежурные фразы по поводу роли Сталина и диалектического материализма.

Далее. Предвосхищая результаты выборов в академию, Лысенко заявил, что ВАСХНИЛ "в скором времени, при ближайших выборах ещё более пополнится значительным количеством новых академиков и членов-корреспондентов — мичуринцев…" (в скобках замечу, что эта фраза говорит о том, что морганисты, заняв большинство постов в академии, противились выдвижению туда ученых-практиков.

Заместитель директора Института генетики Академии наук СССР В. Н. Столетов заявил, что "Руководящие идеи для разработки такого важного вопроса биологической науки, как причины изменчивости организмов, Т. Д. Лысенко искал и находил у классиков марксизма-ленинизма".

Заслуживают уважения те из немногих морганистов, которые, зная, об угрожавшей им опасности, сказали на сессии свои последние слова в защиту своих идей. Вот их имена: И. А. Раппопорт, Б. М. Завадовский, С. И. Алиханян, И. А. Поляков, П. М. Жуковский, И. И. Шмальгаузен, В. С. Немчинов и некоторые другие. Несмотря на "избиение" на суде чести в 1947 году, на сессии ВАСХНИЛ в августе 1948 года Жебрак твердо противостоял Лысенко. Часть морганистов однако не выдержала, и к концу сессии они сломались, отступили от идей морганизма. Видимо, они уже предчувствовали, что скоро грядут административные гонения. А может не очень верили в эти идеи?

После сессии ВАСХНИЛ состоялось расширенное заседание Президиума Академии наук СССР 24—26 августа 1948 г. по вопросу о состоянии и задачах биологической науки в институтах и учреждениях Академии наук СССР[8]. Президиум АН СССР поддержал решение сессии ВАСХНИЛ. Следовательно, академики СССР поддержали Лысенко.

Как пишут нынешние историки российской науки, после завершения сессии наступило исторически кратковременное, но трагическое по последствиям для советской науки торжество мичуринцев. Была проведена чистка сельскохозяйственных, медицинских и зоотехнических вузов.

23 августа 1948 г. министр высшего образования СССР С. В. Кафтанов издает приказ №1208 «О состоянии преподавания биологических дисциплин в университетах и о мерах по укреплению биологических факультетов квалифицированными кадрами биолого-мичуринцев».

Согласно этого приказа в вузах создавались комиссии, которые должны были пересмотреть учебные программы по всем учебным дисциплинам, изменить тематику кандидатских работ аспирантов и т.д. Возглавляли эти комиссии особо доверенные лица. По приказу №144 от 9 сентября 1948 г. по Томскому государственному университету эту комиссию возглавил доцент Лаптев И. П., бывший в то время секретарем парторганизации университета.

Вот лишь один пример. «Выписка из приказа №506 по Московскому ордена Ленина государственному университету им. М. В. Ломоносова от 26 августа 1948 г. С целью освобождения биологического факультета от лиц, в своей научной и педагогической работе стоящих на антинаучных позициях менделизма-морганизма, уволить от работы в Московском государственном университете: ассистента Хесина-Лурье Романа Бениаминовича (кафедра генетики). Ректор МГУ».

По этому же приказу министра из библиотек изымался ряд учебников и учебных пособий по генетике и селекции. Первым в этом списке стоял прекрасный учебник Э. Синнот, Л. Денн. «Генетика. Теория и задачи». В большинстве этих учебников содержалось достаточно подробное и основательное изложение основных методов биометрии, поскольку для анализа законов генетики авторы учебников использовали методы биометрии. Таким образом, изъятие этих учебников генетики из библиотек фактически означало и изъятие учебников по биометрии[9].

В результате гонения на математическую статистику, связанную с законами Менделя, из программы преподавания биологии в университетах были совершенно изгнаны высшая математика и вариационная статистика. Книги по дисперсионному анализу — важнейшему орудию полевых исследований и возникшему как раз на биологической почве — издавались только в применении к технике, тщательно изымались из библиотек все книги с изложением морганизма[10].

В течение нескольких месяцев после августовской 1948 года сессии ВАСХНИЛ исследования по генетике и обучение ей студентов и школьников в СССР были прекращены. Напротив, генетика была представлена как сугубо реакционное учение, наподобие мракобесия. Из журналов вырывали страницы, где были статьи генетиков, в статьях вымарывали слова "ген", "генетика", "хромосома". Я лично имел диафильм, где цветисто расписывались достижения Лысенко и доказывалось мракобесие генетики.

26 августа 1948 г. Президиум АН СССР принял решение о пересмотре состава редакционных коллегий биологических журналов АН, с целью выведения из них сторонников вейсманистско-морганистской генетики и пополнения их представителями передовой мичуринской биологии. Обратите внимание, из приказа следует, что основная масса редколлегий была представлена морганистами. Одновременно были поставлены заслоны научному совместительству.

Согласно другого приказа С. В. Кафтанова, во многих вузах произошла смена ректоров. Так был снят с поста ректора Тимирязевской сельхозакадемии крупнейший ученый в области экономики и статистики сельского хозяйства, отважный защитник генетики на сессии ВАСХНИЛ, академик В. С. Немчинов. Ректором старейшего в Сибири Томского государственного университета вместо и.о. ректора Пегеля В. А. был назначен доктор сельскохозяйственных наук Макаров В. Т. Во многих вузах были назначены новые деканы биологических факультетов и заведующие кафедрами. Ряд ведущих генетических лабораторий были просто закрыты.[11].

Сразу после августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 года были составлены списки, по которым множество морганистов были уволены из вузов и академических институтов. Сторонники морганизма и даже другие биологи, которые ею не занимались, вызывались на собрания партийных организаций вузов, НИИ и сельхозстанций и им предлагалось отказаться от своих убеждений в области генетики (очень похоже на преследование ведьм в средневековой Европе, своеобразный ритуал). Те, кто отказывался отречься, увольнялись со своих позиций, те же кто отрекался, должны были сменить тематику научной работы. Решение об административном запрете преподавать принимали обкомы, крайкомы и республиканские ЦК КПСС.

Морганисты и сочувствующие им были уволены не только из университетов, но и других вузов страны. Ряд ученых были отправлены в ссылки. Из вузов по приказу министра высшего образования было уволено 127 преподавателей, в том числе 66 профессоров. В частности, из Московского Университета были уволены академик И. И. Шмальгаузен, физиолог растений Д. И. Сабинин (покончил с собой), генетики Н. И. Шапиро, С. И. Алиханян, Р. Б. Хесин, из Ленинградского университета — проф. М. Е. Лобашев, П. Г. Светлов, Ю. И. Полянский, физиолог Э. Ш. Айрапетьянц, из Горьковского университета — С. С. Четвериков, из Киевского — С. М. Гершензон.

В числе уволенных только из Ленинградского университета оказались генетик М. Е. Лобашев (в то время декан биологического факультета), бывший заведующий кафедрой генетики (1938-1940) проф. Ю. И. Полянский (в то время и.о. ректора университета) и эмбриолог проф. П. Г. Светлов, заведующий кафедрой генетики (1944-1948). То же самое было по всей стране, например, в Ивановском мединституте было запрещено преподавать биологию проф Н. В. Хелевину.

Число подвергшихся административным гонениям колеблется от в пределах 300 человек. Морганисты, которые были уволены с работы, были вынуждены заняться иными исследованиями, — и принудили их к этому не чекисты непосредственно, а свое же научное начальство. Хотя репрессий со смертельным исходом почти не было. Правда, некоторые, такие как проф. Д. А. Сабинин из МГУ, совершили самоубийство[12].

Интересно, но мало кто из морганистов был переубежден и принял искренне мичуринскую биологию. Они либо открыто сопротивлялись, как Раппопорт, либо втихую саботировали решения сессии, а потом отомстили[13]. Были случаи и самобичевания. В газете "Правда" Жебрак публикует письмо-оправдание: "До тех пор, пока нашей партией признавались оба направления в советской генетике я настойчиво отстаивал свои взгляды, которые по частным вопросам расходились со взглядами академика Лысенко. Но теперь, после того, как мне стало ясно, что основные положения мичуринского направления в советской генетике одобрены ЦК ВКП(б), то я, как член партии, не считаю для себя возможным оставаться на тех позициях, которые признаны ошибочными Центральным Комитетом нашей партии"[14].

После сессии ВАСХНИЛ, в 1948 г. в знак протеста против гонений из Академии наук СССР вышло очень много иностранных членов, например, президент Британской академии наук физиолог Дейл, Меллер и некоторые другие.

В марте 1949 г. решением ЦК КПСС был учрежден Ученый секретариат Президиума Академии, на который были возложены функции идеологического контроля над академическими институтами Председателем секретариата был активный сторонник Т. Д. Лысенко профессор И. Е. Глущенко. С учетом того, что в сталинской Академии решение всех организационных вопросов было возложено на Президиум, Ученый секретариат являлся сильным властным органом. Как правило, его заседания предшествовали заседаниями Президиума, на которых должны были приниматься те или иные решения. Так осуществлялся партийный контроль над беспартийным президиумом. По свидетельству директора Института леса В. Н. Сукачева, Глущенко неоднократно использовал свое административное превосходство для подавления критики, направленной против Лысенко[15].

Вот что пишут акад Струнников и проф. Шамин: "В истории советской биологии самые черные страницы связаны с деятельностью Т. Д. Лысенко и его сторонников, добившихся в 30-60 гг. монопольного положения в биологической науке нашей страны. Насильственное распространение идей Лысенко и его практических рекомендаций нанесло науке и сельскохозяйственной практике нашей страны ущерб, исчисляемый миллиардами рублей. Однако, по существу, этот ущерб значительно больше, так как лженаучные идеи Лысенко были внедрены в преподавание биологии в средней и высшей школе, и несколько поколений советских людей были лишены возможности получить правильные представления об основных законах биологии. Фактически у них целенаправленно формировалось искаженное, антиматериалистическое мировоззрение, результатом чего стала научно-методологическая неподготовленность многих тысяч специалистов, которая с огромным трудом ликвидируется сей-час. Многие трудно исчислимые потери, которые до сих пор несут сельскохозяйственная практика, селекционное и племенное дело, экология, лесное хозяйство нашей страны, обусловлены этими вторичными эффектами деятельности Лысенко… Никто не мог предположить, что этот человек (Лысенко — С. М.) в течение следующих десяти с небольшим лет уничтожит блестяще развивавшуюся советскую генетику".

Вот как один из противников Лысенко[16] описывают ужасные времена, которые наступили в СССР после Августовской сессии. "Лысенковщина охватила всю нашу страну и даже вышла за ее пределы. … Во что обошлась стране лысенковская эпопея? Подведем общие итоги.

Мичуринская биология, объявленная единственной материалистической, передовой биологической наукой, была оторвана от "загнивающей буржуазной биологии, прислужницы империализма", и противопоставлена ей. В основу мичуринской биологии были положены две догмы: а) признание передачи по наследству признаков, приобретенных в течение индивидуальной жизни организма. Тем самым дарвинизм подменялся ламаркизмом. б) Отрицание существования особого субстрата, обеспечивающего генетическую преемственность признаков. Тем самым отвергалась хромосомная теория наследственности. В состав мичуринской биологии была включена "Новая клеточная теория" О. Б. Лепешинской, проповедовавшая возникновение клеток из неклеточного живого вещества, из сенного настоя, сока алоэ и т. д. Это был возврат к воззрениям первой половины XVIII в.

Противники мичуринской биологии квалифицировались как идеалисты, метафизики, преклоняющиеся перед иностранщиной. Деятельность их считалась противоречащей платформе партии и правительства.

Были прекращены исследования в области генетики и смежных дисциплин и развернуты антинаучные работы, основанные на ложных догмах мичуринской биологии.

Принудительно внедрялись в практику сельского хозяйства, сразу в больших масштабах, научно необоснованные, экспериментально не проверенные мероприятия, принесшие огромный материальный урон.

При провале очередного внедрявшегося мероприятия Лысенко отвлекал внимание руководителей партии и правительства новым изобретением, якобы сулящим огромные выгоды. Вот их основной список: предпосевная яровизация семян, сверхскорое, в 2-3 года, создание новых сортов растений путем направленного воспитания, внутрисортовое скрещивание самоопылителей для борьбы с "вырождением сортов", стоившее потери многих ценнейших сортов, летние посадки картофеля на юге страны против его вырождения, посевы озимой пшеницы в Сибири по стерне, рекомендация ветвистой пшеницы как самой урожайной культуры, удобрение навозо-земляным компостом, гнездовая посадка лесных деревьев и кукурузы, создание жирномолочной породы коров путем скрещивания жидкомолочных коров с джерсейскими быками. Все это оказывалось блефом и приводило к неисчислимым материальным потерям.

Один из ведущих специалистов в области сельского хозяйства академик ВАСХНИЛ Г. Гуляев в "Советской культуре" от 20 июля 1989 г. пишет:

"…все методы и приемы работы Т. Лысенко, все без исключения, не утвердились ни в одном колхозе (совхозе), ни на одном гектаре, ни в одном научном учреждении, ни в нашей стране, ни за рубежом". В то же время прекращалось использование в сельском хозяйстве приемов, получивших мировую апробацию, но не согласующихся с теоретическими представлениями Лысенко. Дезорганизована была сеть селекционных и сортоиспытательных станций.

Были прекращены исследования по генетике человека, по наследственной патологии и радиационной генетике, что нанесло огромный ущерб медицине.

Тысячи биологов, исследователей и преподавателей были изгнаны со своих постов и заменены невежественными или беспринципными людьми. Ликвидировался ряд лабораторий, кафедр и научных школ. ВАК отказывала в утверждении диссертаций, содержащих факты, не соответствующие догмам мичуринской биологии.

Одновременно ВАК штамповала проходящие через нее потоки безграмотных и низкопробных диссертаций, развивающих идеи Лысенко и Лепешинской, наделяя профанов и аферистов учеными степенями.

В средних школах, в биологических, медицинских и сельскохозяйственных вузах вместо преподавания ряда биологических дисциплин учили канонам мичуринской биологии. Учебники и научные книги, содержащие материалы, противоречащие мичуринской биологии, изымались из библиотек, иногда уничтожались. Не только в научных журналах, книгах, учебниках, но и по всем каналам массовой информации — в газетах, общественно-политических и художественных журналах, кино, театрах и по радио — пропагандировались антинаучные идеи и вымышленные практические достижения мичуринской биологии.

Лысенковщина создала условия, сделавшие возможным кратковременную, но нанесшую большой вред деятельность афериста Г. М. Бошьяна и инспирировала организацию "быковской" сессии 1950 г., "быковская" сессия разрушила работу ряда научных коллективов и надолго задержала развитие многих важнейших разделов физиологии.

Лысенковщина и все, что ею было порождено, нанесла не поддающийся исчислению вред психике ученых. Угрожая насилием или соблазняя благами, ученых заставляли совершать глубоко аморальные поступки.

Поскольку уже в 30-х годах партия и правительство взяли мичуринскую биологию под свою защиту, все, кто ей противостоял, рассматривались как потенциально антисоветские элементы. Этим пользовались лысенковцы и часто прибегали для борьбы со своими противниками к лживым политическим доносам. В результате многие биологи-антилысенковцы были репрессированы органами государственной безопасности, из них многие были убиты. Вместе с тем мне неизвестен ни один случай репрессирования кого-либо из лысенковского лагеря.

То, что творили лысенковцы с биологией и сельскохозяйственной наукой, дискредитировало советскую науку в глазах зарубежных ученых и широко использовалось прессой капиталистических стран для антисоветской пропаганды.

Многие ученые вынуждены были отвлекаться от творческой работы, затрачивая время и силы на борьбу с лысенковщиной.[17]".

На форуме С. Г. Кара-Мурзы тоже раздавалась резкая критика в адрес Лысенко, но ничего не было сказано про метод Мичурина. Цитирую. "Мутагенез, или собирание мирового разнообразия делали ученые. При чем по мутагенезу сманивали из США нобелевских лауреатов, а собирание мирового разнообразия сами делали лучше всех в мире. Лысенковцы селекцией заниматься просто не могли, даже если бы захотели — отбирать им было не из чего. Там где ученый может рационально ввести в рабочий сорт признак из какой-нибудь эфиопской пшеницы, или скрестив с эгилопсом устойчивым к ржавчинному грибку при помощи ионизирующего излучения вырвать маленький кусочек хромосомы эгилопса содержащий необходимый ген чтоб не тащить за собой остальной геном полевой травки, лысенковец может только сидеть и заклинать чтобы признак чудесным образом сам возник в мешке зерна принесенном завхозом из амбара".

Итак, факт налицо — генетики подвергались гонениям и, казалось бы, виновник всего и вся найден. Лысенко, которого поддержал тиран Сталин!!!! Но, может, есть смысл разобрать все эти обвинения подробнее и ответим на них. Уж больно все кажется черно-белым. Прямо сольери и моцарты, какие-то.

Да! Да! Да! Августовская сессия ВАСХНИЛ нанесла большой урон генетике. Но!!! Кто виноват — вот в чем вопрос. Почти все с кем я разговаривал убеждены, что Августовская сессия 1948 г. ВАСХНИЛ завершилась разгромом генетики и временной победой лысенковщины. Итак, казалось бы все просто и ясно. Сомнений нет. В советскую великую науку пролез дядя Плохиш Лысенко. Заручившись поддержкой "гнусного тирана, сатрапа" Сталина, он разгромил самую передовую к тому времени советскую генетику и тем самым нанёс колоссальный урон советской генетике. Казалось бы все ясно. Надо осудить плохиша Лысенко и вычеркнуть из народной памяти тирана Сталина, целенаправленно уничтожавшего великих советских ученых. Именно так пишут нынешние российские ученые-генетики, так писали советские генетики после XX-го съезда КПСС.

Я тоже не так давно думал, что сессия ВАСХНИЛ была ошибкой Сталина. Думал я так до лета 2006 года. Даже написал интернет-дайджест про августовскую 1948 г сессию ВАСХНИЛ и выложил на форуме С. Г. Кара-Мурзы. Если не верите, то сходите на форум С. Г. Кара-Мурзы, где я выкладывал свой первый вариант статьи о Лысенко и сессии ВАСХНИЛ[18]. В той своей статье я написал следующую фразу. "Особо большой урон советской генетике нанесла августовская сессия ВАСХНИЛ".

Прошло два года и теперь мне стыдно за эту фразу — все оказалось не так просто. Меня раскритиковали сталинисты, особенно мой бывший соавтор по нашей книге о России, М. Кудрявцев. С другой стороны, меня поддержали присутствующие на этом форуме генетики. Но я не изменил своего мнения и продолжал считать Лысенко исчадием ада, разгромившим советскую генетику. Так бы я и думал сейчас, если бы не произошло событие, которое заставило меня в корне пересмотреть свое отношение к Лысенко и к сессии ВАСХНИЛ.

Вы спросите, почему через год я изменил свой подход и стал думать по-другому? Почему же эта, казалось бы, очевидная мысль вдруг покинула меня? Отвечу по порядку. А произошло вот что — элементарное событие. Началось все с того, что мой младший брат (который "ухи просит" — шутка — С. М.), работающий в области органопринтинга, прислал мне статью одного канадского ученого китайского происхождения[19]. В этой статье Лью пишет о научных открытия Лысенко и о его трагедии как ученого, разбирает заслуги академика Лысенко. В статье, на большом фактическом материале, доказывалось, что Лысенко внес существенный вклад в агробиологию, что его результаты не несут черты подделок или шарлатанства, хотя и не следуют канонам научных публикаций. Потом я прошелся по ссылкам, которые приводит в конце своей статьи Лью, и нашел подтверждение изложенным фактам. И я начал читать, перечитывать материалы о Лысенко снова и искать информацию между строк, проводя свое собственное расследование. Я прочитал знаменитую книгу В. Сойфера, где он размазывает Лысенко по стенке.

По мере все более глубокого ознакомления с темой, я увидел, что в проблеме имеется много наносного. Более того, полученный материал шокировал. Оказалось, что все было совсем не так, как живописуют противники Лысенко. Не Лысенко начал атаку против генетиков, а генетики первыми атаковали Лысенко, причем использовали грубые административные приемы. Прочитав стенограмму сессии ВАСХНИЛ, я понял, что Лысенко пришел туда не громить, а защищаться. Об этом свидетельствуют и выступления его сторонников, которые доказывают, какой огромный вклад в агробиологию внес Лысенко (см. выше). Итак, событийная канва всех этих событий для меня практически не изменилась, но вот оценку всех этих событий мне пришлось пересмотреть. Я написал статью о Лысенко[20], где изложил свое новое понимание, и включил часть материалов в свою книгу о Сталине.

Можно было бы на этом и закончить, поставив жирную точку и заявив, что все это враки, а Лысенко был выдающийся естествоиспытатель, открывший много нового[21]. При этом можно было бы сослаться на мою статью на сайте Интернет против телеэкрана. Но ведь вы не поверите. Ведь придет какой-нибудь генетик-сноб и заявит, что мол, Миронин Сигизмунд не является специалистом, он есть типичный дилетант и чайник, ничего не понимающий в генетике или еще добавит, что Сигизмунд разбирается в генетике как свинья в апельсинах, и верить ему не надо. И ведь вы поверите этого генетику, а не мне. Поэтому я был вынужден написать целую книгу. Мне пришлось понять логику поступков Лысенко и Сталина. Именно обо всем этом и пойдет речь в последующих главах этой книги. В них я разберу следующие вопросы, попутно отвечая на обвинения морганистов против Лысенко.

1. Что сейчас говорит биологическая наука о законах наследования?

2. Кто оказался прав: мичуринцы или морганисты?

3. Кто такой Лысенко? Кто был Лысенко — талантливым шарлатаном, которому удавалось несколько десятилетий подряд дурачить руководство или же эффективным «кризис-менеджером» сельского хозяйство в тяжелые годы?

4. Правда ли, что Лысенко был карьеристом, нечестным путем прокравшимся в науку и задурившим голову Сталину?

5. Правда ли, что Лысенко был негодяем, делавшим людям одни подлости?

6. Следовал ли Лысенко нормам науки и подтасовывал ли Лысенко свои результаты, что нового открыл Лысенко в области биологии и агрономии.

7. Правда ли, что путем организации Августовской сессии ВАСХНИЛ Лысенко хотел захватить власть и занять монопольное положение в советской биологии?

8. Кто начал атаку первым, морганисты или Лысенко? Что произошло до сессии?

9. Поддержал Сталин Лысенко или нет? Если да, то почему?

10. Что хотел Сталин, организуя открытые дискуссии?

11. Правда ли, что монополия Лысенко на истину необратимо повредила развитию советской биологии?

12. Если нет, то почему советская биология стала отставать?

И снова — судите сами!