Миф о притеснениях учёных в СССР Сталиным

ГЛАВА 3. КТО ВЫ, АКАДЕМИК ЛЫСЕНКО?

До настоящего момента моё расследование вращалось вокруг главного факта — сессии ВАСХНИЛ и последующих административных гонений на морганистов. И я как-то забыл о главном обвиняемом, академике Лысенко. А что же мы знаем о нем?

Если почитать русскоязычную литературу последних пары десятилетий, то видно, что Лысенко выставлен просто настоящим монстром, своеобразным пугалом для ученых России и всего мира. Вот как его характеризуют в справочниках[121]: "Т. Д. Лысенко — создатель псевдонаучного "мичуринского учения" в биологии. Отрицая классическую генетику (т. н. менделизм-морганизм) как "идеалистическую" и буржуазную, утверждал возможность наследования приобретенных признаков, "перерождения" одного вида в другой и т. п. Многочисленные практические рекомендации Лысенко для сельского хозяйства (сверхскоростное выведение новых сортов и др.) были несостоятельными и нанесли большой экономический ущерб. С 30-х гг. по 1964 (особенно после сессии ВАСХНИЛ 1948) деятельность Лысенко поддерживалась И. В. Сталиным и затем Н. С. Хрущевым, а его "марксистское" учение и практические рекомендации, как направленные на революционную переделку природы и сулившие быстрое решение продовольственных проблем, внедрялись административно. В результате монополизма Лысенко и его сторонников (т.н. лысенковщина) были разгромлены научные школы в генетике, ошельмованы честные ученые, деградировало биологическое и сельскохозяйственное образование, затормозилось развитие биологии и сельского хозяйства".

Что тут сказать — просто дьявол во плоти, вон сколько всего наворотил…

К слову сказать, то, насколько "деградировало" от его действий советское сельское хозяйство мы увидим в середине статьи.

А вот еще одно описание: "… Любая ее (концепции Лысенко — АВТ.) критика воспринималась как вредительство. Как организатор сельскохозяйственной науки Лысенко проявил себя жестким и беспощадным гонителем своих научных оппонентов, нанес большой ущерб развитию генетики и биологии в стране. Монополизм Лысенко в биологии, совмещенный со сталинскими методами борьбы с инакомыслием, вызвал уничтожение целых научных школ, гибель многих ученых (в т.ч. Н. И. Вавилова). Позже было однозначно доказано, что все идеи Лысенко не более чем шарлатанство, основанное на лженаучных исследованиях и фальсификациях результатов опытов".

Прочитаешь все это и прямо в глазах темнеет — ну прямо настоящий злодей и изувер, почище любого инквизитора. Однако ниже мы увидим, что приведенные выше поделки имеют одно краткое название — клевета.

Если в России имя Лысенко поливается грязью, то на Западе все обстоит несколько иначе, что сразу наводит на мысль о том, что российские источники по какой-то причине очень заинтересованы в предоставлении, мягко сказать… односторонней и искаженной информации.

У западных ученых в данном случае особой заинтересованности нет и таким образом мы получаем от них намного более достоверную информацию о том, что у нас дома. Например, в 1996 году Дж. Симмонс опубликовал книгу о ста отобранных им ученых, где они были расположены в порядке значимости их открытий для человечества. Лысенко получил номер 93[122]. Очевидно, что не случайно. Странно высокая оценка заслуг «беспощадного гонителя», не так ли?

Западные источники подчеркивают, что Лысенко открыл, что требования растений к влажности, свету и другим факторам окружающей среды меняются в зависимости от периода развития растений[123]. Он показал, что если растение начинает свое развитие, но в следующем периоде не получает необходимые условия, оно свое развитие прекращает.

А пока зададимся нескромным вопросом, почему Лысенко получил две государственные премии еще до знаменитой сессии ВАСХНИЛ 1948 года? Почему он был избран академиком АН СССР в 1934 году (заметьте, когда так называемыми «Сталинскими репрессиями» и не пахло) академиком АН УССР, а затем академиком АН СССР и рекомендовал его к избранию оба раза не кто иной как сам Н. И. Вавилов, один из великих генетиков СССР и мира[124]. Ему что, изуверы очень нравились? Очень сомнительно.

К сожалению, с русскоязычной литературе о научных заслугах Лысенко сказано, мягко говоря, очень кратко, а вот с комментариями и поливанием грязью не скупятся. Указывается, что Т. Д. Лысенко окончил Киевский сельскохозяйственный институт. Был научным руководителем, а затем директором Всесоюзного селекционно-генетического института, директором Института генетики АН СССР. В 1938-1956 годах — президент ВАСХНИЛ. Отмечу, что в 1948 году Лысенко даже не был членом КПСС!!!

Вот все, что удалось найти в официальной русскоязычной литературе о научных заслугах Лысенко. "Создал теорию стадийного развития растений, метод направленного изменения наследственно озимых сортов зерновых культур в наследственно яровые и обратно. Предложил ряд агротехнических приемов (яровизация, чеканка хлопчатника, летние посадки картофеля). Идеи Лысенко широко использовались в сельском хозяйстве в 1930-1960-х годах.

Очень важным и принципиальным является вопрос, не является ли Лысенко, действительно, шарлатаном, в чем постоянно пытаются убедить нас демократы и примкнувшие к ним после смерти Сталина советские и российские ученые.

Этот вопрос следует разбить на 3 части.

1. Есть ли у Лысенко научные достижения?

2. Прав ли Лысенко в своем споре с морганистами?

3. Был ли Лысенко аморальным типом, гробящим своих оппонентов?

Начнем по порядку. Для справки: Лысенко Т. Д. (1898-1976), советский агроном, академик АН Украины (1934), академик (1935) и президент (1938-56 и 1961-62) ВАСХНИЛ (Всесоюзной Академии Сельскохозяйственных Наук им. Ленина), академик АН СССР (1939), Герой Социалистического Труда (1945), трижды лауреат Государственной премии СССР (1941, 1943, 1949). Лысенко не менее 8 раз награжден орденом Ленина.

Т. Д. Лысенко родился в крестьянской семье. Его отец Денис Никанорович Лысенко был опытным земледельцем, даже в преклонном возрасте он возглавлял овощеводческую бригаду в Горках Ленинских под Москвой, которая в 1950-1955 годах ежегодно давала прибыль в размере 3 миллионов рублей.

Высшее образование Т. Д. Лысенко получил в Киевском сельскохозяйственном институте (1925). В 1922-1925 годах он старший специалист Белоцерковской селекционной станции, в 1925-1929 годах зав. отделом селекции бобовых культур Гянджинской селекционной станции (Азербайджан). В 1929-1934 годах старший специалист отдела физиологии Всесоюзного селекционно-генетического института (ВСГИ). В 1934-1938 годах научный руководитель, директор ВСГИ. В 1940-1965 годах директор Института генетики АН СССР.

Лысенко стал директором Института генетики АН СССР сразу после ареста Вавилова и оставался им на протяжении 25 лет. А это что-то значит.

В 1938 году Лысенко стал президентом ВАСХНИЛ, заменив на этом посту Вавилова[125]. В 1954 году Хрущев раскритиковал Лысенко за догматизм[126]. В 1955 году Лысенко был снят с поста президента. Тем не менее остался ближайшим советником Хрущева по сельскому хозяйству. В 1961-1962 годах Лысенко во второй раз занял пост президента ВАСХНИЛ, а с 1966 года заведовал лабораторией Экспериментальной научно-исследовательской базы АН СССР «Горки Ленинские»[127]".

В 1950 г. был награжден Золотой медалью имени И. И. Мечникова «за выдающиеся труды в области биологии и развития творческого советского дарвинизма, приведшие к важнейшим практическим результатам в сельском хозяйстве». С 1937 по 1966 год Лысенко -депутат Верховного Совета СССР и заместитель его председателя.

Попробуем теперь посмотреть, а есть ли у Лысенко научные достижения: 1) теоретические и 2) практические. Я думаю, что стоит повториться и вслед за академиком С. Ф. Демидовым снова перечислить основные научные заслуги Лысенко.

"1. Яровизация зерновых культур, позволяющая продвинуть ценные сорта яровой пшеницы в более северные районы и обеспечивающая значительную прибавку урожая… В 1940 г. Посевы яровизированными семенами были произведены на площади 13 млн. га. …

2. Летние посадки картофеля, обеспечивающие прекращение вырождения посадочного материала в южных районах. Площади их достигают сотен тысяч гектаров…

3. … под руководством акад. Лысенко выведен сорт озимой пшеницы Одесская 3, он превышает по урожайности стандартные сорта на 3-4 ц с гектара, является морозостойким и одновременно засухоустойчивым. Выведен сорт ярового ячменя Одесский 9. Сорт хлопчатника Одесский 1 является по существу основным сортом новых районов хлопководства. Академик Лысенко сыграл большую роль в разработке научных основ семеноводства в стране.

4. Мероприятия по укреплению собственной сырьевой базы для производства натурального каучука…

5. Широкое производственное освоение мероприятий по повышению урожайности проса… обеспечило получение урожайности проса свыше 15 ц с гектара.

6. Чеканка хлопчатника, применяющаяся теперь на площади 85-90% всех посевов хлопчатника и обеспечивающая … увеличение доморозного сбора лучших сортов хлопчатника на 10-20%.

7. Академиком Лысенко в годы Великой Отечественной войны внесены предложения по обеспечению повышения всхожести семян зерновых культур в восточных районах СССР. Внедрение этих предложений позволило колхозам и совхозам Сибири значительно увеличить собственные ресурсы семян и повысить урожайность.

8. Представителями мичуринского направления в биологической науке разработан и практически широко распространён такой эффективный приём селекционной работы, как внутрисортовые и межсортовые скрещивания, методы браковки в селекционном процессе и сознательного подбора родительских пар.

9. В соответствии с решениями февральского Пленума ЦК ВКП(б) в степных районах юга в настоящее время широко внедряются летние посевы люцерны в чистом пару, что быстро обеспечивает значительное увеличение урожаев семян этой культуры, столь необходимых для освоения правильных травопольных севооборотов.

10. В годы войны академиком Т. Д. Лысенко были разработаны и широко внедрены в практику колхозов и совхозов лучшие сроки сева и уборки зерновых культур в Сибири, а также такие важные мероприятия, как мероприятия по борьбе со свекловичным долгоносиком; использование верхушек клубней картофеля в качестве посадочного материала, что значительно увеличило семенные ресурсы этой культуры; биологический метод борьбы с вредителями и др.

Академик Т. Д. Лысенко успешно разрабатывал вопрос о внедрении в земледелие СССР ветвистой пшеницы, а также вопросы о разведении лесов в степных районах. Одной из основных особенностей академика Лысенко является его повседневная связь с колхозами и совхозами, привлечение к научным исследованиям большого коллектива передовиков сельского хозяйства и быстрое внедрение научных достижений в сельскохозяйственное производство".

Это только краткий перечень достижений великого селекционера. Обратите внимание на характерную деталь: «повышение доморозного (то есть самого качественного — С. М.) сбора лучших сортов хлопка на 1020%» и представьте себе, какую выгоду это дало в масштабах такой страны, как СССР. Одно это только «тянет» на Государственную Премию, а это идет в списке «всего лишь» под №6, а что выделено особо -повышение урожайности пшеницы и картофеля. Значение этого людям, пережившим Войну объяснять было не надо. Только представьте, сколько сотен тысяч, а то и миллионов наших соотечественников спасли в Войну от голодной смерти работы Лысенко.

И совершенно не случайно, что Т. Д. Лысенко был награждён девятью орденами Ленина и золотой звездой Героя Социалистического труда, то есть высшими наградами Советского Союза. И ведь не зря он получал звание Героя Социалистического Труда — высшую награду СССР, не считая самых престижных премий… К ним могла добавиться и еще одна -Нобелевская, но тут уже изо всех сил постарались завистники и недоброжелатели, кабинетные доктора сельскохозяйственных и биологических наук. С этим фактом также нужно считаться.

Кстати, подумайте, было ли время и желание у человека, сделавшего столько, сколько сделал Лысенко, участвовать в какой-то мышиной возне? Думаю, что он был выше всего этого — он просто работал не покладая рук.

И в конце один занятный случай. В 30-е годы XX в. в СССР был объявлен конкурс на лучший способ получения каучука без использования импортного сырья — латекса гевеи. Конкурс был Высшим Советом Народного Хозяйства СССР в 1928 г. По условиям конкурса надо было получить наиболее дешевый способ. Конкурс был объявлен как международный. Конкурс выиграл проект академика Лебедева, который давно был увлечен этой проблемой. Лебедев получил премию в 1932 г. В этом же году Ярославский шинный завод впервые в мире начал выпуск шин из синтетического каучука.

Ирония в том, что еще до появления метода Лебедева проблема каучука была частично решена с другой стороны — биологом Лысенко. В средней Азии растет растение — каучуконос кок-сагыз ("одуванчик", как презрительно называли его спесивые противники Лысенко, не понявшие его результатов, но это другая тема). Так вот. Кок-сагыз растет в горах, в небольших количествах. При пересадке в среднюю полосу кок-сагыз быстро мутирует и теряет свойства каучуконоса (то есть в прямом смысле наследование приобретенных свойств, или эволюция по Ламарку). Лысенко разработал способ выращивания кок-сагыза в средней полосе без потери его свойств. Для этого надо было сажать растение не семенами, а отрезая черенки.

Большой вклад внёс Т. Д. Лысенко в разработку лесоразведения при создании лесных полос, в частности, гнездовые посадки дуба и других лесных пород, а его разработки в селекционной работе по созданию стада жирномолочных коров ещё ждут своего часа для внедрения в производство.

Итак, научные заслуги Лысенко колоссальны.

Лысенко обнаружил, что на основе теории стадийного развития растений (физиология развития растений) возможен сознательный выбор родительских пар для скрещивания при выведении нового сорта. На основе этой теории Лысенко разработал агротехнический приём яровизации озимых и яровых зерновых, картофеля и других культур, который получил широкое применение в практике колхозов и совхозов как повышающий урожай.

По свидетельству бывшего президента ВАСХНИЛ Ольшанского[128], соратник Лысенко акад. В. Н. Ремесло не только разделял мичуринское учение, но и умел им пользоваться в селекционной работе. На основе этого учения выведен сорт озимой пшеницы Мироновская 264, затем еще более зимостойкий и урожайный сорт Мироновская 808; сейчас передан в госкомиссию по сортоиспытанию еще более урожайный сорт Киевская 893, а на подходе в сельскохозяйственных посевах имеется ряд еще лучших сортов. В. Н. Ремесло, как по конвейеру, создает путем направленного изменения наследственно яровой пшеницы новые сорта озимой, один лучше другого. Эти работы вносят существенный вклад в науку.

Для справки: В. Н. Ремесло (1907-1983) — селекционер и растениевод, академик ВАСХНИЛ с 1964 г., академик АН СССР с 1974 г. Основные работы посвящены селекции пшеницы. До конца жизни разделял взгляды Т. Д. Лысенко, в 1983 г. направил письмо М. С. Горбачеву, в котором защищал позиции "мичуринской биологии".

Первым научным достижением Т. Д. Лысенко было выявление природы озимых и яровых культур, затем последовал агроприём «яровизация», позволивший резко повышать их урожайность. Лысенко открыл, что требования растений к влажности, свету и другим факторам окружающей среды меняются в зависимости от периода развития растений[129]. Он показал, что если растение начинает свое развитие, но в следующем периоде не получает необходимые условия, оно свое развитие прекращает. Яровизация — воздействие на зерно холодом и влажностью во время зимы, но без допущения его прорастания. Это позволяло ускорить рост растений весной, так как они уже прошли ряд стадий во время яровизации. Высаживание зерна весной позволяет растениям удлинить сезон роста, но не позволяла избежать крайне негативного воздействия холодов для стран, расположенных в зоне сурового климата и рискованного земледелия, и в первую очередь сурового воздействия зимы.

Следствием открытий Лысенко было то, что была выработана технология яровизации. В результате происходило заметное ускорение рост растений весной, так как они уже прошли ряд стадий развития во время яровизации. Это очень актуально для России. В условиях России, где буквально каждый сельскохозяйственный день на счету, это открытие имело очень важное значение.

Внедрение яровизации в практику является огромной заслугой Лысенко[130]. Один из самых знаменитых историков советской науки Ролл-Хансен пишет, что эффект от яровизации был очень большой[131]. Тот же Ролл-Хансен (Roll-Hansen)[132] задает риторический вопрос, если тестирование яровизации Лысенко было организовано из рук вон плохо, то почему метод не отвергался сельскохозяйственными экспертами? Сталин бы никогда не поддержал Лысенко, если бы не было значимых практических успехов. Термин яровизация до сих пор широко употребляется в физиологии растений[133]. Западные учебники по физиологии растений до конца 70-х годов включали работы Лысенко по яровизации в список рекомендованной для чтения литературы[134].

Как же Лысенко разработал свою теорию стадийного развития растений? А дело было так. На протяжении двух лет Лысенко каждые десять дней высевал одни и те же сорта не только бобовых, но также злаков и хлопчатника. И тут он натолкнулся на явление, которое его поразило, так как оно разрушало привычные представления о том, что чем больше тепла, тем быстрее растет и плодоносит растение. Оказалось, что если растение не развивалось определенное время при низких температурах, то дальнейшее развитие его замедляется и может вообще не дойти до цветения и плодоношения. Правда, это явление еще в прошлом веке описал немецкий ученый Гаснер, а в 1923-1925 гг. его детально исследовал заведующий отделом физиологии вавиловского института профессор Н. А. Максимов. Применительно к хлопчатнику то же явление наблюдал Зайцев. Но Лысенко не был хорошо знаком с научной литературой. Сделанное им самостоятельно открытие произвело на него ошеломляющее впечатление[135].

Снова прошу прощения за профессиональную лексику в этом параграфе. Недавно была доказано, что существует связь между яровизацией и эпигенетикой, что яровизация способствует переносу эпигенетических (не связанных с последовательностью нуклеотидов в ДНК, см ниже раздел о генетической информации) изменений к потомкам. Jablonka and Lamb[136] описали молекулярные характеристики этой эпигенетической наследственности. Согласно последним открытиям, факторы внешнего окружения могут воздействовать на генотип через метилирование (присоединение метильных групп) носителя наследственной информации, молекул дезоксирибонуклеиновых кислот (ДНК)[137].

Имеются свидетельства, что яровизация вызывает деметилирование (отщепление метильных групп) ДНК, что оказывает существенное влияние на цветение[138][139].

Еще до Дарвина было известно, что негативные эффекты инбридинга (близкородственного скрещивания при выведении пород и сортов) могут компенсироваться полностью или частично путем выращивания растений в разных условиях окружающей среды[140]. Недавно Флегр (Flegr)[141] теоретически доказал возможность такого метода. То есть утверждать, что, мол, Лысенко был неправ можно — в чем-то да, но еще более не правы были и его оппоненты.

Многие эмпирические феномены, описанные Лысенко, долгое время не могли быть объяснены генетикой и только самые последние данные показали, что он прав. Например, внутрисортовое скрещивание самоопыляющихся растений было рекомендовано Лысенко для сортов пшеницы, позднее эта техника была опробована на других видах самоопыляющихся растений. Лысенко указывал, что в отличие от сортов ржи (перекрестноопыляющегося растения), сорта самоопыляющейся пшеницы весьма нестабильны, постепенно теряют свои ценные свойства. Многие устоявшиеся сорта ржи культивировались долгое время на больших территориях, в то время как большинство сортов пшеницы исчезли с полей и из каталогов семеноводческих фирм в течение тридцати лет[142]. Согласно Лысенко, старые сорта пшеницы нужно непрерывно заменять новыми, так как растения нестабильны и их ценные свойства (ради которых они были изначально выведены) теряются при долгосрочном культивировании. Он утверждал, что этот процесс можно приостановить и предотвратить искусственным переопылением (outcrossing) между растениями одного и того же вида.

Хотя эта техника кажется на первый взгляд необоснованной, было бы ошибкой отклонить идею без ближайшего рассмотрения. Текущие теоретические исследования предполагают существование большого различия в эволюционной пластичности между организмами с половым и бесполым размножением. В то время как последние (и в большей или меньшей степени — самоопыляющиеся) организмы могут легко развиваться под давлением отбора в соответствии с классическим дарвиновским механизмом, для первых это не так[143][144]. Первичным препятствием для эволюции естественным отбором является низкая наследуемость биологической приспособленности[145] и часто также низкая наследуемость полигенических черт[146]. Приспособленность организма определяется его фенотипом. Однако влияние конкретных фенотипических черт на приспособленность в большой мере "контекстно зависимо", то есть одна и та же черта в контексте одних черт может быть полезной, в контексте других — вредной. Точно так же влияние конкретного гена на фенотип часто контекстно специфично (в этом случае — зависит от контекста генома). Из-за эпистатического взаимодействия между генами эффект аллеля в фенотипе зависит от контекста аллелей других генов[147][148][149][150]. Правда, все понятно? Вот и я всё понял.

В бесполых организмах генотип передается между поколениями в неизменяемой форме. Поэтому конкретный аллель имеет одинаковый эффект в фенотипе (и приспособленности) родителей и потомства. В половых организмах генотипы потомства возникают в каждом поколении "de novo", в результате смешения генов двух родителей. Поэтому одинаковые аллели (мутации) появляются в каждом поколении в контексте различного генотипа, и их влияние на фенотип и приспособленность может разительно отличаться. Это затрудняет эволюционный ответ таких растений на давление отбора. В то время как бесполые (и частично самоопыляющиеся) популяции как правило эволюционарно пластичны в течение всего времени их существования, популяции видов с половым размножением пластичны только в условиях низкого генетического полиморфизма (когда аллели появляются в каждом поколении в одинаковом или очень похожем контексте)[151]. Такая ситуация возникает к примеру после видообразования с эффектом бутылочного горлышка[152][153] или в экспериментах с небольшими или инбредными популяциями[154][155][156]. В нормальных условиях ответ популяции на отбор является медленным и переходным, после прекращения отбора и программы разведения фенотипы возвращаются к исходным значениям. Замороженная пластичность половых организмов может быть ответственна за наблюдаемое сцепление анагенеза с видообразованием, то есть за пунктуальную природу эволюции большинства многоклеточных видов в палеонтологических наблюдениях[157].

Самоопыляющиеся разновидности пшеницы эволюционарно пластичны на протяжении всего времени их существования. Поэтому они могут постепенно накапливать мутации, увеличивающие их приспособленность, но одновременно снижающие их сельскохозяйственную ценность. С другой стороны перекрестноопыляемые разновидности ржи имеют гораздо меньшую способность к развитию, так как одинаковые мутации происходят в каждом поколении в разном контексте, поэтому их селекционный коэффициент может колебаться между положительной и отрицательной ценностью. Чтобы предотвратить ухудшение сорта ржи, нам нужно лишь избегать загрязнения пыльцой (или семенами) других, чужих разновидностей. С другой стороны, разновидность пшеницы (или другого самоопыляющегося растения) должна постоянно подвергаться селекции на полезные свойства, либо время от времени замещаться новым сортом. Теоретически, подготовке семян к посеву может помочь принудительный ауткроссинг [переопыление?] (как рекомендовал Лысенко), хотя можно сомневаться относительно экономической выполнимости этой процедуры.

Предложение использовать яровизацию как экспериментальный прием (что и делали весьма успешно Вавилов и его сотрудники при исследовании мировой коллекции культурных растений) позволяло получать более одного поколения в сезон, сокращая сроки выведения и испытания новых сортов в селекции. Проблемой стадийного развития занимались физиологи руководимого Вавиловым Всесоюзного института растениеводства, в котором Лысенко дважды — в 1929 и 1932 гг. (оба раза в отсутствие Вавилова, бывшего в это время в экспедиции) -выступал с докладами в весьма профессиональной аудитории, которой директору не было оснований не доверять[158].

Итак, открытие, а главное внедрение в широкую практику яровизации является огромной научной заслугой Лысенко. Механизмы влияния яровизации на наследственный аппарата существуют.

В литературе имеется указание на то, что обработав результаты опытов, проводившихся в течение пяти лет, П. Н. Константинов, П. И. Лисицин и Д. Костов установили, что яровизация не дает увеличения урожая[159]. Но причина этого лежала не в самой яровизации как таковой, а в технологии подготовки зерна. Как пишет, Резник[160], на самом деле не было ни доверчивости, ни слепоты (со стороны других ученых — С. М.), а на начальном этапе — даже мошенничества Лысенко, который просто безгранично верил в то, что яровизация на миллионах гектаров колхозных и совхозных полей приведет страну к изобилию. "Поэтому о временных, как ему казалось, неудачах он писал вполне откровенно, указывая, что урожай яровизированных посевов колеблется от 27 до 3 ц/га и что главная причина низких результатов — изреженность всходов, вызванная недостаточным умением и старанием опытников. Именно этого и опасались Вавилов и другие ученые. Набухшие и проросшие семена — это деликатный материал. Неосторожное прикосновение к такому семени — и росток сломан, оно теряет всхожесть. А прикасаться надо: лежащее толстым слоем влажное зерно греется, его необходимо перелопачивать. Отсюда и изреженность посевов".

Самое интересно, что собственно яровизация как агротехнический прием вовсе не отрицается современной аграрной практикой (как и ряд других приемов, взятых на вооружение в те годы с подачи Лысенко; например, посевы по стерне продолжают применяться и сегодня фермерами США и Канады в северных районах)[161].

В предвоенные годы Т. Д. Лысенко предложил летние посадки картофеля для оздоровления посадочного материала в южных районах Советского Союза. В современных условиях, при наличии способа оздоровления посадочного материала картофеля через культуру тканей, при последующем семеноводстве метод летних посадок в южных районах России по-прежнему востребован.

Во время Великой Отечественной войны картофель стал вторым хлебом. Для решения проблем с продовольствием было начато массовое выделение садово-огородных участков для населения с целью выращивания на них картофеля и овощей. Для обеспечения населения семенным посадочным материалом картофеля Т. Д. Лысенко совместно с И. Е. Глущенко и другими сотрудниками предложил приём заготовки верхушек с «глазками» с продовольственных клубней картофеля, а также соответствующую технологию их обработки и предпосадочной яровизации. Это позволило населению страны обеспечить выращивание высокого урожая картофеля, что было весомым вкладом в решение продовольственной проблемы в годы войны.

За эту разработку и её внедрение Т. Д. Лысенко, И. Е. Глущенко и другие учёные-селекционеры были удостоены Сталинской (позднее переименованной в Государственную) премии Советского Союза. Кстати, агроприём яровизации клубней картофеля и в настоящее время довольно успешно применяется населением на своих шести сотках и на подворье в селе.

Далее, в годы войны бензин и керосин были нужны фронту, трактористы призывались в танковые войска. Поэтому нужно было в тылу решать проблемы с производством зерна, которое также нужно было для продовольствия войскам. И в это время Т. Д. Лысенко предложил после уборки зерновых яровых культур, без перепашки, по стерне сеять в Сибири озимую рожь.

На страницах газеты «Сельское хозяйство» противники Т. Д. Лысенко просто издевались над этим предложением, а заголовки статей гласили «По стерне сеять, не молотить, не веять». Однако при посеве озимой ржи по стерне урожайность зерна ржи составила от 9 до 12 центнеров с 1 га, что было большой победой на трудовом фронте. Более того, после окончания войны агроприем Т. Д. Лысенко по посеву по стерне нашёл применение как эффективный приём борьбы с ветровой эрозией почв и получил широкое распространение не только в районах Сибири и Казахстана, но и в Канаде, Монголии и других странах. За дальнейшую разработку и внедрение этого приёма в Казахстане академик ВАСХНИЛ А. И. Бараев с сотрудниками были удостоены Государственной премии СССР в области науки и техники, так что Т. Д. Лысенко опережал время.

Третьим научным достижением Лысенко (хотя одновременно и с ошибками при объяснении результатов) являются его теория видообразования. В отличие от морганистов, Лысенко выступал против межвидовой конкуренции и сейчас доказано, что он был прав[162]. Лысенко верил в скачок при формировании нового вида, в переход количественных изменений в качественные. Сейчас стало ясно, что скачок может осуществляться с помощью горизонтального переноса генов. Недавно кстати, Ламарк был возвращен в научную литературу, поскольку было обнаружено, что некоторые эпигенетические изменения могут передаваться таким способом[163].

Он свято верил в возможность быстрого видообразования. В 1951 г. в юбилейной статье, посвященной академику О. Б. Лепешинской, Лысенко писал: "Нашей мичуринской биологией уже безупречно показано и доказано, что одни растительные виды порождаются другими ныне существующими видами… Рожь может порождать пшеницу, овес может порождать овсюг и т.д. Все зависит от условий, в которых развиваются данные растения".

Эта вера часто вела к переоценке собственных результатов. Лысенко считал, что один вид внезапно, "в результате скачка, может превратиться в другой, например, береза в ольху, овес — в пшеницу, кукушка — в пеночку". В конце 1929 года Лысенко писал: "Согласно нашему теперешнему представлению, нет ни озими, ни яри — имеются только злаки с различной степенью "озимости"… "Озимость" же мы можем искусственно изживать"[164].

В доказательство он опубликовал результаты, показывающие, что будто бы пшеница может превращаться в рожь. Эксперименты Лысенко просто были не "чистыми", были недостаточно точны и не было сделано необходимое число контролей. А это обычное явление в научной среде. Это сейчас просто смеяться над гипотезами Лысенко, что один вид может превращаться в другой. А ведь до сих под этот процесс толком не изучен.

"Над этими фразами по сей день (цитирую интернет[165], сам эти данные я не проверял — С. М.) потешается каждый образованец: вот-де каким дураком был Лысенко! Надо сказать, что это поразительное научное провидение Лысенко, хотя и не в области биологии растений, было не просто смелым, оно было дерзким! Основанное на научном предвидении, это открытие в те годы не нашло прямых подтверждений, сам Лысенко к концу научной карьеры засомневался в нем и выдвинул гипотезу о том, что у существующих видов имеются защитные генетические механизмы, не дающие одному виду преобразовываться в другой, известный".

Но сегодня и эти идеи Лысенко в принципе подтверждены. Вот, к примеру, брошюра М. С. Тартаковского об эволюции жизни. В ней сообщается: "Но вот энтомолог-практик Г. Шапошников, доктор биологических наук, как-то случайно нарушил это табу. Изменив питание тлей, он вывел неизвестный природе вид насекомых. Работа была опубликована в авторитетном энтомологическом обозрении, докладывалась на международном конгрессе[166].

Сам М. С. Тартаковский не делал никаких теоретических выводов из установленного им факта, но похоже все-таки, что именно среда (в данном случае питание) привела к кардинальной изменчивости организма. Причем благоприобретенные признаки переходят следующим поколениям, наследуются. Более того, новая форма тлей, как и положено отдельному виду, потеряла способность производить потомство со своими столь недавними предками".

Итак, абсолютно новый вид получен уже даже не в растительном мире, а в мире живых существ. Получен, как и требовал Лысенко, путем изменения "условий, в которых развиваются данные" виды[167]. Я не буду здесь анализировать насколько достоверны эти результаты — для этого есть энтомологи. Моя задача — подчеркнуть, что не все так просто как рисовали морганисты.

Как известно, первую последовательную и непротиворечивую теорию эволюции разработал в начале XIX века Ж. Б. Ламарк. В ее основе лежали два допущения: о наследовании приобретенных признаков и о внутренне присущем всему живому "стремлении к совершенству". Первая гипотеза объясняла, почему организмы так хорошо приспособлены к условиям обитания. В течение жизни они используют свои органы по-разному: одни чаще, другие реже. Те органы, которые все время "тренируются", -крепнут и растут, а "остающиеся без работы" — уменьшаются и слабеют. Небольшие изменения, возникающие вследствие такой избирательной тренировки, передаются по наследству. Например, если животное питается листьями высоких деревьев, ему приходится все время вытягивать шею. Шея тренируется, крепнет и немножко удлиняется. Потомство такого животного уже от рождения получит чуть более длинную шею. Так, по мнению Ламарка, появились жирафы[168].

Новая теория эволюции была предложена Ч. Дарвином, который отказался от второй посылки своего предшественника — от "тяги к совершенству" — и придумал такой механизм эволюционных изменений, которого теория Ламарка не предусматривала, — естественный отбор, основанный на борьбе за существование. Отбор происходит оттого, что живые существа производят больше потомков, чем может выжить. В процессе жизни существа изменяются (как Дарвин не знал — генетика еще не была открыта, поэтому он предположил, что в клетках организма образуются особые мелкие частицы (он назвал их геммулами, или пангенами), несущие информацию о тех изменениях, которые клетки претерпели в течение жизни. Геммулы с током крови разносятся по организму и в конце концов проникают в половые клетки. Таким образом потомству передается информация о приобретенных признаках). Новые свойства, помогающие данной особи выжить, передаются ее потомству[169].

Дарвин никогда не опровергал первый постулат Ламарка о наследовании приобретенных признаков. Затем об этом забыли и сейчас, согласно Центральной догме неодарвинизма, приобретенные признаки не наследуются. "Догма" начала складываться через несколько лет после смерти Дарвина, в основном благодаря усилиям немецкого ученого А. Вейсмана (Дарвин назвал его наблюдения "кошмаром Вейсмана") показал, что, если крысам из поколения в поколение в течение нескольких десятков лет, отрубать хвосты, это не приводит к рождению бесхвостых крысят[170].

Так появилась и окрепла "центральная догма". Все теории, основанные на возможности наследования приобретенных признаков, стали считать лженаучными. С этой догмой не согласился Т. Лысенко, который открыл способ придавать семенам морозоустойчивость, выдерживая их некоторое время на холоде, а потом перенося в тепло и укрывая одеялом[171]. Лысенко поддержал ламарковскую идею: приобретенные признаки наследуются; определяющим фактором наследственности являются не мифические гены, а воздействие внешней среды.

Кроме дарвинизма существуют другие учения, например ламаркизм и номогенез. Естественный отбор (преимущественное размножение успешных вариантов в природе) не может служить общим движущим фактором биологической эволюции. Здесь я приведу большую цитату цитату из интернета[172]. В ней доказывается, что не всегда идеи Дарвина находят свое подтверждение.

Во-первых, вне мира бактерий не удалось получить ни одного примера приобретения нового свойства за счет различия размножаемостей. Все "доказательства действия естественного отбора" являют собой описание либо сдвига частот тех свойств, которые уже имелись до начала опыта, либо искусственного отбора, а при нем численное значение размножаемости вообще никакой роли не играет.

Во-вторых, во всех аккуратно исследованных случаях оказывалось, что новые варианты организмов поначалу долгое время размножаются не лучше, а гораздо хуже исходных. Новое формируется не потому, что лучше размножается, а потому, что успевает сформироваться прежде, чем вымрет. Затем новые формы организмов ждут своего часа; известный всем пример — млекопитающие: они сформировались при господстве динозавров и завоевали мир после их вымирания.

В-третьих, то, что удалось получить у бактерий путем различия размножаемостей, говорит о ничтожной мощности отбора: для замены двух аминокислот в белке, бесполезных по отдельности, но полезных вместе, понадобилось 1013 бактерий (10 триллионов). Даже такое мельчайшее изменение ни на каких иных организмах осуществить нельзя, а большее нельзя и на бактериях.

Примеры были в статье приведены зоологические, поэтому сейчас начну с ботанического. Орхидеи часто называют вершиной эволюции растений, поскольку их цветки поражают красотой и сложностью, а семейство орхидных (ятрышниковых) — самое обширное (35 тыс. видов). И, пока мир растений описывали флористы (ботаники, изучающие, что где растет) и систематики (их интересует классификация организмов), все казалось просто. Однако в XX веке за дело взялись физиологи и экологи, и красивая картинка потускнела, а затем распалась.

Орхидеи размножаются хуже всех цветковых, так как не имеют двойного оплодотворения — главного приобретения цветковых. Опыление у орхидей крайне затруднено, а их семена созревают крайне медленно (год или два, как у хвойных), только при содействии грибов-симбионтов, и не имеют эндосперма. Поэтому почти все виды орхидей малочисленны.

Поскольку критерием успеха дарвинизм прокламирует успешность размножения (многочисленность в череде поколений), орхидные надо бы признать маргиналами, кандидатами на вымирание, чего никто не делает. Очевидно, что их прогресс шел помимо преимущества в размножении.

Хуже всего обстоит дело с естественным отбором там, где его больше всего следует ожидать теоретически, — там, где избирательная размножаемость наиболее высока. Оказывается, наиболее жестко отбираемые организмы вовсе не передают новых качеств потомкам. Лучший пример являют тропические подземные термиты.

Можно взять любое руководство по насекомым (например, том 3 "Жизни животных" издательства "Просвещение") и прочесть, что термиты — отряд насекомых (2600 видов), в основном тропических и нацело общественных, то есть живущих огромными колониями, в каждой из которых размножение осуществляет единственная плодущая самка. Большинство видов — подземные, они живут весь год в закупоренных термитниках, бесполые, слепые и бескрылые. Лишь раз в году рождается и вылетает наружу зрячее крылатое половое поколение (или каста) -самцы и самки. Это похоже на пчелиный рой, но есть три принципиальных отличия.

Во-первых, самок тут много. Во-вторых, в момент образования пар все особи обламывают себе крылья (для чего крылья имеют особые приспособления) и, яркие, вкусные и беспомощные (нет никаких средств защиты), тут же гибнут от множества хищников, ждущих их вылета (спасается одна пара из многих тысяч). Зато, в-третьих, выжившая пара сразу основывает новую колонию.

Это значит, что самою природой из века в век ставится жесткий селекционный опыт: если существуют, как гласит дарвинизм, вариации всех свойств, то среди них обязательно должны быть вариации, снижающие съедобность (в широком смысле: крепкие крылья, колючий покров, ядовитость, отпугивающий запах или вкус и т.д.), и они должны отбираться. То есть несъедобные должны вытеснить съедобных — такова логика дарвинизма, на которой построено все учение. Однако несъедобности у термитов не возникает.

Мало того, что ни в одном из видов подземных термитов никто ее не наблюдал, но, главное, ее с экологической точки зрения и не должно быть: подземные термиты — единственный в тропическом лесу канал, возвращающий отмершую подземную органику в наземный мир. Половое поколение термитов создано, чтобы быть тут же съеденным, и самый суровый отбор в самых идеальных условиях ничего с этим поделать не может. Приспособленность всей экосистемы налицо, но где и в чем могла тут проявиться роль отбора? Точнее: что именно могло тут отбираться? Ведь у экосистемы нет поколений, а значит, она не размножается и отбор экосистем в дарвиновском смысле ввести нельзя. А в каком можно?

В иносказательном: мы ведь в биологии привыкли все полезное называть отобранным, вот и про удачную организацию экосистемы можно сказать, что она отобрана среди менее удачных. Как именно такой отбор протекал, никто сказать не может, но ведь и с обычным отбором свойств организмов ситуация, как мы видели, та же. Он тоже — иносказание.

Беда в том, что никакую теорию на иносказании не построишь, что хорошо видно на дарвинизме: за полтораста лет он не дал практике ни одной полезной рекомендации. В самом деле: все успехи селекционного дела основаны либо на практических приемах, сложившихся до Дарвина, либо на данных генетики, полученных вне эволюционных исследований.

Зато вредных и даже трагических последствий было от господства дарвинизма предостаточно: вспомним хотя бы "борьбу с природой", фашистскую евгенику (идею улучшения своей расы и уничтожения иных). Все разговоры о том, что это были плохие варианты дарвинизма, что якобы есть хорошие, имеют, по-моему, не больше смысла, чем уверения о возможности хорошего коммунизма.

В собственно же эволюционной науке дарвинизм так и не смог выйти за те рамки мелких изменений, в которых работал сам Дарвин. Взгляните в любой курс дарвинизма, наш или западный, и вы увидите то же построение, что в "Происхождении видов": почти весь текст — про мелкую изменчивость (в том числе про замену аминокислот в белках, о чем была речь в предыдущей статье), а собственно эволюции отведена чисто декларативная глава в конце, по существу, не связанная с остальными.

Можно было бы сказать, что отбор на несъедобность у подземных термитов выключен каким-то более мощным фактором (и искать этот выключатель), если бы существовал хоть один ясный пример (с цифрами и графиками, с опытом и контролем), когда естественный отбор включен, то есть когда ясно, что он существует. Но примера, несмотря на полтораста лет уверений в правоте теории, нет. И вряд ли стоит ждать дольше.

Лучше обратим внимание на всеобщность съедобности. Мало того, что все что-то едят и всех кто-то ест, но многие средства размножения, как и у термитов, почти нацело выедаются (семена растений, икра рыб и т.п.), причем никто этому не удивляется, хотя всюду одна мутация могла бы уничтожить съедобность. Если бы отбор таких мутантов имел место, никакая жизнь не была бы возможна. Вот его и нет. (Несъедобные виды бывают, они служат кормовой базой лишь узкому кругу видов, способных их поедать; но пусть хоть для одного докажут, что он — итог отбора.)

А что в дарвинизме есть? Есть примеры приспособленности, которые принято толковать как итог прежнего отбора. Однако толкования возможны и в иных рамках: в частности, ламаркизм толкует приспособленность как итог прежней активности особей (знаменитый пример Ламарка: длинная шея жирафа как итог его усилий). Пример с термитами не толкуется ни так, ни эдак и заставляет задать главный вопрос: есть ли у нас вообще теория эволюции?

Ну, прежде всего, не следует выбирать между воззрениями XIX века, даже весьма уважаемыми, — надо использовать все, что известно науке ныне. А известно ныне то, что эволюция носит экосистемный характер, то есть что вид вовсе не приспосабливается к некой заданной среде, как думали и Ламарк и Дарвин, но формируется вместе с нею. Приспосабливается не вид к виду, а экосистема сама к себе — примерно так же, как любой из нас приспосабливается к своим болезням.

Поэтому вид имеет ту численность, какую ему обеспечивает его место в экосистеме. Кстати, данную мысль впервые высказал великий биолог Карл Бэр, один из основателей экологии, еще при жизни Дарвина. (Ту идею Дарвина, что вид имеет такую численность, какую отбил у конкурентов в борьбе за жизнь, Бэр счел нелепой.) Добавлю, что с позиции Бэра место орхидей в экосистеме вполне понятно: отсутствие эндосперма делает их семена малопригодными для питания, они никому не служат пищевой базой, поэтому орхидеи могут выжить при малой численности и низкой плодовитости.

С точки зрения Бэра, и термиты понятны: круговорот веществ в экосистеме тропического леса замкнут посредством почти сплошного выедания их полового поколения, и такая экосистема жизнеспособна.

Если что и удивительно, то выедаемость лишь одного поколения (касты), но почти то же мы видим у видов, где выедается огромная масса икры".

Исследование доказательств теории естественного отбора высветил очевидную истину: из гибели одних организмов ничего не следует о том, как будут (если будут вообще) эволюционировать другие, выжившие.

Итак, теория эволюции не дает подтверждения основным принципам морганизма.

Для того, чтобы понять, как может происходить эволюция не на базе случайных мутаций, следует вспомнить понятие стресс, которое широко использовал Ганс Селье. Снова небольшая цитата из интернета[173]. "Попав в тяжелые (стрессовые) условия, организм уменьшает активность по всем направлениям, кроме одного или нескольких, которые должны вести к снятию стресса и с тем к выживанию. В этом можно видеть новый аспект принципа компенсации (компенсацию в рамках поведения особи: усиление одной активности в ущерб иным), но важнее увидеть другое -смену норм. Ведь если надо менять поведение, значит, прежнее поведение (нормальное в прежних условиях) перестало быть нормальным, а новое, которое приведет к снятию стресса, должно стать новой нормой.

Например, если исчез прежний источник питания, надо искать новый. Процесс может оказаться очень болезненным и даже привести к смерти значительную часть популяции, поэтому в дарвинизме любят называть его "давлением отбора". Однако суть не в том, сколько погибло (гибели может не быть вовсе), а в том, что произошло с выжившими. Оказывается, они выживают вовсе не за счет удачных мутаций (такое возможно и то в исключительных случаях, только у бактерий), а путем смены типа активности. Она происходит сразу у заметной части популяции (такова выработка фермента, нужного для нового типа пищи) и должна быстро дать результат, иначе все вымрут.

Простые изящные опыты поставлены на мелких насекомых — тлях. Были взяты те тли, которые в норме питаются на одном-единственном виде кормового растения, и пересажены на чуждое им растение. Конечно, большинство их погибло, однако небольшая часть выжила и в течение лета (за восемь поколений) превратилась в нечто новое: эти особи вполне могли питаться на новом растении и уже не могли на прежнем. Это и есть смена активности, приведшая к новой норме.

Опыт ставили разные люди на разных видах и всюду он давал сходные результаты. Разумеется, ни о каком отборе случайных вариаций тут говорить нет смысла (хоть говорено это было не раз), поскольку выжившие реагировали быстро и синхронно. Столь же быстро и синхронно реагировали и другие объекты — например лисицы, которых отбирали на "домашнее" (то есть неагрессивное) поведение, или пшеница, которую выращивали в непригодном для нее климате. Всюду причиной резкой смены типа активности можно считать стресс.

Наконец, самый сложный пример смены типа активности, когда никакого стресса не наблюдается, а итог оказывается примерно таким же. Еще Дарвин отмечал, что изменчивость возрастает при одомашнении. Это, как мы теперь знаем, верно и при стрессе (то есть если одомашнение вызывает резкую реакцию сопротивления у дикого животного), и в противоположной ситуации, когда жизнь приручаемых явно улучшается. Например, повышается изменчивость растений при улучшении ухода за ними. Еще удивительнее, что самую высокую изменчивость показали те лисята, которые лучше и быстрее всех приспосабливались к жизни в неволе: у них проявились (кроме мирного поведения, на которое их только и отбирали) многие черты собак — висячие уши, хвост кольцом, короткая морда, размножение вне сезонов, пегая окраска. Последняя стала досадной неожиданностью, поскольку лисиц приручали ради их меха, а он у прирученных оказался нетоварным.

Итак, вот общее свойство активности организмов: при нормальном состоянии популяции изменчивость ее членов низка (активность каждого направлена на поддержание нормы), зато при утрате нормы активность организма направляется на поиск. Этот поиск может быть поведенческим, физиологическим и генетическим, причем активность сперва направляется на первый тип поиска, при его неудаче — на второй, а затем на третий.

Этот эффект назовем снятием давления нормы. Например, если зверю холодно, он сперва пробует уйти туда, где теплее, затем повышает теплопродукцию (дрожь, бег и т.д.) и, если прежние меры не дали эффекта, впадает в стресс, активизирующий генетическую систему. Поиск нормы, а вовсе не случайные мутации, поставляет основной материал для эволюции.

Когда новая норма найдена, изменчивость снова падает и перестает быть фактором эволюции — вплоть до следующего акта утраты нормы"[174].

То есть вполне возможно, что эволюция основана на активном отборе полезных мутаций самими организмами. Более подробный анализ теории эволюции с точки зрения современной генетики интересующийся читатель может найти здесь[175].

Итак, ученые Дарвина имеет множество пробелов и Лысенко в те годы имел право на ошибки.

Лысенко в отличие от кабинетных ученых активно участвовал в улучшении агрокультуры в стране. Вот лишь один из примеров. Традиция неприязненного отношения к известному агроному и почвоведу В. Р. Вильямсу (1863-1939), в определенных научных кругах стара и уходит корнями еще в его прижизненные конфликты с рядом ученых. Так в книге некоего И. Ю. Смирнова "А чем Россия не Нигерия?", в которой автор дает "суровую отповедь" небезызвестному А. Паршеву с его книгой десятилетней давности "Почему Россия не Америка" целые две главки посвящены глумливым нападкам на Вильямса.

Травопольная система Вильямса несводима к севообороту с многолетними травами. Она была именно системой земледелия в полном смысле этого слова. Она включала и специфическую организацию земельной территории, и севооборот, и систему вспашки, и удобрения, и семеноводство, и создание лесозащитных насаждений.

В довоенное время В. Р. Вильямс предложил травопольную систему земледелия для улучшения структуры почв и повышения их плодородия. Эта теория В. Р. Вильямса очень импонировала Сталину, так как не требовала больших материальных затрат, и поэтому авторитет Вильямса был очень высок. Однако Вильямс отрицательно относился к озимым зерновым культурам и её основной культуре — пшенице. Он вообще считал возделывание озимых хлебов признаком отсталости в земледелии.

Т. Д. Лысенко удалось убедить Сталина в ошибочности этого положения, и в 1950 году он выступил в газете «Правда» со статьёй «О некоторых ошибочных положениях в учении Вильямса». В последующие годы был взят курс на селекцию озимых сортов пшеницы для Европейской части Советского Союза и других регионов страны. В результате урожайность озимых сортов пшеницы повысилась до 40-60 и более центнеров с 1 га.

Несмотря на "мракобесие" Лысенко его селекционная школа дала много сортов различных культур, которые пришлись очень к месту. Согласно данным «Биографического словаря деятелей естествознания и техники», М., 1958 г., а также данным бывшего наркома земледелия СССР И. А. Бенедиктова на основе работ Лысенко созданы такие сорта сельскохозяйственных культур, как яровая пшеница «Лютенцес-1173», «Одесская-13», ячмень «Одесский-14», хлопчатник «Одесский-1»[176].

Можно с уверенностью утверждать, что, если бы не твёрдая позиция Президента ВАСХНИЛ академика Т. Д. Лысенко, то не было бы таких талантливых селекционеров по озимой пшенице, как Д. А. Долгушин, В. Е. Писарев, П. П. Лукьяненко, В. Н. Ремесло, И. Г. Калиненко и многих других. Сорта каждого из вышеназванных селекционеров занимали многие миллионы гектаров озимой пшеницы и решали проблему продовольственного зерна не только в нашей стране, но и во многих странах Западной Европы.

Приблизительно в 1983 году, когда сорт озимой пшеницы «Одесская 56» селекции Д. А. Долгушина занял более 6 миллионов гектаров, а при таких размерах обычно представлялись к званию Героя Социалистического труда, то и на Доната Александровича к его 80-летнему юбилею были направлены представления к этому званию. Однако, на торжественном заседании Учёного Совета ВСГИ, посвященном 80-летнему юбилею академика ВАСХНИЛ Д. А. Долгушина, в заключительном слове юбиляр заявил, что своими успехами в селекции он обязан теории стадийного развития и другим теоретическим разработкам академика Т. Д. Лысенко. Сидевший в президиуме бывший тогда первый секретарь Одесского обкома КПСС, кажется, Кириченко, зло зыркнул на тогдашнего директора ВСГИ А. А. Созинова и что-то сердито ему сказал. А дело, видимо, было в том, что в тот период имя академика Т. Д. Лысенко было по-прежнему предано анафеме, и первый секретарь обкома усмотрел здесь непорядок. В итоге, вдогонку пошла депеша о снижении награды. В конечном счёте, его наградили только орденом Октябрьской революции, хотя за свой честный и гражданский поступок академик ВАСХНИЛ Д. А. Долгушин был бы достоин особой дополнительной награды «За мужество».

Чтобы заниматься селекцией, то есть по-русски — отбором, нужно иметь из чего отбирать. Нужно генерировать разнообразие. До Лысенко, считалось, что для этого есть два способа: мутагенез, то есть направленное воздействие на записанную в ДНК последовательность нуклеотидов. Увеличение мутагенеза обычно осуществляется путем облучения ДНК ионизирующей радиацией (радиационный мутагенез) или введением в клетку различных химических веществ, которые ведут к локальному разрушению ДНК.

Используя существующее в мире разнообразие можно рационально ввести в рабочий сорт признак из какой-нибудь эфиопской пшеницы, или скрестив с геном-эгилопсом, устойчивым к ржавчинному грибку, а при помощи ионизирующего излучения вырвать маленький кусочек хромосомы эгилопса содержащий необходимый ген чтоб не тащить за собой остальной геном полевой травки.

Итак, перечислим основные практические достижения Лысенко. Он разработал метод яровизации. Лысенко сумел решить вопрос выращивания картофеля на Юге СССР. Он вывел много сортов пшеницы, пригодных для степей СССР, что позволило резко увеличить посевные площади и снять продовольственную проблему — извечный рок нашей самой суровой страны Земли. Многие методы, предложенные Лысенко, были опробованы в колхозах и оказались эффективными. Наконец, Лысенко усовершенствовал метод Мичурина. В следующем разделе мы и поговорим об нем.

В своей борьбе с морганистами Лысенко опирался на работы выдающегося русского селекционера Мичурина и всегда заявлял, что он мичуринец. Лысенко рассматривал Мичурина как советского дарвиниста. На основе работ Мичурина (хотя снова замечу — сам Мичурин признавал генетику и роль наследственности) Лысенко сформулировал положение о том, что окружающая среда имеет большее значение, чем наследственная информация.

Именно Лысенко впервые так высоко обозначил роль окружающей среды. Кроме того, Лысенко интуитивно почувствовал возможность обратного переноса наследственной информации — от соматических клеток к половым, что следовало из работ Мичурина, и это было экспериментально доказано им в экспериментах с прививанием растений. Причем, Лысенко не только первым распознал роль гибридизации привоев, но и рекомендовал широко применять этот методический прием в сельском хозяйстве.

Думаю, что будет нелишним напомнить российскому читателю о еще одном выдающемся русском ученом, кратко упомянутом выше — И. В. Мичурине. Уж очень печально наблюдать, что из-за клеветы на Лысенко как ученого и человека, ушли из памяти народной деяния Мичурина. Почему вместе с именем Лысенко из науки было вычеркнуто и имя Мичурина, уже совсем непонятно?

Вот краткая аннотация его деятельности, прочитайте ее, чтобы составить отдаленное представление о колоссальном подвижническом труде великого советского ученого.

"И. В. Мичурин — выдающийся учёный-селекционер, один из основателей науки о селекции плодовых культур. Он жил и работал в уездном городе Козлове (Тамбовская губерния), переименованном в 1932 г. в Мичуринск. Поставив перед собой задачу продвижения южных сортов плодовых деревьев в среднюю полосу России, Мичурин сначала пытался решить ее путем акклиматизации указанных сортов в новых условиях. Но выращенные им южные сорта зимою вымерзали. Одно лишь изменение условий существования организма не может изменить филогенетически выработавшийся стойкий генотип (или сумму наследственной информации), притом в определенную сторону.

Убедившись в непригодности метода акклиматизации, Мичурин посвятил свою жизнь селекционной работе, в которой использовал три основных вида воздействия на природу растения: гибридизацию, воспитание развивающегося гибрида в различных условиях и отбор. Гибридизация, т. е. получение сорта с новыми, улучшенными признаками, чаще всего производилась путем скрещивания местного сорта с южным, обладавшим более высокими вкусовыми качествами. При этом наблюдалось отрицательное явление-доминирование у гибрида признаков местного сорта. Причина этого заключалась в исторической приспособленности местного сорта к определенным условиям существования.

А кто же такой Мичурин? Вот сведения о Мичурине, взятые мною из Википедии. Иван Владимирович Мичурин (15 (27) октября 1855 — 7 июня 1935) — российский биолог и выдающийся учёный-селекционер, автор многих сортов плодово-ягодных культур, доктор биологии, один из основателей науки о селекции плодовых культур, заслуженный деятель науки и техники, почётный член АН СССР (1935), академик ВАСХНИЛ (1935). Награждён орденами Св. Анны 3-й степени (1913), Ленина (1931) и Трудового красного знамени[177].

Мичурин жил и работал в уездном городе Козлове (Тамбовская губерния), переименованном в 1932 г. в Мичуринск. Поставив перед собой задачу продвижения южных сортов плодовых деревьев в среднюю полосу России, Мичурин сначала пытался решить ее путем акклиматизации указанных сортов в новых условиях. Но выращенные им южные сорта зимою вымерзали. Одно лишь изменение условий существования организма не может изменить филогенетически выработавшийся стойкий генотип, притом в определенную сторону. Тем самым Мичурин подтвердил табу генетиков.

Мичурин занимался выведением сортов плодовых деревьев. Им было создано более 300 сортов. Чудо-сорта Мичурина были также востребованы в США. Сотрудник Вашингтонского сельскохозяйственного института, профессор Ф. Н. Мейер (Frank N. Meyer) впервые посетил И. В. Мичурина в 1896 году, и вывез в США коллекцию мичуринских яблонь, вишен и слив. Мичурин был избран почетным членом американского ученого общества «Бридерс», после чего до революции его ежегодно посещали американские профессора. В 1913 Мичурин отказался от предложения Департамента земледелия США переехать в Америку или продать свою коллекцию растений. В США был особенно востребован мичуринский сорт вишни.

В 1934 на базе питомника Мичурина создана генетическая лаборатория, в настоящее время — Центральная генетическая лаборатория им. И. В. Мичурина (ЦГЛ РАСХН), занимается разработкой методов выведения новых сортов плодовых культур, селекционной работой. В результате плодотворной деятельности учёного г. Мичуринск превратился в общероссийский центр садоводства, впоследствии здесь также появился НИИ плодоводства им. Мичурина, Мичуринский государственный аграрный университет. Мичуринский район имеет крупные плодопитомники и плодоводческие хозяйства.

Сам Мичурин писал, что он не отрицает менделевской генетики, но подчеркивал огромную роль внешней среды. Мичурин не отрицал и применимость законов расщепления для однолетних растений чистых видов[178]. Видимо, Мичурин наблюдал расщепление признаков после полового скрещивания гибридизированных растений.

Что же такое сделал Мичурин и почему к нему вплоть до Перестройки в научных кругах СССР было вполне терпимое отношение? В отличие от Лысенко.

В начале Мичурин пытался применять скрещивание. В естественных условиях чужеродная пыльца другого вида не воспринимается материнским растением и скрещивания не происходит. Для преодоления нескрещиваемости при отдаленной гибридизации Мичурин применял несколько методов, например метод опыления смесью пыльцы.

Используя метод опыления смесью пыльцы, И. В. Мичурин применял различные варианты смеси пыльцы. Смешивалось небольшое количество пыльцы материнского растения с пыльцой отцовского. В этом случае своя пыльца раздражала рыльце пестика, которое становилось способным воспринять и чужеродную пыльцу. При опылении цветков яблони пыльцой груши к последней добавляли немного пыльцы яблони. Часть семяпочек оплодотворялась своей пыльцой, другая часть — чужой (грушевой). Преодолевалась нескрещиваемость и при опылении цветков материнского растения смесью пыльцы разных видов без добавления пыльцы своего сорта. Эфирные масла и другие секреты, выделяемые чужой пыльцой, раздражали рыльце материнского растения и способствовали ее восприятию.

Проблема несовместимости пыльцы клонированных растений, выращенных в одинаковых условиях, и совместимости между теми же растениями, выращенными в несходных условиях объясняется в рамках модифицированной генетической парадигмы. Независимо от случайной природы соматической рекомбинации, происходящий отбор клеточных линий и его результаты в большей или меньшей степени определены условиями среды. Поэтому генетическая (и эпигенетическая) информация половых клеток двух растений, развивающихся в одинаковых условиях будет более схожей, чем развивавшихся в разных условиях. Такие вызванные внутрииндивидуальным отбором (генетически и эпигенетически) различия между клонированными растениями, выращенными в различных условиях, могут привести к улучшению совместимости пыльцы.

Молодое дерево (иногда только в первый сезон фертильности) может быть оплодотворено пыльцой других сортов (или даже видов), в то время как число потенциальных доноров пыльцы для того же растения в следующие сезоны значительно сужается[179][180].

Стоит здесь упомянуть аналогичный феномен, действующий на уровне популяций. Чарльз Дарвин в своей книге о межвидовом отборе[181] описывает феномен постепенного долгосрочного ухудшения выгодных свойств чистых рас домашних животных. Он утверждал, что этот процесс может быть предотвращен или даже обращен вспять путем скрещивания с животными той же породы, но из стада, содержавшегося в несходных условиях.

Одним из основных условий, способствующих успеху, Мичурин считал подбор родительских пар. В одних случаях он брал для скрещивания родителей, отдаленных по своему географическому месту обитания. Если для родительских форм условия существования не соответствуют их обычным, рассуждал он, то полученные от них гибриды будут иметь возможность легче приспособиться к новым факторам, так как не произойдет одностороннего доминирования. Тогда селекционер сможет управлять развитием гибрида, приспосабливающегося к новым условиям. Таким методом был выведен сорт груши Бере зимняя Мичурина. В качестве матери была взята уссурийская дикая груша, отличающаяся мелкими плодами, но зимостойкая, в качестве отца — южный сорт Бере рояль с крупными сочными плодами. Для обоих родителей условия средней полосы России были необычными. У гибрида проявились нужные селекционеру качества родителей: плоды были крупные, лежкие, обладали высокими вкусовыми качествами, а само гибридное растение переносило холод до — 36°.

В других случаях Мичурин подбирал местные морозостойкие сорта и скрещивал их с южными теплолюбивыми, но с иными отличными качествами. Тщательно отобранные гибриды Мичурин воспитывал в спартанских условиях, считая, что в противном случае у них появятся черты теплолюбивости. Так был получен сорт яблони Славянка от скрещивания Антоновки с южным сортом Ранетом ананасным. Кроме скрещивания двух форм, относящихся к одной систематической категории (яблони с яблоней, груши с грушей), Мичурин применял и гибридизацию отдаленных форм: получал межвидовые и межродовые гибриды. Им получены гибриды между вишней и черемухой (церападусы), между абрикосом и сливой, сливой и терном, рябиной и сибирским боярышником и др.

Например, гибриды двух различных садовых разновидностей капусты производят в первый сезон семена, дающие гибриды с сочетаниями свойств обоих родителей, в следующий сезон те же растения дают гибриды все более и более приближающиеся к кале, исходному дикому предку обеих садовых разновидностей капусты[182].

Скрещивание Мичурин дополнил гибридизацией. Например, метод предварительного вегетативного сближения, означал, что однолетний черенок гибридного сеянца рябины (привой) прививается в крону растения другого вида или рода, например к груше (подвой). После 5-летнего питания за счет веществ, вырабатываемых подвоем, происходит некоторое изменение, сближение физиологических и биохимических свойств привоя. Во время цветения рябины ее цветки опыляют пыльцой подвоя. При этом осуществляется скрещивание. Метод посредника применялся Мичуриным при осуществлении гибридизации культурного персика с диким монгольским миндалем бобовником (в целях продвижения персика на север). Поскольку прямое скрещивание указанных форм не удавалось, Мичурин скрестил бобовник с полукультурным персиком Давида. Их гибрид скрещивался с культурным персиком, за что и был назван посредником.

Всей своей многолетней работой по выведению новых сортов растений И. В. Мичурин показал важность последующего за скрещиванием воспитания молодых гибридов. В селекционной работе Мичурин придавал существенное значение отбору, который производился многократно и весьма жестко. Гибридные семена отбирались по их крупности и округлости: гибриды — по конфигурации и толщине листовой пластинки и черешка, форме побега, расположению боковых почек, по зимостойкости и сопротивляемости к грибковым заболеваниям, вредителям и многим другим признакам и, наконец, по качеству плода. При воспитании развивающегося гибрида Мичурин обращал внимание на состав почвы, метод хранения гибридных семян, частую пересадку, характер и степень питания сеянцев и другие факторы.

Убедившись в невысокой эффективности метода скрещивания и акклиматизации, Мичурин посвятил свою жизнь селекционной работе, в которой использовал три основных вида воздействия на природу растения: гибридизацию, воспитание развивающегося гибрида в различных условиях и отбор.

Мичурин конечно не был первым, кто предложил прививать одно растение другому. Ещё Ч. Дарвин знал о гибридизации. Вот что он писал: "Мы должны будем допустить необыкновенный факт, что два самостоятельных вида могут соединяться клеточной тканью и затем давать растение, которое имеет листья и бесплодные цветы среднего характера между привоем и подвоем и приносить почки, склонные к реверсии; словом, такое растение во всех существенных чертах походит на гибрид, полученный обычным путем, при воспроизведении семенами". Ч. Дарвин является первым учёным, который не только признал реальную возможность гибридизации путем прививки, но и очень высоко оценил известные ему эксперименты, начертав перспективы способа вегетативной гибридизации для познания закономерностей развития живого. В известном труде «Изменение животных и растений в домашнем состоянии» Дарвин отводит целый раздел этой проблеме, назвав его «Гибриды, происходящие вследствие прививки». Здесь собраны многочисленные факты получения таких гибридов, начиная от подробно описанного и разобранного С. Adami и кончая известными Дарвину опытами с S. tuberosum.

Гибридизация, т. е. получение сорта с новыми, улучшенными признаками, чаще всего производилась путем скрещивания местного сорта с южным, обладавшим более высокими вкусовыми качествами. При этом наблюдалось отрицательное явление—доминирование у гибрида признаков местного сорта. Причина этого заключалась в исторической приспособленности местного сорта к определенным условиям существования.

Мичурин вел речь о соматических гибридах, и неспроста. Действительно, появляются новые общие свойства, но со временем один из "сожителей" начинает подчинять себе другого: того, что генетически моложе, взят в более молодой стадии, попал в нетипичные условия или подвергся стрессу. Соматические гибриды можно получать на стадии семян, прививая части семядолей совершенно разных семян. При этом иногда вырастают разные удивительные химеры[183].

В конце концов Мичурин большей частью стал использовать именно метод вегетативной гибридизации. В последующей своей работе по гибридизации Мичурин широко применял разработанный им метод ментора. Для воспитания в гибридном сеянце желательных качеств сеянец прививается к растению, обладающему этими качествами. Дальнейшее развитие гибрида идет под влиянием веществ, вырабатываемых растением-воспитателем (ментором); у гибрида усиливаются искомые качества. В данном случае в процессе развития гибридов происходит изменение свойств доминантности.

Метод ментора удобен тем, что его действие можно регулировать следующими приемами: 1) соотношением возраста ментора и гибрида; 2) продолжительностью действия ментора; 3) количественным соотношением листвы ментора и гибрида. Например, интенсивность действия ментора будет тем выше, чем старше его возраст, крона богаче листвой и чем длительнее он действует.

Ментором может быть как подвой, так и привой. Таким способом Мичурин вывел два сорта — Кандиль-китайку и Бельфлёр-китайку.

Кандиль-китайка — результат скрещивания Китайки с крымским сортом Кандиль-синап. Поначалу гибрид стал уклоняться в сторону южного родителя, что могло развить в нем недостаточную холодостойкость.

Чтобы развить и закрепить признак морозоустойчивости, Мичурин привил гибрид в крону матери Китайки, обладавшей этими качествами. Питание в основном ее веществами воспитало в гибриде нужное качество.

Выведение второго сорта Бельфлёр-китайки было сопряжено с некоторым уклонением гибрида в сторону морозоустойчивой и раннеспелой Китайки. Плоды гибрида не могли выдерживать долгого хранения. Чтобы воспитать в гибриде свойство лежкости, Мичурин привил в крону гибридного сеянца Бельфлёр-китайки несколько черенков позднеспелых сортов. Результат оказался хорошим — плоды Бельфлёр-китайки приобрели желаемые качества — позднеспелость и лежкость.

Результат гибридизации растений в существенной степени зависит от возраста растения — донора привоя. Ветвь, даже молодая, происходящая от старого дерева, остается стабильной и приносит плоды с признаками растения-донора, в то время как ветвь от молодого дерева приобретает признаки подвоя и приносит плоды с измененными признаками[184][185].

Гибридизация дает очень интересные результаты. В Болгарии прививают смородину на вишню. А Мичурин прививал грушу на лимон. Фактически, применяя специальные способы, можно, видимо, приживить апельсин на березу[186].

Методы, использованные Мичуриным, отличаются новаторством.

Например, метод предварительного вегетативного сближения означал, что однолетний черенок гибридного сеянца рябины (привой) прививается в крону растения другого вида или рода, например к груше (подвой). После 5-6-летнего питания за счет веществ, вырабатываемых подвоем, происходит некоторое изменение, сближение физиологических и биохимических свойств привоя. Во время цветения рябины ее цветки опыляют пыльцой подвоя. При этом осуществляется скрещивание.

Метод посредника применялся Мичуриным при осуществлении гибридизации культурного персика с диким монгольским миндалем-бобовником (в целях продвижения персика на север). Поскольку прямое скрещивание указанных форм не удавалось, Мичурин скрестил бобовник с полукультурным персиком Давида. Их гибрид скрещивался с культурным персиком, за— что и был назван посредником.

Не менее интересным оказался другой метод гибридизации, предложенный Мичуриным, так называемая отдаленная (внеродственная) гибридизация. Она стала важным компонентом так называемой мичуринской генетики. Специальными методами Мичурин сумел преодолеть "иммунологические" (отторгающие не своё) барьеры отдаленной гибридизации.

Вот ещё одно изобретение (скорее даже открытие) Мичурина. А китайцы еще в древности заметили: если ветку положить строго горизонтально, из нее вверх лезет несколько побегов. Если такая ветка прикопана, под каждым побегом образуются корни, и можно получить несколько растений. Мичурин, уже в десять лет играючи прививавший что угодно, научился это использовать. Земли в его питомниках всегда был дефицит и он придумал способ воздушных отводков. Если ветку нельзя спустить к земле, то почему бы землю не поднять к ветке? Оказалось, что начала корнеобразования на любом уровне ствола — достаточно воды. Иван Владимирович использовал прибор из резиновой и стеклянной трубки.

При половом же размножении свойства сортов часто теряются. При половом наследовании идет случайное распределение хромосом. Вот в этом морганисты оказались правы. Почему имеется медленная деградация полученной привоем генетической информации и без полового размножения не ясно.

Мичурин использовал свойство передачи генетической информации от РНК на ДНК для направленного изменения генотипа растений. Как это делают селекционеры домашних животных. Это делается через соматические клетки. Но в растениях нет долгоподдерживающихся специализированных половых клеток. Из одной клетки растения можно вырастить целый организм. По-сути, используя вегетативную гибридизацию, Мичурин научился воздействовать внешней средой (растением хозяином) на генетическую программу привоя. Гибридизация привоев оказалась простым, но мощным методом создания новых сортов. Она позволяет объяснить тайну выведения плодовых деревьев[187].

Мичурин своими работами показал, что творческие возможности человека безграничны[188]. Результаты работы И. В. Мичурина поразительны. Им были созданы сотни новых сортов растений. Мичурин вывел более 300 сортов плодовых деревьев. Многие из них до сих под широко распространены, несмотря на тенденцию удаления генетической информации, полученной при гибридизации. Вот, например, значительная часть книги[189] — только перечисление сортов. Названия сортов Мичурина можно найти в Интернете и, видимо, они имеются в питомниках[190]. Ряд сортов яблонь и ягодных культур удалось продвинуть далеко на север. Они обладают высокими вкусовыми качествами и в то же время прекрасно приспособлены к местным условиям. Сорт Антоновка шестисотграммовая давал урожай с одного дерева до 350 кг.

Мичуринский виноград выдерживал зиму без присыпки лоз, что делается даже в Крыму, и вместе с тем не снизил своих товарных показателей. Мичурин массово размножил свой сорт Ренет бергамотный — а это вегетативный гибрид яблони и груши. По неполной статистике за 1950-1958 годы в СССР было опубликовано более 500 статей по гибридизации привоев[191].

Многие эмпирические феномены, описанные Лысенко, долгое время не могли быть объяснены генетикой и только самые последние данные показали, что он прав. Современная наука подтвердила, что Мичурин, а вслед за ним Лысенко, по сути, научились воздействовать факторами внешней среды на генетическую программу. Можно ли, а если можно, то как объяснить опыты Мичурина с современной точки зрения? Самое интересное, что даже сейчас многие практические приемы, которые использовал Мичурин, не имеют удовлетворительного теоретического объяснения.

Лысенко использовал находки Мичурина в своей работе. Например, внутрисортовое скрещивание самоопыляющихся растений было рекомендовано Лысенко для сортов пшеницы, позднее эта техника была опробована на других видах самоопыляющихся растений. Лысенко указывал, что в отличие от сортов ржи (перекрестноопыляющегося растения), сорта самоопыляющейся пшеницы весьма нестабильны, постепенно теряют свои ценные свойства. Поэтому они могут постепенно накапливать мутации, увеличивающие их приспособленность, но одновременно снижающие их сельскохозяйственную ценность. С другой стороны перекрестноопыляемые разновидности ржи имеют гораздо меньшую способность к развитию, так как одинаковые мутации происходят в каждом поколении в разном контексте, поэтому их селекционный коэффициент может колебаться между положительной и отрицательной ценностью. Чтобы предотвратить ухудшение сорта ржи, нужно лишь избегать загрязнения пыльцой (или семенами) других, чужих разновидностей. Многие устоявшиеся сорта ржи культивировались долгое время на больших территориях, в то время как большинство сортов пшеницы исчезли с полей и из каталогов семеноводческих фирм в течение тридцати лет[192]. Согласно Лысенко, старые сорта пшеницы нужно непрерывно заменять новыми, так как растения нестабильны и их ценные свойства (ради которых они были изначально выведены) теряются при долгосрочном культивировании. Поэтому сорта пшеницы (или другого самоопыляющегося растения) должны постоянно подвергаться селекции на полезные свойства, либо время от времени замещаться новым сортом. Теоретически, подготовке семян к посеву может помочь принудительное переопыление (как рекомендовал Лысенко), хотя можно сомневаться относительно экономической выполнимости этой процедуры.

Хотя эта техника кажется на первый взгляд необоснованной, было бы ошибкой отклонить идею без ближайшего рассмотрения. Текущие теоретические исследования предполагают существование большого различия в эволюционной пластичности между организмами с половым и бесполым размножением. В то время как последние (и в большей или меньшей степени — самоопыляющиеся) организмы могут легко развиваться под давлением естественного отбора в соответствии с классическим дарвиновским механизмом, для первых это не так[193][194].

Деятельность Т. Д. Лысенко сыграла также важную роль в пропаганде и внедрении в сельскохозяйственную практику отечественных достижений генетики школы Мичурина. Мичуринское направление генетики подтверждалось многочисленными практическими работами по выведению новых сортов растений. Эти свидетельства приведены в выступлениях учёных на сессии ВАСХНИЛ 1948 г. Большая заслуга Т. Д. Лысенко заключается и в том, что он поднял на щит труды И. В. Мичурина, которые были названы «мичуринским учением» и вошли в золотой фонд советской биологической науки.

Открытие переноса генетической информации с помощью информационной РНК через трубочки-плазмодесмы, связывающие клетки растений в единый синцитий стало вторым важнейшим открытием Лысенко вместе с М. В. Алексеевой[195]. В 1933 г. М. В. Алексеева привила на пасленовые (табак, дурман) черенки помидора (тело помидора). Было обнаружено, что листья томата, привитого на табак, содержат никотин, а в плодах томата, привитого на дурман (датура страмониум) появился атропин. Наиболее существенным доказательством открытия было изменение формы плода от прививки на дикорастущей солянум дулькамара. Следовательно, в привитое растение (привой) переносится наследственная информация. Причем данная информация потом обнаруживается в семенах привоя. Следовательно, процесс идет дальше и информация из информационной РНК, прибывшей из подвоя по единой клеточной сети, переносится в ДНК привоя. Подержал тогда Алексееву никто иной как Лысенко, в то время как ряд научных кругов в СССР попытался «зарубить» это открытие. Опыты Алексеевой базировались на находках самого Лысенко. Его статья с открытием гибридизации помидоров была опубликована в 1923 году[196].

Осенью 1939 года при журнале "Под знаменем марксизма" была организованна дискуссия "Спорные вопросы генетики и селекции", на которую были приглашены заведующие кафедрами генетики и ведущие сотрудники институтов генетики страны. Здесь демонстрировались эти растения, однако статья в международном реферируемом журнале так и не появилась. Прошу отметить такой момент — у наших «научных светил» прямо перед глазами доказательство важнейшего научного открытия, а они без зазрения совести их игнорируют и старательно изолируют мировое сообщество от этого открытия.

В результате мировая научная общественность не получила информации об открытии советского ученого и оно оказалось переоткрытым полвека спустя, естественно уже на другом научном уровне знаний. А «поблагодарить» за это следует наших «светил».

Недавно эксперименты с привоями показали, что эндогенная (от хозяина) информационная РНК (переносчик информации от ДНК к месту синтеза белка) входит и передвигается по клеточным системам перемещения растворов в привоях. Было открыто также, что информационная РНК (переносчик информации от ДНК к месту синтеза белка) может передвигаться по клеточным системам между клетками хозяина, за счет которого эта наследственная информация может потом включаться в ДНК привоя — с помощью особых ретровирусов и белковых частиц-ретротранспосом — оказываясь интегрированной в геном привоя[197][198].

Знаете ли вы, что в советские годы в СССР выдавались свидетельства на научные открытия. Я попытаюсь вывести формулу научного открытия, сделанного Лысенко и Мичуриным. Открытие закона передачи наследственных признаков в растительных клетках от подвоя к привою путем переноса информационной РНК через трубочки-пласмодесмы и обратной транскрипции с информационной РНК на ДНК. Это потом было подтверждено на Западе. Недавно был найден механизм реализации данного феномена. Жаль, что советские морганисты не смогли понять, что открытие Лысенко и М. В. Алексеевой вполне тянуло на Нобель. Да!

Работа по выведения сорта помидоров, способных синтезировать атропин, вполне заслуживает Нобелевской премии. Но не все результаты оформляли по-научному. Ведь общество было другое, да и на Нобелевские премии и их лауреатов смотрели косо, как на прислужников буржуев.

Открытие Лысенко и Алексеевой было подтверждено в СССР. Опыты А. А. Авакяна и М. Г. Ястреба (1941) с помидорами доказывают возможность передачи наследственных признаков путем прививки. В этих опытах черенок белого томата «Альбино» был привит на красноплодный дикий мексиканский сорт. Таким образом, черенок питался соком красноплодного томата и вместо белого у него образовался красный плод. Высеяв полученные семена, А. А. Авакян получил несколько десятков растений в большинстве с красными плодами и частично с белыми.

Семена этих плодов снова высевали и получали из одного красного плода первого семенного потомства растения с плодами малиново-красной окраски, чисто ярко-красные и белые, как «Альбино»[199].

Последователи Мичурина и Лысенко показали, что молодая ветвь, привитая на старое дерево другого сорта или даже вида, приобретает некоторые черты подвоя и что некоторые из таких приобретенных признаков могут быть переданы половым путем в следующее поколение. Например, ветвь разновидности томата с желтыми плодами, привитая на разновидность томата с красными плодами, даст некоторое количество плодов с красноватым оттенком, и несколько растений, выращенных из семян этих красноватых плодов дадут желтые, красноватые и иногда красные плоды[200].

В дальнейшем западные ученые получили Нобелевскую премию за открытие внеядерного переноса нуклеиновых кислот, а также за открытие обратного переноса генетической информации, которое по сути совершили Лысенко и Алексеева более полувека назад. Имя Лысенко оказалось не только забытым, как и имя Алексеевой, но и оплеванным отечественной наукой.

Аналогичные опыты были повторены с теми же результатами в шестидесятых и семидесятых японскими авторами[201]. Красный цвет плодов томата в экспериментах мичуринистов и японских авторов был передан следующему поколению через семена. Пигментные посредники или синтезирующие пигмент ферменты или регуляторы экспрессии генов смешаны благодаря мобильности молекул в пределах всего растения[202].

Итак, задолго до западных ученых Мичурин, Лысенко и его последователи сумели предвосхитить механизм обмена наследственной информацией происходящий во время гибридизации, то есть когда клетки двух растений сливаются в общий синцитий и образуют одно растение, по которому могут двигаться ассимиляты.

Очень часто критики Лысенко говорят о том, что будто бы он подгонял результаты своих экспериментов. Чего стоит хотя бы нашумевшая история с "опровержением" законов Менделя ученицей Лысенко Н. И. Ермолаевой. В 1939 г. в журнале "Яровизация" была опубликована статья Н. И. Ермолаевой — аспирантки Лысенко "Еще раз о "гороховых законах". Повторив классические опыты Менделя с горохом, Ермолаева торжествующе заявила, что при расщеплении гибридов во втором поколении получаются самые разные соотношения, а вовсе не классическое 3:1. Автор статьи приводила результаты своих экспериментов. Посадив 4000 растений гороха, вместо расщепления 3000:1000 его ученица обнаружила отношение слегка отличающихся чисел. Полученные результаты, по ее мнению, полностью опровергали выводы, полученные Менделем, в том числе все использованные для анализа исходные табличные данные. Лысенко тоже считал, что эти данные опровергали законы Менделя расщепления признаков во втором поколении в отношении 3:1.

На публикацию Н. И. Ермолаевой обратил внимание морганист А. С. Серебровский, который привлек к проверке полученных Ермолаевой результатов выдающегося математика, академика А. Н. Колмогорова в качестве третейского судьи. Выполнив анализ достаточно обширных табличных данных Н. И. Ермолаевой с точки зрения теории вероятностей, он опубликовал результаты в "Докладах Академии наук СССР" в статье "Об одном новом подтверждении законов Менделя". Благодаря этим таблицам академик А. Н. Колмогоров, заново проанализировав данные Н. И. Ермолаевой с точки зрения статистики, опроверг ее выводы и доказал, что ее данные как раз и подтверждают законы генетики[203].

Колмогоров объяснил, что лучшее согласие было бы крайне невероятным (уже по "закону двух сигма", хорошо известному, всем артиллеристам из теории рассеяний снарядов). Важность результатов А. Н. Колмогорова заключалась в том, что, во-первых, это был анализ достаточно большого объема экспериментальных наблюдений, а во-вторых, в том, что эти эксперименты были выполнены непосредственно самим биологом, отрицавшим законы Менделя.

Сам А. Н. Колмогоров писал: "В происходившей осенью 1939 г. дискуссии по вопросам генетики много внимания уделялось вопросу проверки состоятельности законов Менделя. В принципиальной дискуссии о состоятельности всей менделевской концепции было естественно и законно сосредоточиться на простейшем случае, приводящем по Менделю к расщеплению в отношении 3:1. … Между тем менделевская концепция не только приводит к указанному простейшему заключению о приближенном соблюдении отношения 3:1, но и дает возможность предсказать, каковы должны быть в среднем размеры уклонений от этого отношения. Благодаря этому как раз статистический анализ уклонений от отношения 3:1 дает новый, более тонкий и исчерпывающий способ проверки менделевских представлений о расщеплении признаков.

Задачей настоящей заметки является указание наиболее рациональных, по мнению автора, методов такой проверки и их иллюстрация на материале работы Н. И. Ермолаевой. Материал этот, вопреки мнению самой Н. И. Ермолаевой, оказывается блестящим новым подтверждением законов Менделя".

Кстати, спорящие с Лысенко, классические генетики тут же опубликовали результаты своего повторного эксперимента с гораздо меньшим числом отклонений от законов Менделя — настолько малым, что, по словам Колмогорова, не оставалось сомнений в их недобросовестности (о чем, однако, Лысенко, по своего слабого знания биометрии, не знал). Вся эта дискуссия опубликована в ДАН СССР[204]. Так что у обеих сторон рыльце было в пушку.

Обратите также внимание на тот факт, что аспиранты Лысенко публиковали свои результаты без подтасовок, что опровергает утверждение о том, что Лысенко свои результаты подтасовывал. Самое интересное, что проверку этой работы провели и генетики, опубликовав данные, где уровень разброса не подчиняется статистическим законам, то есть, грубо говоря, подогнали результаты. Вот такие у Лысенко были «оппоненты» — лжецы, попросту говоря. Сразу вспоминается пословица о том, кто кричит «держи вора». Итак, доказано, что результаты своих работы ученики Лысенко в отличие от генетиков специально не подгоняли. То, что Лысенко не знал биометрии, было его бедой, но и речи не может быть о целенаправленной лжи и подтасовках.

По свидетельству академика В. Арнольда, выдающийся советский математик А. Н. Колмогоров рассказывал ему, что он считал "борющегося со случайностью в науке" Т. Д. Лысенко честно заблуждающимся невеждой — недоучкой. Обратите внимание на снобизм ученых по отношению К Лысенко: "недоучка", "заблуждающийся невежда".

В учебнике "Краткие очерки по истории генетики", написанным Захаровым И. А. и изданным под эгидой Института общей генетики им. Н. И. Вавилова РАН и кафедры генетики и селекции МГУ, читаем: "Т. Д. Лысенко не был сознательным фальсификатором. Он принадлежал к типу параноидальных личностей, слепо верящих в свои идеи. Подобные личности нередко обладают способностью воздействия на окружающих, способностью убеждать их в своей правоте".

Флегр тоже не верит в фальсификацию данных сотрудниками Лысенко. Он пишет: "В конце тридцатых мичуринистская генетика сосуществовала со стандартной морганистской генетикой, и поэтому вероятность фабрикации данных соратниками Лысенко гораздо ниже, чем после официального триумфа лысенкоизма в 1948 году"[205].

Итак, Лысенко, в отличие от некоторых морганистов, не подтасовывал результаты своих экспериментов, а честно заблуждался. Поэтому я все больше и больше сомневался в словах всех этих хулителей Лысенко.

В науке нет идеальных ученых. Все так или иначе нарушают общепринятые правила, особенно, если эти правила неформальные. Действительно, Лысенко не имел полного приоритета в яровизации, он не цитировал работы своих предшественников. Отсутствие приоритета Лысенко в яровизации было указано четырьмя независимыми учеными-специалистами в газете «Правда» в 1929 году, но они были проигнорированы. В 1936 году профессор И. Васильев отверг в целом приоритет Лысенко в исследовании яровизации[206] и в связи с этим писал: "Все факты, установленные Лысенко, были известны и раньше (см. Слезкин, "Зерновые злаки", 1-е изд., 1904; Gassner, Ztschr. f. Bot. 1918, 16 и литературу у Гасснера)…

А вот другой пример. Сталинская ветвистая пшеница, которую улучшил Лысенко, была известна со времен Древнего Египта. Она была чувствительна ко многим заболеваниям и содержала меньше белка, чем другие сорта. Лысенко объявил, что все эти проблемы им решены, но независимым исследователям, которые хотели проверить его результаты, этого сделать не дали и только после 1956-1964 года обнаружилось несоответствие действительности заявлений Лысенко.

Критики Лысенко считают, что он умалчивал о негативных эффектах яровизации при массовом применении (что приводило к частой гибели зерна и посевов)[207]. Все вроде так, но вот практики на селе начали активно применять яровизацию и получали хорошие результаты именно после опытов Лысенко.

Ошибочным оказалось выведенное Лысенко математическое выражение зависимости быстроты протекания отдельных фаз развития растений от фактора температуры[208].

Не знание Лысенко формальных основ науки вело к тому, что он не совсем верно с точки зрения науки строил свои эксперименты. Например, вместо регистрации урожайности научными сотрудниками он использовал для сбора материалов по урожайности письма председателей колхозов. Да, что-то было сделано до него. Да, он не цитировал предшественников, но это не умаляет его личных достижений, как новатора.

Меня могут спросить, а что же тогда остается от Лысенко как ученого? Летом 2006 года я бы ответил, что Лысенко — не ученый, а шарлатан, но познакомившись с последними работами генетиков и биологов растений, я понял, что это неверный взгляд. Достижения Лысенко в науке огромны. Они просто ненаучно оформлены. Итак, Лысенко не был ученым, но он был естествоиспытателем и очень талантливым. Да, что-то было сделано до него; да, он не цитировал предшественников, но это не умаляет его достижений.

Как и Мичурин он широко пользовался своей интуицией, достигая хороших результатов. Это и вызывает зависть у его коллег. Они, не имея интуиции, должны продираться к цели через миллионы контрольных экспериментов. Именно это требует алгоритм формальной науки. Наука -это контроли и рецензируемые статьи или статьи, выложенные для проверки сообществом. Но ведь мичуринские работы широко публиковались. Их можно было повторить, перепроверить. Доступны для проверки и работы Лысенко.

Да! У Лысенко, как и у любого крупного естествоиспытателя, было много ошибок. Он не верил в различия между озимыми и яровыми пшеницами. Лысенко назвал свой доклад "Вопрос об озимости" (термин "яровизация" появится чуть позже) и начал его с еще более, чем раньше, категоричного утверждения о природе "озимости": "Принципиального различия между озимыми и яровыми формами злаков не существует. Все злаки — озимые, но только с различной степенью озимости. Яровых злаков нет". Сейчас генетические различия между озимыми и яровыми пшеницами были известны (сегодня определены и охарактеризованы гены, детерминирующие эти различия)[209]. Но ведь и у морганистов были ошибки. Возьмите хотя бы идею о зародышевой плазме а мелких частичках генов…

Действительно, как говорится у Грибоедова, а судьи кто? А судьи-то, оказывается, нечисты на руку. Обвинители Лысенко широко используют приемы полоскания грязного белья. Это делает приводимые ими факты, даже если они и были на самом деле, сомнительными. Если ворошить грязное белье любого исторического деятеля, то грязи в нем можно найти не меньше, если не больше, чем в случае с Лысенко.

Вот мнение уважаемого академика Ольшанского, который писал: "Многие противники Лысенко в своей борьбе против его научных взглядов пользуются недостойным приемом — клеветой, восстанавливая против него общественное мнение. Уже несколько лет ходит пущенная молва о культе Лысенко, который связывают с культом Сталина. Распространяют слухи, что якобы по вине Лысенко в период культа личности Сталина погибли видные советские биологи, другие были уволены со своих постов, третьи подвергались всякого рода гонениям. Более двух лет распространяется перепечатываемая на машинке объемом в 210 страниц книга Ж. Медведева «Культ личности и биологическая наука» — ворох грязных клеветнических выпадов, имеющих целью скомпрометировать Т. Д. Лысенко как ученого, гражданина, человека. В числе других обвинений здесь на десятках страниц муссируется клевета о виновности Т. Д. Лысенко в гибели академика Н. И. Вавилова и ряда других советских ученых. В 1957 г. на сессии ВАСХНИЛ выступил профессор А. В. Соколов с клеветническим обвинением Лысенко в разгоне кадров агрохимиков. На большом совещании лесоводов в 1963 г. профессор Шепотьев Ф. Д. в своем выступлении говорил о вреде существующего якобы культа личности Лысенко, поддерживаемого высшими инстанциями".

Кто больше всего хулил и хулит Лысенко? Тот кто является научным импотентом. Возьмем академика Струнникова. Академик Струнников[210] пишет по заказу своих подпольных хозяев обличительную статью, где поливает грязью Лысенко и не приводит ни одного факта, который бы порочил Лысенко. Видимо, в этом и состоит весь его вклад в науку.

Что-то я не нашел его в ряду высокоцитируемых ученых или в ряду тех, кто цитируется в учебниках. Академик, поди ж ты, но ничего не открыл.

Ну ничегошеньки Только закрыл. Имя Лысенко. А грязь на имя Лысенко лил по заказу предателей в партии и правительстве. Так что не академик он, а нуль и ничтожество.

Ему подобны и другие хулители Лысенко. Как пишет доктор сельскохозяйственных наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, лауреат Государственной премии РФ в области науки и техники, Президент общероссийской общественной академии нетрадиционных и редких растений П. Ф. Кононков[211], "вызывает просто изумление, что находятся люди, не внесшие и сотой доли процента от вклада Т. Д. Лысенко, которые пытаются очернить имя Трофима Денисовича, как это делает чиновник от науки, вице-президент РАСХН А. А. Жученко, который лично не внёс ничего существенного ни для теории, ни для практики. В своё время он был куратором закладки сада-гиганта в Молдавии на площади 5000 га. Ничего не было продумано и не организовано производство посадочного материала, поэтому со всей Европы закупался случайный материал плодовых пород, который не оправдал себя в условиях Молдавии, не была решена проблема опыления и т.д. В итоге затея с садом-гигантом провалилась и, кроме убытков, не принесла ничего для Молдавии. Будучи Вице-президентом РАСХН, А. А. Жученко организовывал различные ассоциации по элитному семеноводству, которые также лопнули как мыльный пузырь. Далее, используя федеральные средства, выделенные для РАСХН, издаёт «кирпичи» по 40-50 печатных листов своих так называемых «монографий», в которых, кроме словоблудия и сотен ссылок на себя, ничего полезного нет. И этот администратор от науки, не прочитавший ни разу трудов Т. Д. Лысенко, на всех перекрёстках обливает грязью имя Трофима Денисовича".

Может другие критики Лысенко отличаются кристальной нравственностью? Тот же Сойфер, например? Когда читаешь книгу Сойфера о Лысенко, то возникает редкостный образ негодяя от науки, который и разрушил всю советскую генетику. Сойфер показывает нам все грязное белье, существовавшее и им придуманное и всех собак только на Лысенко, как говорил Шурик из комедии Гайдара "и церковь тоже я?". Сойфер пишет, что Лысенко "не читал беллетристики, вообще читал мало и по пустякам не разбрасывался. Никто не помнил, чтобы он по собственной инициативе хоть раз сходил в театр, на концерт, — он жил в ином мире и ничуть этим не тяготился".

Недавно вышла статья в интернете, где доказывается, что этот самый известный критик Лысенко В. Сойфер оказался нечист на руку[212]. Сын академика Т. Д. Глущенко, сподвижника Лысенко, обвинил Сойфера в плагиате[213]. Он пишет: "Ни он (академик Глущенко — С. М.), ни я, его наследник и хранитель архива, никогда не давали юридически оформленного права профессору В. Н. Сойферу приводить полученные от моего отца в моем присутствии фотодокументы в своих книгах, выдавая их за свою собственность, да ещё и с примечанием «публикуется впервые»… Во втором издании книги «Власть и наука» («Лазурь», Москва, 1993) приведены в количестве 28 единиц (украденные фотодокументы — С. М.), а в четвертом, последнем издании («ЧеРо», Москва, 2002) — в количестве 17 единиц (по моим оценкам) ".

Сойфер не гнушается и грязных намеков. Сын Глущенко пишет: "Иначе, гнусными и грязными я не могу назвать измышления и намеки на якобы существовавшие отношения между Т. Д. Лысенко и моей покойной матерью… Разумеется, В. Н. Сойфер знает всё и обо всех, поскольку, судя по вышеприведённому тексту, обладает не только вдохновенной фантазией, но и способностью заглядывать в чужие постели и замочные скважины. Как сын своей покойной матери, честь и достоинство которой мне безмерно дороги, я сожалею, что в наше время не практикуются дуэли, на которую я бы без колебаний вызвал «всемирно известного учёного», сочинения которого «буквально завораживают читателя»"[214].

В Интернете же я не нашел у Сойфера выдающихся научных результатов, но вот книги, где он полоскает грязное белье Лысенко и других мичуринцев, я нашел. Ах да, вот еще одно "научное" достижение. Он помогал разваливать русскую науку в рядах Соросовской банды. Ну ладно антисоветчик Сойфер. Тут все понятно. Деньги Сороса нужно отрабатывать.

Тот же М. Голубовский, с одной стороны, пишет, что Лысенко был прав[215], с другой[216], полоскает грязное белье в своей статье о "деле КР".

А кто возвеличивал вождя? Не Лысенко, а сами академики. Он разве просил об этом? Кто, как не академик А. Опарин написал статью "Значение трудов товарища И. В. Сталина по вопросам языкознания для развития советской биологической науки". А ведь вполне мог промолчать. Но нет! Все надеялись получить лишний бутерброд с маслом для себя, рОдного.

Сами же академики и совершали подлости. Когда, к примеру, академика Аничкова спросили, как он мог в 1950 году на специальной сессии АМН выступить с восхвалением Лепешинской, ответ был таков: "Давление на нас было оказано из таких высоких сфер, что мы извивались, как угри на сковородке. Я после своего выступления три дня рот полоскал"[217].

Вот, ведь угорь нашелся, сначала оклеветал Лысенко, а потом рот свой полоскал.

Грязные приемы широко использовались обвинителями Лысенко и после его опалы. На общем собрании АН СССР 22-26 июня 1964 года акад. А. Д. Сахаров резко осудил разгром советской биологии будто бы совершенный Лысенко. При выборах в академики был забаллотирован сторонник Т. Д. Лысенко, Н. И. Нуждин.

Лысенко был настолько убеждён в своей правоте и принципиально не писал ни на кого доносов. В результате его не тронули, а тех, кто на него доносы писал, типа Вавилова — известно как… Существуют письма Вавилова в соответствующие органы, с критикой и просьбой обратить внимание[218]. Да! Морганисты писали доносы, сигнализировали, одновременно возвеличивали Сталина, как это делал Опарин, а потом будто бы полоскали свой рот, как это делал Аничков.

Методы борьбы "вавиловцев" не самые чистоплотные. Опыты по подтверждению теории Лысенко запрещались, на Лысенко и его сторонников непрерывно писали доносы в "компетентные органы". Например, Жорес Медведев подтверждения "научной борьбы" Вавилова находит не в его научных статьях, а в его доносах на Лысенко в адрес наркома земледелия и секретарей ЦК.

На академика ВАСХНИЛ И. И. Презента в Совмин СССР и ЦК ВКП(б) от генетиков-вавиловцев поступила бумага такого содержания: Он изгнал из Московского университета всемирно известных русских ученых: академика М. М. Завадовского, академика И. И. Шмальгаузена, профессора Д. А. Сабинина, профессора А. А. Парамонова и многих других и заменил их такими неучами еврейской национальности, как Н. И. Фейгенсон, Ф. М. Куперман, И. Я. Прицкер, В. Г. Лиховицер, Б. А. Рубин и др. Эта замена является глубоко вредительским актом. В университете, носящем имя великого русского ученого Ломоносова, нет места настоящим русским ученым, а неучи-евреи призваны развивать русскую науку.

Итак, выше приведенные факты доказывают, что хулители Лысенко — нечистоплотные люди, а используемые ими методы критики глубоко аморальны. Это сводит на нет все их усилия представить Лысенко в виде Мальчиша-Плохиша.

Выше я показал, как критики Лысенко обливают его грязью, помоями, приписывая ему все смертные грехи. Но сойферы — не единственные свидетели. Давайте зададим себе вопрос, а что сделал Лысенко со своими недоброжелателями, будучи президентом ВАСХНИЛ, когда морганисты зарубили работу Алексеевой по переносу способности синтезировать атропин? Уволил с работы? Стер в порошок? Побежал жаловаться к Сталину и те были немедленно «стерты в лагерную пыль»? Представляете разницу в административных возможностях у директора института и президента Академии, вхожего в ЦК Партии?

Нет. Ничего он им не сделал. Обычно он был по горло занят практической работой — ниже будет представлен краткий список его достижений, а у людей такого типа нет ни сил, ни времени, ни желания принимать участие в гнусных интригах. Обычно по-настоящему талантливые люди выше всякой крысиной грызни.

Справедливости ради надо отметить, что Лысенко резко возражал против арестов генетиков и не был персонально виновен в гибели Вавилова. В 1987 году его сын Юрий Трофимович Лысенко написал письмо в Московские Новости. В этом письме сын Лысенко рассказал, что отец ему сообщил о том, что следователь по делу Вавилова спрашивал его о шпионаже и контрреволюционной деятельности Вавилова, на что Лысенко ответил, что между ними были различия во взглядах на науку, но он ничего не знал о контрреволюционной деятельности Вавилова[219]. Сторонники Лысенко очень редко прибегали к политической клевете на своих научных противников[220]. Сам Лысенко не нарушал этических норм. А вот морганисты и прочая шелупень оказались более нечистоплотны на руку, чем Лысенко. Например, акад. Сахаров прямо оскорбил Лысенко в 1962 году на собрании АН СССР.

Лысенко был убеждён в своей правоте и принципиально не писал ни на кого доносов. Лысенко не стучал в НКВД. Лысенко не стучал на Вавилова и отказался дать на него показания. Но одновременно жестко его критиковал, причисляя к врагам народа. В результате его не тронули, а тех, кто на него доносы писал, типа Вавилова — известно как… Другие люди, хорошо знавшие Лысенко, считают, что Лысенко был ничем не хуже тех же генетиков. Он был честным увлекающимся человеком, который может быть и не очень хорошо знал этические нормы, принятые в западной науке.

Я вот ещё раз подумал, если Лысенко совершил столько открытий, то почему ему потребовалось громить генетику, ведь и он и так обладал почти всей полнотой власти в биологической науке. Он же был директором НИИ генетики и президентом ВАСХНИЛ. Лысенко был человеком, убежденным в своей правоте и верящим в дело построения социализма. Ученики всегда отзывались о нем с теплотой и как об очень увлеченном энтузиасте. По свидетельству бывшего министра земледелия СССР И. А. Бенедиктова[221], к Трофиму Денисовичу тянулась научная молодежь, которой подчас не хватает опыта, но которая весьма чутка к истинному и фальшивому. Лысенко умел "зажигать" аудиторию, вести ее за собой, внушать молодежи страстное желание к творческому поиску, к достижению неординарных результатов".

Президент ВАСХНИЛ М. Ольшанский в своём письме Хрущеву[222] отмечал: "Лысенко лично никакого отношения к репрессиям, арестам кого бы то ни было не имел. Он даже никого из своих научных противников не уволил с работы, хотя по своему положению (Президент ВАСХНИЛ, директор института) не только мог, но даже обязан был в отдельных случаях это делать. Это честнейший человек и великий ученый. Нужно защитить Т. Д. Лысенко от потоков грязной клеветы. Это послужит также защите прогрессивной материалистической биологии, молодые ростки которой ныне топчутся разными способами, теперь уже на уровне сессии Академии наук — высшего научного учреждения Советского Союза. Академик Глущенко тоже очень высокого мнения о Лысенко.

Итак, Лысенко не замечен в чем-то аморальном. Он не имел отношения к репрессиям. Он был искренним естествоиспытателем. Выше я уже писал о Лысенко, как выдающемся естествоиспытателе. То, что 25 лет институт генетики успешно работал, говорит о том, что Лысенко был неплохой администратор. Более того он был не только крупным руководителем, но и обладал способностями крупного руководителя государственного уровня.

Моя мнение о том, что Лысенко был выдающимся естествоиспытателем, совпадает с мнением министра сельского хозяйства — приведу отрывок из интервью с бывшим народным комиссаром (министром) земледелия СССР И. А. Бенедиктовым[223] и судите сами.

… — И все-таки хотелось бы поподробней о генетике …

— Что ж, вернусь к ней. В конце 30-х гг. и в первые послевоенные годы, когда страна испытывала острейшую нехватку сил и средств для выживания в схватке с фашизмом, а затем и восстановления из руин, мы просто не могли иметь роскошь содержания бесплодной, оторванной от жгучих требований жизни науки. Все, буквально все в те годы жестко подчинялось интересам укрепления экономического и оборонного потенциала, к любому вопросу подходили прежде всего именно под таким углом.

Научные исследования, проводившиеся Лысенко и его сторонниками, были четко нацелены на реальную отдачу и в ряде случаев уже приносили осязаемый практический эффект. Я имею в виду как повышение урожайности, так и внедрение новых, более перспективных сельскохозяйственных культур. Работы же Вавилова и его последователей каких-либо практических результатов не обещали даже в обозримом будущем, не говоря уже о тогдашнем настоящем.

Кстати, среди генетиков преобладали ученые буржуазной, дореволюционной закваски с элитарными, подчас явно антинародными замашками, афишировавшие свою "аполитичность" и преданность "чистой науке", которой, мол, не до "заземленных", практических нужд. Кое-кто из них чуть ли не в открытую солидаризировался с человеконенавистническими расовыми "теориями" фашизма и даже работал на их подтверждение. Один из таких академических снобов -биолог Тимофеев-Ресовский — пошел даже на прямое предательство Родины, добровольно оставшись в фашистской Германии, где всю войну протрудился в научно-исследовательском институте в Берлине, тесно связанном со спецслужбами гитлеровского рейха.

Симпатии такие люди, естественно, не вызывали. Но главное, повторяю, в том, что тогдашние генетики не сумели доказать важность и перспективность своего направления.

Конечно, с позиций сегодняшнего дня очевидно, что проявленный здесь чрезмерный "практицизм" притормозил развитие "большой науки". Но виновны за этот просчет скорее те, кто нес прямую ответственность за академическую науку, а также в определенной мере и я, как министр земледелия Союза. Сталин, который от данной проблемы стоял довольно далеко, постоянно, кстати, побуждал нас, руководителей министерского ранга, следить за перспективными научными направлениями, последними достижениями и техническими новинками, защищать талантливых ученых от нападок и интриг бездарностей и завистников.

Но допущенный просчет все же решающего значения не имел. И сейчас, с высоты прошедших десятилетий, я по-прежнему считаю, что проводившийся партией курс на всемерное приближение сельскохозяйственной науки к жизни, к ее потребностям и нуждам был в своей основе правильным. Да и сам Вавилов, возглавлявший тогда Институт растениеводства, фактически признавал это, давал неоднократные обещания преодолеть чрезмерно узкую специализацию его исследований, переориентировать деятельность института в сторону сельскохозяйственной практики. Но своих обещаний, к сожалению, не сдержал.

— И все-таки Вы же не будете отрицать, что в споре Лысенко-Вавилов победа осталась на стороне невежества и непорядочности, нетерпимости к иной точке зрения и что симпатии Сталина к Лысенко способствовали утверждению в биологии того самого монополизма одной группы людей, который сейчас превратился в едва ли не самый главный тормоз развития науки …

— Почему же не буду отрицать? Буду отрицать, и отрицать решительно. Но сначала позвольте мне, старику, поворчать немного. Тенденциозность и односторонность вопросов о Сталине и о Вавилове не делают Вам чести. Похоже, что Вы уже заняли определенные позиции, повторяя неумные выдумки, которые любят муссировать в так называемых "интеллигентских кругах". Зачем же тогда вам мои суждения? Журналист должен быть более объективным и беспристрастным, если он искренне стремится понять что-то, а не "заклеймить" непонятое модными фразами. Хочу в данной связи привести замечательные слова В. И. Ленина: " … Необходимо рассматривать не отдельные факты, а всю совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу фактов, без единого исключения, ибо иначе неизбежно возникнет подозрение в том, что вместо объективной связи и взаимозависимости исторических явлений в их целом преподносится "субъективная" стряпня дли оправдания, может быть, грязного дела. Это ведь бывает … чаще, чем кажется".

Похоже, Вы и попались на такую "субъективную стряпню". Только в вопросе о Сталине ее использовали для оправдания своих неприглядных дел нечистоплотные политики, а в истории с Вавиловым — столь же нечистоплотные деятели науки.

— Что же, критику принимаю, постараюсь быть более объективным, хотя, как вы понимаете, отказаться сразу от того, что считал само собою разумеющимся, не так-то просто … И все же, как вы расцениваете широко распространенные утверждения о шарлатанстве Лысенко и мученичестве Вавилова?

— Как типичнейший пример групповщины. В интересах утверждения своей монополии определенные люди — а последние 20 лет, как известно, генетики держат в биологии ключевые участки — распространяют заведомо ложные, порочащие "конкурентов" сведения.

Я хорошо знал Трофима Денисовича Лысенко, его сильные и слабые стороны. Могу твердо сказать: это был крупный, талантливый ученый, много сделавший для развития советской биологии, в чем не сомневался и сам Вавилов, который, кстати, и двинул его в большую науку, чрезвычайно высоко оценив первые шаги молодого агронома. Ведь это факт, что на основе работ Лысенко созданы такие сорта сельскохозяйственных культур, как яровая пшеница "Лютенцес-1173", "Одесская-13", ячмень "Одесский-14", хлопчатник "Одесский-1", разработан ряд агротехнических приемов, в том числе яровизация, чеканка хлопчатника. Преданным учеником Лысенко, высоко чтившим его до конца своих дней, был и Павел Пантелеймонович Лукьяненко, пожалуй, наш самый талантливый и плодовитый селекционер, в активе которого 15 районированных сортов озимой пшеницы, в том числе получившие мировую известность "Безостая-1", "Аврора", "Кавказ". Что бы ни говорили "критики" Лысенко, в зерновом клине страны и по сей день преобладают сельскохозяйственные культуры, выведенные его сторонниками и учениками. Побольше бы нам таких "шарлатанов"! Давно, наверное, решили бы проблему повышения урожайности, сняли с повестки дня обеспечение страны зерном. Успехи генетиков пока куда скромней — и не от этой ли слабости позиций, низкой практической отдачи крикливые обвинения своих соперников? Хотя, разумеется, я этих успехов не отрицаю, просто убежден в том, что воцарившаяся монополия одной научной школы приносит немалый вред …

Да, ряд лысенковских положений не нашел экспериментального подтверждения, а кое-какие из них и просто оказались ошибочными. Но назовите мне хотя бы одного ученого, который бы не ошибался, не выдвигал ложных гипотез? Что же, "шарлатаном" объявлять его за это?

Теперь о борьбе вавиловского и лысенковского направлений. Здесь бытует немало спекуляций, искажающих истинную картину происходившего. Во-первых, эта борьба шла с переменным успехом: бывали, и не раз, моменты, когда Лысенко оказывался в меньшинстве. В решениях, например, Февральского пленума ЦК 1947 г. говорилось об ошибочности ряда направлений его деятельности. Хорошо помню резкую критику Лысенко заведующим Отделом науки Центрального Комитета партии Юрием Ждановым, который, правда, позднее, в ходе разгоревшейся дискуссии изменил свою точку зрения.

Далее. Как бы ни драматизировались гонения на генетиков, фактом остается то, что многие ученые этого направления, подвергнутые резкой критике на известной сессии ВАСХНИЛ в 1948 г., где сторонники Лысенко взяли верх, продолжали, хотя и в ухудшившихся условиях, свою работу. Немчинов, Дубинин, Раппопорт, Жебрак, называю лишь тех, кого помню, -все они оставались в науке, несмотря на довольно резкое осуждение Лысенко и его сторонников, и, что весьма характерно, отказывались от "покаяний". Что касается репрессий, то их применяли отнюдь не за те или иные взгляды, а за конкретные вредительские действия, хотя и здесь, видимо, имелись случаи произвола и беззакония, кстати, и по отношению к ученым, находившимся от генетиков по другую сторону научных баррикад. Один такой судебный процесс, если мне не изменяет память, был проведен незадолго до войны.

И еще на одно обстоятельство хочу обратить ваше внимание. После развенчания Лысенко и его сторонников все ключевые участки в биологической науке, воспользовавшись благоприятным моментом, заняли его научные противники. Уже одно это говорит о том, что "поголовное уничтожение генетиков" — злобная выдумка, подхваченная, к сожалению, несведущими журналистами и литераторами.

— И все-таки Сталин, судя по всему, благоволил Лысенко и недолюбливал Вавилова …

— Тут с вами, пожалуй, можно согласиться. С одной лишь оговоркой: Сталин обычно не руководствовался личными симпатиями и антипатиями, а исходил из интересов дела. Думаю, так было и в этом случае.

Не помню точно, кажется, в 1940 г. в Центральный Комитет партии обратились с письмом двое ученых-биологов — Любищев и Эфроимсон. В довольно резких тонах они обвиняли Лысенко в подтасовке фактов, невежестве, интриганстве и других смертных грехах. В письме содержался призыв к суровым оргвыводам по отношению к "шарлатану", наносящему огромный вред биологической науке.

Мне довелось принять участие в проверке письма. Лысенко, конечно же, оправдывался, приводил разные доводы, когда убедительные, когда нет, но никаких "контрсанкций" по отношению к обидчикам не требовал. Это был его стиль — не превращать науку в конкурентную борьбу с обязательным устранением проигравших. Он страстно, фанатически верил в свою правоту, испытывая подчас наивные надежды, что противники в силу неопровержимости фактов рано или поздно придут к таким же выводам и "сложат оружие" сами, без оргвыводов со стороны руководящих инстанций. "Вот видите, — сказал по этому поводу Сталин, органически не выносивший мелких склок и дрязг, характерных для научной и творческой среды. — Его хотят чуть ли не за решетку упечь, а он думает прежде всего о деле и на личности не переходит. Хорошее, ценное для ученого свойство".

И второй, весьма типичный для Лысенко факт. Когда арестовали Вавилова, его ближайшие сторонники и "друзья", выгораживая себя, один за другим стали подтверждать "вредительскую" версию следователя. Лысенко же, к тому времени разошедшийся с Вавиловым в научных позициях, наотрез отказался сделать это и подтвердил свой отказ письменно. А ведь за пособничество "врагам народа" в тот период могли пострадать люди куда с более высоким положением, чем Лысенко, что он, конечно же, прекрасно знал …

Не хочу сказать, что Трофим Денисович всегда был таким. Иногда верх брали упрямство, предвзятость, склонность к трескучей политической фразе. Но людей без недостатков, увы, не бывает. Важно, чтобы достоинства перевешивали.

Впрочем, я сужу с "общечеловеческих", моральных позиций. Сталин же, уверен, подходил к этому, как и к другим вопросам, политически. Что я имею в виду?

Чтобы преодолеть отсталость, выйти на передовые рубежи технического прогресса, стране нужны были ученые нового, социалистического типа, свободные от недостатков русской буржуазной интеллигенции с ее дряблостью, ленью, "безрукостью", барски-пренебрежительным отношением к простому народу. Говоря современным языком, в 30-е гг. сформировался массовый социальный заказ на ученого с активной жизненной позицией, тесно связанного с трудящимися, их революционной борьбой за создание нового общества, людей, непримиримых к академической рутине и догме, "почиванию на лаврах", людей, нацеленных на решение назревших практических задач.

В прекрасном фильме "Депутат Балтики", герой которого "делался" с великого русского ученого-биолога Тимирязева, глубоко и правдиво передан весь драматизм противостояния такого ученого преобладавшему в тогдашней науке "образованному мещанству", насквозь пропитанному буржуазными привычками и предрассудками. Увы, большая часть дореволюционной интеллигенции заняла обывательские позиции, Тимирязевы были единичным явлением. Но их эстафету взяли в свои руки ученые нового, социалистического мира, вышедшие из самых глубин народа, как Лысенко. Вавилов же так и не сумел избавиться от недостатков дореволюционной академической элиты …

В научной полемике, которая разгорелась между ними в 30-х гг., Лысенко и его сторонники продемонстрировали куда больше бойцовских качеств, твердости, настойчивости, принципиальности. Вавилов же, как признавали даже его единомышленники, лавировал, сдавал одну позицию за другой, старался сохранить хорошие отношения и с "вашими и с нашими", что у меня, например, всегда вызывало раздражение и недоверие — значит, не уверен в своей позиции, боится ответственности. Думаю, что у людей, непосредственно руководивших в тот период наукой, были такие же чувства, хотя, конечно, в таких делах решать должны не эмоции.

Определенное малодушие и слабость проявил Вавилов и находясь под следствием, когда, не выдержав психологического давления следователей, оговорил не только себя, но и других, признав наличие вредительской группы в Институте растениеводства, что, естественно, обернулось мучениями и страданиями совершенно невинных людей. Но об этом, правда, я узнал намного позже. В тот же период ни я, как нарком земледелия, ни тем более Сталин во все перипетии борьбы между Лысенко и Вавиловым, в обстоятельства его ареста не входили …

Лысенко же даже под угрозой четвертования не оговорил бы ни себя, ни тем более других. У него была железная воля и стойкие моральные принципы, сбить с которых этого человека представлялось просто невозможным. Другое дело, что иногда он впадал в необъяснимое упрямство и раздражение, начинал подводить под свои эмоции "теоретическую" базу.

Полагаю, что не случайно к Трофиму Денисовичу так тянулась научная молодежь, которой подчас не хватает опыта, но которая весьма чутка к истинному и фальшивому. Мне доводилось не раз бывать на встречах Лысенко со студентами, аспирантами, молодыми учеными и могу сказать вполне определенно: он умел "зажигать" аудиторию, вести ее за собой, внушать молодежи страстное желание к творческому поиску, к достижению неординарных результатов. А вот ученые старой, дореволюционной закваски, и я это хорошо помню по учебе в Сельскохозяйственной академии в 20-х гг., симпатии у нас, рабочей молодежи, рвавшейся осваивать большую науку, не вызывали. Многие из них приняли революцию с большим запозданием, да и то, как говорится, "держа камень за пазухой", проявляли открытую неприязнь к "кухаркиным детям", осмелившимся начать продвижение к научному Олимпу. Для выходцев из рабоче-крестьянской среды Лысенко был своим, до мозга костей преданным идеалам революции, наглядным примером того, сколь многого может достигнуть простой человек, одержимый жаждой истины, страстным желанием превратить науку в мощный рычаг улучшения жизни людей. Все это, конечно же, сказывалось на отношении Сталина, стремившегося активней вовлечь в науку рабоче-крестьянскую молодежь, к Лысенко".

А как же Вавилов, которого будто бы уничтожил Лысенко? Чтобы ответить на этот вопрос, мне придется сказать несколько слов о Вавилове. Кто такой Н. И. Вавилов? Он, действительно, выдающийся ученый, который открыл закон Закон морфогенетической изменчивости (он же Закон гомологических рядов), а точнее параллельность наследственной изменчивости у растений (1922 г) и Учение о исторических центрах происхождения современных культурных растений (1927). Эти два открытия занесли имя Вавилова в ряд классиков генетики и ботаники.

Но что произошло дальше. Он стал директором института растениеводства. А известно, что любой администратор от науки очень быстро теряет свою научную квалификацию. Это и произошло с Вавиловым. Он продолжал кататься по миру и даже, когда советское правительство резко ограничило научный туризм советских ученых, Вавилов оставался выездным. Вавилов почивал на своих собственных великих лаврах. После 1927 года он ничего в науке не сделал, как и большинство советских директоров НИИ.

Зачем Вавилову нужно было самому ездить по всему миру, если можно послать научного сотрудника, который непосредственно занимается научной работой и систематикой. Пользы было бы гораздо больше. Не пришлось бы краснеть за то, что были куплены советские же семена, проданные в Латинскую Америку. Можно, наконец, было послать 2 лаборантов для сбора зерна. Вавилов же сам везде ездил сам, забывая о своей директорской роли и вообще о науке. Вавилов любил кататься, обожал научный туризм, он ездил даже на Западную Украину после ее присоединения к СССР. Его же задача была наука, он был академик, а академики АН СССР решали, какие научные направления развивать, проводили научную экспертизу.

А ведь Вавилов занимал много важных постов, вкл. директор ВИР. До 1935 он был одним из двух главных советников правительства по проблемам сельскохозяйственных методов. Критики Лысенко говорят об атмосфере преемственности, о связи поколений, о школах ученых. Но о какой научной советской школе Вавилова можно вести речь, если он почти не занимался научной работой с 1927 года, а только мотался по командировкам.

Вообще советские директора НИИ, директора от науки не были учеными в прямом смысле слова. Они были научными администраторами. Они почти не руководили своими сотрудниками, За них это делали микрошефы, но академики ставили себя или их ставили с начало списка авторов. Это явление было названо вмененным соавторством. Вот лишь один из примеров. В 1959 году директором Института цитологии и генетики в Новосибирском академгородке, созданного Дубининым, вдруг стал кандидат сельскохозяйственных наук Д. К. Беляев, который так хорошо надиректорствовал в свою пользу, что стал аж академиком.

А каковы были взаимоотношения Вавилова и Лысенко? Оказалось, что Лысенко был рекомендован в академики самим Вавиловым, который остается в ряду самых выдающихся генетиков современности. Лысенко был выдвинут Вавиловым.

В 1927 году Вавилов хотел дать Лысенко лабораторию в своем институте Всесоюзный институт растениеводства, однако главный специалист по физиологии растений данного института Николай Максимов резко возражал против этого шага. На Всесоюзной конференции по биологии растений и животных в 1929 году Максимов мягко критиковал Лысенко. Лысенко был рекомендован докладчиком самим Вавиловым[224]. На международном генетическом конгрессе в 1932 году Вавилов дал высокую оценку открытиям Лысенко[225]. На сессии ВАСХНИЛ, состоявшейся летом 1935 года Вавилов сам защищал Лысенко от его критиков метода гибридизации растений[226]. Вавилов же рекомендовал кандидатуру Лысенко в действительные члены ВАСХНИЛ.

Вавилов сам ходатайствовал о присуждении Лысенко научных премий.[227]. Вот документ, доказывающий мои слова.

16 марта 1933 г.

В Комиссию содействия ученым при СНК СССР

Настоящим представляю в качестве кандидата на премию в 1933 г.

агронома Т. Д. Лысенко.

Его работа по так наз[ываемой] яровизации растений несомненно является за последнее десятилетие крупнейшим достижением в области физиологии растений и связанных с ней дисциплин. Впервые с исключительной глубиной и широтой тов. ЛЫСЕНКО удалось найти пути овладения управлением растением, найти пути сдвигов фаз растений, превращения озимых растений в яровые, позднеспелых в раннеспелые. Его работа является открытием первостепенной важности, ибо открывает новую область, притом вполне доступную исследованию. Несомненно за работой ЛЫСЕНКО последует развитие целого раздела физиологии растений; его открытие дает возможность широкого использования мировых ассортиментов растений для гибридизации, для продвижения их в более северные районы. И теоретически, и практически открытия ЛЫСЕНКО уже в настоящей фазе представляют исключительный интерес, и мы бы считали т. ЛЫСЕНКО одним из первых кандидатов на получение премии в 1933 г.

Если бы понадобились более подробные данные, то они могут быть представлены мною.

Академик Н. Вавилов

Самое интересное, что Лысенко и Вавилов сотрудничали в своей научной работе. Вавилов дал указание яровизировать пшеницы ВИРовского запаса и высеять их под Ленинградом и в Одессе. При этом часть растений тех сортов, которые под Одессой не колосятся, дала под Ленинградом зрелые семена. Лысенко представил этот результат, как доказательство того, что теперь все сорта можно будет высевать в необычных для них зонах. Этот категоричный вывод очень понравился Вавилову, и он много раз выступал по этому поводу, хваля метод яровизации[228].

Итак, либо Вавилов — дурак, либо — карьерист, но зачем ему все это, если он и так имел все. Или же Лысенко, искусственно маскируясь, задурил голову Вавилова, но тогда голова Вавилова не есть умная. Кроме того маскировка для Лысенко никогда не была характерна. Он всегда рубил правду-матку. Итак, или же Лысенко действительно чего-то достиг. Или же Вавилов — дуб. На то, что Вавилов был дубом, не похоже. По воспоминаниям коллег, он был вполне разумным человеком. Я, занимающийся научной работой на практике легко отличаю шарлатана через 5 минут после начала разговора с ним. Думаю, что то же самое мог сделать и Вавилов. Так, может гипотеза о том, что Лысенко — шарлатан, не верна. Я принял эту гипотезу за рабочую и стал пересматривать доступные через Интернет материалы о Лысенко, начал подробно проверять публикации о Лысенко, продираясь сквозь океаны воды и ушаты грязи.

Так виноват ли Лысенко в гибели Вавилова? Как я уже писал. Лысенко в 1935 году назвал Вавилова членом группы советских биологов, которые вредят советскому сельскому хозяйству. В одном из докладов на довоенных сессиях, посвященных генетике, говорилось: «Идет борьба представителей передовой, революционной, новаторской в лучшем смысле этого слова науки против консервативного направления в науке, которое не желает считаться с достижениями практики, за которые цепляются и с которыми вместе идут самые реакционные элементы в науке». К первому было отнесено направление Лысенко, ко второму — Н. И. Вавилова. В письме в ЦК 34-летний философ-академику М. Б. Митину Н. И. Вавилов протестовал против подобного разделения. Но есть ли прямая связь между подобными обвинениями и версией расправы? Во-первых, Вавилов не был репрессирован в 1937 году. Во-вторых, версию «расправы» подрывает, например, и тот факт, что ближайший научный коллега Н. И. Вавилова П. М. Жуковский продолжал научную деятельность, отстаивая свои взгляды без всяких препятствий.

Как пишет Википедия[229], "есть мнение, что осуждение Н. И. Вавилова связано исключительно с его политическими, а не научными взглядами". Как мне удалось установить, дело было так. В стенгазете ВНИИ растениеводства, где Вавилов был директором, появилась статья, где Вавилов обвинялся во всех смертных грехах, а главное — в том, что он покрывает "вредителей" и "врагов народа". Последователь Лысенко, проф. Г. Шлыков обвинил Вавилова в фашизме[230]. Но долгое время никто не спешил Вавилова арестовывать.

В феврале 1939 г. Отдел науки ЦК ВКП(б) рассмотрел заявление парторганизации Института генетики АН СССР «О нетерпимом положении с руководством и работой ИГЕН АН СССР», подписанное сотрудниками института Дозорцевой, Нуждиным, Соколовской и Шкворниковым, где говорилось, что руководство Н. И. Вавилова — это гастролерство, и что оно «дезорганизует» работников Института, и не дает правильных указаний к перестройке. Это заявление Отдел науки переслал в АН СССР. Положение в генетике в высших инстанциях было решено рассмотреть в дискуссии, организуемой редакцией журнала «Под знаменем марксизма» в виде совещания по генетике и селекции в здании ИМЭЛ при ЦК ВКП(б), куда съехались 150 участников совещания. В качестве аргументов некоторые из них даже припасли образцы растений, плодов, гибридных животных как результат использования генетических теорий, объявлявшихся вредными. «Политическое» содержание столкновения двух точек зрения в этой научной дискуссии председатель Общества биологов-марксистов Б. П. Токин характеризовал в своих тезисах как «большевистский, хозяйский, государственный подход Лысенко. Вавилов — преклонение перед заграницей, отсутствие критики и самокритики».

В феврале 1940 г. в недрах III отделения Главного экономического управления НКВД появилась справка на Вавилова, где были собраны "показания", удостоверяющие его руководящую роль в "к.-р. вредительской организации", обвиняющие его в шпионаже [7, л. 119-131]. Следующая справка (май 1940 г.) также содержала набор показаний со всевозможными обвинениями и завершалась тремя резкими высказываниями Вавилова о Лысенко и выражением решимости "бороться до конца". Вскоре появилась еще одна справка, где в числе прочего говорилось об антикоммунистических взглядах ученого, о его весьма критичном отношении к генсеку. Справка завершалась словами: "На основании изложенного, полагал бы ВАВИЛОВА Николая Ивановича арестовать и на квартире провести обыск"[231].

Из донос Шлыкова в НКВД мы узнаем, что отчет своего Отдела новых культур ВИР’а за 1937 год он послал не только в ЦК партии, но и наркому земледелия Р. И. Эйхе, теперь же он посылает его в НКВД, но придает сопровождающему отчет письму иную окраску. Шлыков ставит задачу показать, что Вавилов — такой же враг и вредитель, как многие недавно арестованные руководители, что он состоял с ними в одной вражеской организации. Берия, будто бы потребовал от Молотова согласия на арест Вавилова, инкриминировал ему "травлю академика Лысенко"[232]. Тот от ответа уклонился.

6 августа 1940 года Вавилов был арестован по обвинению в шпионаже и на директорское место Вавилова назначен Лысенко[233][234]. Через месяц Вавилова приговорили к смертной казни за шпионаж и руководство контрреволюционной организацией. В 1942 году приговор был заменен на 20 лет тюрьмы. Вавилов умер от болезни в саратовской тюрьме в 1943 году.

Вавилов был реабилитирован в 1960 году. После реабилитации Вавилова в 1960-х годах, советские следователи прокуратуры признали, что обвинения против Вавилова были ложными. Александр Хват, следователь, который вел дело Н. Вавилова, признал, что никаких доказательств шпионской деятельности Вавилова не было найдено. Хват заявил в интервью через много лет после смерти Вавилова, что он не верил в обвинения Вавилова в шпионаже[235]. Доказательств шпионской деятельности не было. Когда его спросили, не чувствует ли он своей вины за Вавилова, Хват ответил: "Ах, тогда было столько расстрелянных. Затем Хвата снова спросили, думал ли он о Вавилове после его смерти. Хват ответил, что в 1962 году он был исключен из партии в связи со случаем Вавилова.

Вот этот факт выглядит довольно странным. Хотя Хват и признал, что обвинения Вавилова были беспочвенными, на самом деле следует отметить, что уже в 1940 году репрессии прекратились и никто из подозреваемых показания не выбивал. Это я показал в своей первой книге о Сталинских репрессиях[236]. Был и другой сходный случай. Выдающийся морганист Г. Д. Карпеченко, которому впервые в истории науки удалось получить плодовитый межвидовой гибрид при помощи полиплоидии, был расстрелян в 1941 г. Это уже были грозные предвоенные годы. Не верится, что его расстреляли за здорово живешь.

Что же было истинной причиной ареста Вавилова? Скорее всего опять дело лежало в области экономики. Создание Вавиловым мировой коллекции предков культурных растений требовало огромных денег. Вавилов обещал быструю отдачу за счет создания новых сортов злаков, но надежды оказались несбыточными и сдержать обещания не удалось[237]. Поскольку он истратил огромное количество денег и все впустую, то бдительные граждане сообщили о свои подозрениях во вредительстве Вавилова.

Хотя институт носил название прикладной ботаники, а не теоретической ботаники, никаких особо выдающихся достижений в сельском хозяйстве (!) ученые под руководством Н. И. Вавилова так и не продемонстрировали. Об этом в частности говорят рекомендации возглавляемого им института по подъему сельского хозяйства, разработанные в 1930 году и хорошо показывающие бесплодность его работы…

§3. Распахать земли в Сибири и Казахстане.

§4. Распахать земли на Севере.

§6. Расчитывать на творчество объединенных в колхозы крестьян.

§7. Делать все планово…

§11. Пастбища развивать планово.

§12. "повышение общей культурности дорожного строительства (цитируется Ю. Мухиным[238], который оставил стиль документа без изменений по Известия ЦК КПСС 1989. Номер 12. С. 116-120) "

Пункты 6, 7 и 11 имеют особое "научное" значение. А ведь институт истратил огромное количество средств.

Но это ещё не все. Оказывается, морганист по воззрениям Вавилов был другом своего полного тезки Бухарина и Рыкова. Есть судебный приговор, из которого видно, что он также был руководителем подпольной антисоветской партии и английским шпионом. Доказательств, что его показания были ложными пока не опубликовано. Скорее всего опять мы имеем дело с неформальной сетью антисоветчиков.

О том, что Кольцов и Вавилов были скрытыми антисоветчиками, свидетельствуют и другие факты. А дело вот в чем. Тимофеев-Ресовский и его жена оказались в Германии на положении невозвращенцев после того, как в 1925 г. советские власти их командировали в эту страну для научной работы, а затем последовательно продлевали командировку вплоть до 1936 г. По свидетельству самого Тимофеева-Ресовского[239], когда в 1937 году Сталин стал собирать из-за границы советских граждан, именно Кольцов с Вавиловым сообщили через Меллера Тимофееву-Ресовскому, чтобы тот ни в коем случае не возвращался в Союз (патриоты, однако). В частности Н. К. Кольцов передал через дипломатические каналы письмо с предупреждением о том, что в случае возвращения в СССР Тимофеевых-Ресовских будто бы ждет неминуемый арест. Именно поэтому Н. В. и Е. А. Тимофеевы-Ресовские остались на положении невозвращенцев и жили-не тужили в Германии все годы войны[240].

Итак, отвечая на вопрос, что за человек был Лысенко, следует сказать -хороший, увлекающийся. Виноват ли в гонениях? Нет. Лысенко никакого отношения к гибели Вавилова Лысенко не имеет. Он не стучал на Вавилова. Он не давал показаний на Вавилова. Сам Лысенко не уволил своих морганистов из своего института генетики. После сессии ВАСХНИЛ в его институте продолжались эксперименты с дрозофилой, его сотрудники продолжали растить плодовых мушек. Его поздние записи говорят, что искренне верил в свою научную модель. Лысенко не был аморальным типом. Он не был и дилетантом.

Лысенко хотел, чтобы мичуринские достижения вошли в учебники. Из его письма в бюро Отделения общей биологии АН СССР от 10 апреля 1973 г.: "Нужно иметь в виду, что всему миру известные ложь и клевета, возведенные на разработанную нами глубокую теоретическую концепцию мичуринского направления, будут раньше или позже вскрыты и сняты. Этого требуют интересы социалистического сельского хозяйства"[241]. Трагедия состояла в том, что с точки зрения морганизма мичуринские опыты были не объяснимы.