Мир, где нас не ждали 2.0

Глава 2

Решившись наконец пообщаться Федя направился к вознице. Любой выход всё-таки лучше никакого и он был рад, что заставил себя покончить с сомнениями. Ездок, натянув вожжи, остановил свою колымагу, похожую больше всего на цыганскую кибитку или повозку первых поселенцев Америки. Крепко держа кнут, мужик лет пятидесяти насторожённо смотрел на молодого путника. Не доходя до повозки, Чугунов остановился, миролюбиво показывая открытые ладони (как в фильмах и книгах полагается).

— Здравствуйте! Как до города добраться, подскажите, пожалуйста?

Тот, вытаращив глаза, ответил что-то. Видя, что странный прохожий озадаченно смотрит на него, водитель повозки повторил вопрос на другом языке. И Федя, как ни странно, понял. Его отец, пока дослужился до полковника, сменил не одну часть и не один гарнизон. Жили они и на Камчатке, и в Средней Азии, и на Урале. И иностранные языки Феде тоже пришлось изучать разные. То немецкий, то французский. Даже английский две четверти учил в Сыктывкаре, где англичанка ему крови знатно попила. Но с французским сложилось наиболее удачно, по той простой причине, что бабушка Людмила Францевна была преподавателем французского языка, хотя и на пенсии. Так что, воспользовалась тем, что внук оказался единственным и вдолбила знания по полной.

Возница оказывается интересовался: откуда он такой взялся? Да, собственно, любой бы на его месте спросил то же самое — деревня находилась на самой окраине обширной империи (хотя мы пока этого не ведаем).

— Честно говоря, я заблудился и не совсем понимаю, куда попал.

— Смарагди? — вдруг удивлённо поднял брови мужчина, разглядывая Федину одежду.

Странно, при чём тут изумруд? Вроде джинсовая куртка, да и сами джинсы синего цвета, а майка вообще белая, с чёрной надпечаткой. Видя его недоумение, возничий ткнул его пальцем в грудь.

— Ты — изумруд. Я — апельсин.

Сумасшедший? Или просто шутник? Оранж? Апельсин? Или цвет? И почему его назвали «изумрудным»? Дальтоник, что ли? Или это местная разновидность заслуженных маразматиков?

— Ты изумрудный? — видя, что Федя ничего не может понять, помотал головой сокрушённо, мол, ну ты и дуб, и повторил, сделав широкий жест рукой вокруг себя, — это оранжевый мир (или всё-таки апельсиновый?).

Видя, что его не понимают, селянин махнул рукой и снова ткнув себя в грудь сказал:

— Я Пьер Ламер, здешний бортник.

— А я Фёдор Чугунов, — надо бы добавить, чтобы сответствующе получилось, мол, «местный федя».

Замялся, вспоминая, как по-французски «учёный». О, вспомнил — савант.

— Я учёный.

— О-о, очень хорошо!

Пьер предложил Феде сесть рядом на облучок и продолжил движение, не прекращая беседы. Если он правильно понял рассказ Пьера, то наткнулся, выйдя из леса, на Мерль — самую крайнюю деревню некой Империи, эдакий юго-восточный край местной географии. Действительно, селение было каким-то полузапущенным, а часть домов — явно заброшенными. Даже их дворы и огороды заросли непонятно чем. Через некоторое время, как ни странно, оба объяснялись довольно свободно. Способности к языкам у Фёдора всегда были отменные, да и жестикуляция, что ни говори, значительно упрощает дело. Постепенно после бурного махания руками и бесконечных уточнений, Федя понял, что действительно оказался «не дома», но попал не в прошлое, а в параллельный мир.

Мир, из которого он сюда так нежданно угодил, здесь называют Изумрудным, а людей из него — изумрудниками. Ну, а расстилавшийся вокруг звался Оранжевым. Именно это пытался втолковать ему селянин, когда Чугунов ошибочно решил, что тот представляется ему апельсином. Правда так и не понял — привнесённые это обозначения или самоназвания. Зверь, который гонялся за попаданцем, называется «дронг». Выяснилось, что этот ящер не хищник, а вполне травоядный и просто не любит, когда заходят на его территорию и нагло объедают его малину.

— И часто здесь появляются изумрудники?

— Нет, — покачал головой бортник, — изредка попадают, но никто не удивляется, привыкли. Миров много, таких, как твой и мой, и все разные. И люди тоже разные.

— А вы там, у нас, бываете?

— Нет. Некоторые маги бывают.

— Кто? — не понял Фёдор.

Ослышался, что ли? Но маг и по-французски звучит практически так же. Пёс его знает это параллельное пространство. А вот интересно — в младшем научном сотруднике вдруг проснулся учёный.

— А эльфы, тролли и гномы тут есть? — эти-то слова он помнил великолепно.

Когда-то, классе эдак в шестом, разучивали французскую песенку про сказочных персонажей. Подсознательно он был готов к тому, что Пьер засмеётся или покрутит пальцем у виска, ну или что-нибудь в том смысле. Поэтому ответ совершенно ошарашил.

— Есть, хотя лучше бы не было, конечно. Металлы сейчас только у гномов купить можно. Но они очень жадные, от их цен с ума сойти можно.

Пьер с досадой сплюнул, видно что тема старая, наболевшая, не раз и не два обсуждаемая среди своих.

— Не понимаю, — удивился Федя, — они, что, владеют всеми рудниками?

— Какими рудниками? — Пьер уставился на парня, как на папуаса времён Миклухо-Маклая, — За пятьдесят тысяч лет нашей истории всё давным-давно истрачено. А гномы и кобольды ведут сверхглубинную добычу металлов, но уж очень мало.

— Тебе ещё повезло, — хмыкнул неожиданно Пьер, — что ты не нарвался на зоргха.

— На кого?

— Зоргх, — не моргнув глазом, повторил бортник, но видя что изумрудник его не понял, озадачился.

Потом объяснил, что это зверь, похожий на дронга — только гораздо крупнее, мощнее, да ещё и плотоядный. У Чугунова натурально глаза полезли на лоб. Не, ну это уже слишком, тиранозавр, что ли? Каким образом могли сохраниться динозавры по соседству с цивилизацией, насчитывающей пятьдесят тысяч лет активной истории? И каким образом им подходит местный климат, более холодный и менее удобный? Чувствуя себя ребёнком, которому старшие пацаны во дворе рассказывают о сексе, он начал засыпать селянина вопросами. После пространного объяснения Ламера стал вырисовываться образ разумного ящера, добыть которого очень непросто. Регулярно охотиться на него приезжают разные графы и бароны со своими свитами, латниками и нанятыми проводниками. Для Феди, действующие графы и бароны были не меньшей экзотикой, чем сами зоргхи, но он не стал подавать вида. И так уже, похоже, выглядит в глазах Пьера форменным дикарём, не знающим самых простых вещей.

Федя не был уверен, что понял правильно, но из рассказа Пьера следовало, что охота на ящера больше походила на «бои местного значения». Где с одной стороны зоргх и его группа поддержки из десятка дронгов, а с другой — более сотни охотников в воинских доспехах. Последние годы (причём совершенно бесчестно) побеждает местный зоргх. Что уж там он такое нарушает из правил Чугунов так и не понял, но тем не менее охотники упорно съезжаются каждые полгода, несмотря на обилие тяжёлых ранений и даже нередких смертей.

— Охота пуще неволи, — согласился Фёдор, думая о своём.

Видя, что собеседник не понял, он, как мог, постарался объяснить смысл этой русской поговорки. Поняв, не без труда, смысл сказанного, Пьер, смеясь, кивнул.

— А чем тут ещё графам и баронам заниматься? Только охотиться или воевать, им землю пахать не надо.

Пользуясь удачей, оттого что спутник попался словоохотливый, младший научный сотрудник дал волю своему младшему научному любопытству. Благо дорога до города Аргента, куда оказывается они ехали, оказалась неблизкой. Постепенно картина здешнего Мира начала вырисовываться. Обитатели-оранжики представляли собой довольно разнообразный контингент, включая «малые народцы».

Гномы, как им и положено (если верить земным сказкам) занимались в основном добычей и обработкой металлов и камня. А как ещё жить и чем заниматься людям мутировавшим в силу тех или иных причин? Их убивали или изгоняли «нормально выглядевшие», так что пришлось беженцам заселять не совсем человеческие места для проживания. Те, кто селился в пещерах и природных подземельях, обратно в каменный век не хотели, поэтому осваивали имеющиеся под рукой материалы. А со временем наладилась и меновая торговля с земледельцами и животноводами. Понятно, что в условиях ограниченности бытового пространства, наибольшей выживаемостью и приспособляемостью оказывались особи меньшего размера, чем стандартный хомо сапиенс. Последующее сближение с обыденными людьми происходило благодаря развитию цивилизованности, но расы уже разделились физиологически. Полукровки, конечно, рождались, однако мораль с обеих сторон такого не приветствовала.

Впрочем, как теперь понимал Фёдор, добывать тут уже практически нечего. Всё было добыто для «индустриализации и овеществления прав потребителя», со временем перейдя во вторсырьё, а в основном в мусор. Ныне металлы используется вторичные и стоят очень дорого. Сталь, например, оценивается раза в три дороже золота. При этих словах Федя вспомнил о лежащем в кармане выкидном ноже. Здесь, очевидно, эта штука должна стоить дорого. А ещё наручные электронные часы, монеты в кармане брюк и сотовый телефон — нет, с голоду он тут определённо не помрёт.

Средний рост гномов — метра полтора. Но все, как один, крепкие, плотные, и очень сильные, заразы.

Потомки мутантов, сбегавшие в леса, а в первое время вообще в чащобные чащобы, где имелись буреломные буреломы — назывались эльфами. Козе понятно, что их уделом стало выращивание растений, изготовление лекарственных отваров и классной одежды. Лёгкое изменение формы ушей тех, кто вынужден постоянно прислушиваться к лесным звукам, ничуть не портило красоту худощавых и изящных детей природы. Солнце через густые кроны не всегда пробивается, ветры кожу не дубят, окружение деревьев наводит на лирический лад…

Эдакие, не всегда юные, но всегда классно выглядевшие натуралисты-мичуринцы — вечная жизнь на свежем воздухе формировала и тело, и душу. Всяких не-эльфов они не то, чтобы недолюбливают, но сторонятся, считая слишком грубыми на внешний вид и по поведению. Ясен пень, что ответная реакция абсолютно идентична, хотя взаимоторговля сглаживает разночтения, а в период общих кризисов — люди, эльфы и гномы даже объединяются на время.

— Очень уж изнеженные, — презрительно скривив губы, прокомментировал рассказчик.

Чугунову сразу захотелось самого распространённого извращения — любовной связи с эльфийкой. А вот гномочки почему-то вожделения не вызывали. И это он ещё с гоблиншами и орчихами не столкнулся.

Кто такие кобольды и чем они отличаются от гномов, Фёдор, несмотря на попытки уточнить, так и не понял. Разве что ростом пониже и живут совсем обособленно в горах и предгорьях.

Рассказ о гоблинах его несказанно удивил. Вот уж кто совсем не соответствовал людским представлениям. В его родном мире «гоблином» могли обозвать здоровенного и тупого парня, особенно, если он не красавец. А здешние гоблины были совсем коротышки — метр, редко чуть выше, с увеличенными висящими ушами. Зато на удивление прекрасные… художники, портные, модельеры, дизайнеры. То есть, по определению, существа с развитым художественным вкусом, разделяющиеся на степных и лесных. В обиходе пользуются каменными орудиями труда и инструментами, но проблем с «отсталостью технологий» не имеют почему-то. Мало того, они могут разделывать драконью шкуру (мама дорогая, и такое имеется в наличие), которая практически ничем не протыкается и не разрезается. Даже древесина «арчер» для них всего лишь материал, а для других рас — невероятная твердятина. Гномы и эльфы, специализирующиеся на сверхпрочных повозках и мебели, нанимают именно гоблинов в качестве субподрядчиков. Ну и во многих городах имеются ателье ушастиков, выпускающие самые навороченные и прекрасные изделия для ношения и выпендривания.

Тролли также отличались от «земного стандарта». Совсем не уроды, типа ходячих пней, а просто достаточно высокие особи (выше двух метров в среднем) с очень прочной кожно-мышечной структурой и воистину могучей силой. Работают грузчиками, охранниками, изготавливают необыкновенные игрушки и… пишут книги. В основном, стихи, но и проза тоже великолепная.

Особым боком стоят орки — непонятная раса, внешне похожая на людей, но отличающаяся внутренней физиологией. Легенды сказывают о том, что они прибыли когда-то из другой звёздной системы, не смогли вернуться назад, одичали (как положено), а потом снова развились в цивилизованный народ. Гладкая кожа зелёного цвета, правда, выделяет какую-то слизь с не очень приятным запахом.

— Вонючки, — прокомментировал Пьер, наморщив нос, — а про нас говорят, что это мы воняем, когда потеем. Как их орчихи не брезгуют своих мужчин?

Тем не менее, как выяснилось, орки с людьми поддерживают нормальные отношения, несмотря на противоречащие запахи. Даже часто воюют, плечом к плечу, против общих врагов. Когда-то давно (он так и не смог добиться от Пьера — как именно давно) с армией Генриха Великого прибыло почти пятьдесят тысяч орков. Им, по словам рассказчика, были обещаны земли и помощь в перевозке и обустройстве их жён и детей в случае успеха Завоевания. Ламер это знает очень хорошо, так как был лучником в армии славного Генриха. Поэтому воевали орки не на шутку, хотя в мирное время их основными бытовыми ремёслами являются, как ни странно, фармацевтика и парфюмерия. Пока, правда, обещание не выполнено в связи с временными трудностями и орки подрабатывают в поднайме, как воины. В основном, очищая леса от нечисти.

При воспоминании о нечисти самого Пьера откровенно передёрнуло. Из его рассказа следовало, что это просто активная протоплазма животного происхождения. Была когда-то создана в качестве зоологического оружия массового применения, но, как часто бывает в военно-научных разработках, отбилась от рук и разбежалась повсюду. Пожирает в ночное время неосторожных людей и животных. Слава богу, что хорошо горит в огне, а под влиянием прямого солнечного света разлагается.

Поэтому в дневное время прячется, так как теряет силу даже в пасмурный день. Глаз, ушей и носов не имеет, даже внутренних органов нет. В общем, бегающая и прыгающая мышечная масса со вспомогательными костяными отростками, от удара которых не всякий доспех убережёт. Разума ни капли, быстро регенерирует, отрубленные части начинают самостоятельную жизнь, потихоньку отращивая себе персональные конечности для передвижения, хватания и пожирания, причём любой формы и размеров. Себя саму и себе подобных нечисть не ест, в органах зрения и слуха не нуждается, чует живой организм издалека, неизвестно каким образом. Такой её запрограммировали, созидая новое оружие — козе понятно, что чисто в благих целях. Как всегда, ради патриотизма, гуманизма, либерализма и торжества высоких идей.

Да, получается, что Чугуну повезло, останься он на ночь в лесу — даже костей бы не нашли. Потом, сам себе всё что угодно отращивал бы в целях локального превалирования.