Мир книги. С древнейших времен до начала XX века

Часть первая, в которой рассказывается о рождении книги и ее первых шагах и свершениях

Великое множество различных систем письма придумало человечество. Рисунок на этой странице изображает так называемый Розеттский камень, найден вый в июле 1799 г. Вверхней части его 14 строк древне-египетского иероглифического текста, в средней - 32 строки египетского упрощен ного «демотического» письма, в нижней 54 строки греческого текста. Содержание текстов идентично. Розеттский камень то-мог ученым расшифровать египетские иероглифы.

Создание письма - сложный и длительный процесс, продолжавшийся много столетий. Ученые до сих пор спорят о том, как протекал этот процесс. В прошлом утверждали, что письмо первоначально имело магический характер, было как бы порождением колдовства. Связывали возникновение письма с татуировкой. Говорили, что «язык знаков» возник из «языка жестов». А жестикулировать человек научился задолго до того, как было произнесено первое слово.

Первые попытки передачи мысли во времени и пространстве связаны, по-видимому, с условными знаками.

Почитаемый племенем жрец втыкает около плодового дерева палку. Каждый житель деревушки знает: шест говорит о том, что дерево принадлежит божеству. Рвать плоды с этого дерева нельзя. Условный знак напоминает человеку о том, что ему давно известно. Непосвященному он ни о чем не говорит. Для чужеземца, впервые посетившего деревню, шест остается просто палкой.

Что подсказывает узелок, завязанный на платке, знает только владелец платка.

В паше время есть, правда, условные знаки, смысл которых известен всему человечеству. Череп с двумя перекрещенными костями на трансформаторной будке или же на склянке с ядовитой жидкостью недвусмысленно предупреждает о смертельной опасности. Во многих странах на улицах и площадях висят одинаковые знаки уличного движения. Химики всего мира условились об употреблении одинаковых символов для обозначения химических элементов.

Язык условных знаков ограничен. Он не может рассказывать, он только напоминает, предупреждает.

Истоки письма - в первобытном искусстве, открывшем перед человечеством широкие и плодотворные возможности графических форм передачи мысли.

«Графо» по-гречески означает «пишу», «рисую».

Первобытный человек, взявший в руку кусочек известняка и случайно приложивший его к отполированной водой и временем стене пещеры, не знал, что он стоит на пороге великого открытия. Он лишь удивленно посмотрел на белый след, оставшийся на стене, потрогал его и отбросил камень прочь.

Прошло какое-то время - человек снова поднял удивительный камень. И теперь уже не случайно, а совершенно сознательно подошел к стене и провел несколько черточек.

Кусочек мела в руке, заскорузлой от постоянной борьбы за жизнь. Много ли мог он сделать? Проходили дни, недели, месяцы. Годы складывались в десятилетия. Из черточек получались линии, а из линий - фигурки. Рождалось искусство.

В северной Испании, в провинции Сантандер, есть пещера со звучным и красивым названием - Альтамира. В 1876 г. эту пещеру исследовал археолог Марселино Саутуола. Он осторожно счистил скребком вековые отложения пыли и замер в изумлении. Со стены, поблескивая в мерцающем свете факела, на него глядел удивительно живой глаз какого-то животного.

Саутуола снова взялся за скребок. И вот из-под грязи выступила могучая голова зубра.

Стены и потолок Альтамиры были покрыты мастерски сделанными изображениями животных. Начертали их много тысячелетий назад безвестные художники. Сейчас, когда стены пещеры очищены от грязи, Альтамира похожа на картинную галерею. «Натурщиками» для художников служили гордые зубры, свирепые кабаны, осторожные лани.

За находкой в Альтамире последовали и другие не менее удивительные открытия. Год за годом в различных странах мира археологи отыскивали все новые и новые рисунки животных и людей, созданные первобытными мастерами. Такие рисунки, а иногда и барельефы сейчас называют наскальными изображениями или петроглифами (от греческого «петрос», что значит «камень», и «глифе» - «резьба»).

Ныне известно немало «картинных галерей» первобытных художников. Среди них пещера Ласко неподалеку от французского города Монтиньяк, на стенах которой мы видим быков и удивительно маленьких лошадей. На петроглифах близ мыса Доброй Надежды в Южной Африке - танцующие женщины. А в наскальной живописи Тассилин-Аджер, плато в Нейтральной Сахаре, некоторые современные авторы усмотрели изображения… космонавтов.

Немало петроглифов найдено и в нашей стране - на скалах в долине Лены около деревни Шишкино, на мысах Онежского озера, на островах реки Выг в Северной Карелии…

Первые рисунки статичны. Чаще всего они изображают животных. Но постепенно древние мастера научились воспроизводить сцены охоты, труда, сражений.

С волнением перелистывают археологи страницы первой в истории человечества книги - величественной каменной книги. О многом рассказывает она. О нелегкой борьбе за жизнь первобытного человека, о его думах, о первых орудиях труда и войны, о животных, населявших леса и степи в те далекие времена.

От графического воспроизведения событий совсем недалеко до графической передачи мысли. Но прежде, чем рассказать о ней, познакомимся со своеобразными, так сказать, предметными способами передачи сообщений.

Древнегреческий историк Геродот, живший в V в. до н.э., рассказывает о «письме», которое скифы, обитавшие в причерноморских степях, отправили персам. «Письмо» состояло из лягушки, мыши, птицы и пяти стрел. Толковалось же оно так: «Если вы, персы, не умеете летать в небесах, как птица, скакать по болотам, как лягушка, и прятаться под землей, как мышь, вы все погибнете, осыпанные нашими стрелами».

Послание скифов - это совокупность символов. Их экспрессивная содержательность нуждалась в расшифровке.

Символический характер свойствен и другим предметным способам передачи сообщений.

Письма древних инков представляли собой ветки или толстые веревки, на которых закрепляли разноцветные шнуры, сплетенные между собой и завязанные узелками. Назывались они кипу, или квипу. О содержании их по сей день спорят ученые. Говорят, что черные узлы означали смерть или несчастье, красные - войну, желтые - золото.

Гарциласо де ла Вега, издавший в начале XVII в. в Кордове «Генеральную историю Перу», писал: «Для войны, управления, дани, церемоний имелись различные кипу, и в каждой из них множество узлов и привязанных нитей - красных, зеленых, голубых, белых… Так же как мы находим разницу в наших двадцати четырех буквах, размещая их различными способами, так и инки получали большое число значений при помощи различного расположения узлов и их цветов».

Американские индейцы, отправляя послов договариваться с соседними племенами о совместных боевых действиях или о мире, давали им пояса из раковин различного цвета. Комбинация цветов имела определенный смысл. Иногда на раковины наносили примитивный рисунок.

Назывался такой пояс - вампум.

В 1682 г. индейцы племени Лени передали Уильяму Пенну, одному из американских первопроходцев, основателю английской колонии Пенсильвания, вампум из белых раковин. На нем были изображены две человеческие фигурки, взявшиеся за руки. Одна из них символизировала индейца, другая - в шляпе - европейца. Вампум свидетельствовал о заключении мира.

На территории нынешней Нигерии бытовали предметные послания, называемые ароко. Это были сплетенные из тростника шнуры, на которые нанизывали раковины, скорлупу орехов, другие небольшие предметы. Шесть овальных блестящих раковин каури, нанизанных на шнур и посланных молодой девушке, означали: «Я люблю тебя». Если девушка отвечала взаимностью, она посылала юноше шнур с восемью раковинами.

Негр из племени йоруба, захваченный в плен королем Дагомеи, послал своей семье такое послание: камень, кусок древесного угля, стручок перца, высушенные зерна маиса и лоскут ткани. Это означало: «Мое тело крепко, как камень. Мое будущее темно, как этот кусочек угля. Мой дух возбужден так, как терпок этот перец. Тело мое высохло от перенесенных страданий, как эти зерна. Одежда моя - в лохмотьях».

Символика характерна и для первых графических способов передачи мысли.

Современные ученые считают, что настоящее письмо появляется тогда, когда его знаки напрямую связаны с речью, когда они соответствуют словам, слогам или звукам. Древнейшая, предшествовавшая письму, форма передачи сообщений с помощью графических образов называется пиктографией. Термин восходит к латинскому слову «пиктус», что значит «нарисованный», и к уже известному нам греческому слову «графо» - «пишу», «рисую».

Если буквально перевести слово «пиктография», получится «письмо рисунками». В самом термине как бы отразился декоративно-изобразительный характер этой формы передачи сообщений. Запечатленная в графических образах человеческая мысль здесь наиболее близка к искусству.

Пиктографическая запись часто представляет своеобразную «раскадровку» события, последовательное изображение его стадий.

Пытаясь рассказать об удачной охоте, эскимос рисовал множество фигурок человека и животных. Каждый «человечек» говорил о том, что произошло с рассказчиком в различные промежутки времени. Вот он выходит из своего снежного дома, берет копье, вот встречает тюленя, бросает копье, убивает зверя, а вот уже возвращается домой с добычей.

Четкой границы между обычными рисунками и пиктографической записью нет. Пиктография подчас более схематична и символична. Элементы такой записи можно встретить уже в искусстве эпохи мезолита (с 15 но 9 тысячелетие до н. э.).

У некоторых народов пиктография просуществовала до последнего времени. Ее использовали американские индейцы, некоторые негритянские племена, народности Океании.

В одном из американских музеев хранится хорошо выдубленная шкура буйвола, покрытая множеством расположенных по спирали рисунков. Это - пиктографическая летопись индейского племени Дакота с 1800 по 1871 г. На протяжении многих десятилетий вождь племени вычерчивал на шкуре изображение, символически передававшее наиболее примечательное событие года. Тридцать черточек, обрамленных длинными линиями, должны напоминать, что в далеком 1800 г. тридцать лучших воинов были вероломно убиты индейцами племени Ворона. А изображение человеческой фигурки, покрытой точками, рассказывает о страшной эпидемии оспы, унесшей в 1801 г. множество человеческих жизней.

Вытовала пиктография и на территории нашей страны, например у небольшого народа юкагиров, живущего в Якутии. Известно письмо юкагирской девушки своему возлюбленному. Все «герои» в нем изображены в виде наконечников стрел.

Девушка (тонкая изящная стрела) живет одна в своей хижине. Ее мысли, представленные в виде облачка, витают над хижиной возлюбленного (стрела с широким заостренным наконечником). Это - солидный мужчина, он не думает о ней. У него есть жена (еще одна тонкая стрела) и двое детей (маленькие стрелочки). Девушка продолжает его любить, хотя возле ее хижины бродит юноша, мысли которого заняты лишь ею.

Приведем еще один пример; это - рельефная табличка древнеегипетского фараона Нармера. Историки относят ее к третьему тысячелетию до н. э. В центре таблички - сам фараон, заносящий булаву над головой поверженного врага. Как будто бы ничего нет от пиктографической записи. Но присмотримся повнимательнее! В верхней части таблички - сокол, под ним - шесть стеблей лотоса. Птица держит в лапке веревку, конец которой продет через губу изображенного ниже человека. Барельеф символичен; здесь уже присутствуют элементы пиктографии.

Как расшифровать запись?

Сокол символизирует фараона, человеческая голова - его пленников. Стебель лотоса уподобляли числу «тысяча». Прямоугольник с волнистыми линиями под картинкой - это вода. Всю же надпись ученые прочитали так: «Фараон Нармер вывел из завоеванной им озерной страны Ва 6 тысяч пленников».

В древнем Египте последовательно сменяли друг друга разные системы письма.

Памятники богатейшей древнеегипетской культуры насчитываются тысячами. Их можно видеть в музеях всего мира, в том числе в наших - в Государственном Эрмитаже и в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.

Стены храмов и гробниц египтяне покрывали рельефами и росписями, по которым вилось затейливым орнаментом красивое и декоративное письмо. Это - иероглифы. Каждый из них - миниатюрное изображение человека, животного, птицы, растения. Да и передавали они на первых порах именно то, что изображено.

Такой тип письма называется идеографией. В основе термина лежат два греческих слова: «идеа» - «понятие» и «графо» - «пишу».

И идеографии каждому отдельному понятию, слову или его корневой части соответствует свой знак.

Пиктографическую запись, как и ребус, может, приложив необходимые усилия и минимум сообразительности, разгадать любой человек. Знать язык, на котором говорил автор записи, для этого не нужно. И напротив, рассматривая идеографическую запись, человек, не владеющий языком, не расшифрует ее; он может лишь догадаться о смысле отдельных знаков.

В дальнейшем египетское письмо приобрело словесно-слоговой характер. Каждый иероглиф стал обозначать не только то, что нарисовано, но и сходно звучащие слова или части слов. С течением времени упростились и начертания. Письмо утеряло изобразительные функции. Упрощенную систему древнеегипетского письма называют иератической - от греческого слова «иератикос», что значит «священный», «жреческий».

Упрощение графики продолжалось и дальше. Новую систему, которая была призвана ускорить процесс письма, именуют демотической - от греческого «демотикос» - «народный». Впервые расшифровал иероглифы французский ученый Жан Франсуа Шампольон (1790 - 1832) в начале XIX в. Помогла ему находка, сделанная во время похода Наполеона в Египет. В июле 1799 г. французские солдаты возводили укрепления возле поселка Розетты. Лопата одного из них наткнулась на что-то твердое. Вскоре из земли показался черный базальтовый камень. В верхней части его была большая надпись, сделанная уже примелькавшимися солдатам иероглифами, в средней - узорно вилось демотическое письмо, в нижней - была высечена греческая надпись. Из последней явствовало, что все три надписи содержат один и тот же текст, восходящий к 196 г. до н. э.

Пользуясь параллельными надписями, Ж. Ф. Шампольон и приступил к расшифровке иероглифов. Прежде всего он решил установить, как писали египтяне имена фараонов. Ученый прочитал имена в греческой надписи. В египетской же они были обведены рамками-картушами. Шампольон предположил, что каждой букве соответствует свой иероглиф, и не ошибся. Письмо в этом случае приобретало алфавитный характер. Так удалось определить звуковое значение отдельных знаков.

Результаты своих исследований Ж. Ф. Шампольон изложил в письме к Б.-Ж. Дасье, непременному секретарю Академии надписей и изящной словесности. Эпистолярный жанр был в ту пору распространенной формой научных публикаций. Этот классический труд Шампольона в 1822 г. опубликован в Париже под названием «О египетском иероглифическом алфавите». Потом его перевели на другие языки, в том числе и на русский. 10 января 1827 г. Шампольон был избран членом Петербургской Академии наук.

В финикийском городе Сидоне, рассказывали древние греки, правил царь Агенор, у которого было три сына и красавица-дочь Европа. Однажды Европу увидел Зевс и полюбил ее. Он явился к девушке в образе быка и похитил ее. Разгневанный Агенор послал сыновей искать похитителя. Один из них - Кадм - доплыл до Греции и основал прекрасный город Фивы. Кадм долго царствовал здесь. Он даровал гражданам мудрые законы и научил их искусству письма. А для этого изобрел алфавит. В нем было 16 букв, каждая из которых соответствовала определенному звуку.

В легендах о Кадме повествуется, что впоследствии греки Паламед, поэт Симонид из Кеоса и сказитель Эпихарм довели число букв до 24.

Алфавит - великое изобретение. Он позволяет с помощью небольшой совокупности знаков передавать великое обилие слов и фраз человеческой речи. Почти все современные системы письма - алфавитные.

Кто в действительности изобрел алфавит, мы не знаем. Современные ученые считают, что алфавитное письмо возникло в конце второго тысячелетия до п. э. у западных семитов. Называют три древнейших протоалфавита (от греческого «протос», что значит «первый»): финикийский, угаритский и южноаравийский. Наибольшую роль в истории человечества сыграло финикийское письмо.

На месте древнего Сидона, где когда-то правил легендарный царь Агенор, ныне стоит ливанский город Сайда. В Ливане чтут память Кадма. В 1966 г. здесь отмечали условный юбилей алфавита. Была выпущена серия из четырех марок. На одной из них изображен Кадм с табличкой для письма, на которой начертаны финикийские буквы. Сбоку сделана надпись: «Ливанский изобретатель алфавита».

Лингвисты изображают историю алфавитного письма в виде генеалогического древа. Это - могучий ливанский кедр с развесистой кроной. На стволе - надпись: «Финикийский линейный протоалфавит». Ствол раздваивается. Один толстый сук протянулся на восток, другой - на запад. Каждый сук имеет множество ветвей.

Скорописное финикийское письмо положено в основу арамейского алфавита, который в VI - IV вв. до н. э. получил широкое распространение в странах, вошедших в состав Персидской империи Ахеменидов. Основатель династии Кир покорил Индию, Лидию, Нововавилонское царство. Его сын Камбиз завоевал

Египет. Арамейское письмо стало государственным и использовалось в канцеляриях империи - от Индии и до Эгейского моря. Местное письмо формировалось под его влиянием. Отсюда пошли алфавиты: еврейский, персидско-арамейский, набатейский. Последний, в свою очередь, положен в основу арабского письма, которое широко распространилось в мире.

Определенное воздействие арамейский алфавит оказал и на древнейшее индийское письмо брахми, возникшее около III в. до н. э. На основе брахми создавалась графика многочисленных алфавитов Индии, Индокитая, Индонезии: бенгальского, непальского, кхмерского, лаосского, тибето-монгольского, батакского… Всех не перечислишь!

Обильные ответвления дал сук, протянувшийся на запад. В VIII в. до н. э. па основе финикийского алфавита было создано греческое письмо. Были заимствованы даже названия букв. Первую из них финикийцы называли «алеф», что значит «бык», вторую - «бет», что переводится как «дом». В названиях отзвуки далеких времен, когда знаки имели идеографический характер, обозначали слова и понятия.

У греков первая буква именуется «альфа», вторая - «бета». Отсюда и современное слово «алфавит».

Греческое письмо имело две разновидности - восточную и западную. От последней пошли алфавит этрусков, населявших в древности Апеннинский полуостров, письмо древних германцев, многочисленные италийские алфавиты. С VI в. до н. э. начинает развиваться латинское письмо, которое положено в основу многих современных алфавитов различных народов Европы, Америки, Австралии…

Восточная разновидность греческого письма стала базой для возникновения современного греческого алфавита, византийского и готского письма и, наконец, для славянских алфавитов.

Ежегодно 24 мая народ Болгарии отмечает День славянской письменности. Это - праздник, посвященный памяти великих славянских просветителей Кирилла и Мефодия.

По словам академика Д. С Лихачева, известного советского историка культуры, филолога, блестящего знатока Древней Руси, это и день «всей славянской культуры, ибо дело гениальных братьев Кирилла и Мефодия бесконечно для всех славян, бесконечно по своим прекрасным последствиям».

Кирилл - его настоящее имя - Константин - родился около 827 г. в стоявшем на берегу Эгейского моря городе Солуни (ныне Салоники). Был он младшим - седьмым но счету - ребенком большой и славной семьи. Его брат и соратник Мефодий был старше на 12 лет. Константину дали хорошее образование. Поступив в «учение книжное», он «успевал в науках больше всех учеников благодаря памяти и высокому умению, так что все дивились». Так рассказывает «Житие Константина», составленное в IX в.

Образование способный юноша продолжал в Константинополе, столице Византийской империи. Здесь он «в 3 месяца овладел всей грамматикой и за иные взялся науки, научился же и Гомеру, и геометрии, и диалектике, и всем философским учениям, а сверх того и риторике, и арифметике, и астрономии, и музыке, и всем прочим эллинским учениям».

Жития - литературный жанр, склонный к преувеличению. Конечно же, постижение наук длилось не три месяца, а гораздо больше. Но Константин действительно был высокообразованным человеком. Это открыло ему путь в богатую Патриаршую библиотеку. Он стал и секретарем патриарха Фотия, учителем философии. Некоторые ученые считают, что Константин преподавал в Константинопольском университете. Тогда-то он получил прозвище «Философ», которое стало частью его имени.

Затем Константин собрался в далекий путь - в Хазарский каганат, владения которого простирались от Крыма до Нижней Волги. По дороге он остановился в Крыму, в древнем городе Херсонесе. Здесь, утверждает неизвестный нам по имени автор «Жития», Константин изучил еврейский язык, перевел грамматику этого языка.

Далее «Житие» рассказывает так: «Нашел же здесь (т. е. в Херсонесе. - Е. Н.) Евангелие и Псалтырь, написанные русскими письменами, и человека нашел, говорящего на том языке, и беседовал с ним, и понял смысл этой речи, и, сравнив ее со своим языком, различил буквы гласные и согласные».

Это, пожалуй, самая загадочная фраза «Жития». О смысле ее и значении вот уже много лет спорят ученые. О каких «русских письменах» идет речь? Одни говорят, что надо читать не «русские», а «фрузские», то есть франкские, латинские. Другие предлагают совсем уже странное чтение - «узкие письмена».

Большинство исследователей считают, что книги были написаны каким-то письмом древних русов - восточных славян и что именно это письмо легло в основу азбуки, впоследствии изобретенной Константином.

Вскоре после возвращения Константина Философа из Хазарии приехали в Константинополь послы от моравского князя Ростислава.

«Мы божьей милостью здоровы, - просил передать Ростислав византийскому императору Михаилу, - и пришли к нам учителя многие от итальянцев, и от греков, и от немцев, и учат нас по-разному. А мы, славяне, люди простые, и нет у нас никого, кто бы нас наставил истине и дал нам знание. Так, добрый владыка, пошли такого мужа, который нас наставит всякой правде».

Император призвал к себе Константина, пересказал ему слова Ростислава: «Слышишь ли, Философ, эту речь? Никто другой сделать этого не сможет, кроме тебя. Вот даю тебе дары многие и иди, взяв с собой брата своего Мефодия».

В Моравии, утверждает «Житие», Константин и «сложил» славянское письмо.

Есть две древних славянских азбуки - глаголица и кириллица. Большинство современных ученых считают, что первой азбукой, созданной Константином Философом в 863 г., была глаголица. Юго-западные славяне, преимущественно - хорваты, использовали ее вплоть до XIX столетия.

Что же касается кириллицы, то ее создали ученики Константина в конце IX в. в Восточной Болгарии. Так это было или нет, в настоящее время сказать трудно.

На первых порах кириллицу и глаголицу использовали параллельно, но затем кирилловская азбука вытеснила глаголицу. Эта азбука лежит в основе современного русского, болгарского, сербского алфавитов, а также алфавитов большинства народов СССР - украинского, белорусского и многих, многих других.

Как сложилась судьба Константина Философа после создания славянской азбуки?

Немецкое католическое духовенство усмотрело в проповеди Кирилла и Мефодия угрозу своей власти и обвинило их в ереси. Папа Николай I вызвал братьев в Рим. По дороге туда просветители побывали в Блатенском княжестве и в Венеции. Николай I тем временем умер. Новый папа Адриан II встретил Кирилла и Мефодия с почетом.

Но Кирилл вскоре заболел и 14 февраля 869 г. скончался. Похоронили его в Риме в церкви святого Климента.

В 1963 г. во всем мире была торжественно отмечена 1100 годовщина славянского письма, которым ныне пользуются народы, говорящие более чем на 60 языках.

Письмо - душа книги, ее язык. Основа книги - это материал, на котором она написана или напечатана.

В древности для изготовления рукописей использовали самые различные материалы. В Индии писали на пальмовых листьях, которые высушивали и нарезали длинными и узкими пластинами.

На листья хорошо ложилась тушь. Страницы пальмовой книги прошнуровывали бечевкой, концы которой прикрепляли к переплету - тщательно оструганным деревянным дощечкам. К дощечкам прибивали тонкие серебряные пластинки с затейливой узорной резьбой.

Наши далекие предки, жители Великого Новгорода, Витебска и других городов северо-западной Руси, писали на бересте - верхнем слое березовой коры. Бересту кипятили; это делало ее прочной и эластичной. Писали на ней заостренным стилосом. Первые берестяные грамоты были найдены в Новгороде в 1951 г. экспедицией известного советского историка А. В. Арциховского (1902 - 1978). Ныне их известно более 600. Среди них и небольшая книжица, в которой 12 страниц.

Люди, жившие много столетий назад в долине между реками Тигр и Евфрат, применяли в качестве писчего материала глину. Из мягкой глины формовали прямоугольные плитки. На их поверхности тростниковой палочкой выдавливали значки, похожие на удлиненные треугольники-клинья.

Способ определил графику знаков; система письма стала называться клинописью.

Покрытые клинописными знаками плитки обжигали в печи. Получались плоские тонкие кирпичики - «страницы» будущей книги. Конечно, скрепить эти «страницы» друг с другом нельзя. Но их можно собрать в одном ящике.

Так делалась глиняная книга.

Ассирийский царь Ашшурбанипал, правивший в VII в. до н. э., создал в своей столице Ниневии большую библиотеку. В ней хранилось до 22 тысяч глиняных табличек, имевших своеобразный экслибрис - тисненую надпись «Дворец Ашшурбанипала, царя царей, царя Ассирии».

Пожар уничтожил дворец Ашшурбанипала. Но книги из его библиотеки уцелели. «Страницы» их не боялись огня. Пламя делало их более прочными.

Глиняные книги донесли до нас «Поэму о Гильгамеше» - полулегендарном правителе города Урука в Шумере, герое вавилонского эпоса. Они сохранили произведения лирической поэзии, религиозно-философские и математические тексты. Прочитать все это мы смогли благодаря усилиям многих ученых, расшифровавших содержание глиняных «страниц».

Начало дешифровки клинописи положил молодой немецкий учитель Георг Фридрих Гротефенд (1775 - 1853), прочитавший древнеперсидские письмена. Над разгадкой секрета вавилонской клинописи много трудился английский востоковед Генри Раулинсон (1810 - 1895), которого справедливо называют «отцом ассирологии».

Глина, пальмовые листья, береста в качестве писчего материала использовались лишь в тех областях, где достать их не было проблемой.

Первым универсальным писчим материалом стал папирус.

Посмотрите на карту Африки. В верхнем правом углу ее - голубая полоска. На протяжении многих сотен километров почти по прямой линии, с юга на север, медленно катит воды могучий Нил - самая длинная река в мире. В далекие времена, примерно в четвертом тысячелетии до нашей эры, на берегах великой реки возникла одна из древнейших цивилизаций.

«Египет - дар Нила», - говорили древние греки.

Ежегодно в середине июля вода в реке мутнеет и начинает прибывать. И ил затапливает прибрежные долины, и вскоре над поверхностью воды возвышаются лишь пышные кроны пальм да плоские крыши каменных строении. Глубокой осенью вода спадает. Обнажаются поля, покрытые толстым слоем плодородного речного ила. Богатейшие урожаи выращивают египтяне на этих полях.

Нил дает Египту хлеб насущный. Нил подарил египтянам и материал, сыгравший колоссальную роль в истории культуры.

В стоячей воде и в болотах дельты Нила в изобилии росло многолетнее водное растение. Древние римляне называли его папирус. Гладкий ствол поднимался на высоту до шести метров и здесь, высоко над водой, распахивался веселым зеленым веером. И сегодня еще папирус растет в тропической Африке. Норвежский ученый Тур Хейердал сделал из него прославленную лодку «Ра» и проплыл на ней до островов Центральной Америки.

Древние египтяне делали из папируса писчий материал, получивший то же название, что и растение. Процесс изготовления описал римский естествоиспытатель Кай Плиний Старший (24 - 79) в одной из 37 книг своей знаменитой «Естественной истории» - своеобразной энциклопедии античной культуры.

Стебли папируса очищали от тонкой коры и обнажали рыхлую, пористую сердцевину. Из нее выкраивали длинные, тонкие пластинки, которые затем укладывали на ровной доске. Сверху, перпендикулярно к первым, размещали второй слой пластинок. Мокрые еще листы прессовали, а затем высушивали на солнце- Сок папируса обладал склеивающими свойствами и прочно скреплял полосы. Когда листы высыхали, поверхность их полировали пемзой или гладкими раковинами.

Изготовленный таким образом писчий материал был слабо окрашен и имел толщину до одной десятой миллиметра.

Книги из папируса не похожи на наши. Материал этот хрупок и на изгибах быстро ломается. Поэтому делать книги так, как сейчас, сшивая сфальцованные листы, египтяне не могли. Они обрезали листы папируса на один формат, склеивали их краями и сворачивали в свиток. Это - одна из древнейших форм книги.

Самый длинный из известных нам папирусных свитков был найден в 1855 г. при раскопках древнеегипетского города Фивы. По имени первого владельца свиток называется папирусом Гарриса. Сейчас он хранится в Британском музее в Лондоне. Его длина 4050 см, высота «страницы» - 48 см. Нелегко приходилось читателям этой книги, написанной в 1200 г. до н. э. Выли свитки и побольше. Рассказывают, что свиток, на котором записана «Илиада» великого Гомера, имел длину около 150 метров.

Папирус был основным писчим материалом в течение многих столетий. На нем писали египтяне, греки, римляне…

Профессия писца в древнем Египте была одной из самых почетных. Не известный нам по имени египетский поэт XIII в. до н. э. писал так:

Они не строили себе пирамид из меди

И надгробий из бронзы.

Не оставили после себя наследников,

Детей, сохранивших их имена.

Но они оставили свое наследство в писаниях,

В поучениях, сделанных ими…

И прочной стены.

Написанное в книге

Возводит дома и пирамиды в сердцах тех,

Кто повторяет имена писцов,

Чтобы на устах была истина.

Папирусные свитки донесли до наших дней замечательные памятники древнеегипетской литературы - поучения, фантастические сказки, любовную лирику, басни о животных…

На папирусе записаны произведения греческой литературы - эпические поэмы «Илиада» и «Одиссея», насмешливая «Война мышей и лягушек». Осторожно водя стилосом по хрупким листам, драматург Эсхил (ок. 525 - 456 до н. э.) поведал миру о героическом подвиге и беспримерных муках Прометея, отдавшего жизнь за людей. Любимец народа Аристофан (ок. 445 - ок. 385 до н. э.) начертал на папирусном свитке рассказ об афинянке Лисистрате, страстно боровшейся против войны и добившейся того, что давние враги стали друзьями. Книги-свитки сохранили размышления философа Сократа (470 - 399 до н. э.) о судьбах вселенной, зерна диалектической мудрости Гераклита (кон. VI - нач. V в. до н.э.), математические построения Архимеда (ок. 287 - 212 до н. э.), рассказы историка Геродота (между 490 и 480 - ок. 425 до н. э.) о давно прошедших днях.

Папирусные свитки, заключенные в цилиндрические коробки, стояли на полках библиотек древнего мира. Крупнейшей среди них была Александрийская.

Среди семи чудес света, о которых говорили в античности, называют и колоссальный маяк в Александрии - столице эллинистического Египта. К чудесам этим не причисляли Александрийскую библиотеку. Между тем память о ней затмила в веках славу знаменитого маяка.

Библиотека была основана в начале III в. до н. э. первыми царями из династии Птолемеев. У истоков ее стоял Мусейон - исследовательское и просветительное учреждение, один из важнейших центров эллинистической культуры. В дословном переводе с греческого «мусейон» - это «храм муз»; музы - легендарные дочери бога-громовержца Зевса, которые покровительствовали наукам и искусствам. Отсюда и наше слово «музей».

При Мусейоне и была создана Александрийская библиотека. Помещалась она в покоях царского дворца. Правители Египта гордились библиотекой, всячески пополняли ее. Птолемей II Филадельф (286 - 247 до н. э.) посылал гонцов во все страны Средиземноморья, приказывая им приобретать рукописи. Так, из Иерусалима ему привезли «Библию», один из наиболее прославленных памятников древней письменности. Птолемей собрал в своем дворце 72 «толковника» - переводчика, и они в течение 72 дней перевели «Библию» на греческий язык. Впоследствии, уже в средние века, перевод этот получил широкую известность. Его называли «Септуагинта» - по числу переводчиков, принимавших участие в работе.

В Александрийской библиотеке сверяли и редактировали тексты и других книг, переводили их на греческий язык. Переписчики тщательно воспроизводили их на папирусных свитках. Это было настоящее издательство, едва ли не древнейшее в мире руководил библиотекой поэт Каллимах (ок. 310 - ок. 240 до н. э.). Он писал гимны и элегии, но вместе с тем составил колоссальный труд - «Таблицы тех, кто прославился во всех областях знания, и того, что они написали». Здесь описаны произведения греческой литературы со времен Гомера. Приводились и жизнеописания авторов.

«Таблицы» были и каталогом Александрийской библиотеки, и библиографическим указателем, и исследованием по истории литературы.

Каллимаха, труд которого дошел до нас в небольших фрагментах, называют отцом современной библиографии.

В годы, когда составлялись «Таблицы», в библиотеке хранилось 400 тысяч свитков. Для новых книг уже не было места и их стали размещать в Серапейоне - святилище в честь бога Сераписа.

К середине I в. до н. э. фонды Александрийской библиотеки насчитывали 700 тысяч «томов».

Как и когда погибла библиотека? По этому поводу существуют разные мнения. С одним из них мы можем познакомиться, прочитав пьесу Бернарда Шоу «Цезарь и Клеопатра».

Во время похода Юлия Цезаря в Египет в 48 - 47 гг. до н. э. римские легионеры подожгли стоявший в гавани флот. Загорелся и город.

Ученый египтянин Теодот, один из героев пьесы Шоу, умоляет прославленного военачальника предотвратить гибель библиотеки.

- Десять людских поколений, - говорит он, - дают миру лишь одну бессмертную книгу.

- Если она не льстит человечеству, - отвечает Цезарь, - ее сжигает палач! А на слова Теодота: «Горит память человечества», - восклицает: «Позорная намять! Пусть горит!»

Так оно было или нет, сказать трудно. Но мысль английского драматурга ясна: войны всегда наносили вред, иногда непоправимый, книжной культуре человечества.

Сподвижник и преемник Цезаря Марк Антоний, чтобы как-то компенсировать потерю, подарил египетской царице Клеопатре 200 тысяч свитков, принадлежавших библиотеке Пергама, древнего города в Малой Азии. Разместили их в Серанейоне. Эта часть библиотеки погибла в 391 г., когда толпа христианских фанатиков разгромила святилище.

Книгохранилище пытались восстановить. Но войны прокатывались через город, и при этом с неизбежностью гибли книги. Около 616 г. Александрию захватили персы, в 627 г. - византийцы, в 640 г. - арабы.

Сирийский писатель и ученый Абу-ль-Фарадж (1226 - 1286) рассказывает, что судьбу Александрийской библиотеки решили слова калифа Омара:

«Если все захваченные в городе книги заключают в себе те же доктрины, которые изложены в Коране, то они излишни. Если же они содержат доктрины, не согласные с Кораном, то они вредны…»

Пергамская библиотека, подаренная Марком Антонием Клеопатре, возникла во II в. до н. э. В Пер-гаме тогда правил царь Евмен П. Задумав создать книгохранилище, он решил купить в Египте самый подходящий материал для письма - папирус. Но фараон Птолемей V, книголюб и гордец, наложил запрет на вывоз папируса. Он боялся, что новое собрание книг затмит славу Александрийской библиотеки.

Тогда Евмен изобрел писчий материал, который делали из кожи животных - овец, телят, козлят. По названию города его стали именовать пергаменом.

Так рассказывает Плиний Старший. Рассказ этот не более чем легенда. Кожа применялась в качестве писчего материала и ранее - в Египте и Месопотамии, в древней Иудее.

…Поздней весной 1947 г. юноша-бедуин Мухаммед эд-Диб, кочевавший co стадом вдоль берега Мертвого моря, отправился разыскивать отбившуюся от стада козу. В прибрежных скалах было много пещер; коза могла забрести в одну из них. Чтобы спугнуть животное, Мухаммед бросил в небольшое отверстие камень - и услышал звонкий треск разбиваемой посуды. Юноша протиснулся в отверстие. В пещере было полутемно. У стены, полузасыпанные камнями и песком, стояли закрытые крышками глиняные сосуды. Мухаммед приподнял крышку и увидел кожаные свитки, покрытые письменами. Юноша взял один из них. Вечером, в шатре, он попытался нарезать из кожи ремни для сандалий. Но кожа оказалась чересчур ветхой…

Прошло немало месяцев, прежде чем свитки попали в руки ученых - историков и палеографов.

Находка Мухаммеда эд-Диба положила начало серии поистине сенсационных открытий, сделанных в последующие годы на берегах Мертвого моря. Один за другим стали извлекать из мрака пещер кожаные свитки. Тогда-то впервые прочитали интереснейшие документы, которые были написаны в период С IV в. до н. э. по I в. н. э. Некоторые из них проливали свет на возникновение христианства. Нашли и письма Вар-Кохбы - героя освободительного восстания в Иудее в 132 - 135 гг. Особый интерес представляли остатки большой библиотеки, в которой оказалось не менее 600 книг. Принадлежала она религиозной общине, названной учеными Кумранской - по находящимся неподалеку от пещер развалинам Хирбет-Кумран.

Многие свитки содержали тексты из «Библии», древнейшие из ныне известных. Они позволили проследить историю постепенного создания этой «книги книг», замечательного литературного и исторического памятника.

Идеология и обрядность Кумранской общины близки к традициям раннего христианства. А ведь община существовала за два века до того времени, к которому относят проповедь Христа!

От кожаных свитков-книг - прямая дорога к пергамену. Древнейшие документы на пергамене были найдены в 1923 г. при раскопках на берегах Евфрата; их датируют 196 - 195 гг. до н. э.

По сравнению с папирусом пергамен обладал многими преимуществами. Писать на нем можно с обеих сторон. Краска легко снимается с пергамена, его можно использовать повторно.

Главное же преимущество состоит в том, что пергамен не ломок. Его можно как угодно сгибать, что способствовало появлению новой формы книги, сохранившейся, в основных чертах, до наших дней.

Форма эта именуется «кодекс», что в буквальном переводе с латинского означает «ствол дерева», «бревно», «чурбан». Более того, когда древние римляне бранились и хотели подчеркнуть тугоумие собеседника, они называли его «кодексом», что примерно соответствует русскому «дубина».

Какими же судьбами столь малопочтенным словом была названа одна из форм книги?

Древние греки и римляне применяли для письма деревянные дощечки, натертые воском. Текст процарапывали на воске заостренной палочкой-стилем. Края дощечек можно было скрепить между собой шнурком, пропуская его через просверленные в них отверстия. Получалось некоторое подобие деревянной записной книжки, навощенные страницы которой всегда готовы к употреблению. В зависимости от количества дощечек книжку называли «диптихом» (две дощечки), «триптихом» (три дощечки) или «полиптихом» (много дощечек).

На одной из фресок города Помпеи, засыпанного пеплом во время ужасного извержения Везувия в 79 г. н. э., изображена девушка с раскрытым полиптихом. Задумавшись над фразой, которую она хочет начертать на покрытой воском дощечке, девушка прислонила кончик стиля к губам - как современная школьница, прикусывающая конец карандаша.

Полиптих и послужил прообразом книги в виде удлиненного по вертикали четырехугольника. Такой форме - в память о деревянных «страницах» полиптиха - и было присвоено название «кодекс».

Кодекс можно изготовить и из папируса, склеивая концами отдельные листочки. Но папирус ломок, его нельзя фальцевать, сгибать. Кодекс получил широкое распространение лишь после того, как появился новый писчий материал - пергамен. По примеру полиптихов из пергамена стали делать записные книжки. Для этого сгибали листки, вкладывали их один в другой и прошивали у корешка. Чаще всего брали четыре листа; при сгибании получалась 16-страничная книжечка. По-гречески ее называли «тетрада», то есть «четверка». Отсюда произошло слово «тетрадь». Отсюда и 16- или 32-страничные тетради в современной книге.

В дальнейшем листы пергамена начали фальцевать в несколько сгибов. Полученные таким образом тетради скрепляли между собой в книжный блок в форме кодекса.

В древнем Риме кодексами называли также «подшивки» документов, грамот. Отсюда распространенное у нас значение слова «кодекс» - свод законов.

Когда появился кодекс?

Точной даты назвать нельзя. Известен рассказ об убийстве в 52 г. до и. э. римского политического деятеля Публия Клодия. Толпа перенесла тело Публия в здание сената и возложила на костер из столов, стульев и «кодицес либрариорум». Историки книги предполагают, что речь идет об актовых книгах римского сената, книгах в форме кодекса.

В одном из берлинских музеев хранится фрагмент когда-то существовавшего кодекса с записью трагедий древнегреческого драматурга Кврипида, сделанной во II в. п. э. Старейшие кодексы со списками «Библии» относят к IV - V вв. н. э. Самый известный из них - Синайский - был найден в монастыре св. Екатерины на Синайском полуострове, в библиотеке которого сохранилось немало сокровищ книжной культуры. Предполагают, что в этом кодексе было не менее 730 листов форматом 43x37 см. До нас дошло 390 листов; большая часть из них находится в Британском музее в Лондоне.

В 9 г. н. э. поэт Публий Овидий Назон (43 до н. э. - ок. 18 н.э.), сосланный императором Августом на берег далекого Понта Эвксинского - Черного моря, отправлял в Рим написанные им в ссылке «Скорбные элегии». Свиток был написан им собственноручно и, конечно же, не походил на нарядные книги, до которых в Риме было много охотников. Напутствуя свой труд, Овидий писал:

Так, без хозяина в путь отправляешься, малый мой свиток,

В Град, куда мне, увы, доступа нет самому.

Не нарядившись, иди, как сосланным быть подобает.

Бедный! Пусть жизни моей твой соответствует вид.

Красным тебя покрывать не надо вакцинии соком,

Скорбным дням не иод стать яркий багрянец ее.

Минием пусть не блестит твой титул и кедром - страницы,

Пусть подобный убор украшает счастливые книги.

Должен ты помнить всегда о злополучье моем.

Пусть по обрезам тебя не гладит хрупкая пемза,

В люди косматым явись, с долго небритой щекой.

Своему скромному свитку Овидий противопоставил роскошное, как мы сказали бы сейчас, - библиофильское издание. Хранили его обычно в чехле из плотного пергамена, который окрашивали в красный цвет соком вакцинии, смешанным с молоком. Названия разделов выводили красной краской-минием. Сам пергамен натирали кедровым маслом, которое хорошо пахло. Обрез свитка полировали пемзой и окрашивали. Свиток свертывали на черную палочку, концы которой - рожки - украшали накладками из слоновой кости.

Любители книги - библиофилы были и в древней Греции, и в древнем Риме. Пайсистрат из Афин и Поликрат с острова Самос, жившие в VI в. до н. э… собрали неплохие библиотеки. Раскапывая Геркуланум, город, засыпанный пеплом одновременно с Помпеей, археологи нашли виллу богачей Пизанов, в которой был специальный библиотечный зал.

Существовали и библиоманы, у которых любовь к книге приобретала патологический характер. Римский философ Луций Анней Сенека (ок. 4 до н. э. - 65 н. э.) высмеивал богачей, заполнявших свои дома книгами, но никогда не читавших их. Один из таких «книголюбов» - Тримальхион, герой «Сатирикона» Гая Петронин (ум. 66 н. э.), похваляется тем, что у него три библиотеки - одна греческая и две латинские.

На первых порах ни издательского дела, ни книжной торговли в нашем понимании слова в античном мире не существовало. Автор литературного или научного произведения сам переписывал его в двух-трех экземплярах для ближайших друзей. Те, в свою очередь, давали списывать книги приятелям. Со временем появились писцы-профессионалы, изготовлявшие свитки за плату. Богатые книголюбы отдавали рабов в обучение писцам. Научившись, они помогали владельцам составлять библиотеки, подбирали произведения, переписывали книги.

Греческие писатели V в. до н. э. уже рассказывают о книжной торговле. Упоминает о ней, например, историк Ксенофонт (ок. 430 - ок. 355). О книготорговцах-библиополах вспоминают греческие комедиографы Аристомен и Ни-кофон.

В древнем Риме книготорговля уже достаточно широко распространена. Марк Валерий Марциал (ок. 40 - ок. 104), автор прославленных эпиграмм, так описывает книжную лавку библиопола Атректа:

Ведь случалось тебе приходить к Аргилету,

Против форума Цезаря книжная есть лавка,

Все столбы исписаны в ней так и эдак,

Чтобы скорее тебе прочесть имена поэтов.

Там меня не ищи, а спроси у Атректа

(Этим именем звать хозяина лавки).

С первой же или со второй он там полки

Пемзой зачищенного и в наряде пурпурном

За пять денариев даст тебе Марциала…

Книги делали на любой вкус и любого размера. Тогда-то и появились свитки-малютки. Плиний Старший на страницах уже знакомой нам «Естественной истории» рассказал о микроскопическом списке «Илиады» Гомера. Знаменитая эпическая поэма была воспроизведена мельчайшим почерком на столь малом и тонком свитке пергамена, что его можно было поместить в крохотную ореховую скорлупу.

Сообщение кажется невероятным: ведь в «Илиаде» 15 686 стихотворных строк!

О миниатюрных свитках, которые можно брать с собой в дорогу, пишет и Марциал:

Ты, что желаешь иметь мои книжки повсюду

И как спутников их в дальнем пути сохранять,

Эти купи, что хранит в небольших размерах пергамен:

Сдай большие в лари, я помещаюсь в руке.

Книжная торговля объединяется с издательским делом. Возникают предприятия, в которых переписывают книги, а затем распространяют их, продают. Среди первых издателей, имя которых сохранила история, был друг римского оратора Цицерона Тит Помпоний Аттик (ок. 109 - 32 н.э.). Он ездил в Афины, чтобы познакомиться с греческой книжной культурой. В мастерской Аттика трудились писцы, переводчики, корректоры. Автору, который разрешал переписать свое сочинение, Аттик давал в награду несколько копий рукописи. Это была древнейшая форма авторского гонорара, конечно же несовершенная и весьма примитивная.

Римский поэт Квинт Гораций Флакк (65 - 8 до н. э.) утверждал, что книги приносят деньги лишь библиополам; талантливый автор может рассчитывать только на славу.

«Либри ману скрипти» в переводе с латинского означает «книги, написанные от руки». «Манускриптами» мы называем древние рукописи. «Скриптор» по-латыни - это «писец». Отсюда и слово «скриптории», обозначающее мастерскую рукописных книг.

Крупные скриптории возникают в Византии - государстве, созданном на обломках Римской империи в IVr в. н. э. Столицей ее стал Константинополь, основанный в 324 - 330 гг. императором Константином I Великим. Уже в 356 г. здесь существовал скриптории; мы знаем об этом из речи оратора Фемистия, произнесенной 1 января 357 г. Множество каллиграфов переписывали в мастерской произведения античных писателей и философов.

Скриптории, говорил Фемистий, важнее, чем ипподром и гавани, рынки и бани.

Основал скриптории Константий - сын Константина Великого. Он же заложил в столице публичную библиотеку, в которой к 475 г. насчитывалось 120 000 томов. В том же году библиотека сгорела, но ее вскоре восстановили.

Кроме императорского скриптория, мастерские рукописной книги существовали и при монастырях. Крупнейшая из них работала в Студийском монастыре, основанном в Константинополе в 462 г.

«Этот мягкий свинец, определяющий движение моих пальцев, это перо для искусных росчерков, этот ножик, расщепляющий и утончающий его, камень, на котором заостряется тростник, наконец, всю сумку с лощилкой, губкой и чернильницей, бывшими орудиями моего смиренного занятия, я приношу тебе, о боже, потому что ослабленные возрастом руки и глаза отказываются от работы».

Такими словами завершил свой труд переписчик сборника греческих стихотворений, относящихся к первым столетиям нашей эры. Здесь перечислены все нехитрые и немногочисленные инструменты, с помощью которых в те времена делалась книга.

Пластинкой или диском из мягкого свинца прочерчивали на листе пергамена тонкие, едва заметные линии для колонок (столбцов) и строк. Благодаря этому строчки книги не «заваливались» и были расположены на одинаковом расстоянии одна от другой. Впоследствии для разлиновки стали использовать грифель.

Линейка по-гречески «канон». С ее помощью упорядочивали письмо, делали его правильным. Отсюда и слово это получило более широкое значение. Каноном стали называть правило, церковное или государственное установление, обязательное для всех.

Писали обычно тростниковым пером, которое называли «калам» (по-гречески - камыш). Прежде чем начать работать, писец затачивал перо небольшим ножом. Мы сейчас называем карманные ножи «перочинными». В этом - память о былом процессе.

С помощью лощилки - куска пористой и шероховатой пемзы - разглаживали лист перед письмом. И, наконец, писец осторожно погружал перо в чернильницу, которую делали из камня или металла.

Если писец делал ошибку, он смывал текст губкой.

Римский историк Гай Транквилл Светоний (ок. 70 - ок. 140) рассказывал, что поэтов, не угодивших императору Калигуле, заставляли смывать свои сочинения губкой, а иногда и слизывать языком.

Искусные византийские каллиграфы оттачивали и совершенствовали графику письма. Сначала писали крупным и четким почерком, который называют унициалом или маюскулом (от латинского «майус» - «большой»). В конце VIII в. сложился новый, более упрощенный тип письма - минускул (от латинского «минускулус» - «маленький»).

В книгу приходит цвет. Сначала - путем окраски пергамена в нарядные и нежные тона. Затем - путем использования разноцветных чернил. Златописец-хрисограф прописывал отдельные слова золотом.

Начальные фразы абзацев и названия разделов выделяли красными чернилами, которые изготовляли из киновари или сурика. «Красный» по-латыни «рубер». Отсюда пошло слово «рубрика». Писцов же, которые писали киноварью, называли рубрикаторами.

Так возник и наш сегодняшний термин «красная строка».

- Начните с красной строки! - говорим мы, хотя давным-давно не отмечаем абзацы киноварью.

Замечательные мастера украшали византийские рукописи декоративным орнаментом - инициалами и заставками.

Сурик по-латыни «миниум». Отсюда слово «миниатюра». Так называют иллюстрацию рукописной книги. Искусство миниатюры с годами совершенствуется. Превосходные художники-иллюминаторы ввели в книгу великое богатство красок, образующих подчас удивительные сочетания. Миниатюры размещали на отдельных листах, а иногда и на полях рукописи.

Миниатюра византийской книги трактует преимущественно религиозные сюжеты. Но в самый отвлеченный сюжет художник вносил элементы современности. В каждой миниатюре мы найдем массу бытовых подробностей, характеризующих костюм, утварь, элементы архитектурного интерьера вполне конкретной эпохи.

Можно назвать немало прекрасных византийских рукописей, украшенных миниатюрами. Одна из древнейших - так называемое «Россанское Евангелие», восходящее к VI столетию. Миниатюры здесь вынесены в начало кодекса - в виде своеобразного альбомчика. Другой известный памятник ранневизантийской миниатюры - «Евангелие», написанное в 586 г. в одном из монастырей Месопотамии монахом Равулою; ныне эта рукопись хранится во Флоренции.

Широко известна так называемая «Хлудовская Псалтырь», созданная в IX в. Русский ученый В. И. Григорович нашел рукопись в 1847 г. в одном из афонских монастырей. Впоследствии она попала к собирателю Алексею Ивановичу Хлудову (1818 - 1882); отсюда ее название. В рукописи много миниатюр, вынесенных на поля. Художник, сделавший их, был великолепным мастером, умевшим насытить религиозный сюжет бытовыми подробностями.

Пергамен - очень дорогой материал. Поэтому писцы стремились использовать его повторно. Старый текст смывали специальными смесями - например, из молока, сыра и извести, - выскабливали кусочками пемзы. Особенно часто так поступали в средние века. Монахи счищали со страниц кодексов произведения античных авторов, слывшие еретическими. Уничтожали иногда и старые переводы «Виблии».

Рукописи на пергамене, первоначальный текст которых смыт или счищен для нового текста, называют палимпсестами (от греческого «палин» - «вновь» и «псехо» - «счищаю»).

Одно из первых открытий в области палимпсестов было сделано в 1692 г., когда под рукописью XIII в. обнаружили едва различимый греческий список «Виблии», относящийся к V в. С этого времени ученые стали присматриваться к пергаменным кодексам, на страницах которых из-под текста проглядывали неясные черточки и закругления. Так впоследствии нашли много неизвестных произведений античных писателей. Итальянский исследователь Анджелло Май (1782 - 1854) отыскал, например, в Ватиканской библиотеке рукопись VIII в. с комментариями христианского богослова Аврелия Августина к «Псалтыри».

На страницах книги он увидел остатки какого-то старого текста. Это оказался труд прославленного римского оратора Марка Туллия Цицерона «О республике», переписанный в IV в.

Так были открыты и «Институции» Гая - учебник римского права II века, произведения римского историка Тита Ливия, списки эпических поэм Гомера…

В XIX в. применяли различные химические методы восстановления старых текстов на палимпсестах. При этом нередко портили ценные рукописи. Ныне используют всевозможные фотографические методы, один из которых в конце XIX в. разработан русским фотографом Евгением Федоровичем Буринским (1849 - 1912). Фотограф буквально делал чудеса, восстанавливая совершенно угасшие тексты.

Великий химик Дмитрий Иванович Менделеев, подарив Буринскому свою книгу, написал на ней: «Создателю второго зрения у человека».

Сейчас существуют специальные исследовательские центры, изучающие и восстанавливающие палимпсесты. Один из них находится в Бойроне (ФРГ), а другой - в Риме. Богатые коллекции византийских и западноевропейских средневековых палимпсестов хранятся и в нашей стране - в Государственной Публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде. Они изучены советскими палеографами и историками книги Е. Э. Гранстрем, А. Д. Люблинской, В. С. Люблинским…

Примерно в XI в. в Византии появляется новый и, что самое главное, дешевый писчий материал, который в ту нору именовали бомбикином. Это - хорошо известная нам бумага. Изобрели ее не византийцы. Сюда она попала, совершив дальнее и многовековое путешествие. Изобрели бумагу в Китае. В стародавние времена, начиная со второго тысячелетия до н. э., китайцы писали на деревянных или бамбуковых дощечках, которые предварительно очищали от коры и тщательно высушивали. В IV в. до н. э. начали писать на шелке.

Историк Фань Е, живший в V столетии н. э., говорил о том, что бамбук тяжел, а шелк - дорог. Над этим задумался и Цай Лунь, крупный чиновник при дворе китайского императора. В молодости Цай был рабом. Природная сметливость и трудолюбие позволили ему добиться самых высоких чинов.

В 105 г. Цай Лунь преподнес императору образцы нового, только что изобретенного им писчего материала. Делался он, по словам Фань Е, так. Комки шелковой ваты, тряпье, старые рыболовные сети измельчали и бросали в сосуд с водой, а затем взбалтывали до тех пор, пока не получалась однородная кашица. Массу эту зачерпывали бамбуковой сеткой и давали просохнуть. При этом получался гладкий, хорошо воспринимающий краску лист.

Шелк китайцы называли «чжи». Новый материал стали именовать «цай чжи», или «шелк Цая».

Император осыпал Цай Луня милостями. Завистливые придворные начали травить изобретателя и довели его до самоубийства.

Так рассказывал Фань Е. Никто и никогда не сомневался в достоверности рассказа. Цай Лупя считали изобретателем бумаги. Усомниться в этом заставила находка шведского археолога Фольке Бергмана, сделанная в марте 1931 г.

Бергман раскапывал древние поселения в низовьях реки Эдзин-гол, неподалеку от знаменитого мертвого города Харахото. Он нашел в развалинах тексты, написанные с 94 по 98 г. на деревянных табличках и шелковых свитках. И тут же лежал кусок бумаги. Значит, этот дешевый писчий материал был известен и до Цай Луня.

Постепенно и соседи китайцев научились изготовлять бумагу. Во II в. она появилась в Корее, в III - в Синьцзяне и Турфане. В VIII в. попавшие в плен китайские мастера стали делать бумагу в Самарканде. Древнейшая арабская книга, написанная на бумаге, датирована 866 г. Из Средней Азии «шелк Цая» проникает на Ближний Восток; его делают в Дамаске, Багдаде и Каире, а затем и в Константинополе.

Около 1150 г. начала работать первая бумажная мельница на европейском континенте - в испанском городе Касатива.

Бумага

во все глаза

глядела на людей,

готовая принять от них

подарки -

их летописи,

любовные истории,

чтобы разнести по миру

нажитое богатство,

чтоб неожиданно

колодой карт

рассыпать на столе

медлительную мудрость.

Это строки из «Оды типографии» чилийского поэта Пабло Неруды.

Бумага сыграла колоссальную роль в истории культуры. Сегодня, когда настойчиво говорят о «безбумажной информации», о вытеснении книги электронно-вычислительной техникой, уместно подчеркнуть это. «Шелк Цая» стал идеальной основой для нанесения письменных знаков. Он сделал книгу дешевой, а значит, и доступной. Это способствовало распространению знаний, образованности.

Бумага вроде бы материал непрочный. Тонкий лист легко разорвать, смять. Влага портит его. Он легко становится добычей огня. Но старая русская поговорка гласит: «Написано пером, не вырубишь топором!» А советский писатель М. А. Булгаков утверждал: «Рукописи не горят!»

И это действительно так!

Нанесенный на бумагу текст можно легко размножить, переписать в двух, трех, в десяти экземплярах. Этому способствует дешевизна писчего материала. А из многих экземпляров хотя бы один справится с превратностями судьбы, сохранит произведение литературы или науки для потомков.

Бумага сделала книгу массовой; книге стало тесно в узких границах рукописания. Так была подготовлена почва для нового способа - книгопечатания.

Впрочем, прежде чем он появился, прошло еще несколько столетий. Они не были пустыми, эти века, которые впоследствии назвали «средними» - между античностью и новым временем. В замках владетельных особ - императоров, королей, графов, баронов, в монастырях, укрывшихся на островах или в лесистых распадках, неустанно работали скриптории. Их продукция постепенно подтачивала устои феодального общества.

Начало средневековья было бурным. Древний Рим пал под натиском варваров. Волнами накатывались на империю племена остготов и вестготов, лангобардов и франков. Государства, которые они создавали, были недолговечными. Войны и междоусобицы перекраивали карту Европы. Все казалось преходящим, непостоянным. И лишь за толстыми стенами монастырей веками сохранялся стародавний, вошедший в плоть и кровь уклад жизни.

Разноплеменную и разъединенную Европу объединяло христианство. Учение возникшей в I в. н. э., гонимой и преследуемой секты в IV столетии стало официальной религией Римской империи, которая затем подчинила и низвергнувшие Рим племена.

Христа и его ближайших сподвижников - апостолов изображали с книгами в руках. Книга символизировала божественное откровение и вековечную мудрость.

«В начале было Слово, и Слово, было у Бога», - говорили христианские проповедники.

Тяжелый и однообразный труд переписчиков был объявлен богоугодным делом. Церковь еще не подозревала, что именно Книга впоследствии сокрушит ее могущество. Месяцами и годами трудились писцы, чтобы дать жизнь рукописи.

«Не умеющий писать не может оценить такую работу, - утверждал испанский переписчик XI в. Петрус - Попробуйте сами, и вы убедитесь, какой это великий труд, какой тяжкий груз. Он губит зрение, сгибает спину, разрывает желудок и бока, наносит вред пояснице, подвергает длительному испытанию все тело. Поэтому, о читатель, перелистывай медленно страницы и следи за тем, чтобы не держать пальцы на тексте. Невежественный читатель, приводящий в негодность текст и книгу, подобен граду, уничтожающему урожай земли».

Уважение к книге сказывалось и в том, что ее стали тщательно украшать. В VII - VIII вв. в рукописях господствует орнамент. Иногда целую страницу занимает узорный инициал и две-три строки, буквы которых составлены из изображений рыбок и птиц. Ученые называют такой орнамент изоморфическим. Прекрасные образцы его - в «Гелазианском сакраментарии», написанном во Франции в эпоху Меровингов (481 - 751) - первой династии франкских королей.

Своеобразные приемы оформления книги сложились в этот период в Англии и Ирландии. Здесь господствует древний языческий орнамент - в виде переплетенных ремней и жгутов. Он вторгается даже в иллюстрации. Фигуры святых словно сплетены из ремней или покрыты россыпью разноцветных квадратиков. Самые известные памятники ирландского искусства книги хранятся сейчас в Колледже Святой Троицы в Дублине; это «Евангелие из Дурроу» около 670 г. и «Келлское Евангелие» около 800 г.

Совершенствуется искусство переплета. Искусные мастера начинают помечать их своими именами. Первым таким переплетчиком был ирландский монах Дагеус, живший в VI столетии. Сначала переплетными крышками служили две кое-как обрезанные и обструганные дощечки. Отсюда образное словосочетание: прочитать книгу «от доски до доски». Затем доски стали обтягивать кожей. Крышки переплета украшали резными узорными пластинками из слоновой кости и драгоценных металлов. По коже с помощью специальных штампов выдавливали тисненый узор.

Монахи - ирландцы и англосаксы - отправлялись на материк, основывали там монастыри. И привозили с собой книги. В 614 г. ирландец Колумбанус основал монастырь Боббио в Северной Италии, а в нем - библиотеку и скрипторий.

Винфрид Бонифаций проповедовал христианство среди германских племен. В 754 г. его убили. Легенда рассказывает о том, что убийцы надеялись найти среди его имущества золото и серебро, но нашли только книги. В городе Фульда, где Бонифаций похоронен, и сегодня показывают три принадлежавших ему рукописи.

Англосаксонский ученый Флакк Альбин Алкуин (ок. 735 - 804) стал приближенным короля франков Карла Великого, который объединил под своей властью земли Франции, Германии, Италии и в 800 г. короновался в Риме императорскими регалиями. Во дворце Карла в Аахене сложился ученый кружок - «Академия». Во главе стоял Алкуин, а членами были образованнейшие мужи всей Европы: Петр Грамматик из Пизы, лангобард Павел Дьякон, епископ Тео-

дульф из Орлеана, франк Эйнгард. При «Академии» работал скрипторий, в стенах которого создано много замечательных рукописей.

Возникают скрипторий и во французских и немецких монастырях. Монах Годескальк в 781 - 783 гг. переписал для Карла Великого и его супруги Гильдегарт «Евангелие». Кодекс этот ныне находится в Парижской Национальной библиотеке. Текст его написан золотом и серебром на пергамене, окрашенном пурпуром.

Золотом написано и «Евангелие», изготовленное в дворцовом скрипторий для аббатисы Ады - сестры Карла.

Торжественные, заключенные в богато орнаментированные рамки миниатюры этих книг изображают апостолов-евангелистов. Они или читают или пишут; рукописи в форме кодекса покоятся у них на коленях или на специальных пюпитрах.

Иной характер имеют миниатюры так называемой «Утрехтской Псалтыри», изготовленной монастырским скрипторием в Реймсе. Это беглые рисунки на полях, которые во многих случаях не имеют никакого отношения к содержанию. Получилось так потому, что художник буквально трактует образные метафоры текста. Так, например, фразу: «Слова бога - чистые слова, как серебро, очищенное в горниле земли» он иллюстрирует, изображая кузнецов, работающих у плавильного горна.

В скрипториях сложился новый тип письма - каролингский минускул. Он хорошо читается, формы знаков его гармоничны и правильны. В XII в. этот тип письма уступил место вычурным готическим почеркам. Но в эпоху Возрождения о нем вспомнили и использовали при создании так называемого гуманистического минускула, положенного в основу изящного типографского шрифта «антиква».

Уже после смерти Карла Великого для одного из его преемников - Карла II Лысого (823 - 877) в Реймсе было переписано «Евангелие», которое ныне находится в Мюнхенской государственной библиотеке. Книгу эту называют «Кодекс ауреус», что значит «Золотой кодекс». Замечателен переплет кодекса. Он весь покрыт тонкими золотыми пластинками с рельефными изображениями апостолов-евангелистов и сцен из «Нового завета». Переплет украшен жемчугом и драгоценными камнями. Свет, падающий на книгу, отражается, изменяясь в цвете и дробясь на красные, голубые и зеленые лучики.

На Руси такие драгоценные переплеты называли окладами.

В 843 г. Каролингская империя распалась. На немецких землях сложилось государство, которое именовали Священной Римской империей германской нации. Правила здесь династия Оттонов, по имени которой период называют оттоновским. Многое еще связывает этот период с каролингской эпохой. Но в книжном искусстве с каждым годом все сильнее и сильнее проступают новые темы и новые приемы. Миниатюра становится патетически взволнованной.

В предгорьях Альп лежит живописное и глубокое Боденское озеро. Удивительно прозрачная вода отражает небесную голубизну и вершины окрестных гор. По берегам расположены курорты. На небольшом пароходике от любого из них легко добраться до острова Рейхенау, где туристы осматривают Бенедиктинский монастырь, основанный в 724 г.

В оттоновскую эпоху в монастыре был скрипторий. Старательные писцы по заказу императоров и их состоятельных вассалов изготовляли прекрасные книги. Многие из них сохранились; мы можем познакомиться с ними в крупнейших библиотеках Европы.

В скриптории на Рейхенау работали прекрасные художники, имена которых нам не известны. Каждый мастер обладал самостоятельным почерком, собственной неповторимой манерой. Ученые приписывают им художественное оформление отдельных групп памятников, именуя их по названиям наиболее прославленных рукописей: «мастер Евангелия Геро», «мастер кодекса Эгберта», «мастер Евангелия Оттона III»…

Римские папы даровали скрипторию особые привилегии и не раз подтверждали их. Книги, написанные на Рейхенау, расходились по всей Европе.

Нот история одной из них - «Псалтыри Эгберта».

Искусный мастер Руодирехт, изготовивший кодекс, около 980 г. преподнес его Эгберту, архиепископу Трирскому. Как это происходило, изображено на миниатюре, открывающей книгу. В XI в. кодекс попал в руки к польскому королю Казимиру I, которого восставшие феодалы вынудили бежать в Германию. В начале 1041 г. Казимир вернулся на родину, взяв с собой «Псалтырь».

В борьбе против одного из феодалов - Моислава, захватившего богатое Мазовецкое княжество, Казимиру помогал киевский князь Ярослав Владимирович Мудрый. Союз был скреплен двумя браками: Казимир взял в жены сестру Ярослава Марию, а Ярослав женил своего сына Изяслава на сестре Казимира Гертруде. Среди приданого Гертруды была и «Псалтырь Эгберта».

Киевские мастера пополнили книгу пятью прекрасными миниатюрами. Однако кодекс не остался на Руси. Его опять увезли в Германию; в ПВО г. им владел граф Андехский. В начале XIII в. книга принадлежала Елизавете, ландграфине Тюрингской (1207 - 1231), помогавшей голодающим во время неурожая 1226 г. и ставшей героиней многих легенд и сказаний. Елизавета умерла совсем молодой и была канонизирована католической церковью. А «Псалтырь Эгберта» попала в собор небольшого городка Цивидаль.

С именем Эгберта связан еще один кодекс. Это «Евангелистар», изготовленный около 980 г. на Рейхенау мастерами Керальдом и Герибертом. Книгу эту ученые считают сокровищем прикладного искусства оттоновской эпохи. В ней 52 прекрасных миниатюры. С 1810 г. кодекс находится в Городской библиотеке Трира.

Можно назвать еще много замечательных книг, написанных на острове посредине Боденского озера. Скрипторий работал долго. Свое значение как центра книжного искусства он потерял в середине XI в.

В эту нору начинают формироваться местные школы рукописания. На протяжении двух с лишним столетий в книге господствует так называемый романский стиль. В XIII в. он уступает место готическому искусству. Спрос на книгу растет с каждым годом. В различных странах Европы возникают университеты. На смену монастырским скрипториям пришли мастерские, работавшие в городах и изготовившие много светских книг.

Готическая книга изящна и легка, в ней много иллюстраций. Растительный орнамент, в который вписаны миниатюрные изображения людей и животных, обрамляет страницы, а иногда проникает и в текст.

Книга, о которой пойдет речь, была изготовлена в начале XV в. для герцога Жана Веррийского. Называется она «Великолепный часослов». Герцог был библиофилом. Сохранились описи его библиотеки, в которой были сочинения Аристотеля и Воккаччо, 41 историческая хроника, 88 рыцарских романов, 15 «Библий»…

Иллюстрировали «Великолепный часослов» братья Поль, Жан и Эрман Лимбурги, учившиеся в Париже, жившие при бургундском дворе, а затем попавшие во дворец к Жану Беррийскому. Вскоре они стали друзьями герцога. Отношения между ними были такие, что они могли себе позволить и подшутить над герцогом. К новому 1410 г. братья преподнесли герцогу подарок, который в каталоге библиотеки описан так: «Книга из цельного куска дерева, подделанная под настоящую, но где нет ни единого исписанного листа, переплетенная в белый бархат с позолоченными застежками и с гербами монсеньора. Оную книгу Поль Лимбург и его два брата преподнесли нашему сеньору».

Это была, пожалуй, первая в истории книги библиофильская шутка.

«Великолепный часослов» написан на тонком пергамене, изготовленном из телячьей кожи. В книге 206 листов, на которых 129 миниатюр. Но братьями Лимбургами сделано лишь 65. Они не успели закончить работы - в 1416 г. эпидемия чумы унесла их в могилу; тогда же скончался и герцог. Работу над книгой завершили позднее - в конце XV в.

Жемчужина кодекса - 12 больших миниатюр, каждая из них посвящена одному месяцу. Миниатюра «Январь» изображает пир герцога Веррийского, сидящего за праздничным столом в окружении друзей и придворных. На миниатюре «Февраль» - крестьянская усадьба с хозяйственными постройками, полузасыпанными снегом. В доме у открытого очага греют ноги женщины. «Март» - время начала полевых работ. На первом плане видим крестьянина с плугом, который тянут волы.

Орудия труда, предметы утвари художники изображают с той же тщательностью, что и фигуры людей. Миниатюра «Апрель» возвращает нас к герцогскому двору. Мы присутствуем при обручении Жана Веррийского с Жанной Волонской, его второй супругой.

Как многие другие иллюминированные рукописи, «Великолепный часослов» переходил из рук в руки, путешествовал из одной страны в другую, побывал во Франции, Нидерландах, Италии. На его красном сафьяновом переплете оставили свои суперэкслибрисы - тисненые владельческие книжные знаки - многие известные семьи Европы. В 1855 г. «Великолепный часослов» попал к французскому коллекционеру герцогу Омалю. Кодекс хранился в его замке Шантильи, который вскоре стал собственностью французского государства. Сейчас здесь музей, в котором можно увидеть и «Великолепный часослов» братьев Лимбур-гов - один из превосходнейших образцов готического книжного искусства.

Жан Веррийский - не единственный и не первый библиофил средневековья. Их было немало - людей, всепоглощающей страстью которых была неизбывная любовь к книгам. Помыслы и стремления их превосходно выразил Ричард де Бери (1287 - 1345), автор сочинения, всецело посвященного любви к книге - библиофильству.

Ричард д'Онжервиль - таково его настоящее имя - получил превосходное образование в стенах Оксфордского университета. Его долгая по тем временам жизнь протекала гладко, драматических событий в ней не было. Ричард стал наставником будущего короля Англии Эдуарда III и, когда тот взошел на престол, жил при дворе, был лордом-канцлером, выполнял дипломатические поручения. Посещая континент, он свел знакомство с величайшими умами Европы и среди них с великим итальянским поэтом Франческо Петраркой, который также любил книги и собрал неплохую библиотеку.

Труд, прославивший имя Ричарда де Бери, окончен 24 января 1345 г., за два с половиной месяца до кончины автора. Состоял он из пролога и 20 глав, названия которых говорят о многом: «О том, что сокровищница мудрости таится преимущественно в книгах», «Какова должна быть разумная любовь к книгам», «Как надо определять цену при покупке книг», «Кому надлежит по преимуществу быть почитателем книг», «Какие блага приносит любовь к книгам»… Это своеобразная философия библиофильства, многие из положений которой справедливы и сегодня.

В библиотеке Ричарда де Бери было около 1500 книг. Для того времени это - колоссальная библиотека. Собирал ее библиофил не только для себя. Он мечтал, что книги попадут в Оксфорд и будут использоваться студентами, постигающими жизнь и науки. «О том, что мы составили столь богатое собрание книг для общей пользы учения, а не только для собственного удовольствия» - так назван один из разделов «Филобиблона». А в следующей главе Ричард де Бери говорит «о способе предоставления наших книг всем студентам». Библиофил рассказывает, как надо пользоваться книгами, чтобы дольше сохранить их. Есть школяры, говорит он, под ногтями которых - «зловонная грязь, черная как смоль». «И таким-то ногтем, - возмущается де Бери, - студент отчеркивает отрывки, удостоившиеся его внимания. Он распихивает множество соломинок по разным страницам книги, чтобы они торчали наружу и помогли запомнить то, что не в состоянии удержать его память. Но у книги нет желудка, чтобы переварить солому, и никто не освобождает ее от этого сора. Тогда книга толстеет, и забытая в ней солома гниет».

Особенно возмущают де Бери читатели, которые украшают поля книги «уродливыми пометами или какой-нибудь фривольностью, пришедшей им на ум», а также те, кто отрывает поля или чистые листы, чтобы писать на них.

В глазах Ричарда де Бери книга всемогуща и бессмертна. «Замки могут сравняться с землей, - пишет он, - непобедимые некогда государства могут погибнуть. Не дано ни королям, ни панам увековечить себя так, как это могут сделать книги. Однажды написанная книга в благодарность дарует бессмертие своему автору. Пока живет она, живет и он».

В этом Ричард де Бери оказался прав. Прошло шесть с лишним столетий, а «Филобиблон» живет и по-прежнему волнует читателей. Книгу сразу же стали переписывать. В 1473 г. в Кёльне ее впервые напечатали. Десять лет спустя в Шнейере вышло в свет второе издание, в 1500 г. в Париже - третье.

«Филобиблон» написан по-латыни. В течение долгого времени этот международный язык науки и культуры был понятен всем ученым и библиофилам. Лишь в XIX - XX вв. трактат де Бери начали переводить на национальные языки. В 1832 г. появился английский перевод, в 1912 г. - немецкий, в 1921 г. - польский (он издан во Львове), в 1922 г. - шведский, в 1927 г. - испанский. В 1929 г. отрывки из «Филобиблона» в русском переводе помещены на страницах ленинградского «Альманаха библиофила». А в 1985 г. «Филобиблон» с параллельными латинским и русским текстами выпустило в свет издательство «Книга».

Завершить эту главку мы хотим прекрасными словами Ричарда де Бери: «Какое огромное счастье познания скрывается в книгах! Как легко и откровенно доверяем мы книге тайну своего невежества. Книги - учителя, наставляющие нас без розог и линейки, без брани и гнева, без уплаты жалованья натурой или наличными. Подойдешь к ним - они не дремлют, спросишь у них о чем-нибудь - они не убегают, ошибешься - они не насмехаются».

В любом крупном нашем книгохранилище вы можете перелистать сейчас страницы «Остроми-рова Евангелия» - древнейшей из сохранившихся до нашего времени восточнославянских рукописных книг. Библиотекарь положит перед вами большой, переплетенный в кожу том. Откройте его, и вы увидите четкие знаки старославянской кириллицы. Девятьсот с лишним лет назад написал их великолепный мастер книжного дела Григорий. Он начал свой труд 21 октября 1056 г., а закончил 12 мая 1057 г. Заказчиком был человек которому при крещении дали имя Иосиф; ранее же его звали Остромиром. Отсюда и название книги - «Остромирово Евангелие».

Остромир был приближенным киевского князя Изяслава Ярославича, который поручил ему управлять Новгородской землей.

294 листа книги украшены прекрасными заставками, напоминающими изделия перегородчатой эмали; отдельные цветовые участки - зеленые, голубые, красные - отделены друг от друга золотыми «перегородками». Очень красивы буквицы-инициалы.

Иллюстрируют книгу большие миниатюры, изображающие евангелистов Иоанна, Луку и Марка. Для четвертой миниатюры предусмотрен чистый лист, который почему-то остался пустым.

«Остромирово Евангелие» было написано в единственном экземпляре. Неужели именно этот экземпляр принес вам библиотекарь? Конечно, нет! Это лишь воспроизведение знаменитой книги, отпечатанное в том же формате, что и рукопись, и точно передающее все особенности оригинала. Такие издания называют факсимильными.

Где же находится рукопись - та самая, подлинная, которую буквочка к буквочке воспроизводил Григорий 900 с лишним лет назад?

Древние римляне говорили, что книги, как и люди, имеют свою судьбу. История «Остромирова Евангелия» удивительна и загадочна. Ему недолго пришлось оставаться в доме первого хозяина. Во главе новгородского ополчения Остромир отправился в поход «на Чудь» и был убит. Можно предположить, что замечательное создание Григория попало в новгородский Софийский собор, построенный незадолго перед этим на высоком берегу Волхова. Здесь книга пролежала несколько столетий. Но уже в начале XVIII в. мы встречаем упоминания о ней в описях Воскресенской дворцовой церкви Московского Кремля. Хранилась она здесь в «большом сундуке».

Каким образом «Остромирово Евангелие» попало в Москву? Никаких сведений об этом не сохранилось. Можно лишь догадаться, что книга вывезена Иваном Грозным вместе с другими драгоценностями и памятниками древнерусской культуры после разгрома Новгорода в 1570 г.

Это - не последнее путешествие книги. В ноябре 1720 г. в новой северней столице Российского государства был дан «великого государя указ из государственной штатс-контрколлегии». Петр I приказал «книгу Евангелие, писанное на пергаменте, которому 560 лет, отправить в Питер-Бурх». С великими осторожностями книгу запаковали и на санях, по первопутку, повезли в столицу.

Собирая материалы для истории Русского государства, Петр I хотел познакомиться и с древнейшей из сохранившихся русских книг. Вскоре царь умер. И случилось немыслимое - «Остромирово Евангелие» потерялось. Нашел его восемьдесят с лишним лет спустя Я. А. Дружинин. Был он личным секретарем Екатерины II и в течение долгих лет после ее смерти руководил разборкой личных вещей императрицы. Впрочем, предоставим слово ему самому.

«При осмотре, произведенном мною хранящегося в гардеробе покойной государыни Екатерины II платья, - рассказывал Дружинин, - нашел я в прошлом 1805 г. сие Евангелие. Оно нигде в описи и в приходе не записано и потому неизвестно, давно ли и от кого туда зашло. Вероятно, поднесено было Ея Величеству и отдано для хранения в комнаты ее, а потом сдано в гардероб. Камердинеры и гардеробские помощники оставили его без уважения, и оно забыто».

Вот так чуть не пропала древнейшая русская книга.

В 1806 г. «Остромирово Евангелие» поступило в Петербургскую Публичную библиотеку - ныне Государственную Публичную библиотеку имени М. Е. Салтыкова-Щедрина. Здесь оно хранится и сегодня. Прославленный кодекс постоянно находится в центре внимания людей, которых интересует история русской государственности, русской культуры, русской книжности.

В 1843 г. текст «Остромирова Евангелия» воспроизвели типографским способом. История издания такова. Жил в те годы в Петербурге образованный помещик, полковник Александр Дмитриевич Чертков (1789 - 1858). Был он великим книголюбом и составил замечательную библиотеку - около 17 тысяч томов. Собирал Чертков и древние монеты. О своей превосходной коллекции написал книгу, которую в 1835 г. удостоили Демидовской премии. Премию эту - 2500 рублей -Чертков передал Академии наук, «чтобы деньги сии были употреблены на издание в свет какой-либо старинной русской летописи или сочинения».

Стесненная в средствах Академия, получив столь щедрый подарок, решила употребить его на издание «Остромирова Евангелия». Труд взял на себя академик Александр Христофорович Ностоков (1781 - 1864), большой знаток древнерусского языка. Он составил обширный комментарий к рукописи. С изданием пришлось претерпеть немало неприятностей, ибо духовная цензура потребовала, чтобы в нем были указаны и прокомментированы отступления древнейшей книги от общепринятого в XIX в. канонического текста. Снять это требование удалось с помощью просвещенного митрополита Филарета - знатока и любителя старой русской литературы.

Издание А. X. Востокова быстро разошлось. Уже в 1851 г. один богатый московский купец пожертвовал 3000 рублей на новое издание. Однако употреблены были деньги совсем на другое: их передали придворному ювелиру И. П. Сазикову, который соорудил для «Остромирова Евангелия» роскошный переплет-оклад, украшенный драгоценными камнями. Из-за этого оклада книга впоследствии чуть не пропала.

Новое издание вышло в свет лишь в 1883 г. Текст первой русской книги не просто перепечатан в нем, а воспроизведен фотолитографским способом с сохранением многих особенностей оригинала. Теперь для того, чтобы познакомиться с «Остромировым Евангелием», вовсе не обязательно ехать в Ленинград и с великими осторожностями перелистывать страницы рукописи, девятьсот лет назад начертанной Григорием. Для этого достаточно взять в библиотеке издание 1883 г. или его повторение, выпущенное в 1889 г. Филолог, историк или лингвист, для которых самое важное - содержание книги, ныне изучают «Остромирово Евангелие» но факсимильным изданиям.

Теперь о последнем приключении книги, едва не ставшем для нее роковым. В 1932 г. в Отделе рукописей Государственной Публичной библиотеки испортился водопровод. Человека, который пришел чинить его, привлек блеск серебряного оклада древнейшей книги, лежавшей в одной из витрин. Он разбил стекло, содрал оклад, а бесценную рукопись забросил в шкаф. Преступника в тот же день нашли. А «Остромирово Евангелие» решили больше не переплетать. В 1957 г., когда отмечалось 900-летие древнейшей рукописи, ее тщательно реставрировали. Ныне она хранится в специальном сейфе отдельными, не скрепленными друг с другом! листами.

Недавно книгу извлекли из сейфа и сфотографировали каждую ее страницу Цветные фотографии использовали для подготовки нового факсимильного издания.

Остается ответить на вопрос: «Были ли книги на Руси до „Остромирова Евангелия"»? Конечно, были! Но в полном виде не сохранились. Или не найден до сих пор.

Известно, например, что в 1047 г. в Новгороде трудился первый известный нам по имени русский переписчик книг - поп с колоритным именем - Упырь Лихой.

Книгу на Руси издавна любили и почитали.

«Велика бо бывает польза от учения книжного, - писал летописец, рассказывая о просветительской деятельности князя Ярослава Мудрого, собравшего большую библиотеку. - Се бо суть реки, напаяюще вселенную…»

В июне 1817 г. молодые ученые-археографы Константин Федорович Калайдович (1792 - 1832) и Павел Михайлович Строев (1796 - 1876) ездили по монастырям Московской губернии. Известный книголюб и меценат Николай Петрович Румянцев (1754 - 1826) поручил им описать монастырские библиотеки, которых немало было в окрестностях Москвы.

Ранним утром 10 июня ученые приехали в Новый Иерусалим - монастырь, основанный в 1655 г. патриархом-реформатором Никоном. Рукописей здесь было немного; библиотеку, собранную Никоном, давно перевезли в Москву. И все же исследователей ждала замечательная находка - толстый, большого формата том, на одном из последних листов которого можно было прочитать: «В лето 6581 написа Иоанн диак Изборник великому князю Святославу».

6581 год «от сотворения мира» - это 1073 г. по нашему летосчислению. А значит это - вторая после «Остромирова Евангелия» древнейшая русская книга. Открывала ее миниатюра, изображавшая княжескую семью. В руках у князя Святослава Ярославича - книга.

«Изборник» - книга для чтения; в ней более 400 «статей», в которых затронуты вопросы философии и математики, истории и этики, зоологии и ботаники. Художники старательно украсили книгу. Особенно декоративны фронтисписы - их в книге два. На лицевой и оборотной сторонах этих листов изображены трехглавые и одноглавые храмы; под арками порталов мы видим «портреты» авторов, произведения которых вошли в «Изборник». Декоративны и заставки, по верхнему краю которых изображены львы. Где видел древнерусский художник этих животных? Ответить на этот вопрос мы не можем.

Животные и птицы «населяют» рукопись. Это и павлины, сидящие на главах храмов, это и «овен», «телец» и «козерог» среди знаков зодиака, начертанных на полях «Изборника».

Среди многочисленных текстов «Изборника» наше внимание привлечет один - «Вогословца от словес». Это первый на Руси список произведений с указаниями, какие из них рекомендуется читать, а какие - нет. Здесь начало русской рекомендательной библиографии.

Как «Изборник» попал из киевской княжеской библиотеки в подмосковный монастырь, основанный в XVII в.? Где хранился он на протяжении почти 600 лет? И на эти вопросы пока нет ответов.

Вскоре после того, как рукопись нашли в Ново-Иерусалимском монастыре, из нее пропала миниатюра, изображавшая княжескую семью. Кто вырвал ее из книги, мы не знаем. Но в 1834 г. человек, пожелавший остаться неизвестным, передал эту миниатюру министру просвещения С. С. Уварову. Министр отправил изображение в Оружейную палату. А рукопись перевезли в Москву, в Синодальную библиотеку.

Миниатюра и рукопись встретились лишь после Великой Октябрьской социалистической революции в стенах Государственного Исторического музея, где они находятся и сегодня. В 1983 г. превосходное факсимильное издание «Изборника» было выпущено издательством «Книга».

Писец Иоанн, составивший «Изборник» для князя Святослава, три года спустя - в 1076 г. - сделал копию и для себя. Это - скромная рукопись небольшого формата. Миниатюр в ней нет. Пергамен плохой, видно, что писец использовал обрывки больших листов. Изменен и состав книги. Среди новых текстов - «Слово о чтении книг».

«Красота воину - оружие, - утверждает автор «Слова», - кораблю - ветрила, а праведнику - почитание книжное».

Автор поучает, как читать книги. Совет в пересказе современного знатока древних рукописей И. Н. Розова звучит так: «Когда читаешь книги, не старайся быстро прочесть до другой главы, но пойми, что говорят книги и слова в них, даже трижды обращаясь к одной главе».

Основу «Изборника» составляют церковно-нравоучительные произведения византийской литературы. Но встречаются статьи, в которые вложено бытовое содержание. Одна из них называется «О женах злых и добрых». «Жена лукавая, - утверждает автор, - язва сердечная; лучше жить со львом, чем с лукавой женой».

«Изборник» 1076 г. был известен еще в XVIII в.; он принадлежал тогда историку М. М. Щербатову. Затем книга попала в библиотеку Эрмитажа. В настоящее время она находится в Государственной публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина. В 1965 г. было выпущено факсимильное издание «Изборника».

«Не лепо ли ны бяшет…» - «Не пристало ли нам, братья, начать старыми словами печальные повести о походе Игоревом, Игоря Святославича?» Этими словами, хорошо известными каждому культурному человеку и в нашей стране, и за ее пределами, начинается прославленный памятник древнерусской литературы - «Слово о полку Игореве». Это - наша национальная гордость. Восемь веков «живет «Слово о полку Игореве» полнокровной жизнью, - пишет академик Д. С. Лихачев, - и сила его воздействия не только не ослабевает, но все возрастает и расширяется. Такова власть над временем «Слова», его живой связи с мировоззрением и творчеством всего народа».

«Слово» хорошо знали, много читали и часто переписывали на Руси. Отзвуки и заимствования из него мы найдем в «Задонщине», прославляющей победу на Куликовом поле, и в других произведениях древнерусской литературы. Список «Слова» был найден в Ярославле книголюбом и собирателем древностей Алексеем Ивановичем Мусиным-Пушкиным (1744 - 1817).

В Спасо-Ярославском монастыре издавна хранился сборник, составленный в XVI - начале XVII в. Такие сборники - непременная принадлежность древнерусских библиотек. Их многократно переписывали и при этом пополняли. Под одной переплетной крышкой в них встречались зачастую произведения весьма различные.

Сборник, о котором идет речь, открывался «Книгой, глаголемой Гранограф». Это краткий перечень событий всемирной истории, начинавшейся, по традиции, с «сотворения мира». Вошли в сборник и литературные произведения: «Сказание о Индии богатой», «Девгениево деяние»… Все они известны в многочисленных списках. Уникальным было только «Слово о полку Игореве», также вошедшее в сборник.

Написано «Слово», как считают ученые, вскоре после событий, о которых в нем идет речь, - в 1185 - 1187 гг. Рассказ о неудачном походе на половцев князя Игоря Святославича в устах гениального автора становится гимном во славу Русской земли, призывом к ее объединению.

С помощью известных знатоков старины Н. Н. Бантыша-Каменского и А. Ф. Малиновского А. И. Мусин-Пушкин подготовил «Слово о полку Игореве» к печати и выпустил его в свет в 1800 г. Публикация стала событием в истории русской культуры. Историки литературы тщательно проследили судьбу каждого экземпляра первого издания. Экземпляры стали поистине драгоценными и приобрели характер первоисточника, так как подлинный список «Слова» вместе со всей библиотекой Мусина-Пушкина погиб во время пожара Москвы в 1812 г.

Судьбы книг подчас не менее драматичны, чем судьбы людей. Старательный книжник, переписывавший на рубеже XVI и XVII столетий сборник, впоследствии попавший в Спасо-Ярославский монастырь, мог и не включить в него «Слово о полку Игореве». А сам этот сборник мог пропасть, сгореть, погибнуть… Да и А. И. Мусин-Пушкин мог не успеть подготовить к изданию бесценный памятник древнерусской литературы до наполеоновского нашествия.

Впрочем, в феврале 1864 г. была найдена еще одна рукопись «Слова о полку Игореве». Правда, не древняя. Это был список, сделанный для Екатерины II, по крайней мере до ноября 1796 г., когда императрица скончалась. А значит, еще до издания «Слова»! И сделан он был со сборника, найденного А.И.Мусиным-Пушкиным. А так как сборник погиб, список, который получил в науке название «Екатерининского», приобрел особо важное значение. Нашел список академик II. П. Пекарский в Государственном архиве среди бумаг Екатерины II.

Находились и другие списки.

В 1815 г. А. Ф. Малиновский писал П. П. Румянцеву, чья превосходная коллекция легла в основу Московского Румянцевского музея - ныне Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина: «Случай доставил мне древнейший список «Слова о полку Игореве»… В последних числах мая сего 1815 г. московский мещанин Петр Архипов принес мне харатейный (т. е. написанный на пергамене. - Е. Н.) свиток и продал за 170 р.; на вопрошения мои, откуда он достал его, я получил ответ, что выменен иностранцем Шимельфейном на разные вещицы в Калужской губернии у зажиточной помещицы, которая запретила ему объявлять о ее имени».

В конце рукописи было указано, что начертал ее «убогий Леонтий, по реклу Зяблов, в богоспасаемом граде Суздале в лето от сотворения мира 6 тысящь осьм осемьдесят третьего». В переводе на современное, хорошо знакомое нам летосчисление это 1375 год.

Рукопись и сегодня хранится в Государственной библиотеке СССР имени В. И. Ленина. Но литературоведы редко обращаются к ней. Ученые доказали, что написана она не в 1375 г., а в начале XIX в., и не Леонтием Зябловым, а московским купцом Антоном Ивановичем Бардиным, который великолепно подделывал старые рукописи. Он переписал старательным уставом текст издания 1800 г.

А подлинные древнейшие списки «Слова», может быть, и сегодня скрыты от глаз исследователей в напластованиях неразобранных фондов, каких еще много в районных музеях и архивах.

Архитектурный комплекс Троице-Сергиева монастыря - подлинная жечужина в ожерелье подмосковных памятников древнерусского зодчества. «Этот монастырь, - утверждал путешественник XVII в. умный и наблюдательный Павел Алеппский, - не имеет себе подобного не только в стране Московской, но и во всем мире».

В середине XIV в., когда обитель была основана, кругом стояли дремучие леса. Основатель монастыря Сергий - из древнего города Радонежа - был человеком книжным. Он сам переписывал рукописи. Ни пергамена, ни бумаги в монастыре в ту пору не было. Сергий писал на бересте. Еще в XVII в. монахи сохраняли «свертки на деревце чудотворца Сергия»; так свитки названы в описи, составленной в 1642 г.

В обитель стекались монахи. Вскоре здесь возникла книгонисная мастерская, а затем и библиотека. В конце XV столетия в монастырском книгохранилище было не менее 300 рукописей. Пополнялось оно и впоследствии.

Библиотека Троице-Сергиева монастыря почти полностью сохранилась. С ее сокровищами можно познакомиться ныне в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина.

Среди многих замечательных памятников древнерусского книжного искусства наше внимание привлекут «Евангелие Кошки» и «Евангелие Хитрово».

Сразу скажем о названиях, непривычных для современного уха. Исследователи именуют некоторые рукописи по их стародавним владельцам. Так получилось и в этом случае.

«Евангелие Кошки» одето в замечательный оклад, изготовленный из серебра и позолоченный. Среди тончайшей узорной скани разбросаны медальоны, фон которых покрыт разноцветной эмалью. В медальонах - литые и гравированные фигурки святых и ангелов. По краю оклада выгравирована надпись, сообщающая, что драгоценная оправа книги была сооружена в марте 1392 г. повелением боярина Федора Андреевича Кошки. Сын боярина после его смерти подарил «Евангелие» Троице-Сергиеву монастырю.

Оклад книги - прославленный памятник древнерусского декоративно-прикладного искусства. Замечательна и сама рукопись. В ней нет миниатюр, но страницы ее обильно украшены инициалами. Причудливые змеи со звериными и птичьими головами, драконы, мохнатые дельфины развлекают читателя. Фантазия художника не знает границ. Созданные им фантастические существа уводят нас в какой-то веселый мир, далекий от традиционного религиозного содержания «Евангелия».

Очень похожие инициалы можно найти на страницах другой рукописи из библиотеки Троице-Сергиева монастыря. Подарил ее обители в 1677 г. боярин Богдан Матвеевич Хитрово. Но создана книга была лет на 180 раньше - на рубеже XIV и XV вв. Инициалы здесь разнообразнее. Кроме традиционных змей и драконов, мы видим льва и цаплю, готовящуюся пожрать змею. Но самое замечательное в «Евангелии Хитрово» - восемь миниатюр, на которых изображены легендарные авторы книги - евангелисты и традиционные их символы: орел, ангел, лев и бык.

Делал миниатюры великолепный мастер. Ученые по сей день спорят, кто им был. Один приписывают оформление книги Феофану Греку, прославленному византийскому живописцу, приехавшему на Русь во второй половине XIV в. и много работавшему в Новгороде и Москве. Другие считают миниатюры «Евангелия Хитрово» произведением гениального русского художника Андрея Рублева.

В рукописной книге работали многие прославленные мастера-изографы. «Книги изограф нарочитый», «преславный мудрок», «зело философ хитр» - так называет Феофана Грека Еиифаний Премудрый, художник и писатель конца XIV - начала XV в., автор жизнеописания Сергия Радонежского.

Мастерами-изографами были и работавшие примерно столетие спустя известные живописцы Дионисий и его сын Феодосии.

В ту пору в русскую книгу начинают проникать иные мотивы. В обрамлении миниатюр, в заставках и инициалах мы встречаем буйные переплетения трав, нераспустившиеся бутоны, маковки, причудливые шишки. Немало таких книг и в библиотеке Троице-Сергиева монастыря. Одна из самых замечательных -«Евангелие Исаака Бирева». Книга названа не по имени владельца, а по писцу, который оставил па ее страницах краткое послесловие. Был он превосходным каллиграфом. Сохранились и другие его рукописи, подписанные странным прозвищем - «Собака».

Мы могли бы назвать эту главу «От Кошки до Собаки», но убоялись явной нарочитости и претенциозности.

В творчестве Дионисия, и особенно Феодосия, чувствуется знакомство с западноевропейской печатной книгой, с листами первых граверов. Феодосии и сам начал гравировать но металлу, набивать доску краской и получать оттиски - впервые на Руси.

Но прежде чем подробнее узнать об этом, необходимо приблизиться к истокам типографского искусства, полностью преобразовавшего процесс изготовления книги.